CC BY
57
© 2007 г. А.В. Аверьянов
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС В РОССИИ В ДОКТРИНАХ ПРАВЫХ ПАРТИЙ НАЧАЛА ХХ ВЕКА: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ
Сегодня проблема межнациональных противоречий в России почти так же актуальна, как и в начале ХХ в. Общественные силы широкой политической ориентации предлагают различные модели национального устройства государства и варианты преодоления межнациональных противоречий. Оценивая современную политическую ситуацию, можно отметить, что в обществе всё заметнее консервативные тенденции. Поэтому так актуален опыт эволюционной реконструкции взглядов русских консерваторов начала ХХ в. по данному вопросу, в частности лидеров правых партий.
Первая русская революция обнажила многочисленные проблемы в общественно-политической системе страны, в том числе в сфере межнациональных отношений. Менялось и общественное сознание. Народные массы стали полноправными участниками политического процесса. Образование революционных организаций, зачастую национальной окраски на окраинах империи - Кавказе, в Польше, Финляндии -вызвало ответную реакцию в консервативных кругах российского общества.
На политическую арену взошло новое поколение консервативных, публичных политиков, таких как А.И. Дубровин, Н.Е. Марков, В.М. Пуришкевич. Они возглавляли наиболее крупные правые политические партии, ставшие олицетворением массового консервативного движения: Союз русского народа и Русский народный союз Михаила Архангела.
Национальному вопросу в идеологии правых партий уделялось неоправданно усиленное внимание. Большую часть в их программных документах занимали положения о статусе, роли, правах и обязанностях русского народа. Эта проблема тесно переплеталась с заявлениями о целостности и неделимости государства. В «Основоположениях» Союза русского народа говорилось, что «Союз твёрдо объявляет... о неделимости и целокупности Российской империи... и постановляет священным и непреложным долгом всеми силами содействовать тому, чтобы завоёванные кровью предков земли навсегда оставались неотъемлемой частью Русского государства и чтобы все попытки к растлению России... решительно и безусловно были устранены» [1].
Главнейшим условием сохранения целостности и гарантией стабильного развития государства, по мнению лидеров правых партий, была мощная государственная политика, направленная на наделение русского народа определёнными правами и привилегиями в сфере политики, экономики и образования.
Русский народ в доктрине консерваторов являлся «государствообразующим» монолитом, скреплённым единой православной культурой, нёс на себе и основные повинности, будучи гарантом целостности Российской империи. Интересы русского народа, по их
мнению, целиком совпадали с государственными потребностями и поэтому были объектом непрестанной заботы консерваторов.
Огромную роль в проведении национальной политики правые отводили православной церкви, в которой видели духовную опору народа, стержень, вокруг которого собственно и формировалась русская народность и российское государство. Православная церковь объявлялась «главенствующей в Российской империи» и должна была играть на окраинах особую роль, дабы «истинные сыны России не чувствовали себя одинокими и беззащитными, зависящими единственно лишь от случая или произвола врагов отечества» [2]. Под покровительством церкви должны были создаваться религиозно-государственные учреждения, которые бы всецело помогали православному населению, заполнив недостаток поддержки со стороны государства.
Лидеры правых партий понимали, что узконациональное преследование русских интересов могло привести к умалению и ущемлению общегосударственных интересов. Понятия же «Российское государство» и «русский народ» для консерваторов были синонимами. Поэтому они утверждали, что, защищая его интересы, они отстаивают интересы всего государства и всех населявших его народностей. От этих народно -стей консерваторы требовали совместных усилий с целью выведения России в разряд мощных государств на внешнеполитической арене. Другой формы межнациональных отношений в России, по мнению правых, существовать не могло, ибо это грозило распадом государства. Тем самым провозглашался один из главных принципов национальной политики правых -принцип сопричастности отдельных народностей к судьбе и деятельности русского народа и российской государственности.
В Обращении Союза русского народа от 1906 г. говорилось, что «Союз не намерен притеснять другие, нерусские народности... напротив, Союз желает, чтобы всем жилось хорошо, он не допускает даже мысли о порабощении кого бы то ни было» [3]. Одновременно для защиты прав русского населения консерваторы предлагали образовать в Петербурге специальное учреждение, в обязанности которого входила бы защита интересов «русской государственности, верных её слуг и русского населения на окраинах» [2, с. 329]. Таким образом, традиционалисты особо подчеркивали необходимость использования всех рычагов государственного аппарата с целью активизации политики, направленной на усиление русского влияния на окраинах империи.
Все вышеперечисленные положения не означали, что правые вообще отрицали возможность и необходимость развития других народностей России. Они
признавали за инородцами право самостоятельного развития, но с условием, чтобы это не противоречило государственным интересам и безопасности, а так как суды, армия, администрация и школа могли служить рассадниками антигосударственных, революционных и сепаратистских идей, то первенство русского языка в этих областях не должно было оспариваться. Поэтому областью местных языков могли быть лишь семья, литература и церковь.
Таким образом, консерваторы давали культурную автономию нерусским народам империи. Религиозные учреждения имели право, как и православная церковь, контролировать духовную жизнь того или иного народа, помогать ему духовно и материально до тех пор, пока их деятельность не превращалась из культурно-просветительской в антигосударственную: революционную и сепаратистскую.
Главной задачей государственной политики лидеры консервативных партий считали усиление русского влияния на окраинах империи. Делать это предполагалось путем внедрения русского языка в экономическую, политическую и культурную жизнь. Унификация окраин с остальной частью империи была основной целью национальной политики правых партий. Но различные политические и культурно-исторические особенности в жизни окраин предполагали учитывание нюансов и особенностей в каждой из них.
Западный край, подразделявшийся на Финляндию, Прибалтийский край, Польшу, Малороссию и Белоруссию, представлял для консерваторов особый интерес. В каждой из его составных частей в ходе исторического процесса сложилась своя уникальная культурно-историческая традиция.
В силу «особых положений» Финляндия была относительно автономна практически во всех сферах жизнедеятельности: в экономике, политике и культуре. По мнению консерваторов, именно к началу XX в. Финляндия стала опаснейшим очагом революции в России. Они призывали противодействовать тем последствиям, которые вытекали из этих привилегий, т. е. сепаратизму. Поэтому традиционалисты выступили за ограничение дарованной финнам «чрезмерно либеральной» Конституции. Консерваторы видели в привилегиях, полученных Финляндией в начале XIX в., мину замедленного действия, за которую нужно было расплачиваться 100 лет спустя.
Поэтому правые требовали от правительства уравнивания Финляндии в правах с остальной частью империи. В избирательной программе, принятой I Всероссийским съездом уполномоченных отделов Союза русского народа в 1906 г., оговаривалось единство «русской монетной системы со всей Империей, не исключая Финляндии» [4]. Основной целью политики правых партий была поддержка продвижения русского капитала и интеллектуальной элиты в самую «независимую» российскую окраину. Для этого и предлагалось ограничить автономию Финляндии.
Кроме того, по мнению правых, в Великом княжестве было наиболее мощное в Российской империи революционное движение, а именно его консерваторы
считали главным врагом государства. Следует оговориться, что эти обвинения не относились лишь к отдельным представителям финского народа. Основная масса населения была чужда этим антигосударственным элементам, и если принимала участие в восстаниях и беспорядках, то только по причине воздействия на нее активной революционной пропаганды.
В Прибалтийском крае также сложилась весьма специфическая ситуация. Немецкие дворяне владели практически всей землей, доминировали в политической и культурной жизни края, отводя местному прибалтийскому населению второстепенную роль в жизни региона. На II Всероссийском съезде союза русских людей в 1906 г. признавалось, что «немецкая колонизация западных окраин России, являясь в действительности мирным её завоеванием, должна быть ограничена в существенной степени» и что необходимо «уничтожать привилегии немецкого населения, вредные для блага местного населения и всей России» [4, с. 150]. Поэтому консервативные партии в этом вопросе активно поддерживали политику государства, направленную на ограничение немецкого влияния в жизни края, посредством усиления русской составляющей. Эти меры сводились к открытию русских школ, православных церквей, укреплению позиций местного населения и ограничению прав немецких феодалов.
В этом вопросе очень хорошо просматривался главный принцип национальной политики правых - через русскую культуру укреплять связи двух враждебных лагерей; в данном случае коренного населения и немецких дворян.
Что касается Польши, Малороссии и Белоруссии, то экономические и социально-политические проблемы в этих регионах были взаимопроникающими и вытекающими одна из другой. Относительно коренных польских земель консерваторы делали выводы, согласно которым, антирусские настроения еще со времен раздела Речи Посполитой были здесь традиционными. Кроме того, эти настроения постепенно реанимировались и еще более подогревались все теми же революционными и сепаратистскими организациями. Поэтому в этом регионе также ставились задачи борьбы государства посредством жестких репрессивных мер против антигосударственных элементов и усиления политического надзора за всем Привислин-ским краем. Это было единственным средством, по мысли правых, соблюдения территориальной целостности России и наведения порядка на Западе империи.
Борьба с революционным движением признавалась ими приоритетной, чего они добивались от правительства. Причем, по мнению их идеологов, было необходимо действовать со всей жесткостью вплоть до того, что «смертная казнь должна быть восстановлена в полной силе». Cвоей главнейшей задачей консерваторы считали необходимым указать русскому правительству на беспорядки и предупредить, что «те многие скорбные и тяжелые дни 1905 года начинают повторяться, начинаются вновь те печальные явления, свидетелями которых мы были в годы смуты» [5]. Правые предсказывали новую революцию на окраинах, в
том числе в Польше, более тяжелую, чем в 1905 г., которая падет бременем на российское государство. По словам Пуришкевича, новая революция «будет, несомненно, гораздо печальнее по своим последствиям» [5, стлб. 2675].
Кроме того, лидеры правых партий были ярыми противниками передачи сферы образования и политики в польские руки, так как боялись, что это ещё более усилит пропаганду антироссийских настроений. Как заявлял Н. Марков в своих думских речах по польскому вопросу, «передача русской государственной школы в польские руки нисколько не погасит этой вражды... она разбудит лишь новые и новые требования с польской стороны. Получив в свои руки низшую польскую школу, они потребуют и среднюю, и высшую, а затем создадут там кадры враждебно настроенной против России молодежи» [5, стлб.1034].
Особое внимание правые уделяли положению православного населения в западных губерниях. Малороссы и белорусы, согласно заверениям консерваторов, находились в тяжёлой экономической зависимости от польского дворянства. Лидеры правых партий неоднократно указывали на завоевание Малороссии и Белоруссии польской буржуазией путём экономической зависимости от польских помещиков. Поэтому консерваторы призывали законодательно закрепить меры по улучшению экономического и политического положения православного населения, изменив законодательную базу о выборах в земские и городские органы местного самоуправления.
В постановлениях монархического съезда русских людей в Москве в 1909 г. предполагалось разделить всех дворян-землевладельцев «на два отдела - русский и польский» - с предоставлением каждому пропорционально площади частного землевладения числа гласных. В то же время число гласных польского отдела должно было быть «уменьшено в соответствии с числом русских землевладельцев, проживающих в губернии» [6]. Этими мерами правые, желая использовать несравненно большую численность православного населения в Малороссии и Белоруссии, требовали ограничения польского влияния в западных губерниях.
Консерваторы стремились обеспечить более приемлемые условия для активного участия русского населения в политических и хозяйственных процессах Западного края. Делать это предполагалось путём закрепления за православным населением определённых законодательных механизмов, с помощью которых можно было регулировать ситуацию в регионе и направлять в нужное для государства русло. В частности, предполагалось открывать русские кредитные банки для православного крестьянства, уменьшать для них же налоги, открывать русские школы, церкви вести активную просветительскую работу.
Схожей позиции консервативные партии придерживались в своей национальной доктрине и в отношении другого важнейшего региона - Кавказа. В своих думских выступлениях лидеры Союза русского народа и Русского народного союза Михаила Архангела уделяли огромное внимание этому вопросу. На-
селение Кавказа дифференцировалась правыми на три большие группы: армянский и грузинский христианские народы и «третью народность или лучше сказать не народность, а народности, объединенные одной религией, - мусульман» [7]. Однако религиозная близость отнюдь не соответствовала политической благонадёжности.
Наиболее опасными для целостности государства консерваторы считали революционное и сепаратистское движения в Армении и Грузии. Лидеры консервативных партий не раз указывали на связь кавказских революционеров с местным духовенством, буржуазией и интеллигенцией. Причём отмечалось, что рядовое население Кавказа сочувственно относится к России и далеко от политических баталий. Таким образом, в христианском населении Кавказа консерваторы не видели союзника в достижении общегосударственных идеалов возвышения России или хотя бы стабильности в регионе.
Мусульманский вопрос был более неоднозначен в оценках лидеров правых партий. В лагере консерваторов сложилось два противоположных мнения в отношении приоритетов государственной политики на Кавказе. Представителем одного из них являлся Н. Марков, отстаивавший точку зрения, согласно которой нельзя было опираться ни на один из кавказских мусульманских народов, только «единственно на великий, мощный, богатырский русский народ» [7, стлб. 899-900]. Культурная и религиозная близость кавказских мусульман и султанской Турции, по мнению Маркова, будет служить вечным источником нестабильности в регионе.
Это было ответом на заявление лидера Союза Михаила Архангела В. Пуришкевича, который в своём нашумевшем выступлении 10 декабря 1908 г. в Государственной Думе по «кавказскому запросу» сформулировал иную точку зрения. Он утверждал, что наиболее консервативным, стойким, верным на Кавказе являлось мусульманское население, и если на Кавказе русской власти нужно на кого-нибудь опираться, «то нужно опираться на мусульманское население» [7, стлб. 2528]. В. Пуришкевич считал невозможным опираться только на русское население, на чём настаивал Н. Марков, в силу его крайней малочисленности в регионе.
Следует отметить, что в лагере правых симпатии в адрес российских мусульман были вполне традиционными. Зачастую весьма благотворным было сотрудничество русских консерваторов с исламским духовенством с целью воспитания верноподданнических чувств среди мусульманского населения. Однако это касалось, в первую очередь, жителей приволжских регионов, где вековые культурные взаимопроникновения дали свои положительные результаты, чего нельзя было сказать о недавно присоединённом Кавказе.
Поэтому главнейшей компонентой национальной политики консерваторы считали переселенческую политику русского населения на Кавказ. Именно усиление русской составляющей в этом регионе было гарантией экономической и политической стабильности всего Кавказа. Для этого они считали необходи-
мым развитие образования и открытие школ для местного населения с преподаванием на русском языке, что должно было быть ключевым звеном в целой череде мер по интеграции кавказского региона в общероссийское культурное и экономическое поле.
Таким образом, в течение довольно короткого исторического отрезка консервативными силами в лице лидеров главнейших правых партий - Союза русского народа и Русского народного союза Михаила Архангела - было разработано своё видение ситуации в сфере межнациональных отношений в Российской империи. Главнейшими её принципами были традиционалистские ценности, базировавшиеся на уникальном историческом опыте России.
Национальный вопрос был важнейшим в доктрине правых партий. И тем не менее этнические аспекты были подчинены более глобальной задаче, в которой их идеологи считали интеграцию всех окраин Российской империи в единое культурное и социально-экономическое пространство империи. Стремясь к унификации окраин, консерваторы полагали связать всё население страны общей государственной волей, направленной на выработку и отстаивание национальных форм общественного и государственного устрой-
Южный Федеральный университет
ства на основе русской культурной доминанты. Литература
1. Избирательная программа, принятая I Всероссийским съездом уполномоченных отделов Союза русского народа и обязательная для всех отделов. 02.09. 1906 // Правые партии. Документы и материалы. Т. I. 1905 - 1911. М., 1998.
2. Постановления IV Всероссийского съезда объединённого русского народа в Москве 26.04-1.05.1907 // Там же. Т. II. 1911 - 1917. М., 1998.
3. Обращение СРН. 1906 // Правые партии... Т. I. С. 284.
4. Постановления II Всероссийского съезда союза русских людей. 1906 // Там же. Т. I. С. 192.
5. Стенографические отчёты Государственной думы. Третий созыв. Сессия 4. СПб., 1911. Стлб. 276768.
6. Постановления IV монархического съезда русских людей в Москве в 1909 г. // Правые партии. Т. I. С. 507.
7. Стенографические отчёты Государственной думы. Третий созыв. Сессия 2. СПб., 1910.
12 декабря 2006 г.
