CC BY
99
Colonel, 3, Ankudinovskoe Highway, Nizhny Novgorod, 603144, email: [email protected].
УДК 343.9-053.6 ББК 76.518.8
Д.Г. Гайков
МОТИВАЦИЯ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СЕКСУАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА, СОВЕРШАЕМЫХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ
В статье рассматриваются вопросы мотивации на совершение насильственных преступлений сексуального характера несовершеннолетними. Отмечается, что преступное поведение несовершеннолетних полимотивно и в половых преступлениях, совершенных несовершеннолетними, в большей степени проявляется насильственно-эгоистическая мотивация. В связи с этим важным является установление подлинных причин совершения преступного деяния для определения степени общественной опасности личности несовершеннолетнего. Делается вывод о том, что в процессе расследования сексуальных преступлений, совершенных несовершеннолетними, важен анализ психологического механизма выбранного подростком варианта поведения.
Ключевые слова: мотив преступления, преступления сексуального характера, преступления, совершаемые несовершеннолетними.
D.G. Gaikov
FORENSIC ANALYSIS OF MOTIVATION OF VIOLENT CRIMES OF A SEXUAL NATURE, COMMITTED BY MINORS
In the article the questions of motivation of juvenile offenders to commit violent crimes of a sexual nature. It is noted that the criminal conduct of minors due to many motives and in the sex crimes committed by minors is more pronounced forced-self-centered motivation. In this regard, the important is to establish the real causes of the commit-
ting of a criminal act to determine the degree of public danger of the person of a minor. It concludes that in the process of investigation of sexual crimes committed by minors, it is important for the analysis of the psychological mechanism of the selected teenager ways of behavior.
Keywords: motive for the crime, a crime of a sexual nature, crimes committed by young offenders.
А.Ю. Ширяев совершенно справедливо указывает, что аксиомой уголовного права и процесса является положение о том, что умысел не предполагается, а доказывается. Это положение закреплено отечественным законодателем в принципах вины, презумпции невиновности, норме об обстоятельствах, образующих субъективную сторону преступления, которые с необходимостью подлежат доказыванию по каждому уголовному делу (ст. 5 УК РФ; ст. 14; п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ) [16, с. 51].
Все преступления, ответственность за которые определена статьями гл. 18 УК РФ, содержащей уголовно-правовой запрет на совершение ряда деяний против половой неприкосновенности и половой свободы личности, относятся к преступлениям с формальным составом, т. е. к преступлениям, отличающимся тем, что они не могут быть совершены с косвенным умыслом, он может быть только прямым. Прямой умысел предполагает осознание совершаемого — более или менее ясное представление как того, что делается, так и того, к каким последствиям приведет предпринимаемое действие [1, с. 143]. Тем не менее в преступлениях с формальным составом психическое отношение субъекта должно быть установлено в отношении не последствий совершенного преступления, а самого деяния [10, с. 33]. В частности, общественная опасность насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК РФ) выражается в том, что это именно насильственные посягательства. Отсюда следует, что для определения умысла на совершение насильственных действий сексуального характера следует установить факт осознания виновным характера объекта, социальных свойств и фактического характера деяния, а также желание субъекта совершить это деяние.
Поскольку субъективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 132 УК РФ, характеризуется умышленной формой вины в виде прямого умысла, в мотиве преступного по-
ведения должны быть отражены два момента: интеллектуальный и волевой. Интеллектуальный момент выражается в том, что виновный осознает, что его действия являются противоправными, поскольку осуществляются с применением насилия или угрозой его применения либо использованием беспомощного состояния потерпевшего, в результате чего для потерпевшего исключена свобода волеизъявления. Волевой момент проявляется в том, что виновный осуществляет свое намерение вопреки воле потерпевшего, игнорируя ее и подавляя применением насилия [5, с. 97].
С. А. Тарарухин подчеркивает, что связующим звеном между сознанием и волей индивида является мотив его поведения. Более того, именно он связывает все объективные и субъективные признаки состава преступления в единое целое [14, с. 61]. Именно мотив и цель совершения преступного деяния определяют постановку конкретных задач реальных действий, выбор способов и средств решения этих задач. Будучи непосредственным порождением деформированных ценностных ориентаций субъекта, они несут негативный в социальном плане заряд в его психическую деятельность, которая находит выражение в общественно опасном поведении, придают этой деятельности предосудительный, осуждаемый, асоциальный характер. При этом если для характеристики субъективной стороны преступления с уголовно-правовой точки зрения мотив и цель его совершения являются факультативными признаками, не влияющими на квалификацию преступления, то с криминалистической точки зрения, установление мотива и цели может способствовать установлению истинных причин, побудивших виновного на совершение преступления. Это особенно важно при расследовании сексуальных преступлений, совершенных несовершеннолетними. Установление мотива совершенного несовершеннолетним преступного деяния способствует правильному выбору следственных действий, позволяет более объективно оценить доказательственную информацию, глубже исследовать причины его совершения, а, значит, точнее определить степень его общественной опасности.
Как известно, предпосылкой того или иного поступка, источником деятельности, поведения человека является потребность: люди осуществляют различные виды деятельности, не придумывая их, а нуждаясь в их результатах [2, с. 341]. Исходя из
того что осознанная потребность индивида, являясь источником его активности, конкретизируется в мотиве деятельности, сам мотив является побудительной причиной, накладывая отпечаток на весь ход волевого процесса, с которым связано намерение совершить преступление. Следовательно, именно мотив является фактором детерминации поведения. Другими словами, под мотивом совершения преступления следует понимать обусловленное наличием потребности активное состояние психики, побуждающее индивида к деятельности, направленной на удовлетворение потребности способами, запрещенными законом.
Половая жизнь, с точки зрения цивилизованного общества, является реализацией естественной и необходимой сексуальной потребности [8, с. 107]. Тем не менее, если речь идет о подростках, не достигших совершеннолетия, то по отношению к ним понятия «естественность» и «необходимость» половой потребности вряд ли применимы. По данным проведенного И.Ф. Соколовой исследования, половая зрелость в большинстве случаев наступает в 16-17 лет, а значит, половые отношения не являются физиологически необходимыми для подростков, не достигших 16-летнего возраста [13, с. 15]. Поэтому в силу возраста тип мотивации несовершеннолетних, совершающих половые преступления, зачастую не может опираться на их собственный сексуальный опыт, а в большей степени определяется информацией, почерпнутой из средств массовой информации порнографической направленности, обусловливающей негативные моральные установки в сфере полового сознания.
По мнению А.М. Рачковой, совершению подростком первого общественно опасного деяния, как правило, предшествуют «толчковые» факторы, пусковые механизмы, связанные с желанием удовлетворить свои потребности, в том числе в еде, сладостях, развлечениях, желании «сбросить» накопившуюся агрессию, реализовать скрытые сексуальные или сексуально-садистские потребности [12, с. 99] и т. д. Тем не менее в результате анализа нравственно-психологических свойств личности несовершеннолетнего преступника Е.А. Писаревской выявлена более глубокая осознанность мотивов совершения именно насильственных преступлений по сравнению с мотивами совершаемых несовершеннолетними корыстных преступлений [9, с. 14].
Следует отметить, что любой поступок человека обусловлен обычно не одним мотивом, а несколькими. По этому поводу
A.Г. Маслоу отмечал следующее: «Если мы сталкиваемся с поведенческим актом, в котором можно выявить одну-единственную детерминанту, единственный мотив и единственную цель, то нужно понимать, что мы имеем дело с исключением. ... Такой подход в корне отличен от наивного, прямолинейного подхода, принятого в психологии личности, когда поведенческий акт жестко соотносится с определенной чертой характера или с определенным мотивом, например, акт агрессии рассматривается как свидетельство агрессивности человека» [6, с. 98]. Поэтому взаимодействие мотивов, определяющих поведение человека в конкретный момент времени подвержено определенной градации.
B. Д. Филимонов указывает, что среди действующих мотивов выделяются: доминирующий — определяющий основной смысл поведения виновного; дополнительный — подкрепляющий смысл его деятельности; защитный — оправдывающий действия субъекта преступления в его собственных глазах, а также мотив, нейтрализующий влияние противостоящих мотивов [15, с. 115-116].
В связи с этим справедливыми представляются суждения ученых, утверждающих, что преступное поведение несовершеннолетних, связанное с применением насилия, в большинстве своем полимотивно. Так, Г.Г. Шиханцов описывает мотив вымещения, вследствие которого «происходит вымещение агрессии, озлобленности на посторонних лицах»; мотив замещения, реализуемый посредством снятия напряжения, и мотив мнимого самоутверждения, выражающегося в ложном, извращенном утверждении себя путем унижения, подавления личности других, насилия над ними, гиперкомпенсации [17, с. 133]. По мнению ученых, занимавшихся исследованием психологических особенностей несовершеннолетних правонарушителей, наиболее часто именно механизм гиперкомпенсации является основанием совершения ими насильственных преступлений. Речь идет о стремлении устранить ощущение мнимой или действительной неполноценности, доказав себе и окружающим, хотя бы и в уродливой, асоциальной форме сверхценность своей личности («комплекс Герострата»). В их суждениях просматривается стремление к само-
утверждению, желание показать другим и почувствовать самому свою силу, смелость, бесстрашие, способность к риску [11, с. 51].
Г.И. Забринский также отмечает, что зачастую в преступлениях против половой свободы и неприкосновенности проявляется не сексуальный мотив, а насильственно-эгоистическая мотивация, связанная со стремлением к самоутверждению, повышению собственной значимости путем предельного унижения другого человека, причинения ему страданий. При этом особенно часто внешне ничем не мотивированная агрессия прослеживается в сексуальных насильственных преступлениях, совершаемых несовершеннолетними в группе [3, с. 67].
Исследователями подростковой насильственной преступности, кроме этого, отмечается, что преступления, совершенные вменяемыми несовершеннолетними в отношении младших по возрасту или ровесников, заключаются в достаточно глубокой осознанности мотивов, сходных с мотивами взрослых преступников: для них большое значение имеет мотив самоутверждения, желание показать власть над жертвой [9, с. 3]. В меньшей степени несовершеннолетним присущ такой мотив как месть, желание навредить конкретному человеку, поскольку зачастую между преступником и жертвой отсутствуют длительные социальные связи, порождающие подобные потребности.
А.С. Колесова справедливо отмечает, что выявить подлинные мотивы непросто, особенно если они носят неосознанный характер. То, что на первый взгляд представляется ведущим мотивом, в действительности может оказаться одним из второстепенных стимулов или вообще не иметь никакого стимулирующего значения [4, с. 100].
По данным исследований, проведенных Е.Ю. Мощицкой, многие несовершеннолетние, совершившие половые преступления, почти искренне уверены, что, в сущности, они ни в чем не виноваты или их вина невелика, и переносят ее на иные обстоятельства, и особенно на самих потерпевших. Такая оценка постепенно закрепляется в психике несовершеннолетнего, выполняя субъективно-защитную функцию [7, с. 82].
Действительно, реальный мотив преступления и его мотивировка виновным, который зачастую намеренно скрывает свои подлинные побуждения, нередко существенно различаются меж-
ду собой. Мотив, являясь побуждением, порожденным потребностями субъекта, относится к глубоко личностным психологическим явлениям. Поэтому в необходимых случаях для установления подлинного психологического мотива совершения конкретного преступного деяния может назначаться судебно-психологическая экспертиза.
От установления подлинного мотива совершения преступления зависит решение вопроса о степени общественной опасности лица, совершившего преступление. А.И. Рарог в связи с этим подчеркивает, что степень вины — это количественная характеристика не юридической, а социальной сущности вины, показывающей глубину деформированности социальных ориентаций субъекта. Она определяется особенностями психической деятельности лица в процессе совершения преступления, целями и мотивами его поведения, личностными особенностями и т. д. При этом под социальной сущностью вины понимается отрицательное психическое отношение субъекта к основным социальным ценностям, проявившееся в конкретном преступном деянии [10, с. 74-75].
С этой точки зрения в процессе расследования сексуальных преступлений, совершенных несовершеннолетними, с необходимостью должна ставиться задача анализа психологического механизма выбранного подростком варианта поведения, а также реальные границы предвидения и осознания им значения своих действий и способности руководить ими.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белогриц-Котляревский Л.С. Учебник русского уголовного права. Общая и Особенная часть / Л.С. Белогриц-Котляревский. — Киев : Юж.-рус. кн-во Ф.А. Иогансона, 1903. — 626 с.
2. Еникеев М.И. Общая и социальная психология : учеб. для вузов / М.И. Еникеев. — М. : НОРМА, 2002. — 624 с.
3. Забринский Г.И. Социология преступности несовершеннолетних / Г.И. Забринский. — Минск : Минсктиппроект, 1997. — 174 с.
4. Колесова А.С. Криминалистический анализ признаков насильственных преступлений в семье / А. С. Колесова // Вестник криминалистики. — 2012. — Вып. 1 (41). — С. 99-105.
5. Котельникова Е.А. Насильственные посягательства на половую свободу и половую неприкосновенность : уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08 / Е.А. Котельникова. — Н. Новгород, 2007. — 191 с.
6. Маслоу А.Г. Мотивация и личность / А.Г. Маслоу ; пер. А.М. Татлыбаевой. — СПб. : Евразия, 1999. — 480 с.
7. Мощицкая Е.Ю. Виктимологическая характеристика сексуального насилия несовершеннолетних: по материалам Иркутской области : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08 / Е.Ю. Мощицкая. — Иркутск, 2004. — 189 с.
8. Обуховский К. Психология влечений человека : пер. с пол. / К. Обуховский. — М. : Прогресс, 1972. — 365 с.
9. Писаревская Е.А. Насильственная преступность несовершеннолетних и ее предупреждение : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08 / Е.А. Писаревская. — Томск, 2006. — 22 с.
10. Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам / А.И. Рарог. — СПб. : Изд-во «Юрид. центр Пресс», 2003. — 304 с.
11. Ратинов А.Р. Психологическая защита и самооправдание в генезисе преступного поведения / А.Р. Ратинов, Г.Х. Ефремова // Личность преступника как объект психологического исследования : сб. науч. тр. / ред. кол. : А.Р. Ратинов (отв. ред.) и др. — М. : Всесоюз. ин-т по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1979. — С. 44-62.
12. Рачкова А.М. Криминологическая характеристика общественно опасного поведения малолетних и его предупреждение : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08 / А.М. Рачкова. — Иркутск, 2004. — 217 с.
13. Соколова И.Ф. Судебно-медицинская экспертиза половой зрелости : автореф. дис. ... канд. юрид наук : 12.00.09 / И.Ф. Соколова. — М., 1983. — 18 с.
14. Тарарухин С.А. Установление мотива и квалификация преступления / С.А. Тарарухин. — Киев : Вища шк., 1977. — 151 с.
15. Филимонов В. Д. Криминологические основы уголовного права / В.Д. Филимонов ; под ред. А.Л. Ременсона. — Томск : Изд-во Том. ун-та, 1981. — 214 с.
16. Ширяев А.Ю. Предметное содержание вины в преступлениях с формальным составом / А.Ю. Ширяев // Законность. — 2011. — № 8. — С. 51-55.
17. Шиханцов Г.Г. Юридическая психология : учеб. для вузов / Г.Г. Шиханцов ; отв. ред. В.А. Томсинов. — Изд. 2-е. — М. : Изд-во «Зерцало-М» : ЗЕРЦАЛО, 2006. — 352 с.
Информация об авторе
Гайков Дмитрий Геннадьевич — аспирант кафедры криминалистики и судебных экспертиз, Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, 11, e-mail: [email protected]; научный руководитель и рецензент — А.А. Протасевич, профессор кафедры криминалистики и судебных экспертиз БГУЭП, доктор юридических наук.
Information about the author
Gaikov Dmitrii Gennad'evich — Graduate student of faculty of criminalistics and forensic examinations, Baikal State University of Economies and Law, 664003, Irkutsk, Lenin st., 11, e-mail: [email protected].
УДК 343.132 ББК 67.522.1
Р.Х. Гиндулин О.А. Егерева
ОСОБЕННОСТИ ОСМОТРА МЕСТА ПРОИСШЕСТВИЯ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ НЕЗАКОННОГО ОБОРОТА НАРКОТИКОВ
В статье авторы определяют особенности осмотра места происшествия, обусловленные обстановкой самого преступления. Выделяются и анализируются типичные объекты осмотра места
