CC BY
253
Н. ГОЦИНСКИЙ И ПОВСТАНЧЕСКАЯ БОРЬБА В ДАГЕСТАНЕ И ЧЕЧНЕ (1922-1925 гг.)
В истории Дагестана жизнь и деятельность Нажмудцина Гоцинского последние 80 лет описывали только негативно. Он до сих пор считается «главным врагом Советской власти и трудящихся», «лжеимамом», «главарем банд», «барановодом», «злодеем, погубившим массу народа» и т.п.
Дата его рождения официально не установлена, в разных исторических источниках указываются 1859, 1862 и 1865 гг.
Его отец, Доного Мухаммад, известный алим, влиятельный в Дагестане человек, был наибом имама Шамиля, затем состоял на службе в царской администрации на Кавказе. От отца Нажмуддин получил в наследство большое состояние, в том числе недвижимость.
Окончив медресе и получив высшее духовное образование, в 1880 г. юный Гоцинский был принят на службу всадником-нукером в конвой военного губернатора Дагестанской области князя Н.З. Чавчавадзе. Впоследствии он стал наибом-начальником Койсубулинского участка, в который входили 14 селений Аварского округа, с 1891 г. состоял депутатом Дагестанского народного суда.
В 1906 г. Гоцинский, как землевладелец Темирханшуринского округа, был кандидатом в депутаты на выборах в 1-ю Государственную думу. Однако в Дагестане количество избирателей, решивших не голосовать, было так велико, что областное избирательное бюро отказалось от проведения выборов, и в Дагестане выборы в Думу не состоялись.
Победу Февральской революции и предоставление народам России демократических свобод представители духовенства Дагестана и его лидеры решили использовать для образования на Северном Кавказе теократического государства (имамат).
9 марта 1917 г. в г. Темир-Хан-Шуре (ныне г. Буйнакск) был созван Временный Дагестанский областной исполнительный комитет в поддержку Временного правительства. В него вошли представители различных социальных слоев и общественных течений, в том числе мусульманского духовенства, среди которых был и Гоцинский.
В мае 1917 г. на 1-м съезде горских народов Кавказа во Владикавказе, основной целью которого являлось провозглашение объединенной Горской независимой республики, Гоцинский был единогласно избран муфтием, председателем правления Горского духовного управления.
В августе того же года в селении Анди Андийского округа Дагестанской области состоялся 2-й съезд горских народов Кавказа, где Гоцинский был избран имамом Дагестана и Чечни. Однако провести заседание съезда с участием всех делегатов его организаторам не удалось. Хотя местные власти утвердили его только муфтием, большая часть духовенства Север-
ного Кавказа, принявшего участие в работе съезда, признало за ним имам-ство. На 10 января 1918 г. в Темир-Хан-Шуре было намечено проведение 3-го всеобщего съезда дагестанских представителей. В город Гоцинский вступил с многочисленным отрядом для демонстрации своей силы и вновь быш объявлен имамом. По своей инициативе он созвал съезд духовнык лиц, на котором его участники высказались за соблюдение дагестанцами требований шариата. По вопросу об имамстве мнения разделились. Власти, как и прежде, утвердили его муфтием, а не имамом, но в народе его по привыгч-ке продолжали называть имамом. Сам же Гоцинский названию своей должности особого значения не придавал. Он считал главным «стоять на службе шариату и народу»1.
Гоцинский с уважением относился ко всем конфессиям в Дагестане, считал неправильным плохое отношение мусульман к русским войскам, к русскому населению Дагестана. Подчеркивая многонациональность Кавказа, он наставляет горцев: «Не причиняйте вреда и ущерба иноверцам, грузинам, русским и евреям. Уважайте соседство»2. В послании к муллам и прихожанам Северокавказского муфтията Гоцинский строго предупреждал о необходимости соблюдать общественный порядок.
В марте 1919 г. было сформировано новое правительство Горской республики. В его состав, как и в предыдущий, Гоцинский вошел в должности главноуправляющего шариатскими делами. В апреле решением Союзного совета (парламента) Горской республики Гоцинский был включен в состав делегации для ведения переговоров с Добровольческой армией Деникина. Он не разделял враждебного отношения к занятию деникинскими войсками Чечни и Дагестана, принимал активное участие в борьбе против большевиков.
В 1920-1921 гг. Гоцинский руководил повстанческим движением народов Нагорного Дагестана против советской власти. Эта страница его жизни раскрыта исследователями крайне однобоко и требует более полного осмысления и описания, с использованием доступных сегодня архивных документов. Безусловно, отношение Гоцинского к советской власти, большевикам, их идеям и сторонникам было жестким, поскольку он считал их противоречащими основным канонам мусульманской религии, мусульманского права и другим человеческим ценностям.
После подавления повстанческого движения Красной армией и установления советской власти в Дагестане в мае 1921 г. Гоцинский был объявлен «врагом трудящихся», с этого времени он скрывался в Дагестане и Чечне.
Советское правительство объявило амнистию всем рядовым членам вооруженнык отрядов, добровольно сложившим оружие. Многие явились с повинной, но Гоцинский и другие руководители и активные участники борьбу против Советов не прекратили. Уже к осени 1921 г. в 8 округах Дагестана из 10 они вновь активизировали свою деятельность. В связи с этим Юговосточное бюро ЦК ВКП(б) в телеграмме, направленной в марте 1922 г. в
ЦК ВКП(б) указало: «Политическое положение Горреспублики и Дагестана чрезвычайно тревожное, серьезное. Необходимы чрезвычайные меры. Бандитизм растет, усиливается антисоветская агитация муллами и турецкими эмиссарами, особенно в Чечне. Возможно, что восстание передается в Дагестан»3.
30 января 1922 г. в Дагестане было образовано Республиканское военное совещание по борьбе с бандитизмом, в состав которого вошли представители ДК РКП(б), ДагЦИКа, ЧК и военного командования. В августе 1922 г. Дагестан был объявлен на военном положении.
Скрываясь на алмакских хуторах Хасавюртовского округа, Гоцинский пытался вновь организовать единомышленников, поднять их на дальнейшую борьбу. Аулы Андийского и Аварского округов в Дагестане представляли собой базу по снабжению Гоцинского, когда тот скрывался в Чечне. Они информировали его о деятельности органов советской власти, предупреждали обо всех мероприятиях по его розыску. Многие жители поддерживали связь с эмигрантами. Для восстановления прерванной связи с эмигрантскими центрами за границу был отправлен бывший офицер «дикой» дивизии Ахмед Хан Аварский, который в 1922 г. возбудил перед Советом Лиги Наций ходатайство о признании Гоцинского главой будущего независимого государства на Кавказе и оказании ему помощи в свержении советской власти. Идею поддержали, Гоцинскому была обещана помощь.
В том же году в Стамбуле была создана политическая организация «Анатолий Шеркет», законспирированная под коммерческое предприятие. «Фирма “Анатолий Шеркет” была организована Ханом Аварским на 1 млн рублей, которые дал я, - сообщал впоследствии на допросе Гоцинс-кий. - Кроме того Франция ежемесячно выплачивала фирме по 9 тыс. рублей. Доходы с этой фирмы должны были идти на дело освобождения Кавказа»4.
В сентябре 1922 г. главная контора «Анатолий Шеркет» переместилась в Париж, в Лондоне было открыто ее отделение. В фирме состояли кавказские эмигранты, имеющие опыт антибольшевистской работы. Учредитель организации Ахмед Хан Аварский через посредников держал связь с Гоцинским, получая сведения о его деятельности, о положении дагестанской интеллигенции и бытших царских офицеров, кто какой пост занимает в Дагестане, насколько сохранились среди горцев традиции и т.д. Кроме того, из Турции нелегальным путем пробирались эмиссары (Али Хаджиев, Хаджи Загид, Магомед Халил и другие), которые доставляли нужные сведения. На Кавказ регулярно направлялись и представители партии «Иттихад ислам» («Единение ислама»), в частности С. Эфендиев, установивший связь с предводителями повстанцев: Джабагиевым в Ингушетии, Митаевым в Чечне и Гоцинским в Дагестане.
Гоцинский в свою очередь установил связь с вождями действующих групп в Чечне и Ингушетии А. Митаевым и А. Шамилевым, готовыми по первому сигналу выступить против советской власти, а также с К. Челокае-
вым - ставленником военного центра «Паритетного комитета меньшевиков», созданного в августе 1922 г. в Грузии. По первому же его сигналу, полагал Гоцинский, должно было восстать поголовно все население Шато-евского и Веденского округов Чечни, Андийского и Хасавюртовского округов Дагестана, захватить крепости Шатой, Ведено и Ботлих. Затем восстание должно было распространиться на остальную территорию. По расчетам Гоцинского и Митаева, они могли выставить около 15 тыс. бойцов5 .
Чекистам Дагестана удалось ликвидировать несколько крупных групп и отрядов. Так, в январе 1923 г. был разгромлен отряд Кахтаева в Хасавюртовском округе, а августе - группа Ибрагима Хаджи Кучринского в Гуниб-ском округе. В конце ноября при содействии советских органов в с. Кахиб был проведен съезд мусульман Дагестана. В своем воззвании съезд призвал верующих к борьбе против Гоцинского и его «банд»6. Эти и другие действия чекистов затруднили деятельность повстанцев, и в декабре 1923 г. Гоцинский через подполковника царской армии Зайнуддина Доногуева, своего родственника, сообщил в Даготдел ОГПУ о своем желании прекратить сопротивление.
Однако в 2G^ числах февраля 1924 г. в ставку Гоцинского прибыли два агента английской разведки под видом инженеров. Они заверили его в поддержке со стороны Англии и передали деньги для дальнейшей борьбы. Изменив решение явиться с повинной, Гоцинский написал советскому правительству.
«Вы должны покинуть все города Кавказа и Астрахань, т.е. те, которые признавали нашу власть и которые принадлежали с морями нашим предкам.
Вы должны оставить все, что на суше и море : военное имущество, пароходы, крепости, оружие, промыслы, доходы. Границей отхода определен Ростов.
Вы должны возместить с того дня, когда я был избран имамом Кавказа на собрании в местности, именуемой Анди, на собрании всех узденей, алимов, главарей, известных лиц Кавказа и других мусульман и христиан и наций, населяющих Кавказ. У нас определены крепкие условия, как и подобает имамствующему над своим народом, как это диктует шариат и адат.
Вы должны возместить убытки тем, кто пострадал от вашего захватничества. Вы должны удовлетворить владельцев земли, промышленности, фабрик и заводов, кавказцев, русских и других иностранцев, имевших владения на Кавказе. Удовлетворить с таким расчетом, чтобы выше упомянутые предприятия возвращались в таком виде, какой они имели до захвата их вами.
Вы должны освободить Туркестан... Также вы должны убрать руки от Крыма, от его городов, от Черного моря, чтобы не имели в Черном море вашу морскую силу. Черным морем могут пользоваться только две стороны - Крым и Туркестан. Если вы отдадите нам Крым и Туркестан, как вознаграждение за понесенные нам убытки со времени моего имамства на Кавказе, то мы предоставим самостоятельность и примем в состав правительства Кавказа.
С долгами должны расплачиваться путем продажи необъятной русской земли и морских богатств, в которых нужды не терпит правительство. Вы должны освободить христианскую религию, оставив ее в руках высшего духовенства: попов, архиереев и т.д. Вы должны вернуться в отношении религии к положению, существовавшему до захвата вами власти, не вмешиваться в дела религии, а так же возвратить все имущества, которые вы взяли у церкви, также монастырские земли, церковные ценности, которые вы сложили в ваши сундуки...»7
Через посредников Гоцинский пытался переслать «Ноту» советским руководителям. Он рассылал своим людям письма, в которых сообщал о готовящихся событиях, отдавал приказы, заранее намечал надежных людей на руководящие посты. В одном из них говорилось: «Старайтесь уничтожить большевистские дела с корнями. Это вы обязаны сделать, поскольку я вам приказываю... распространяйте ложные слухи по поводу большевиков, так как этим мы можем помочь нашему делу... Старайтесь тайно склонить народ в нашу сторону, чтобы и он был в союзе с нами. Не ведите никаких переговоров с теми, которые признали большевиков... Абдул Муслима Юсупова я назначаю наибом Гумбетовского участка. Халифом я назначаю Кундиляу Сиухского. Поручаю организовать там шариатский суд, в который я назначаю Пахру Шамхалова, Магомеда Керимова и Кемалуд-дина Сиухского»8. Копии этих писем распространялись по аулам. В некоторых из них созывались сходы, где обсуждались его предложения.
15 апреля 1924 г. на хуторе Нижелой Шатоевского округа Гоцинский созвал сбор численностью около 100 человек, где огласил послание Саид Бея Шамиля, проживавшего в Турции внука имама Шамиля. В нем говорилось о его скором приезде, о получении партии оружия, о денежной помощи. Собравшиеся наметили мероприятия по дальнейшей борьбе против советского госаппарата, который, по мнению уполномоченного Нарком-фина, был «в Дагестанской республике чрезвычайно слаб, ибо фактически республика вышла из гражданской войны и бандитизма полтора года назад и не могла окрепнуть, как следует»9.
Во многих донесениях в Москву отмечалось, что власть на местах фактически принадлежит муллам и старейшинам, а не сельсоветам. Поэтому как только в начале мая 1924 г. в селении Дылым Хасавюртовского округа, где в районе 4-го участка находилась ставка Гоцинского, вспыхнули волнения, к ним сразу же присоединилось несколько окрестных аулов.
Первая попытка отряда 48-го дивизиона ГПУ изъять наиболее активных участников восстания потерпела неудачу, ему пришлось отойти и ждать подкрепления. Вскоре был сформирован отряд в составе подразделений 37-го и 38-го стрелковых полков и дивизиона ОГЛУ, которые к 12 мая разоружили Дылым и окрестные селения, захватили заложников10 . Были ликвидированы Зубутлинская (300 человек) и Дылымской (70 человек) группы, дылымская база Гоцинского. Было взято в плен около 100 повстанцев, верхушка этих групп была «изъята и привлечена к ответственности»11.
В это же время Чеченским отделом ОГПУ был арестован Али Мита-ев, что лишило Гоцинского опоры в Чечне.
19 мая 1924 г. Гоцинский вновь через З. Доногуева обратился в Даготдел ОГПУ с предложением о встрече, однако чекисты отказались вести переговоры.
В сентябре 1924 г. через Батуми от англичан поступила партия оружия и мануфактура. Захват Гоцинским крепостей Ботлих, Ведено, Шатой должен был послужить сигналом для начала антисоветского восстания.
В апреле 1925 г. в с. Зумсой состоялась встреча Гоцинского с майором британской армии Вильямсом и турком-переводчиком Халилом. От англичан вновь была получена гарантия поддержки восстания. Вильямс заверил Гоцинского в том, что «Англия твердо решила изгнать большевиков из Кавказа, а для этого готова организовать восстание, обеспечить оружием и всем необходимым, в том числе высадкой десанта на черноморском побе-режье»12. Такой поворот дела поднял дух в повстанческом лагере.
Между тем ОГПУ разработало план ликвидации очагов повстанчества. Собранные силы в составе сотрудников и бойцов Дагестанского, Чеченского, Владикавказского, Терского, Кабардино-Балкарского отделов ОГПУ вместе с частями 11-й армии под общим руководством полномочного представителя ОГПУ на Северном Кавказе Е.Г. Евдокимова и командующего войсками СКВО И.П. Уборевича начали сжимать кольцо вокруг отрядов Гоцинского. Командование СКВО под наблюдением местного партийного руководства подготовило план операции по разоружению населения Чечни.
В инструкции по разоружению говорилось: «Производство операции по разоружению Чеченской автономной области в целом возлагается на военное командование всех степеней, выделяемых для названной операции войсковых соединений и органов ОГПУ, через своих представителей на местах... Намеченный к разоружению аул окружается войсковой частью с таким расчетом, чтобы жители были лишены возможности сноситься с прилегающими районами... После полного окружения аула представители Чеченского ЦИКа, ОГПУ и военного командования предъявляют на аульном сходе требование о сдаче всего имеющегося оружия. Для сдачи оружия устанавливается срок не более 2 часов. Жители предупреждаются об ответственности за несдачу оружия. Если население аула не выполнит требование о сдаче оружия, то командование отряда в качестве угрозы открывает артиллерийский огонь в течение 10 минут на высокие разрывы и полу-поражения, а затем после отбоя снова вместе с представителями ОГПУ и ЦИКа отдает приказание о сдаче оружия в более краткий срок.
По истечении означенного срока оперативная группа ОГПУ начинает поголовный обыск и изъятие бандитского элемента... В случае выполнения условий сдачи оружия поголовный обыск не производится, а изымается только порочный и бандитский элемент.
В зависимости от обстановки артиллерийский огонь может открываться несколько раз, но на поражение допускается лишь в случае сопротивления войскам.
После применения всех перечисленных мер воздействия операция может считаться законченной даже в случае несдачи предъявленного количества оружия и безрезультатных обысков.
В исключительных случаях при наличии злостного активного или пассивного сопротивления разоружению допускается производство арестов влиятельных лиц аула, причем к этой мере прибегать как к крайней, соблюдая максимальный такт»13.
25 августа 1925 г. артиллерия обстреляла аул Ачхой, после чего жители начали сдавать оружие. Аналогично шло разоружение в последующие дни, разница была лишь в степени упорства жителей и количестве выпущенных по аулу снарядов. Так, 27 августа обстрелу подвергся аул Зумсой, а на следующий день обстрел этого селения артиллерией и бомбометание с самолетов были повторены. Та же участь постигла аулы Келой, Химой, Хакмалой.
Бомбардировка и обстрел Дая 29 августа стоили аулу четверых убитых, пятерых раненых и 20 разрушенных домов. Здесь скрывался сподвижник Гоцинского Мухаммад Амин Ансалтинский. На отказ жителей выдать его, 2 сентября по аулу был открыт артиллерийский огонь, и к вечеру того же дня Ансалтинскому пришлось сдаться.
30 августа под хутором Ведучи произошел бой, в результате которого повстанцы отступили в Дайское ущелье. Затем в течение четырех дней они были разбиты.
5 сентября специальная оперативная группа в составе начальника Чеченского отдела ОГПУ С.Н. Миронова, его заместителя Г.Г. Крафта, бывшего заместителя начальника Даготдела ОГПУ Л.И. Когана и других арестовала Гоцинского, а также шейха Джаватхана, предводителя ингушских группировок А. Шамилева, бывшего председателя Ножаюртовского окрисполко-ма М. Гебертиева, военного советника турецкого полковника Хусейна Эфенди, телохранителей Гоцинского братьев Ш. и И. Мусаевых и других.
Президиум ВЦИК в постановлении от 4 января 1926 г. отметил исключительное мужество, дисциплинированность, выносливость и решительность участников операции и наградил наиболее отличившихся чекистов орденами и грамотами14. Операция по разоружению Чечни была закончена. Потери участвовавших в операции частей составили 5 убитых, 9 раненых и
10 лошадей. Репрессии «выразились в воздушной бомбардировке 16 аулов, ружейно-пулеметном и артиллерийском обстреле 101 населенного пункта из общего количества 242 аула. Среди населения во время обстрела было убито 6 человек и ранено 30, убито 12 бандитов, взорвано 119 домов». Было «изъято более 300 человек бандэлемента, самыми видными из которого являются: Нажмуддин Гоцинский, Атаби Шамилев и Эмин Ансалтинский. За время операции изъято 25299 винтовок, 4319 револьверов, 1 пулемет и около 80 тысяч патронов»15.
В то время, когда на севере шли бои против отрядов Гоцинского, на юге Дагестана велась борьба против «Ванашимахинской банды», охватив-
шей своими действиями Даргинский, Кайтаго-Табасаранский, Дербентский округа и Махачкалинский район.
После проведения операции по разоружению Чечни руководство Северо-Кавказского края решило провести такое же мероприятие и в Дагестане. Органы ОГПУ оценивали запасы оружия в Дагестане к тому моменту в 100 тыс. стволов и отмечали производство в отдаленных селениях не только патронов, но и револьверов16. В связи с этим был сделан вывод: «В случае внешних осложнений Советский Союз не может быть уверен за спокойствие в Дагестане, каковой будет находиться под угрозой крупных восстаний, могущих оттянуть на себя значительное количество сил»17.
К операции по разоружению дагестанского населения были привлечены 2-я, 22-я и 28-я стрелковые и 5-я кавалерийская дивизии, сводный национальный кавполк, автобронедивизион, окружная военно-политическая школа, две школы ГПУ, авиационные части общей численностью около
16 тыс. бойцов, 350 пулеметов, более 30 орудий, 6 бронемашин, бронепоезд и 18 самолетов. В первую очередь предполагалось разоружить население Даргинского, Кайтаго-Табасаранского и Кюринского округов, а затем приступить к остальным18. К 1 сентября границы Дагестана были блокированы войсками СКВО, Чеченского и Терского отделов ОГПУ. Для ликвидации сопротивления были применены «административный нажим, полное окружение аулов и рейдирование авиации», после чего «в настроении населения произошел известный перелом». К 15 сентября «поступление оружия вновь прекратилось, что свидетельствовало о том, что главная часть
19
оружия действительно изъята» .
С арестом Гоцинского, крупнейшего лидера контрреволюции на Северном Кавказе, начался спад повстанческой борьбы против советской власти.
По воспоминаниям жителя сел. Г аквари Сажида Абдурахманова, в годы его учебы в сел Г има «советские власти обещали большое вознаграждение тому, кто укажет место, где скрывался имам Нажмуддин. В конце концов по наводке некоторых местных предателей на хутор Чай, где скрывался имам Нажмуддин, послали посредников с предложением сдаться... Имам ответил, что он готов принять условия, если «советы» освободят 16 чеченцев из заключения, арестованных из-за него. Большевики согласились, и выпустили задержанных». Он был свидетелем выхода Гоцинского к чекистам: «Здесь же на берегу реки он сделал омовение, совершил намаз в два ракаата, прочитал молитву... Бросив взгляд в сторону предателей, имам сказал по-аварски: “С вами я буду говорить в день Страшного суда”»20.
15 октября 1925 г. в Ростове суд приговорил Гоцинского к расстрелу. Были расстреляны также его 16-летний сын, две дочери и другие родственники.
Участники ликвидации горских группировок были поощрены Москвой. В частности, старшему инспектору 1111 ОГПУ Северо-Кавказского края Л.И. Когану была объявлена благодарность ВЦИК.
«Уважаемый товарищ Лазарь Иосифович!
Летом 1925 года на территории Чеченской автономной области была произведена ликвидация банд во главе с Нажмуддином Гоцинским и другими активными руководителями бандитизма и контрреволюции.
Успешному выполнению этой ликвидации способствовали исключительное мужество, дисциплинированность, выносливость и решительность всех участников операции.
Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета на заседании своем 4 января 1926 года постановил:
Объявить Вам, как участнику названной операции, благодарность и наградить Вас настоящей грамотой»21.
Разгром отрядов Гоцинского в значительной мере был предопределен происшедшими в Дагестане и Чечне политическими, социально-экономическими и культурными изменениями, вызвавшими к середине 20-х гг. перелом в настроении трудовой массы горцев, которые вооруженному сопротивлению предпочли мирный созидательный труд. Гоцинский же, являясь крупным религиозным и общественно-политическим деятелем, в своей борьбе против большевизма решал все военно-организационные вопросы медленно и неуверенно, опирался лишь на узкий круг единомышленников, что не позволило ему добиться своей цели.
Примечания
1 Сулаев И.Х. Мусульманское духовенство Дагестана в революции и гражданской войне 1917-1921 гг. Махачкала, 1997. С. 17.
2 Дибиров М.К. История Дагестана в годы революции и гражданской войны. Махачкала, 1997. С. 31.
3 Даниялов А.Д. Строительство социализма в Дагестане. Махачкала, 1975. С. 237.
4 Дело № 7695. Архивное уголовное дело на Н. Гоцинского // Ахульго (Махачкала). 1999. № 3. С. 20.
5 Сулейманов С.И. Из истории чекистских органов Дагестана. Махачкала, 2000.
С. 61.
6 Красный Дагестан (Махачкала). 1923. № 262. С. 3.
7 Магомедов М. Нота Нажмуддина Гоцинского Советскому правительству // Ахульго. 1999. № 3. С. 7.
8 ИИЯЛ ДНЦ РАН. Рук. фонд. Д. 2568. Л. 8.
9 РГВИА. Ф. 25896. Оп. 3. Д. 27. Л. 58-59об.
10 Там же. Л. 63, 64.
11 Архив УФСБ РД. Уголовное дело № 64764. Л. 2.
12 Дело № 7695... С. 20.
13 Цит. по: Аптекарь П. Война без края и конца // Родина. 2001. № 1-2. С. 162.
14 ГА РФ. Ф. 1235. Оп. 42. Д. 11. Л. 22.
15 РГВИА. Ф. 25896. Оп. 3. Д. 66. Л. 164.
16 Там же. Л. 155.
17 РГВИА. Ф. 25896. Оп. 3. Д. 66. Д.316. Л. 1.
18 Там же. Л. 5.
19 Там же. Л. 11.
20 Мухтаров У. Предания о Нажмуддине Гоцинском в Чечне // Ахульго. 1999. № 3. С. 18.
21 Сулейманов С.И. Указ. соч. С. 163.
