CC BY
32
Е.О.Патаракина
наречно-предложная
бифункциональность в русском языке
(в сопоставлении с другими славянскими языками)
В данной статье проводится анализ наречно-предложной бифункциналь-ности в русском языке и сравнение данного грамматического явления в славянских языках южной и западной группы (на примере сербского и словацкого). В ходе анализа выделяются черты сходства и различия, а также случаи, когда в разных языках один и тот же смысл выражается при помощи наречно-предложной бифункциональности и других грамматических средств.
Ключевые слова: наречие, предлог, бифункциональность, русский язык, сербский язык, словацкий язык.
This article analyzes bifunctionality of adverbs and prepositions in Russian. Also a comparison of this grammatical phenomena in the Slavic languages of southern and western group is analyzed (in Serbian and Slovak). The analysis highlighted the similarities and differences in different languages, as well as cases in which the same meaning is expressed in different languages by the adverbial and prepositional bifunctionality or by the other grammatical means.
Key words: adverb, preposition, bifunctionality, Russian language, Serbian language, Slovak language.
Настоящее исследование проведено в рамках функционально-коммуникативной грамматики, которая рассматривает язык с точки зрения его полевой устроенности. Существуют поля разных типов: семантические, понятийные, синтаксические и др. Наше внимание акцентируется на функционально-грамматическом поле (ФГП). Этот тип поля был выделен М.В. Всеволодовой в отношении предлогов и предложных единиц русского языка и объединяет единицы в первую очередь на основании их грамматических, а не семантических или иных свойств. В центре функционально-грамматического поля находятся единицы, в полной мере обладающие всеми присущими своему классу характеристиками, они составляют ядро поля. Периферия же состоит из единиц, совмещающих в себе свойства разных грамматических классов, а также слов других частей речи, способных выполнять в разных контекстах различные функции [Всеволодова, 2007, 2008, 2009, 2010].
Такие лексемы на пересечении ФГП, способные выступать в различных контекстах как слова разных грамматических классов, являются бифункциональными. Наша работа посвящена зоне пересечения ФГП наречия и предлога.
Исследование наречно-предложных единиц в русском языке позволило обнаружить процесс адвербиализации предлогов, то есть приобретения ими наречных свойств, выделить ступени и признаки этого перехода [Патаракина, 2012, 2013, 2015].
Анализ материала показал, что существует тенденция сближения единиц из класса предлогов с классом наречия, приобретения ими адвербиальных свойств. Рассмотрим подробнее этапы этого процесса.
Начальным этапом сближения словоформ можно считать случаи, в которых предлог занимает позицию в конце предложения, характерную для наречия, а припредложное существительное выражено анафорическим нулем (нулевой формой анафорического имени).
Рассмотрим слово наперерез. В предложениях типа (1) его предложная природа очевидна. Однако в предложениях типа (2) оно обычно определяется школьной грамматикой как наречие:
(1) Наперерез нападающему бросились игроки защиты.
(2) Ты успеешь догнать машину, если побежишь наперерез.
Материал показал, что данная словоформа, как и аналогичные, не может употребляться вне контекста с анафорическим именем (машину) или без управляемого существительного (нападающему), ср. невозможность или сомнительность (3):
(3) *Я вышел из дома и бросился наперерез.
В предложениях, где рядом с данной лексемой нет зависимого существительного, оно тем не менее обязательно присутствует в предшествующем контексте, ср. аналогичный пример (4):
(4) Они настигли беглецов, бросившись наперерез.
Так, очевидно, что здесь позиция припредложного слова выражена «нулем», но ясно также, что невозможно просто кинуться наперерез, если из контекста нельзя выявить объект (выраженный обычно словом в дательном падеже). Кроме того, мы можем добавить в подобные предложение зависимое существительное или его субститут, получив конструкцию типа (5):
(5) Они настигли беглецов, бросившись им наперерез.
Итак, слово наперерез относится к грамматическому классу предлогов, однако способно занимать в предложении позицию, характерную
для наречия. Контексты, в которых припредложное существительное выражено «нулем», также подчеркивают сближение этой предложной единицы с классом наречия. Такие случаи мы назвали начальным этапом бифункциональности предлога.
Вторым этапом адвербиализации предлога является этап бифункциональности предложной единицы, когда в различных контекстах она выполняет как наречные, так и предложные функции и совмещает в себе свойства обоих классов. В качестве примера рассмотрим слово после. В предложениях типа (6) словоформа после явно является предлогом:
(6) Зайдите ко мне после урока.
Однако конструкция (7) явно иллюстрирует наречную принадлежность данной единицы:
(7) Поговорим об этом после.
В предложении (7) наречная функция слова после доказывается также тем, что мы можем заменить его на наречие потом (см. пример 8) без ущерба смысловой нагрузке предложения, в то время как в предложении (6), где данная лексема функционирует как предлог, мы не можем произвести такую замену (9):
(8) Поговорим об этом потом.
(9) *Зайдите ко мне потом урока.
Таким образом, видно, что лексема после тоже имеет как предложный, так и наречный вариант употребления. Вероятно, данные случаи можно считать различными лексико-семантическими вариантами слов вокруг, после и подобных.
Кроме того, наречная единица может входить в состав предлога, являясь его семантически обусловленным компонентом, то есть конкретиза-тором [Панков, 2009а, 2009б, 2009в]: почти до сорока лет, вплоть до, непосредственно перед и т. п.
Целью нашего исследования было определить, существуют ли описанные языковые явления в языках южнославянской и западнославянской группы, а также проверить приблизительную распространенность единиц, обладающих наречно-предложной бифункциональностью, и наречных конкретизаторов при предлоге. Для подобного анализа нами были выбраны в качестве примера южнославянского языка сербский, а западнославянского - словацкий.
В нашем анализе мы выделили для описания три группы единиц [Па-таракина, 20015]. Рассмотрим, как в других славянских языках проявляется функционирование как собственно бифункциональных единиц, так
и наречных конкретизаторов предлогов, выделив эти лексемы соответственно в первую и вторую группы. В третью группу мы объединили лексемы, четко относящиеся к своему категориальному классу слов в одном языке и являющиеся бифункциональными в другом.
Рамки статьи заставляют нас ограничиться несколькими наиболее характерными словоформами в качестве примеров, однако к каждой из проиллюстрированных нами групп относится множество лексем как в сербском, так и в словацком языке.
Первая группа - бифункциональные единицы, в разных контекстах выступающие как принадлежащие к разным частям речи. В русском языке к этой группе относятся единицы, находящиеся на этапе бифункцио-нальности лексемы, например рассмотренная выше словоформа после.
В сербском языке нам также удалось выделить контексты, иллюстрирующие бифункциональный этап адвербиализации предлога. В предложении (10) словоформа после является предлогом, требующим от при-предложного существительного формы родительного падежа, однако в предложении (11) позиция данной единицы приближает ее к классу наречий:
(10) До^и до мене после часова («Зайди ко мне после уроков»).
(11) Он се често секао тог сусрета и света што се десило после (букв.: «Он часто вспоминал той встречи и всего, что случилось после»).
В предложении (11) припредложное существительное не выражено явно, тем не менее оно прослеживается в предшествующем контексте. Здесь лексема после занимает характерную для наречия позицию в конце высказывания, однако она все еще должна быть отнесена нами к классу предлогов, потому что мы легко можем видоизменить предложение, эксплицировав отсылку к припредложному существительному в начале (12):
(12) Он се често секао тог сусрета и света што се десило после тега (букв.: «Он часто вспоминал той встречи и всего, что случилось после нее»).
Однако можно привести и примеры адвербиализации наречия после; так, в предложении (13) данная лексема уже не имеет никаких формальных признаков предлога и проявляет только наречные свойства:
(13) Причакемо о томе после («Поговорим об этом после»).
Можно было бы отметить, что семантически после относится здесь к
моменту речи, то есть поговорим после момента произнесения данного высказывания, однако грамматически предложные свойства лексемы не
проявляются, и в данном контексте она должна быть определена как темпоральное наречие.
В словацком языке нам также удалось обнаружить подобные примеры. Рассмотрим лексему okolo (мимо). В предложении (14) она требует от местоимения падежной формы neho (него), что можно считать доказательством ее предложной природы:
(14) Presiel okolo neho a nepozdravil («Прошел мимо него и не поздоровался»).
В то же время в предложении (15) эта же лексема занимает позицию в конце предложения, характерную для наречия:
(15) Videla som t'a, ale si presla okolo («Я тебя видела, но ты прошла мимо»).
Рассмотрим вторую группу, наречные конкретизаторы предлога.
Относительно сербского языка проанализируем в качестве примера слово 3ajedHo (вместе): В предложении (16) эта лексема несомненно стоит в позиции наречия:
(16) Не брини, урадикемо то 3ajedHo («Не волнуйся, мы сделаем это вместе»).
Эта лексема не может считаться бифункциональной, так как нет предложений, где бы она выполняла чисто предложные функции. Но в предложении (17), сохраняя свои наречные свойства, эта словоформа входит в состав предложной единицы за]едно с, являясь, однако, ее свободным компонентом, что доказывается возможностью удалить ее из высказывания без потери смысла; см. предложение (18):
(17) Дошао сам у школу 3ajedHO са братом («Я пришел в школу вместе с братом»).
(18) Дошао сам у школу са братом («Я пришел в школу с братом»).
В качестве примера аналогичного свободного конкретизатора в словацком языке рассмотрим лексему spolu (вместе). Наречные функции данной лексемы раскрываются в предложениях типа (19):
(19) Prisli sme do skoly spolu («Мы пришли в школу вместе»).
Как и лексема заjедно в сербском языке, spolu может входить в состав предложной единицы spolu s, требующей от припредложного существительного творительного падежа (20):
(20) Prñiel som do skoly spolu s bratom («Я пришел в школу вместе с братом»).
Свободный характер этого конкретизатора доказывается возможностью в аналогичном контексте употребить предлог s без наречия spolu (21):
(21) Prisiel som do skoly s bratom («Я пришел в школу с братом»).
В третью группу мы объединили случаи, в которых разные языки выражают одни и те же значения разными грамматическими способами. Приведем примеры соответствия между конструкциями с бифункциональными словами в русском и разными решениями в сербском языках.
Проиллюстрируем это одной из самых частых в употреблении нареч-но-предложной лексемой вокруг. Она может играть роль предлога, как в предложении (22), а также может быть наречием образа действия (23):
(22) Два раза я обошел вокруг дома номер три, но дом пять не нашел.
(23) Но каким-то чудом именно комнату с картинами огонь обошел вокруг.
Существуют и контексты, в которых та же словоформа выступает как локативное наречие:
(24) Вокруг есть разные люди.
В сербском же языке данная лексема в качестве предлога (22) имеет соответствие в предлоге око (25):
(25) Обишао сам два круга око купи броj 3, али куПу броj 5 нисам нашао («Я обошел два круга вокруг дома номер 3, но дом номер 5 не нашел»).
Наречные же функции лексемы вокруг в сербском языке выражены либо через семантику глагола, либо через синтаксическую конструкцию в целом. В предложении (26) глагол заобиПи включает в себя компонент значения, который в русском выражается бифункциональной единицей с глаголом обойти вокруг, а предложения (27) и (28) представляют собой разные реализации локативного смысла наречия вокруг различными грамматическими конструкциями:
(26) Неким чудом управ особу са сликама ватра]е заобишла («Каким-то чудом именно комнату с картинами огонь обошел»).
(27) У околини посто]и различити луди (букв.: «В окружении есть разные люди»).
(28) Има различитих луди («Есть разные люди»).
В словацком языке лексема okolo (рус. вокруг) также может употребляться как предлог (29), требующий от припредложного существительного родительного падежа. Однако в наречной функции оно не встречается, в конструкциях, в которых в русском языке появляется бифункциональная лексема, в словацком, аналогично с сербским, используется семантика глагола (30) или другая синтаксическая конструкция (31):
(29) Obehol som dva kruhy okolo domu císlo 3, ale nenasiel som dom císlo 5 («Я обошел два круга вокруг дома номер 3, но не нашел дом номер 5»).
(30) Nejakym zázrakom oheñ obisielpráve osobu s mal'bami («Каким-то чудом огонь обошел именно комнату с картинами»).
(31) V okolí existujú rozlicní ludia (букв.: «В окружении есть разные люди»).
Последнее предложение может быть переформулировано и с использованием лексемы okolo, однако она снова будет выполнять функцию предлога (32):
(32) Okolo nás existujú rozlicní ludia («Вокруг нас есть разные люди»).
Похожим образом сербский и словацкий языки разделяют между двумя лексемами наречные и предложные функции в предложениях (33) и (34) на сербском и (35), (36), (37) на словацкоом:
(33) Надам се да га видим недуго после ро^ета сина («Я надеюсь его увидеть вскоре после рождения сына»).
(34) Надам се да га видимускоро («Я надеюсь его увидеть вскоре»).
В предложении (33) сочетание недуго после можно считать предлогом
со связанным наречным конкретизатором. Однако в отличие от русского языка наречная лексема недуго в сербском языке не может употребляться отдельно в том же значении (35), и даже в темпоральном значении это наречие крайне редко употребляется в современном сербском языке отдельно от предлога после или наречия потом (36):
(35) «Узвишено при]ателство» Алексе]а Ф]одоровича Лосева и светски познате пи]анистките Мари]е Венеаминовне Jудине се обновило после философовог ослобо^ета, али ]е тра]ало недуго («"Возвышенная дружба" Алексея Федоровича Лосева и известной во всем мире пианистки Марии Вениаминовны Юдиной возобновилась после освобождения философа, но длилась недолго»).
(36) Недуго након што]е тихов тим из]едначио против Барселоне, ]е-дан нави)ач «слепих мишева» доживео]е инфаркт на стадиону, а недуго потом и преминуо («Вскоре после того, как его команда сравняла счет против Барселоны, один болельщик "Летучих мышей" получил инфаркт, а вскоре и скончался»)1.
1 Данное предложение, взятое нами с новостного портала mondo.rs, иллюстрирует одновременно употребление наречного конкретизатора недуго (вскоре) при предлоге након (после), и наречный конкретизатор при наречии потом (после). В обоих случаях мы можем считать указанную лексему недуго свободным конкретизатором, так как и предлог након, и наречие потом могут употребляться отдельно в тех же контекстах (45):
(45) Након што ]е тихов тим из]едначио против Барселоне, ]едан нави'ач «слепихмишева» доживео]е инфаркт на стадиону, а потом и преминуо («После
Что касается словацкого языка, лексему якото можно считать бифункциональной, так как она может употребляться и в наречной функции при предлоге ро (37), и отдельно в качестве наречия в том же значении (38):
(37) Бй/аш, гв ко т>1ёш skoroро патоёвт яупа («Я надеюсь, что увижу его вскоре после рождения сына»).
(38) Бй/аш, гв ко т>1Лш skoro («Я надеюсь, что увижу его скоро»).
Однако остальные синонимичные наречия, которыми можно заменить
лексему якото в предложении (38), не являются бифункциональными и не могут употребляться в качестве составной части предлога в предложениях типа (37); см. предложения (39), (40), а также невозможность (41), (42):
(39) Бй/аш, гв ко т>1Лш onedlho («Я надеюсь его увидеть скоро»).
(40) Бй/аш, гв ко coskoro т>1Лш («Я надеюсь его скоро увидеть»).
(41) *Бй/аш, гв ко т>1ёш onedlho po патоёвт яупа («Я надеюсь его увидеть вскоре после рождения сына»).
(42) *Бй/аш, гв ко т1ёш coskoro po патоёвт яупа («Я надеюсь его увидеть вскоре после рождения сына»).
Если же говорить о русском языке, в обеих приведенных конструкциях используется лексема вскоре (43), (44), в первом случае в качестве наречного конкретизатора в предложной единице вскоре после, во втором случае - как темпоральное наречие вскоре:
(43) Я надеюсь увидеться с ним вскоре после рождения сына.
(44) Я надеюсь вскоре с ним увидеться.
Таким образом, видно, что бифункциональность наречий и предлогов в меньшей степени свойственна сербскому и словацкому языку, чем русскому. В сербском языке существуют единицы, в различных контекстах играющие роль наречия и предлога, однако количество этих единиц меньше, чем в русском. Существуют и наречные конкретизаторы предлога, как свободные, так и связанные.
Результаты проведенного анализа позволяют нам сделать предварительный вывод, что, возможно, и наречно-предложная бифункциональ-ность, и конкретизаторы при предлоге свойственны славянским языкам в целом, во всяком случае эти явления прослеживаются и в сербской, и в словацкой, и в русской грамматике. Однако в большинстве случаев сербский язык функционально разграничивает данные классы слов, выражая необходимые смыслы различными конструкциями или разделяя их лек-
того, как его команда сравняла счет с Барселоной, один болельщик "Летучих мышей" получил инфаркт на стадионе, а потом и скончался»).
сически. Такое же разграничение характерно, хоть и чуть в меньшей степени, для словацкого языка.
Исследование параллелей в грамматическом устройстве языков имеет большое значение как для изучения этих языков иностранцами, так и для последующей работы с неродным языком, в том числе перевода. Акцентируя внимание на функциональном описании слов, мы не только создаем теоретический материал для сравнительных грамматик, но также помогаем процессу изучения языка инофонами и увеличиваем возможность избежать грамматической интерференции.
Список литературы
Всеволодова М.В. Функционально-семантические поля и функционально-семантические категории (К вопросу о структуре содержательного пространства языка) // Лшгвютичш студи: Зб. наук. праць. Вип. 15. Донецьк, 2007. С. 34-43. (электронный ресурс: http://www.vsevolodova. ш/content/view/24/31/). Всеволодова М. В. Типология славянского предлога. Системность: категории и парадигмы. // XIV международный съезд славистов. Славянское языкознание. М., 2008. С. 119-144. Всеволодова М.В. Поля, категории и концепты как единицы структуры
Языка // Вопросы языкознания. 2009. № 3. С. 76-99. Всеволодова М.В. Грамматические аспекты русских предложных единиц: типология, структура, синтагматика и синтаксические модификации // Вопросы языкознания. 2010. № 4. Панков Ф.И. К вопросу о соотношении категориальных классов слов в русском языке (на материале наречий и предлогов) // Лшгвютичш студи: Зб. наук. праць. Вип. 18. Донецьк, 2009. С. 30-37 (2009а). Панков Ф.И. Русские наречия в их соотношении с русскими предлогами // Мир русского слова. 2009. № 1. С. 12-19 (2009б). Панков Ф.И. Функционально-коммуникативная грамматика русского наречия. Дисс. ... докт. филол. наук. М., 2009 (2009в). Патаракина Е. О. Зоны взаимодействия категорий наречия и предлога в современном русском языке (лингводидактический аспект): Дипломная работа. М., 2012. ПатаракинаЕ.О. Взаимодействие русских наречий и предлогов на периферии функционально-грамматических полей // Язык, сознание, ком-мункация: Сб. статей. Вып. 47. М., 2013. Патаракина Е.О. Процесс адвербиализации языковых единиц на пери-
ферии функционально-грамматических полей наречия и предлога в русском языке // Мир русского слова. 2013. №3.
Патаракина Е.О. Наречно-предложная бифункциональность в русском и сербском языках // Русский язык и литература в пространстве мировой культуры: Материалы XIII Конгресса МАПРЯЛ (г. Гранада, Испания, 13-20 сентября 2015 года). Том 11. СПб., 2015.
Сведения об авторе: Патаракина Евгения Олеговна, преподаватель кафедры русского языка для иностранных учащихся филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected].
