CC BY
61Направления развития форм и способов действий войск (сил) воздушно-космической обороны
Полковник запаса Ю.В. КРИНИЦКИЙ, кандидат военных наук
АННОТАЦИЯ
ABSTRACT
Проведен ретроспективный анализ развития форм и способов действий войск, решающих задачи воздушно-космической обороны. Определены направления их дальнейшей эв олюции. Показ ана роль Военной академии воздушно-космической обороны в развитии форм и способов вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере.
The paper looks in retrospect at the development of forms and methods of activity by troops tackling the tasks of aerospace defense. It names the vectors of their further evolution, and shows the role of the Military Academy of Aerospace Defense in furthering the forms and methods of armed struggle in aerospace.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
KEYWORDS
Воздушно-космическая сфера вооруженной борьбы, воздушно-космическая оборона, формы и способы действий войск, Военная академия воздушно-космической обороны, противовоздушная оборона (ПВО).
Aerospace sphere of armed struggle, aerospace defense, forms and methods of troop action, Military Academy of Aerospace Defense.
ДАВНО обоснован тезис, что центр тяжести современной вооруженной борьбы переместился в воздушно-космическую сферу. Что ход и исход будущей войны будут определять силы воздушно-космического нападения (СВКН) и воздушно-космической обороны (ВКО).
Но при этом в России нет ни войск, ни системы ВКО. Сама аббревиатура «ВКО» сохранилась разве что в названии Военной академии воздушно-космической обороны имени Маршала Советского Союза Г.К. Жукова (г. Тверь). В этой ситуации возникает вопрос: как, каким образом решать главную и первоочередную задачу войны?
То есть на повестке дня извечный вопрос о способах и формах защиты нашего государства от воздушно-космической агрессии.
Категорию «способ» следует поставить на первое место, поскольку она определяет объективную, содержательную сторону процесса вооруженной борьбы. «Форма» — субъективна. Она лишь отражает внешние признаки наблюдаемого процесса в нашем сознании и восприятии. Но поскольку содержание и форма являются парными философскими категориями, то и рассматривать их следует в единстве.
Способы боевых действий существовали всегда, сколько существует вооруженное насилие, даже если они никак не назывались и не описывались на бумаге. Любой военачальник мысленно выстраивал логическую цепь: какую задачу решить, какими силами, как их распределить в пространстве и в какой последовательности применить, т. е. выбирал способ действий, наиболее целесообразный в конкретных условиях обстановки.
Эволюционный прогресс вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере обусловлен тремя факторами.
Во-первых, взаимозависимостью средств и способов ее ведения. С одной стороны, появление нового оружия побуждает к поиску способов его применения. С другой стороны, понимание, «как лучше воевать», дает толчок к разработке того, «чем воевать».
Во-вторых, влиянием средств и способов действий одной из конфликтующих сторон на средства и способы действий другой стороны.
В-третьих, взаимной обусловленностью совершенствования наступательного и оборонительного оружия, наступательных и оборонительных способов боевых действий.
Развитие сил, средств, форм и способов воздушного нападения шло постепенно.
В годы Первой мировой войны самой крупной авиационной структурой был полк. Он решал задачи не выше тактических, применяя тактические формы и способы действий — одиночные и групповые воздушные удары.
В годы Второй мировой войны на созданные воздушные армии возлагались уже задачи оперативного масштаба. Появились оперативные формы применения объединений Военно-воздушных сил (ВВС) — воздушные операции.
Во второй половине ХХ столетия с появлением средств массового поражения и их доставки силы и средства воздушно-космического нападения обрели возможность выполнения самостоятельных стратегических задач. Под эти задачи планируются стратегические операции.
Развитие СВКН, повышение их роли в достижении целей войны обусловило аналогичное развитие сил, средств, форм и способов ПВО.
В Первую мировую войну, когда авиация только начинала применяться в военных целях, войсковые умельцы приспосабливали для борьбы с самолетами противника уже имеющееся оружие — станковые пулеметы и полевые пушки. Их низкая эффективность привела к пониманию того, что средства ПВО должны быть специализированными и создаваться именно для борьбы с воздушными целями. Под новое оружие разрабатывались свои способы действий. Их разнообразие в основном составлял боевой порядок.
В годы Второй мировой войны возможности средств ПВО существенно возросли. А численный состав и организационная структура войск позволили создать армии и даже фронты ПВО, способные решать оперативные задачи. Способы боевых действий обогатились: разнообразием построений войск вплоть до создания эшелонированной ПВО; применением разнородных сил — истребительной авиации, зенитной артиллерии, прожекторных частей, подразделений аэростатов заграждения, постов воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС); видами огня: прицельного и заградительного, возможностью его сосредоточения и распределения. Появление самоходных и буксируемых средств внесло в способы боевых действий такой элемент, как маневр.
Во второй половине ХХ столетия стало понятно, что высокоорганизованным стратегическим действиям сил воздушно-космического нападения противопоставить можно только аналогичные по степени организованности стратегические действия войск ПВО. Так, в 70-е годы в противовес американской «Глобальной воздушно-космической операции» была разработана «Стратегическая операция по отражению воздушно-космического нападения противника».
Теория этой операции была разработана при активном участии ученых Военной командной академии ПВО и 2 ЦНИИ МО СССР. Операция была спланирована по стратегическим воздушно-космическим направлениям на стратегическом уровне и по воздушным направлениям на оперативном уровне. Эти новые военно-географические категории были введены в систему условного деления геостратегического пространства также по инициативе специалистов академии. Для действий отдельных армий на воздушных направлениях были раз-
работаны противовоздушные операции как составные части стратегической операции по отражению воздушно-космического нападения. И это была еще одна научная победа вуза, носящего имя Маршала Жукова. Составными частями стратегической операции стали также боевые и разведывательно-информационные действия объединений системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), противоракетной обороны (ПРО) и контроля космического пространства (ККП). Главком Войск ПВО и его штаб осуществляли подготовку этой операции, управляли войсками в ходе ее проведения и несли ответственность за результат действий всех сил ВКО.
Все эти достижения по своей сути и в совокупности заложили теоретический и практический базис воздушно-космической обороны.
Достижение баланса, а по некоторым направлениям превосходства в силах над противником, заставило США пойти на ряд договоренностей по ограничению стратегических наступательных сил и стратегической системы ПРО, нераспространению ядерного оружия и воспрещению его вывода в космическое пространство.
В сложившейся четкой многоуровневой системе операций наши войска выполняли роль компонента ядерного сдерживания и противостояли воздушно-космическим военным угрозам вплоть до начала 90-х годов. Реорганизации Вооруженных Сил советского периода были не принципиальными в том смысле, что не нарушили главного — стройной системы действий по защите страны от воздушно-космической агрессии.
После развала Советского Союза начался регресс этой системы. С ликвидацией Войск ПВО как вида Вооруженных Сил страны и передачей сил ракетно-космической обороны (РКО) в другие виды Вооруженных
Сил распалась стратегическая система ВКО. С потерей отдельных армий ПВО войска утратили способность решать оперативные задачи ПВО.
На оперативном уровне нехватку сил ПВО попытались компенсировать внедрением территориального принципа, когда оперативную задачу решала межвидовая группировка — зона ПВО. С нею в терминологию вошла новая форма действий — операция зоны ПВО.
Созданные армии ВВС и ПВО лишь назывались оперативными объединениями. Входившая в армию дивизия ПВО решала тактические задачи. А смешанная авиационная дивизия предназначалась для других целей и никакого отношения к отражению воздушного нападения практически не имела.
Фактическая утрата сил и возможностей не могла долго маскироваться красивыми названиями форм. И с 2003 года гордость академической науки — стратегическая операция по отражению воздушно-космического нападения была исключена из системы стратегических действий Вооруженных Сил. К сожалению, не без участия ведущих ученых самой ВА ВКО. Новая стратегическая операция стала ударно-оборонительной. Единственным аргументом в пользу этого решения была нехватка сил на ведение двух стратегических операций — по отражению воздушно-космического
нападения и воздушной наступательной операции. То есть ключевые изменения в системе обороны страны явились следствием не изменившихся военных угроз, а внутренних проблем, охвативших Россию.
С болью в сердце уважаемый профессор Иван Васильевич Ерохин назвал несовместимые организационные структуры «помесью ужа с ежом».
Дальнейшее сокращение боевого и численного состава Вооруженных Сил привело к еще более глубокой деградации их возможностей. У армий ВВС и ПВО «отобрали» операцию как форму, заменив ее «боевыми действиями». Подобного противоречия между декларированным оперативным уровнем войсковой структуры и реализуемой ею тактической формой применения не допустили ни в одном виде Вооруженных Сил.
Последовавшие за этими событиями «Эксперименты» № 1 и № 2, связанные с созданием группировок войск на стратегических направлениях (СН) и региональных группировок ВС, ничего нового не внесли в разбалансированную систему борьбы с воздушно-космическим противником. Менялись названия объединений, форм их применения, но не содержательное наполнение войск и реализуемого ими процесса.
С 1 декабря 2011 года в составе ВС РФ появились Войска воздушно-космической обороны. Обнадежи-
В 70-е годы ХХ столетия была разработана «Стратегическая операция по отражению воздушно-космического нападения противника», которая на стратегическом уровне была спланирована по стратегическим воздушно-космическим направлениям. На воздушных направлениях были разработаны противовоздушные операции для отдельных армий ПВО как составные части стратегической операции. Главком Войск ПВО и его штаб осуществляли подготовку этой операции, управляли войсками в ходе ее проведения и несли ответственность за результат действий всех сил ВКО.
вающее название рода войск не изменило сути, поскольку сохранило многовластие в системе управления силами ПВО, системное разобщение противовоздушной и ракетно-космической обороны, путаницу в способах и формах стратегических и оперативных действий.
Многие из перечисленных проблем плавно перекочевали в нынешние Воздушно-космические силы. Долгий застой в вопросах организации ВКО усугубляется тем, что все эти годы потенциальный противник не стоял на месте. Военно-технический прогресс ушел вперед. И для того чтобы систему борьбы в воздушно-космической сфере совершенствовать в правильном направлении, нужно понимать тенденции развития сил и средств воздушного нападения. Какими они видятся сегодня?
Первая тенденция состоит в том, что космос для противника — это не только место вооруженной борьбы. С одной стороны, это пространственная ниша, которую следует занять, потеснить конкурентов и доминировать в ней, получая экономическую, военную и прочую выгоду, а с другой стороны — это та область, где мировые игроки соревнуются в достижениях научно-технического прогресса. Соединенные Штаты имеют расчет выиграть это соревнование. А значит, можно предвидеть выход США из военных договоренностей по космосу с последующим размещением там оружия, в том числе ядерного, что значительно повысит эффективность их «разоружающего» удара, а для России затруднит решение задачи сдерживания агрессии. Рассмотренная тенденция выдвигает на первый план развитие вооружения и сил, применяемых в космической среде.
Вторая тенденция вытекает из первой и напрямую связана с формами и способами вооруженной борьбы. Очевидно, что воздушные
наступательные операции (ВНО) вероятного противника постепенно трансформируются в воздушно-космические наступательные операции (ВКНО), а затем по мере развития соответствующих систем оружия — в космическо-воздушные наступательные операции (КВНО).
Третья тенденция — кардинальное сокращение сроков подготовки агрессии и продолжительности каждого отдельного действия из воздушно-космической сферы по достижению целей агрессии. Если раньше на это в целом требовалось несколько суток, то в настоящее время — несколько часов. Это достигается созданием единого информационного пространства, возросшей эффективностью средств поражения на один-два порядка за счет роботизации, точности и применения искусственного интеллекта.
Следствием тенденции является переход противника от изнурительных действий на истощение к воздушно-космическому «блицкригу».
Четвертая тенденция — первоочередное завоевание превосходства в воздушно-космическом пространстве. Это будет достигаться не только «ослеплением», подавлением, поражением средств ПВО, инфраструктурных объектов на земле и в воздухе, но и аналогичными воздействиями на космические аппараты и орбитальные системы противника.
Пятая тенденция — переход к нанесению ударов по объектам не как по «площади», а как по совокупности «точечных» объектов внутри этой площади ограниченным нарядом высокоточных средств поражения.
Шестая тенденция — стремление к полному отказу от пилотируемой авиации и достижение целей применением крылатых ракет, баллистических ракет, беспилотных летательных аппаратов, включая малоразмерные. Весь этот арсенал средств, работа-
ющий пока на уровне алгоритмов и программ, постепенно будет обогащаться элементами искусственного интеллекта. Конечная цель тенденции — создание «полностью автоматического» и «думающего» оружия, которое будет само принимать оптимальные решения в процессе выполнения боевых задач в зависимости от условий обстановки.
Седьмая тенденция — переход от тактики подавления ПВО, обхода зон поражения зенитных ракетных войск (ЗРВ) и зон действия истребительной авиации к поражению объектов из безопасных объемов пространства, находящихся за пределами действий средств ПВО. Эта тенденция уже обеспечивается созданием высокоточного оружия большой дальности.
Восьмая тенденция — создание неуязвимого оружия. Извечное чаяние наносить удары как можно дальше и быстрее позволяет реализовать воздушно-космическая сфера, где можно применять боевые средства глобально, на гиперзвуке и с космических высот. К тому же оружие становится все менее заметным для средств разведки.
После развала Советского Союза с ликвидацией Войск ПВО как вида Вооруженных Сил страны и передачей сил ракетно-космической обороны в другие виды Вооруженных Сил распалась стратегическая система ВКО. А с потерей отдельных
армий ПВО войска утратили способность самостоятельно решать оперативные задачи ПВО на воздушных направлениях.
Неуязвимость оружия также обеспечивается малым временем его доставки к объектам за счет приближения пусковых установок к границам России. Чтобы разместить в Европе баллистические ракеты средней дальности, администрация США аннулировала договор по баллистическим ракетам средней и малой дальности (БРСМД), сделав наших соседей заложниками и мишенями будущей войны.
В рамках описанной тенденции противник активно разрабатывает образцы СВН, функционирующие на новых физических принципах.
Оценка этих тенденций позволяет наметить направления развития форм и способов действий войск, решающих задачи ВКО.
Первое — признание главенства воздушно-космической сферы вооруженной борьбы не на словах, а на деле и в государственных решениях. Если мы понимаем, что в едином воздушно-космическом пространстве состоится стратегическое по масштабам, первоочередное во времени, глобальное по размаху, решающее по значимости военное столкновение, то нужна цельная, исчерпывающе содержательная теория вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере. Задел такой теории сделан профессором Ерохиным Иваном Васильевичем в его книгах. Это богатейшее наследие, которое еще до конца не осмыслено и подлежит изучению.
Из признания решающей роли воздушно-космической сферы вытекает новый взгляд на пространство, в котором будут решаться задачи ВКО. Это пространство должно быть узаконено как самостоятельный театр военных действий. Именно на воздушно-космическом театре военных действий (ВК ТВД), а не на континентальном ТВД, придуманном в 1860-е годы Дмитрием Милютиным, решится исход крупномасштабной войны, если мы ее не сумеем предотвратить. Первый шаг
в части обоснования ВК ТВД сделан в Тверской академии ВКО, где издан научный труд «Воздушно-космический театр военных действий».
Второе — необходимость планирования в рамках ВК ТВД стратегической операции по достижению целей ВКО. Ее прототипом могла бы служить отвергнутая 18 лет назад Стратегическая операция по отражению воздушно-космического нападения, адаптированная под новые реалии войны. Сделать это будет непросто, поскольку современный состав, организация, система подчиненности войск и сил, решающих задачи ВКО как внутри ВКС, так и в других видах ВС РФ, не способствуют разработке и реализации такой формы. Это потребует существенного реформирования всей структуры Вооруженных сил Российской Федерации и системы их стратегических действий.
Третье — приоритет сдерживания войны над ее победоносным ведением. Сегодня основным отрезвляющим аргументом для агрессора служат российские Стратегические ядерные силы. Это справедливо, но с оговорками.
Во-первых, эти силы и средства уязвимы и сами нуждаются в защите от воздушно-космических ударов.
Во-вторых, для Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) проблематична демонстрация мощи и готовности к применению. Шахтные пусковые установки ничего «показать» не могут. Подвижные грунтовые ракетные комплексы в случае демонстративного выхода на боевые позиции сами себя рассекретят и станут уязвимыми.
Зато высокоорганизованные, мощные, эффективные ВКС могут продемонстрировать противнику свою способность и готовность обеспечить устойчивость группировки стратегических ядерных сил (СЯС) на время, в течение которого принимаются ре-
Неуязвимость оружия также обеспечивается малым временем его доставки
к объектам за счет приближения пусковых установок к границам России. Чтобы разместить в Европе баллистические ракеты средней дальности, администрация США аннулировала договор по БРСМД, сделав наших соседей заложниками и мишенями будущей войны.
шения и проходят команды на ответно-встречный ракетно-ядерный удар. Проблемам сдерживания агрессии, участия в этом процессе войск ВКО, прикрытия позиций РВСН посвящены труды ученых военной академии ВКО Евгения Сергеевича Сиротини-на, Юрия Дмитриевича Подгорных, Виталия Николаевича Тикшаева. На кафедре Оперативного искусства ВА ВКО впервые разработана и читается лекция, а также проводится семинарское занятие по решению оперативных задач ВКО в рамках стратегического сдерживания и кризисного реагирования.
Конкретные способы действий сил ВКО в процессе сдерживания ядерной и вообще любой агрессии еще предстоит разработать.
Четвертое — необходимость действий «на упреждение» противника. Исторически сложилось предубеждение, что сохранить объект можно только посредством его обороны. При этом игнорируется правило системотехники, согласно которому сохранение объекта — эффект вторичный. Оно достигается через первичный физический процесс — поражение СВН. Система ПВО или ВКО (несмотря на ключевое слово в ее названии «оборона») имеет в своем составе главную подсистему — поражения и подавления противника. Если переформатировать сознание
с установки «предотвратить ущерб объектам» на установку «нанести ущерб воздушному противнику», то меняется вся идеология вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере.
Во-первых, чем больший ущерб ВКО нанесет противнику, тем больше шансов, что она сохранит и обороняемые объекты.
Во-вторых, ВКО перестает быть пассивной, выжидательной и позиционной. Вместо того чтобы «мертво» стоять на объекте, даже если действия воздушного противника в ближайшее время по этому объекту не предполагаются, командир сам ищет противника. Он инициативен, а боевые действия по ПВО становятся активными и маневренными.
Реализации данного направления может послужить теория маневренной противовоздушной обороны, разработанная профессором ВА ВКО Кора-бельниковым Анатолием Петровичем. Суть теории сводится к тому, что при организации ПВО необходимо «идти от противника к объектам» — оборонять те объекты, которые с наибольшей вероятностью станут мишенями очередного массированного ракетно-авиационного удара (МРАУ).
Что же касается наступательных форм и способов ВКО — это непаханое научное поле для уже состоявшихся и будущих военных ученых.
Добавим, что действия на упреждение следует понимать еще шире. Необходимо быть на шаг впереди относительно замыслов и действий противника. Примером тому могут служить события в САР, где Россия оказалась (прежде всего своими ВКС) раньше США и сделала то, чего от нее не ожидали за океаном.
П я т о е направление вытекает из четвертого и заключается в необходимости перехода от оценки обстановки к ее прогнозированию. Традиционный процесс оценки обстановки базируется на фиксации факторов про-
исходящих событий — того, что есть и уже случилось. Чтобы противника упредить, надо понимать, что он задумал и как могут развиваться события. Для этого нужна информация, добываемая методами прогнозирования.
В разных сферах человеческой деятельности эти методы успешно применяются. Некоторые из них при соответствующей адаптации пригодны для использования в военной практике. Их внедрение в деятельность органа управления войскового формирования ВКО потребует использования более широкого перечня исходных данных. Но располагаемая в XXI веке вычислительная техника и программное обеспечение ускорят процесс их обработки и получения результатов. В конечном итоге прогноз позволит: планировать и действовать по своим, а не по навязанным противником задачам; упреждать его в замыслах; удерживать инициативу и вести маневренные боевые действия.
Каким образом это повлияет на формы и способы боевых действий? Как изменятся методы работы штабов? Это предстоит исследовать. Отправной точкой для будущих поисков может послужить монография под названием «Методические рекомендации по прогнозированию обстановки в дивизии противовоздушной обороны», написанная на кафедре
Воздушно-космическое пространство, в котором будут решаться задачи ВКО, должно быть узаконено как самостоятельный театр военных действий. Именно
в нем решится исход крупномасштабной войны, если мы не сумеем ее предотвратить.
Автоматизированных систем управления Военной академии ВКО.
Шестое направление обусловлено военно-техническим прорывом, на пороге которого мы стоим, а возможно, от которого уже отстаем. В чем его суть? В процессе эволюционного развития в системах «человек—машина» создаваемое оружие брало на себя все больше функций, которые раньше исполнялись оператором или при участии оператора-человека. И вот по второму закону диалектики произошел переход количественных изменений в новое качество. Оружие из управляемого и автоматизированного становится полностью автоматическим.
Автоматы противника решают: когда и какое оружие применить; какие объекты выбрать для поражения; по каким траекториям перемещаться. Закладываемый в оружие интеллект сам принимает решения и уточняет их в зависимости от складывающейся обстановки.
Наши средства ПВО, РКО и ВКО прошли путь от ручного до автоматизированного управления средствами, силами и действиями. Сегодня пришло время перехода от автоматизированных к полностью автоматическим процессам вооруженной борьбы.
Характерно, что в имеющемся вооружении ПВО некоторые процессы доверены автоматам еще на этапе их конструирования. Например, автоматическая компенсация помех, автоматический поиск и захват воздушной цели на сопровождение, автоматическое определение ее государственной принадлежности, автоматический пуск ракет и многое другое. Но требуется больше — создать автомат ПВО, который бы человек только включал и периодически обслуживал. Все остальное — от поиска цели до ее уничтожения и последующего переноса огня — возложить на «железо»
и его программный продукт. Одновременно потребуется произвести переход от автоматизированной системы управления к автоматической.
Ближе всего к решению этой проблемы подошли в войсках ракетно-космической обороны, где все процессы доведены до уровня алгоритмов.
Но и это уже вчерашний день. Заложенный в машину алгоритм нельзя изменить. А если можно, то не так просто и быстро, как требует обстановка. Лишь внедрение в технику искусственного интеллекта сделает оружие саморегулируемым, самоперестраиваемым и «думающим» организмом, превосходящим человека в скорости и точности принятия решений.
Тот, кто посчитает подобное фантастикой, рискует отстать от армий потенциальных противников, где все это очень скоро появится.
Автоматизация, роботизация, интеллектуализация средств ВКО потребует переоценки наших современных пониманий форм и способов действий, методов их планирования, сущности и содержания управления.
В данной статье лишь обозначены проблемы, без решения которых не сдвинуться с научных позиций, на которых мы застоялись и уже пробуксовываем. Форма и способ военных действий — это не просто красивое название операции и набор приемов ее ведения. Это технология достижения целей в вооруженной борьбе. А технология должна быть современной, еще лучше перспективной, опережающей время.
И ученые Военной академии воздушно-космической обороны имени Маршала Советского Союза Г.К. Жукова в сотрудничестве с представителями взаимодействующих учреждений активно работают над решением указанных проблем и формированием новой технологии вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере.
