CC BY
2
Вестн. Моск. ун-та. Серия 12. Политические науки. 2023. Т. 1. № 6. С. 81-99. Lomonosov Political Science Journal, Vol. 1, No. 6, 2023, pp. 81-99.
DOI: 10.55959/MSU0868-4871-12-2023-1-6-81-99 Научная статья / Research paper
И.А. Бронников
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Институт социально-политических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (Москва, Россия)
К.М. Крымова
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Институт социально-политических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (Москва, Россия)
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА В РОССИИ В УСЛОВИЯХ ГЛУБОКОЙ МЕДИАТИЗАЦИИ1
Статья посвящена рассмотрению национальных особенностей политического процесса в России в условиях глубокой медиатизации, при которой социально-политические акторы встраиваются в цифровые инфраструктуры, принадлежащие глобальным интернет-компаниям с собственной политико-правовой субъектностью, а также значительными ресурсами влияния. Понимая под глубокой медиатизацией новую стадию медиатизации, в ходе которой цифровые медиа и лежащие в их основе инфраструктуры проникают во все элементы общественной жизни, авторы изучают текущее положение глобальных интернет-компаний в России как новых субъектов политического влияния в условиях глубокой медиатизации и выявляют «болевые точки», связанные с регулированием их деятельности. С помощью контент-анализа были изучены сообщения, касающиеся деятельности глобальных интернет-компаний, и выявлены проблемные аспекты регулирования их деятельности в России. Компаративный анализ позволил выявить смещение ряда акцентов во взаимодействии органов государственной власти Российской Федерации и глобальных интернет-компаний в условиях глубокой медиатизации и текущей политической ситуации. В результате исследования авторы обозначают ряд взаимосвязанных тенденций, описывающих национальные особенности
1 Статья подготовлена по результатам исследования, выполненного в Федеральном научно-исследовательском социологическом центре РАН в рамках государственного задания Министерства науки и высшего образования Российской Федерации (тема «Посткризисные инновации в сфере поддержания внутренней безопасности России») при поддержке Экспертного института социальных исследований.
© Бронников И.А., Крымова К.М., 2023
политического процесса в России в условиях глубокой медиатизации, а также выделяют перспективы развития ситуации.
Ключевые слова: глубокая медиатизация, медиатизация политики, цифровые платформы, медиакорпорации, политический процесс.
Для цитирования: БронниковИ.А., КрымоваК.М. Национальные особенности политического процесса в России в условиях глубокой медиатизации // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2023. Т. 1. № 6. С. 81-99. DOI: 10.55959/MSU0868-4871-12-2023-1-6-81-99.
I.A. Bronnikov
Lomonosov Moscow State University; Institute of Socio-Political Research —
Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the
Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia)
K.M. Krymova
Lomonosov Moscow State University; Institute of Socio-Political Research —
Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the
Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia)
NATIONAL FEATURES OF THE RUSSIAN POLITICAL PROCESS IN THE CONTEXT OF DEEP MEDIATIZATION
The article is devoted to the consideration of the national features of the Russian political process in the context of deep mediatization, in which socio-political actors are embedded in digital infrastructures belonging to global Internet companies with their own political and legal subjectivity, as well as significant resources of influence.
Understanding deep mediatization as a new stage of mediatization, during which digital media and the underlying infrastructures penetrate into all elements of public life, the authors study the current situation of global Internet companies in Russia as new subjects of political influence in the context of deep mediatization and identify problem issues associated with the regulation of their activities. With the help of content analysis, messages concerning the activities of global Internet companies were studied and problematic aspects of regulating their activities in Russia were identified. The comparative analysis revealed a shift in accents in the interaction of state authorities of the Russian Federation and global Internet companies in the context of deep mediatization and the current political situation. As a result of the study, the authors identify a number of interrelated trends describing the national features of the Russian political process in the context of deep mediatization, and also highlight the prospects for the evolution of the situation.
Key words: deep mediatization, political mediatization, digital platforms, media corporations, political process.
For citations: Bronnikov, I. A., and Krymova, K. M. "National Features of the Russian Political Process in the Context of Deep Mediatization," Lomonosov Political Science Journal, Vol. 1, No. 6, 2023, pp. 81-99. (In Russ.) DOI: 10.55959/ MSU0868-4871-12-2023-1-6-81-99.
Введение
Социально-политические системы современного мира подвержены колоссальному влиянию информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). Сегодня медиа не только являются технологическим инструментом, но и трансформируются в полноценный институт, воздействующий на политическую жизнь, что находит отражение в процессе, обозначенном через понятие медиатизации. К настоящему моменту исследования медиатизации стали более интегративными.
Понимание медиатизации трансформируется по мере повышения уровня медиапотребления, развития глобальных интернет-компаний и коммуникационных возможностей, что, в свою очередь, порождает новые вызовы, требующие постоянного исследования. По состоянию на январь 2023 г. общее количество пользователей социальных медиа составило 4,76 млрд человек (59,4 % населения мира): за последние 10 лет аудитория социальных медиасетей выросла более чем втрое2. Цифровые платформы, принадлежащие глобальным интернет-компаниям, приобрели социально-политическую ценность и оказывают значимое влияние на повестку дня, электоральные процессы, гражданское участие, политические установки и т.д. Однако при отсутствии четких правовых норм это может привести к дестабилизации политических режимов.
Поскольку медиа и современное общество оказывают трансформирующее влияние друг на друга, обуславливают медиаполити-ческую конвергенцию реальных практик и институтов, в условиях существования неравномерного развития медиатизации необходим поиск ее национальных особенностей, учитывающих специфику стран или отдельных регионов.
Вопрос выделения национальных особенностей политического процесса России в условиях глубокой медиатизации актуализировался в контексте наложенных на Российскую Федерацию санкций, что при доминировании находящихся в США глобальных интернет-компаний укрепляет зависимость от их решений, повышает
2 KempS. Digital 2023: Global Overview Report // DataReportal. 2023. January 26. URL: https://datareportal.com/reports/digital-2023-global-overview-report
угрозу информационной безопасности. Данный факт обуславливает необходимость рассмотрения текущего положения глобальных интернет-компаний в России как новых субъектов политического влияния в условиях глубокой медиатизации и выявления «болевых точек», связанных с регулированием их деятельности.
Теоретико-методологическая основа исследования
В настоящее время за исследованиями медиатизации скрывается не только фиксирование влияния медиа на общественные структуры: теоретики отмечают, что с введением понятия медиатизации меняется парадигма в теории медиа и социальных науках3.
Истоки изучения медиатизации прослеживаются в критических исследованиях специалистов, рассматривавших влияние медиа на социальный мир. В научном дискурсе термин распространился только в 1990-е гг. «Медиатизацию» часто заменяли созвучными (фонетически и семантически) понятиями «медиализация» и «меди-азация», что привело к дискуссиям при формулировании генезиса медиатизации. Ю.Д. Артамонова и С.В. Володенков отмечают, что возникновение термина восходит к 1990 г., отражаясь в названии работы К. Аспа «Медиализация, медиалогика и медиархия»4. К. Асп одним из первых при анализе социальной роли медиа предложил учитывать независимое поле влияния, связанное с нормативными рамками медиапроизводства5. Другие ученые связывают возникновение термина медиатизации с именем Дж. Томпсона, исследовавшего «медиазацию массовой культуры», понимая роль медиа как транслятора культурных образцов в общественном развитии6.
К началу XXI в. медиатизация была довольно абстрактным понятием, что доказывается в работе Д. Дикона и Дж. Станьера: проанализировав 93 статьи из 14 научных журналов за 10 лет (2002-2012), ученые обнаружили, что в 81 % публикаций слово «медиатизация» не определено и упоминается вскользь, что ухудшает его аналитиче-
3 Hepp A., HjarvardS., Lundby K. Mediatization: Theorizing the Interplay Between Media, Culture, and Society // Media, Culture & Society. 2015. Vol. 37. No. 2. P. 314-324.
4 Артамонова Ю.Д., Володенков С.В. Медиатизация как исследовательский концепт: основные предпосылки, формирование и возможности дальнейшего развития // ПРАННМА. Проблемы визуальной семиотики. 2021. № 2. С. 9-27.
5 Asp K. Medialization, Media Logic and Mediarchy // Nordicom Review. 1990. Vol. 11. No. 2. P. 47-50.
6 Thompson J. The Media and Modernity: A Social Theory of the Media. Stanford: Stanford University Press, 2015.
скую ценность и усложняет эмпирические исследования7. Впрочем, данная работа вызвала ответную критику теоретиков медиатизации —А. Хеппа, С. Хьярварда и К. Лундби8. Соглашаясь с необходимостью осмысленного использования понятия, они считают оценки Д. Дикона и Дж. Станьера необоснованными из-за упрощенной методологии и игнорирования тех теоретических и эмпирических подходов и разработок, которые появились в исследовательском поле к середине 2010-х гг.
В исследованиях медиатизации, по наблюдению К. Лундби, оформились три подхода к ее пониманию: институциональный, материальный (технологический) и культурологический (социально-конструктивистский)9. Водораздел между ними лежит в способе концептуализации медиа: как социального института, как материальной технологии и как конструирующего элемента коммуникативных практик.
В рамках институционального подхода медиатизация характеризуется развитием и медиа как самостоятельного актора, и других институтов, использующих медиаресурсы в собственных целях. Датский исследователь С. Хьярвард под медиатизацией понимает процесс, при котором общество все больше подчиняется медиа и их логике или становится зависимым от них. Причем отмечается амбивалентность: с одной стороны, медиа приобретают статус самостоятельных социальных институтов, а с другой — интегрируются в деятельность других10. В контексте политической сферы можно сказать, что в результате медиатизации политические институты все больше зависят от медиалогики средств коммуникации, обретающих политическую субъектность.
Материальный подход фокусируется на технологических свойствах медиа — материальном аспекте представлений о пространстве, присущем медиатизации, и «текстурах», материализующих практики повседневной и культурной жизни. Ю.Д. Артамонова отмечает, что сейчас в рамках данного подхода нет интенсивного развития
7 Deacon D., Stanyer J. Mediatization: Key Concept or Conceptual Bandwagon? // Media, Culture & Society. 2014. Vol. 36. No. 7. P. 1033-1034.
8 Hepp A., HjarvardS., Lundby K. Op. cit. P. 314-324.
9 Lundby K. Mediatization of Communication // Mediatization of Communication: Handbooks of Communication Science / Ed. L. Lundby. Berlin: De Gruyter Mouton, 2014. P. 5.
10 Hjarvard S. The Mediatization of Society: A Theory of the Media as Agents of Social and Cultural Change // Nordicom Review. 2008. Vol. 29. No. 2. P. 113.
исследований11. Возможно, это связано с тем, что к нему принято относить работы, не рассматривающие ни институциональную, ни культурологическую перспективу.
Культурологический подход к медиатизации характеризуется прежде всего социально-конструктивистскими исследованиями. Данный подход сосредоточил свое внимание на роли медиа
в «коммуникативном конструировании реальности в медийных 12
процессах»12.
Несмотря на различия, перечисленные подходы характеризуют медиатизацию как многосторонний процесс. Использование данных подходов в совокупности позволяет выявить комплексные связи между медиатехнологиями и социально-политическими процессами.
При рассмотрении современного состояния развития медиатизации важно учитывать изменения, вносимые цифровизацией и датафикацией. Н. Коулдри и А. Хепп, полагая, что медиа находятся в центре социально-политических трансформаций, выделили несколько «волн» медиатизации, определяемых как отдельными формами медиа, так и способом функционирования медиасреды в целом (табл. 1). Метафора «волны» не случайна: во-первых, она обращает внимание на инновации периода («пик волны»), во-вторых, на их долгосрочные последствия («распространение волны»). Волнообразный характер медиатизации объясняется трансформирующим эффектом технологического развития: каждый из этапов порождал новые формы медиа и изменял существующие, преобразуя общество.
В основе цифровизации лежит развитие интернета как связующей инфраструктуры, ставшей коммерциализированным пространством повседневных практик. Учитывая тренд на датафикацию, А. Хепп связывает с последней волной глубокую медиатизацию (deep mediatization) — сложный и противоречивый этап развития медиатизации, связанный с проникновением цифровых медиа в общественную жизнь и трансформацией практик отдельных лиц, социальных групп, организаций и институтов.
Глубокая медиатизация проявляется через ряд всеохватываю-
13
щих и взаимосвязанных тенденций13:
11 Артамонова Ю.Д. Политическая коммуникация в современном мире: базовые модели. М.: Издательство Московского университета, 2020. С. 178.
12 Couldry N., Hepp A. The Mediated Construction of Reality. Cambridge: Polity Press, 2017.
13 Hepp А. Deep Mediatization. Abingdon: Routledge, 2020. P. 40.
Таблица 1
Волны медиатизации (по Н. Коулдри и А. Хеппу)
Волна Время возникновения Технология Новые формы медиа
Механизация 1450 г. Печатный станок Печатные медиа
Электрификация 1830 г. Электрическая передача Телеграф, телефон, граммофон, радио, магнитофон, кинематограф, телевидение
Цифровизация (+ датафикация) 1950 г. (+XXI век) Компьютер, мобильные устройства, интернет, искусственный интеллект (+ Big Data) Новые медиа (+ социальные медиа и «интернет вещей»)
1. Дифференциация огромного количества цифровых медиа.
2. Растущая связанность («коннективность») медиа, соединяющая индивидов и коллективы во времени и пространстве.
3. Рост вездесущности медиа, позволяющий постоянно и повсеместно подключаться для присутствия сразу в нескольких местах.
4. Стремительные темпы инноваций: возникновение новых медиа и сервисов в течение сокращающихся периодов времени.
5. Датафикация как представление социальной жизни через данные с мультимедийных устройств.
Другими словами, глубокая медиатизация представляет собой новую стадию медиатизации, в ходе которой цифровые медиа и лежащие в их основе инфраструктуры проникают во все элементы общественной жизни. Вышеописанные тенденции могут проявляться нелинейно, причем могут возникать новые процессы или замедляться указанные.
Согласно Н. Коулдри и А. Хеппу, мир в условиях глубокой медиатизации — это сеть взаимозависимостей, где ИКТ глубоко интегрированы во всеобъемлющую медиасреду (media manifold). Многомерность медиа конкретизируется не только множеством ме-диаканалов, но и их взаимосвязанностью, медийными ансамблями в различных социальных сферах и медийном репертуаре отдельных людей, что влияет на отдельных пользователей и на общественную среду в целом.
Глубокая медиатизация раскрывается с помощью фигуративного подхода, описывающего социально-коммуникативное конструирование через коммуникативные фигурации. Каждую характеризуют три черты: совокупность акторов, обладающих социальными ролями; «рамки значимости» — общие ценностные ориентации, разделяемые акторами в фигурации; коммуникативные практики, конструирующие фигурацию и переплетающиеся с другими социальными практиками14. Коммуникативная фигурация, в центре которой находятся человеческие акторы, посредством коммуникативных практик тесно связана с «ансамблем медиа». При этом глубокая медиатизация характеризуется появлением или изменением взаимосвязей между коммуникативными фигурациями (посредством мифологизации, данных и цифровых инфраструктур); трансформацией существующих (например, публичных дебатов и новостных продуктов) или возникновением новых коммуникативных фигураций (например, платформенных коллективов, а также феномена коннективного действия).
Считая фигуративный подход инструментом для исследования глубокой медиатизации, социолог Е.Г. Ним отмечает неприменимость тезиса о наличии своего медиаансамбля у каждой коммуникативной фигурации: например, цифровые платформы в силу многофункциональности могут быть связаны сразу с множеством фигураций15. Платформы потенциально могут формировать целые экосистемы — «фигурации фигураций».
В настоящее время наблюдаются коренные изменения в ме-диасистеме России, вызванные лавинообразным развитием ИКТ, поэтому при характеристике трансформации политического процесса в России в условиях глубокой медиатизации необходимо обратить внимание на роль глобальных интернет-компаний как новых субъектов политического влияния, поскольку принадлежащие им цифровые платформы связаны не с одной коммуникативной фигурацией. В условиях «волны датафикации» техногиганты через цифровые платформы управляют колоссальным потоком пользовательских данных, что позволяет им действовать в качестве
14 HeppA., Breiter A., Hasebrink U. Rethinking Transforming Communications: An Introduction // Communicative Figurations: Transforming Communications in Times of Deep Mediatization / Eds. A. Hepp, A. Breiter, U. Hasebrink. Cham: Palgrave Macmil-lan, 2018. P. 7-8.
15 Nim E.G. Deep Mediatization: Rethinking a Figurational Approach // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение. Журналистика. 2021. Т. 26. № 4. C. 667-668.
субъекта политики и упорядочивать осуществление политической коммуникации.
Результаты исследования
В рамках настоящего исследования, помимо общенаучных методов, были применены компаративный анализ и метод контент-анализа. С помощью контент-анализа были изучены сообщения, касающиеся деятельности глобальных интернет-компаний, и выявлены проблемные аспекты регулирования их деятельности в России. Компаративный анализ позволил выявить смещение ряда акцентов во взаимодействии органов государственной власти Российской Федерации и глобальных интернет-компаний в условиях глубокой медиатизации и текущей политической ситуации.
Проведенный контент-анализ построен на обзоре публикаций РБК (rbc.ru) как самого цитируемого интернет-ресурса (по состоянию на июнь 2023 г.), по версии системы «Медиалогия»16. Выбор РБК в качестве источника материала для анализа был обоснован также тематической направленностью ресурса (блоки «Политика», «Технологии и медиа», «Экономика»), поэтому допускается, что специфика ситуации отражена корректно.
Под глобальными интернет-компаниями («медиакорпораци-ями», «техногигантами») понимают компании, доминирующие в ИТ-индустрии. К их числу в последнее десятилетие относится так называемая Большая пятерка (Big Tech), производящая основную часть IT-продуктов — GAMAM: Google (Alphabet), Apple, Meta (признана в России экстремистской и запрещена), Amazon и Microsoft. Хотя к числу техногигантов относят не только американские, но и китайские компании (например, BATX — Baidu, Alibaba, Tencent и Xiaomi), опасения аналитиков, журналистов и активистов связаны преимущественно с Большой пятеркой, формирующей олигополи-стическую структуру рынка и концентрирующей власть вопреки национальным законодательствам. В контексте исследования представляется логичным сделать акцент именно на деятельности компаний из США, как представляющих угрозу национальному суверенитету Российской Федерации.
Новостные сообщения, связанные с деятельностью GAMAM, рассматривались как источник информации о проблемах регулирования
16 Федеральные СМИ: июнь 2023 // Медиалогия. URL: https://www.mlg.ru/ ratings/media/federal/12330/#internet
глобальных интернет-компаний в России. В качестве смысловой единицы анализа в исследовании понимается отдельная публикация, а единица счета воспринимается как количество текстов, выраженное натуральным числом. Категориальная сетка основана на наборе возможных действий государственных органов Российской Федерации и медиакорпораций, обусловленных тенденциями функционирования глобальных интернет-компаний в социально-политической сфере и российским законодательством по их регулированию.
Выбор публикаций осуществлялся по признаку временного интервала (с 2020 по август 2023 г.) и темы материала, обозначенной интернет-ресурсом. 2020 г. как своеобразная точка бифуркации был выбран по двум причинам. Во-первых, пандемия коронавируса ознаменовала ускорение развития цифровых технологий, способствовала увеличению числа пользователей цифровых сервисов и росту интернет-активности17. Во-вторых, 2020 г. в медиаправовом поле России представляется репрезентативным: уже заметен курс на суверенизацию интернета, но меры воздействия на IT-компании в виде «закона о приземлении», вписывающего иностранные компании в российское правовое поле для упрощения их взаимодействия с органами государственной власти, еще не приняты18.
Отбор материала производился через поиск по ключевым словам, выборка составила 109 единиц. Количественные результаты анализа с классификацией публикаций представлены ниже (табл. 2).
В ходе анализа содержания публикаций и таблицы выявлено, что проблемы, связанные с нарушениями Большой пятеркой российского законодательства, обусловлены противоречием интересов компаний и органов государственной власти Российской Федерации. Анализ позволил выявить смещение ряда акцентов во взаимодействии указанных акторов в контексте политических событий 2022 г.
Во-первых, если в 2020-2021 гг. основным инструментом наказания со стороны органов государственной власти за противозаконную деятельность интернет-компаний в России были штрафы, то в 2022 г. произошел сдвиг в сторону более жестких мер — блокиров-
17 Kemp S. Digital 2020: July Global Statshot // DataReportal. 2020. July 21. URL: https://datareportal.com/reports/digital-2020-july-global-statshot
18 Федеральный закон от 1 июля 2021 г. № 236-ФЗ «О деятельности иностранных лиц в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" на территории Российской Федерации» // Официальный интернет-портал правовой информации. 2021. 1 июля. URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202107010014
Таблица 2
Результаты контент-анализа публикаций интернет-ресурса РБК
Тема материала Количество материалов
2020 2021 2022 2023 (январь — середина августа)
Действия со стороны органов государственной власти Российской Федерации
Штраф за нарушение законодательства в информационной среде 2 13 4 1
Штраф за нарушение антимонопольного законодательства — 3 4 2
Блокировка / отключение сервисов на территории Российской Федерации — — 8 1
Действия со стороны глобальных интернет-компаний (GAMAM)
Удаление контента (или ограничение доступа к нему) в связи с нарушением политики платформы / санкциями 1 1 20 15
Блокировка аккаунта в связи с нарушением политики платформы 1 4 — 1
Действия по исполнению закона о «приземлении» — — 3 —
Ограничение монетизации — — 5 —
ки и полного запрета в России. Наиболее кардинальная мера выбрана в отношении Meta, признанной экстремистской и запрещенной на территории Российской Федерации.
Во-вторых, запрет ряда сервисов, по сути, выводит их из правового поля Российской Федерации: несмотря на то что публикуемый на платформах контент все же косвенно влияет на общественно-политическую повестку, на данный момент он находится вне мониторинга надзорных органов, в «серой» зоне. Соответственно, как показывает выборка, основные нарушения законодательства связаны с Alphabet (Google) и Apple.
В-третьих, если ранее штрафы компании получали преимущественно за нарушение законодательства в информационной среде (неудаление противоправного контента, отсутствие подтверждения
факта локализации баз данных, нарушение хранения данных), то сейчас заметна тенденция к взысканию штрафов со стороны ФАС за нарушение антимонопольного законодательства, поскольку в отношении контроля за информационной средой применяются более строгие меры.
В-четвертых, в связи с уходом с российского рынка иностранных компаний после 2022 г. конфликт между глобальными IT-компаниями и органами государственной власти заметно обострился. Техногиганты стали применять ответные меры, в том числе ограничивать монетизацию и размещение рекламы в России, удалять контент и блокировать аккаунты российских пользователей и организаций.
В-пятых, исполнение требований закона о «приземлении» иностранными компаниями несколько замедлилось, поскольку те либо начали выполнять требования, но покинули российский рынок (Apple, Google), либо продолжают их игнорировать.
В ходе проведенного анализа выявлено смещение ряда акцентов во взаимодействии органов государственной власти Российской Федерации и глобальных интернет-компаний в контексте политических событий февраля 2022 г. Сдвиг «болевых точек» проявляется как в переходе к более жестким мерам принуждения со стороны государственных органов, так и в ответных действиях иностранных интернет-компаний. В то же время блокировка и полный запрет деятельности глобальных интернет-компаний на территории России фактически выводят их из правового поля Российской Федерации, оставляя существующие проблемы в «замороженном» состоянии и препятствуя исполнению законодательства.
Российский политический процесс в условиях глубокой
медиатизации: ключевые тенденции
Несмотря на то что в данном исследовании ключевое внимание уделяется аспектам, связанным с цифровой реальностью, при этом учитываются и национальные особенности российской медиасисте-мы, в частности, традиционных СМИ19. Анализ публикаций отечественных и зарубежных исследователей, нормативно-правовых актов
19 Подробнее см.: Кирия И.В. Социальная традиция российской модели коммуникаций // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 2010. № 1. С. 51-74; Грибовод Е.Г. Основные модели медиатизации политики как институционально-коммуникативного процесса // Дискурс-Пи. 2016. № 3-4. С. 231-237; Вартанова Е.Л. К вопросу о рамках теоретического анализа и национальных особенностях медиасистемы России // Меди@льманах. 2019. № 2. С. 8-18.
и новостных публикаций позволяет выявить ряд взаимосвязанных тенденций, описывающих национальные особенности политического процесса РФ в условиях глубокой медиатизации:
1. Обеспечение национального суверенитета в информационной сфере.
Необходимость обеспечения национального суверенитета в условиях глубокой медиатизации обусловлена, во-первых, интенсивным распространением ИКТ и повышающимся влиянием медиасистемы на политическую систему. Во-вторых, защита национального суверенитета в информационной среде связана с текущей политической повесткой, формируемой повышенным уровнем напряженности геополитической ситуации и санкционной политикой, направленной против России. Согласно Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, в современных условиях распространяется использование ИКТ «для вмешательства во внутренние дела государств, подрыва их суверенитета и нарушения
" 20 территориальной целостности»20.
Одним из способов защиты национального суверенитета в информационной сфере является повышение уровня информационной безопасности, предполагающее разработку и внедрение механизмов, позволяющих контролировать информационные потоки и препятствовать угрозам информационной безопасности. В 2019 г. вступил в силу закон о «суверенном интернете», который предусматривает создание национальной системы маршрутизации интернет-трафика, а также «централизованное управление» Руне-том21. Принятие закона обосновано необходимостью создания независимой инфраструктуры для бесперебойного функционирования интернета в России с целью обеспечения безопасности Российской Федерации в случае ее отключения от глобальной сети. Защита национального суверенитета России в информационной сфере требует комплексных решений.
20 Указ Президента РФ от 2 июля 2021 г. № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // ГАРАНТ.РУ. 2021. 6 июля. URL: https:// www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/401325792/
21 Федеральный закон от 1 мая 2019 г. № 90-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О связи" и Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"» // Российская газета. 2019. 7 мая. URL: https:// rg.ru/documents/2019/05/07/fz90-dok.html
2. Развитие отечественной ИТ-индустрии и поддержка российских СМИ и средств массовой коммуникации.
В контексте геополитической нестабильности на многие российские СМИ и средства массовой коммуникации оказывается санк-ционное давление: в зарубежных СМИ увеличивается количество публикаций с предвзятыми оценками российской государственной политики. В Доктрине информационной безопасности Российской Федерации в качестве одной из угроз также отмечается дискриминация российских СМИ за рубежом и создание препятствий для осуществления профессиональной деятельности российских журналистов22. Важным направлением является также создание условий для развития национальных производителей программного и аппаратного обеспечения. Более того, новая Концепция внешней политики Российской Федерации 2023 г. в качестве одного из приоритетных направлений информационного сопровождения внешней политики выделяет обеспечение «защиты от дискриминации за рубежом» и содействие в укреплении позиций российских СМИ и средств массовой коммуникации в мировом информационном
23
пространстве23.
3. Ограничение влияния иностранных СМИ и глобальных интернет-компаний.
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации 2021 г. в качестве одной из угроз информационной безопасности обозначает введение глобальными интернет-компаниями цензуры и блокировки альтернативных платформ, что осуществляется вопреки как национальному законодательству, так и нормам международного права24. При этом монопольное положение создает условия для навязывания искаженного взгляда на исторические факты и современные события.
На основе проведенного анализа текущего положения глобальных интернет-компаний в России можно сказать, что нарушение
22 Указ Президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации» // ГАРАНТ.РУ. 2016. 6 декабря. URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71456224/
23 Указ Президента РФ от 31 марта 2023 г. № 229 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» // ГАРАНТ.РУ 2023. 3 апреля. URL: https://www.garant.rU/products/ipo/prime/doc/406543869/#1000
24 Указ Президента РФ от 2 июля 2021 г. № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // ГАРАНТ.РУ 2021. 6 июля. URL: https:// www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/401325792/
глобальными интернет-компаниями российского законодательства — результат двунаправленного процесса. С одной стороны, компании, обладая конкурентными преимуществами, способны занять монопольную позицию на рынке ИКТ и функционировать в качестве самостоятельных социально-политических акторов, ограничивающих распространение общественно значимой информации. С другой стороны, интенсификацию политики государственного регулирования глобальных компаний, представляющих интересы США, можно рассматривать как реакцию на стремление России сохранить независимость от внешнего иностранного влияния.
Тем не менее даже в текущих условиях фиксируется стремление выстроить конструктивный диалог между элементами медиасисте-мы России и иностранных государств: в новой Концепции внешней политики Российской Федерации в целях объективного восприятия государства за рубежом Россия нацелена уделять внимание «созданию благоприятных условий для деятельности иностранных СМИ на территории России на основе принципа взаимности»25.
4. Сохранение исторических, культурных и духовно-нравственных ценностей.
К числу исторических, культурных и духовно-нравственных ценностей относятся права и свободы человека, патриотизм, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, «справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений»26. Данные ценности транслируются государственными институтами, которые выступают в качестве основополагающего драйвера медиаполитики, влияют на специфику медиатизации и осуществляют контроль за общественно-политической повесткой, минимизируя влияние и без того слабых институтов гражданского общества. Предполагается, что национальные особенности в текущих условиях обретут более четкое государственное оформление.
25 Указ Президента РФ от 31 марта 2023 г. № 229 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» // ГАРАНТ.РУ. 2023. 3 апреля. URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/406543869/#1000
26 Указ Президента РФ от 9 ноября 2022 г. № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» // ГАРАНТ.РУ 2022. 10 ноября. URL: https://www. garant.ru/products/ipo/prime/doc/405579061/
Заключение
Таким образом, цифровые платформы, принадлежащие глобальным интернет-компаниям, располагающимся в США и выполняющим требования местного законодательства, выступают в качестве очередного поля информационного противостояния. Политический процесс активно трансформируется в условиях глубокой медиатизации, в ходе которой элементы социального мира связаны с цифровыми медиа, что обеспечивает встраивание социально-политических акторов в инфраструктуры, принадлежащие глобальным интернет-компаниям.
Что касается перспектив развития ситуации, то в результате исследования можно выделить ряд тенденций. Отметим, что прогнозный период в условиях геополитической турбулентности ограничивается промежутком в несколько лет.
Во-первых, в условиях информационного кризиса открываются возможности для совершенствования регулирования сферы связи, информационных технологий и СМИ, в том числе с использованием технологий искусственного интеллекта, оптимизирующих обработку информации в цифровой среде.
Во-вторых, ожидается, что нормативно-правовая база, регулирующая деятельность медиакорпораций в России, будет актуальна не только для GAMAM, но и для IT-гигантов других государств, например для BATX, а также для защиты отечественных IT-разработок и компаний от их влияния.
В-третьих, в связи с уходом американских IT-компаний с российского рынка есть вероятность, что напряженное и неопределенное состояние отношений между органами государственной власти и интернет-компаниями будет сохраняться, поскольку даже при полном ограничении доступа к сервисам и прекращении поставок технологических продуктов их использование российскими пользователями, скорее всего, продолжится, о чем говорит растущая в России популярность VPN-сервисов и параллельного импорта27.
Наконец, в-четвертых, благодаря глубокой медиатизации будет ускоряться встраивание социально-политических акторов в цифровые инфраструктуры, связанные одновременно со множеством коммуникативных фигураций.
27 Ясакова Е., Чебакова Д., Стогова Е. Россия вошла в число лидеров по числу скачиваний VPN-сервисов // РБК. 2022. 26 июля. URL: https://www.rbc.ru/ technology_and_media/26/07/2022/62de859f9a7947ebd8d5bce2
ЛИТЕРАТУРА
Артамонова Ю.Д. Политическая коммуникация в современном мире: базовые модели. М.: Издательство Московского университета, 2020.
Артамонова Ю.Д., Володенков С.В. Медиатизация как исследовательский концепт: основные предпосылки, формирование и возможности дальнейшего развития // ПРАННМА. Проблемы визуальной семиотики. 2021. № 2. С. 9-27.
Вартанова Е.Л. К вопросу о рамках теоретического анализа и национальных особенностях медиасистемы России // Меди@льманах. 2019. № 2. С. 8-18.
Грибовод Е.Г. Основные модели медиатизации политики как институционально-коммуникативного процесса // Дискурс-Пи. 2016. № 3-4. С. 231-237.
Кирия И.В. Социальная традиция российской модели коммуникаций // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 2010. № 1. С. 51-74.
Asp K. Medialization, Media Logic and Mediarchy // Nordicom Review. 1990. Vol. 11. No. 2. P. 47-50.
Couldry N., Hepp A. The Mediated Construction of Reality. Cambridge: Polity Press, 2017.
Deacon D., Stanyer J. Mediatization: Key Concept or Conceptual Bandwagon? // Media, Culture & Society. 2014. Vol. 36. No. 7. P. 1032-1044.
Hepp A., Breiter A., Hasebrink U. Rethinking Transforming Communications: An Introduction // Communicative Figurations: Transforming Communications in Times of Deep Mediatization / Eds. A. Hepp, A. Breiter, U. Hasebrink. Cham: Palgrave Macmil-lan, 2018. P. 3-13.
Hepp A., HjarvardS., Lundby K. Mediatization: Theorizing the Interplay Between Media, Culture, and Society // Media, Culture & Society. 2015. Vol. 37. No. 2. P. 314-324.
Hepp А. Deep Mediatization. Abingdon: Routledge, 2020.
Hjarvard S. The Mediatization of Society: A Theory of the Media as Agents of Social and Cultural Change // Nordicom Review. 2008. Vol. 29. No. 2. P. 105-134.
Kemp S. Digital 2020: July Global Statshot // DataReportal. 2020. July 21. URL: https://datareportal.com/reports/digital-2020-july-global-statshot
Kemp S. Digital 2023: Global Overview Report // DataReportal. 2023. January 26. URL: https://datareportal.com/reports/digital-2023-global-overview-report
Lundby K. Mediatization of Communication // Mediatization of Communication: Handbooks of Communication Science / Ed. L. Lundby. Berlin: De Gruyter Mouton, 2014. P. 3-38.
Nim E.G. Deep Mediatization: Rethinking a Figurational Approach // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение. Журналистика. 2021. Т. 26. № 4. C. 664-671.
Thompson J. The Media and Modernity: A Social Theory of the Media. Stanford: Stanford University Press, 2015.
REFERENCES
Artamonova, Iu. D. Politicheskaia kommunikatsiia v sovremennom mire: bazovye modeli. Moscow: Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta, 2020.
Artamonova, Iu. D., and Volodenkov, S. V. "Mediatizatsiia kak issledovatel'skii kontsept: osnovnye predposylki, formirovanie i vozmozhnosti dal'neishego razvitiia," ПРАБНМА. Problemy vizual'noi semiotiki, No. 2, 2021, pp. 9-27.
Asp, K. "Medialization, Media Logic and Mediarchy," Nordicom Review, Vol. 11, No. 2, 1990, pp. 47-50.
Couldry, N., and Hepp, A. The Mediated Construction of Reality. Cambridge: Polity Press, 2017.
Deacon, D., and Stanyer, J. "Mediatization: Key Concept or Conceptual Bandwagon?" Media, Culture & Society, Vol. 36, No. 7, 2014, pp. 1032-1044.
Gribovod, E. G. "Osnovnye modeli mediatizatsii politiki kak institutsional'no-kommunikativnogo protsessa," Diskurs-Pi, No. 3-4, 2016, pp. 231-237.
Hepp, A. Deep Mediatization. Abingdon: Routledge, 2020.
Hepp, A., Breiter, A., and Hasebrink, U. "Rethinking Transforming Communications: An Introduction," Communicative Figurations: Transforming Communications in Times of Deep Mediatization, eds. A. Hepp, A. Breiter, and U. Hasebrink. Cham: Palgrave Macmillan, 2018, pp. 3-13.
Hepp, A., Hjarvard, S., and Lundby, K. "Mediatization: Theorizing the Interplay Between Media, Culture, and Society," Media, Culture & Society, Vol. 37, No. 2, 2015, pp. 314-324.
Hjarvard, S. "The Mediatization of Society: A Theory of the Media as Agents of Social and Cultural Change," Nordicom Review, Vol. 29, No. 2, 2008, pp. 105-134.
Kemp, S. "Digital 2020: July Global Statshot," DataReportal, July 21, 2020, URL: https://datareportal.com/reports/digital-2020-july-global-statshot
Kemp, S. "Digital 2023: Global Overview Report," DataReportal, January 26, 2023, URL: https://datareportal.com/reports/digital-2023-global-overview-report
Kiriia, I. V. "Sotsial'naia traditsiia rossiiskoi modeli kommunikatsii," Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriia 10. Zhurnalistika, No. 1, 2010, pp. 51-74.
Lundby, K. "Mediatization of Communication," Mediatization of Communication: Handbooks of Communication Science, ed. L. Lundby. Berlin: De Gruyter Mouton, 2014, pp. 3-38.
Nim, E. G. "Deep Mediatization: Rethinking a Figurational Approach," Vestnik Rossiiskogo universiteta druzhby narodov. Seriia: Literaturovedenie. Zhurnalistika, Vol. 26, No 4, 2021, pp. 664-671.
Thompson, J. The Media and Modernity: A Social Theory of the Media. Stanford: Stanford University Press, 2015.
Vartanova, E. L. "K voprosu o ramkakh teoreticheskogo analiza i natsional'nykh osobennostiakh mediasistemy Rossii," Medi@l'manakh, No. 2, 2019, pp. 8-18.
ОБ АВТОРАХ
Иван Алексеевич Бронников — кандидат политических наук, доцент кафедры российской политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Ленинские горы, д. 1, 119991, Москва, Россия), Институт социально-политических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (Москва, Россия), e-mail: [email protected].
Ксения Михайловна Крымова — студент магистратуры факультета государственного управления МГУ имени М.В. Ломоносова (Ленинские горы, д. 1, 119991, Москва, Россия), Институт социально-политических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (Москва, Россия), e-mail: [email protected].
ABOUT THE AUTHORS
Ivan Alekseevich Bronnikov — Kandidat of Political Science, Associate Professor, Russian Politics Program, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Leninskie Gory 1, 119991 Moscow, Russia); Institute of Socio-Political Research — Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences (Borisoglebsky per. 13, korp. 3, 121069 Moscow, Russia), e-mail: [email protected].
Ksenia Mikhailovna Krymova — Master's Degree Student, Public Administration Department, Lomonosov Moscow State University (Leninskie Gory 1, 119991 Moscow, Russia); Institute of Socio-Political Research — Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences (Borisoglebsky per. 13, korp. 3, 121069 Moscow, Russia), e-mail: [email protected].
