CC BY
93
2011
Известия ТИНРО
Том 165
УДК 639.2+574
П.А. Балыкин*
Южный научный центр РАН, 344006, г. Ростов-на-Дону, просп. Чехова, 41
НАСУЩНЫЕ ВОПРОСЫ РОССИЙСКОГО РЫБОЛОВСТВА
Характеризуется современное состояние российского рыболовства. Указываются основные проблемы использования водных биологических ресурсов. Высказываются предложения по внедрению элементов экосистемного подхода (сблокированные квоты, ограничения сроков путины и промыслового усилия) в процесс регулирования рыбного промысла с целью сохранения ресурсного потенциала отрасли.
Ключевые слова: рыболовство, улов, прилов, экосистемный подход.
Balykin P.A. Actual problems of the Russian fishery // Izv. TINRO. — 2011. — Vol. 165. — P. 56-64.
The present-day state of Russian fishery is characterized. Basic problems of using the water biological resources are specified. Some proposals on ecosystem approach introduction to bioresource management are offered (assembled quotas, fishery season restriction, fishing effort limitation) with the purpose to preserve the resource potential of fishery.
Key words: fishery, catch, bycatch, ecosystem approach.
Введение
Рыбопромышленная отрасль занимает важное место в продовольственном обеспечении населения нашей страны. Наиболее динамичный период ее развития пришелся на 1980-е гг., когда годовой улов достигал 11,4 млн т, и по этому показателю СССР поочередно делил первое место с Японией (см. рисунок). Ежегодное потребление рыбной продукции на душу населения достигало 22-24 кг, что соответствует медицинским нормам.
Уловы СССР и России
Total catches of the USSR and Russia
10
H
« 8
4
1 в
3
n
о 4
£
Постсоветский период
0 -Ни i ¡ I I ¡ ¡ I—I—I ¡ ¡ I ¡ i ¡ I—I ¡¡III i I—I ¡ ¡ ¡ I I ¡ i I—I ¡ ¡ I I ¡ ¡ ¡ I ¡ ¡ I I I I 1960 1 965 1970 1 975 1 980 1 985 1990 1 995 2000 2005 2010
* Балыкин Павел Александрович, доктор биологических наук, заведующий группой, e-mail: balykin@ssc-ras.ru.
Вследствие процесса дезинтеграции единого рыбохозяйственного комплекса с начала 1990-х гг. произошло существенное сокращение вылова водных биоресурсов. Повлияло и ужесточение международных правил ведения рыболовства, последовавшее вслед за принятием Конвенции ООН по морскому праву в 1982 г. Вылов в 2000-х гг. сравнялся с уровнем 1960-х гг. — 3,2-3,3 млн т. В 2009 и 2010 гг. добыто соответственно 3,7 и 4,1 млн т водных биоресурсов, что выше результатов предшествующих лет. По оценке Росрыболовства, это обусловило увеличение потребления рыбной продукции в 2009 г. до 19,2 кг на душу населения против 13,2 кг в 2008 г. (http://fishres.ru/news/14489), что, однако, не дотягивает до показателей советского периода. Руководство Росрыболовства связывает уменьшение вылова с прекращением работы российского флота за пределами собственной экономической зоны. Действительно, советский рыболовный флот вылавливал в открытом океане 5,2-5,6 млн т. При этом Советскому Союзу удавалось избежать жесткой конкуренции за сырьевые морские ресурсы с другими странами. Это было обусловлено как различными целями, которые стояли перед рыболовной отраслью государств с разными экономическими системами (планово-распределительной и рыночной), так и широким международным сотрудничеством в области рыбного хозяйства. Рыболовные флоты стран с рыночной экономикой сосредоточивали свои усилия на лове объектов, пользовавшихся повышенным спросом (тунцовые, лососевые рыбы, ракообразные, моллюски и пр.). В свою очередь Советский Союз вел промысел преимущественно тех рыб, которые обеспечивали наибольший объем вылова (сельдь, ставрида, скумбрия, мойва, иваси, сардинелла, хек и др.) (Алексеев, Пономаренко, 2004). Теперь, когда Россия стала страной с рыночной экономикой, неизбежна конкуренция с другими государствами за океанические биоресурсы. В мире почти не осталось акваторий, где промысел бы не регулировался международными организациями. К тому же следует учитывать возросшие экологические требования к рыболовству в конвенционных районах открытого моря. Даже для возобновления рыболовного присутствия в водах Антарктики и южной части Тихого океана, открытых как промысловые районы советскими рыбаками, придется приложить немалые дипломатические и организационные усилия (Чернышков и др., 2009). Вместе с тем доступ к биоресурсам экономических зон тех стран, где отечественный промысел долгое время осуществлялся в 1960-1970-е гг., будет постоянно зависеть от международной политической ситуации.
Кроме того, анализ состояния приблизительно 600 популяций рыб, проведенный ФАО, показывает:
• 25 % перелавливаются, истощены или восстанавливаются после истощения;
• 52 % популяций подвергаются полномасштабной эксплуатации, на уровне их максимальной продуктивности и в соответствии с Конвенцией по морскому праву 1982 г.;
• только 23 % популяций могли бы давать более высокие уловы (Состояние мирового рыболовства ..., 2009).
Таким образом, в случае возврата отечественного рыболовного флота в отдаленные районы Мирового океана рассчитывать на достижение прежних величин улова не приходится. Даже по оптимистичной оценке Росрыболовства, в этом случае можно будет добывать до 2 млн т в год (http://fishres.ru/news/ 16709). Поэтому особую значимость приобретает вопрос сохранения и возобновления водных биологических ресурсов в собственных водах. Несмотря на то что 200-мильная зона в Российской Федерации (СССР) существует с 1977 г., достаточно полной инвентаризации состава ее биологических ресурсов не проводилось. В основном усилия научных организаций были направлены на определение общих допустимых уловов (ОДУ) по видам промысловых рыб, которые традиционно являются объектами добычи. Многие виды биологических ресурсов, которые потенциально могли бы добываться, практически не исследованы.
Материалы и методы
При подготовке данной статьи использовались сведения о величине российского улова, опубликованные на официальном сайте Федерального агентства по рыболовству, а также полученные в Азово-Черноморском территориальном управлении Росрыболовства. Материалы о вылове водных гидробионтов на дальневосточном бассейне приводятся по данным обзоров промысловой обстановки, подготавливаемых в ТИНРО-центре. Также использованы доступные автору научные публикации по проблемам российского рыболовства и состоянию водных биоресурсов.
Результаты и их обсуждение
Если оценивать современную ситуацию с сырьевой базой отечественного рыболовства исходя из официальной статистики промысла, то она выглядит относительно благополучной. Рассмотрим, например, результаты промысла в 2009 г. на дальневосточном бассейне, где сосредоточено порядка 70 % отечественных водных биоресурсов. Из суммарного общего допустимого улова (ОДУ) в 3,7 млн т было освоено 2,6 млн т, т.е. чуть больше 70 %. При этом недоиспользовались ресурсы практически всех объектов промысла, в том числе крабов (ОДУ реализован на 57 %), креветок (66 %), лососей (89 %), морских окуней (27 %), т.е. высокоценных объектов. В наибольшей степени осваивались запасы минтая — вылов составил 91 % ОДУ. На азово-черноморском бассейне, к которому прилежит самая населенная в России территория, в 2009 г. из общего ОДУ 177,4 тыс. т выловлено 30,7 тыс. т, т.е. чуть более 17 %. Переловленной оказалась только барабуля (105 %), другие объекты освоены не более чем наполовину. Примерно такая же ситуация наблюдается и на других рыбопромысловых бассейнах: зачастую недоосваиваются даже ценные виды биоресурсов. Уже сам по себе этот факт вызывает сомнения в своей достоверности. Так, В.П. Шунтов (2009) оценивает добычу водных биоресурсов на Дальнем Востоке не менее чем в 3 млн т, принимая во внимание браконьерский и неучитываемый вылов. В табл. 1 приводятся данные, иллюстрирующие масштабы этого явления в Волго-Каспийском регионе, опубликованные специалистами КаспНИРХа (Ткач, Кузнецов, 2008).
Таблица 1
Неучтенное изъятие полупроходных и речных рыб в Волго-Каспийском регионе
Table 1
Illegal catch of fish in the Volga region and Caspian Sea
Вид рыбы Официальный улов, тыс. т 2005 2006 2007 Неучтенный % 2005 2006 улов, 2007 Неучтенный тыс. т 2005 2006 улов, 2007 Фактический тыс. т 2005 2006 улов, 2007
Вобла 1,23 1,70 2,10 374,0 279,0 189,0 4,60 3,90 3,25 5,83 5,60 5,07
Лещ 11,50 10,50 11,50 66,0 68,0 41,0 7,30 7,30 4,73 18,80 17,60 16,20
Судак 0,27 0,23 0,20 170,0 200,0 108,0 0,63 0,46 0,22 1,0 0,69 0,48
Сом 4,30 5,50 6,80 93,0 98,0 80,0 4,0 5,40 5,42 8,30 10,90 12,20
Сазан 0,70 0,70 1,0 171,0 114,0 78,0 1,20 0,80 0,78 1,90 1,50 1,78
Щука 2,94 4,0 4,40 87,0 72,0 61,0 2,56 2,87 2,67 5,50 6,87 7,07
Карась 1,85 1,90 2,75 54,1 25,8 21,3 1,0 0,49 0,59 2,85 2,39 3,34
Неучтенный вылов — основная причина ухудшения состояния водных биоресурсов на всех рыбохозяйственных бассейнах страны. Руководитель Росрыболовства A.A. Крайний сообщил средствам массовой информации, что незаконным ловом занимается порядка 100 судов (http://fishres.ru/news/l7059). В связи с этим следует отметить появившуюся в последнее время особенность — устанавливается заниженный ОДУ по тем видам водных биоресурсов, которые подвергаются интенсивному нелегальному промыслу. Иначе говоря, часть запасов заранее предназначена на откуп браконьерам.
Кроме нелегального промысла, другим источником недостоверности статистики рыболовства является несовершенство существующего подхода к его регулированию. Основой стратегии рационального использования морских биоресурсов в большинстве развитых стран, включая Россию, является определение общего допустимого улова для каждого объекта промысла, хотя известно, что зачастую такой подход приводит не к сохранению запасов, а к их депрессии (Алексеев, Пономаренко, 2004). При этом признается, что популяционный состав гидро-бионтов и границы морских экосистем во многих, если не в большинстве, случаях нельзя считать достоверно установленными (Котенев, 2001). Кроме того, известно, что подавляющее большинство существующих промыслов не являются специализированными. Проведенный анализ данных о российском рыболовстве на тихоокеанском бассейне показал, что действительно моновидовыми являются только промыслы на электросвет бортовыми ловушками (сайра), вертикальными джиггерами (кальмар), ставными и кошельковыми неводами (сельдь, сардина), сбор водолазами (моллюски, ежи). Все другие промыслы являются, в лучшем случае, смешанными, а в большинстве случаев — многовидовыми (Бочаров, 2004). Такая же ситуация отмечена и на других рыбопромысловых бассейнах, например Северном (Гусев и др., 2004) или Волго-Каспийском (Матишов и др., 2009). В результате при некоторых видах рыболовства величина "прилова" превосходит изъятие "основного объекта" в несколько раз (Балыкин, 2006). Понятно, что, располагая разрешением на вылов какого-то определенного вида, пользователи не могут включать в отчетность о промысле улов других гидробионтов во избежание санкций со стороны рыбоохраны и в лучшем случае реализуют их нелегально, а часто — просто выбрасывают. Данные табл. 2 демонстрируют масштабы этого явления на примере снюрреводного промысла у восточной Камчатки (Буслов, 2006).
Таблица 2
Ресурсное обеспечение квотами судна типа МРС и фактическое изъятие рыбы за промысловый сезон 2005 г. (Буслов, 2006), т
Table 2
Resource supply with quotas for small fishing vessels (MRS type) and factual catch of fish in 2005, t (from: Буслов, 2006)
Показатель Минтай Камбалы Терпуг Бычки Треска
Квоты по билету 80 120 80 170 20
Фактический вылов 590 340 120 40 30
Таким образом, неизвестно даже, какой объем гидробионтов реально изымается. Кроме того, "одновидовой" подход к регулированию рыболовства никоим образом не учитывает межвидовых отношений, хотя известно, что они весьма важны для динамики численности "сопряженных" видов (Шунтов, 2004; Балыкин, Золотов, 2010). Известен целый ряд примеров, когда эксплуатируемые популяции находятся в простых ("хищник—жертва", "конкуренция за пищу") или весьма сложных и многофакторных отношениях в биоценозах и учет этого обстоятельства при выборе стратегии эксплуатации совокупности промысловых объектов совершенно необходим (Бочаров, 2004). Например, потребление донными рыбами дальневосточных морей креветок и молоди крабов многократно больше, чем ОДУ этих объектов. Речь в данном случае идет о сотнях тысяч тонн, тогда как суммарные уловы крабов и креветок составляют несколько десятков тысяч тонн (Шунтов и др., 2007).
Следует учесть и тот факт, что рыночные отношения в нынешнем рыболовстве заставляют промысловиков идти по пути увеличения прибыли путем выбросов маломерной, поврежденной или просто не удовлетворяющей условиям контракта рыбы (Балыкин и др., 2004; Варкентин, 2009). Таким образом, независимое определение ОДУ для каждой единицы запаса, а именно такова в настоящее
время мировая и российская практика, не может быть основой рационального природопользования. В этой связи возникает вопрос о необходимости промыслового прогнозирования на многовидовой основе, учитывающей жизненные циклы и трофические связи массовых видов рыб. Поэтому во многих научных публикациях говорится о необходимости коренного пересмотра принципов управления промыслом (Котенев, 2005; Котенев, Зайцева, 2005; Матишов и др., 2009). "Съем урожая" должен производиться с учетом связей всех элементов эксплуатируемых экосистем. В настоящее время в повестке дня стоит вопрос о переходе рыболовства на методологическую основу экосистемного подхода и оптимизации продукции с морского биоценоза, а не с единицы запаса, как это делается сейчас (Бочаров, 2010). В зависимости от текущего состояния экосистемы должна вырабатываться стратегия управления эксплуатацией ее биоресурсов. Это тем более актуально, что в ближайшие годы ожидается сокращение запасов основного российского объекта промысла — минтая (Ви1а1от, 2010).
Понятно, что переход от общего допустимого улова к экосистемно допустимому (ЭДУ — экосистемно сбалансированного набора возможных уловов эксплуатируемых или пригодных для потребления гидробионтов, Бочаров, 2004) должен начинаться с выработки соответствующего научного обоснования и подготовки документов для его реализации. Для некоторых районов отечественного рыболовства предложения такого рода уже есть в научных публикациях (Балы-кин, 2006; Долгов и др., 2009). На наш взгляд, следует прежде всего разработать принципиально новые "Правила промысла" и пересмотреть действующую схему рыбопромыслового районирования в соответствии с современным уровнем знаний о границах морских экосистем. Росрыболовство приняло в последнее пятилетие новые редакции "Правил промысла" для всех промысловых бассейнов страны, однако они подготовлены путем неглубокого редактирования аналогичных документов советского периода, т.е. 1980-х гг., и не соответствуют современным экономическим и социальным условиям. Так, группа авторов монографии "Каспийское море: о влиянии экологических изменений на биоразнообразие и рыбопродуктивность" (2009) во главе с д-ром биол. наук, профессором А.Ф. Сокольским, проанализировав в отдельной главе вступившие в действие в 2009 г. "Правила промышленного рыболовства для Волго-Каспийского бассейна", а также все прошлые "Правила рыболовства", пришла к заключению, что 90 % новой версии перенесено из предыдущей, вступившей в действие в 1984 г. Авторы делают вывод, что "Правила рыболовства направлены, прежде всего, на поддержку существующего промысла, а не на сохранение запасов рыб" (с. 196). Несомненно, этот вывод можно распространить и на аналогичные документы для других бассейнов.
Очевидно, перестройка рыбного промысла на "экосистемные" рельсы — процесс достаточно продолжительный. В то же время ясно, что биоресурсы российской экономзоны нуждаются в срочных мерах по их сохранению. Мы полагаем, что некоторые усилия могут быть предприняты уже сейчас. Следует немедленно запретить на несколько лет ведение промысла в тех районах или тех гидробионтов, состояние запасов которых расценивается как депрессивное. К таковым в первую очередь можно отнести почти всех промысловых рыб Азовского моря (Матишов и др., 2009). Поэтому необходимо закрыть их морской промысел минимум на 5-7 лет, сохранив лишь специализированный промышленный лов хамсы и тюльки, запасы которых пока благополучны. Положительные последствия такого решения:
— создаются благоприятные условия для восстановления запасов главного богатства моря — осетровых, а также судака, камбалы и других видов рыб;
— появляется реальная возможность положить конец браконьерскому промыслу;
— увеличатся уловы рыбы в лиманах и реках;
— стимулируется развитие в Ростовской области и Краснодарском крае товарного выращивания ценных рыб, в том числе осетровых.
Последний пункт вполне соответствует действиям государства по развитию аквакультуры.
В районах, где состояние водных биоресурсов не столь критично, промысел следует продолжать, однако на условиях, выработанных наукой. Ныне отмечаются максимальные за весь период наблюдений уловы тихоокеанских лососей: в 2009 г. добыто 542 тыс. т (Темных и др., 2010). Дальнейшее поддержание ресурсов этих рыб требует скорейшей разработки концепции рационального ведения лососевого хозяйства. В качестве основы для нее необходимо срочно систематизировать имеющиеся на Дальнем Востоке данные о состоянии запасов тихоокеанских лососей в виде единой сводки — общего каталога популяций с описанием суммарной величины, структуры и регионального распределения потенциала естественного воспроизводства российских стад. На основе такой сводки следует пересмотреть перечень рыбопромысловых участков, как морских, так и речных, с учетом популяционного состава, численности отдельных группировок лососей, что обеспечит более равномерное распределение промысловой нагрузки. Хотя в настоящее время тихоокеанские лососи исключены из числа объектов, добыча которых регулируется определением общего допустимого улова (ОДУ), и изъятие их исходит из прогноза подходов и заполнения нерестилищ, однако принципы многовидового рыболовства еще не нашли своей полной реализации на лососевом промысле. По нашему мнению, ограничение возможного изъятия следует осуществлять путем установки сроков путины на конкретном рыбопромысловом участке исходя из подходов лососей. Отсутствие ограничений в виде лимитов на тот или иной вид даст возможность получить реальные данные о численности разных видов и избежать сокрытия улова. Сохраненный к настоящему времени потенциал естественного воспроизводства российских стад тихоокеанских лососей позволит получать уловы от 150 тыс. т в "неурожайные" до 300-400 тыс. т — в благоприятные периоды.
Кроме рациональной эксплуатации природных запасов, необходимо оптимально использовать возможности искусственного воспроизводства. Общий улов, обеспечиваемый лососевыми рыбоводными заводами (ЛРЗ), на Дальнем Востоке России уже в настоящее время составляет около 30-40 тыс. т. Однако масштабы строительства ЛРЗ должны варьировать в разных регионах. Там, где условия для естественного воспроизводства в значительной мере утрачены (южная часть Дальнего Востока, отдельные районы Камчатки, материкового побережья Охотского моря, Сахалина), искусственное может быть основным. Для водоемов, которые из-за своего расположения или естественных условий лишены природных популяций лососей (некоторые озера не посещаются проходными рыбами из-за наличия препятствий для их хода в виде водопадов, завалов и пр.), можно рассмотреть возможности создания товарных хозяйств по выращиванию жилых видов или форм лососей.
В морском рыболовстве прежде всего нужно законодательно закрепить норму об обязательном взвешивании уловов, поскольку на судах, занимающихся самообработкой добытой рыбы, до сих пор определение ее массы производится путем пересчета от готовой продукции, что создает возможности для занижения уловов (Балыкин и др., 2004; Матишов и др., 2010). Комплекс других мер в каждом промысловом районе может быть специфическим. Так, для Баренцева моря учеными ПИНРО предложены три варианта ведения промысла (Долгов и др., 2009). Для западной части Берингова моря разработаны как новая схема промыслового районирования (Балыкин, 2009), так и предложения по реорганизации рыболовства, которые можно считать шагами в сторону применения эко-
системного подхода — так называемые "сблокированные" квоты для многовидовых промыслов, когда в разрешение пользователю вписываются все промысловые виды, наличествующие в данном орудии лова (Балыкин, 2006; Ермаков, Ду-дарев, 2010), либо регулирование возможного изъятия путем ограничения срока путины (Буслов, 2006). В ряде случаев могут быть применены запрет "неэкологичных" орудий лова либо ограничение промыслового усилия (Изергин, Демьяненко, 2008). Подобные предложения уже выдвигаются и рыбопромышленниками. Газета "Рыбак Камчатки" в № 52 от 22 декабря 2010 г., например, сообщает, что ассоциация добытчиков краба Дальнего Востока предложила установить минимальный объем вылова этого вида водных биоресурсов на одно судно. Введение такого ограничения, по мнению этой организации, существенно помогло бы в борьбе с ловом сверх установленных лимитов.
Заключение
Обозначим основные этапы предлагаемой процедуры управления рыболовством. Водные биоресурсы каждого промыслового района оцениваются посредством всех возможных методов из арсенала рыбохозяйственной науки. После этого они распределяются на "прибрежные" и "экспедиционные" в зависимости от развитости того или иного вида промысловой деятельности и перечня изымаемых при этом объектов. Затем объемы ОДУ делятся на квоты для разных промыслов: прибрежных — вентерный, снюрреводный и пр., — и экспедиционных — траловый, ярусный и др. Расчетные величины уловов служат основой для мер по регулированию конкретного вида промысла. Так, для лова лососей ставными неводами и снюрреводного лова морских рыб предпочтительно ограничение промыслового времени. Для вентерного лова наваги — величина ОДУ в тоннах, поскольку прилов отсутствует, а вылов легко поддается учету. Такой подход оправдан также и на кошельковом промысле сельди и лове сайры на свет, где улов может быть достаточно точно измерен. Для тралового лова возможно выделение сблокированных квот в соответствии с информацией о реальном видовом составе уловов. Для многовидовых промыслов уже разрабатываются математические модели, позволяющие формализовать их регулирование исходя из состояния запасов гидробионтов (Абакумов и др., 2007; Дьяков и др., 2008).
Мы полагаем, что незамедлительное внедрение в практику отечественного рыболовства элементов экосистемного подхода — необходимое условие сохранения биологических ресурсов российских вод.
Список литературы
Абакумов А.И., Бочаров Л.Н., Каредин Е.П., Решетняк Т.М. Модельный анализ и ожидаемые результаты оптимизации многовидовых промыслов прикамчатских вод // Вопр. рыболовства. — 2007. — Т. 8, № 1(29). — С. 93-109.
Алексеев А.П., Пономаренко В.П. Рыбопромысловые прогнозы — есть ли шанс на выживание? // Тез. докл. 9-й Всерос. конф. по проблемам рыбопром. прогнозир. — Мурманск : ПИНРО, 2004. — С. 14-18.
Балыкин П.А. К вопросу о промысловом районировании западной части Берингова моря // Вопр. рыболовства. — 2009. — Т. 10, № 1(29). — С. 135-149.
Балыкин П.А. Состояние и ресурсы рыболовства в западной части Берингова моря : монография. — М. : ВНИРО, 2006. — 142 с.
Балыкин П.А., Бонк А.А., Буслов А.В. и др. Потери улова на промыслах Дальнего Востока и возможности их уменьшения // Экономические проблемы развития рыбной промышленности и хозяйства России в свете реализации концепции развития рыбного хозяйства Российской федерации до 2020 года. — М. : ВНИИЭРХ, 2004. — С. 78-86.
Балыкин П.А., Золотов А.О. Межвидовые отношения гидробионтов как фактор динамики численности // Исслед. вод. биорес. Камчатки и сев.-зап. части Тихого океана. — Петропавловск-Камчатский : КамчатНИРО, 2010. — Вып. 17. — С. 24-29.
Бочаров Л.Н. Перспективный подход к обеспечению населения продуктами рыболовства // Изв. ТИНРО. — 2004. — Т. 138. — С. 3-18.
Бочаров Л.Н. Развитие рыбохозяйственной науки на Дальнем Востоке. Задачи и особенности современного этапа // ТИНРО—85. Итоги десятилетней деятельности. 2000-2010 гг. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2010. — С. 3-24.
Буслов A.B. Возможность организации и регулирования многовидового рыболовства в современных условиях на примере Петропавловск-Командорской подзоны (Восточная Камчатка) // Вопр. рыболовства. — 2006. — Т. 7, № 2(26). — С. 267-276.
Варкентин А.И. К вопросу о качестве промысловых данных, используемых для расчета запаса минтая в северной части Охотского моря методами математического моделирования // Тез. докл. 10-й Всерос. конф. по проблемам рыбопром. прогнозир. — Мурманск : ПИНРО, 2009. — С. 43-44.
Гусев Е.В., Соколов K.M., Древетняк К.В. К вопросу о фактическом изъятии и рациональном использовании приловов донных рыб в Баренцевом море // Тез. докл. 9-й Всерос. конф. по проблемам рыбопром. прогнозир. — Мурманск : ПИНРО, 2004. — С. 56-58.
Долгов A.B., Ярагина H.A., Древетняк К.В. Одновидовое прогнозирование состояния запасов гидробионтов или прогнозирование развития экосистемы — выбор парадигмы // Тез. докл. 10-й Всерос. конф. по проблемам рыбопром. прогнозир. — Мурманск : ПИНРО, 2009. — С. 54-56.
Дьяков Ю.П., Ширков Э.И., Ширкова Е.Э. Модель многовидового комплекса западнокамчатских камбал (Pleuronectidae) и ее использование в управлении промыслом // Изв. ТИНРО. — 2008. — Т. 152. — С. 37-57.
Ермаков Ю.К., Дударев В.А. Анализ реализации общих допустимых уловов рыб в Дальневосточном бассейне // Вопр. рыболовства. — 2010. — Т. 11, № 1(41). — С. 125-131.
Изергин Л.В., Демьяненко К.В. Рациональное использование водных живых ресурсов Азовского бассейна: от лимитирования вылова к ограничению промысловых нагрузок // Мат-лы Междунар. науч. конф. "Современные основы формирования сырьевых ресурсов Азово-Черноморского бассейна в условиях изменения климата и антропогенного воздействия". — Ростов н/Д : АзНИИРХ, 2008. — С. 16-18.
Каспийское море: о влиянии экологических изменений на биоразнообразие и рыбопродуктивность : монография. — Астрахань : КПЦ "Полиграфком", 2009. — 404 с.
Котенев Б.Н. К новой стратегии управления водными биологическими ресурсами в морях России // Повышение эффективности использования водных биологических ресурсов Мирового океана. — М. : ВНИРО, 2005. — С. 65-66.
Котенев Б.Н. Экосистемная стратегия оценки биоресурсов Мирового океана: мировой вылов и резервы сырьевой базы // Мировой океан: использование биологических ресурсов. — М. : ВИНИТИ, 2001. — Вып. 2. — С. 69-87.
Котенев Б.Н., Зайцева Ю.Б. Перспективные задачи рыбохозяйственного комплекса России в достижении наиболее эффективного использования водных биоресурсов // Повышение эффективности использования водных биологических ресурсов Мирового океана. — М. : ВНИРО, 2005. — С. 9-15.
Матишов Г.Г., Абраменко М.И., Балыкин П.А. и др. Ихтиофауна Азово-Дон-ского и Волго-Каспийского бассейнов и методы ее сохранения : монография. — Ростов н/Д : ЮНЦ РАН, 2009. — 272 с.
Матишов Г.Г., Артюхин Ю.Б., Балыкин П.А. и др. Современное состояние экосистемы западной части Берингова моря : монография. — Ростов н/Д : ЮНЦ РАН, 2010. — 388 с.
Состояние мирового рыболовства и аквакультуры. 2008. — Рим : ФАО, 2009. — 214 с.
Темных О.С., Заволокин А.В., Найденко С.В. К итогам познания морской экологии тихоокеанских лососей: прошлое, настоящее, будущее // ТИНРО—85. Итоги десятилетней деятельности. 2000-2010 гг. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2010. — С. 79-102.
Ткач В.Н., Кузнецов Ю.А. Современное состояние и перспективы развития промысла полупроходных и речных рыб в Волго-Каспийском районе // Мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. "Комплексный подход к проблеме сохранения и восстановления биоресурсов Каспийского бассейна". — Астрахань : КаспНИРХ, 2008. — С. 161-165.
Чернышков П.П., Букатин П.А., Полищук И.А. Прогнозирование сырьевой базы и научное обеспечение российского рыболовства в антарктической части Атлантики и южной части Тихого океана в современных геополитических условиях // Тез. докл. 10-й Всерос. конф. по проблемам рыбопром. прогнозир. — Мурманск : ПИНРО, 2009. — С. 138-140.
Шунтов В.П. Состояние биоты и биоресурсов морских макроэкосистем дальневосточной экономической зоны России // Бюл. № 4 реализации "Концепции дальневосточной бассейновой программы изучения тихоокеанских лососей". — Владивосток : ТИНРО-центр, 2009. — С. 242-251.
Шунтов В.П. Управление морскими биологическими ресурсами — это пока все еще мечта, а не реальность // Изв. ТИНРО. — 2004. — Т. 137. — С. 232-240.
Шунтов В.П., Дулепова Е.П., Волвенко И.В. и др. Современный статус, структура и рыбопродуктивность пелагических и донных макроэкосистем дальневосточных морей // Дальневосточные моря России. Кн. 2 : Исследования морских экосистем и биоресурсов. — М. : Наука, 2007. — С. 502-518.
Bulatov O. Climate fluctuations and walleye Pollock biomass dynamics // PICES-2010 : Program and Abstracts. — Portland, USA, 2010. — P. 90.
Поступила в редакцию 28.01.11 г.
