Мотивы и образы в метафизических элегиях О. Седаковой («Элегия липе», «Элегия осенней воды») и С. Кековой («Январская элегия») Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

5. Медведев, С.А. Джинн-тоник [Электронный ресурс] / С. Медведев // Журнал «Самизд». -Режим доступа: http://samlib.ru/m/medwedew_sergej_arturowich/tonik.shtml (дата обращения -06.11.2015).

6. Медведев, С.А. Парикмахерша [Текст] / С. Медведев // Современная драматургия. - 2007. -№ 4 - С.50-59.

7. Медведев, С.А. Представление о любви [Электронный ресурс] / С. Медведев // Журнал «Самиздат». - Режим доступа: http://samlib.rU/m/medwedew_sergej_arturowich/predstavlenie.shtml (дата обращения - 06.11.2015.

Rederences

1. Arto A. Theatre and cruelty. Teatr i ego dvoinik. Teatr Serafim. M.: Martis, 1993. P. 92-93. [in Russian].

2. Derrida J. Theater of cruelty and closing presentation. Writing and difference. M.: Academicheskii Proect, 2000. P. 371-395. [in Russian].

3. Lipovetsky M. Performances of violence: "New Drama" and the boundaries of literature. Novoie litera-turnoie obozrenie, 2008. № 89. P. 192-200. [in Russian].

4. Lipovetsky M., Boymers В. Performances Violence: Literary and Theatrical Experiments of the «New Drama». M.: Novoie literaturnoie obozrenie, 2012. P. 376 p. [in Russian].

5. Medvedev S. Jenie-tonik. Zhurnal "Samizdat". Available at: http://samlib.ru/rn/medwedew_sergej_ arturowich/tonik.shtml [in Russian].

6. Medvedev S. Hairdresser. Sovremennaia dramaturgiia, 2007. № 4. P. 50-59. [in Russian]

7. Medvedev S. Presentation of love. Zhurnal "Samizdat". Available at: http://samlib.ru/rn/medwedew_ sergej_arturowich/predstavlenie.shtml [in Russian].

Сведения об авторе: Кислова Лариса Сергеевна,

кандидат филологических наук, доцент,

кафедра русской литературы, Тюменский государственный университет,

г. Тюмень, Российская Федерация. E-mail: lorkis05@mail.ru

Information about the authors: Kislova Larisa Sergeevna,

Candidate of Sciences (Philology), Academic Title of Associate Professor, Associate Professor,

The Department of Russian Literature,

Tyumen State University,

Tyumen, Russia.

E-mail: lorkis05@mail.ru

УДК 801.5:8Р2

ББК 83.011:83.3(2Рос=Рус)6

Т.С. Тальских

МОТИВЫ и ОБРАЗЫ В МЕТАФИЗИЧЕСКИХ ЭЛЕГИЯХ О. СЕДАКОВОй («ЭЛЕГИЯ ЛИПЕ», «ЭЛЕГИЯ ОСЕННЕЙ ВОДЫ») И С. КЕКОВОЙ («ЯНВАРСКАЯ ЭЛЕГИЯ»)

Статья посвящена рассмотрению метафизических мотивов и образов в элегиях О.А. Седаковой («Элегия осенней воды», «Элегия липе») и С. Кековой («Январская элегия»). Выявлены доминантные образы и ключевые мотивы в указанных стихотворениях, определены способы их реализации и особенности функционирования. Аргументированно доказывается принадлежность данных поэтических текстов к метафизическим элегиям «бродского» типа (по

классификации В.И. Козлова). В статье рассматривается специфика организации трех поэтических текстов: стихотворения строятся на ключевом образе-метафоре (вода/ древо/ метель) -«ноте», которая разворачивается по спирали, создавая кольцевую композицию.

Ключевые слова: О. Седакова, С. Кекова, метафизические мотивы, образы, элегия, «нота».

T.S. Talskikh

METAPHYSICAL THEMES AND IMAGES IN THE ELEGIES BY O. SEDAKOVA ("AUTUMN WATER ELEGY", "ELEGY TO LIME-TREE") AND S. KEKOVA ("THE JANUARY ELEGY")

The metaphysical themes and images in the elegies by O. Sedakova ("Elegy autumn water", "Elegy lime- tree") and S. Kekova ("The January Elegy") are discussed. The paper reveals the dominant images and key motifs in these poems, their means of implementation and functional features. It convincingly proves by the data of poetic texts belonging to the metaphysical elegy "Brodsky" type (classification by V. Kozlov).The specifics of the organization of three poetic texts: poems are built on the key image-metaphor (water / tree / snowstorm) - "note" which unfolds in a spiral, creating a circular track are considered.

Key words: O. Sedakova, S. Kekova, metaphysical themes and images, elegy, "note".

В настоящее время термин «метафизический стиль» уже достаточно закрепился в отечественном литературоведении. Под «метафизической элегией» традиционно понимают «жанровую модель, сформированную языком, обыгрывающим на уровне поэтики музыкальное начало, природа которого - метафизична, иррациональна, внеположна здешнему миру» [2, с. 253].

Актуальность и правомерность сопоставления мотивов и образов в метафизических элегиях двух современных поэтов (С. Кековой и О. Седаковой) аргументируется следующим наблюдением. Известный ученый, филолог В.И. Козлов в книге «Русская элегия неканонического периода. Очерки типологии и истории» предлагает системный подход к жанру элегии и делает акцент на выделении конкретных жанровых моделей. Автор монографии в главе «Наследники символистской элегии: Рейн и Бродский» целостно исследует поэтику элегий И. Бродского и отмечает, что ряду стихотворений русских поэтов ХХ века можно дать жанровое обозначение: «метафизические элегии «бродского» типа» [2, с. 273]. Наличие элегий подобного типа автор находит в творчестве А. Пу-

рина, В. Строчкова, а также С. Кековой, О. Седаковой и др. Данный факт привлек наше исследовательское внимание.

О.А. Седакову называют классиком современной литературы, чье творчество «располагается в области поэзии большого стиля, поэзии высокого задания» (Н.Г. Медведева) [3, с. 1]. Интерес к ее лирике в последние годы возрастает, об этом свидетельствуют диссертации (М.А. Перепелкина, Н.Н. Подрезовой), статьи и монографии (С. Аверинцева, Е. Кудрявцевой, Н.Г. Медведевой и др.). Творчество С. Кековой остается, к сожалению, вне поля зрения исследователей.

Цель нашей работы - сопоставив элегии О. Седаковой и С. Кековой, выявить доминантные образы и ключевые мотивы в стихотворениях, определить способы их реализации и особенности функционирования, тем самым доказать принадлежность данных элегий к метафизическому типу.

Объектом нашего исследования стали следующие поэтические тексты О. Седаковой: «Элегия липе» (1984-1985 гг.), «Элегия осенней воды» (1990 г.; из цикла «Элегии»), а также стихотворение С. Кековой «Январская элегия» (1985 г.). Выбор данных текстов не случаен: во-

ф

С

S

с;

ск

s

i_

Ф

с;

О

к

>s S

о

СО ф

о 5

m

ГО

CT к

ф го

О о

.

О го

m

X I

к S о;

!_

Ф —'

5 >s

о

X ей

S о ^

О ф

Ф ^

т

S со О

S -е- s

го

1- л

ф .0

ч

ей о ей

Z >s

т ф

ГО I

О. I

Ю ф

О о

s о

_ к

.0 S

ей 1_

s ф

1- с;

о 2 О

о

первых, названные элегии не становились предметом изучения специалистов (в отличие, например, от «Элегии смоковницы» (О. Седаковой), которая детально рассмотрена в монографии Н.Г. Медведевой1), во-вторых, вышеупомянутые элегии имеют точки соприкосновения, в том числе на мотивно-образном уровне. О. Седакова и С. Кекова, обращаясь к классическому жанру и вынося жанровое обозначение в заглавие, сознательно наполняют традиционные формы новым содержанием. Не останавливаясь подробно на том, в чем именно происходит отступление от канона, как проявляется трансформация жанра в элегиях Седако-вой и Кековой, выявим ведущие мотивы и образы в заявленных текстах.

Исследователь В.И. Козлов выделяет черты метафизической элегии «бродского» типа, к числу главных ученый относит: музыкальное начало, ретроспективу, связь с образом Времени, построение элегии на мотивном уровне вокруг некой невыразимой ноты, «звучание которой преображает весь остальной мир» [2, с. 266]. По словам филолога, «эта нота иррациональна по своей природе, навязчива (что передают повторы), необъяснима и невнятна, что передаётся на мотивном уровне» [2, с. 266]. Под этой «нотой» может подразумеваться ведущая эмоция, природа, мелодия, музыка, сама жизнь.

Безусловно, музыкальность (как одна из ведущих категорий метафизической элегии) и термин «нота», введенный В.И. Козловым, взаимосвязаны. Анализируемые нами стихотворения, действительно, музыкальны, благодаря заимствованию образов из музыки («Того не бросят, с ним идут деревья, // как инструменты музыкальной боли за причетом фракийского певца» - «Элегия липе») [4, с. 324], использованию многообразных звуков («звук родника, похожий на... да, // молоточки какие-то, из восточных», «из огня молчания в бледном огне шелеста -бренчанья - полупенья вниз глядит вода», «с этим-то звуком смотрят Старость, Зима и Твердь» - «Элегия осенней воды»)

[4, с. 378]. Авторы активно включают в художественный текст звукопись, ассонансы, аллитерации, благозвучия, повторы: И много лучше, чем в глазах влюбленных

или не так? - исчезнуть, отражаясь в глазах деревьев - в помощи очах и отпущенья. («Элегия липе») [4, с. 323].

Но не выйдет Иона из теплого чрева. Время движется, видимо, справа налево

или слева направо. («Январская элегия») [1, с. 72]. Что же касается ведущей «ноты», все три поэтических текста развиваются по спирали метафор вокруг одного ключевого образа: «вода - время - обновление языковой метафоры «течения времени» («Элегия осенней воды»), «дерево -жизнь - музыка» («Элегия липе»), «метель, стужа, январский ветер - движенье -древо - время» («Январская элегия»).

Интересна и композиция всех трех стихотворений: в конце текста происходит возвращение к исходной точке (сквозному образу, «ноте») на ином смысловом уровне. Так, в «Элегии осеней воды» мотивы смерти и увядания, заявленные в первых двух строфах и реализуемые лексически («над концами их, над самоубийством») через посвящение (памяти С. Морозова и Л. Губанова - мотив смерти), через контекстуальные синонимы (зима - старость), а также образный ряд (осень, «зуб уничтожающей тоски», «сокращаются дни» - традиционный элегический мотив увядания), к концу стихотворения (к 14-15 строфе), сменяют жизнеутверждающие образы (образ светловолосого ребенка, собирающего «стебли белесой святой сухой травы», образ музыки, Музы Победы) [4, с. 380]. Сравним,

Зима и старость глядят в лицо мне. Не по-людски

смелыми глазами глядят зима и старость. (2 строфа) [4, с. 377].

С этим-то звуком смотрят Старость, Зима и Твердь.

1Медведева Н.Г. Поэтическая метафизика И. Бродского и О. Седаковой в контексте культурной традиции. Ижевск, 2007.

С этим свистом крылья по горячему следу

над государствами длинными, как сон, трусливыми, как смерть, нашу богиню несут -Музу Победу. (15 строфа) [4, с. 380]. Аналогично в «Элегии липе»: обращение лирического субъекта к липе в первой строфе («уж справедливее тогда остаться // тебе, не мне: вы проще, долговечней...») и просьба («как хорошо, когда,, подруга-липа, // ты бы явилась») оборачиваются в последней строфе мотивом единения человека с природой, гармонией, музыкой (деревья - «инструменты музыкальной боли»): И я в уме целую

простую мне протянутую руку -твой темный мир и бледно-золотой [4, с. 323].

Итак, в элегиях Седаковой лейтмотив музыки связан с ведущим образом-метафорой («нотой»), который представлен природным или стихийным элементом (архетип воды, образ дерева) и разворачивается в тексте по спирали: от первой строфы к последней.

«Январскую элегию» С. Кековой открывают образы «легкой двуколки» (мотив движения) и дома (мотив постоянства): «щели и дыры», «дверь, закрытая ветром», «пол, пылью покрытый». В конце стихотворения образы трансформируются: «казенные дома», «шестерка коней без подков и уздечек», однако общее ощущение неблагополучия, неустроенности остается.

Образ январской метели «раскручивается» постепенно (метель - время - движение - перемены): от частного плана (бытовая зарисовка, неустроенность) к историческому («знамена красного шелка», образ Ленина: «тело кесаря въяве подвержено тленью, //и, завернуто в грубое века рядно»), а затем и библейскому (Голгофа, крест, который «свободен от тела убитого мужа») и завершается текст бытовым, частным планом [1, с. 72]: А в казенных домах начинают опять жить по-прежнему - моют посуду, сти-рают...[1, с.72]

Словно январская метель разворачивает перед нами ряд картин, образов, ассоциаций, которые быстро сменяют

друг друга, как в калейдоскопе. Таким образом, во всех трех анализируемых текстах образы-метафоры раскрываются по нарастающей, вовлекая в орбиту текста все новые и новые сферы мироздания. И Седакова, и Кекова, следуя традиции, выбирают типичные для элегии ключевые образы, мотивы («ноты»), которые отражают созерцательный характер стихотворений, подчеркивают гармонию человека с природой.

Философская, метафизическая направленность стихотворений очевидна. Во всех трех элегиях обнаруживается порыв к жизни, обращение к Вечности, стремление к бессмертию. Данный мотив в стихотворениях О. Седаковой реализуется через образы неба, дерева («Элегия липе»):

К деревьям тоже можно привязаться. как к человеку, и ещё сердечней; их, может, не придется хоронить...» [4, с. 322].

Символом бессмертия выступает заглавный образ элегии Седаковой - липа: уж справедливее тогда остаться тебе, не мне: вы проще, долговечней. [4, с. 322]. Созерцание лирическим субъектом дерева, выраженное через детали-олицетворения («мысли, движимые в листьях», «глаза ствола»), риторическое обращение («подруга-липа»), создает ощущение безбрежности, бесконечности, вызывает в сознании читателя образ мирового дерева (мифопоэтическая традиция), а также образ древа различения добра и зла (христианская традиция). Анализируя образ древа в стихотворении Седаковой, заметим, что среди его объ-ективаций имеют место как гипероним «деревья» (форма мн. ч.), так и вариант древа (липа) и его элементы, части (листья, ветки). В «Элегии липе» мотив жизни и смерти реализуется не только через архетип дерева, но и благодаря другим образам: «взгляд новорожденных», «прижизненная Лета» и др. [4, с. 378 -379].

Генетически жанр элегии связан с погребальным обрядом и назывался надгробной песней. «Элегия осенней воды» хранит «память жанра», имеет посвящение: «памяти Сергея Морозова и Леони-

ф

С

s

с;

ск

s

i_

Ф

с;

О

CK

>s s

о

CÛ ф

о 5

m

ГО

CT К

ф го

О о

.

О го

ш

X I

к s о;

Ф —'

S >s

о

X ей

s о ^

О ф

Ф ^

т

s СО О

s -е- s

го

1- л

ф .0

s ч

CQ о ей

Z >s

m ф

ГО I

О. I

ю ф

о о

s о

_ к

.0 s

m

s ф

1- с;

о 2 О

о

да Губанова». Тема жизни и смерти является центральной в этом тексте. С первых строк повторяются контекстуальные синонимы «зима» и «старость». Образ воды в тексте поэтессы взаимодействует с другим «стихийным» образом - огнем («факел предзимней воды», «водное пламя»). В гармонии всех стихий предстает удивительная панорама природы, которая, на наш взгляд, символизирует Вечность. С образами огня, неба, земли, воды связана цикличность бытия.

В элегии С. Кековой мотив Вечности также реализуется через образ дерева и категорию Времени:

Время движется, видимо, справа налево или слева направо. Огромное древо снизу вверх вырастает и движется вспять

[1, с.72].

Тема жизни и смерти у Кековой реализуется на разных уровнях: через фонетику «шорох крыльев», «шуршанье», «шелестит», «едущий» - мотив движения, жизни, на это указывают также образы ветра и двуколки в первой строфе; через семантику: «мертвые души», «укрывают покойника», «яблоко власти у мертвого рта», «подземное царство», «умирают», «подвержено тленью» - «начинают опять жить по-прежнему», «из сотен тел, живущих в дер-жавеРоссийской», через цветопись: «белый снег» (чистота, святость) - «знамена красного шелка» (кровь, гибель) [1, с.72]. Белый цвет, связанный с заглавием, является лейтмотивом и используется поэтом в разных контекстах: когда автор говорит об «экипаже звезд», о кресте, о Голгофе.

В поэтической образности С. Кеко-вой и О. Седаковой важное место занимает цветопись. В «Январской элегии» цветовых обозначений не так много, ключевую роль приобретает белый цвет, как уже было отмечено выше. Сравним, у Седаковой: в «Элегии липе» три упоминания цвета, два из которых - «золотой» («золотая пыль», «мир бледно-золотой»), цвет сияния, святости, бессмертия (в античности), Божественного Света (в христианстве). В «Элегии осенний воды» цветопись повторяется: «белое слово», «ребенок светловолосый», «стебли белесой святой сухой травы» [1, с.72]. Итак, через цвета (белый, золотой), свойственные в целом

метафизической элегии, во всех трех стихотворениях реализуются мотивы святости, света, чистоты.

Анализируемые нами элегии С. Кековой и О. Седаковой объединяет еще одно положение: в каждой из трех элегий создается определенная система координат: горизонталь (земная жизнь человека) и вертикаль (Вечность). В «Январской элегии» на это указывает совмещение двух планов: бытового («А в казенных домах начинают опять // жить по-прежнему -моют посуду, стирают...») и бытийного: И, осыпанный белыми звездами снега, на Голгофу возносится крест. Акцент автором делается на Вертикали: ... Возносится кверху - все выше и выше -

ярко блещущих звезд экипаж [1, с. 72].

Сравним с «Элегией липе» О. Седа-ковой:

Я чувствую, как нарастает несущий нас кверху размах [4, с. 322]. (Из эпиграфа)

Устремленность к Небу прослеживается и в следующих словах: «вершиной пахнущей шаг», «и вверх, и вниз, и больше вверх...» [4, с. 322].

В «Элегии осенней воды» земной и небесный план совмещают в себе водные мифологемы. На это в стихотворении указывает и повтор слова «вверх» в разных вариациях («в высоте», «занебес-ный»), а также слова «вниз», что связано, на наш взгляд, с трагическим концом жизни поэтов С. Морозова и Л. Губанова, которым и посвящено стихотворение («увидав внизу», «вниз глядит вода», «вниз идет согбенная», «желаньем дна», «подземный ход») [4, с. 377].

«Январскую элегию» и «Элегию липе» объединяет архетипический образ дерева. В элегии Седаковой обращение к дереву служит отправной точкой в движении лирического сюжета. Важная черта идиостиля поэтессы - олицетворение абстрактных понятий, а также реалий пейзажа, в ряду которых особое место занимает дерево. Архетип дерева - центральный образ в элегии («лепет древесный», «деревья, как инструменты музыкальной боли», «по тоске древесной» и др.).

Мотив единения с природой, гармонии -один из ведущих.

Итак, специфика организации трех анализируемых нами поэтических текстов заключается в том, что стихотворения строятся на ключевом образе-метафоре (вода / древо / метель) - «ноте», которая разворачивается по спирали, создавая кольцевую композицию. Все три элегии отличаются музыкальностью. Стихотворения богаты звукописью, музыкальными образами, ассонансом, аллитерацией. Музыкальность - одна из ведущих характеристик метафизической элегии. Категория Времени объединяет поэтические тексты Седаковой и Кековой. Мотив цикличности, бесконечности, повторяемости акту-

ализируется в различных образах (воды, неба, древа и др.), что усиливает «бытийную» семантику лейтмотива вечности. Тема жизни и смерти у Кековой реализуется через образ ветра, двуколки, через мотив движения и цветопись, у Седако-вой - через контекстуальные синонимы («зима/старость»), Анализируемые нами элегии С. Кековой и О. Седаковой объединяет еще одно положение: в каждой из трех элегий создается определенная система координат: горизонталь (земная жизнь человека) и вертикаль (Вечность), совмещается бытовой и бытийный план. Таким образом, анализируемые нами элегии с полным правом можно отнести к метафизическим.

Библиографический список

1. Кекова, С. Стихи о пространстве и времени [Текст] / С. Кекова. - СПб.: Новый город, 1995. -112 с. - Серия «Поэтическая лестница».

2. Козлов, В.И. Русская элегия неканонического периода: Очерки типологии и истории [Текст] / В.И. Козлов. - М.: Языки славянской культуры, 2012. - 335 с.

3. Медведева, Н.Г. «Тайные стихи» Ольги Седаковой [Текст] / Н.Г. Медведева. - Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2013. - 268 с.

4. Седакова, О.А. Четыре тома. Стихи [Текст] / О.А. Седакова. - М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2010. - Т. 1. - 432 с.

References

1. Kekova S. Poems about space and time. SPb: Novyi gorod, 1995. P. 112. Seria «Poeticheskaia lestnitsa». [in Russian].

2. Kozlov V. I. Russian elegy of disputed period.. Essays on typology and history. М.: Yazyki slavianskoi kultury, 2012. P. 335. [in Russian].

3. Medvedeva N.G. «Secret poems» by O. Sedakova. Izhevsk: Udmurt state University, 2013. P. 268. [in Russian].

4. Sedakova O.A. Four volumes. Volume I. Poems. М.: Russikii Fond Sodeistvia Obrazovaniu i Nauke, 2010. P. 432. [in Russian].

Сведения об авторе: Тальских Татьяна Сергеевна,

аспирант,

кафедра русского языка, литературы, методики преподавания

Дальневосточный федеральный университет, г. Владивосток, Российская Федерация. Ктай: tata-talita@pravmail.ru

Information about the authors: Talskikh Tatiana Sergeevna,

Postgraduate student,

Department of Russian Language, Literature, Methodology of Teaching Far Eastern Federal University, Vladivostok, Russia. E-mail: tata-talita@pravmail.ru

Ф

С

s

с;

CK

s

i_

Ф

с;

О

CK

>s s

о

ca ф

о 5

m

ГО

CT к

ф го

О о

.

О го

m

X I

к s о;

Ф —'

S >s

о

X са

s о ^

О ф

Ф ^

т

s СО О

s - s

го

1- л

ф .0

s ч

CQ о са

Z >s

m ф

го I

. I

ю ф

о о

s о

_ к

.0 s

m

s ф

1- с;

о 2 О