CC BY
127
УДК 82.09
ББК 83.2
М 38
Машкова JI.A.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языка для гуманитарных дисциплин Департамента иностранных языков НИУ ВШЭ, e-mail: Radogost2000@mail. ru
Музыкальность как творческий стиль Э.Т.А. Гофмана: новые аспекты интерпретации интертекстуальности в эпоху глобализации
(Рецензирована)
Аннотация:
Предлагается новое понимание темы «Гофман-писатель и музыка» в контексте постмодернистской интерпретации интертекстуальности в глобализирующемся мире. В исследовании выявлен круг музыкальных образов в его прозе, их значение в раскрытии проблематики произведения, проанализирована роль классической музыки как проявления европейской души в процессе артикуляции чувств и эмоций. Установлена природа гофмановского синтеза, раскрывающая поливариативность возможностей интерпретации художественного текста. Стиль Т.Э. А.Гофмана базируется на понимании синергетизма социально-гуманитарной жизни. Музыкальность в его творчестве является ведущим фактором в европейской самоидентификации, проявляясь как один из базовых факторов эволюции сложной антропологической системы, включающей изменение ментальное™.
Ключевые слова:
Музыкальность, европейская классическая музыка, интертекстуальность, глобализация.
Mashkova L.A.
Candidate of Philology, Associate Professor of the chair of "Englishfor the Humanities" of the Department of Foreign Languages, National Research University "Higher School of Economy", e-mail: [email protected]
Musicality as E.T.A. Hoffmann's creative style: new aspects of interpretation of an intertextuality during a globalization era
Abstract:
The paper proposes the new understanding of the subj ect «Hoffmann Writer and Music» in the context of post-modernist interpretation of an intertextuality in the globalized world. The present work describes the musical images in his prose, their importance in disclosure of problems of work, and analyzes the role of classical music as manifestation of the European soul in the course of feeling and emotion articulation. The nature of Hoffmann's synthesis uncovering multivariability of opportunities of interpretation of the fiction is established. E.T.A. Hoffmann's style is based on understanding of a synergetism of social and humanitarian life. Musicality in his creativity is the leading factor in the European self-identification, being shown as one of basic factors of evolution of the composite anthropological system
including the mentality change. Keywords:
Musicality, European classical music, intertextuality, globalization.
Известно, что самобытный писательский стиль Т.А.Э.Гофмана отличается особой музыкальностью, которая привлекает все новые и новые поколения исследователей. Современные лингвисты указывают, что сегодня интертекстуальность является одной из самых востребованных исследовательских сфер, которая позволяет по-новому интерпретировать художественное произведение как таковое, иначе расставлять акценты в художественных образах [1; 2; 3]. Есть понятие музыкальности в музыковедении и в литературоведении, которое связывает звучащее слово как реализуемую музыку. Иными словами, здесь имеет место некий специфичный строй интонации и акцентуации в интонировании художественного произведения, что само по себе наводит на мысль о синергетике искусства слова и музыки, о единстве источника звучащего слова и звучащей музыки. Например: Это было, конечно, прескверно, и я вовсе не знал, что бы со мною стало, если бы во мне не жил истинно высокий поэтический дух, который тотчас же снабдил и обеспечил меня стихами в изобилии, каковые стихи я не преминул записать. Божественность Поэзии обнаруживается преимущественно в том, что сочинение стихов, ежели кое-какие рифмы и стоят порою нескольких капель пота, дает, однако, чудесное внутреннее удовлетворение [4: 315]. Следовательно, музыкальность слова как качества «чувства музыки» выступает как некая универсалия, объединяющая структурные компоненты и принципы в искусстве и творчестве как таковом. Не случайно, Т.А.Э. Гофман указывает, что даже сама мысль о творческом удовлетворении может победить голод, зубную боль, смерть: «.. .при мысли о великолепном траурном песнопении, которое он приемлет душою своей, непре-
менно должен вполне утешиться и даже вновь жениться...» [4: 315].
Тема музыкальности в творчестве Т.А.Э. Гофмана раскрыта достаточно хорошо, ввиду того, что писатель имел яркий композиторский талант, и в своем творчестве демонстрировал синкре-тичность искусства как деятельности тонкого душевного и духовного мира писателя-музыканта как одаренной личности [5]. Само писательское творчество Т.А.Э.Гофмана можно охарактеризовать как музыкальную фантазию, выраженную вербально. Сама мысль о совмещении писательского и композиторского таланта не нова. На этом аспекте творчества подробно останавливался А.Шёнберг [6]. В то же время тема музыкальности в творчестве писателей и фольклоре исследуется достаточно многосторонне [7; 8].
Человек в пространстве интертекстуальности входит в сложную структуру социума как ее элементарный субъект, объектом сознания которого является его погруженность во фрактальное подобие эстетических функций индивида. Вместе с тем, само явление интертекстуальности в творчестве Т.А.Э. Гофмана иллюстрирует, что индивидуальное сознание не ограничивается реалиями непосредственно индивидуального существования, а распространяется на существование общества в целом. Гофмановские образы нестандартны, метафоры апеллируют к миру музыки: Для меня добрый стакан вина и хороший церковный напев составляют целый мир [4: 312]. Автор высказывает мысль о единстве наслаждения, которое является квинтэссенцией гедонизма на новом этапе развития общества: вкушать пищу, вино, слово и музыку. Вот как описывает это состояние автор: ... наконец-то этот сладчайший навык бытия вполне пришелся мне по душе, я вне-
запно ощутил, что бытие, что земное существование вполне пришлось мне впору и, стало быть, мне решительно неохота когда бы то ни было [4: 51]; «О природа, священная и величественная природа! С какою силою наполняют мою взволнованную грудь все твое очарование и весь твой трепет жизни, - сколь таинственно овевает меня шелестящее твое дыхание!» [4: 51]; Я велел настроить эолову арфу, которую, как ты знаешь, образуют струны, натянутые над большим бассейном. Я велел натянуть их посильнее, дабы буря, как недурной исполнитель, с изяществом музицировала на них. В реве урагана, в раскатах грома устрашающе звучали аккорды исполинского органа [4: 63].
Интеграция музыки и слова у Т.А.Э. Гофмана открывает новые возможности в развитии новых форм и жанров европейского искусства, синтезирующего в новом виде слово и музыку, где «рапсодический характер» [4: 82] прозы писателя-композитора лишь сперва воспринимается как отрывочный, хаотичный, но на самом деле все эти фрагменты связаны крепкой и прочной нитью некой музыкальной темы, реализующейся в слове. Проза Т.А.Э. Гофмана являет собой пример органичного соединения особенностей национальной психологии, мировосприятия, принципов художественного видения и средств выражения с общезначимой проблематикой, современным уровнем мышления в искусстве. Каждое художественное произведение Т.А.Э. Гофмана пронизано профессиональной музыкой, обогащено интеллектуальной наполненностью образов, психологизмом, глубиной философских обобщений. Так, молчание у Гофмана «исполнено предчувствием и немой мольбой» [4: 83], а фальшивое исполнение равнозначно «негармоничным словечкам» [4: 84]. Иными словами, автор широко охватывает разнообразные прецедентные тексты, которые имеют непреходящее общекультурное значение, ярко демонстрирует культу-
ру элитарного типа, характерную для элиты европейского общества.
Каждое произведение Т.АЭ.Гофмана раскрывается в поливариативной сети смыслов. Смысл становится именно неким ключом, который открывает различные интерпретации лингвоментальных картин человеческого мира. Вот как Т.А.Э. Гофман описывает внутреннюю картину мира певца-исполнителя: Ну, а мне нынче хочется петь и играть... - Она запела знаменитую итальянскую канцонетту и чуть было не заблудилась во всяческих прелестных мелизмах, головоломных пасса-оюах и каденцах, давая волю великолепному богатству звуков, так долго таившихся в ее груди [4: 87]; ... Да, я лакомилась, и лакомством моим были восхитительные аккорды вашей гитары [4: 88], ...ставлю мою лучшую упряжку септаккордов против одной оплеухи [4: 89].
Музыкальные термины, которые так щедро представлены в вербальном творчестве Т.А.Э. Гофмана, являют собой сгустки смыслов, акцентуация которых происходит в зависимости от вектора реализации художественного замысла писателя. Сам смысл является инвариантом понимания, потому что он действует как актуализация некоторого абстрактного взаимодействия человека и бога, которая реализуется во множественном пространстве ситуаций, ассоциативных интерпретаций в том числе. На вербальные смыслы накладываются смыслы музыкальные. Современное понятие интертекстульности как актуальной информационной реальности, актуализирующей триединство «звук (слово/музыка)-индивидуум - время», в наибольшей степени отвечает идее синтеза, поэтому позволяет по-новому оценить когнитивную и коммуникативную природу музыкальности, что вызывает особый интерес исследователей в эпоху преимущества «клипового» мышления, совмещения кодов передачи информации, виртуального общения. Ни для кого не секрет, что клас-
сическая музыка сегодня широко используется в рекламе (телевизионной, радио), в компьютерных играх, в интерактивном общении. Это усиливает восприятие текста и/или игры, делая их более реальными, поскольку чем больше каналов органов чувств задействовано, тем объемнее и реалистичнее воспринимается виртуальная реальность. Это взаимодействие проявляется в «насыщенном описании» [9: 175], в конструировании обусловленных связей и определенных отношений: смысл реализуется в раскрытии и развертывании максимально возможного количества всех заложенных в тексте реальных и потенциальных смыслов и подтекстов, в переживании многогранности чувственного мира, многоаспектности описываемых автором ситуаций. По мысли Т.А.Э. Гофмана, гармонично организованный звук отражает духовное единство личности и общества в целом. Эта позиция писателя-композитора созвучна идеям суфиев, которые говорили о мистическом значении звука и чьи идеи были популярны в XIX в. [10; 11].
Синергетика искусств как проявление интертекстуальности снимает не только проблему идентичности человека к определенным слоям общества, но и проблему целостного массового сознания, равно как и проблему социальных механизмов формирования и поддержания идентичности. Реализация этого отношения в речемыследеятельности и есть конструирование мира смыслов и понятий, в котором живет человек. Музыкальность как синергетическое качество ярко показывает отношение человека и к миру внешнему, и к миру собственных смыслов: смысл можно восстановить, и это задача истинностная, но смысл можно также и придумать, и это задача интерпретационная. Например, повторяемая терцовая интонация передает (...) тревожное состояние и часто чередуется со стонущими секундовыми интонациями, характерными для причитания [8: 86]. В то же
время «мелодический ход с нисходящим мелодическим скачком от первой ступени к нижней субдоминанте» в произведениях с основным гармоническим минором «кодирует на уровне музыкального языка на инициативное поведение, революционность, к реализации несбыточной мечты и столкновением с суровой правдой жизни [8: 88]. Так возникает эффект идеального комплексного воздействия на оба полушария, что кодирует на нестандартное решение задач, нестандартным поступкам [8: 89], что приводит к появлению новых аспектов интерпретации произведения.
В настоящее время исследователи говорят о наличии музыкального мышления как одной из форм креативной деятельности человека [12], которое является разновидностью художественного мышления. Важным моментом структурной организации произведения является обозначен-ность автора-творца. Именно поэтому современники Т.А.Э. Гофмана воспринимали его повесть о капитане Глюке как описание реального события. В свою очередь, специфика музыкальной выразительности, художественные возможности других видов искусства раскрывают глубинные и подтекстовые слои философской, психологически насыщенной прозы.
Сущность гофмановского синтеза заключается в синергетическом союзе нескольких видов искусств, воздействующем своим первичным синкретизмом единого художественного субстрата. Такой синтез осуществляется без форсированных усилий, в нем как бы присутствует элемент самопроизвольности, так как неодолимые синтетические импульсы в те времена изначально входят в алгоритм творческого действия. Мы полагаем, что гофмановский синтез «работает» на понимание художественного произведения, раскрывая поливариативность возможностей интерпретации. Выбор грани понимаемого довольно часто оказывается моментом игровым. Смысл в целом может быть неигровым, но всегда есть возмож-
ность построить смысловую проекцию, и эта противопоставленность категориальных слоев системного объекта также становится предметом игры, которая служит как культуре, так и свободе человека.
Новое пространство игры музы-
кальных и вербальных смыслов в творчестве Т.А.Э. Гофмана, впервые предложенное писателем, актуализировалось в эпоху постмодернизма и стало активно использоваться в современной ситуации глобализации.
Примечания:
1. Хачмафова З.Р., Лучинская Е.Н. Интертекстуальность как отражение лингвокуль-турного сознания женской языковой личности Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. - Майкоп: Адыгейский государственный университет, 2012. - №3. -С. 217-223.
2. Khachmafova Z.R., Osipov G.V., Karabulatova I.S., Lyausheva S.A., Luchinskaya E.N. Gender features of discourse in women's literature as a reflection of changes in the modern society // Mediterranean Journal of social Science, Rome, 2015. Vol. 6, №3. -pp.: 492-496.
3. Петрова H.B. Интертекстуальность как общий механизм текстообразования (на материале англо-американских коротких рассказов). Автореф. дисс. д-ра филол.н. Волгоград, 2005. - 23 с.
4. Гофман Э.Т.А. Избранные произведения. - М.: Музыка, 1989. - 383 с.
5. Машкова JI. А. Аллюзия в художественном произведении как способ взаимодействия живописи и литературы (на примере творчества Э.Т.А. Гофмана) // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. 2013. № 5. С. 142-145.
6. Шёнберг А. Стиль и мысль. Статьи и материалы. М.: ИД «Композитор, 2006 - 528 с.
7. Кузнецова И. А. Музыка и слово. Электронный ресурс, дата размещения 02.03.2009. http://literatura.kg/articles/?aid=345, дата обращения к базе 12.03.2015.
8. Карабулатова И.С. Культура детства Тюменской области: традиции и современность. Тюмень: Академия, 2004. - 268 с.
9. Гирц К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретативной теории культуры // Антология исследований культуры. Т. 1 Интерпретация культуры/ Сост. JI.A. Мо-стова (перевод Е.М.Лазаревой) СПб, 1997. - С. 171 - 202.
10. SayfulinaF.S., Karabulatova I.S., Yusupov F.Yus., Gumerov I.G._Contemporary issues of textual analysis of Turkic-Tatar literary monuments of Western Siberia // World Applied Sciences Journal Issue 27 (Education, law, economics, language and communication), 2013.-pp.: 492-496,
11. Gilazov T.Sh, Karabulatova I.S., Sayfulina F.S., Kurakova Ch.M. Between the East and the West - Phenomenon of Tartar Literary Criticism in the Lingvo-Cultural Aspect // Mediterranean Journal of social Science, Rome, 2015. Vol. 6, №3. - pp.: 524-533.
12. Елистратова Е.Б. Музыкальное мышление как форма креативной деятельности. Автореф. дисс. канд. Философ.н. Саранск, 2003 - 18 с.
References:
1. Khachmafova Z.R., Luchinskaya E.N. Intertextuality as reflection of lingvocultural consciousness of the female language personality. Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. - Maikop: Adyghe State University, 2012. - No. 3. - P. 217-223.
2. Khachmafova Z.R., Osipov G.V., Karabulatova I.S., Lyausheva S.A., Luchinskaya E.N. Gender features of discourse in women's literature as a reflection of changes in the modern society/Mediterranean Journal of social Science, Rome, 2015. Vol. 6, No. 3. -pp.: 492-496.
3. Petrova N. V. Intertextuality as the general mechanism of text formation (based on Anglo-American short stories). Diss, abstract for the Dr. of Philology degree. Volgograd, 2005. -23 pp.
4. Hoffman E.Th.A. Selected works. - M.: Music, 1989. - 383 pp.
5. Mashkova L.A. Allusion in a literary work as a way of interaction of painting and literature (based on E.Th.A. Hoffman's works) // Bulletin of Oryol State University. Ser.: New humanitarian studies. 2013. No. 5. P. 142-145.
6. Schoenberg A. Style and idea. Articles and materials. M.: Publishing house "Composer", 2006.-528 pp.
7. Kuznetsova I.A. Music and word. Electronic resource, an access date 02.03.2009. http:// literatura.kg/articles/? aid=345, an access date 12.03.2015.
8. Karabulatova I.S. The childhood culture of the Tyumen region: traditions and the present. Tyumen: Academia, 2004. - 268 pp.
9. Geertz C. Thick description: toward interpretive theory of culture //Anthology of culture studies. V.l The interpretation of cultures / Comp. by L.A. Mostova (translated by E. M. Lazareva) SPb., 1997. - P. 171-202.
10. Sayfulina F.S., Karabulatova I.S., Yusupov F.Yus., Gumerov I.G. Contemporary issues of textual analysis of Turkic-Tatar literary monuments of Western Siberia//World Applied Sciences Journal Issue 27 (Education, law, economics, language and communication), 2013.-pp.: 492-496.
11. Gilazov T.Sh, Karabulatova I.S., Sayfulina F.S., Kurakova Ch.M. Between the East and the West - Phenomenon of Tartar Literary Criticism in the Lingvo-Cultural Aspect// Mediterranean Journal of social Science, Rome, 2015. Vol. 6, No. 3. - pp.: 524-533.
12. Elistratova E.B. Musical thinking as a form of creative activity. Diss, abstract for the Cand. of Philosophy degree. Saransk, 2003 - 18 pp.
