CC BY
214
УДК 130.2
йй! 10.24147/1812-3996.2020.25(3).54-60
НАРРАТИВ НАУКИ И ИРОНИЯ В «РИК И МОРТИ»: МЕТАМОДЕРНИЗМ VS ПОСТМОДЕРНИЗМ
С. Н. Оводова, Д. В. Добротворский
Омский государственный университета им. Ф. М. Достоевского, г. Омск, Россия
Информация о статье
Дата поступления 07.09.2020
Дата принятия в печать 22.09.2020
Дата онлайн-размещения 28.12.2020
Ключевые слова
Культура, метамодернизм, постмодернизм, нарратив, наука, ирония, массовая культура, глобализм
Финансирование
Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта Президента РФ МК-1512.2020.6
Аннотация. Выявляется, как идеи метамодернизма влияют на феномены массовой культуры. В качестве примера детально проанализирован мультсериал «Рик и Морти», где выявлены механизмы работы метамодернистского юмора, осцилляции, «новой искренности», постиронии, с позиций метамодернизма проанализирован нарратив науки. Проведено различение иронии постмодернизма от иронии метамодернизма. В мультсериале осуществляется качание от иронии, пародии и пастиша к искренности и серьезности при репрезентации тем воспитания детей в неполной семье, замалчивания сведений об экологической ситуации, агрессивной колонизаторской политики, культурных травм, глобализма и капитализма, статуса науки в современном обществе.
THE NARRATIVE OF SCIENCE AND IRONY IN «RICK AND MORTY»: METAMODERNISM VS POSTMODERNISM
S. N. Ovodova, D. V. Dobrotvorskiy
Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Article info
Received 07.09.2020
Accepted 22.09.2020
Available online 28.12.2020
Keywords
Culture, metamodernism, postmodernism, narrative, science, irony, mass culture, globalism
Acknowledgements
The reported study was funded by grant of the President of the Russia MK-1512.2020.6
Abstract. The article reveals how the ideas of metamodernism influence the phenomena of mass culture. As an example, the animated series "Rick and Morty" is analyzed in detail, where the mechanisms of work of metamodern humor, oscillations, "new sincerity", post-irony are revealed, the narrative of science is analyzed from the standpoint of metamodernism. A distinction is made between the irony of postmodernism and the irony of metamodernism. In the animated series, the swing from irony, parody and pastiche to sincerity and seriousness is carried out when representing the topics of raising children in an incomplete family, suppressing information about the ecological situation, aggressive colonialist policy, cultural trauma, globalism and capitalism, the status of science in modern society.
Современная мультипликация, как и большинство других жанров искусства и типов развлечения, находится в состоянии перехода от постмодернизма к метамодернизму. Юмористические мультсериалы с высоким возрастным ограничением, появившиеся ещё в 90-е гг. XX в., продолжают выходить, по большому счёту придерживаясь старой концепции юмора и сюжетной структуры. В это же время появляются новые представители того же жанра, которые отличаются по целому ряду признаков и критериев.
Постмодернизм как теорию культуры и культурную практику характеризуют игра с реальностью, интертекстуальность, концепция смерти автора, использование пастиша (несмешной пародии) [1, с. 292-293], провозглашение критики традиционных и модернистских метанарративов [2, с. 10] и т. п.
Появившаяся в 2010 г. теория метамодерна характеризуется своими основоположниками следующим образом: «Метамодернизм - это не философия. Это также не движение, не план или программа, не художественная заметка, визуальный концепт, литературный прием или троп» [3]. Т. Вермюлен и Р. ван ден Аккер настаивают, что метамодерн представляет собой особый тип чувственности: «Если предположить, что это какой-нибудь "-изм", обладающий художественной ценностью - стиль речи, концепт или литературный прием, - значит использовать это явление как объект, который может быть выдернут из текста или изображения и использован где-либо еще. Ничто из вышеперечисленного не является метамодернизмом. Опять же это не система, движение или прием. Для нас это структура чувства. Когда мы произносим "структура чувства", то намереваемся сказать (как говорили о постмодернизме Фрэдерик Джеймсон и позднее Дэвид Харви), что это восприятие, которое распространено достаточно для того, чтобы называться структурой» [3]. «Новая чувственность» (или «новая искренность») - одно из ключевых понятий метамодернизма, проявляющееся в осцилляции между крайними точками, в частности, между «энтузиазмом модернизма и постмодернистской насмешкой» [3]. Метамодернизм не отменяет идеи модерна и постмодерна, обращение к ним становится частью его дискурса: «авторы настаивают на рождении специфической чувственности метамодерна и утверждают, что он, несмотря на то, что перенял некоторые стилистические особенности постмодерна, использует их для достижения совсем других целей. В отличие от постмодернистских аналогов, ситкомы эпохи метамодерна используют та-
кие приемы, как ирония, пастиш и пародия для выражения эмоционального аффекта» [4, с. 220].
Юмор эпохи постмодерна, как и большинство относящихся к ней произведений искусства, основан на деконструкции определённого жанра, ломании четвёртой стены в произведении, высмеивании не только пороков общества, но и основных его устоев. Юмор же метамодернизма основан в первую очередь на постиронии. Постирония в целом - это диалог, в котором искренность сложно или невозможно отличить от иронии, что очень хорошо вписывается в метамодернистскую идею о «новой искренности». Ирония в метамодернизме не исключается, но она переформатируется: «сегодня, похоже, куда больше заинтересованы не в том, чтобы «смеяться над» мишенью шутки, но в том, чтобы «смеяться вместе» [4, с. 317].
С точки зрения постмодернистской иронии некоторые вещи становятся объектами циничного высмеивания и не должны восприниматься как что-то серьёзное, что выражается в дистанции, которая устанавливается между тем, кто смеется, и тем, над чем смеются. Специфика постмодернистской иронии проявляется в интертекстуальности и пастише. Оба приема основаны на цитировании иных текстов. Как отмечает Ф. Джеймисон, в мире, где констатируется смерть уникального стиля и смерть субъекта, невозможно изобретать новое, остается лишь цитировать и подражать великим умершим стилям [1, с. 294]. Манифестируемая дистанция между автором и созданным им текстом демонстрирует постмодернистское разочарование в культуре и обществе, текст уже не репрезентирует индивидуальный стиль автора, не отражает его самость. Текст есть лишь игра вторичных смыслов с целью припоминания великих стилей и образов прошлого.
В то же время «новая искренность» метамодернизма возвращает автору право говорить искренне, что выражается в ином типе юмора и иронии, которые проявляются в том, что нечто может быть одновременно осмеяно и принято. В этой установке «обаединства», «и то и другое - и ни одно из них» и проявляется метамодернистская осцилляция, колебание между пародией и искренностью, скептицизмом и наивностью, что реинкарнирует категорию самости и индивидуальности. «На нынешнем этапе мы, вероятно, можем снова говорить о герменевтике самости, воле и способности перерабатывать интенсивности, с тем чтобы они могли выражать значимые эмоциональные реакции или когнитивные
ответы на нынешнее положение в обществе, в котором на смену вчерашней фрагментированной и фрагментирующей эйфории пришла иная аффективная модальность» [4, с. 217]. Но осцилляцию не стоит воспринимать как баланс и гармонию, именно поэтому для выражения данной идеи метамодернисты предлагают образ маятника [5].
Метамодернизм в целом и постирония, в частности, помогают художникам, комикам, актёрам и режиссёрам затрагивать ещё больше важных и непростых тем, обращая на них внимание масс с помощью средств, предоставляемых комедией. Даже самая непристойная с точки зрения обывателя шутка или комедия может нести в себе сложный эмоциональный или социальный подтекст.
Так, американский анимационный сериал «Рик и Морти», являющийся на первый взгляд обычным комедийным научно-фантастическим сериалом с не самым высоким юмором, на деле содержит массу интересных отсылок к западной поп-культуре, а также множество социальных комментариев по поводу политики, войн, изменений климата, жестокого обращения с животными и т. д. Мультсериал «Рик и Морти» иногда также относят к постмодернистским мультфильмам, однако юмор в «Рик и Морти» более теплый, нежели холодная ирония «Гриффинов», «Симпсонов» или «Южного Парка». Основными отличиями данного мультсериала от его постмодернистских предшественников вроде «Гриффинов», «Симпсонов» или «Южного Парка» являются, например, большая реалистичность мира и социальных связей между персонажами, раскрытие героев с эмоциональной точки зрения, как живых людей, поднятые и по-своему раскрытые социально-значимые темы. Сериал «Рик и Морти» не просто высмеивает общественные устои и классические узнаваемые сюжеты, но также обращает внимание на важные проблемы, будь то воспитание детей в неполной семье, мысли подростков о будущем, жизненные перспективы среднестатистического американца или нечто более глобальное - агрессивная колонизаторская политика с её последствиями или замалчивание властями и корпорациями данных об экологической ситуации.
Таким образом, трансгрессия, т. е. переход границы возможного или дозволенного, больше не является главной идеей какого-либо произведения как в постмодернизме. Трансгрессия становится инструментом для социальных манипуляций с помощью произведения способом обратить внимание масс на
какую-либо проблему, донести или объяснить что-то важное.
В философии и культурологии существует традиция анализа мультсериалов. В частности, целый раздел второго номера журнала «Логос» за 2012 г. был посвящен анализу «Южного Парка» [6-10], обращение к мультсериалу «Симпсоны» как яркому примеру глобальной массовой культуры является легитимным ходом в философии [11; 12].
Продемонстрируем реализацию установок ме-тамодернизма в «Рик и Морти». Например, эпизод из анимационного сериала «Рик и Морти» демонстрирует, как в отрывке менее чем в 20 секунд происходит качание от цинизма до скорби по отношению к разным культурным травмам в американской истории. В 7-й серии 4-го сезона герои, улетая с чужой планеты, взрывают город, очень похожий на Нью-Йорк, но когда они подлетают к строениям, напоминающим башни-близнецы Всемирного торгового Центра, то не трогают башни и произносят: «Я горжусь, что мы этого не сделали», но, видя линкор «Аризона», говорят: «А вот Перл-Харбор в принципе?.. - Да, думаю, можно», и взрывают его. В данном отрывке показано, как по отношению к двум культурным историческим травмам в обществе работают разные уровни восприятия. Трагедия 11 сентября 2001 признается как событие, по отношению к которому ирония недопустима, это травма, встроенная в современную идентичность, поэтому герои даже столь циничного мультфильма при виде братьев-близнецов молча пролетают мимо. А вот трагедия периода Второй мировой войны из-за отстав-ленности во времени не вшита в идентичность современной американской культуры как культурная травма, поэтому по отношению к ней допускается ирония. В данном примере мы наблюдаем реализацию идеи качания маятника, но при этом крайние точки чувственности (цинизм и скорбь) сосуществуют в логике «обаединства», «и то и другое - и ни одно из них».
Сам образ главных героев Рика и Морти представляет собой пастиш, цитируя главных гаеров из фильма «Назад в будущее». Главными героями в обоих произведениях являются старик-ученый и мальчик-подросток, оба произведения представляют собой рассказ о путешествиях в параллельные реальности, где можно встретить своих двойников. У Марти («Назад в будущее») и Морти («Рик и Морти»), помимо имен, схожими являются образы семьи и отцы-неудачники. Помимо сюжетной ци-
таты мы видим визуальную цитату: Рик в белом халате и с растрепанными седыми волосами полностью повторяет образ Дока из «Назад в будущее», а также оба реализуют модель поведения немного сумасшедшего ученого. Мультфильм «Рик и Морти» можно воспринять непосредственно, не считывая цитату и не видя отсылок к фильму, а можно испытать ностальгию. Помимо множества цитат на другие фильмы: 3-й сезон 4-я серия - пародия на «Мстителей», 4-й сезон 3-я серия - пародия на «Друзей Оушена», 4-й сезон 4-я серия - пародия на «Игру престолов», также в 4-м сезоне 6-й серии применяется прием «фильм о фильме» или «фильм в фильме». Интертектуальность, пастиш и жесткий юмор делают мультсериал похожим на постмодернистский текст, но, как мы указывали выше, приводя цитату касательно метамодернистских ситкомов, использование пастиша и пародии в метамодернистских текстах позволяет создать иной аффект и не исключает теплоту юмора (характеристика юмора через температуру и тип чувственности осуществляется в теоретических текстах метамодернизма, посвященных ситкомам [4, с. 345]). И, как говорят сами герои в 4-м сезоне 6-й серии о своем же мультсериале: «Как-то многовато метаотсылок», «Ты смотришь ви-досики в YouTube о том, как люди реагируют на YouTube, тут я буду решать, когда станет слишком мета». Приведенная цитата является саморефлексией авторов мультфильма, вложенной в уста героев, что ломает четвертую стену.
Иронии в мультсериале подвергаются разные концепты глобализма: капитализм, ценности современной культуры, семейные проблемы, сам мультсериал и даже нарратив науки.
Лиотар фиксирует смерть традиционных и модернистских метанарративов (великих рассказов): «Упрощая до крайности, мы считаем "постмодерном" недоверие в отношении метарассказов. Оно является, конечно, результатом прогресса науки; но и прогресс, в свою очередь, предполагает это недоверие. С выходом из употребления метанарратив-ного механизма легитимации связан, в частности, кризис метафизической философии, а также кризис зависящей от нее университетской институции. Нарративная функция теряет свои функторы: великого героя, великие опасности, великие кругосветные плавания и великую цель» [2, с. 10]. Легитимизация науки посредством великих рассказов, по мнению Лиотара, осталась в прошлом. Такой подход, как и большинство тенденций постмодернизма, был вызван реакцией на отношение к науке в более раннее
время. В Новое и Новейшее время наука считалась одним из важнейших общественных благ и была направлена на максимальную эффективность в познании и изобретениях, которые работали бы на благо общества.
С одной стороны, в мультсериале мы можем наблюдать отказ от метанарративов прогресса и Просвещения, отказ от представления о приращивании знания как средства достижения счастливого общества и тому подобного, иными словами, отказ от идей сциентизма и позитивизма. Но с другой - нарратив науки наряду с путешествиями в альтернативные реальности является ключевой составляющей сюжета. Многие приключения в мультсериале замышляются ради добычи материалов для проведения исследований.
Как прекрасно видно на примере мультсериала «Рик и Морти», в метамодернизме выработалось совершенно новое отношение к науке, основанное на отрицании как модернистского восхищения наукой, так и постмодернистской критики ее универсальности и признания плюрализма методологий познания. Нарратив науки, разворачивающийся в «Рике и Морти», реализует установки эпистемологического анархизма П. Фейерабенда. Научные эксперименты и открытия в мультсериале совершаются не ради «Истины», а как развлечение. Исследования не несут никакой высшей цели и проводятся просто, чтобы было не скучно, либо ради игры и наслаждения, либо для небольшого упрощения жизни и создания чуть большего комфорта.
В мультсериале осмеивается одна из ключевых идей позитивизма О. Конта о том, что позитивная стадия развития человечества сменяет метафизическую и теологическую. Это осмеяние репрезентируется через борьбу ученого и Бога и завершается провозглашением всесильности ученого, что показано в 9-й серии 4-го сезона, а также в эпизодах 6-й серии 3-го сезона. Сравнение ученого с Богом воспроизводит классический дискурс позитивизма, который противопоставляет себя теологического дискурсу. В мультсериале осмеивается множество штампов восприятия роли науки в культуре.
Как отмечает Л. Дастон, в нарративе истории науки есть ряд странностей: «Не упоминались страшные новые виды вооружения, созданные наукой по приказу военных», «"современная" наука не была технонаукой конца XIX - начала XX вв., которая объединилась с промышленным капитализмом», «согласно этим нарративам, современная наука впервые появилась в Европе и вознесла этот периферий- 57
ный, отсталый континент на высоты мирового экономического, политического и интеллектуального господства» [13, с. 67]. Осознание перечисленных нар-ративов является результатом применения постколониальной оптики к истории науки. Критика концепта «современности» как синонима уровня развития западной культуры [14], осуществляемая в постколониальных исследованиях, подхватывается в истории науки, где концепт «современность» осознавался как синоним «современной западной науки». Акцентуация условности указанных нарративов и признание наличия множественности потенциально возможных концептов «современности» представляет собой деконструкцию доминирующего дискурса глобального. Ибо экспорт понимания современности как уровня достижений западной науки предполагает унификацию локальностей и насаждает им систему различения и самоописания, что и порождает единую модель глобального. Критика глобализма, капитализма и доминирующих дискурсов, осуществляемая в постколониальных и постмодернистских исследованиях, перекликается с идеями Лиотара о конце великих нарративов модерна.
В мультсериале «Рик и Морти» присутствует критическая установка по отношению к глобализму: Рик как ученый не аффилирован никаким институтом и борется с правительством и военными, иронии подвергаются ценности глобального капитализма, агрессивная колонизаторская политика, экологические последствия деятельности транснациональных компаний. В мультсериале порой совсем в несмешной форме иллюстрируется, как учёные делают то, что им интересно, не задумываясь о последствиях. Таковы реалии современного уровня развития науки, многие исследования могут быть опасны для экологии и человечества, иметь непредсказуемые последствия, негативный эффект от которых отсрочен, что обыгрывается в произведениях вроде «Рика и Морти». Акцентуация серьезности существующих проблем современной культуры толкает маятник от иронии к искренности и глубине, подобные качания мы прослеживаем в отношении всех тем в мультсериале, что демонстрирует реализацию в нем мета-модернистских установок.
Несмотря на то, что в мультсериале отрицается сциентистский нарратив, все равно демонстрируется ценность науки и привилегированный статус ученого, признаваемый во всех фантастических параллельных реальностях. Единственное, что объединяет все параллельные реальности в мультсериале, - это неоспоримый статус ученого как самого гениального
создания, чья сила и власть легитимируются за счет знаний. В этом качании мы вновь фиксируем мета-модернисткие идеи.
Сопоставим мультсериал «Рик и Морти» с другим современным анимационным сериалом для взрослых «Конь БоДжек», повествующим о жизни забытого и спивающегося голливудского актёра с кризисом среднего возраста.
По сути, оба этих мультсериала не являются комедиями в чистом виде. В «Рике и Морти» комедия повествует о людях с не самой приглядной их стороны, а «Конь БоДжек» использует комедийные приёмы только для разбавления слишком тяжёлых моментов. Оба этих мультсериала рассказывают нам мрачные, трогательные, серьёзные и по-настоящему грустные истории, используя злой, чёрный, местами абсурдный, но всё равно интеллектуальный юмор.
Также для отвлечения внимания и завуалиро-вания некоторых проблем создатели «Рика и Морти» помещают героев в нереалистичные ситуации или рассказывают о проблемах человечества на примере инопланетян, что значительно облегчает восприятие картины, но по-прежнему заставляет задуматься (иногда даже сильнее, чем прямое указание на проблему).
Создатели же «Коня БоДжека» просто скопировали наш мир со всеми его правилами, заменив большую часть людей на антропоморфных животных, что позволило им более свободно и иносказательно говорить о некоторых вещах вроде расизма, а также гиперболизировать некоторые типы характеров, встречающихся в реальной жизни.
В обоих сериалах все или большая часть шуток основаны на чьих-то страданиях, что и делает их жестокими, но более сильными или эмоциональными. Иногда даже сами мультсериалы напрямую выдвигают тезис о сокрытии своей боли за юмором и показывают его на примере некоторых персонажей. В центре обоих сюжетов стоит драма человеческих взаимоотношений, что лишь усиливает их психологическое воздействие на зрителя, который начинает узнавать в персонажах себя.
Во многом именно соблюдение хорошо выверенного баланса между драмой и комедией подталкивает зрителя к детальной интеллектуальной рефлексии над происходящим на экране. Именно это наводит нас на размышления о природе самой жизни, её значимости, и смысла в ней, а также о будущем для нас как индивидов и как целого вида или общества.
Таким образом, многие считают, что в центре сюжета «Рика и Морти» на самом деле экзистенциальный кризис личности каждого из персонажей. Депрессивные подростки, несчастные родители и их дед, который не хочет жить, переживают межгалактические путешествия и вторжения пришельцев для контраста с пустотой в их жизни.
Мультсериал «Конь БоДжек» в таком случае не только сатира над современным американским обществом и довольно странной жизнью по правилам Голливуда, но и рассказ о судьбах сломленных людей, которые теряют со временем и сами себя, и смысл жизни.
У этих мультсериалов есть одна достаточно важная и не очень заметная на первый взгляд особенность. В них персонажи чувствуют боль, что далеко не всегда имеет комический эффект (как в тех же «Гриффинах» или «Симпсонах»), а также умирают по-настоящему (в отличие от персонажей «Южного парка»).
Так, в «Рике и Морти» смерть большинства персонажей реалистична и имеет для мультивселенной свои последствия, которые могут проявиться даже спустя множество эпизодов. Смерть персонажей в «Коне БоДжеке» имеет прямое влияние на психическое состояние главного героя и также иногда несёт важные перемены в сюжете и жизни отдельных персонажей.
Важную роль в восприятии этих мультсериалов играет и рисовка, которая в них довольно похожа. Она сочетает в себе примитивную комедийную рисовку, что вводит зрителя в диссонанс при виде жестокости, серьёзных, тяжёлых сюжетов, и рисовку излишне реалистичную, красочную в изображении травм (в «Рике и Морти») или тяжёлых болезней («Коне БоДжеке»).
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что основным отличием метамодернового искусства, в том числе и мультипликации, является
осмысленность даже комедийных сюжетов, наполнение их дополнительными смыслами, раскрытие важных социальных тем и эмоциональной составляющей того или иного сюжета.
На примере «Гриффинов», «Симпсонов» или «Южного Парка» мы можем заметить основные тенденции постмодернистской комедийной мультипликации, которая заключается в основном в деконструкции тех или иных пороков общества или общественных устоев, а также в их жёстком высмеивании через сатиру и иронию. Зачастую такой подход может помочь популяризовать какую-либо важную социальную проблему и привлечь к ней больше внимания, как мы видим на примере вышеперечисленных постмодернистских сериалов. Все эти произведения путём комедийной трансгрессии иногда освещали действительно важные темы, будь то глобальное потепление, воспитание детей или цензура на телевидении.
Таким образом, как постмодернистские, так и метамодернистские произведения могут быть направлены на освещение социально-важных проблем, но их основное отличие заключается в том, что постмодернизм состоит из иронии и деконструкции, в то время как метамодернизм включает в себя ещё и понятие новой искренности, что делает относящиеся к нему произведения более эмоциональными, осмысленными и жизненными. Метамодернизм возвращает дискурс самости и установки идеализма, что позволяет заново серьезно, без постмодернистской оглядки рассуждать об экзистенциальных проблемах современности.
Следовательно, метамодернистская мультипликация взаимодействует со зрителем на большем количестве эмоциональных уровней, а не только на комедийном. Это даёт простор для фантазии автора, таким образом вероятнее достучаться до аудитории с каким-либо важным посылом.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Джеймисон Ф. Постмодернизм и общество потребления // Джеймисон Ф. Марксизм и интерпретация культуры. М. ; Екатеринбург : Кабинетный ученый, 2014. С. 288-308.
2. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М. : Ин-т экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 1998. 160 с.
3. Вермюлен Т., Аккер ван ден Р. Заметки о метамодернизме // METAMODERN: журнал о метамодер-низме. URL: https://metamodernizm.ru/notes-on-metamodernism/ (дата обращения: 15.07.2020).
4. Метамодернизм. Историчность, Аффект и Глубина после постмодернизма / под. ред. Р. ван ден Ак-кера. М. : РИПОЛ классик, 2019. 494 с.
- 59
Herald of Omsk University 2020, vol. 25, no. 3, pp. 54-60
Вестник Омского университета 2020. Т. 25, № 3. С. 54-60
-ISSN 1812-3996
5. What is metamodernism? // Notes on metamodernism. URL: http://www.metamodernism.com/2010/ 07/15/what-is-metamodernism/ (дата обращения: 15.05.2020).
6. Павлов А. «Южный Парк», мультипликационные войны и современная политическая философия // Логос. 2012. № 2 (86). С. 160-177.
7. КралечкинД. Флаги лицемерия: к политической онтологии South Park'a // Логос. 2012. № 2 (86). С. 178194.
8. УайнстокД. Э. «Это уже было в "Симпсонах"!»: «Южный Парк» как дифференциальный знак // Логос. 2012. № 2 (86). С. 195-214.
9. Гренинг С. «Южный парк»: Цинизм и другие постидеологические полумеры // Логос. 2012. № 2 (86). С. 215-233.
10. Беккер М. «Ненавижу хиппи»: «Южный Парк» и политика Поколения Х // Логос. 2012. № 2 (86). С. 234-259.
11. Павлов А. В., Сидоркин С. А. Симпсоны как феномен идеологии и политики // Полис. 2007. № 5. С. 8191.
12. Никитина А. Гомер - это папа Симпсонов? // Этнодиалоги. 2015. № 1 (48). С. 57-60.
13. Дарстон Л. История науки и история знания // Логос. 2020. № 1 (30). С. 63-90.
14. Митчелл Т. Сцена «современности» // Неприкосновенный запас. 2014. № 6(98). URL: http:// magazines.russ.ru/nz/2014/6/9m.html (дата обращения: 15.07.2020).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Оводова Светлана Николаевна - доцент, кандидат философских наук, доцент кафедры теологии, философии и культурологии, заведующая научно-исследовательской лабораторией социальных и институциональных исследований, Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, 644077, Россия, г. Омск, пр. Мира, 55; e-mail: snovodova@ mail.ru.
Добротворский Дмитрий Вадимович - студент факультета теологии, философии и культурологии, лаборант-исследователь, Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, 644077, Россия, г. Омск, пр. Мира, 55; e-mail: [email protected].
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ
Оводова С. Н., Добротворский Д. В. Нарратив науки и ирония в «Рик и Морти»: метамодернизм vs постмодернизм // Вестн. Ом. ун-та. 2020. Т. 25, № 3. С. 54-60. DOI: 10.24147/1812-3996.2020.25(3).54-60.
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Ovodova Svetlana Nikolaevna - Docent, Candidate of Philosophical Sciences, Docent of the Department of Theology, Philosophy and World Cultures, Head of the Research Laboratory for Social and institutional research, Dostoevsky Omsk State University, 55a, pr. Mira, Omsk, 644077, Russia; e-mail: snovodova@ mail.ru.
Dobrotvorskiy Dmitry Vadimovich - Student of the Department of Theology, Philosophy and World Cultures, Research Laboratory assistant, Dostoevsky Omsk State University, 55a, pr. Mira, Omsk, 644077, Russia; e-mail: [email protected].
FOR CITATIONS
Ovodova S. N., Dobrotvorskiy D. V. The narrative of science and irony in «Rick and Morty»: metamodernism vs postmodernism. Vestnik Omskogo universiteta = Herald of Omsk University, 2020, vol. 25, no. 3, pp. 5460. DOI: 10.24147/1812-3996.2020.25(3).54-60. (in Russ.).
