CC BY
32
оценки их адаптационного потенциала для своевременного прогнозирования и моделирования степени психофизиологического напряжения, влияющего, в свою очередь, на социальнопсихологическое состояние населения.
А. П. Назаретян
Насилие и культурная регуляция: к количественной верификации гипотезы техно-гуманитарного баланса
Исследование значительного числа локальных, региональных и глобальных кризисов антропогенного происхождения позволило выявить системную зависимость между тремя переменными: технологическим потенциалом, качеством культурных регуляторов и социальной устойчивостью. Эта зависимость обозначена как закон техно-гуманитарного баланса: чем выше мощь производственных и боевых технологий, тем более совершенные средства регуляции необходимы для сохранения общества.
В формальном аппарате гипотезы различаются внешняя и внутренняя устойчивость. Первая - способность социума противостоять колебаниям природной и/или геополитической среды растет пропорционально технологическому потенциалу. При этом, однако, вторая - способность избегать катастроф, спровоцированных человеческой активностью, - снижается, если технологическое развитие не уравновешено совершенствованием культурных регуляторов, включая социальные ценности и нормы. Разбалансированное общество становится менее «дуракоустойчивым», т. е. более уязвимым по отношению к колебаниям массовых настроений и эмоций, капризам влиятельных лидеров и прочим случайным факторам.
Как показывает исторический опыт кризисных ситуаций, с нарушением техно-гуманитарного баланса происходит всплеск экологической и/или геополитической агрессии, который сопровождается социально-психологическим синдромом Предкризисного человека (Homo prae-crisimos): ощущением вседозволенности, безнаказанности, специфическим комплексом катастрофофилии и т. д. С исчерпанием ресурсов экстенсивного роста чаще всего происходит надлом и катастрофическое разрушение социальной системы. Тем не менее в некоторых случаях, когда антропогенный кризис охватывал обширный географический регион с высоким уровнем культурного разнообразия, его обитателям удавалось найти кардинальный выход из эволюционного тупика. Это в каждом случае было обеспечено комплексом сопряженных преобразований: ростом удельной
129
продуктивности технологий, информационного объема индивидуального и коллективного интеллекта, совершенствованием социальной организации и культурных ценностей.
Такие радикальные изменения, во многом необратимые, становились переломными вехами общечеловеческой истории. Описано не менее семи глобальных революций, следовавших за масштабными кризисами, вызванными деятельностью культурно разбалансированного общества.
Закон техно-гуманитарного баланса - эмпирическое обобщение, построенное на анализе конкретных ситуаций (case studies). Гипотеза же состоит в том, что эта системная зависимость служила селективным механизмом на всем протяжении человеческой истории и предыстории: социумы с декомпенсированной агрессивностью последовательно выбраковывались из исторического процесса.
Для верификации гипотезы используется ряд ее нетривиальных следствий. Одно из них состоит в том, что в долгосрочной ретроспективе, с последовательным ростом убойной силы оружия и демографической плотности, процент жертв социального насилия от численности населения не возрастал. Для проверки этого следствия введен специфический индекс - коэффициент крово-пролитности (Bloodshed Ratio (BR)). Индекс выражает отношение среднего числа преднамеренных убийств в единицу времени (k(At)) к численности населения (p(At)). Число преднамеренных убийств складывается из суммы военных жертв, жертв «мирных» политических репрессий и бытового насилия; именно последнее из слагаемых всегда составляло львиную долю общей суммы.
При сравнительном расчете коэффициента кровопролитности для различных культур и исторических эпох (с использованием доступных данных и дополнительных формул, выражающих столетние периоды) обнаруживается нелинейная тенденция, состоящая в снижении социального насилия на протяжении тысячелетий. Относительное сокращение физического насилия по мере возрастающей доступности взаимных убийств (благодаря убойной мощи оружия и плотности населения) - парадоксальный факт, который служит одним из косвенных подтверждений справедливости гипотезы. Он не свидетельствует о «снижающейся агрессивности» людей - напротив, из зоопсихологии известно, что уплотнение популяций обычно повышает уровень агрессивности. Правдоподобное объяснение видится в том, что культура, проходя через горнило антропогенных кризисов и катастроф, умножала и совершенствовала средства сублимации агрессии, продуцируя ее творческие и виртуальные формы.
Более детальные сопоставления позволяют заключить, что каждая новая технология (военная или производственная) обычно несла с собой угрозу внутренней устойчивости общества.
130
Со временем, однако, происходила драматическая притирка (fitting), культура «укрощала» возросшую технологическую мощь, т. е. гуманитарный интеллект приходил в неустойчивое соответствие с интеллектом инструментальным. После того как притирка состоялась (но только после этого!), чем потенциально более разрушительным является то или иное оружие, тем меньше разрушений оно провоцирует в действительности. Последнее обстоятельство также очень отчетливо демонстрируется расчетами - в частности, отражающими современное положение дел.
И. А. Николаева
Психологические следствия гуманного воспитания и воспитание субъектности детей-инвалидов
Специальные коррекционные школы для детей с ДЦП организуются с целью создания благоприятных условий, способствующих умственному, эмоциональному и физическому развитию личности, социальной защите, медико-психолого-педагогической реабилитации и социальной адаптации воспитанников. Несомненно, во многих школах имеется атмосфера подлинной заботы и индивидуального подхода к учащимся. Стоит проанализировать особенности психосоциального развития детей с ДЦП в условиях гуманной педагогической среды.
Изучая особенности психосоциального развития детей с ДЦП в специальной коррекционной общеобразовательной школе г. Кургана (обследование детей выполнено в рамках дипломной работы студентки КургГУ Е. Кошкиной), мы обратили внимание на самовосприятие и отношение к другим обучающихся подростков. Рассматривались самооценки поведения, внешности, здоровья, психосоциального статуса, интеллектуального и школьного статуса, популярности, счастья и удовлетворенности (Шкала Пирс-Харрис, модифицированная В. Гордеевым, Ю. Александровичем (ШПХМ), самооценки социальной компетенции для оценки социального возраста (Шкала измерения социальной компетенции Долла, модифицированная В.Гордеевым, Ю.Александровичем (ШИСКДМ), особенности социального восприятия и ценностных отношений личности (по методике И.Николаевой «Я и другие»).
Группа подростков с ДЦП 12-16 лет 6-9 классов (27 чел.) сравнивалась по названным параметрам с аналогичной по возрасту выборкой подростков из общеобразовательных школ (40 чел.).
Сравнивая качество жизни двух групп по шкалам самооценки поведения, здоровья, внешности, психосоциального и школьного
131
