CC BY
16
ным ослаблением региональных позиций Ирана, наверняка попытаются поставить у руля в Ираке «своего» политика. Этим «своим» с большой долей вероятности может оказаться Айяд Алауи. Он, как оппозиционер, представитель этнического большинства, а также абсолютно лояльный Западу политик (имеющий, как говорят, и связи в Эр-Рияде1), вполне подходит для этой роли. Однако Ирак страна непредсказуемая (в силу очень высокой зависимости от внешнего влияния). Изменение направления политических ветров может привести к власти в Багдаде совершенно новую политическую фигуру, на которую вдруг сделают ставку в Тегеране и Вашингтоне.
Не будем забывать, что и Нури Аль-Малики в 2006 г. никто не воспринимал всерьез.
«Вестник аналитики», М., 2014 г., № 3, с. 116-123.
Н. Кисовская,
кандидат исторических наук (ИМЭМО РАН) МУСУЛЬМАНЕ НА АПЕННИНАХ: ТРУДНЫЙ ПУТЬ К ИНТЕГРАЦИИ
За последние 30 лет в Италии стремительно росла численность мигрантов, составившая с учетом нелегалов к концу 2010 г. 5,3 млн2. Но мусульман здесь меньше, чем в ведущих странах Запада, - около 1,5 млн3, включая 200-300 тыс. нелегалов. Как и повсюду в Старом Свете, присутствие мигрантов-мусульман стало заметным фактором общественного развития. Но их влияние неоднозначно. Иноцивилизационный характер общины привел к радикальным социокультурным4 и политическим изменениям, вызвав обострение межэтнических и межрелигиозных проблем. Исламизм и терроризм создали угрозу безопасности и социально-
1 URL: http://www.english.alarabiya.net/en/views/news/middle-east/2014/06/ 22/Moscow-seeks-to-play-negotiator-Riyadh-holds-the-keys.html
2 Животовская И. Г. Италия: Опыт борьбы с нелегальной иммиграцией. Доступ: http://wwvw.perspektivy.info/srez/val/italija-opyt-borby-s-nelegalnoj-immi-gracijej-2011-01-13.htm
3 Pacini A. I musulmani in Italia: una presenza plurale // Chiesa e Islam in Italia. Esperienze e prospettive di dialogo. A cura di Andrea Pacini. - Milano: Paoline, 2008, p. 17 (далее: Chiesa e Islam in Italia).
4 Италия утратила этнорелигиозную гомогенность - сегодня в ней проживает свыше 150 этносов.
политической стабильности страны, что способствовало усилению правонационалистических сил. Но мусульманские мигранты играют и позитивную роль в сохранении демографического баланса и вносят, как правило, больший вклад в экономику, чем расходы на их прием. Кроме того, в мусульманской общине идет борьба между радикалами и их противниками. Хотя ее исход зависит от многих факторов, в том числе международных, в наибольшей мере на него влияет качество миграционной и интеграционной политики.
Мусульманский вопрос расколол партии и гражданское общество Италии. Разногласия между чередующимися у власти право- и левоцентристскими блоками сопровождались резкой сменой подходов к концепции интеграции мусульман. Левоцентристы из солидарности с мигрантами последовательно проводили принцип равенства их прав с гражданами Италии и предоставления широких социальных возможностей иностранцам, получившим разрешение на проживание. Но предложенные ими механизмы и инструментарий были малоэффективны. Приход в начале века правоцентристов, рассматривавших - по примеру ФРГ - мигрантов как временных гостей (гастарбайтеров), ознаменовал победу минималистского понимания интеграции. Закон 2009 г. предлагает мигрантам, впервые получающим вид на жительство, подписать «Договор об интеграции» и за два года набрать определенное количество баллов, которыми оцениваются знание итальянского языка, истории, правовых норм, а также владение рядом навыков.
Противоречивость подходов не способствовала формированию правовой базы и в сфере политико-культурной интеграции. На Апеннинах серьезно затруднено получение гражданства мигрантами. Кроме того, Италия не ратифицировала положение Европейской конвенции 1994 г. об участии иностранцев в публичной жизни на местном уровне, предусматривающее их право после пяти лет легального проживания в стране избирать и быть избранным в местные органы власти. Практически единственной формой участия мигрантов в политике стали выборные консультативные советы при муниципалитетах. Число депутатов - мусульман всех уровней в Италии гораздо ниже, чем в других странах. Лишь с конца прошлого десятилетия ведущие партии стали включать в списки кандидатов в депутаты по крайней мере одного мусульманина, а в правительство, возглавляемое левоцентристом Э. Леттой, в 2013 г. вошла С. Куэнж, чернокожая уроженка из Демократической Республики Конго.
При разработке концепции культурной интеграции мигрантов Италия отвергла как ассимиляцию, так и мультикультурализм (последнее, правда, позволило ей избежать появления инокультур-ных гетто), предложив строить отношения на основе «культурного плюрализма» и «межкультурного взаимодействия» при условии признания приезжими ценностей и норм итальянского общества. Но из богатого арсенала механизмов, накопленного в Европе, используется практически только обучение итальянскому языку.
Ислам на Апеннинах долгое время был второй религией по численности последователей, а в настоящее время делит второе-третье место с православием1, однако здесь отсутствует договор между мусульманской общиной и государством, который бы определил официальный статус ислама. Его положение регулируется устаревшим Законом о культах 1929 г., хотя помимо католицизма договоры с государством имеют иудаизм и даже буддизм. Отсутствие официального признания ислама ограничивает права мусульманской общины на его исповедание: она не получает долю религиозного налога; сталкивается с сопротивлением при строительстве мечетей, большинство которых располагаются в сараях и гаражах и лишены купола и минарета2; в отличие от Западной Европы, где накоплен опыт преподавания ислама в школе, в Италии знакомство с ним мусульманских детей ограничено еженедельным «часом религии». На усмотрение местных властей отдано решение таких важных для мусульман вопросов, как отведение мест на кладбищах; возможность ритуального забоя скота; изменения в меню системы общественного питания, особенно в образовательных учреждениях, больницах, тюрьмах и др., что открывает простор для произвола. Учитывая особую роль ислама, который, по оценке специалистов, больше, чем религия, поскольку определяет все аспекты жизни - государственное, хозяйственное и судебное устройство, морально-нравственное поведение и быт верующих, отсутствие у него легального статуса создает предпосылки дискриминации по религиозному признаку.
Но не только противоречивая политика властей мешает созданию адекватных правовых и институциональных предпосылок социально-экономической, политической и культурной интегра-
1 Cesnur: in Italia 836 religioni, e piü immigrati cristiani che musulmani. Доступ: http://www.ilquintuplo.it/cesnur-in-italia-836-religioni-e-piu-immigrati-cristiani-che-musulmaniy/
2 Мусульмане в Италии. Доступ: http://www.vatanym.ru/?an=vs311_mp1
ции мигрантов-мусульман. Если в Западной Европе лидеры находящихся у власти партий высказывались по мусульманскому вопросу в духе политкорректное™, в Италии правоцентристские правительства С. Берлускони, используя контроль над СМИ, с 2001 г. легитимировали и культивировали исламофобию, создав негативный образ мусульман и ислама в целом. Дело не в том, что эти партии сумели ограничить приток мусульман, стимулировав въезд румын, молдаван, украинцев. Дело в том, что мигранто-фобию и исламофобию они возвели в ранг государственной политики. Правоцентристы ввели уголовное наказание для мигрантов за нелегальное пребывание на Апеннинах; добились повышения срока натурализации; отклонили предложение предоставлять гражданство детям мигрантов, родившимся в Италии; были инициаторами моратория и законодательного запрета на строительство новых мечетей; одобрили создание добровольных дружин по примеру «Лиги Севера», которая вот уже более десяти лет организует патрули, использующие неофашистскую символику. Некоторые их начинания были отмечены особым цинизмом. «Закон о безопасности» 2009 г. предлагал наказывать врачей, оказывающих помощь нелегалам, и обязать мигрантов при устройстве детей в школу предъявлять документы, подтверждающие законность пребывания в стране. Лишь протесты интеллектуалов, напомнивших о законах Муссолини, запрещавших евреям работать и получать образование, помешали их одобрению. Жесткую политику проводят и возглавляемые правоцентристами муниципалитеты: запрещают носить хиджаб, возводят бетонные стены вокруг здания, где мусульмане учат итальянский язык; вводят специальные автобусы для мигрантов; школьные власти запрещают мусульманским детям отказываться от свинины и т.д. Такая деятельность существенно затрудняет интеграцию.
Негативные аспекты этой политики в определенной мере компенсируют левоцентристские партии и часть гражданского общества. В 2012 г. президент Дж. Наполитано, посетив центральную мечеть Рима, предложил давать гражданство детям мигрантов, родившимся в Италии. Муниципалитеты, возглавляемые левыми, идут навстречу мусульманам, разрешая строительство молелен, выделяя места на кладбищах и др. Большая работа ведется на уровне регионов - например, в Тоскане действует проект «Объединимся против расизма».
Важную роль в адаптации мигрантов играют профсоюзы, в деятельности которых принимают участие выходцы из Магриба,
занятые на сезонной работе, в рыболовном промысле и промышленности. Демократические партии и профсоюзы поддержали первую забастовку против расизма, организованную в 2010 г. работающими мигрантами. Ведущие профцентры выступают против их использования в теневом секторе, за устранение дискриминации и легализацию нелегалов, за право мигрантов голосовать на местных выборах. В 2010 г. ведущие профцентры отметили Первомай под знаком солидарности с мигрантами. Поводом стали спровоцированные мафией столкновения между мигрантами и местным населением в одном из местечек Калабрии, в ходе которых полиция ранила более 60 африканцев.
Активную работу с мигрантами ведут религиозные организации. Ватикан, еще в начале 1960-х годов ставший инициатором христианско-исламского диалога, неизменно выступает в защиту прав мигрантов в Италии, хотя в среде клира и иерархов нет консенсуса в отношении мусульманской проблемы. Ватикан высказался против закона, приравнивающего нелегальное пребывание к уголовному преступлению, и против организации добровольных дружин. Он поддержал право мусульман молиться в мечетях и одобрил идею преподавания мусульманским детям ислама в шко-лах1. В работу с мигрантами вовлечены тысячи католических священников и волонтеров. Они «встречают» их, организуя столовые, жилье, языковые курсы, медицинскую и юридическую помощь. С 2002 г. праздники под названием «День диалога между христианством и исламом», проводимые по случаю окончания мусульманского поста, сопровождаются организацией совместных трапез, встреч, круглых столов2. Общими усилиями миссионерских центров, крупнейшего благотворительного центра «Каритас» и объединений мигрантов организуются «Праздники народов», этнические и культурные дни. Клирики нередко выступают посредниками между имамами и местной властью, организуют изучение арабского языка и т. д. В целом, именно деятельность левоцентристских сил и организаций гражданского общества смягчает исламо-фобию, способствуя развитию процессов интеграции.
1 Ватикан поддержал предложение о введении в итальянских школах уроков Корана для учеников-мусульман. Доступ: http://www.radonezh.ru/main/get-ргтШ492.Мш1
2 В Италии христиане и мусульмане вместе отпразднуют окончание Рамадана. Доступ: http://www.trud.ru/artie1e/26-10-2005/165515_vjta1ii_xristiane_i_ musu1mane_vmeste_otprazdnujut/print
Итальянские мусульмане:
Взаимодействие с секулярным обществом
В самой мусульманской общине идут разнонаправленные процессы. Под влиянием глобализации и секуляризации, с одной стороны, событий в мусульманском мире - с другой, часть мусульман Италии (и Запада в целом) пережила процесс реисламиза-ции. Для них ислам стал основой существования, хотя он и не вытеснил полностью этническую самоидентификацию. Верующие ревностно соблюдают религиозные предписания и акцентируют свою религиозную принадлежность. Среди этой части мусульман, особенно молодежи, распространились неотрадиционализм и неофундаментализм, оспаривающие западные ценности. Неофундаментализм стал основой политического ислама, или исламизма, выступающего за «чистый», освобожденный от вековых наслоений и этнонациональных коннотаций ислам и за создание мусульманского государства на основах шариата.
Однако среди другой части мусульман встреча с секулярной реальностью изменила характер их религиозности. Их восприятие и исповедание ислама переживают процесс индивидуализации (субъективизации)1, сопровождающийся «приватизацией» религиозного поведения, когда мусульманин, выстраивая свои отношения с религией, исходит из личного опыта. Для кого-то ислам превращается прежде всего в фактор культурной идентификации: оставаясь источником ценностей и смыслов, он воспринимается как частное дело, в приватном порядке исполняются некоторые предписания ислама, при этом манифестировать себя как его последователей в общественной жизни люди избегают. Этот процесс привел к появлению в Италии движения либерально настроенных мусульман, впрочем, немногочисленного.
Но и среди остальной части мусульман уменьшилась доля строго соблюдающих религиозные предписания - они реже молятся, от случая к случаю исполняют другие обязанности. В Италии ежемесячно посещают мечети приблизительно 5-7% верующих. Все это привело к заметным переменам в стиле их жизни, облегчающим включение в окружающее общество.
1 По мнению специалистов, этот процесс затронул все без исключения религии, в том числе ислам в мусульманских странах, хотя и в меньшей мере, и приобрел необратимый характер. См.: Saint-Blancat Ch. Imam e responsabili musulmani in relazione con la societa locale // Chiesa e Islam in Italia. P. 79.
Особо стоит отметить, что изменилось поведение мусульманских женщин и отношение к ним в общине. В Пьемонте 86% мусульман согласны, чтобы женщина имела работу вне дома1. Многие семьи здесь имеют лишь двух детей, инвестируют средства в образование детей, в том числе девочек, и девушек-мусульманок в вузах больше, чем юношей2. Даже в крупнейшей организации умеренных фундаменталистов на высокий руководящий пост была избрана женщина. Эти культурные сдвиги, сопровождающиеся отказом от некоторых традиционных представлений и норм поведения, важно иметь в виду: некоторые социологи считают, что ислам может адаптироваться к западному контексту именно благодаря новой роли женщин3.
Изменения ментальности усилило тенденции к интеграции, в частности, во втором поколении мусульман. Постепенно занимающее руководящие позиции в общинах, оно выросло и получило образование уже в Италии, хорошо знает ее язык и не знает языка родителей. После терактов 2001 г. часть молодежи отвергла присущую поколению своих отцов политику «невидимого ислама» и начала осуществлять «стратегию присутствия» (& visibiHta)4. Ее цель - помочь мусульманам включиться в итальянское общество, а последнему - преодолеть стереотипные представления о последователях ислама как исключительно фанатиках и террористах. Они ведут рутинную работу, завоевывая доверие и уважение сначала среди ближайшего окружения, потом налаживают связи на более высоких уровнях. Они конструктивно работают со СМИ, церквями, волонтерами, чиновниками и руководителями на всех этажах местного управления. Молодые имамы проводят политику транспарентности под лозунгом «Нам нечего скрывать, приходите в мечеть и фотографируйте». Для мусульман новые руководители создают журналы, радио, телеканал на итальянском языке, ориентированный на молодежь, проводят семинары и спортивные мероприятия, а для итальянцев - выставки, реалити-шоу и т.д. В целом, «стратегия присутствия» - это попытка осуществить
1 Scaranari Introvigne S. I musulmani a Torino e in Piemonte. // Chiesa e Islam in Italia. - P. 97.
2 Ibid. - P. 85, 99.
3 Ibid. - P. 99.
4 По мнению ряда исследователей, молодые мусульмане осуществляют «стратегию присутствия» и в Европе в целом: Saint-Blancat Ch. // Chiesa e Islam in Italia. - P. 73.
интеграцию снизу. Молодые руководители интуитивно нащупали направление работы, без которого верхушечные соглашения между мусульманскими организациями и властями грозят остаться пустым звуком.
Но стоит подчеркнуть, что стремление к интеграции не сопряжено с отказом от ислама: доля тех, кто объявляет себя незаинтересованным в религии или атеистами, крайне мала. Верующими остаются и мусульмане-либералы, не говоря уже о молодом поколении, которое пытается соединить верность религии с лояльностью итальянскому (или французскому) обществу и его культуре1. Молодежь, в среде которой идет «процесс формирования современной мусульманской идентичности», спокойно и дружелюбно утверждает свое отличие2. Исламская молодежь выбирает халяльные фастфуды, Мекка-колу, исламский рэп, исламскую моду и т.д., придавая религиозный вид секулярному в сущности поведению. Как отмечает исследователь С. Феррари, этой молодежи зачастую удается осуществить синтез мусульманской и европейской культуры, подтверждая, что «встреча возможна», но дорога к ней еще длинна3. Религия, таким образом, не мешает включению части мусульман в новую жизнь, опровергая представления ряда специалистов об исламе как непреодолимом препятствии на пути интеграции.
Умеренные мусульмане на пути
к обретению политической субъектности
Процесс консолидации мусульманской общины затрудняет ее крайняя раздробленность по этническому, языковому, религиозному, культурному и политическому признакам. В Италии находятся мигранты из более чем 30 государств Африки, Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока, а с начала 1990-х годов -и из Европы. Среди них преобладают сунниты со свойственным им отсутствием иерархической религиозной организации. Большинство объединений создавались по этническому признаку, хотя есть профессиональные, гендерные, спортивные союзы. В 1990-х годах появились организации политического ислама, прежде всего
1 Pacini A. Chiesa e Islam in Italia. P. 25.
2 Saint-Blancat Ch. Op. cit. - P. 74.
3 Ferrari S. Le comunita musulmane e i rapporti con lo stato // Chiesa e Islam in Italia. 45.
его экстремистского крыла - сторонников «Аль-Каиды», джихади-стов, салафитов и др., весьма активных в тот период. В новом веке они действуют в подполье. К счастью, Италия избежала терактов. Тем не менее радикалы остаются влиятельной силой в ряде мечетей и культурных центров.
В настоящее время среди сторонников политического ислама преобладают умеренные фундаменталисты в лице транснациональной организации «Братья-мусульмане». Она отвергла насильственные методы борьбы и выдвинула идею исламизации снизу, а также использования в Европе некоторых элементов шариата. «Братья-мусульмане» в последние годы не выступают против интеграции, но более ревностно выполняют религиозные предписания. Они контролируют самый представительный до недавнего времени Союз общин и исламских организаций Италии (иС011), который в начале века поддерживали 130 мечетей и исламских центров1. В 2007 г. из него выделился Союз итальянских мусульман, объединивший около полусотни организаций и акцентирующий фундаменталистские ценности. Он постоянно провоцирует напряженность, выступая с эпатажными требованиями - убрать распятия из школ, исключить изучение «Божественной комедии», разрушить фрески XV в. Активность фундаменталистов способствует сохранению высокого градуса исламофобии и вредит умеренным мусульманам.
Молчаливое мусульманское большинство, занимающее умеренные позиции, долгое время не имело авторитетной организации. Ее отсутствие обрекало на неудачу попытки начать диалог с государством, с 1990-х годов предпринимавшиеся рядом союзов. Это побудило Министерство внутренних дел Италии создать в 2005 г. Исламский консультативный совет, куда министр назначил 16 представителей основных объединений. Однако неконструктивная позиция иС011 парализовала его деятельность. В 2010 г. министр внутренних дел Р. Марони сформировал экспертный орган - Комитет итальянского ислама с участием умеренных мусульман, а также специалистов по правовым и религиозным вопросам разных вероисповеданий.
Эти инициативы не привели к налаживанию постоянного диалога с мусульманами, но усилили позиции умеренных кругов, играющих все более заметную общественную роль. Они выступи-
1 См.: Мусульмане в Италии. Доступ: http://www.vatanym.ru/?an=vs 311_mp1
ли в 2004 г. с «Манифестом против терроризма», в котором осудили фанатиков-исламистов, использующих искаженную интерпретацию ислама1, расценили смерть Бен Ладена как победу над терроризмом. В 2007 г. ряд ассоциаций подписал подготовленную властями Хартию о ценностях, гражданстве и иммиграции в знак приверженности принципам демократии и прав человека. Лидеры умеренных мусульман публично выступали против полигамии, в защиту закона о запрете паранджи и никаба, как ущемляющих права женщин, участвовали в освобождении итальянских заложниц.
Консолидация умеренных мусульман в Италии произошла позднее, чем в ряде стран Запада. В 2009 г. было создано Движение умеренных мусульман Италии, которое объединило либеральные круги и декларировало приверженность Конституции Италии, идее «полной и конструктивной интеграции». Поддержав государство в борьбе с исламизмом, оно предложило вести проповедь на итальянском языке и установить контроль над финансированием мечетей. Однако их призыв к «просвещенной реформе» ислама и ряд других вряд ли повысят привлекательность новой организации для мусульман, которые не полностью разделяют идеи европейского либерализма.
Нужна была менее идеологизированная организация, которая, наконец, была создана после длительной подготовки в марте 2012 г. К Конфедерации мусульман Италии присоединилось 250 мечетей по всей стране. Она декларирует отказ от насилия, приверженность принципам умеренности и терпимости, а также намерение возобновить диалог с государством. Своими приоритетами Конфедерация назвала обеспечение религиозной свободы, защиту прав женщин-мусульманок и подготовку имамов. Власти, закрепив за ней право на публичную проповедь, повысили привлекательность Конфедерации для организаций, оставшихся до поры за ее пределами2. Будущее покажет, сможет ли она стать авторитетной силой, выражающей чаяния большинства мусульман, чтобы начать диалог с государством и приступить к решению многих неурегулированных вопросов. Это могло бы повысить доверие мусульман к властям страны и дать стимул их интеграции.
1 Представители мусульман Италии призвали изолировать исламских фанатиков. Доступ: Шр://гшк.ги/81.рЬр?1(1аг=710607с
2 В Италии создана Исламская конфедерация. Доступ: http://www.info-islam.ru/publ/novosti/mir/v_italii_sozdana_islamskaja_konfederacij а/3-1-0-13924.
* * *
Мусульманская миграция, превратившаяся в болезненную проблему современной Европы, повсеместно бросила серьезный вызов западным элитам. В Италии интеграция развивается скорее не благодаря, а вопреки действиям властей, не сумевших своевременно разработать качественную правовую базу интеграции и обеспечить благоприятные социально-экономические и политико-культурные условия ее реализации. Это привело, в частности, к тому, что ведущие позиции в мусульманской общине долгое время занимали умеренные фундаменталисты. Однако традиции левой субкультуры на Апеннинах стимулировали интеграционные процессы среди умеренных мусульман, их консолидацию и превращение в активную общественно-политическую силу, присутствующую в профсоюзном, правозащитном и демократическом движениях. Умеренные мусульмане - важный ресурс в борьбе с радикалами.
Вместе с тем Италия, да и Старый Свет в целом подтверждают, что интеграционный процесс не является легким и быстрым, а сама интеграция - неизбежной и предопределенной. Готовность к ней проявляют мусульмане, имеющие легальный статус и более высокий уровень жизни. Массам нелегальных мигрантов и занятых в теневом секторе, испытывающим дискриминацию и маргинализацию, свойственно глубокое недоверие к лозунгам интеграции. Назрела потребность в новых подходах ко всей этой проблематике. В развернувшейся после терактов в Западной Европе дискуссии об эффективных направлениях интеграционной политики одни отстаивали приоритет социального включения, другие - культурного. Но, как представляется, лишь последовательное продвижение на обоих этих направлениях и наличие политической воли может дать стимул интеграции всё более широких слоев мигрантов. Однако кризис 2008 г. и последовавшая рецессия вкупе с разложением социального государства тормозят разработку и осуществление новых идей. Все это усугубляет проблемы мусульман-мигрантов, что может усилить симпатии к радикализму и исламизму в их среде и надолго сохранит остроту мусульманской проблемы в Италии и Западной Европе в целом.
«Глобальный мир: К новым моделям национального и регионального развития», М., 2014 г., т. 2, с. 198-205.
