CC BY
19
истории философии находит различные варианты решения. Так Эпикур видит в ней на ряду с атараксией результат правильной жизни, Сенека - высшую нравственную ценность (добродетель), заключённая в осознанном подчинении высшему благу, Эпиктет в свободе видел внутреннюю склонность человека к добру, Боэций одним из первых поднял тему оправдания добра и роли свободы воли в проблеме нравственного выбора.
Примечания
1 Эпикур. Фрагменты // Философия от античности до современности. - М.: Директмедиа Паблишинг, 2003. - С. 1149.
2 История философии в кратком изложении: пер. с чеш. И.И. Богута. - М.: Мысль, 1991. - С. 169.
3 Эпикур. Фрагменты // Философия от античности до современности. - С. 1065.
4 Сенека. О счастливой жизни // Философия от античности до современности. - С. 5764.
5 Там же. - С. 5797.
6 Сенека. Письма к Луцилию. Письмо XXXVII.
7 «Потому что само рабство у философии есть свобода». Письмо VIII.
8 Сенека. Указ. соч. Письмо XXXII.
9 Сенека. Указ. соч. Письмо CXXШ.
10 Эпиктет. В чём наше благо? // Философия от античности до современности. - С. 5932.
11 Там же. - С. 5914.
12 Там же. - С. 5895-5896.
13 Там же. - С. 5858.
14 Там же. - С. 5916.
15 Там же. - С. 5908.
16 Там же. - С. 5912.
17 Там же. - С. 5915.
18 Майоров Г.Г. Судьба и дело Боэция // Боэций «Утешение философией» и другие трактаты. - М.: Наука, 1990. - С. 411.
19 Боэций. Утешение философией // Философия от античности до современности. - С. 7102.
20 Там же. - С. 6960.
21 Майоров Г.Г. Указ. соч. - С. 414.
22 Боэций. Указ. соч. - С. 7120.
С.Г. Гусева
НАЦИОНАЛЬНОЕ ПОНИМАНИЕ ДОСТАТКА ВО ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ
Несходство духовной природы западной и восточной обусловлено, по В.О. Ключевскому, двумя различными культурными течениями - римско-католическим и византийско-православным. Наша культура с более слабыми предпосылками прагматического мировоззрения.
В России сложилось иное, чем на Западе отношение к деньгам и богатству. По понятиям православия, кумир богатства всегда включает представления о духовных благах и нематериальных ценностях. Русская общинная духовность не могла позволить, чтобы один был сыт и доволен, а другой голодал, в отличие от представителя западной культуры.
Система нравственных ценностей на западе, преодолевшем азиатизм, центрирована вокруг автономной личности, не связанной определенно с какими-то социальными структурами. Протестант, буржуазный человек живет ради дела, «служит себе», в лучшем случае своей семье, утешаясь, что тем самым служит Богу, или для атеистов - обществу. Традиции, ритуалы, идеи
и ценности, не сопрягающиеся с выгодой и эффективностью, теряют свое значение.
Для западного человека свобода олицетворяется в деньгах, для русского человека - свобода - это независимость от денег. Западный мир чаще всего сводит понятие свободы к степени возможности покупать, стяжать все новые и новые товары и услуги, русский видит в этой «свободе» форму кабалы, опутывающей его душу и обедняющую жизнь.
В России отсутствовала глубокая духовная основа капитализма. Богатство скорее порицалось, чем одухотворялось и оправдывалось. Как гласит русская пословица: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Религиозное сознание не могло до конца принять идею благости личного обогащения.
Принципы православия привели к формированию определенной этики, основными постулатами которой являются:
1) учиться жить в скудости. При ухудшении материальных условий остается место для оптимистического, жизнерадостного отношения к
жизни. Важнейшим является душевное здоровье и равновесие;
2) спектр физиологических потребностей не так уж широк. У человека есть только простые потребности - еда, одежда, жилье;
3) нет места культу холодной справедливости («Суди по совести, а не по закону»);
4) нестрогая прибыльность рыночного обмена. Сущность этого принципа состоит в отказе от требований жесткого торга с обязательным извлечением выгоды, получение прибыли любым путем несвойственно русским людям.
Таким образом, под влиянием двух величайших течений христианства, прививались различные черты в экономической культуре общества. Протестантизм: индивидуализм, частная собственность, приоритет материальных стимулов труда, практический рационализм, хозяйственный эгоизм, материальное благополучие как выражение совершенства и высшего благоволения, «индивидуальный разум» как носитель истины. Православие: «общее житие», корпоративность, коллективные формы владения и хозяйствования, важнейшая роль социально-духовных стимулов труда, одухотворенность поведения, наличие общественного идеала, почитание духовных ценностей выше материальных, приоритет «соборного разума» (соборность -это добровольное объединение людей для общих действий независимо от имущественного, индивидуального, сословного неравенства).
Под влиянием экологических (т.е. экономических в аристотелевском смысле), религиозных и этических факторов сложился определенный российский этнос. Усвоенные правила поведения составляют основное отличие его членов от другого. Выделить главные черты российского этноса очень сложно, так как доказательства существования этих черт проверяют только историей. Смелость описать эти черты берут на себя немногие исследователи. Например, Н. Я. Данилевский выделил такие черты, которые подтвердила история:
- неуважение к казенной собственности;
- склонность к утопическому мышлению;
- природное долготерпение;
- совестливость;
- нравственный максимализм.
И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.С. Аксаков, Д.С. Лихачев считали, что русский народ является исключительным явлением всемирной
истории, поскольку обладает чертами, отсутствующими у других народов, - сознательным предпочтением личным, индивидуальным интересам народных, государственных, общих; а интуитивные способы понимания преобладают над всеми формами логического анализа.
Особенность русской жизни в ее созданном «вторичном историческом хаосе»1, о котором писал Г.В. Флоровский; ее разрывы, измены, отречения, крайности, соблазны, отсутствие решимости и воли сделать выбор и принять ответственность, роковая впечатлительность, медиумическая зачарованность и пренебрегающая логической дисциплиной и трезвостью чрезмерная отзывчивость - все это, так или иначе, отражается и на отношении русского человека к вещам, шире -к имуществу, собственности, выгоде, достатку.
Эти отношения во многом странны и не выяснены и определяются двумя установками: вещь - ничто (пропади она пропадом!; не в вещах, деньгах счастье) и вещь - все! Это обстоятельство являлось и тормозом и спецификой русской культуры.
В противовес Западу В. Зомбарт характеризует дух хозяйственной жизни России, как в основном антикапиталистический. Исходной точкой хозяйственной деятельности русского человека явилась его естественная потребность в благах. Сколько благ он потреблял, столько и должно быть произведено. В. Зомбарт называет такую форму хозяйства расходным хозяйством, где господствует приоритет потребности.
Русский хочет работать столько, чтобы заработать свое пропитание. В России никогда не было в природе человеческого стремления заработать как можно больше, сделаться как можно богаче. Здесь отсутствовал предпринимательский дух в смысле жажды денег, склонности к счету и осмотрительности.
Для национальной психологии русского человека характерно понимание греховности богатства, если оно рождается не трудом, а за счет капитала. Материальное обогащение не почиталось в народе в качестве одной из важнейших ценностей. «У русских первые движущие силы -любовь и вера. Без любви русский человек становится лентяем и мотом, красиво прозябающим существом, без веры - безразличным резонером. Русскую нацию всегда мучили вечные духовные вопросы, материальное преуспевание никогда не было главной целью»2.
Русский буржуа, наживаясь и обогащаясь, всегда чувствует себя немного грешником и немного презирает буржуазные добродетели. Традиционная в России мораль с опаской смотрела на успех и богатство.
В народной среде царило убеждение, что предпринимательство - разновидность мошенничества. Поэтому большая коммерческая удача знаменовалась среди русских купцов возведением храмов.
Мечтой жизни большей части русских предпринимателей было желание построить храмы. Последние возводились на добровольные пожертвования купцов и промышленников. Так своеобразно выражалась идея искупления за богатство, которое, как считалось, всегда было связано с грехом.
Народы Запада своими благодетелями прикованы к земной жизни и земным благам. Православная русская культура «одержима человечным», а потому для нее ни одна конкретная вещь и форма не является идеалом. На Западе сильна сращенность человека с вещественным миром, вещи как посланники внутреннего мира человека, поэтому культура Запада - вещностная.
У большинства россиян и сегодня предпринимательство стоит вне нравственных законов. Это чувствуют и наши бизнесмены. Поэтому общинность вынуждает их ориентироваться на то, чтобы оправдать себя благотворительностью в глазах людей. При этом, как отмечает В.П. Кожевников, все это происходит в условиях, когда предприимчивость, как человеческое свойство вообще, - одна из характерных черт русских.
Перечисленные выше черты, свойственные именно для русского этноса, определяют специфику формирования экономической культуры в целом, и в частности, такого понятия, как достаток.
На формирование экономической культуры оказывают влияние также природно-географи-ческие особенности жизни. Генезис категории достатка в русском сознании имеет свои существенные особенности, заключенные, прежде всего, в природно-климатических и геополитических условиях.
Специфические географические реалии России - равнинный характер местности, ее широта и многочисленные природные данные (огромные леса, поля, реки, полезные ископаемые и т.п.) сформировали в сознании русского человека понятие богатства, причем богатства общего пользования (т.е. «ничейного»), а не частного, следовательно, не нуждающегося в частной заботе. Об-
ширность территории страны и малая плотность населения, а также богатства ее природных ресурсов обусловили возможность ведения экстенсивного хозяйства. Обширность внутреннего рынка создала предпосылки замкнутости на собственное экономическое пространство. Все это привело, в отличие от западных стран, к позднему развитию рыночных отношений.
Отсюда же возникла и манера расточительности, а вечный недостаток времени и суровые природные условия, часто сводящие на нет результаты труда, не способствовали культивированию привычки к тщательности и аккуратности в работе. При этом возникают истоки дурной склонности относиться к делу «на авось», без особой рачительности и строгости.
С другой стороны, преобладающим типом хозяйства было натуральное, сельскохозяйственное производство. Российский крестьянин находился в тяжелых условиях: худородные почвы, суровый климат, короткий цикл сельскохозяйственных работ. Средняя урожайность в России была низкой, а трудовые затраты исключительно высокими. Такие крайне тяжелые условия труда русского землевладельческого населения наложили опечаток на особенности формирования понятия достатка. Это выразилось, прежде всего, в способности россиян к крайнему напряжению сил, к долготерпению и привычке жить в скудости.
Большое влияние на специфику формирования русской цивилизации оказали географические условия расселения славянских и других народов, организация их самоуправления, причем с самых первых шагов и на протяжении всей истории, созданию общинных, групповых структур управления, коллективных, часто артельных форм организации труда, заложили основы последующего развития кооперации. Через культуру как носителя исторической памяти народа подобная организация входила в систему представлений и ценностей, определяя и выбор строя экономической мысли.
Экономически Россия была единственной страной в мире, которая приближалась к автаркии, то есть имела такой хозяйственный уклад, который позволял ей самостоятельно и полнокровно существовать независимо от иностранного ввоза и вывоза. На Руси сложился уникальный экономический механизм, обеспечивавший население страны всем необходимым и почти полностью независимый от других стран. Сфор-
мировалась система замкнутого самодовлеющего хозяйства, главными чертами которого была самодостаточность и самоудовлетворенность. Такая система экономического уклада целой страны проецировалась на отдельные хозяйства.
Открытость и отсутствие естественных границ Российского государства не позволяли населению быть защищенным от нашествий, набегов, вторжений и войн. Последствия этих нашествий -постоянные поборы и дани, что формировало в сознании русского человека потребность оставить «что-то про запас», «в закромах», «на черный день». Так рождались такие качества, как расчет, дальновидность и предусмотрительность.
В русском сознании достаток - это, с одной стороны, щедрость и широта размаха в тратах; с другой, автаркия, самоудовлетворенность, самодостаточность, без излишеств, «крепкое» хозяйство, наличие «загашника».
На основе русской моральной традиции в конце XIX начале XX столетия в России складывались образцы хозяйственного деятеля и экономического поведения применительно к условиям рыночного хозяйства. Православно-христианские корни русской традиции сделали невозможными для нее принципиальное неприятие частной собственности. Ибо, как известно, христианство полагает собственность священной. Поэтому достаток, частная собственность не отвергается безусловно. Однако для русской моральной традиции характерно крайне чувствительное отношение к использованию богатства для попрания личного достоинства других людей.
Таким образом, формирование понятия достатка в своих истоках имеет обусловленную различными факторами основу:
- религиозно-мировоззренческую, основанную на православии, характеристики традиций которого сформировали отличную от протестантизма экономическую культуру;
- этническая принадлежность определяет специфику формирования изучаемого понятия в сравнении с другими национальностями;
- природно-климатические и геополитические условия обеспечили выработку определенных человеческих качеств, существенно повлиявших на содержание категории достатка.
Достаток историческая категория и с течением времени претерпела существенные изменения.
Уже в середине XVШ в., с «открытием окна» в Европу и ориентацией на западный тип куль-
туры, тенденция «приобщения к цивилизации» и светскость усиливаются и почти сводят в верхах на нет понятие достатка (как самообеспечивающееся хозяйство), заменяя его понятиями роскошь, изобилие, вычурность (что нашло свое отражение в искусстве - стиль барокко). Большое значение приобретает образованность, особенно заграничная. Иметь образование - значит, быть человеком с достатком, который может себе позволить выучиться.
С середины XIX в. помещичье сельское хозяйство стало повсеместно приходить в упадок, что отразилось на помещичьих имениях. Представитель знатного рода (а, значит, богатого, по ранним представлениям) мог быть весь в долгах, жить взаймы, при этом вынужден был не экономить и демонстрировать роскошь на занятые деньги.
При Александре III начался промышленный рост, и появился знаменитый российский червонец. При нем переболело страстью к наглой, безрассудно-вызывающей роскоши российское купечество.
Примером может служить описание быта купечества г. Саратова: «Любимым развлечением у купеческих семейств были катания на санях по праздничным дням от Рождества до последнего дня Масленицы. Они ездили от Никольской церкви по Московской и Сергиевским улицам до полицейского управления и обратно. Только на этих катаньях и можно было увидеть купеческих дочерей, которые сидели в хороших экипажах, запряженных прекрасными лошадьми, с богатой упряжью. Они были одеты в пышные наряды, собольи шубы или салопы, увешаны жемчужными снизками. Набелённые и нарумяненные, они сидели как куколки, закрыв глаза, будто ни на кого не смотрят»3.
Во второй половине XIX в. купечество уже превзошло дворянство в богатстве и роскоши нарядов, но не в образовании своих потомков. Вот что пишет современник: «...купцы щеголяют экипажами, лошадьми, упряжью, наёмной прислугой и имеют вместо кухарок поваров; детей своих они учат танцам, музыке, пению и иностранным языкам. Живут с большим комфортом и для славы своей не жалеют ничего»4. В купеческой среде достаток - это зажиточность и позерство. Демонстрация доходов становится чуть ли не визитной карточкой.
В это же время достаток, счастье, благополучие понимались простым народом, как покой, богатство, честь.
К концу XIX - началу XX вв. произошел переход к образу «достаток - деньги». Как отмечает В.И. Ленин в своей брошюре «К деревенской бедноте»: «Деньги теперь везде стали главной силой»5. «Нищета народа происходит во всех современных государствах оттого, что работники изготавливают всякие предметы на продажу и рынок. Фабрикант и мастеровой, помещик и зажиточный крестьянин производит те или иные изделия, выращивает скот, сеет и собирает хлеб для продажи, для выручки денег.. .На деньги можно купить все, что хочешь... Из-за денег чуть ли не все помещики по-закладывали свои имения в банке»6.
Эта тенденция отразилась на общественном сознании. Достаток сузился до образа денег, ассигнаций, ценных бумаг. Крупные хозяйства, поместья с отменой крепостного права и, соответственно, не стабильности, потеряли свою значимость.
По наблюдению Л.П. Карсавина, у русских двигаться к идеалу шаг за шагом, осуществлять его постепенным «муравьиным трудом охоты нет». Энергия и вера в осуществимость абсолютного идеала, по его мнению, порождает «активный большивизм».
До Октябрьской революции 1917 года Россия была многоукладной страной. После победы большевизма началась кардинальная ломка вещных прав, проводимая во имя социальных целей, и осуществлялась методами насильственного отчуждения объектов частной собственности.
Предполагать, что социализм имеет в виду только равное разделение, - значит, не понимать существа социализма. Социализм добивается полной реорганизации, как потребления, так и производства. Опыт пролетарских революций, -отмечает В. Чернов, - вспыхнувших после войны, прежде всего, показал, что, по поверке опытом, современное человечество вовсе не столь богато, как то казалось многим на первый взгляд. Оказывается, что никакого безграничного изобилия благ не существует, что блага, накопленные буржуазией, отнюдь не годятся для полного освобождения рабочих, что раздел отнюдь не решает проблемы бедности.
Эпоха социализма - новый этап в формировании понятия достатка в нашей стране. Сбылась мечта утопистов и вся собственность стала общей, не стало ни буржуев, ни пролетариев. Советский Союз - страна всеобщего равенства, сплошного благоденствия. Все живут в трудовом достатке, но смысл самого понятия был размыт и
постепенно стирался. Люди, которые имели чуть больше (лучше квартира, машина, дача, гараж) все равно не считались богатыми, исчезло понятие зажиточность. В общественном сознании было закреплено негативное отношение к нетрудовому богатству, частной собственности, вещизму.
Стойкое понимание того, что богатство - это плохо, привело к тому, что в обществе с трудовым доходом иметь что-то излишнее стало признаком чего-то дурного, нехорошего. Достаток, таким образом, стал восприниматься именно как не достаток.
Таким образом, финансовая сторона жизни выполняет важную идеологическую функцию. Изначально российская экономика был построена на принципах раздаточной системы: раздаточная владетельность господствовала с XIV века. В советское время вся собственность стала собственностью государства, и носить общественный характер и не подлежала раздаче отдельным лицам.
Основой просоциалистического строя в России была идеология, важнейшим компонентом которой являлась анти-частнособственническая составляющая. На основе этой идеологии формировалось такое понимание достатка, в основе которого лежало презрение к имуществу. Такая идеология была очень близка христианскому пониманию достатка, когда смысл его заключается в обеспечении себя самым необходимым, а именно: сытость, которая достигалась обязательным трудом, трудоустроенность, жилье. Все эти необходимые элементы обеспечивало государство. Таким образом, советская концепция достатка сводилась к всеобщему трудовому обеспечению необходимых потребностей.
«Только коммунистическое общество уничтожает социальное неравенство людей фактически, в действительности и претворяет в жизнь пролетарское требование полного экономического равенства. Социализм означает упразднение частной собственности, уничтожение эксплуатации человека человеком. Только экономическое равенство разрушает все социальные перегородки между людьми, создает возможности возникнуть действительной общности, действительному единству всех членов общества»7.
Наиболее ярко представления о «пролетарском достатке» могут быть отображены в бытовой сфере того времени.
Бедность и теснота придают вещам валентности, принуждают их к полифункциональнос-
ти, например, стулья используются как столы или полки, утюги и стопки книг - как груз, старые газеты - как скатерть, банки - как вазы. Если кто-то берется разобрать свои вещи, нередко какие-то предметы он предлагает соседям в качестве подарка. Это может быть старый предмет мебели или сломанный телевизор (его ведь еще можно починить).
Жизненный цикл вещей при таких условиях проживания расширяется и продлевается. Тем более что починка старого всегда доступнее покупки нового, отчего ценится искусство чинить вещи (и мужское, и женское - применительно, соответственно, к технике и к одежде).
Еще одна составляющая понимания достатка того времени - улучшение благосостояния собственными стараниями. У экономной хозяйки вещи служат не одну жизнь, чинятся, перешиваются, сберегая средства на другие цели. Можно привести несколько примеров «изворотливости» в сберегании вещей: «если старая вещь выцвела, полиняла, ее лучше перелицевать», «из женских или мужских брюк можно сшить брюки меньшего размера или четырехшовную юбку», «если лиф платья стал коротким, его удлиняют за счет по-яса»8. Современному «человеку-потребителю» и в голову не придут подобного рода занятия. На сегодняшний день достаток достигается совсем иными способами, а переделкой и починкой вещей занимаются люди с доходом ниже среднего.
Такой подход остается актуальным, когда достаток заключается в обеспечении самыми необходимыми предметами, а для современного благополучия используются имиджевые методы. Значимость передается человеку-вещи, человеку-бренду. На сегодняшний день достаток - это имидж, бренд.
Американская модель «общества массового благосостояния» с его доктриной монетаризма стала ориентиром для российского общества. Сегодня в России произошел революционный переворот, как в начале XX в., но вместо промышленного, мы наблюдаем духовный переворот.
Можно провести параллель между социальными слоями начала и конца XX в.: сегодня роль аристократии занимают «олигархи», буржуазии и купечества - «новые русские», а роль пролетариата заняла интеллигенция. Необеспеченным, нищим «классом» сегодня стали люди духа, интеллигенция, на долю которой выпало испытание, проверка со стороны господствующей власти денег.
Вследствие этого сегодня возникает конфронтация храма и рынка. Христианизация европейских и русских государств способствовала тому, что в них соединялись материально-природные факторы и духовно-моралистические ценности, и местом такого соединения стал христианский храм.
По мере развития цивилизации наряду с храмом выросло другое пространство - рынок. Если в храме люди объединялись на основе сострадания и прощения, то рынок формировал автономных конкурирующих индивидов и разъединял их. Ценности рынка и храма распались. Однако в Западной Европе удалось согласовать эти два пространства, в то время как у нас они были попросту разрушены. Так, М. Вебер описывает капитализм как совпадение религиозных и экономико-политических ценностей. Цивилизованный капиталист меньше всего похож на карикатурную фигуру с животом.
Сегодня система морального долга и внутренней цензуры стала стремительно разрушаться. Причиной является изменение порядка повседневности. Аскетизм, самоотречение, солидарность, альтруизм, экономия и ограничение потребления сегодня являются устаревшими добродетелями, так как современный порядок строиться на основе не экономии, а траты.
Трата выступает эффективной формой протеста против современного порядка, основанного на обмене. Общество потребления уже не ограничивает, а управляет потребностями. Расчет и дальновидность, предусмотрительность и осторожность перестали культивироваться на индивидуальном уровне и уже не составляют основу экономической культуры.
Сегодня в развитых странах имеет место излишек вещей, и это привело к изменению стратегий управления желаниями. Запад объединяет людей системой вещей - комфортом, здоровьем, отдыхом. Различные варианты жилья и мебели, увлекательные поездки, приятное времяпрепровождение - так создается плотный мир повседневности, который формирует общую основу взаимодействия людей. Однако, внешнее проявление достатка имеет зачастую некультурные формы.
При этом нельзя отрицать положительной оценки исследуемой категории, но должна быть выработана культура достатка. Это благо и он не должен уничтожать в человеке человеческие качества (сопереживание, сострадание). История показывает, что ненависть к достатку демонст-
рируют только недостаточные индивиды, не скорректированные с достаточностью души, поэтому, люди, обладающие капиталом, в аристократическое время стремились к внутреннему достатку. Главное, чтобы не было пропасти между человеком и его деньгами. Достаток призван обеспечивать гармонию внутренней и внешней стороны бытия.
Примечания
1 Флоровский Г.В. Пути русского Богословия. - Вильнюс: Б. и., 1991. - С. 500.
2 Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: в 7 т. - М.: Лексика, 1994. - С. 8.
3 Овсянников Ю.М. Картины русского быта. -М.: АСТ-Пресс; ГАЛЛАРТ, 2000. - С. 73.
4 Там же. - С. 74.
5 Ленин В.И. Избранные сочинения: в 10 т. -М.: Политиздат, 1984. - Т. 7. - С. 142.
6 Там же. - С. 144.
7 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - М.: Наука, 1955. - Т. 7. - С. 378.
8 Энциклопедия быта. - Ростов-на-Дону: Профит, 1994. - С. 489.
В.Ю. Крутецкий
О ПОПЫТКАХ ОСМЫСЛЕНИЯ СУДЬБЫ МАКСИМА ГРЕКА В КОНЦЕ XVI В.
Изучение биографии Максима Грека исключительно важно для понимания его творчества. Обстоятельства судьбы писателя в огромной степени повлияли на его литературную деятельность: с ними был связан выбор тем его произведений в различные периоды творчества, они определили замысел и состав созданных им собраний собственных сочинений, от них зависели круг и уровень его общения, что отразилось на эпистолярном наследии ученого грека.
Первые попытки осмыслить судьбу святогор-ца, выявить связь её драматических событий с творчеством были предприняты в конце XVI в., когда интерес к наследию писателя значительно возрос в связи с учреждением патриаршества. Именно в это время появляются первые биографические сочинения о Максиме Греке, переписываются и изучаются материалы его судного дела, а в состав собраний его сочинений - Синодального и Музейного - включаются комплексы текстов, характеризующих важнейшие этапы его судьбы.
Эти комплексы близки по составу, но не совпадают. Порядок текстов в них различен. В Синодальном собрании «биографический» комплекс образуют: гл. 95 - «Того же послание о смирении к бывшему митрополиту Даниилу»; гл. 96 - «Послание инока Максима Грека к святеишему митрополиту Макарию всеа Русии»; гл. 97 - грамота Александрийского патриарха Иоакима к Ивану IV с просьбой об освобождении Максима Грека (4 апреля 1545 г.); гл. 98 - грамота Константинопольского патриарха Дионисия к Ивану IV с ана-
логичной просьбой (июнь 1546 г.); гл. 99 - Разрешительная грамота Константинопольского патриарха Иеремии II Максиму Греку.
Первые два послания (митрополитам Даниилу и Макарию) отнесены историком Церкви к «отделу» сочинений «апологетических», т.е. написанных Максимом Греком «в защиту себя и совершенного им исправления церковных книг» [4, с. 359].
Послание к Даниилу относится либо к 1539 г. [4, с. 154; 1, с. 170], либо к более позднему времени. Н.В. Синицына полагает, что оно создано в 1547-1548 гг., незадолго до перевода Максима Грека из Твери в Троицу [5, с. 156]. Главная тема послания - тема суда над Максимом Греком. Обращаясь к своему давнему оппоненту и обвинителю на процессах 1525 и 1531 гг., он доказывает собственную невиновность в ереси и «порче» священных текстов, напоминает о своих трудах против «главнейших лжеучений».
Основанием датировки Послания Максима Грека к митрополиту Макарию 1542-м годом служило имеющееся в тексте указание автора на то, что он 17 лет лишен причастия (т.е. с 1525 г., когда состоялся первый судебный процесс), однако допускалась и возможность более поздней датировки [5, с. 154 (примеч. 47)], что представляется более вероятным.
Обращаясь к митрополиту Макарию с просьбой о возвращении в Святую Гору, Максим Грек напоминает «молитвы» и «слезы» о нём, Максиме, святогорских «преподобных отцов» и «братии», а также «моление» вселенского патриарха, т.е. говорит о грамоте Дионисия июня 1546 г.
