CC BY
924
Am 7universutn.com
UNIVERSUM:
МЕДИЦИНА И ФАРМАКОЛОГИЯ
НАРУШЕНИЯ МОТИВАЦИИ ДОСТИЖЕНИЯ В СТРУКТУРЕ ПАТОЛОГИИ МОТИВАЦИИ
Алферова Татьяна Анатольевна
врач-психиатр высшей категории, зав. диспансерным отделением, Центр психического здоровья Министерства здравоохранения и социального развития,
Республика Казахстан, г. Алматы
Акбулатова Гулнар Искаковна
главный специалист отдела медико-социальной экспертизы департамента труда, социальной защиты и миграции населения,
Республика Казахстан, г. Алматы
Жиенбаева Надежда Бисеновна
д-р психол. наук, директор департамента послевузовского образования,
Казахская академия труда и социальный отношений,
Республика Казахстан, г. Алматы
Тапалова Ольга Бисеновна
канд. биолог. наук, докторант кафедры психодиагностики и клинической психологии Киевский национальный университет имени Т. Шевченко,
Украина, г. Киев E-mail: olya. mag@mail. ru
DISORDERS OF ACHIEVEMENT MOTIVATION IN THE STRUCTURE OF MOTIVATION PATHOLOGY
Tatyana Alferova
high Level Certificate Psychiatrist, Head of Division Pertaining to the Prophylaxy, “Mental Health Center ", the Ministry of Health and Social Development,
Republic of Kazakhstan, Almaty
Gulnar Akbulatova
main Specialist of Medical and Social Assessment Division of Labor and Employment
Department, Social Welfare and Human Migration,
Republic of Kazakhstan, Almaty
Нарушения мотивации достижения в структуре патологии мотивации // Universum: Медицина и фармакология : электрон. научн. журн. Алферова Т.А. [и др.]. 2015. № 7-8 (19) . URL: http://7universum.com/ru/med/archive/item/2543
Nadezhda Zhienbayeva
doctor of Psychological Sciences, Director of Post Graduate Education Department,
Kazakh Academy of Labor and Social Relations, Republic of Kazakhstan, Almaty
Olga Tapalova
candidate of Biological Sciences, Postdoctoral Student of Psychognosis and Clinical Psychology, Kiev National University named after T. Shevchenko,
Ukraine, Kiev
АННОТАЦИЯ
В настоящей статье представлены результаты теоретического и экспериментального анализа взаимосвязи между потребностью в достижениях и мотивацией достижения у категории лиц, представляющих норму и психическую патологию. Количественные и качественные характеристики мотивации достижения, выявленные с помощью методов математической статистики, показали, что мотивация достижения при психических расстройствах имеет выраженность тенденции к избеганию неудачи, нежели тенденции к достижению результата.
ABSTRACT
In the article results of theoretical and experimental analysis of interrelations between the necessity in progress and achievement motivation are presented among the categories of persons representing the norm and mental pathology. Quantitative and qualitative characteristics of achievement motivation identified by methods of mathematical statistics have shown that the achievement motivation in mental disorders has a strong trend to avoid failure than the tendency to achieve results.
Ключевые слова: мотивация достижения, мотивация избегания неудач, циклотимия, дистимия, невротические и поведенческие расстройства, обсессивно-компульсивное и ипохондрическое расстройство, психоактивные
вещества.
Keywords: achievement motivation, motivation to avoid failure, cyclothymia, dysthymia, neurotic and behavior disorders, obsessive-compulsive and hypochondriacal disorders, psychoactive substances.
К патологии мотивационной сферы личности относят следующие основные группы нарушений в формировании и/или функционировании мотивов: патология структурно-содержательной стороны мотивационной
сферы, нарушение процесса мотивации (борьбы мотивов), угнетение мотивов, побуждений и влечений, усиление мотивов и влечений, извращение мотивов, побуждений и влечений [2].
К первой группе нарушений относят нарушение нравственных установок, как правило, за счет недоразвития нравственных чувств. К таким нарушениям относят преобладание низших (гедонистических) мотивов, а также гиперэстезию (гипертрофию) мотивов псевдоальтруистического характера, гиперсоциальное поведение (сутяжно-кверулянсткий склад ума, сверхценные идеи, паранойяльная структура личности), а также нарушение единства мотивационной сферы (амбивалентное поведение).
Ко второй группе нарушений следует отнести нарушения в протекании процесса мотивации. Два крайних варианта таких нарушений — это отсутствие борьбы мотивов, приводящее к импульсивным действиям, и длительное «застревание» на мотивационной борьбе, связанное с невозможностью совершения окончательного выбора, амбитендентностью.
Третья группа нарушений образована различными вариантами угнетения мотивационной сферы, что проявляется в гипобулии или абулии, то есть снижении интенсивности побуждений, влечений к деятельности, и сопровождается регрессом мотивов вплоть до их отсутствия.
Проявления угнетения мотивационной сферы связаны с гипокинезиями, акинезиями, вплоть до ступора. Наиболее известные и частые нарушения этого типа — это анорексия, то есть угнетение пищевого влечения, часто приводящее к отказу от еды, угнетение полового влечения (либидо), угнетение инстинкта
самосохранения — торможение или отсутствие защитных двигательных актов (моргания, защитной позы). Угнетение мотивации самоохранительного поведения может сопровождаться суицидальными мыслями, аутоагрессивным поведением.
К четвертой группе нарушений относят противоположный полюс — усиление мотивов и влечений. Гипербулия — усиление интенсивности влечений и увеличение их количества, а также побуждений и мотивов к деятельности с быстрой их изменчивостью. Эти нарушения могут сопровождаться гиперкинезиями. Известные варианты усиления мотивов и влечений — это булимия (усиление пищевого влечения) и гиперсексуальное поведение (усиление полового влечения).
Наконец, к пятой группе нарушений мотивационной сферы относят извращение мотивов, влечений и побуждений. Проявлениями таких нарушений являются патологическое влечение к неприемлемым объектам или видам деятельности. В основе этих нарушений лежит извращение изначальных мотивов, определяющих цель деятельности. Вариантами извращения мотивов, влечений и побуждений являются дромомания, клептомания, пиромания, гомицидомания, суицидомания, дипсомания, копрофагия, копролалия, перверзии.
К клиническим вариантам нарушения мотивационной сферы относят навязчивые влечения, компульсивные влечения, импульсивные влечения.
Е.П. Ильин [3] выделяет изменения в мотивации и мотивах при нервнопсихических заболеваниях и разделяет их на: 1) относящиеся к потребностям и энергетике мотива; 2) относящиеся к «внутреннему фильтру» и целеполаганию.
Г оворя о нарушениях, касающихся потребностно-энергетической стороны мотивации, Е.П. Ильин пишет о двух типах изменения силы потребности (желания) при различных заболеваниях. Первый тип характеризуется резким ослаблением силы потребностей. Эту аномалию мотивации называют абулией.
Е.П. Ильин также ссылается на мнение Н.Н. Ланге об истерических субъектах: они не умеют, не могут и не хотят хотеть. Для них характерны крайняя подвижность, неустойчивость потребностей и влечений, нескоординированность их друг с другом [3].
При искаженном психическом развитии по типу дизонтогенеза наблюдаются сочетания общего недоразвития, задержкой, повреждением и ускоренным развитием отдельных функций. Такие сложные сочетания приводят к ряду качественно новых патологических образований, в частности к детскому аутизму. При этом виде нарушения особенностью мотивации является исходная энергетическая ограниченность и связанная с ней недостаточность побуждений, быстрая истощаемость любой целенаправленной активности. Для таких детей характерна оторванность от реальной жизни, склонность к фантазированию, а также к патологическим влечениям. В зависимости от степени тяжести, у детей с аутизмом могут быть представлены разные уровни снижения потребности в общении: от отрешенности до замещения и повышенной ранимости при контактах. Для аутичных детей с ранним проявлением характерна импульсивность действий и поступков.
Возможен также и противоположный тип изменения силы потребностей, а именно — усиление. При нарушениях в подкорковых отделах головного мозга резко увеличивается потребность в пище. Этот вид патологического влечения называют булимией.
В реактивном состоянии, вызванном тяжелой психической травмой, а также при маниакально-депрессивном психозе потребности и влечения характеризуются большой интенсивностью при незначительной устойчивости, что проявляется в поведении в форме импульсивности. В то же время при некоторых заболеваниях, в частности при наличии бреда, большая побудительная сила влечений, потребностей и мотивов сочетается с их стойкостью наряду с узостью и единообразием. Такие изменения являются следствием выраженной инертности нервных процессов.
С.С. Корсаков заметил, что у больных с общими психическими изменениями и снижением в результате мозгового заболевания интеллекта (деменцией) изменяется соотношение между силой биологических и социальных потребностей; социальные потребности у них снижаются, преобладают же потребности в еде, иногда — в сексе [3].
К нарушениям «внутреннего фильтра» и целеполагания И.П. Ильин относит нарушения мотивации, касающиеся обоснованного принятия решения и выбора цели. У больных с маниакальным психозом и в меньшей мере у пациентов с психопатиями возможны малообоснованные поступки и импульсивные действия, которые формируются на основе аффективно окрашенных побуждений и слабо соотнесены с обстоятельствами. У таких больных обнаруживается наплыв желаний, при этом отмечается выраженное сокращение времени предварительного ориентировочного этапа деятельности. Характерно стремление к немедленному удовлетворению возникающих потребностей, без учета возможных последствий. Недостаточен этап «борьбы мотивов», осознание потребности немедленно переводится в действие [3].
При психастении, как заключает Е.П. Ильин, обобщив взгляды различных авторов, главным затруднением в процессе мотивации является прохождение через «внутренний фильтр» возникающих идей и побуждений, носящих навязчивый характер. Больной сознает их нелепость, и поэтому у него, при высоких требованиях к своему моральному облику, возникают мучительные сомнения, опасения, неуверенность [3].
Для психастеника характерны трудности в принятии решений, колебания в выборе целей и путей их достижения, а также переход от выбора цели к намерению и его осуществлению.
Направленность мотивации при этом зависит от личностных черт человека, связанных с разными типами психопатических реакций. Так, для возбудимых психопатов характерна тенденция к стеничности и агрессивности в реализации потребностей, в то время как для психопатов тормозимого круга
свойственны ограничение контактов, отказные реакции, а для истерических психопатов — стремление привлечь к себе внимание, произвести впечатление.
Для больных эпилепсией, у которых, как известно, развивается инертность психических процессов, выражена ригидность установок и действий в ситуациях, требующих перестройки привычного стереотипа действия, то есть нарушена планирующая функция мотивации.
Характеризуя истериков, Э. Кречмер [4], говорил, что они не слабовольны, а слабодельны. Отклонения в состоянии психики приводят к нарушениям мотивации при выборе цели. У психопатов наблюдается неустойчивость целей, быстрая их смена уже на самых начальных этапах действия. У больных неврозом поставленная цель может не соответствовать условиям и возможностям человека. Вследствие переоценки значимости своей личности они могут ставить далекие и недостижимые цели, но в то же время, недооценивая свое умение, реальные цели ставят перед собой явно заниженные.
По данным Н.А. Курганского [5], в отличие от здоровых людей, у которых больше выражен мотив достижения успеха, у больных неврозами более выражен мотив избегания неудачи, что в большей степени наблюдается у больных неврастенией, чем у больных истерией. У первых имеется также большой разрыв между уровнем притязаний и возможностями.
Если в норме переход к легким целям после неудачи или, наоборот, к более трудным целям после успеха носит более или менее плавный характер, то при эмоциональной неустойчивости психопатов эти колебания носят очень резкий характер, больные как бы шарахаются от одной крайности к другой. Небольшой успех толкает их на выбор самой трудной задачи, однократная неудача — на выбор самой легкой.
По К. Обуховскому [7], сформулированные в мотиве цель и программа действий для ее достижения должны быть тесно связаны, так как программа — это уточнение средств, с помощью которых может быть реализована цель. Однако часто обнаруживается, что у лиц, страдающих невротическими
нарушениями, программа, заключенная в мотиве, не может обеспечить достижения цели, более того, она нередко противоречит ее достижению. Невротик боится неудачи и поэтому либо отодвигает как можно дальше исполнение желания (достижение цели), либо ставит перед собой ложную цель, в противном случае ему пришлось бы отказаться от составленной им программы деятельности. Постановка же ложной цели («официальной версии») при сохранении старой программы позволяет продолжать ту деятельность, к которой он более склонен, дает возможность сохранять видимость ее рациональности.
Лица с невротическими нарушениями ищут основание для оттягивания реализации мотива, обманывая себя, они принимают такую формулировку цели, благодаря которой их программа согласуется с их убеждениями.
Выдвигаемые невротиком защитные аргументы, называемые К. Обуховским мотивами, очень устойчивы, он настаивает на них с чрезвычайным упорством. Легко поддаваясь убеждению во многих других, казалось бы, более важных делах, в каких-то вопросах он нередко допускает серьезные нарушения правил логики, только бы остаться при своем мнении. Психастеники не способны, таким образом, к изменению мотива и принятию нового. Трудно добиться признания ошибочности стремлений и у истериков вследствие эффективности характера их мышления. Они глухи к нотациям, встречают их агрессивно [7].
При психосоматическом заболевании, как гипертоническая болезнь, тоже наблюдаются особенности мотивационной сферы человека. Таким больным свойственна защитная манера поведения, враждебность и агрессивность, преобладание «мотивации власти», эгоцентрические установки при пассивности в достижении своих целей и неуверенность в себе при принятии решений, сочетание высокой «мотивации достижений» с низкой надеждой на успех и высоким страхом неудачи.
В клинической психологии характеристики поведения личности описываются в аспекте патопсихологических синдромокомплексов [1].
Изучение динамики особенностей поведения детей и подростков с различными типами дизонтогенетического развития, их потребностно-мотивационной сферы стало предметом специального исследования В.А. Худика [14]. Патопсихологические синдромокомплексы рассматриваются им с позиций диагностики и коррекции аномалий личности, в том числе и в сфере потребностей, мотивов поведения и ценностных ориентации.
Различия количественных и качественных характеристик мотивации достижения между категориями лиц, представляющих норму и психическую патологию, являются очевидными и подтвержденными ранее данными как клинических наблюдений, так и бесед с больными, экспериментальнопсихологических исследований и т. д. [6; 8; 9; 10; 13].
Тем не менее мы сочли необходимым проанализировать эту разницу с помощью методов математической статистики. В этом этапе исследования приняли участие испытуемые следующими с диагнозами: «циклотимия», «дистимия», «невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства», в том числе с диагнозом «неврастения», «обсессивно-компульсивное расстройство», «ипохондрическое расстройство», «психические расстройства и расстройства поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ», «психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя».
Во всех группах, представляющих психическую патологию, средний показатель мотивации достижения свидетельствует о преобладании мотивации избегания неудачи. При этом минимальный средний показатель — в группе лиц с диагнозом «дистимия», максимальный — в группах лиц с диагнозами «циклотимия» и «невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства».
Таким образом, данные, имеющиеся в литературе о преобладании мотивации избегания неудачи над мотивацией достижения успеха, подтвердились и в нашем эмпирическом исследовании.
Выявление взаимосвязи между потребностью в достижениях и мотивацией достижения является важным, поскольку в теоретическом ракурсе рассмотрения высокая потребность в достижениях может быть связана с мотивацией достижения разными количественными и качественными связями.
Мотивация достижения характеризует феномен, представляющий собой взаимодействие существующей потребности в достижениях с факторами ситуации. В результате такого взаимодействия в комплексе с преломлением факторов ситуации через индивидуально-психологические особенности индивида могут существовать различные конфигурации соотношения потребности в достижениях и мотивации достижения. Очевидно, что конфигурации этого взаимодействия могут существенно отличаться в норме и при психической патологии [11; 12].
Поэтому представление результатов эмпирического исследования лиц с психической патологией начнем, как и эмпирическое исследование лиц, представляющих условную норму, с анализа соотношения потребности в достижениях и мотивации достижения.
В таблице 1 представлены данные корреляций между показателями потребности в достижениях (тест-опросник «Потребность в достижении цели» Ю.М. Орлова) и показателями мотивации достижения (тест-опросник мотивации достижения А. Мехрабиана) у лиц с циклотимией, дистимией, невротическими и соматоформными расстройствами, а также с психическими расстройствами и расстройствами поведения, связанными с употреблением психоактивных веществ. Использован коэффициент корреляции Пирсона.
Таблица 1.
Связь потребности в достижениях и мотивации достижения у лиц с психическими расстройствами
Г руппа испытуемых Корреляции показателей ПД и МД Значимость
Циклотимия 0,279 0,122
Дистимия 0,117 0,524
Невротические и соматоформные расстройства -0,156 0,395
Психические расстройства и расстройства поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ 0,255 0,159
Как видим из таблицы 1, значимых корреляций между потребностью в достижениях и мотивацией достижения не выявлено. Этот факт, с нашей точки зрения, заслуживает внимания, поскольку указывает на существующие различия между достиженческой активностью в норме, и при психической патологии. Если в норме потребность в достижениях в большинстве случаев, опредмечиваясь, является основой для формирования соответствующего мотива, то при психической патологии связь потребности в достижениях и соответствующей мотивации менее однозначна.
Если анализировать сущность потребности в достижениях в теоретическом ракурсе, следует отметить ее связь или имплицитную включенность в структуру базовых потребностей. Так, В. Глассер выделяет, помимо физиологической потребности в выживании, четыре психологических потребности: в могуществе (силе, власти), в принадлежности (любви), в свободе, в развлечении [3; 13]. При этом потребность в могуществе может быть удовлетворена в сфере статусных отношений, признания или принуждения других повиноваться человеку. Среди четырех психологических потребностей потребность в силе ближе всего по содержательному наполнению к потребности в достижениях: для того чтобы усилить свое могущество, увеличить силу, необходима реализация достиженческой активности.
Однако потребности могут противоречить друг другу. Например, потребность в свободе может противоречить потребности в принадлежности,
потребность в принадлежности — потребности в силе и т. д. В теории контроля В. Глассера постулируется, что люди стремятся контролировать мир, управлять им для того, чтобы удовлетворять свои потребности [3; 14].
Если опираться на такое понимание роли потребностей, то выбор в пользу удовлетворения той или иной потребности в случае ее конкуренции с другими зависит не только от силы этой потребности, но и от силы других потребностей и соотношения сил этих потребностей. Это первый, внутренний аспект детерминации потребности в процессе ее трансформации в мотив.
Далее, кроме внутренней детерминации, субъект сталкивается еще и с неизбежностью внешней детерминации, а именно — с факторами ситуации на ориентировочном этапе деятельности по удовлетворению потребности и в самом процессе удовлетворения. Если эти факторы благоприятствуют удовлетворению, можно говорить о позитивной детерминации потребности факторами ситуации, если препятствуют — логично говорить о негативной ситуационной детерминации.
Анализ внешней и внутренней детерминации потребности при психической патологии обнаруживает, как правило, негативный вариант такой детерминации. В биографии у лиц с психической патологией, как правило, присутствуют факты неблагоприятного влияния социальной ситуации, в которой пребывал человек и которая в сочетании со спецификой его психического склада, препятствовала формированию мотивации достижения. Психическая специфика, в свою очередь, является отчасти конституционно обусловленной, отчасти она результат «переформатирования», иерархизации ведущих потребностей. Если, к примеру, в силу внешних и внутренних факторов перед индивидом встает выбор между конкурирующими потребностями в могуществе и принадлежности при более высокой значимости последней, то потребность в могуществе (силе, самоосуществлении) не удовлетворяется и не проходит необходимые этапы ее становления до уровня мотива.
Те же закономерности можно проследить и при рассмотрении более специфичной потребности — потребности в достижениях. Если эта потребность конкурирует, скажем, с аффилиативной потребностью, что является ситуацией довольно частой, то ведущей становится та потребность, которая является для индивида более значимой на том или ином этапе его жизни. В раннем периоде жизни, когда механизмы самоконтроля и самокоррекции поведения сформированы слабо, а эмоциональная сфера достаточно незрела, человек нуждается в поддержке, эмоциональном одобрении, принадлежности к семье особо остро. При неблагоприятных обстоятельствах жизни индивид легче отказывается от удовлетворения потребности в достижениях, чем, например, от аффилиативной потребности.
Выводы
1. Мотивация достижения — это конструкт, описывающий комплекс факторов, обеспечивающих направленность субъекта на лучшее выполнение деятельности, ориентированной на достижение некоторого результата, к которому может быть применен критерий успешности.
2. Опыт длительного неуспеха является внешним предиктором снижения ожидания субъекта относительно его будущей успешности и негативно влияет на результирующую мотивацию достижения.
3. Мотивация достижения при психических расстройствах претерпевает существенные изменения. Специфика мотивации достижения при том или ином психическом расстройстве отражает специфику ведущего радикала заболевания. Таким ведущим радикалом при невротических и психосоматических расстройствах является тревожность, которая определяет большую выраженность тенденции к избеганию неудачи, чем тенденции к достижению результата.
4. У пациентов с депрессивными и тревожными расстройствами выбор очень трудных задач чередуется с выборами очень легких, то есть наблюдается тенденция к выбору крайних полюсов трудности цели. Такое поведение
в ситуации достижения цели является индикатором конфликта достижения, а также способом защиты от переживаний неуспеха.
5. У лиц, зависимых от психоактивных веществ, происходит не столько снижение уровня мотивационных тенденций, сколько их искривление: формируются новые потребности с соответствующими им личностными диспозициями. Мотивационная неустойчивость на ранних этапах зависимости сменяется устойчивостью искривленной мотивационной сферы на поздних ее этапах. При этом потребности приобретают строение влечений, между ними утрачивается координация, происходит полное подчинение мотивационной сферы ведущему мотиву — мотиву употребления психоактивных веществ. В периоде ремиссии снижается уровень диссоциации мотивационно-смысловой сферы, в частности, в структуре мотивационно-смысловой сферы зависимых лиц появляются новые смысловые образования — факторы смысловых конструктов: личностная свобода, самовыражение, эмоциональная зрелость, ответственность.
6. Проблема мотивации достижения при различных психических заболеваниях принадлежит к разряду проблем, требующих своего решения психологической наукой. Однако для разрешения этой проблемы необходимо проведение дополнительных эмпирических исследований, а также осмысление экспериментальных данных в адекватных пониманию медико-психологической проблематики теоретических конструктах.
Список литературы:
1. Блейхер В.М. Патопсихологическая диагностика. — Киев: Здоровья, 1980. — 80 с.
2. Бухановский А.О., Кутявин Ю.А., Литвак М.Е. Общая психопатология: Пособие для врачей / под ред. А.О. Бухановского. — 3-е изд., перераб. и доп. —Ростов н/Д.: Феникс, 2003. — 416 с.
3. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. — СПб.: Питер, 2002. — 512 с.
4. Кречмер Э. Об истерии. — СПб.: Питер, 2001. — 144 с.
5. Курганский Н.А. Целеполагание и некоторые его мотивационные детерминанты при неврозах // Психологический журнал. — 1989. — Т. 10, — № 6. — С. 67—74.
6. Морогин В.Г. Процесс мотивации в норме и при психической патологии // Вестник Томского государственного педагогического университета. Вып. 2(53). Серия «Психология». — 2006. — С. 98—114.
7. Обуховский К. Галактика потребностей. Психология влечений человека. — СПб.: Речь, 2003. — 296 с.
8. Рыбакова Т.Г. Клинико-психологические характеристики алкогольной зависимости, сочетающейся с эндогенной депрессией. Пособие для врачей. — СПб., 2008. — 26 с.
9. Соколова Е.Т. Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях. — М.: Аргус, 1995. — 359 с.
10. Тапалова О.Б. Исследование мотивации достижения при психических расстройствах // Вестник КазНМУ. — 2015. — № 1. — С. 73—77.
11. Тапалова О.Б. Психодиагностика мотивации достижения при обсессивно-компульсивных расстройствах // Вопросы психологии, педагогики и образования: интеграция науки и практики / Сб. науч. трудов. — М.: АНО Изд. Дом «Науч. Обозрение», 2014. — С. 108—117.
12. Тапалова О.Б. Мотивационная направленность личности при пограничных психических расстройствах // Клиническая и специальная психология. — 2014. — Т. 3, — № 1 / [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: www.psyjournals.ru/psyclin (дата обращения: 14.03.2014).
13. Худик В.А. Психология аномального развития личности в детском и подростково-юношеском возрасте: [монография]. — Киев: Здоровья, 1993. — 142 с.
14. Щербина Л.Ф. Динамика смысловых структур лиц, зависимых от психоактивных веществ, в процессе психологической реабилитации: Дис. ... канд. психол. наук. — Киев, КНУ им. Т. Шевченко, 2004. — 210 с.
