CC BY
39
The thought as a speech activity subject of research-oriented reading
концепцию этого типа героя и оспорить сочувственное отношение к нему.
На этом практическом занятии знание всего гоголевского контекста не является необходимым, поэтому иностранцы разбирают лишь приведённую самим Ф. Н. Го-ренштейном фразу Хлестакова: «Литераторов часто вижу. С Пушкиным на короткой ноге. Бывало часто говорю ему: “Ну что, брат Пушкин?” — “Да так, брат, отвечает бывало, — так как-то всё...” Большой оригинал». Эта фраза изначально задумана Н. В. Гоголем как анекдот про А. С. Пушкина, столь популярный в 1830-е годы. Именно эпиграф раскрывает иронический подтекст произведения, а следующая фраза: «Ах, как я понимаю Хлестакова в его воображаемом разговоре с Пушкиным. Как мало в этом разговоре обмана. Как много в этом разговоре лиризма и мечты.», возможно, раскрывает главную идею самого Ф. Горенштейна о том, что герой не признаёт М. Ю. Лермонтова великим поэтом и проводит параллель с Хлестаковым, для которого А. С. Пушкин лишь «большой оригинал», мечтательно возведённый в гении дилетантами. Здесь подтверждается мысль о том, что маленький человек не безобиден, а, напротив, опасен для искусства. Тема непризнанного гения является автобиографичной и очень животрепещущей для писателя, о чём можно рассуждать при более подробном изучении его творчества.
Важным также становится наблюдение о том, что Ф. Н. Горенштейн сквозным в своём рассказе делает приём антитезы: жизнь главного героя противопоставлена
судьбе М. Ю. Лермонтова, три встречи с поэтом отображают изменения в существовании рассказчика. Заметим, что главный герой в первых строках называет себя стоиком, после — эпикурейцем («имел немалое влияние на мою жизнь, жизнь эпикурейца на фоне существовавшего тогда крепостного права»), что также задаёт иронический тон повествованию. Взгляд со стороны даёт понять, что в действительности он не является ни тем, ни другим, а становится лишь карикатурой на философа и мученика. Задача преподавателя при чтении анализируемого произведения — это не только дать чёткое определение философским терминам, но и сформировать литературоведческое представление об использовании антитезы в канве повествования.
Преподаватель оставляет за собой право говорить более подробно о многоголосии текста, а также о карнавальных традициях согласно концепции М. М. Бахтина, предваряя собой изучение творчества Ф. М. Достоевского (называемого Ф. Н. Горенштейном «мой давний оппонент»).
Применение лингвистического и стилистического анализов при изучении данного произведения в группе иностранных слушателей делает возможным решение проблемы с усвоением не просто новых лексических единиц в определённом контексте, но и идеи текста. Учащиеся продвинутого уровня при верной интерпретации данного рассказа и логичного использования лингвистического материала совершают первые шаги к постижению основ литературоведческого анализа, что становится важным этапом в подготовке будущих студентов-филологов.
Список литературы:
1. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. - М.: Изд-во МГУ, 1973.
2. Горенштейн Ф. Н. Три встречи с Лермонтовым.//Время и мы. - 1982. - № 68.
3. Московкин Л. В., Щукин А. Н. Хрестоматия по методике преподавания русского языка как иностранного. - М.: Русский язык, 2012.
Glyzina Vera Evgenievna, Baikal State University of Economics and Law, PhD in Philology, Associate Professor, Dep-t of Foreign Languages
E-mail: vecotd@yandex.ru Gorskaya Natalia Evgenievna, Irkutsk National Research Technical University, PhD in Psychology, Associate Professor, the Faculty of Applied Linguistics E-mail: natgo2012@yandex.ru Belousova Evgenia Sergeevna, Irkutsk State University of Railway Transport, Dep-t of Foreign Languages E-mail: zenchik84@mail.ru
The thought as a speech activity subject of research-oriented reading
Abstract: The article considers the concepts of «thought», «denotation», supports actuality of the presented topic, due to the increased interest of scientists in the study of mental abilities. Special attention is paid to the principle of the
105
Section 8. Philology
professionally-focused relevance choice and the science-oriented texts novelty. The conclusion is made that the ability to understand the equal in form of scientific communication is the indicator of the full learning of educational material. Keywords: inner speech, thought, denotation, semantic relations, transformation, synonymy, semantic identity.
Глызина Вера Евгеньевна, канд. филол. наук, доцент, Байкальский государственный университет экономики и права, кафедра иностранных языков
E-mail: vecotd@yandex.ru Горская Наталья Евгеньевна, канд. психол. наук, доцент, Иркутский Национальный Исследовательский Технический Университет, факультет прикладной лингвистики E-mail: natgo2012@yandex.ru Белоусова Евгения Сергеевна, ассистент Иркутского государственного университета железнодорожного транспорта, кафедра иностранных языков
E-mail: zenchik84@mail.ru
Мысль как предмет речевой деятельности научно-ориентированного чтения
Аннотация: В статье рассматриваются понятия «мысль», «денотат». Обосновывается актуальность представленной темы, в связи с возросшим интересом ученых к изучению мыслительной способности человека. Особое внимание уделяется принципу отбора профессионально-направленной значимости и новизне научноориентированных текстов. Делается вывод о том, что умение понять равные по форме научные сообщения является показателем полноценного усвоения учебного материала.
Ключевые слова: мысль, денотат, смысловые связи, трансформации, синонимия, смысловое тождество.
В настоящее время исследования в обрасти когнитивной лингвистики приобретают все большую актуальность в связи с возросшим интересом ученых к изучению мыслительной способности человека. Человек постигает мысль уже оформленной в предложение, поскольку мышление и язык взаимосвязаны и взаимообусловлены. Однако не всякое предложение выражает суждение, т. е. деление речевого ряда на предложения не зависит от разделения мыслительного процесса на суждения. Первичными для сознания фактами являются не простые предложения, а самые сложные фразы (Ф. Ф. Фортунатов). Существующие исследования взаимосвязи языка и мышления дают основания утверждать о существовании некоего невидимого нам в прямом наблюдении семантического языка или «языка мысли». Так, Ю. Д. Апресян полагает, что возможность по разному выразить одну и ту же мысль означает, что у выражения языка мысли есть несколько переводов на естественный язык и что на этом языке мысль имеет единственный стандартный способ записи [1]. С точки зрения Н. И. Жинкина, «механизм» человеческого мышления реализуется в двух противостоящих динамических звеньях: предметно-изобразительном (внутренняя речь) и речедвигательном коде (экспрессивная речь). В первом звене мысль задается, во втором — передается и снова задается для первого звена [6]. В связи с тем, что язык, как инструмент сообщения мысли является для человека отражением реального мира, позволяющий ему
адаптироваться в нем, то основными задачами современной лингвистики является, в первую очередь, изучение речемыслительной деятельности [9]. Как указывает Г. М. Костюшки-на, речевая деятельность рассматриваться как один из способов адаптации человека к среде, где он функционирует, приобретая знания и тем самым познавая мир [10].
Речевая деятельность является объектом не только лингвистики, но и таких наук как психология, медицина, биология, поскольку исследуется, прежде всего, речемыслительный механизм (компетенция и реализация) коммуникантов. Большинство лингвистов считают, что первостепенна коммуникативная функция языка. Однако по мнению А. В. Кравченко, если рассматривать язык с точки зрения биокогнитивного плана, она сдвигается на задний план, приобретая тем самым вторичную роль, а первичную уступая адаптивной функции, имеющей скорее биосоциальный и когнитивный характер [12]. А. В. Кравченко, рассматривая язык с точки зрения его когнитивной функции, включающей концептуальную систематику языка, речи и речевой деятельности считает, что язык является определяющим фактором развития человека и «орудием мысли», или познания и полностью определяет эффективность всех форм его жизнедеятельности и человеческого общества в целом. Язык можно определить как «функциональную адаптивную деятельность, суть которой состоит в контроле информации» [13].
106
The thought as a speech activity subject of research-oriented reading
Если рассматривать язык с точки зрения семантики, следует полагать, что мы мыслим, то есть говорим на нем во внутренней речи. Следовательно, логично предположить, что мышление есть разговор человека с самим собой, и это подтверждается исследованиями ряда ученых.
Лингвистическую специфику внутренней речевой деятельности впервые раскрыл Л. С. Выготский, выделив три основные ее черты:
1) свернутость, агглюнативность компонентов, несловесный ее характер, поскольку внутренняя речь — это речь почти без слов;
2) предикативный характер, поскольку вся она состоит, с психологической точки зрения, из одних сказуемых;
3) семантическая специфика компонентов внутренней речи, связанная в большей степени, с ситуативной и контекстуальной обусловленностью [3].
Внутренняя речевая деятельность тесно связана с речедвигательной импульсацией, которая может уменьшаться и увеличиваться в зависимости от таких факторов, как трудность решаемых мыслительных задач, степень автоматизации мыслительных действий, индивидуальная склонность к тому или иному типу представлений (А. Н. Соколов).
Предметом речевой деятельности является мысль, как форма отражения отношений предметов, явлений и процессов реальной действительности. В своей статье мы рассматриваем мысль как предмет речевой деятельности чтения научных текстов. Такой вида речевой деятельности как чтение, осуществляется в том случае, если возникает потребность отыскать необходимые, важные в научном плане в данный момент мысли других о тех или иных предметах, явлениях, процессах и их взаимосвязях и, которое состоит в адекватном воссоздании чужой заданной мысли, формировании умозаключений, т. е. новых, собственных мыслей по поводу предмета речи. Исследование вопросов предмета деятельности чтения — мысли является актуальным в связи с тем, что это позволяет по новому подойти к выделению принципов отбора в системной организации текстов для чтения научной литературы. Это прежде всего принцип информационной профессионально-направленной значимости и новизны текстовых материалов.
Следует учитывать, что текст представляет собой самый сложный языковой знак, предполагающий единовременный охват большого количества фактов определенной тематики и поэтому подлежащий обязательной интерпретации со стороны читающего. Текст как сложное семантико-синтаксическое образование обладает также рядом психолингвистических характеристик, таких как цельность (смысловая, структурная и композиционная целостность), смысловая и грамматическая связность речи.
Чтение научного текста требует от читающего глобальной структуры определенных знаний, существующих в его сознании. Из когнитивной структуры у читающего начинает работать та часть, которая окажется соотносимой со структурой, представленной автором в тексте, за которой опять-таки стоит глобальная структура знаний
о данной реальной области самого автора. Как отмечает Л. С. Выготский, любая мысль соединят что-то, между чем-то и чем-то [3]. Поэтому важно помнить и учитывать два компонента идеального предмета речевой деятельности чтения: первый компонент — это поименованные, названные языковыми средствами предметы, события, явления, процессы т. е. так называемое «что-то»; второй компонент — обозначенные связи в отношении между этими «что-то». И. А. Зимняя отмечает, что понятие предметности в лингвистике берет начало от номинативной функции языка, выражаясь в понятии денотата; формами существования мысли являются имена, понятия, суждения, умозаключения, где каждое имя что-то обозначает. Автор, используя при составления текста определенные слова, указывает объем конкретных предметов, явлений действительности, их связей, т. е. обозначает «денотатный план» [8]. Поскольку язык, в том числе и иностранный, является средством выражения мысли об объективной действительности, то организация тематики, предметный план для чтения научных текстов должен быть ориентирован на профессиональную и научную деятельность будущего специалиста. При выборе того или иного текста с глобальной денотатной структурой темы, должна присутствовать новизны. Новизна может состоять в ключевых понятиях, где темы, субподтемы в текстах одинаковы, повторяются, но выражены другими языковыми средствами, то есть здесь мы можем говорить о синонимичности смыслов таких текстов. В другом случае добавляются к общим понятиям новые, дополнительные и по горизонтали и по вертикале денотатной структуры тексты. Также новизна может заключаться в том, что в тексте представлены совсем другие понятия (субподтемы), чем во всех других.
Денотаты текста даются в структуре в их предметных взаимосвязях и она не зависит от последовательности изложения материала (А. И. Новиков, Г. Д. Чистякова). Мнения исследователей относительно понятия «денотат» несколько отличаются друг от друга, Так, Н. И. Жинкин, понимает под денотатом совокупность предметов, явлений или процессов, которые обозначаются данным именем, образуют его объем, а каждый из предметов, входящих в этот объем, и называется денотатом, подчеркивая при этом, что это не понятие и не отношение [6].
А. П. Бобырева, считает, что денотат — это не просто реальный предмет объективного мира, обозначаемый словом, а его отражение в мозгу человека. По мнению А. И. Новикова денотаты — объекты и явления реальной действительности, отраженные в мышлении и выраженные в тексте соответствующими средствами, поскольку отдельно взятое слово как элемент языковой системы обладает лексическим значением, через которое оно связано с понятием; данное слово не имеет своего денотата, а приобретает его в момент употребления и во взаимодействиями с другими элементами языка при активном участии интеллекта и мыслительных операций [11]. Опираясь на вышесказанное, многие исследователи (Н. И. Жинкин,
107
Section 8. Philology
Г. В. Колшанский, А. И. Новиков, Г. Д. Чистякова) показывают, что денотаты чаще всего обозначаются словосочетаниями, состоящими из двух и более слов. И если в каждом из них можно, как указывает А. И. Новиков, выделить отдельные слова, общие понятия, конкретные понятия, то в денотате это невозможно, они неразделимы.
Денотат текста, по мнению Г. Д. Чистяковой, является первым компонентом мысли [14]. В качестве денотата текста выступает его тема, которая раскрывается через последовательный ряд подтем, каждая из которых может дробиться на более частные подтемы. Единство текста достигается благодаря языковым элементам текста, которые выражают структуру связей денотатов. Второй компонент мысли после денотата — это соединение имен и отношение между ними, которые и образуют смысловые связи, в форме которых в нашем сознании отражаются существующие вне нас предметные связи и отношения объективной действительности (И. А. Зимняя, Г. Д. Чистякова) [8; 14]. И третье, по мнению Н. И. Жинкина: любой текст составляется для сообщения новой информации, с целью нахождения нового смысла, которого не было в других текстах.
Внешняя форма текста представляет собой материальный объект и не содержит в себе ничего, кроме последовательности внешних форм языковых знаков. Он начинает приобретать содержание только в процессе восприятия и понимания, в результате взаимодействия с интеллектом, который вырабатывает понятие, суждение, делает умозаключение, т. е. обращаясь к смыслу (А. И. Новиков). Содержание текста не может существовать вне процесса понимания. Поэтому оно не передается, а вызывается в мозгу человека. Н. И. Жинкин рассматривает кодируемый переход от динамики сочетания слов к более вместительной статической схеме, т. е. при декодировании мысль может быть переведена (в устной речи при последовательном проговаривании про себя) в развернутый ряд слов, с использованием принципа замен. По мнению исследователя любое слово естественного языка может быть заменено другим, если не одним, то равнозначным ему описательным оборотом. Доводом для такого утверждения он считает синонимию [7].
В языке выработались особые части речи — местоимения, относительные слова (этот, тот, который), функция которых заключается в замене слов, известных из контекста. Именно эта неограниченная возможность языковых замен при сохранении тождества слов и мыслимых обозначений позволяет сделать равносильные по значению переводы с одного языка на другой. Следует отметить, что научные тексты не допускают «двоякого» толкования, и, подтекстом, как правило, не обладают; информативность научного текста требует строгой определенности в выражении мысли и полноты аргументации. При понимании текста читающему необходимо объединить несколько отдельных предложений без искажения в одно смысловое целое, т. е. интегрировать лексические значения смежных предложений текста.
Для лучшего понимания нового научного текста, рекомендуется использовать так называемую «пошаговость восприятия» языкового материала, которое предполагает последовательную обработку поступающей информации, и интеграцию смысла текста. Для того, чтобы воспроизвести прочитанный текст, читающий подвергает исходный текст не только языковой, но и смысловой трансформации.
Языковая трансформация исходного текста при пересказе определяется как трудностью удержания в памяти языковой фактуры воспринятого речевого высказывания, так и индивидуальными особенностями языковой системы читающего, индивидуальными характеристиками его языковой способности. Следует отметить, что некоторые типы изменений встречаются постоянно во всех пересказах, к ним относятся замены слов, пропуски и добавления информации. В научной терминологии широко представлены отвлеченные отглагольные имена, которые должны означать процесс, действие, т. е. то значение, которое выражают производящие глаголы. Именно «глагольная группа», наиболее часто подвергается языковой трансформации в которой отмечаются пропуски в основном наречий, прилагательных и предложных конструкций. И действительно, в качестве первичного, основного значения этих имен, как правило выступает значение процесса. Но перейдя в новое качество, став отглагольным существительным, эти слова развивают органически присущие категории имен предметные значения, которые логически вытекают из значения процесса, когда «действие перерождается в предмет» (Винокур Г. О.). Это вероятно и закономерно, если принять во внимание, что значение слова определяется не только соответствием его тому понятию, которое выражается с помощью этого слова, оно зависит от свойств той части речи, той грамматической категории, к которой принадлежит слово [4].
Также большую роль в осознании логико-смысловой организации текста играют средства межфразовой связи. Смысловые связи проникают в структуру предложения и связывают предложения между собой (Н. И. Жинкин). Если интеграция не возникает, берется следующее смежное предложение, и так до того момента, когда возникает смысловая связь этих предложений.
Сущность связи в тексте как внутренний психологический синтаксис мысли, рассматривали Л. С. Выготский, А. А. Лентьев, В. Б. Апухтин. В. Б. Апухтин, продолжая исследование синтаксиса мысли, минимальной ее единицей считает соединение двух элементов — известное плюс неизвестное, т. е. предмет мысли, то, о чем сообщается, тема и то, что сообщается об этом предмете — предикат или рема. При обучении чтению выделяются в тексте главные мысли и второстепенные, уточняющие поясняющие главную мысль или иллюстрирующие ее. В некоторых случаях при оценке развития мысли в тексте говорят об основных положениях, их аргументации и иллюстрации. Следует отметить, что семантическая информация, которая содержится в научных текстах, может быть распределена неравномерно за счет ее периодического накопления, чередующегося
108
The thought as a speech activity subject of research-oriented reading
с малоинформативными отрезками. Исследования смысловой организации речевого сообщения, показывают, что большинство речевых сегментов содержат информацию об одном объекте или процессе окружающей нас действительности и это обычно бывает: ключевая информация, дополнительная, уточняющая, повторяющаяся и нулевая. Во всех случаях речь идет о смысловой или информативной насыщенности текстов, если под информацией понимать те мысли, которые вносят новое к имеющемуся. Самыми понятными при чтении научных текстов для читающего, являются причинно-следственные связи, когда наличие одного явления, события, предмета вызывает другое. Если речь идет, например об альтернативных источниках получения энергии, то в тексте должно сообщаться нечто о солнечных батареях, ветреных станциях и т. д. При переводе текста с одного языка на другой причинно-следственные связи облегчают его понимание. Рассматривая обучение чтению как процесс коммуникации, обмен мыслями автора текста и читающего, необходимо учитывать доступность текстов, их коммуникативность, что возможно за счет обеспечения смысловой синонимичности, достигаемой формулированием в тексте одних и тех же мыслей разными языковыми средствами. Предметно-логическая структура содержания текстов позволяет говорить о тождественности их смысла и о существовании инварианта. При формировании этого неизменного содержания следует прибегать к выбору тех языковых средств, которые обозначают предметы, явления, процессы реальной действительности, являются денотатами, и представляют собой номинативные
элементы. Показателем полноценного условия учебного материала является умение понять смысловое тождество разных по форме сообщений. Видение и понимание смыслового тождества в процессе чтения текстов будет говорить о сформированное™ лексикона читающего по той или иной теме. Также следует отличать речевой смысл от личностного смысла, который возникает как результат интерпретации содержания текста. Выделенное А. Н. Леонтьевым понятие «личностный смысл» неразрывно связано с исследованиями деятельности субъекта, формирующий смысл как некую психическую сущность, как отношение к реальной действительности [5]. Важную роль в полноценном понимании научного текста играет также принцип предметной связности, тематической цельности, количественной достаточности и смысловой синонимичности. Объемные тексты, как правило, имеют аннотацию, ключевые слов и словосочетания, что дает достаточно полное представление о их содержании.
Для развития навыков и умений референтского чтения во всех его видах, рекомендуется, чтобы такие тексты были включены в систему упражнений. Для формирования и формулирования заданных в тексте мыслей важно, чтобы обучающиеся видели компрессированный текст в большом тексте как систему денотатов, т. е. видели его «тематический код», выступающий как генератор текста. Для этого необходимо на каждом начальном этапе по определенной теме включать достаточное количество разных текстов, в которых тематических код, компрессированный текст были бы близкими друг к другу.
Список литературы:
1. Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. - М., 1976. - С. 383.
2. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. - М.: Изд-во Школа «Языки русской культуры», 1997. - Т. 1. - 480 с.
3. Выготский Л. С. Мышление и речь. - М.: Лабиринт, 1999. - 352 с.
4. Глызина В. Е. Временная семантика имени существительного в современном английском языке: дис. ... канд. психол. наук: 10.02.04. - Иркутск, 1999. - 133 с.
5. Горская Н. Е. Особенности и становление личностно-профессионального самосознания и мотивационно сферы студентов негосударственного вуза в процессе обучения: дис. ... канд. психол. наук: 19.00.07. - Иркутск, 2004. -162 с.//[Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://elibrary.ru/item.asp?id=16022276
6. Жинкин Н. И. О кодовых переходах во внутренней речи.//Вопросы языкознания. - № 6. - 1969. - С. 26-38.
7. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. - М.: Наука, 1982. - C. 154.
8. Зимняя И. А. Психологические аспекты говорения на иностранном языке. - М.: Просвещение, 1978. - C. 51.
9. Костюшкина Г. М. Язык. Мышление. Реальность.//Материалы пятого Регионального научного семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности. - Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2002. - С. 85-95.
10. Костюшкина Г. М. Концептуальная систематика языка, речи, и речевой деятельности как объект лингвисти-ки.//Вестник ИГЛУ. - 2009. - № 1. - С. 6-12 (197).
11. Новиков А. И. Структура содержания теста и возможности ее формализации (на материале научно-технических текстов): дис. ... док. филол. наук: 10.02.19. - Москва, 1983. - 355 с.
12. Кравченко А. В. Что такое коммуникация? (Очерк биокогнитивной философии языка).//Прямая и непрямая коммуникация. - Саратов, 2003. - С. 4-6.
13. Кравченко А. В. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка./А. В. Кравченко. - Иркутск: Иркутская обл. тип. №1, 2001. - 261 с.
14. Чистякова Г. Д. Смысловая структура текста как определяющий фактор его понимания. В кн.: Семантика, логика, интуиция в мыслительной деятельности человека. - М.: Педагогика, 1979. - С. 101-126.
109
