CC BY
48
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 34 (288). История. Вып. 53. С. 76-82.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ СОЮЗЫ МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ РАСПРОСТРАНЕНИЯ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ИДЕОЛОГИИ В СИБИРИ В НАЧАЛЕ 1920-х ГОДОВ
Рассматривается проблема влияния комсомола на молодежь этнических групп в начале 1920-х гг. Доказывается, что целенаправленная деятельность по вовлечению молодежи национальных меньшинств Сибири в комсомол осуществлялась не только агитационно-пропагандистскими средствами, но и путем административного давления и «завоевания» национальных союзов молодежи, существовавших на иных идеологических, культурных и духовных ценностях.
Ключевые слова: молодежь, молодежная политика, молодежные организации, национальные меньшинства, комсомол, история Сибири.
Российское государство на протяжении всего периода существования было и остается многонациональным. В соответствии с официальными данными переписи населения 1926 г. из 8,6 млн человек, населявших Сибирь, 1/4 (приблизительно 2 млн) являлись нерусскими. Всего в Сибири в начале 1920-х гг. проживало более 30 народностей1. К числу наиболее крупных этнических общностей относились: татары, латыши, эстонцы, поляки, немцы, евреи, украинцы, якуты, ойраты. До 1917 г. национальные меньшинства в Сибири слабо проявляли свои этнические интересы и практически не участвовали в политической жизни государства. Революционные события 1917 г. и признание большевиками права наций на самоопределение в корне изменили ситуацию. Сибирские народы стали демонстрировать тенденции к суверенизации, а западные национальности, компактно проживающие на территории края, - стремление сохранить культурную и языковую самобытность. Контроль над происходившими процессами большевики пытались установить через распространение на национальные меньшинства коммунистической идеологии. Пропагандистские действия подкреплялись социальными, культурно-образовательными, экономическими целями, которые были озвучены главными ориентирами проводимой политики советизации национальных меньшинств. Главным механизмом сдерживания национального движения в рамках господствующей идеологии стало вовлечение нацменов в члены РКП (б) (Российская коммунистическая партия большевиков), а молоде-
жи этнических групп - в РКСМ (Российский коммунистический союз молодежи).
В отечественной историографии проблема молодежного национального движения в первые годы советской власти практически не представлена. Многочисленные труды советской эпохи, в основном, не выделяли национальное юношеское движение из комсомола, доказывая единый путь развития всей молодежи страны, прогрессивное влияние комсомола на культурное развитие национальных меньшинств в борьбе с религиозными верованиями, патриархальными традициями и обрядами2. Тем самым отрицался сам факт возможности существования альтернативных организаций на иной культурной и идеологической основе.
В современной литературе произошло преодоление комсомолоцентристской направленности в истории советской молодежи. Хотя фундаментальных работ по рассматриваемому вопросу до сих пор нет. Из имеющихся публикаций следует выделить статьи бирского историка Р. Н. Масалимова, посвященные анализу сосуществования наряду с коммунистическими национальных союзов молодежи, а также национальных секций РКСМ на Урале и в Западной Сибири3. Исследователь приходит к выводу, что национальные секции РКСМ были специфической формой постепенного завоевания комсомолом и ликвидации при помощи чрезвычаек национальных союзов молодежи. Частично интересующая нас тема затронута в монографии А. Г. Рогачева4. Автор рассматривает национальную молодежь как один из
инструментов советской модернизации, осуществляемой большевиками на территории Сибири. Однако, несмотря на определенные научные результаты в исследуемой проблеме, следует констатировать - история развития национального молодежного движения требует дальнейшего изучения и развития с учетом новых подходов и источников. Данная статья является попыткой раскрыть вопрос эффективности и особенностей распространения коммунистической идеологии в среде национальной молодежи Сибири в начале 1920-х гг.
Пришедшие к власти большевики искренне верили, что подрастающее поколение, свободное от предрассудков, вредных верований, патриархальности, открытое для восприятия всего нового, можно не только воспитать в соответствии с коммунистическими постулатами, но и активно использовать в пропаганде объявленного курса среди взрослого населения. Участие молодежи национальных меньшинств в формирующемся юношеском движении стало необходимым условием реализации национальной политики партии. Начиная с 1918 г., миссию организации и воспитания молодежи стал выполнять Российский коммунистический союз молодежи.
Впервые вопрос о работе среди нерусской молодежи открыто обсуждался на I съезде РКСМ (29 октября - 4 ноября 1918 г.), где предлагалось создать национальные секции по примеру нацсекций РКП (б). Однако прийти к согласованному мнению тогда не удалось. Этот же вопрос затрагивался на расширенном заседании пленума ЦК РКСМ 26-28 апреля 1919 г. Учитывая опыт национальных секций партийных комитетов, пленум принял решение создавать аналогичные секции при местных комитетах РКСМ для работы среди комсомольцев и молодёжи, не владевшей русским языком. В то же время, опасаясь национализма и сепаратизма в своих рядах, пленум ЦК комсомола подчеркнул: «Национальные секции РКСМ имеют целью культурно-просветительную работу на родном языке и являются частью Союза (как его местных организаций, так и в центре)»5. Этот же вопрос рассматривался на II Съезде комсомола (5-8 октября 1919 г.). На основе его решений вышло положение «О работе среди молодежи национальных меньшинств». В соответствии с документом при местных организациях по работе среди национальных меньшинств соз-
давались специальные комиссии, а также стало возможным организовывать национальные секции, клубы для рабочей молодежи, которая не понимала русский язык6.
В Сибири вопрос о работе среди молодежи национальных меньшинств впервые специально обсуждался на Сибирском совещании 20 мая 1920 г. На нем были обозначены трудности, с которыми предстояло бороться РКСМ. Инородческая молодежь признавалась более отсталой в культурном отношении, указывалось на отсутствие традиционной социальной структуры и фактическую невыделенность пролетариата, большую роль религии и традиций, наконец, незнание русского языка. Подобные суждения относились, прежде всего, к мусульманской молодежи, которая составляла абсолютное большинство в Сибири и была представлена такими народностями, как татары, киргизы, башкиры, якуты, буряты и другие. Понимая, что перейти от жизни кочевника скотовода с остатками родового быта к новому общественному строю - коммунизму - значительно труднее, чем от «развитого капитализма», предлагалось использовать для этой цели представителей интеллигенции из среды национальных меньшинств, правда, с оговоркой о ее обязательной революционности7.
В соответствии с решениями II съезда РКСМ для практического проведения всех мероприятий по организации инородческой молодежи в крае создавались отделы национальных меньшинств при губернских и уездных комитетах РКСМ. На местах, где была инородческая, не владеющая русским языком молодежь, организовывались секции национальных меньшинств. Секции инородческой молодежи считались неотъемлемой частью местных организаций РКСМ8.
Представители киргизо-татарской молодежи были первыми из числа инородцев, принявших подобную форму организации. Их активность можно объяснить уже существовавшими мусульманскими секциями при сибирских губернских бюро РКП (б) и более быстрой политизацией этого народа, активного участника двух российских революций. В то время как другие этнические общности из числа инородцев на территории Сибири не были таким монолитными и многочисленными. Первая организация киргизо-татарской молодежи появилась в Омске в начале 1920 г. К Первому губернскому съезду РКСМ, про-
ходившему в Омске с 15 по 17 мая 1920 г., киргизские союзы молодежи существовали в Петропавловском, Кокчетавском и Атба-сарском уездах с количеством членов около 150 человек. Существующая секция в Омске объединяла 70 человек9. В мае же Омский союз киргизо-татарской молодежи решил открыть свой клуб10.
Другую категорию нерусской молодежи представляли прибалтийские поселенцы (латыши, литовцы, эстонцы). Их присутствие в Сибири стало результатом таких социально-политических явлений, как ссылка, крестьянское переселение, иммиграция беженцев Первой мировой войны. Ячейки РКСМ среди латышской и литовской молодежи возникали в местах поселений сразу же после восстановления советской власти. Пик организационного оформления пришелся на лето 1920 г., но в некоторых местах, например, в Омске, первые союзы молодежи появились уже в ноябре 1919 г.11
Не столь успешным следует признать создание союзов немецкой молодежи. К известным проблемам незнания языка, отсутствия литературы добавилось еще одно обстоятельство. Высокий уровень религиозности был одной из характерных черт культуры российских немцев. Вера и религиозное мировоззрение оказывали большое влияние на этические, общеполитические и социальные взгляды немецкой семьи, что выражалось в стремлении сохранить традиции и обеспечить их воспроизводство молодежью12. В свою очередь религиозность наиболее противоречила культурным установкам большевиков, всё вместе это создавало значительные препятствия для объединения молодежи на коммунистической основе. В итоге к 1921 г. в большинстве губерний Сибири немецкие национальные союзы РКСМ так и не были созданы. Всё, чего смог добиться местный комсомол, - это констатировать существование молодежных некоммунистических организаций, находившихся под контролем партийных немецких секций РКП13.
В начале 1920-х гг. была предпринята попытка организации еврейской молодежи Сибири, которая была сосредоточена преимущественно в Тобольске, Иркутске и Томске. Для этого ЦК РКСМ специально направил в Сибирь телеграмму, в которой предложил Сиббюро обсудить вопрос о создании областного центра для организации и руководства
евсекциями РКСМ. В частности отмечалось: «Усиление работы среди еврейской беженской рабочей молодежи является тем более необходимой, что последнее время в ее среде развивается стремление вернуться на родину (Польшу, Литву). Между тем, как эмиграция значительной группы рабочей молодежи из Советской России в данный момент является далеко не желательным»14. Создание самостоятельной организации независимой от РКСМ не допускалось.
Однако было бы ошибочным считать, что рост национальных молодежных секций был результатом целенаправленной деятельности сибирского комсомола. В начале 1920 г. у местных комсомольских организаций не было достаточных средств и возможностей для этого. Рост национальных молодежных объединений был, скорее, стихийным и не всегда осуществлялся на коммунистической основе. Об этом свидетельствуют многочисленные отчеты из различных губерний Сибири, в которых указывалось, что культурно-просветительная работа в национальных секциях на первых порах осуществлялась собственными силами при минимальном участии руководящих органов РКСМ15. Из-за отсутствия инструкторов, незнания языка работа велась преимущественно путем отправки инструкций с циркулярами, которые естественно не могли в полной мере обеспечить целенаправленное развитие ячейки. Документация часто была непонятна, доходила с большим опозданием или вообще не читалась. Помимо этого в 1920 г. отсутствовало четкое представление о направлениях политико-просветительной работы среди молодежи национальных меньшинств.
В то же время ее социальная активность была значительно выше существующих предложений со стороны комсомольских организаций. Рост национального самосознания, тяга к знаниям, культуре способствовали объединению в культурно-просветительные кружки, открытию клубов, изб-читален, изданию стенных газет. Например, латышская секция при омской организации союза молодежи планировала издавать на латышском языке свой собственный юношеский рабоче-крестьянский журнал «Яунас Домас» (Юные Думы). Сначала предполагалось издавать журнал в печатном виде, с целью распространения его по всей Сибири и Уралу, но в виду технических обстоятельств (из-за отсутствия
достаточного количества латышских букв в типографии) отпечатать журнал не удалось. Позже было принято решение издавать его только в одном рукописном экземпляре или же в нескольких экземплярах на гектографе и, таким образом, распространять только среди латышской молодежи города Омска16.
Организация собственных культурно-просветительных клубов, практически неподконтрольных союзным органам, вызвала обеспокоенность ЦК РКСМ. Местные отделы коммунистических союзов характеризовали данное движение как стихийное, и поэтому нуждающееся в опеке. Для исправления ситуации предлагалось реорганизовать культурпросве-ты в РКСМ, а также организовывать съезды инородческой молодежи и комсомольские организации национального характера там, где их не было17.
Устраиваемые собрания национальной молодежи выполняли важную просветительную функцию, а также давали сведения о количестве и составе существующих в губерниях организаций, которые без лишней доли скромности безапелляционно попадали в статистику коммунистических объединений. Так, 20 июля 1920 г. открылось первое сибирское совещание латышских секций, на нем присутствовали делегаты от 16 организаций. Совещание открыл председатель латышских секций Сибири тов. Прейман, указав, что цель совещания - ознакомить представителей местных секций с организационными и другими вопросами РКСМ, с работой Сибирского бюро латышских секций, а также узнать о работе местных секций и организовать связь центра с местами. От сибирского организационного бюро РКСМ на совещании выступил тов. Кузнецов, объявив, что это первое совещание молодежи других наций в Сибири, что совещание должно разрешать только политические и просветительские вопросы, подробно остановился на взаимоотношениях национальных секций и РКСМ. Особо подчеркивалось, что союз объединяет вокруг себя пролетарскую молодежь всех наций России, которая «свободно ведет поли-тическо-просветительскую работу, а потому речи о каком-нибудь "русском Интернационале" быть не может. Создание латышского коммунистического союза молодежи - тоже недопустимо»18.
Подобные заявления основывалось на резолюциях ЦК РКСМ, а также на существую-
щих разногласиях между местными комитетами коммунистического союза и секциями национальных меньшинств, не желавших признавать руководство РКСМ. По этой причине Омский губком направил в уезды разъяснения. В частности указывалось, что бюро секции или ответственный организатор утверждаются комитетом РКСМ или же назначается уездкомом совместно с представителем той или иной секции. Секция нацменьшинств не является отдельной организацией и находится под ведением комитета местной комсомольской ячейки в целом. Находясь в одной местности с ячейками союза, секции пользуются одним помещением, не организуя своего отдельного клуба. Секция дает отчет о своей деятельности комитету местной организации союза 2 раза в месяц19.
Таким образом, национальные объединения молодежи были поставлены перед вы-боро: войти в состав РКСМ или прекратить свое легальное существование. Проходила так называемая реорганизация. При помощи государственных и партийных органов старое руководство, если оно не было лояльным по отношении к новой власти, упразднялось, происходили перевыборы. Лица, несогласные с подобными действиями, организации покидали, пополняя ряды комсомольской оппозиции. Разочарование, а иногда и ненависть к коммунистической идеологии приводили к попыткам консолидации молодежи. За каждой из формирующихся молодежных организаций устанавливался надзор. В секретных документах местных отделов ОГПУ частично сохранилась информация о некоторых из них. Объединение национальной молодежи часто проходило на религиозной основе. Например, в с. Золотори Иркутского уезда работали антикоммунистические татарские кружки20. Аналогичные объединения были в Алтайской губернии21. В 1920 г. в Ачинске ликвидировали клуб еврейской молодежи «Югенд-цукунфт». В 1923 г. исчез самостоятельный еврейский коммунистический союз молодежи (Евкомол) и его местные отделения, обвиненные в национализме и сепаратизме22. В 1924 г. ЦК РКСМ содействовал ликвидации в Сибири (в частности в Томске) отделений молодежной организации «Маккаби» как просионистской и про-буржуазной23.
В октябре 1920 г. состоялся III съезд РКСМ, на котором активно обсуждался вопрос о нацсекциях и о работе среди нацио-
нальной молодёжи. Прозвучавшая критика заставила признать некоторые ошибки и необходимость создания бюро отдельных национальностей при губкомах РКСМ для координации и руководства работой, предупредив, чтобы они не являлись самостоятельными, отдельными организациями, а были лишь подсобными органами комитета и вели работу среди национальной молодёжи через общий аппарат Союза.
Так, при Омском губернском комитете РКСМ появилось губернское татаро-киргизское бюро, которое сразу же обратилось к местным организациям с просьбой заполнить и прислать анкеты, а также серьезнее и внимательнее относиться к переписке24. К лету 1921 г. оформились эстонские бюро в Омске, Томске, Красноярске, Барнауле25.
В феврале 1921 г. состоялось Всероссийское совещание политпросветов РКСМ. В решении по вопросу о работе среди национальной молодежи впервые было установлено, что «молодежь национальных меньшинств должна быть включена в общий план просветительской деятельности РКСМ и подчинена единому направлению полит-просветитель-ской работы»26.
С 1921 г. Сиббюро ЦК РКСМ регулярно проводило «недели красной молодежи Вос-тока»27. Молодежь якутов, бурят, татар, казахов пролетарского происхождения в эти дни принималась в комсомол без каких либо рекомендаций. Численность членов и количество секций национальных меньшинств на протяжении 1921 г. увеличивалось, что соответствовало общероссийской динамике и тенденциям. Однако уже в конце 1921 г. наметился серьезный спад. Отчасти этому способствовала оптационная кампания: лица эстонского, латышского и литовского происхождения получили право выбора гражданства (оптации) и вернуться в Польшу, Литву, Латвию и Эстонию. К апрелю 1922 г. в Омской губернии латышские ячейки РКСМ остались лишь в 10 деревнях, и три ячейки оставались в Омске. Всего по губернии насчитывалось 13 латышских ячеек с количеством 287 членов28. В Енисейской губернии на апрель 1922 г. было 9 латышских, 7 эстонских и 1 татарская секция29.
Особое внимание уделялось издательской деятельности на национальных языках. В резолюции по докладу об издательской работе татаро-киргизского бюро при Сиббюро ЦК
РКСМ от 5-6 октября 1922 г. среди прочего было отмечено: «...принять все меры к регулярному выпуску странички молодежи в газете "Азад Себер", задачей которой является ознакомление широких слоев молодежи с вопросами юношеского движения, очередными задачами РКСМ; урегулировать выпуск журнала "На смену" (раз в 2 месяца) журнал должен бороться с мелко-буржуазной развивающейся идеологией, дать коммунистическое воспитание и быть маяком в этом деле. Журнал должен удовлетворять не только членов союза, но и беспартийную молодежь, путем уделения большего места художествоенно-поэтической литературе»30. Однако далеко не везде удалось быстро наладить работу. Сиб-бюро ЦК РКСМ в 1923 г. отмечало, что работа среди татарской и казахской молодежи в Омской губернии поставлена лучше, чем в других губерниях Сибири.
Борьба за массовость продолжалась. ЦК комсомола весной 1923 г. предложил всем комитетам РКСМ сибирских губернии шире вовлекать в комсомол татарскую молодежь, активнее работать среди других национальностей, привлекать к активной руководящей работе. А по итогам работы III Всероссийской конференции РКСМ в июне 1923 г. были сформулированы соответствующие директивы: оформление национальных организаций РКСМ на основе защиты ее экономических интересов, активного поднятия культурно-политического уровня, вовлечение в практическую общественную работу; развитие профессионально-технического образования и особенно сельскохозяйственного среди туземцев с привлечением для этого лояльной к советской власти местной интеллигенции и одновременно подготовленных педагогов из числа трудовой туземной молодежи; комплектование туземцами частей Красной Армии. Основные направления комсомольской работы в Сибири были озвучены на очередном Сибирском совещании РКСМ. Работа должна была вестись: во-первых, в соответствии с особыми условиями жизни и работы каждой из народностей (украинцы, татары, киргизы); во-вторых, с учетом основного деления народов на восточные и западные, строгости и требования имеющее место в обычных организациях РКСМ среди нацменьшинств Запада в их абсолютной форме были недопустимы в отношении восточных нацменьшинств; в-третьих, в зависимости
от организационных политических особенностей: отдельная республика (Якутия), автономная область (Ойратская) и народы на положении национальных меньшинств в русских губерниях. РКСМ в национальных меньшинствах признавалась основной организацией, занимающейся партийным воспи-
31
танием .
К 1923 г. в Сибирском комсомоле было всего 33 ячейки и 475 членов РКСМ национальных меньшинств32.
Сводка о составе ячеек РКСМ национальных меньшинств по Сибири на 1 сентября 1923 г.32
Название губернии Татары Эстонцы Латыши
ячеек количество членов ячеек количество членов ячеек количество членов
Енисейская 1 8 1 7 2 26
Иркутская 3 89 - - - -
Ново-Николаев-ская 2 31 - - - -
Алтайская 2 100 1 6 - -
Томская 1 10 2 14 2 21
Омская 11 115 4 38 1 10
Итого 20 353 8 65 5 57
Задача создания союзов национальной молодежи подразумевала их появление в самых отдаленных регионах страны. В марте 1924 г. на своем заседании Сиббюро ЦК РКСМ обсудило доклад секретаря Енисейского губ-кома РКСМ Виноградова о деятельности губернской комиссии в национальных округах. Бюро обязало губернские органы ускорить создание ячеек комсомола в Хаккаском, Ту-руханском и Урянхайском краях, смелее выдвигать комсомольский актив из среды нац-
33
меньшинств33.
По данным А. Г. Рогачева, к 1925 г. количество представителей национальной молодежи в Сибирском комсомоле существенно возросло: украинцев с 1115 до 2282, татар с 824 до 1750, эстонцев с 291 до 532, латышей с 242 до 488, мордвы с 98 до 228, немцев с 97 до 228, хакасов с 97до 152, чувашей с 48
до 251, якутов с 380 до 495 бурят с 1456 до 273634. Этому способствовало в том числе и развитие политической системы образования, и поступление из Москвы в Сибирь пропагандистской литературы на татарском, эстонском и латышском языках.
Таким образом, развитие национального молодежного движения в Сибири в целом соответствовало общероссийским тенденциям и было подчинено решениям центральных органов РКП (б) и РКСМ. Однако сибирские условия определили и некоторое своеобразие деятельности комсомола среди местных молодежных объединений. Большое количество этнических групп, чрезвычайная территориальная разбросанность, незнание национального языка, разнообразие в культурно-бытовом в политическом и экономическом развитии усложняли агитационно-пропагандистскую работу и стали главными причинами медленного проникновения коммунистических взглядов в среду молодежи национальных меньшинств. Существующие союзы, организованные на иных культурных и духовных ценностях, превратились в объект идеологической экспансии со стороны комсомола и в неравной борьбе не смогли отстоять право на свое самостоятельное существование.
Примечания
1 ГАНО (Государственный архив Новосибирской области). Ф. П.-187. Оп. 1. Д. 237. Л. 69-71.
2 См.: Антирелигиозный фронт и задачи Союза безбожников в Сибири. Новосибирск, 1929; Гальперин, А. Комсомол Сибири. Новосибирск, 1930; Золотарев, В. А. Ленин. Сибирь Комсомол. Новосибирск, 1978.
3 См.: Масалимов, Р. Н. : 1) Основные источники по истории национальных союзов, национальных секций комсомола (1900-1929 гг.) // Уникальные источники по истории Башкортостана : материалы I межрегион. науч.-практ. конф. и Ассамблеи народов респ. Башкортостан. Уфа, 2001. С. 23-28; 2) Татаро-Башкирские секции РКСМ на Урале и в Сибири (1918-1922 гг.) // Урал и Сибирь в контексте развития российской государственности : материалы Всерос. науч. конф. «VI Емельянов-ские чтения». Курган, 2012. С. 151-153.
4 См.: Рогачев, А. Г. Альтернативы российской модернизации : сибирский аспект (1917-1925 годы). Красноярск, 1997.
5 Юный коммунист. 1919. 1 авг. № 6/7. С. 19.
6 См.: Масалимов, Р. Н. Татаро-Башкирские секции РКСМ. С. 152.
7 Совет. Сибирь. 1920. 19 мая.
8 Там же. 5 июня.
9 Там же. 19 мая.
10 Там же. 4 мая.
11 Там же. 29 янв.
12 См.: Этноконфессия в Советском государстве. Меннониты Сибири в 1920-1980-е гг. Аннотированный перечень архивных документов и материалов. СПб., 2006.
13 ГИАОО (Государственный исторический архив Омской области). Ф. 36. Оп. 1. Д. 23. Л. 56-57.
14 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 29. Л. 52.
15 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 140. Л. 28.
16 Совет. Сибирь. 1920. 15 апр.
17 Там же. 5 июня.
18 Там же. 24 июля
19 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 35. Л. 36.
20 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 131. Л. 16.
21 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 237. Л. 60.
22 ГИАОО. Ф. 36. Оп. 1. Д. 5. Л. 35.
23 Рогачев, А. Г. Указ. соч. С. 180.
24 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 35. Л. 39.
25 Рогачев, А. Г. Указ. соч. С. 180.
26 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 2. Л. 48.
27 ГИАОО. Ф. 36. Оп. 1. Д. 5. Л. 33.
28 ГИАОО. Ф. 36. Оп. 3. Д. 97. Л. 3.
29 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 140. Л. 28.
30 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 131. Л. 81.
31 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 237. Л. 69-71.
32 ГАНО. Ф. П-187. Оп. 1. Д. 237. Л. 58.
33 ГИАОО. Ф. 36. Оп. 1. Д. 75. Л. 32.
34 Рогачев, А. Г. Указ. соч. С. 181.
