CC BY
41
ФАКТЫ, СОБЫТИЯ, ЛЮДИ
В.М.Шевырин
Н.И.АСТРОВ КАК ЛИДЕР И ИСТОРИОГРАФ ВСЕРОССИЙСКОГО СОЮЗА ГОРОДОВ
Шевырин Виктор Михайлович -
кандидат исторических наук,
ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.
История Всероссийского союза городов (ВСГ) и его «собрата» Всероссийского земского союза (ВЗС) слабо изучена, особенно история ВСГ1. И это при всем том, что они сыграли громадную роль в военных усилиях страны в 1914-1917 гг. Для современников тех поистине эпохальных событий эта роль была очевидна и общепризнанна. Командующие фронтами и в том числе прославленный генерал А.А.Брусилов считали «крайне необходимым» поддержку существующих на фрон-
Работа осуществлена при финансовой поддержке РГНФ. Проект № 02-01-00377а.
1. В 1924 г. Н.И.Астров в письме к академику П.Г. Виноградову писал: «О городах почти ничего...» (ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 62.). В 1941 г. А.П.Погребинский констатировал: «История Союзов земств и городов совершенно не изучена и не освещена» (Погребин-ский А.П. К истории земств и городов в годы империалистической войны // Ист. зап. -М., 1947. - № 12. - С. 39). В 1992 г. А.В.Асташов склонялся к тому, что роль Союзов «в жизни страны до сих пор достаточно не выяснена» (Асташов А.В. Союзы земств и городов и помощь раненым в Первую мировую войну // Отечественная история. - М, 1992. - № 6. - С. 169). Мне также доводилось отмечать, что яркая и поучительная страница отечественной истории Земского и Городского союзов еще не прочитана (Шевырин В.М. Земский и Городской союзы (1914-1917). - М, 2000. - С. 9). Зарубежные исследования, касающиеся деятельности Союзов, также далеко не исчерпывают темы: Follows T. Politics and the war effort in Russia: The Union of Zemstvos and the organization of the food supply. 1914-1916// Slav. rev. - Seattle, 1978. - Vol.37, No I. - P.37-58; Gleason W.E. The All-Russian Union of towns and the politics of urban reform in tsarist Russia // Russian rev. - Stanford, 1976. - Vol. 35, № 3. P. 67-94; Gleason W.E. The All-Russian Union of zemstvos and World War I // The zemstvo in Russia. - Cambridge, 1982. - P. 37-69; Hasegawa Ts. The February revolution: Petrograd, 1917. - Seattle; L, 1981. - XXIII, 652 p.; Katkov G. Russia 1917: The February revolution. - L., 1967. - XXVIII, 489 p.; Polner T.I. Russian local government during the war and the Union of zemstvos. - New Haven,. 1930. -XV, 317 p.; Stone N. The Eastern front, 1914-1917.- N.Y., 1975. - 348 p.; Thurston R.W. Liberal City, conservative state. Moscow and Russia's urban crisis. 1906-1914. - N.Y.; Oxford, 1987. - 415р.
тах учреждений Союзов и «весьма желательным их дальнейшее развитие», ибо они приносят «неизмеримую пользу»2. «Армия ими дорожила, а Верховный Главнокомандующий Николай Николаевич им покровительствовал»3. Генерал Ю.Н. Данилов уже в эмиграции писал, что Союзы во многом и очень отзывчиво шли «навстречу нуждам армии»4.
Современники, характеризуя гигантский размах деятельности Союзов, нередко прибегали к такому образному сравнению: Союзы были «государством в государстве», «Земский и Городской союзы выросли в целую «державу», дополняющую правительственный аппарат и конкурирующую с ним»5. А.Г.Шляпников писал об их «громадном значении в делах обслуживания нужд войны»6.
Но этой практической, «военной», стороной деятельность Союзов отнюдь не исчерпывалась. Первый «летописец» Союзов проф. М.Д.Загряцков уже в 1915 г. через год после их образования называл Союзы «интереснейшими социальными организациями», имеющими «чрезвычайно важное значение», так как они являлись «признанным центром общественной самодеятельности», группирующим около себя живые общественные силы, и единственной формой, в которой «допускается деятельное участие русского общества, как такового, в переживаемых великих событиях»7. И по мнению современного историка Н.Г.Думовой, осенью 1915 г. «Союзы оказались во главе оппозиционного движения прогрессивной общественности»8.
Учитывая все «составляющие» деятельности ВСГ, Н.И.Астров со знанием дела утверждал: «В истории городских самоуправлений в России совершенно исключительное место занимает Союз русских городов. Возникновение этой организации, ее правовая конструкция и произведенная ею работа представляют настолько значительный интерес, что след о Союзе городов должен быть сохранен в истории русского городского самоуправления»9.
«След» должен быть сохранен и о самом Н.И.Астрове как о видном общественном и политическом деятеле России, в том числе как создателе и одном из
2. Брусилов А.А. Мои воспоминания. - М., 1983. - С. 171-172.
3. Оболенский В.А. Моя жизнь, мои современники. - Париж, 1988. - С. 498.
4. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 448. Л. 2.
5. Полнер Т.И. Жизненный путь князя Георгия Евгеньевича Львова: личность, взгляды, условия деятельности. Париж, 1932. С. 188; Букшпан Я.М. Военно-хозяйственная политика. - М.; Л., 1929. - С. 206.
6. Шляпников А.Г. Канун 1917 года. - М., 1992. - Т. 1. - С. 277.
7. Загряцков М.Д. Всероссийский земский союз: общие принципы организации и юридическая природа. - Пг., 1915. - С. 7-23.
8. Думова Н.Г. Кадетская партия в период мировой войны и Февральская революция (1914-1917). - М, 1988. - С. 48.
9. ГА РФ. Ф. 5913. Оп.1. Д. 16. Л. 1.
активных руководителей ВСГ и его вдумчивом и объективном историке. Но пока ни о ВСГ, ни об Астрове, притом, что довольно многочисленны упоминания о них, в работах историков и мемуарной литературе, не опубликовано ни одной монографии. С конца 90-х годов появились краткие сведения об Астрове в энциклопедиях, в некоторых исследованиях, переиздана была часть его воспоминаний10. Но все это «капля в море» - вероятно, придется в поте лица потрудиться не одному поколению историков, чтобы «исчерпать» это «море» - изучить чрезвычайно обширную и разностороннюю деятельность Н.И.Астрова. Он был, как это явствует из биографии, человеком с ярко выраженной «общественной жилкою». Николай Иванович родился в 1868 г. в семье врача, - «разночинец». В 1890 г. окончил «Московскую гимназию, а спустя четыре года - юридический факультет Московского университета. Тогда же стал кандидатом на судебные должности при Московском окружном суде. В сентябре 1894 г. был избран мировым судьей, а в мае 1897 г. городским секретарем. Им он пробыл до 1907 г. и в качестве такового имел сильное влияние на городского голову кн. В.М.Голицына. Это влияние и авторитет Астров распространил и на городскую Думу. Особенно его влияние чувствуется с 1905 г., когда он стал гласным Думы и вслед затем - гласным губернского земского собрания и одним из лидеров прогрессивной группы. Благодаря ему и Н.Н.Щепкину Городская дума приняла 30 ноября 1904 г. свое знаменитое заявление, ставшее своеобразным Рубиконом - Дума встала в оппозицию правительству.
Астров был чрезвычайно активен и на общероссийском уровне: состоял секретарем земско-городского съезда в 1905 г.; по приглашению С.А.Муромцева и Д.И.Шаховского заведовал канцелярией I Государственной думы, а во II Государственной думе занимался дальнейшей организацией и развитием канцелярии думы. После ее роспуска при его участии был издан сборник законодательных проектов и предположений партии народной свободы. Астров играл видную роль в кадетской партии и ее ЦК, о чем свидетельствуют и протоколы заседаний ее ЦК11. Несомненно, он мог бы быть выдающимся парламентарием, если бы попал в Государственную думу в качестве депутата. После думских перипетий, с 1907 по декабрь 1910 г. он был мировым судьей в Москве, а затем его избрали на должность директора Московского кредитного общества. В 1912 г. Николай Иванович
10. Петров Ю. Астров Николай Иванович // Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия. - М, 1996. - С. 50-51; Писарькова Л.Ф. Московская городская дума. 1863-1917. - М, 1998. - С. 186-190 и др.; Астров Н.И. Воспоминания. - М., 2000. - 175 с. и др.
11. Протоколы Центрального Комитета конституционно-демократической партии, 1912-1914. - М, 1997.
вступил в товарищество по изданию газеты «Русские ведомости», в которой и сам написал немало статей12.
В предвоенные годы он был столь популярен в широких общественных кругах, что в январе 1913 г. кн. Г.Е.Львов (избранный московским городским головой, но не утвержденный министром внутренних дел Н.А.Маклаковым, который тогда прямо-таки «джигитовал» своей реакционностью) назвал Астрова будущим руководителем московского городского самоуправления. Но еще задолго до того, как Астров стал 28 марта 1917 г. московским городским головой, С.В.Бахрушин считал, что «политическую физиономию Московской городской думы делал Н.И.Астров... Москва вела за собой всю Россию, Н.И.Астров вел за собой Москву»13.
Вел он ее за собой и в деле создания Всероссийского городского союза. Именно он предложил создать этот Союз, а затем вошел практически во все его руководящие органы, устанавливал связи с другими общественными организациям, представлял Союз в Земском союзе, при контактах с государственными ведомствами, выступал на съездах ВСГ с речами и докладами, в том числе с самыми ответственными политическими докладами, словом, он являлся знаковой фигурой в ВСГ. Это было время неистовой, лихорадочной работы, звездным часом в жизни Астрова. И в эмиграции он гордился, что был избран московским городским головой. Правда, в этом качестве он оказался «калифом на час», пробыв в этой должности чуть более трех месяцев (с 28 марта по 7 июля 1917 г.) - последний городской голова Москвы, избранный по Городовому положению 1892 г. Астров внес немалую лепту в разработку нового, демократического Городового положения, утвержденного Временным правительством 9 июня 1917 г.
«Большевистский переворот» он не только не принял, но повел активную борьбу с новой властью, считая большевиков «шайкой бандитов, захвативших власть и разложивших армию»14.
Избранный в числе 17 кадетов в Учредительное собрание, он приехал в Петроград и участвовал в заседании ЦК в доме графини С.В.Паниной. Ему повезло: он не остался ночевать, в отличие от Ф.Ф.Кокошкина, А.И.Шингарева, которые были арестованы как «враги народа» и убиты в тюрьме.
В 1918 г. Астров на юге России - представляет у Деникина «Национальный центр», участвует в особом совещании, становится человеком, близким А.И.Деникину15. В Особом совещании законодательная работа лежала в основном на нем.
12. Русские ведомости. 1963-1913: Сборник статей. - М., 1913. - С. 16-17.
13. ЦИАМ. Ф. 2263. Оп. 1. Д. 2. Л. 1 об.; Писарькова Л.Ф. Московская городская дума: 1863-1917. - М, 1998. - С. 188.
14. Красная книга ВЧК. - М, 1990. - Т. 2. - С. 254.
15. Лехович Д. Белые против красных: судьба генерала Антона Деникина. - М., 1992. - С. 231.
Он немало сделал и для восстановления Земского и Городского союзов, направляя их врачебно-санитарную деятельность на помощь Добровольческой армии16.
После поражения белых армий в 1920 г. Астров эмигрирует - живет в Женеве, выезжая иногда в другие города, например в Лондон. В двадцати километрах от британской столицы он лечился в санатории, куда его устроила А.В.Тыркова-Вильямс. С июля 1924 г. и до смерти, последовавшей в 1934 г., он жил в Праге. Там он по-прежнему деятелен, весь ушедший в общественную жизнь, как и его жена С.В.Панина, всемерно помогавшая соотечественникам, создавшая, благодаря президенту Массарику, хорошо знавшему эту супружескую пару, «Русский очаг». Астров много занимался партийной работой - возглавил группу кадетов, не принявших политику «нового курса» Милюкова, немало времени уделял земско-го-родскому делу, стал организатором и руководителем Русского заграничного исторического архива в Праге, того самого, который после Второй мировой войны как «Пражский архив» вошел составной частью в ЦГАОР (ГА РФ). Н.И.Астров находился в постоянной переписке с людьми, которых знала вся дореволюционная Россия: Милюковым, Павлом Долгоруковым, Ф.И.Родичевым, А.И.Деникиным и др. Нередко в переписке делались экскурсы в прошлое, в ту, отошедшую уже навсегда Россию. И при этом нередко всплывал сакраментальный вопрос: «Почему все произошло так, как произошло?», а за ним следовал и другой, сверхболезненный: «Кто виноват и можно ли было избежать катастрофы?». О прошлом особенно часто размышляли на чужбине бывшие государственные и общественные деятели России - в беседах друг с другом, в эпистолярном жанре, в мемуарах, в публицистике. Одни стремились искренне понять причины гибели государства, другие оправдывались за происшедшую катастрофу. Так, рефлексируя, «на чужих берегах» историками поневоле становились многие россияне.
Естественно, время войны и революции особенно привлекало их внимание. Не случайными были выход в свет «Архива русской революции» и организация Астровым Русского заграничного исторического архива. В эмиграции у него проявились склонности и способности к работе историка. Он написал немало работ по истории Москвы, по истории городского самоуправления, тщательно отбирал документы для Архива, послал множество писем Деникину с замечаниями и размышлениями об «Очерках русской смуты». Все это требовало и больших знаний, и вместе с тем известной «кабинетности», и любви к книжному делу, кропотливому труду с источниками, умения хорошо писать и давать объективные оценки и книгам, и людям. Он был вдумчив, тонок, глубок, невероятно организован и рабо-
16. Доклад Н.И.Астрова о возобновлении деятельности Главного по снабжению армии комитета Земского и Городского союзов (Земгор). 3 января 1919 г. (ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 51. Л. 1).
тоспособен. Николай Иванович настойчиво побуждал и своих знакомых взяться за перо и записать свои воспоминания об отшумевшей эпохе.
С какой неуемной страстью убеждал он бывшего главноуполномоченного ВСГ М.В.Челнокова писать мемуары: «Дорогой Михаил Васильевич, каждый раз, когда я вижу Вас, я завожу с Вами речь о том, чтобы Вы изложили на бумаге Ваши яркие рассказы и воспоминания о том, что было». «Вы, - продолжает Астров, -.обычно отказываетесь, ссылаясь на то, что Вы затруднитесь это сделать по многотрудным основаниям. Но все преодолимо,. если не ставить себе целью написать полную картину недавнего прошлого, а ограничиться лишь записью воспоминаний о том, что прошло перед глазами, в чем сам принимал участие, что запомнилось. Примером таких записей, в большей их части, является книга Кизеветтера «На рубеже двух столетий»17. Но Кизеветтер захватил слишком большой период времени и умолк как раз у самого страшного периода. О периоде войны и революции, оказывается, ему и сказать нечего! Между тем здесь-то и нужны записи очевидцев и участников.»18.
Астров все же не убедил М.В.Челнокова взяться за написание мемуаров. Но сам он составил обширный план своих воспоминаний, которых, к сожалению, так же как и Кизеветтер, - ирония судьбы, не довел «до самого страшного периода»19. Любопытно, что и бывший главноуполномоченный ВСЗ кн. Г.Е.Львов, начав работу над воспоминаниями лишь в год своей смерти в 1925 г., так и не завершил их, оставив лишь красивое повествование о днях своей юности20.
Таким образом, ни один из главных действующих лиц Городского и Земского союзов не оставил опубликованных воспоминаний об их деятельности. Но положение все же спасает некто иной, как Н.И.Астров. Его весьма полные свидетельства о «страшном периоде», о работе ВСГ содержатся в его личном архиве, где имеются и его рукописи по истории ВСГ, замечания на вышедшие в свет книги и статьи современников, переписка с друзьями, размышления о былом. В освещении деятельности ВСГ он выступает, скорее, как историк, время от времени обращающийся к реминисценциям. Качества историка, свойственные Астрову, были ранее использованы им в иной, общественной сфере деятельности. В немалой степени благодаря им Астров добился в этой сфере впечатляющих результатов. В.А.Оболенский, близкий друг Астрова (столь же близким для него был, пожалуй, лишь П.П.Юренев), вспоминал, что «отличительной особенностью Николая Ивановича была глубокая внутренняя правдивость и добросовестность. Всякое дело, за которое он брался, он изучал во всех деталях и, только изучив его, присту-
17. Кизеветтер А.А. На рубеже двух столетий (Воспоминания). - Прага, 1929.
18. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 77.
19. Астров Н.И. Воспоминания. - Париж, 1941. - 360 с.
20. Кн. Г.Е.Львов. Воспоминания. - М., 2002.
пал к работе, упорно и упрямо проводя в ней свои мысли, взгляды». Так, «основательно изучив городское дело, он был блестящим гласным Московской думы и незаменимым ее секретарем»21.
То же самое можно сказать и о его деятельности в Союзе городов. Диапазон приложения его силы и ума, его энергии и знаний и здесь был необычайно широк. Уже в июле - сентябре 1914 г. он выступает перед представителями городских самоуправлений со множеством предложений и докладов, в том числе на учредительном съезде (8-9 августа 1914 г.) и первом съезде (13-15 сентября 1914 г.) ВСГ. 18 июля 1914 г. по постановлению Московской городской думы избирается так называемая «Военная комиссия». В ней 18 человек и среди них Аст-ров22. А уже на следующий день, 19 июля, на ее заседании «мною (Астровым -В.Ш.), гласным Московской городской думы, высказано было пожелание о привлечении городских управлений к участию в общей работе в связи с войной»23. Это предложение было встречено городскими деятелями с энтузиазмом. 26 июля Московская городская управа возбудила ходатайство перед министром внутренних дел о разрешении созвать в Москве Всероссийский съезд городских голов. Разрешение было получено. Управа разослала приглашения на съезд городам европейской России, и 8-9 августа съезд состоялся. Еще до этого на заседании комитета по организации съезда, куда вошел и Астров, были выработаны его программа и схема предлагаемой организации. А еще до съезда ВСГ 31 июля 1914 г. на съезде представителей городов и земств, принадлежащих московскому эвакуационному округу, Астров подчеркивал: «Нам необходимо согласовать нашу деятельность. Если мы сегодня, поговорив, разойдемся, то цель не будет достигнута». По предложению Астрова было поручено составить статут Московской городской областной организации24.
И на Учредительном съезде 8-9 августа 1914 г. в докладе об организации будущего союза он «нарисовал широкую картину возможной плодотворной деятельности Союза». Съезд, обсудив доклад, постановил, по сути, признать, что предполагаемая организация должна быть осуществлена по схеме, предложенной Астровым25.
Из журнала заседаний Комитета ВСГ 10 августа 1914 г. явствует, что Астров избирается товарищем председателя Комитета В.Д.Брянского. На этом заседании Астров убедил руководство Союза в том, что «города могут широко развить свою деятельность по оказанию помощи больным и раненым воинам только при усло-
21. Оболенский В.А. Моя жизнь, мои современники. - Париж, 1988. - С. 694.
22. РГВИА. Ф. 12593. Оп. 1. Д. 1. Л. 4-5.
23. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16.
24. РГВИА. Ф. 12593. Оп. 1. Д. 1. Л. 77-79.
25. РГВИА. Ф. 12593. Оп. 1. Д. 1. Л. 1-2.
вии получения пособия от правительства». С этой целью он предложил послать в Петербург особую делегацию, которая «указала бы правительству на недостаток средств у городов и выяснила бы размер того пособия, которое города могут получить от правительства». В результате пособие правительством было обещано. На том же заседании, по предложению Астрова, было принято решение «поручить избранной на настоящем заседании делегации немедленно возбудить перед правительством ходатайство о том, чтобы семьи евреев, призванных в ряды армии и флота и высланных из мест, в которых происходят военные действия, получили право повсеместного жительства в Империи26.
Уже в августе 1914 г. Астров вошел практически во все руководящие органы ВСГ: в Бюро ВСГ, в комиссию по выработке норм пособий городам, в согласительную комиссию и др.
О влиянии Астрова и его авторитете среди деятелей городов говорит и тот факт, что в Главный комитет ВСГ на первом, сентябрьском, съезде 1914 г. он был избран почти всем составом присутствующих делегатов. И в продолжение всех последующих лет работы в ВСГ (1915-1917), он был одной из центральных фигур в руководстве Союза городов. Естественно, что при такой роли Астрова в ВСГ и в общественной жизни страны его свидетельства о деятельности ВСГ имеют весьма ценный характер. Историю ВСГ он увидел во всем сложном политическом контексте, отчего и история страны, и история российского либерализма получают более полное освещение, а сам автор, благодаря такому освещению, лучше виден и как политик.
К истории ВСГ Астров обратился уже в 1922 г. Генерал Ю.Н. Данилов, писавший в то время свои мемуары о войне27, просил Астрова поделиться воспоминаниями и материалами о деятельности ВСГ. К своему письму генерал приложил 13 интересовавших его вопросов о работе ВСГ на фронте и в тылу, о его взаимоотношениях с правительством, о том, какие учреждения были сформированы Союзом для работы в армии и т.д.28 Астров отвечал: «... С полной готовностью я сообщил бы Вам нужные для Вашей работы сведения о деятельности Союза городов в первый год войны, если бы все нужные материалы были у меня под рукой. К сожалению, я еще только собираю эти материалы, или вернее, еще разыскиваю их. В виду этого дать Вам ответы на Ваши вопросы, изложенные в 13 пунктах, я, к сожалению, лишен возможности»29.
26. РГВИА. Ф. 12593. Оп. 1. Д. 1. Л. 30-33.
27. Он их закончил в 1926 г. На русском языке книга впервые вышла в 1992 г. См.: Данилов Ю.Н.На пути к крушению. Очерки из последнего периода русской монархии. -М, 1992.
28. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 448. Л. 1,2,5.
29. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 448. Л. 3.
Астров писал чистую правду, сообщая, что он только собирает или разыскивает материалы о Городском союзе. Дело в том, что именно в 1922 г. Астров заключил контракт с Фондом Карнеги на написание книги о русских городах и Союзе городов во время войны. Книга должна была быть написана к 1 мая 1924 г., и за каждую из ее 175 страниц автору полагался 1 фунт стерлингов. Исполнительный комитет Фонда Карнеги утвердил контракт только 17 февраля 1923 г., но уже с продлением срока контракта по просьбе Астрова.
Как автор, Астров «попал» в престижное издание. Фонд Карнеги начал грандиозное по тем временам издание книжной серии о влиянии войны на социальное и экономическое развитие разных стран, едва смолкли орудийные раскаты «первой мировой». Главным редактором всего издания был американский профессор Дж. Шотвель, редактором русского отдела стал выдающийся историк П.Г. Виноградов, который уже более двух десятилетий жил и работал в Англии, где получил за заслуги на научном поприще и рыцарство, и звание сэра. Он был почетным членом прославленных академий, читал лекции во многих университетах Европы и США.
Виноградов и его ближайший помощник М.Т. Флоринский подбирали нужных авторов и вели с ними переговоры, уточняли планы их работ, и затем Виноградов подписывал контракт с автором как представитель Фонда, как редактор русского отдела. В плане работ этого отдела истории земств и городов России отводился самый большой раздел, но не в равной степени: четыре работы о земстве и только одна - о городах. Его-то и должен был написать Астров. Виноградов обсудил с ним план его будущей книги. Маститый профессор не сомневался, что работа Астрова «будет одним из наиболее ценных вкладов в нашу историю вой-ны30. План сохранился в фонде Астрова. Состоящий из 14 глав, он поражает своей обстоятельностью и всеохватностью темы.
Астров предполагал начать работу с краткого очерка развития органов городского управления в России, подчеркнуть неизбежное сосредоточение оппозиционных настроений в крупных городских управлениях, повсеместное стремление к расширению их функций, дать характеристику их хозяйства и финансов. Почти в каждой из глав Астров в одном-двух предложениях показывал суть их будущего содержания: «Права и средства» - общий лозунг городских управлений в годы, предшествовавшие мировой войне. «Организация русских городов для помощи государству во время войны». Московская городская управа «как собиратель русских городов». Идея объединения русских городов. Возникновение ВСГ. Далее Астров намеревался характеризовать правовую конструкцию ВСГ, расширение функций Союза и отношение к нему правительства. Взаимоотношения ВСГ с ВЗС. Автор останавливался на красно-крестной деятельности союзов, помощи
30. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 21.
беженцам, образовании Земгора. В последних трех главах должна была быть показана многоаспектная деятельность городских управлений во время войны и ре-волюции31.
Одной из главных и труднопреодолимых проблем для Астрова было почти полное отсутствие источниковой базы для исследования. Жалобы на скудость источников рефреном проходят во многих письмах Астрова к Виноградову и Фло-ринскому. Он судорожно мечется по различным библиотекам и архивам, выезжает в другие города в поисках необходимого материала, обращается с просьбами к знакомым выяснить, есть ли в их городах нужные ему материалы для работы, следит за их поступлением в Прагу и т.д.
Трудности со сборами документов были так велики, что стали одной из существенных причин, по которой ему дважды, в 1923 и 1924 гг., продлевали срок сдачи рукописи в Фонд. Задержку в работе вызвал и переезд Астрова летом 1924 г. на новое место жительства в Прагу. Коррективы в переносе сроков были обусловлены и причинами «внешнего» характера, и прежде всего требованиями Фонда. В циркулярном письме редактора русской серии Виноградова говорилось, что «основная цель настоящего издания - изображение влияния войны на экономический и социальный строй данной страны, должно являться центральным вопросом каждой из специальных монографий, порученных отдельным авторам32.
Последовавшее затем за циркуляром обращение Виноградова «К сотрудникам» русской секции, хотя и напоминало им о необходимости «ограничиться исследованием событий и состояний военного периода - от начала войны до Октябрьского переворота», имело скорее методологический характер, показывало принципы и направления предстоящих исследований. Подчеркивая, что эти исследования являются «первым опытом экономической и социальной истории России за время войны», Виноградов отметил, что будет издано 15 томов, приблизительно по 400 страниц в каждом. А далее он информирует сотрудников, что и как им надо делать. Предпринятый труд, по его мнению, должен выразиться в ряде научных монографий, из которых каждая должна представлять самостоятельное целое и в то же время вступить необходимым звеном в общую систему русского отдела. В качестве научной монографии каждое сочинение должно преследовать прежде всего цель «объективного научного исследования на основании первоначальных материалов». Виноградов подчеркивал, что каждый из последних «свободен в своих взглядах и выводах в пределах своей работы, но все признают, надеюсь, что необходимо избежать коренных противоречий, не говоря уже о полемике. Все сотрудники объединены во всяком случае служением освободительным идеалам, которыми справедливо гордится русская интеллигенция».
31. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 127.
32. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 12-13.
Он считал, что при разбросанности состава сотрудников о многом придется уславливаться письменно, но желательнее, конечно, «личные сношения и встречи». Виноградов понимал, что неизбежны значительные затруднения по собиранию материалов, которые находятся не только в Лондоне, Париже, Риме, Берлине, но и в целом ряде менее крупных центров, особенно в государствах, соседних с Советской Россией. Он допускал, что в иных случаях неизбежно будут поездки сотрудников для использования источников, находящихся в других городах. Профессор обрадовал своих будущих авторов тем, что редакция русского отдела располагает некоторыми суммами для оплаты необходимых издержек такого рода, но предупреждает сотрудников, что суммы эти незначительны и что рассчитывать на них можно лишь с крайней бережливостью.
«В заключение не могу не выразить надежды, - писал Виноградов, - что сотрудники русского отдела внесут своими трудами ценный вклад в общественную науку и посодействуют хотя таким путем предотвращению катастроф подобных той, которая постигла Россию и Европу»33.
Разумеется, многие мысли Виноградова, высказанные здесь, разделял и Астров, особенно в отношении трудностей с «первоначальными материалами» и несомненно радовался, что все сотрудники объединены «служению освободительным идеалам», - он сам в России до конца бился за идеалы либерализма. И, конечно, фраза Виноградова о поездках авторов для использования источников тоже нашла в нем отклик. В его личном фонде сохранились финансовые и научные отчеты о таких поездках. Что касается возможных сокращений текста его работы и требования держаться сугубо в рамках военного периода, то он не стеснялся высказывать свое несогласие с руководителем Русской секции и по принципиальным соображениям, и по соображениям материальным34. Так, он полагал, что «урезать» рукопись со 175 до 150 страниц было бы весьма затрудни-
тельно35.
Недовольны были и В.А.Оболенский, и Г.Е.Львов, которым предстояло писать в том же разделе проекта, но о земстве. При всем том Астров считал, что «воля заказчиков сильнее и с нею приходится считаться»36. Но, несмотря на то, что М.Т.Флоринский подчеркивал необходимость «избежать полемики с большеви-ками»37, Астров в своей работе весьма критически отзывается о большевиках, которые уничтожили городское самоуправление38. Все же «заказчик» имел после-
33. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 15-16.
34. Астрову и Паниной жилось не слишком богато, и он даже писал Виноградову: «А работа так мне нужна» (ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 71).
35. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 20.
36. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 19.
37. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 30.
38. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 2б. Л. 196-197.
днее слово. Астров со свойственной ему тактичностью, но все же недвусмысленно реагировал на изъятие из своего исследования «крамольных», с точки зрения Фонда, строчек: «Пропуск нескольких строк в последней главе о том, что заменило теперь разрушенное большевиками самоуправление, вызывает во мне некоторое сожаление»39.
Не удержался Астров от критики большевиков и тогда, когда закончил, наконец, свой труд и, отослав его 26 сентября 1924 г. Виноградову, 6 ноября вновь берется за письмо к профессору. Послание Астрова интересно тем, что в нем дается оценка собственного труда и значения городского общественного самоуправления. Поскольку это письмо как бы программное, я позволю себе привести его целиком. «Дорогой, Павел Гаврилович, я представил свою работу в установленный срок при официальном письме на Ваше имя, зная, что Вы отсутствовали в то время из Англии. Мне хотелось бы, однако, искренне поблагодарить Вас за то, что Вы вспомнили обо мне и дали возможность на некоторое время сосредоточиться на тех вопросах, которые занимали меня в течение многих лет моей жизни.
К сожалению, мне не удалось осуществить во всей полноте тот план, который задуман был первоначально. Достать нужный материал нельзя было бы даже в России. Громадное количество архивов местных самоуправлений погибло. Архивами и делопроизводством хорошо нам известной Московской городской управы и других учреждений города Москвы в течение нескольких месяцев топили московский водопровод.
Представленная работа поневоле носит характер очерка, представлены не отчетные цифровые итоги, а цифровые примеры и показатели произведенной работы. Недостаток отведенных страниц в то же время заставил пожертвовать некоторыми довольно интересными материалами, которые остались на руках.
То ли вышло, что Вы хотели и предполагали - не знаю. С живым интересом буду поджидать Вашего заключения. Хочу надеяться, что не уклонился от поставленного задания.
Еще раз искренне благодарю Вас за то, что дали возможность вспомнить о русских городах и поведать о том, что представляли собой русские городские самоуправления и что сделали они во время войны. О русском земстве в свое время написано довольно много. О городах почти ничего, если не считать нескольких книжек, принадлежащих по преимуществу социалистическим перьям40. А эти последние относились к нашим городским управлениям с полным пренебрежением и
39. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 99.
40. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 62. Даже лучшие из них, из этих «перьев» и позже не очень жаловали самоуправление и таких «писателей», как Астров и его коллеги из Русской секции (Волобуев П.В. Экономическая политика Временного правительства. -М, 1962. - С. 6).
Н.И.АСТРОВ КАК ЛИДЕР И ИСТОРИОГРАФ
ФАКТЫ, СОБЫТИЯ, ЛЮДИ ВСЕРОССИЙСКОГО СОЮЗА ГОРОДОВ
высокомерием. Составленный очерк дает картину действительно произведенной работы русскими городами, лишь только они получили хотя бы некоторую само-стоятельность»41.
Эти последние слова, собственно, квинтэссенция исследовательского труда Астрова и его практической деятельности в качестве лидера ВСГ.
Но раньше отзыв о его работе пришел не от Виноградова, а от Львова, которому Астров посылал рукопись по частям, главами, чтобы Львов выразил о ней свое мнение. 18, 22 и 25 сентября 1924 г. Львов прислал Астрову три письма. В них он весьма высоко оценил труд своего соратника: «Новые главы, как и первые, - писал князь, - поражают своей полнотой и обстоятельностью. Такая история городов и их Союза впору бы историку в старых российских условиях, когда под руками и к услугам были всякие источники и материалы»42. Но все же Львов сделал ряд замечаний. Он писал, что «для иностранного читателя, невежественного насчет российской истории, может быть, следовало бы поместить в нескольких местах пояснения более пространные, чем те, которые имеются относительно источников той организаторской силы, которую проявили города. В чтении получается, с одной стороны, яркая картина забитости, тщедушия и дикости городов и их населения, с другой - их силы и способности государственно-хозяйственного порядка. Откуда это? Без объяснения иностранец может не понять и не поверить и отнести это на счет увлечения историка.
Мне кажется, что несколько слов, раскинутых по главам, посвященным философии излагаемой истории, внесли бы оживление и интерес, которые захватывают нас при одном воспоминании о прошедших событиях, но который для иностранца надо, по мне, внести в самое изложение исторических событий, которые без этого ему могут показаться не интересными и излишне подробно изложенными. Мне кажется это в особенности может показаться относительно частей, изображающих конструкцию Согора. Для них нужен фон, а без фона они кажутся громоздкими. Еще кажется мне, что следовало бы разъяснить хотя бы в форме примечания соотношение Согора с Земсоюзом и параллельность их работы, а то почти одинаковые цифры коек, поездов и т.п. могут ввести в заблуждение; надо где-то сказать, что общая картина общественной работы получается вдвое больше. Думается мне, что это следует подчеркнуть в нескольких местах работы и в истории Согора, и в истории Земсоюза, и в ведении»43.
Последнее замечание он повторил и в другом письме, что иностранный читатель не воспримет всю картину общественной работы во время войны полностью и «не разберется в том, что работа Союза при всей своей колоссальности есть только
41. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 62.
42. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 65.
43. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 65.
часть и какая именно»44. Интересно замечание Львова о последних главах сочинения Астрова. Он писал, что 13-я глава дает очень живую картину последствий и влияния войны на городские самоуправления и городское хозяйство. «Обилие цифровых данных придает солидность и увесистость. Работа производит впечатление хорошо кованного изделия: добротный материал, хорошая прокалка, ковка и шлифовка. Как будто никаких выводов и не нужно делать, они сами напрашиваются. Но меня опять-таки смущает иностранный читатель. Сумеет ли он сделать надлежащие выводы. Он воспримет, пожалуй, с легкостью и охотой последний аккорд, звучащий, как "вечная память". Не следует ли в заключительной части направить его в другую сторону, подать ему надлежащую оценку громадного жизненного явления, помочь ему понимать его так, как мы его понимаем»45.
Астров был отзывчивым к критике. Он поблагодарил Львова и постарался учесть его некоторые замечания. Характерно, что уже на обороте его письма он пишет фразу, которой потом он заканчивает свое исследование. «Старые русские городские общественные самоуправления и их Союз - умерли. Завершилась целая историческая эпоха. Однако большая культурная работа, совершенная русскими городскими самоуправлениями, оставит после себя глубокий и неизгладимый след. В новой исторической эпохе, в которую вступила Россия, культурные традиции, накопленные старыми городскими общественными управлениями, выйдут наружу и будут использованы новыми поколениями как драгоценное достояние, как только новые исторические события откроют тому возможность»46.
Конечно же, Астров с большим нетерпением, чем от Львова, ждал вестей от Виноградова. И вот перед самым новым 1925 г. пришел его ответ: «Дорогой, Николай Иванович, я, наконец, получил возможность подробно ознакомиться с Вашей работой о городах и Союзе городов и рад сообщить Вам, что Ваша монография, по моему мнению, написана превосходно и явится ценным вкладом в нашу историю войны. Возможно, конечно, что потребуются небольшие сокращения и изменения в тех частях Вашей работы, которые тесно соприкасаются с областями, отведенными другим авторам, например, в области снабжения или санитарного благоустройства, но Вы можете быть уверены, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы сохранить единство и общий характер Вашего труда»47.
Астров сразу же по получении письма отвечает Виноградову: «Дорогой Павел Гаврилович, искренне благодарю Вас за Ваше письмо от 22 декабря. Оно доставило мне большое удовольствие и удовлетворение. Это был хороший и дорогой подарок к Новому году. Я думаю продолжать работу в области городского само-
44. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 64.
45. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 66.
46. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 198.
47. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 59.
Н.И.АСТРОВ КАК ЛИДЕР И ИСТОРИОГРАФ
ФАКТЫ, СОБЫТИЯ, ЛЮДИ ВСЕРОССИЙСКОГО СОЮЗА ГОРОДОВ
управления Чехословацкой республики. Предполагаю расширить работу общества и включить в нее как прошлое русских городов, так и современное их состоя-
ние»48.
Но до полного триумфа Астрову было еще далеко: работа вышла только через пять лет. Смерть Виноградова в 1925 г., негативно сказавшаяся на работе Русской секции, не скорый перевод рукописи на английский язык, пересылка ее почтой для правки, на что уходила уйма времени - все это нервировало Астрова, и в 1928 г. он, не сдерживая раздражения, спрашивал в письме Флоринского: «Почему так задерживается издание?»49. 6 апреля 1928 г. работа Астрова, наконец, была сдана в типографию, а в 1929 г. вышла из печати50.
Но Астров продолжал работать, не дожидаясь выхода в свет своего фондовского исследования. В 1927 г. он опубликовал статью «Всероссийский союз городов»51. В ней он не только привел наиболее обобщенные данные о деятельности ВСГ, которые производят впечатление громадностью проведенной Союзом работы, - в статье появились новации, если сравнивать ее с его монографией. Эти новации прежде всего результат «раскрепощения» темы, возможность писать и о зарубежной муниципальной истории, и совершать более глубокий экскурс в довоенную историю российских городов. Новое - и в оценке социального состава ВСГ, данные о количестве служащих, в том числе и военнообязанных. Приводятся цифры о числе работавших в ВСГ женщин. Теперь над головой Астрова не было и своеобразного Дамоклова меча - запрета не вступать в полемику с большевиками, о чем напоминал Астрову Флоринский. В статье вполне откровенно, но отнюдь не в публицистическом тоне рассказывается о революции, гибели городских управлений и роли в этом нового режима. Работы Астрова об истории ВСГ по ряду приводимых в них конкретных данных не устарели до днесь. Можно только удивляться, что в эмиграции их автору удалось мобилизовать и систематизировать такой материал. Но ему все казалось мало. Он жаждал исследовать источники. Лишь за неделю до того, как ему надо было отослать свою работу в Фонд, он с печалью констатировал: «В Праге среди разных случайных материалов кое-что нашел, кое-чем воспользовался. Но главного все же нет. Теперь, по крайней мере, я убедился в том, что поиски желанной полноты материалов тщетны. Приходится ограничиваться очерком»52.
48. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 60.
49. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 105.
50. Astroff N.I. The Municipal government and the All-Russian Union of Towns / Economic and Social History of the World War / Published for the Carnegie Endowment for International Peace by Yale Univ. Press. - New Haven, Connecticut, 1929. - P. 129-325.
51. Всероссийский союз городов. Из истории городских самоуправлений в России // Местное самоуправление. - Прага, 1927.
52. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 4. Л. 68.
Очерк - так скромно определил он жанр своей серьезной исследовательской работы. В его личном фонде есть список источников, которые он использовал при создании истории городов, включающий более 50 названий книг, статей, журналов и т.д., в том числе такие трудоемкие для исследования источники, как газеты («Русские ведомости», «Речь», «Русское слово»,«Известия ВСГ») и многое другое 53.
«Но главного все же нет». Что он искал? Мне кажется, никто лучше него не знал и не представлял, сколь огромным было делопроизводство ВСГ, - его Главного комитета, отделов, комиссий, областных и городских комитетов ВСГ и т.д., -Монблан архивных дел. Не потому ли Астров и обронил в одной из своих статей фразу: «История Союза городов может быть написана только в России, если, впрочем, там сохранились в целости архивные материалы»54.
Как объективный историк проявил себя Астров и в такой области истории ВСГ, как «политическая» работа городских деятелей в условиях войны и революции. Д.И.Мейснер, живший в Праге и близко знавший Астрова, писал в своих мемуарах: «Если бы меня спросили, каково было отношение бывшего московского головы Н.И.Астрова к русской революции, то я сказал бы, что он прежде всего был на нее лично крепко сердит. Правда, его семья тяжело и сильно пострадала. Но с годами, а Астров умер в первой половине 30-х годов, уже пришло время, когда можно было смотреть на события и шире, и объективнее, чем в дыму сражений гражданской войны»55. Семья Астрова действительно сильно пострадала: в 1919 г. были расстреляны два его брата и племянник. Что же касается его «сердитости», то, наверное, мало было тех в эмиграции, кто не сердился на революцию. Сердился же он скорее не на революцию, а на тех, кто действовал именем революции. В его памфлете о Ф. Дзержинском эта сердитость проявилась вполне. Как впрочем и в сборнике «Памяти погибших»56, редактором которого был Астров. Но прошлое он оценивал объективно (или по крайней мере старался быть объективным) и прежде всего то, в чем сам принимал участие.
Его и «прорвало», заставило выплеснуть свои размышления в оставшейся неопубликованной и отложившейся в его архиве статье «Всероссийский союз городов и русская революция» именно потому, что события, предшествовавшие Февральской революции и связанные с деятельностью лидеров ВСГ, «почти нигде не получили сколько-нибудь полного и правдивого отображения»57, - так он писал бывшему главноуполномоченному ВСГ М.В.Челнокову. Прежде чем браться
53. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 2б. Л. 211-212.
54. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 1.
55. Мейснер Д. Миражи и действительность. - М, 1966. - С. 171.
56. Памяти погибших: Сборник. - Париж, 1929.
57. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 77.
за статью, он проштудировал работы своих оппонентов, тех, кому он собирался возражать: работы Б.Б.Граве, А.Г.Шляпникова, В.И.Ленина и др., включая статьи некоторых авторов из журнала «The Slavonic and East European Review». Статью одного из них, британского историка д-ра Славика «Участие Союза городов в падении царизма», напечатанную в мартовской книжке «Славянского обзора»58 он подробно конспектирует, делая на полях конспекта свои заметки. Они весьма важны для понимания позиции Астрова как историка и как политика, фактически бывшего руководителя ВСГ.
Против слов британского автора «защитники умирающего режима не отклонялись от правды, когда утверждали, что оппозиционная общественность использовала затруднения правительства, чтобы свалить самодержавие», он пишет: «Да, это точка зрения правых! Оно само валилось!» А тираду о том, что оппозиция все свои действия в армии прикрывала исключительно стремлением дать возможность армии победить внешнего врага», Астров комментирует: «Непростительное упрощение. Какой большевизм». Следующую сентенцию: «На новой конференции 18 июня 1915 г. представитель городов, главный докладчик Н.И.Астров говорил уже о сближении армии с общественностью», сам Астров квалифицирует так: «Извращение перспективы»59.
Интересны его комментарии, уточняющие его собственные позиции более чем десятилетней давности. Так, когда автор рассказывает о предложении, прозвучавшем на съезде в сентябре 1915 г., послать депутацию к царю и съезд принял это предложение, несмотря на протесты меньшинства съезда, Астров делает пометку на полях в отношении меньшинства: «Радикального и я». Это при всем том, что Астров в числе трех делегатов от Земского и Городского съездов был избран членом депутации к царю. Он совершенно не согласен с тем, что речь кн. Г.Е.Львова и меморандум, который должен был быть оставлен у царя, были «возбуждающими» после отказа в аудиенции. Астров разъясняет: «Напротив. Слабо. Мало. Выжидательно». Он не соглашается и с тем, что эти документы были размножены и разосланы во все города. Астров пишет: «Положены на полку». А на авторский пассаж, что жалобы и желания, не дошедшие до царского уха, разлетелись в копиях по всей империи, раскачивали оппозиционный и революционный дух во всех провинциальных уголках, отвечает: «Преувеличено. Не это создавало оппозицию»60.
Резюмируя свои возражения и несогласие с основным смыслом статьи британского автора, Астров писал: «Не борьба со старым режимом, а спасение страны от падения, от анархии»61. К этой статье он еще вернулся. На взгляд Астрова, она
58. The Slavonic and East European Review. - L., 1928. - Vol. 7. - N 18.
59. rA P0. 0. 5913. On. 1. fl. 16. JI. 84-85.
60. rA P0. 0. 5913. On. 1. fl. 16. J. 86-87.
61. rA P0. 0. 5913. On. 1. fl. 16. J. 92.
производит впечатление чисто формальной и внешней оценки. В ней говорится как будто действительно о ВСГ, который «я хорошо знаю, но в то же время это совершенно не тот Союз, в котором еще находящиеся в живых люди принимали живое участие». Астров объясняет это тем, что среди источников, на основе которых она написана, «значительное место занимают источники, сами по себе тенденциозные», - донесения агентов охранного отделения, большевистская литература. Астров пишет: «Мне довелось быть одним из основателей ВСГ, бессменным участником в его большой работе до самого конца. От имени Главного комитета Союза, по его поручению, мною делались ответственные выступления на съездах Союза по общим и политическим вопросам. И я утверждаю, что ни у руководителей работы Союза городов, ни у его создателей не было намерения использовать затруднения царского правительства для того, чтобы свалить самодержавие. Более того, мы никогда не проводили в Союзе какие-либо политические программы той или иной политической партии. Мы были свободны от директив партии. Таково было молчаливое соглашение между нами, участниками в работах Союза и партиями, к которым мы принадлежали62. В наших ответственных «политических выступлениях» мы выражали настроение тех общественных кругов, которые объединял Союз городов, и формулировали эти настроения. Оглядываясь назад, многое хотелось бы сделать иначе, много ошибок своих и чужих вне сомнения. Но совершенно неверно утверждение, что русские прогрессивные круги хотели свести свои счеты с царской властью именно тогда, когда вся страна и правительство испытывали величайшие затруднения. Совершенно неверно, что в этом стремлении мы только «прикрывали свои действия желанием дать возможность армии победить внешнего врага». Такое утверждение извращает смысл всего происшедшего в России. Не использовать затруднения, а помочь выйти из затруднений, ставило себе задачей все прогрессивное общество России и в том числе, конечно, Союз городов»63.
Здесь Астров как бы отвечает на многие обвинения в радикализме в пору его деятельности в России и в оппозиционности Союза городов. Работая над статьей, он сделал выписку из письма В.Н. Челищева 9 сентября 1929 г., в котором тот передавал рассказы М.В.Челнокова о былом. Там было следующее повествование: «По части революционной деятельности Союзов Михаил Васильевич того
62. Это важное свидетельство о том, что в Городском союзе партийные знамена были свернуты, подтверждается и протоколами ЦК кадетской партии (Протоколы Центрального комитета конституционно-демократической партии, 1912-1914 гг. -М, 1997. - Т.2. - С. 364-367, 374, 408, 433), и о чем писал еще А.Я.Аврех, в то время как Н.Г.Думова и некоторые другие историки отстаивали противоположный тезис (Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. - М., 1986; Думова Н.Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральской революции. - М., 1988).
63. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 23-24.
мнения, что руководители Союзов ее не вносили, но она врывалась в работу Союзов извне и многие из деятелей Союзов ее поощряли или во всяком случае с нею не боролись. Михаил Васильевич вспоминает учреждения, так называемое «Бюро труда», допущение рабочих на съезд (1915 г. - В.Ш.) и т.д. Он считает это большой ошибкой и в числе поощрителей указывает на Н.М.Кишкина и на тебя, между прочим»64.
Действительно, не было дыма без огня. По случаю избрания Н.И.Астрова московским головой председатель Верховной следственной комиссии Н.К. Муравьев определил его не только как «блестящего знатока городского хозяйства», но и как «верного друга московского пролетариата»65. И он имел некоторые основания для такой характеристики. В июле 1915 г. на совещании по борьбе с дороговизной Астров настаивал «на необходимости немедленного привлечения в состав городских и общественных управлений представителей от кооперативов и рабочих союзов»66. Да, и сам Астров до октября 1917 г. не очень чурался своего радикализма. В середине октября 1917 г. на VII съезде ВСГ он признавал, «Союзы сыграли видную роль в деле освобождения от самодержавия»67.
В этой связи представляет большой интерес астровская интерпретация вопроса о характере оппозиции русского либерализма - вопрос до сих пор остающийся одним из самых дискуссионных в историографии68. Астров признает, что роль
64. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 75.
65. См.: Писарькова Л.Ф. Московская городская дума (1863-1917). - М, 1998. - С. 189.
66. Джунковский В.Ф. Воспоминания. - М, 1997. - Т. 2. - С. 598.
67. Астров Н.И. Доклад Главного комитета Всероссийского союза городов об организации Союза. - М., 1917. - С. 1.
68. Слова Е.Д. Черменского о том, что в историографии «еще не выработана единая точка зрения по вопросу о степени оппозиционности буржуазии в годы Первой мировой войны» (Черменский Е.Д. IVГосударственная дума и свержение царизма в России. - М., 1976), слишком мягки для характеристики той острейшей полемики, которая велась В.С.Дякиным, А.Я.Аврехом, В.Я.Лаверычевым, В.И.Старцевым, Е.Д.Черменским, Л.М.Спириным, Н.Н.Яковлевым, А.Г.Слонимским, Н.Г.Думовой и др. (См.:Шевырин В.М. Земский и Городской союзы (1914-1917). - М., 2000. - С. 11-12. И в западной историографии есть точка зрения, например, ее отстаивает американский историк Н. Стоун, что Союзы «больше шумели, чем делали дело» (Stone N. The Eastern front. 19141917. - N.Y., 1975. - P. 202). Как бы предвосхищая подобный подход к ВСГ, Астров в своей статье «Всероссийский союз городов и русская революция» приводит общие данные о его практической деятельности. В ВСГ входило 630 городов (75 % всех городов России), в 13 санитарных поездах Союза городов было перевезено 340 тыс. раненых, Союз располагал 200 тыс. коек, в огромных цифрах выражалась санпомощь на фронтах (ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 25). В еще больших масштабах оказывал помощь больным и раненым Всероссийский земский союз. Только одна цифра в качестве иллюстрации: за два с половиной года его санпоезда перевезли 2,5 млн. больных и раненых.
Союза городов была «очень значительна и внимание к его выступлениям было большое», хотя эта роль и не была всеопределяющей69. Он писал, что условия, в которых протекала работа Союза городов, были «и сложны, и поистине трагичны»70. Он полагал, что анархия в стране начиналась сверху, что мероприятия правительства вели к острой классовой борьбе, и в этих условиях ВСГ пытался найти свою линию в политической жизни страны. В июле 1915 г. на экономическом совещании, созванном Союзом городов, «впервые было высказано в принятой резолюции, что страна может победить только при условии, если власть будет в руках «правительства, пользующегося доверием страны». Что это было? Агитация? Бунт? Или созревшее убеждение, которое вскоре стало убеждением всей России. Убеждение, выраженное в совершенно лояльной форме». Астров полагал, что Союз городов верно определил тогда «настроения и требования страны»71.
Астров считает, что знаменательно и последовательно оба союза на своих съездах в сентябре 1915 г. приняли решение просить царя выслушать его представителей. Отказ царя, может быть, «и был поворотным пунктом в настроениях широких общественных кругов». Наступила как бы полоса затишья. Расстройство же страны усиливалось. Этот развал и образ действия власти, упорно не желавшей считаться с мнением Государственной думы и общественных организаций, поощряли развитие в стране революционного процесса. Около власти создавалась угрожающая пустота. По мнению Астрова, с этого времени начинается заметное раздвоение как в настроениях общественных и политических организаций, так и в выборе тактики.
Если Прогрессивный блок Государственной думы представлял собой союз прогрессивных элементов с правыми, то одновременно с этим стали намечаться попытки сближения с левыми кругами, которые до того времени в деятельности союзов не обнаруживали себя сколько-нибудь активно72. Астров был сторонником искания соприкосновений «и согласованных действий с левыми организациями». Другое течение, ориентировавшееся на Прогрессивный блок, намечало дворцовый переворот, астровское же течение делало попытки «получить влияние на ход событий и удержать от революционной катастрофы, если бы события вызвали ее»73. Но те и другие стремились противоборствовать надвигающейся революции. События, однако, обгоняли их, шли через них и Астров это признает. Мартовский съезд Союза городов, по его словам, «оказался левее своего Главного комитета, им наша формула "министерства доверия" была отвергнута и принято
69. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 24.
70. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 25.
71. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 25- -27.
72. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 27- 29.
73. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 29, 80.
требование "ответственного министерства"» 74. Сторонники той и другой формулы оказывали нажим на власть в пределах лояльности парламентаризма. Общество побуждало власть отречься от ее порочных свойств - самовластия и пренебрежения к требованиям народа. Организация страны с целью победы, и ответственное министерство - вот лозунги 1916 г.
В этой двучленной формуле одно острие - «ответственное правительство» -было направлено против «безответственной власти», а другое - «организация страны» - против анархии и революции. Гонения на Союзы и общественные организации были последними судорожными движениями агонизировавшей власти. Предполагавшиеся в декабре 1916 г. V съезд Союза городов не был допущен администрацией. Астров подчеркивает, что «совершенно не верно указание большевистских источников, что резолюция, текст которой приведен на с. 159 «Буржуазия накануне Февральской революции»75, была принята съездом 9 декабря 1916 г. Этот съезд не состоялся, а потому ничего принять не мог. В названной книге приведен лишь проект резолюции, которую предполагалось предложить съезду. Резолюция 11 декабря представляет собой резолюцию не Союза городов, а совещания, в котором были представители самых разнообразных организаций»76. Эти резолюции в острой и резкой форме повторяли в сущности ранее провозглашенные положения. Тут говорилось о необходимости реорганизации власти, создании ответственного министерства, Государственная дума призывалась довести до конца свою борьбу с постыдным режимом и не расходиться пока не будет создано ответственное министерство. Проект заканчивался обращением к армии с призывом продолжать свое дело до победного конца, обещая сделать все для упорядочения тыла и обеспечения армии.
Резолюция Продовольственного совещания (11 декабря) была по форме еще более резка. Смысл ее, однако, все тот же: объединение всех сил и классов в твердую организацию, способную «вывести народ из разложения». Эти резолюции свидетельствовали «о глубоком сознании безнадежности положения. Это уже были возгласы, близкие к отчаянию. Старый корабль шел ко дну. Нужно было спасать-
ся»77.
В письме к Челнокову, написанному в 1929 г., как раз в период работы над статьей «Всероссийский союз городов и русская революция», Астров был еще более откровенным. Он писал, что ход событий вызывал расстройство, «предощущение грозящей катастрофы, заставляя мучительно отыскивать выходы из все усиливавшегося хаоса. И в чем были эти выходы, откровенно скажу, никто не знал
74. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 79.
75. Буржуазия накануне Февральской революции. - М.; Л., 1927.
76. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 31.
77. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 31.
и не видел»78. В этом же письме декабрьский проект резолюции им характеризуется как «декларативная сторона деятельности Союза городов». Он писал, что события увлекали Союз городов на путь политики: «Подчеркиваю и утверждаю, что в Союзе городов мы не осуществляли никакой политической программы, были свободны от партийных директив. Наши выступления на съездах политического характера выражали мнения Главного комитета Союза городов, а не личные или партийные взгляды. Не мы руководили, что самое главное и, может быть, печальное, событиями, а только отражали их, делая соответствующие выводы, которые, к сожалению, выражались лишь в словесных формулах без всяких санкций. В результате санкции были даны другими, а не нами. В борьбе с царским правительством русская общественность оказалась в том же (безнадежном?) состоянии, как несколько месяцев спустя в борьбе с Советами рабочих депутатов»79.
И в свою статью, завершая ее, Астров внес мемуарный дух: «Оглядываясь назад, припоминая настроения и психологию того времени, я утверждаю, что трагедия Союза городов и близких к нему по общественному составу организаций была в том, что они оказались вынужденными одновременно и помогать власти, и бороться с нею, и то и другое ради достижения главной и покрывающей все цели, ради доведения войны до благополучного конца.
В условиях того времени можно ли было безоговорочно и молчаливо идти за властью, изживавшей и изжившей себя? Можно ли было тогда перейти на путь прямого действия и совершить "перепряжку во время переправы", "сменить шофера". на крутом спуске? В тех условиях, которые мы переживали тогда, ни того, ни другого осуществить было нельзя. В этом и была трагедия русской общественности и среди нее трагедия Российского союза городов»80.
78. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 78.
79. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 81.
80. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 16. Л. 32.
