CC BY
18
АПФ&ПЛ
Тематический выпуск
ЛИЧНОСТЬ И ОБЩЕСТВО В СОВРЕМЕННОМ ЦИВИЛИЗАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ: ЯЗЫК И ПОЛИТИКА
CIP&PL
Thematic issue INDIVIDUAL AND SOCIETY IN MODERN CIVILIZATION: LANGUAGE AND POUITICS
http://philjournal.ru 2021 No 4 51-61
ТАКТИКО-СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ДИСКУРСИВНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
SET OF COMMUNICATIVE STRATEGIES AND TACTICS IN DISCOURSE STUDIES
Оригинальная статья УДК 811
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-4-51-61
Национальная специфика доминирования в речевом поведении политиков
И.А. Зюбина
Южный федеральный университет, 344006, Ростов-на-Дону, Российская Федерация, ул. Большая Садовая, д. 105/42, ORCID ID: 0000-0002-1265-8366; Researcher ID: J-5205-2017; Scopus Author ID: 57194704279
Резюме: Цель данной статьи - провести анализ доминантного речевого поведения групп парламентариев в зависимости от национально-культурной специфики отправителя текста по методике, принятой в скрытой прагмалингвистике. Текст каждого выступления поделен на малые синтаксические группы, которые в скрытой прагмалингвистике принято считать стандартными единицами анализа. Всего за период исследования было проанализировано более трех тысяч таких единиц. Материалом исследования речевого поведения политических деятелей стали тексты выступлений 20-ти политиков, говорящих на английском и на русском языках, представленные в период с 2019 по 2020 годы в их национальных парламентах, Британском парламенте и Государственной думе. Проведенный анализ показывает, что большинство политиков отличается доминантным типом поведения, которое выражается в проявлении яркой индивидуальности. Успешный политик - это всегда талантливый лидер и организатор, обладающий превалированием, таких черт характера, которые связаны с самостоятельностью, решительностью, авторитарностью и ориентированностью не только на себя, но и на слушателей. Все выделенные группы политиков показали наличие большой уверенности в том, о чем они говорят, что свидетельствует о признаках успешного и профессионального лидера. В ходе сопоставительного анализа мы пришли к выводу, что доминирование в речи политиков проявляется неодинаково и зависит от национальной принадлежности парламентариев: русскоговорящие политики обоих полов подтверждают свою коллективистскую культурную ориентированность в речевом поведении, а англичане в целом следуют прин-
*© Зюбина И.А., 2021.
ф I This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License ¿^^■ESl^H https://creativecommons. org/licenses/by/4.0/
ципам индивидуализма; русскоговорящие женщины-политики немногим более категоричны и уверены в своих выступлениях, чем англоговорящие женщины-политики.
Ключевые слова: доминирование, скрытая прагмалингвистика, речевое поведение, стратегия, речевой сигнал, национально-культурная специфика, политик-парламентарий.
Для цитирования: Зюбина И.А. Национальная специфика доминирования в речевом поведении политиков. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2021. №4. С. 51-61.
Original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-4-51-61
National Specificity of Dominance in Politicians' Speech Behavior
Irina A. Zyubina
Southern Federal University, 105/42 Bolshaya Sadovaya Str., Rostov-on-Don, Russian Federation, 344006 ORCID ID: 0000-0002-1265-8366;
Researcher ID: J-5205-2017;
Scopus Author ID: 57194704279
Abstract: The aim of the article is to analyze the dominant speech behavior of groups of parliamentarians, depending on the national and cultural specifics of the sender of the text, using the methodology adopted in Implicit Pragmalinguistics. The text of each speech is divided into small syntactic groups, which in Implicit Pragmalinguistics are considered the standard units of the analysis. In total, more than three thousand such units were analyzed during the study period. The material for the study of the politicians' speech behavior was the texts of the speeches of 20 politicians speaking in English and Russian, presented in the period from 2019 to 2020 in their national parliaments, the British Parliament and the State Duma. The analysis shows that the majority of politicians are distinguished by a dominant type of behavior, which is expressed in the manifestation of a bright individuality. A successful politician is always a talented leader and organizer who has the prevalence of character traits that are associated with independence, decisiveness, authoritarianism and focus not only on himself/herself, but also on the audience. All selected groups of the politicians showed great confidence in what they are talking about, which indicates the signs of a successful and professional leader. In the course of a comparative analysis, we came to the conclusion that dominance in the speech of the politicians is manifested differently and depends on the nationality of the parliamentarians. Thus, the Russian-speaking politicians of both sexes confirm their collectivist cultural orientation in speech behavior, and the British generally follow the principles of individualism; the Russian-speaking female politicians are a little more categorical and confident in their speeches than the English-speaking ones.
Keywords: dominance, Implicit Pragmalinguistics, speech behavior, strategy, speech signal, ethnic and cultural specifics, politician-parliamentarian.
For citation: Zyubina I.A. National Specificity of Dominance in Politicians' Speech Behavior. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2021, no 4, pp. 51-61 (In Russ.).
Введение
Актуальность изучения данной проблемы заключается в том, что темы политического дискурса в настоящее время являются предметом активных научных дискуссий, а любой вклад в развитие исследования языка политики становится важным и необходимым. Также требуют освещения механизмы политического языка и его характеристик как средств воздействия. В этом смысле рассмотрение дан-
ной темы продиктовано также необходимостью понимания специфики речевого поведения политиков и того, как профессиональная деятельность отличает политических лидеров от обычных граждан.
Как правило, в публичных выступлениях политиков, размещенных на сайтах Государственной Думы и Британского Парламента наблюдается доминантный тип поведения, выражающийся зачастую в вербальных и невербальных средствах манипулирования. Чаще всего в европейских публичных выступлениях, встречаются такие вербальные средства манипулирования, как повторы, диверсии против логики (они же ложные аналогии), эмоциональное заряжение, образ врага; реже используются экспрессивный удар, будничный рассказ, переориентация внимания. Повторы чаще всего представляют собой прямо или косвенно передающие эмоциональную оценку языковые единицы. Используется переориентация внимания за счет привлечения внимания реципиентов каким-либо ярким или необычным фактом. Активное применение невербальных средств психологического манипулирования (интонации, жестикуляции) скорее указывает на проявление агрессии, нежели на создание впечатления дружелюбия и сотрудничества. Что касается общей стратегии представления информации в видеороликах публичных выступлений на сайтах Государственной Думы и Британского Парламента, то для них характерно доминирование, выраженное применением манипуляции путем привлечения внимания реципиента емкими фразами-«приманками», вызывающими непосредственный эмоциональный отклик. В данной же статье мы обратим свое внимание не на коммуникативную деятельность политиков, которая изучается в рамках функциональной прагмалингвистики, а на речевое поведение парламентариев, рассматривающееся в аспекте скрытой прагмалингвистики.
Цель статьи
Цель данной статьи - провести сравнительный анализ доминантного речевого поведения групп политиков-парламентариев, мужчин и женщин, представителей Государственной Думы и Британского Парламента, в зависимости от национально-культурной специфики отправителя текста по методике, принятой в скрытой прагмалингвистике.
Обзор литературы
В настоящее время вопросы, касающиеся политической коммуникации, привлекают пристальное внимание ученых-лингвистов [1 - 6]. Сегодня у всех политиков есть имидж или образ, который влияет на их деятельность в политическом процессе и предвыборных гонках каждой отдельно взятой страны. Однако можно выделить и общее у групп политических деятелей, объединенных одной ментальностью и государством, культурой и языком.
Согласно теории лингвистической относительности Сепира-Уорфа «язык определяет мышление, и, соответственно, лингвистические категории ограничивают и определяют когнитивные категории» [7: 212]. Следовательно, можно сказать, что речевое поведение англоговорящих политиков несомненно отличается от речевого поведения русскоговорящих политиков и обуславливается культурой и историей государства, в котором политики ведут свою деятельность.
Ученые выделяют несколько типов норм коммуникативного поведения. Мы обратимся к обобщенной классификации И.А. Стернина, в которой «выделяются три типа:
• общекультурные нормы коммуникативного поведения;
• ситуативные;
• индивидуальные.
Первые две группы характерны для всей лингвокультурной общности (этикет, вежливость), а последние (индивидуальные) - характеризуют отдельную лингвокультуру» [8: 99]. По мнению некоторых ученых, индивидуальные особенности речевого поведения русских имеют в основном негативные черты, из которых можно выделить оценочность, экспрессизацию, агрессивность, категоричность и эмоциональность [9: 271]. Также русская лингвокультура известна такими качествами, как несдержанность и любовь к крайностям.
М.В. Разумова называет тип общения, свойственный русским, «диффузным», что предполагает навязывание личного мнения во время передачи информации и, как правило, вызывает у адресата негативную реакцию. Также стоит упомянуть «судейский комплекс», который можно найти в русской речи. «Он представляет собой апелляцию к некоторым эталонам и нормам поведения, значимым для всех, а потому объективным для использования» [9: 272].
Обращаясь к английской лингвокультуре, мы находим следующие индивидуальные нормы коммуникативного поведения: эмоциональную сдержанность, излишнюю вежливость и соблюдение речевого этикета, любовь к традиции, терпимость и плюрализм [9: 272].
Многие ученые согласны с тем, что разница национальных характеров - это главная причина наличия отличий в коммуникативном поведении жителей разных стран. Каждая культура насчитывает множество уникальных национально-специфических значений на языковом уровне: наличие лакун, слов для описания определенного эмоционального состояния, как, например, чувство жалости, которое в русском языке имеет принципиально иной характер, если сравнивать с его с коррелятами в европейских культурах [9: 273].
По мнению Н.Н. Самчик, есть четыре способа представления культурной информации в единицах языка:
Находящиеся в денотате:
• Культурные семы (лексемы и фразеологизмы, выражающие специфические для определенной культуры реалии).
• Культурный фон (ряд языковых единиц, связанных с историческими событиями и социально-культурными явлениями).
Отражающие специфику языковой картины миры этноса:
• Культурная коннотация (интерпретация значений в категориях культуры; они проявляются в метафорах и устойчивых сравнениях, переносных значениях лексических единиц, фразеологизмах, отражая символы, ассоциации и коннотации).
• Культурные концепты (определяют явления действительности; являются когнитивным образованием в коллективном сознании носителей языка и содержат некие образные и ценностные представления о данном явлении) [10: 25-26].
За формирование национального характера отвечают переходящие из поколения в поколение ценности и ментальные установки и, если говорить о главных чертах характера восточного славянина, можно выделить: храбрость и мужество, независимость, сострадание и терпимость. «Источником перечисленных культурных черт считают особенности русской земледельческой общины, а точнее, довольно длительное сохранение её признаков на территории современной России, если сравнивать Западной Европой» [11: 21]. На формирование английской ментальности повлиял принцип частной собственности на землю - это неотъемлемая часть и основа развития культуры Англии.
Таким образом, в сравнении мы выделяем два типа национального мышления: коллективизм для русских и индивидуализм для англичан [11: 21]. Эти два типа важно упомянуть и выделить для представления исследованной в этой статье темы, так как политики являются носителями культуры и ориентируются на культурные установки и нужды общества для подготовки и представления публичной речи.
В сравнении двух культур можно выделить:
• меркантильность англичан и нерасчетливость русских;
• прагматизм и индивидуализм для англичан и коллективизм для русских;
• отношение к правилам и предписаниям: англичане - в высшей степени законопослушны, а у русских - отсутствие приверженности к любой регламентации;
• сочетание духа общинности и стремление к неограниченной свободе у русских и благоговение к официальной власти у англичан;
• для русского менталитета характерны импульсивность и максимализм, а для англичан - сдержанность и прагматизм;
• русской культуре свойственна самокритичность, жажда иной жизни, англичанам же ближе меркантильная и рассудительная философия, которая чужда соборности и антипрагматизму и русской мен-тальности [11: 22-23].
Каждая черта влияет на коммуникативное поведение и, следовательно, находит своё отражение в речевой деятельности отдельного человека. Политики не являются исключением. Их речь, организованная на основе своих предпочтительных структур и схем для влияния с помощью передаваемой информации, всё же выражает национальных характер, так как целью любой политической речи является апеллирование к массам, то есть гражданам отдельных стран и, соответственно, носителям национального характера и индивидуальных норм коммуникативного поведения.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что русская и английская лингвокультуры имеют множество различий. Политические деятели, как носители перечисленных индивидуальных норм, неосознанно пользуются ими и в своей профессиональной деятельности. Например, в Британском парламенте
традиции начала сезона заседаний не меняются уже несколько сотен лет, а правила поведения членов парламента запрещают аплодировать и обращаться к другому члену парламента по имени во время публичного выступления. В Государственной думе депутаты имеют право обращаться к присутствующим на заседаниях членам по имени и в целом не ограничены большим количеством правил поведения во время публичных выступлений.
Методы исследования
Исследование проводится на основе прагмалингвистического анализа речи политиков, который позволяет диагностировать наличие признаков доминирования в речевом поведении политиков на грамматическом уровне [12; 13]. О наличии доминантного поведения можно судить по показателям стратегии участия / неучастия коммуникантов и по стратегии уверенного / неуверенного речевого поведения, которые раскрывают личностные качества индивида. Но в первую очередь представим требования к такому анализу.
Объективный прагмалингвистический анализ проводится по методике, разработанной Г.Г. Матвеевой. «Данная методика подразумевает, что если в тексте есть речевые сигналы эмотивно- и конатив-но-ориентированного характера, то они могут быть идентифицированы и проанализированы. Все найденные сигналы фиксируются в таблицах и служат основой для создания речевого портрета автора текста выступления. Далее проводится сопоставление диагностированных черт речевого портрета с индивидуальными чертами характера автора» [14: 51-53]. Каждая речевая стратегия имеет свой набор маркеров. Приведем примеры соответствующих сигналов на английском языке.
Участие / неучастие коммуникантов
«Данная стратегия актуализируется в одном из трех планов: личном, социальном или предметном. Личный план и его речевые сигналы подразумевают, что в речевом событии актуализируется участие только адресата или только адресанта» [15: 51]. Для определения личного плана в тексте могут быть выделены следующие маркеры:
- эксклюзивные местоимения и их формы:
I_am grateful for the opportunity to deliver my maiden speech (А. Rudd, 2019);
It is thanks to you ... (В. Johnson, 2020);
- существительные, выполняющие функции эксклюзивных личных местоимений:
However, I would like to draw hon. Members' attention to a very old trade (А. Rudd, 2019);
- обращения:
Colleagues, welcome back to our place of work (L. Hoyle, 2019);
- формы глагола в страдательном залоге при невыраженном действующем лице, но при этом подразумевается либо адресант, либо адресат:
Every effort is being made to keep people safe (T. Villiers, 2020);
- побудительные эксклюзивные формы глагола:
So please know that through the tests and trials, the demonstrators and development, the UK will stand firmly by your side (А. Leadsom, 2019);
- глаголы, относящиеся к одному из участников коммуникации (типа «кажется»):
... what seems to be a pattern of protests targeted in particular - I do not say exclusively - at women (J. Bercow, 2019);
- вводные слова с модально оценочным значением:
... having what is, undoubtedly, the highest honour that the House of Commons has in its power (J. Re-es-Mogg, 2019).
«Социальный план подразумевает участие в коммуникативной ситуации и адресанта, и адресата одновременно. Для того чтобы определить такой вид участия, выделяют следующие маркеры:
- инклюзивные личные местоимения» [15: 52]:
Yet, today, we should all be feeling optimistic (А. Leadsom, 2019);
- существительные, которые соответствуют инклюзивным местоимениям:
... and, once MPs return to Westminster, we'll waste no time in finishing the job (В. Johnson, 2019);
- неопределенная форма глагола:
There are questions to be asked about the structure of policy on rare diseases (J. Rees-Mogg, 2019);
- неопределенные и отрицательные местоимения:
...and that there seems to be nobody who can decide it (J. Rees-Mogg, 2019);
- собирательные лексемы типа «человечество», «народ»:
... people voted in the referendum in June 2016 to leave the European Union (М. Gove, 2019);
- безличные предложения:
But it is now clear ... (Т. May, 2019);
- побудительные инклюзивные формы глагола:
So let's together make the 2020s a decade of prosperity and opportunity (В. Johnson, 2019);
- прилагательные с суффиксами -able, -ible:
... that were made with the help of reliable people (A. Leadsom, 2020).
«Предметный план включает в себя всё то, что не входит в личный и социальный план. В данном случае автор говорит об объективной стороне, что не актуализирует участие коммуникантов в речевом событии» [15: 52]:
- лица, не относящиеся ни к одному из участников коммуникативного события: But Max has this horrible disease (J. Rees-Mogg, 2019).
Уверенное / неуверенное поведение автора Маркеры категорического утверждения:
- Present Simple:
I know she will continue outside this House ... (J. Greening, 2019);
- Future Simple:
So it will save us a lot of time (L. Hoyle, 2019);
- Infinitive (+Present / Future):
The ultimate, most important, highest duty of the Speaker of the House of Commons is to be the champion of our House and its Members (J. Rees-Mogg, 2019);
- Participle I (+Present/ Future):
Building it, they will save us from... (T. Villiers, 2020);
- Participle II (+Present/ Future):
The circumstances created by the party are not the reason ... (A. Rudd, 2019);
- Present Passive:
For any business that is in any doubt about what is required (M. Gove, 2019);
- модальных глаголов «must», «have to», «to be to», «should / ought to»: We must safeguard the rights of individuals (M. Gove, 2019);
Yet, today, we should all be feeling optimistic (A. Leadsom, 2019);
- Imperative:
Take the opportunity to ... (B. Johnson, 2019);
- вводных слов, выражающих уверенность:
And while Airbus is undoubtedly a European company ... (A. Leadsom, 2019); Visitors, of course, have not always been so popular with them (A. Rudd, 2019);
- эмфатического do:
We do have to make sure the views of all those in Parliament are taken into account (A. Leadsom, 2020). Некатегорическое утверждение в английском языке актуализируется автором с помощью таких речевых сигналов:
- форма Past:
You had quite a battle to get the education building put up ... (J. Rees-Mogg, 2019);
- Present Perfect:
I think, a real tribute to how you have operated (J. Rees-Mogg, 2019);
- в условном наклонении:
A whole community would be pleased, and would feel it was being taken notice of ... (J. Rees-Mogg, 2019);
- в придаточных условия:
If it is reported in the press ... (A. Leadsom, 2020);
- в вводных словах, выражающих неуверенность: Unlikely, it will be noticed ... (T. Villiers, 2020);
- в конструкциях с to seem / to appear:
... but it seems to stop its progression - nobody knows for how long (B. Johnson, 2019);
- в вопросах:
Do we honour that instruction? (J.Rees-Mogg, 2019).
Далее подбираются тексты. Все речи, взятые для анализа, посвящены политическим темам. Годы выступлений парламентариев: 2019-2020. Возраст адресантов, чьи речи подверглись анализу, варьируется от 48 до 58 лет. Парламентарии принадлежат обоим тендерам, с равным количеством представителей: 10 мужчин и 10 женщин. Что касается национальной принадлежности данных политиков, то половина из них - это русскоговорящие адресанты, и другая половина - англоговорящие авторы. Адресаты у всех речей тоже схожи, поскольку проанализированы выступления политиков на заседаниях национальных парламентов России и Великобритании. Коллективный адресат состоит из таких же парламентариев, председателя (ведущего) заседания и широкого круга зрителей видео-трансляции заседания.
Каждая МСГ (в результате анализа всего рассмотрено более трех тысяч данных единиц) определена в соответствующую таблицу в зависимости от соответствующей стратегии и ее планов, которые в ней актуализируется. В данной работе изучена актуализация парламентариями двух скрытых речевых стратегий: участия / неучастия коммуникантов и уверенного / неуверенного речевого поведения. После этого по каждому плану стратегий была выведена средняя речежанровая величина, которая и была занесена в Таблицу 1 и Таблицу 2. На основании отклонений от показателей каждой средней речежанро-вой величины делались выводы об особенностях речевого поведения групп авторов (русских мужчин, британских мужчин, русских женщин и британских женщин).
Результаты и дискуссия
Участие / неучастие коммуникантов
Изучим результаты прагмалингвистического анализа, представленные на таблицах 1 и 2, и сделаем выводы о степени участия или неучастия политиков и их аудитории, принимая во внимание национальную принадлежность авторов.
Таблица 1. Средние речежанровые показатели участия / неучастия /
Table 1. Average speech genre indicators of participation / non-participation
Национальная принадлежность / пол политиков / Nationality / gender of politicians Социальный план / Social plane Предметный план / Objective plane
русские мужчины / Russian men 25 % 44,6 % 27,5 %
британские мужчины / British men 36,2 % 42,6 % 18,5 %
русские женщины / Russian women 19,9 % 51,7 % 25,7 %
британские женщины / British women 35,7 % 41,9 % 19,7 %
Русскоговорящие парламентарии-мужчины актуализируют личный план в среднем в 25%, тогда как англоговорящие - в 36,2%. Разница довольно-таки внушительная. Доминирование англичан по типу личностного участия свидетельствует о том, что британцы в целом индивидуалисты по своей природе. Для британского национального сознания характерно смелое выражение своей позиции, но это ни в коей мере не говорит о грубости и невежливости. Такой же процесс происходит и в речи англоговорящих женщин, занимающихся политикой: маркеры личностного участия достигают 35,7%. У русскоговорящих женщин - лишь 19,9%.
Доминирование по кооперативному типу актуализируется в показателях социального плана. Русскоговорящие парламентарии сотрудничают в форме социального взаимодействия в 44,6% случаев, англоговорящие же - в 42,6%. Как видно из анализа, разница несущественная. Поэтому в данном случае невозможно с высокой долей уверенности судить о культурном противопоставлении «индивидуализм -коллективизм». Но, посмотрев на показатели русских (51,7%) и британских (41,9%) женщин-парламентариев, обнаруживается довольно значительная разница: порядка 9,8%. Это свидетельствует о том, что доминирование женщин-политиков носит кооперативный характер, они подсознательно стремятся к выражению коллективизма, взаимодействия со своей аудиторией.
Предметный план (когда не задействован ни адресант, ни адресат) участия / неучастия в акте коммуникации политиков также варьируется в зависимости от национальной принадлежности отправителей текста. Русские политики мужского пола актуализируют данный план в 27,5% случаев, а англоговоря-
щие - в 18,5%. Разница составляет 9%. У русских женщин-парламентариев предметный план встречается в 25,7% случаев, тогда как у британских - в 19,7%, то есть разница составляет ровно 6%. Здесь следует отметить, что мы наблюдаем несовпадение полученных результатов предметного плана и привычных стереотипов об англичанах как о меркантильных индивидах, для которых характерно проявление спокойной философии, любовь к использованию фактов, которым чуждо чувство соборности и антипрагматизм, характерный для ментальности русских людей. Скорее всего, «данные показатели свойственны именно политической речи и функциям, которые она выполняет. Русские политики приводят больше цифр и дат для более убедительного выступления, тогда как для англичан выражение личности, экспрессивность и красноречивость выступления более важна в воздействии на слушателя» [16: 277].
Уверенное / неуверенное поведение Перейдем к рассмотрению результатов анализа второй стратегии и сравним доминантное речевое поведение групп политиков по национальной принадлежности в соответствии с признаками уверенности / неуверенности.
Таблица 2. Средние речежанровые показатели уверенного / неуверенного речевого поведения / Table 2. Average speech genre indicators of certain / uncertain speech behavior
Национальная принадлежность / пол политиков / Nationality / gender of politicians Категорическое утверждение / categorical statement Некатегорическое утверждение / non-categorical statement
русские мужчины / Russian men 72 % 26,2 %
британские мужчины / British men 70,2 % 27,4 %
русские женщины / Russian women 71,4 % 26,8 %
британские женщины / British women 68,8 % 29,4 %
Как показал материал нашего исследования, СРП плана категорического утверждения русскоговорящих мужчин-политиков равен 72,9%. Немногим ниже показатель категоричности в выступлениях англоговорящих политиков мужского пола (71,7%). По нашему мнению, и у русскоговорящих, и у англоговорящих политических деятелей превалирует актуализация доминантного поведения, выражающегося в проявлении уверенного речевого поведения.
У русскоговорящих женщин-парламентариев уровень категорического утверждения достигает 72,3%, тогда как у англоговорящих - 69,7%. Разница менее трех процентов (2,6%) не является существенной, она лишь свидетельствует о некоторой тенденции более уверенного речевого поведения у русских женщин. Категоричность не столь свойственна речи англоговорящих женщин-политиков, поскольку она, возможно, воспринимается как посягательство на личную коммуникативную неприкосновенность и является невежливой, что неприемлемо для британцев в целом и не свойственно поведению большинства депутатов в Британском парламенте.
Заключение
Политическая речь как часть политического дискурса обладает отличительными чертами, связанными с наличием определенных прагматических целей. Главной особенностью политической речи является элемент условности. Практически всегда политическая речь связана с определенным событием.
Политики-парламентарии зачастую готовятся к выступлениям, поэтому владеют обширной информацией, их осведомленность, как правило, выше, чем у их коллективного адресата. Выступающие перед Государственной Думой и Британским Парламентом стремятся привлечь на свою сторону как можно больше аудитории, они могут тщательно подбирать слова и формулировать аргументы, но вряд ли они задумываются о грамматической составляющей своих выступлений, о тех или иных грамматическими конструкциях. Поэтому эксперимент, проведенный по методике, принятой в скрытой прагмалингвисти-ке, дает объективный результат анализа доминирования в политическом дискурсе.
Во время работы с национально-специфическими особенностями речи русскоговорящих и англоговорящих политиков мы пришли к выводу, что ментальность, которая начинает формироваться еще в детстве и передается из поколения в поколение с помощью традиций, языка и культуры, определенно влияет на речь любого человека, а значит, и на речь политика. Самым ярким различием русской и английской лингвокультур можно назвать выраженную в языке приверженность англичан к индивидуализму, а русских - к коллективизму.
Большая часть парламентариев отличается доминантным типом поведения, которое выражается в проявлении яркой индивидуальности. Успешный политик - это всегда талантливый лидер и организатор, обладающий превалированием, таких черт характера, которые связаны с самостоятельностью, решительностью, авторитарностью и ориентированностью не только на себя, но и на слушателей. Все выделенные группы политиков показали наличие большой уверенности в том, о чем они говорят, что свидетельствует о признаках успешного и профессионального лидера.
В ходе сопоставительного анализа мы пришли к выводу, что доминирование в речи политиков проявляется неодинаково и зависит от национальной принадлежности парламентариев: русскоговорящие политики обоих полов подтверждают свою коллективистскую культурную ориентированность в речевом поведении, а англичане в целом следуют принципам индивидуализма; русскоговорящие женщины-политики немногим более категоричны и уверены в своих выступлениях, чем англоговорящие женщины-политики.
Список литературы
1. Baigozhina D.O., Zheltukhina M.R., Shiryaeva T.A., Talybina E.V., Minakova N.A., Zyubina I.A. The Threat and Fear of War: The State and Politics in American Mass Media. Media Watch. 2020; 11(3): 439-446. ISSN 0976-0911 | e-ISSN 2249-8818 DOI: 10.15655/mw/2020/v11i3/202930.
2. Safwat S. Speech Acts in Political Speeches. Journal of Modern Education Review. 2015; 5(7): 699-706.
3. Zheltukhina M.R., Busygina M.V, Merkulova M.G., Zyubina I.A., Buzinova L.M. Linguopragmatic aspect of modern communication: main political media speech strategies and tactics in the USA and the UK. XLinguae. 2018; 11(2): 639-654. DOI: 10.18355/XL.2018.11.02.51. ISSN 1337-8384, eISSN 2453-711X.
4. Dramnescu M. Communication. Political Speech. Populist Speech. Topical Communication Uncertainties. 2014; 16: 15-19.
5. Tameryan T.Yu., Zheltukhina M.R., Slyshkin G.G., Shevchenko A.V., Katermina V.V., Sausheva Ye.V. New Country's Political Discourse: Formation of Speech Technologies. Modern Journal of Language Teaching Methods. 2018; 8(8): 11-18.
6. Bekoeva I.D., Dzhioeva V.P., Tameryan T.Y. Ethnocultural peculiarities of political communication. Language and Culture. 2018; 12: 4-13.
7. Поляков С.Э. Концепты и другие конструкции сознания. СПб.; 2017.
8. Стернин И.А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры. Этнокультурная специфика языкового сознания. Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.; 2000.
9. Разумова М.В. Отражение национальной ментальности в языке. Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты. Тверь, 2014; 29: 270-273.
10. Самчик Н.Н. Способы отражения культурной информации в языке. Региональный вестник. Курск, 2019; 12(27): 25-26.
11. Татаркина М.В. Ментальность в русском речевом этикете и специфика русского менталитета в сопоставлении с английским. Вестник Югорского государственного университета. 2010; 3(18): 20-23.
12. Zyubina I.A., Dzyubenko A.I., Borisenko V.A., Popova O.V, Prokopyev A.I. Implicit linguopragmatic strategies of speech behavior of English speaking prosecutors. XLinguae. 2019; 12 (4): 92-102. ISSN 13378384, eISSN 2453-711X. DOI: 10.18355/XL.2019.12.04.08
13. Zyubina I.A., Filippova M.Iu., Minakova N.A., Krivoshlykova L.V., -Anikejeva I.G. Synchronous personal method of language studying speech behavior in implicit pragmalinguistics. XLinguae. 2020; 13 (4): 81-90. ISSN 1337-8384, ISSN 2453-711X DOI: 10.18355/XL.2020.13.04.06
14. Матвеева Г.Г. К методике анализа текста в аспекте скрытой прагмалингвистики. Единицы языка: функционально-коммуникативный аспект. Ростов-на-Дону; 2001; 2: 51-53.
15. Зюбина И.А. Доминантные стратегии дискурса государственной власти. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2021; 1: 48-59.
16. Зюбина И.А. Гендер и национальная принадлежность в стереотипном речевом поведении русскоговорящих и англоговорящих политиков. Балтийский гуманитарный журнал. Т. 10. 2021; 2(35): 275-277. ISSN print: 2311-0066; ISSN online: 2712-9780.
References
1. Baigozhina DO., Zheltukhina MR., Shiryaeva TA., Talybina EV., Minakova NA., Zyubina IA. The Threat and Fear of War: The State and Politics in American Mass Media. Media Watch. 2020; 11(3): 439-446. ISSN 0976-0911 | e-ISSN 2249-8818 DOI: 10.15655/mw/2020/v11i3/202930.
2. SafWat S. Speech Acts in Political Speeches. Journal of Modern Education Review. 2015; 5(7): 699-706.
3. Zheltukhina MR., Busygina MV, Merkulova MG., Zyubina IA., Buzinova LM. Linguopragmatic aspect of modern communication: main political media speech strategies and tactics in the USA and the UK. XLin-guae. 2018; 11(2): 639-654. DOI: 10.18355/XL.2018.11.02.51. ISSN 1337-8384, eISSN 2453-711X.
4. Dramnescu M. Communication. Political Speech. Populist Speech. Topical Communication Uncertainties. 2014; 16: 15-19.
5. Tameryan TYu., Zheltukhina MR., Slyshkin GG., Shevchenko AV., Katermina VV., Sausheva YeV. 2018. New Country's Political Discourse: Formation of Speech Technologies. Modern Journal of Language Teaching Methods. 2018; 8(8): 11-18.
6. Bekoeva ID., Dzhioeva VP., Tameryan TY. Ethnocultural peculiarities of political communication. Language and Culture. 2018; 12: 4-13.
7. Polyakov SE. Concepts and other constructions of consciousness. St. Petersburg; 2017. (In Russ.).
8. Sternin IA. Communicative behavior in the structure of national culture. Ethnocultural specificity of linguistic consciousness. M.; 2000. (In Russ.).
9. Razumova MV. Reflection of the national mentality in the language. Foreign languages: linguistic and methodological aspects. Tver. 2014; 29: 270-273. (In Russ.).
10. Samchik NN. Methods of reflection of cultural information in the language. Regional Bulletin. Kursk. 2019; 12(27): 25-26. (In Russ.).
11. Tatarkina MV Mentality in the Russian speech etiquette and the specifics of the Russian mentality in comparison with English. Bulletin of the Ugra State University. 2010; 3(18): 20-23. (In Russ.).
12. Zyubina IA., Dzyubenko AI., Borisenko VA., Popova OV., Prokopyev AI. Implicit linguopragmatic strategies of speech behavior of English speaking prosecutors. XLinguae. 2019; 12 (4): 92-102. ISSN 13378384, eISSN 2453-711X. DOI: 10.18355/XL.2019.12.04.08
13. Zyubina IA., Filippova MIu., Minakova NA., Krivoshlykova LV, Anikejeva IG. Synchronous personal method of language studying speech behavior in implicit pragmalinguistics. XLinguae. 2020; 13 (4): 81-90. ISSN 1337-8384, ISSN 2453-711X DOI: 10.18355/XL.2020.13.04.06.
14. Matveeva GG. On the method of text analysis in the aspect of Implicit Pragmalinguistics. Language units: functional and communicative aspect. Rostov-on-Don; 2001; 2: 51-53. (In Russ.).
15. Zyubina IA. Dominant strategies of state power discourse. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2021; 1: 48-59. (In Russ.).
16. Zyubina IA. Gender and national identity in stereotyped speech behavior of the Russian-speaking and English-speaking politicians. Baltic Humanitarian Journal. Т. 10. 2021; 2(35): 275-277. ISSN print: 23110066; ISSN online: 2712-9780. (In Russ.).
Источники языкового материала
1. Bercow J. Statement on Prime Minister's Unlawful Prorogation. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www.ukpol.co.uk/john-bercow-2019-statement-on-prime-ministers-unlawful-prorogation/ Ссылка активна на: 20.11.2021.
2. Gove M. Speech on Operation Yellowhammer. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www. ukpol.co.uk/michael-gove-2019-statement-on-operation-yellowhammer/ Ссылка активна на: 20.11.2021.
3. Greening J. Valediction Speech. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www.ukpol.co.uk/jus-tine-greening-2019-valediction-speech/ Ссылка активна на: 20.11.2021.
4. Hoyle H. The First Speech as a Speaker. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www.ukpol. co.uk/lindsay-hoyle-2019-speech-as-speaker/ Ссылка активна на: 20.11.2021.
5. Johnson B. Statement on Leaving the European Union. House of Commons. 2020. Доступно по: http://www.ukpol.co.uk/boris-johnson-2020-statement-on-leaving-the-european-union/ Ссылка активна на: 20.01.2021.
6. Leadsom A. Speech on Airbus. House of Commons. 2020. Доступно по: http://www.ukpol.co.uk/an-drea-leadsom-2020-speech-at-airbus-new-years-reception/ Ссылка активна на: 20.01.2021.
7. May T. Resignation speech. House of Commons. 2019. Доступно по: https://www.nytimes. com/2019/05/24/world/europe/may-speech Ссылка активна на: 20.01.2021.
8. Rees-Mogg J. Speech on Batten Disease. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www.ukpol. co.uk/jacob-rees-mogg-2019-speech-on-batten-disease/ Ссылка активна на: 20.01.2021.
9. Rudd A. Maiden Speech in the House of Commons. House of Commons. 2019. Доступно по: http://www. ukpol.co.uk/amber-rudd-2019-maiden-speech-in-the-house-of-commons/ Ссылка активна на: 20.01.2021.
10. Villiers T. Statement on Government's Flood Response. House of Commons. 2020. Доступно по: http://www.ukpol.co.uk/theresa-villiers-2020-statement-on-the-governments-flood-response/ Ссылка активна на: 20.01.2021.
История статьи:
Получена: 11.10.2021 Принята: 10.11.2021 Опубликована онлайн: 25.12.2021
Article history:
Received: 11.10.2021 Accepted: 10.11.2021 Published online: 25.12.2021
Сведения об авторе:
Зюбина Ирина Анатольевна, кандидат филологических наук, доцент кафедры лингвистики и профессиональной коммуникации, Южный федеральный университет, кафедра лингвистики и профессиональной коммуникации, г. Ростов-на-Дону, Российская Федерация; е-mail: iazyubina@sfedu.ru.
Bionote:
Irina A. Zyubina, PhD (Philology), Associate Professor of the Department of Linguistics and Professional Communication, Southern Federal University, Department of Linguistics and Professional Communication, Rostov-on-Don, Russian Federation; е-mail: iazyubina@sfedu.ru.
