CC BY
224
2014 ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА Сер. 2 Вып. 4
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
Монография Г. Л. Соболева «Ленинград в борьбе за выживание в блокаде»1
«... И даже тем, кто все хотел бы сгладить в зеркальной, робкой памяти людей, не дам забыть» — эти слова О. Ф. Берггольц, вынесенные в начало нашего эссе, ярчайшим образом отражают кредо известного петербургского историка, признанного специалиста по истории русской революции 1917 г., исследователя жизни блокированного Ленинграда, почетного профессора Санкт-Петербургского государственного университета Геннадия Леонтьевича Соболева, чей жизненный и профессиональный путь неразрывно связан с историей города-героя.
Г. Л. Соболев родился в Ленинграде, в детстве пережил блокаду и потерю отца, погибшего на Ленинградском фронте, а после войны блестяще окончил школу, затем исторический факультет ЛГУ и был принят в профессиональные ряды ученых-историков — стал сотрудником Ленинградского отделения Института истории (ЛОИИ) Академии наук СССР, где активно занялся исследованием проблем истории советского общества. Неудивительно в этих условиях, что научные интересы и тема его первой монографии оказались напрямую связаны с изучением обороны Ленинграда в годы Великой Отечественной войны.2 И в дальнейшем внимание исследова-
1 Соболев Г. Л. Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 — май 1942. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2013. 696 с.
2 Соболев Г. Л. Ученые Ленинграда в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945. М.; Л., 1966; Очерки по истории Ленинграда. Т. 5. Период Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945 / отв. ред. В. М. Ковальчук. Л., 1967.
теля к этому периоду истории не ослабевало, а личный опыт, определивший многое в его творческой биографии, заставляли Геннадия Леонтьевича возвращаться к проблемам истории осажденного города.3
Новая работа Г. Л. Соболева, представляющая собой первую книгу из задуманной серии работ, посвящена начальному периоду стоического сопротивления жителей и защитников города фашистской агрессии в годы Великой Отечественной войны, который ограничен рамками июня 1941 — мая 1942 гг.
О блокаде написано немало, но и до сегодняшних дней многие вопросы являются дискуссионными, на часть из них нет ответов и сейчас. Известно, что десятилетиями правда о блокаде замалчивалась, а целый ряд аспектов откровенно фальсифицировался. Однако и в настоящее время ситуация остается сложной. Современное информационное пространство диктует свои правила. «Бумажный носитель», так теперь зачастую определяют книгу, активно подменяют электронные средства массовой информации, которые поощряют мифотворчество, используют прямую
3 Соболев Г. Л. 1) Ленинград в Великой От-
ечественной войне (некоторые итоги и нерешенные вопросы) // Вестн. Ленингр. ун-та. Сер.
2. 1989. Вып. 1. С. 3-8; 2) Собирался ли Сталин сдавать Ленинград? // Ленинградская панорама. 1991. № 6. С. 24-26; 3) Соболев Г. Л., Ходя-ков М. В. Потери Ленинградского университета в годы Великой Отечественной войны // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 2. 2010. Вып. 2. С. 14-23;
4) Блокада Ленинграда: постижение правды // Новейшая история России. 2012. № 2. С. 72-87;
5) Блокада Ленинграда: от новых источников к новому пониманию // Новейшая история России. 2012. № 3. С. 70-96, и др.
провокацию лишь бы повысить рейтинг того или иного издания или телевизионного канала. К сожалению, даже в дни празднования 70-летия полного снятия блокады Ленинграда подобных эпизодов не удалось избежать.4 Так кто же, если не профессиональный историк, опытный исследователь, выдающийся ученый, имеющий собственный опыт, внутреннее понимание трагедии ленинградцев, поможет создать истинную историю борьбы за выживание в блокаде? Книга Г. Л. Соболева аргументировано отвечает на многие вопросы, позволяет преодолеть некомпетентность, развеять мифы и понять психологию и силу духа жителей и защитников города. Речь в исследовании идет о чувстве, в значительной мере потерянном современным поколением соотечественников, — чувстве коллектива, большинство из нас стали разобщенными индивидуалистами. Коллективизм ругают, отвергая эту ценность как пережиток советского прошлого и продукт коммунистической пропаганды, но блокадные документы, в обилии представленные в монографии Г. Л. Соболева, свидетельствуют, что именно ощущение себя частью целого, которое можно определить понятием «жители осажденного города», позволяло преодолевать горе, голод, страх, немощь, себя.
Надо сказать, что все сколько-нибудь заметные публикации документов, дневников, мемуаров, исследовательские работы, как отечественных, так и зарубежных историков, находятся в поле зрения авторского анализа. Блокадные документы, в особенности личного происхождения, содержат огромный пласт информации о способах выживания в блокаде. И эти сведения, как подчеркивает автор, являются основой изучения и раскрытия морального фактора в борьбе ленинградцев за свой город. «Располагая теперь обширным комплексом документов, исследователи могут и должны в полной мере раскрыть роль морального фактора...», — пишет Г. Л. Собо-
4 См., напр.: Беседа ведущих телеканала «Дождь» К. Орловой и В. Демарского с писателем В. Ерофеевым о неизвестной блокаде Ленинграда. 27 января 2014 г. URL: http://www.echo.msk.ru/ blog/diletant_ru/1245684-echo/ (дата обращения: 01.06.2014).
лев.5 Монография содержит не только детальный анализ источников, но в ней намечена целая программа их публикации с указанием фондов и архивов, где они хранятся. Только публикация, «в идеале фондовая», реально может приблизить исследователей к постижению «горькой правды» о блокаде Ленинграда. Автор высказывает совершенно обоснованное пожелание, что «когда-нибудь в нашей стране придут к пониманию очевидной для специалистов необходимости опубликовать все документы, имеющие прямое или косвенное отношение к истории обороны и блокады Ленинграда. Без этого вряд ли можно понять и объективно исследовать это уникальное явление в истории Второй мировой войны».6
Каждая из глав книги Г. Л. Соболева посвящена отдельному месяцу обороны и блокады Ленинграда с июня 1941 по май 1942 г. Это были самые тяжелые месяцы, речь шла именно о выживании города и его жителей. И с этой точки зрения название книги удивительно точно соответствует обстоятельствам борьбы за Ленинград в это время. Сильнейшее морально-психологическое воздействие оказывает сама структура книги, расположение и количественное соотношение материала. Однако надо подчеркнуть, что Г. Л. Соболев отнюдь не пользуется литературными приемами — чем сильнее сжимается кольцо блокады вокруг Ленинграда, чем страшнее события, о которых ведет речь автор, тем строже и по-научному суше становится изложение фактов. Скупость личного эмоционального восприятия автора — свидетеля этой трагедии, заставляет нас принять то обстоятельство, что перед нами прежде всего научное исследование. Г. Л. Соболев ни на шаг не отступает от позиции специалиста-историка, анализируя события на основании исторических источников. При этом важнейшей составляющей его работы становятся документы, сопровождающие монографическое изложение каждой главы, скрупулезно отобранные автором из многочисленных документальных публикаций, посвященных блокаде и обороне города. Именно они создают психологический фон
5 Соболев Г.Л. Ленинград в борьбе... С. 55.
6 Там же. С. 26.
исследования, дают пищу для размышлений, позволяют услышать голоса блокадников.
Автор совершенно справедливо отмечает, что Ленинград с учетом его стратегической, политической и экономической роли стал в июне-августе 1941 г. главной целью немецких армий, входящих в группу «Север», одной из трех крупнейших группировок вермахта. В исследовании выделяются основные направления борьбы за Ленинград в начальный период: создание армии народного ополчения, запись в которую началась уже 30 июня 1941 г.; возведение на подступах к городу оборонительных рубежей силами ленинградцев и в первую очередь, конечно, Лужского оборонительного рубежа, эвакуация населения и материальных ценностей. Особый интерес представляет характеристика Г. Л. Соболевым военных действий, приведших к трагедии блокады, особенностей и условий принятия решений о введении осадного положения, анализ настроений жителей города и способов взаимодействия местного и центрального партаппарата.
Много внимания уделено деятельности облеченной чрезвычайными полномочиями комиссии ГКО, о работе которой до 90-х годов прошлого века мало что было известно. Комиссия, указав на целый ряд промахов и ошибок руководства обороной города, тем не менее излишне оптимистично оценила возможности эвакуации населения и не смогла выработать комплекс чрезвычайных мер, адекватных сложившемуся катастрофическому положению в сфере продовольственного снабжения. Летние месяцы 1941 г. были бесспорно очень трудными, «но еще никто не мог и предполагать, какие испытания ждут ленинградцев впереди».7
С падением 8 сентября Шлиссельбурга началась многомесячная осада Ленинграда. Сквозной темой для автора является изучение условий и обстоятельств по подготовке и проведению военных операций по деблока-де города. Именно в сентябре новому командующему Ленинградским фронтом Г. К. Жукову удалось жесткими мерами и умелым расположением имеющихся сил отразить штурм Ленинграда, а уже в конце сентября
7 Там же. С. 74.
была предпринята первая попытка прорвать блокаду, окончившаяся неудачей. Г. Л. Соболев дает вполне определенный ответ на вопрос, вызывающий дискуссии, о возможной сдаче города на милость немецко-фашистских захватчиков: «Хотя Сталин ... не исключал возможности падения Ленинграда, нет сколько-нибудь веских доказательств в пользу того, что он собирался сдать город немцам».8 Придавая обороне Ленинграда в августе-сентябре 1941 г. первостепенное значение, Сталин должен был учесть и катастрофическое развитие событий. На этот случай руководством города при участии заместителя наркома обороны В. Н. Меркулова, направленного в Ленинград со специальным мандатом ГКО, был разработан план «Д», предполагавший уничтожение кораблей Балтийского флота и стратегических объектов важного промышленного центра. Вновь Г. Л. Соболев обращает внимание на обусловленность подобных мер нацистскими планами в отношении оккупированных территорий и конкретными человеконенавистническими директивами относительно города на Неве.
Важнейшими проблемами в это время становились снабжение военнослужащих и населения продовольствием и обеспечение фронта вооружением, боеприпасами, обмундированием и другим снаряжением. С началом блокады подвоз грузов мог быть осуществлен воздушным или водным путем. Ни тот, ни другой способ доставки не давал возможности снабдить город всем необходимым. Судоходство в акватории Ладожского озера было осложнено многими обстоятельствами: побережье озера было в инженерном отношении не подготовлено к массовым перевозкам, ощущалась существенная нехватка судов. А осенние штормы и действия немецкой авиации усугубляли положение. Тем не менее, говоря о невзгодах осенней навигации на Ладожском озере, которые и привели к третьему по счету снижению хлебного пайка с 1 сентября 1941 г., Г. Л. Соболев отмечает: «... Значение водных перевозок для осажденного Ленинграда было огромным».9 Именно этим
8 Там же. С. 109.
9 Там же. С. 161.
путем были вывезены из Ленинграда оборудование и кадры таких важнейших заводов, как Кировский и Ижорский.
Магистральным направлением в монографии Г. Л. Соболева становится исследование возможностей и факторов, способствующих преодолению трудящимися Ленинграда блокадных обстоятельств и выполнению нормативов, установленных правительством по оборонным заказам. И если героическими усилиями рабочих и ученых Ленинграда удалось выполнить сентябрьское задание Военного совета фронта по обеспечению армии боеприпасами и военной техникой, то трудовые подвиги ленинградцев в тяжелейшие осенние и зимние месяцы бесценны. Сухой язык цифр, используемый автором для количественной характеристики произведенной продукции или отремонтированного вооружения (причем не только для Ленинградского фронта, но и для войск, обороняющих столицу), как нельзя лучше отражает эти достижения. А ведь с сентября начались артобстрелы...
Город стал испытывать и огромные трудности с топливом и электроэнергией, организованная заготовка торфа в пригородных районах существенно улучшить положение не могла. Тем не менее жизнь в городе не останавливалась, работали заводы, шли занятия в школах и вузах, работало радио, выходили газеты. Удалось Г. Л. Соболеву воссоздать и уличную атмосферу города, погрузившегося в тревожные будни — тусклое освещение, окна-бойницы, бережно укрытые памятники и зачехленная парадность. А как удачно подобраны свидетельства мемуаристов о спрятанных от врага городских символах — лаконичное шварцевское «Петр на фронте!».
Ключевой для истории блокады Ленинграда является тема взаимоотношений партийного и военного руководства городом с председателем ГКО И. В. Сталиным. Г. Л. Соболев тщательно анализирует массив документов по этой проблематике, приводит факты жесточайшего психологического давления и далеко не всегда оправданной откровенной грубости фактического главы государства в отношении лидеров Ленинграда. Подобная деструктивность контактов на высшем уровне приводила к ошибкам, безынициативности
и несвоевременности постановки насущных для города задач.10
Новая попытка деблокирования Ленинграда оказалась плохо подготовленной и неудачной, более того, немецкому командованию удалось осуществить прорыв фронта и 8 ноября захватить Тихвин, что создавало опасность полного прекращения подвоза продовольствия. Начиная с пятой главы, повествующей о жизни города в ноябре, основной темой становится всепроникающий и непобо-римый голод. Угроза радикализации настроений населения в этой критической ситуации заставила, наконец, руководство страны и города действовать решительно.
Важнейшим событием для Ленинграда стала организация военно-автомобильной дороги по льду Ладожского озера, первый еще не автомобильный, а конно-санный обоз прошел 21 ноября. Но этому предшествовало принятие 19 ноября 1941 г. самого трагического для ленинградцев решения о снижении хлебной нормы до тех самых «125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам». При этом надо учитывать, что на 40% эта норма состояла из разного рода примесей. Отмечает Г. Л. Соболев героизм ученых Ленинграда, в тяжелейших условиях блокады изучивших пищевые свойства и внедривших в пищевую промышленность различные заменители. Так, постановлением Военного Совета Ленинградского фронта от 19 ноября 1941 г. ежедневная выработка пищевой целлюлозы с 20 ноября по 22 ноября была определена в 35 т, а с 23 ноября она должна была достигнуть 80 т.11
В этот же день началось наступление на Тихвин. Несмотря на то, что «с самого начала бои приняли ожесточенный и затяжной характер. выполнить поставленную задачу — вернуть Тихвин — в ноябре 1941 г. нашим войскам так и не удалось».12 Однако начало декабря было связано с успехами Красной Ар-
10 См. также: Болдовский К. А., Соболев Г. Л., Ходяков М. В. «Вы просто неорганизованные люди и не чувствуете ответственности за свои действия»: из переговоров по прямому проводу между Москвой и Ленинградом в 1941-1942 гг. // Новейшая история России. 2014. № 1. С. 275-292.
11 Соболев Г. Л. Ленинград в борьбе. С. 220.
12 Там же. С. 219.
мии: советские войска перешли в контрнаступление под Москвой. В результате действий 4-й армии 9 декабря был возвращен Тихвин. Автор отмечает эти победы, породившие много надежд, и обоснованно приходит к выводу о крахе немецкого «блицкрига».
Успех под Тихвином имел особое значение для Ленинграда, он позволил доставлять грузы в город более коротким путем. В то же время декабрьская глава — это горькое повествование о разгуле алиментарной дистрофии, голоде, холоде, отсутствии транспорта, параличе коммунальных услуг. Эффективным средством спасения населения могла и должна была стать его эвакуация.13 Однако Ладожская трасса действовала недостаточно эффективно, а Военный Совет Ленинградского фронта вынужден был признать, что условий для массовой эвакуации не создано. Из-за отсутствия электроэнергии останавливались немногие работавшие еще предприятия. Тем более сложным представляется объективный анализ действий Ставки Верховного Главнокомандующего и в отношении давления, оказанного на командующих Ленинградским и Волховским фронтами, с нереальными для декабря 1941 г. требованиями деблокировать город, и в усугублении проблемы транспортировки ленинградских грузов. Автор блестяще справляется с подобной задачей и рассказывает о «рядовых» героях блокады — рабочих, учителях, ученых, медиках, деятелях культуры. Жители, оставшись один на один с голодом, теряли последние силы в борьбе за свою жизнь. Г. Л. Соболев вновь и вновь подчеркивает, что спасала людей в эти страшные дни возможность какой-либо деятельности. И дело не только в увеличенной 25 декабря 1941 г. (лишь чуть-чуть) хлебной норме, а в психологическом осознании своей полезности, участии в борьбе, в общем деле. «Умирали. но странно, что реже всего в коллективе. Хлеба не было, так мы как будто какой-то другой энергией делились друг с другом», — ссылается на мемуарные впечатления иссле-дователь.14 Позволим себе привести здесь размышления о голоде, пережитом петроградцами двадцатью годами ранее: «Что значило
13 Там же. С. 276.
14 Там же. С. 285.
тогда "уцелеть"? Физически? Духовно? <...> Много раз впоследствии это понятие "уцелеть" являлось мне в самых различных своих смыслах, неся с собой целую радугу обертонов: от животного "не быть съеденным" до античного "самоутверждения перед лицом уничтожения", от инстинктивного "как бы не попасться врагу" до высокого "сказаться еще одним последним словом". И низкое, и высокое часто имеют один корень в человеке».15 Полагаем, что данное суждение верно характеризует блокадные переживания многих, прошедших это трагическое испытание.
В январе началась Любанская наступательная операция, закончившаяся провалом весной 1942 г. Положение же ленинградцев можно определить одной авторской фразой: «Быт блокадного Ленинграда в январе 1942 г. не поддается описанию».16 И определяющей, конечно, была массовая смертность. «Январь 1942 г., в котором ежедневно умирали 3-4 тысячи человек, был самым страшным месяцем блокады...», — пишет Г. Л. Соболев, основываясь на анализе документальных источников. Одной из важнейших проблем историографии блокады и по сей день является проблема определения численности жертв блокады. Геннадий Леонтьевич Соболев вместе с Валентином Михайловичем Ковальчуком стояли у истоков ее объективного научного изуче-ния.17 Они первыми оспорили официальные данные.18 В интервью, данном газете «Санкт-Петербургские ведомости» в дни празднования 70-летия полного снятия блокады, автор монографии сказал: «Точно подсчитать невозможно, и этот вопрос не имеет окончательного решения. Сегодня большинство исследователей сходятся в цифре 750-800 тыс.
15 Берберова Н. Н. Курсив мой: автобиография. М., 2010. С. 184-185.
16 Соболев Г. Л. Ленинград в борьбе. С. 364.
17 Соболев Г. Л. 1) Выдающийся историк обороны Ленинграда (к 95-летию со дня рождения Валентина Михайловича Ковальчука) // Новейшая история России. 2011. № 1. С. 252-262; 2) Валентин Михайлович Ковальчук (22.07.191604.10.2013) // Новейшая история России. 2014. № 1. С. 302-304.
18 Ковальчук В. М., Соболев Г. Л. Ленинградский реквием (о жертвах населения Ленинграда в годы войны и блокады) // Вопросы истории. 1965. № 12. С. 191-194.
человек».19 Эти огромные цифры составили больше трети населения Ленинграда.
И все же, именно в январе 1942 г., когда казалось, что город обречен, противоборство Жизни и Смерти вступило в свою новую фазу, когда «чаша весов стала медленно склоняться в пользу Жизни».20 Одной из важнейших задач городских властей оставались организация и проведение массовой эвакуации населения, проходившей с большими трудностями. Невозможность для гражданского населения покинуть воюющий город, как совершено справедливо указывает автор, определяла, в том числе, рост «негативных настроений». Г. Л. Соболев не считает возможным для себя избежать сложной беседы об этических проблемах блокады. Еще с октября 1941 г. пораженческие разговоры получают большее распространение, и из глав и приложенных к ним документов, отражающих события зимних месяцев, можно почерпнуть информацию и о специфических блокадных преступлениях, о примерах подлости и очерствелости людей. Обращает на себя внимание документ, в котором приведена статистика общего количества людей, привлеченных к уголовной ответственности за людоедство, датированная февралем 1942 г. — более 85% не являлись коренными жителями Ленинграда.21 Автор монографии подчеркивает, что не преступники и негодяи определяли климат блокадной жизни. Принимает Г. Л. Соболев и выводы другого известного историка блокады об «отсутствии в Ленинграде осенью 1941 г. сколько-нибудь значительного организованного сопротивления власти».22 И с этой точки зрения, действительно «чудовищной» выглядит история сфабрикованного НКВД дела «Комитета общественного спасения», жертвами которого стали десятки ученых.
Все основные проблемы существования блокадников в весенние месяцы 1942 г. нашли отражение в исследовании. Здесь и осуществление санитарной очистки города от льда, нечистот, незахороненных жертв первой
блокадной зимы; возрождение промышленности и ремонт предприятий коммунального хозяйства; развитие мер по оздоровлению жителей и создание условий для овощеводства; улучшение снабжения топливом и энергией; восстановление трамвайного движения; открытие швейных предприятий, ремонтных мастерских, парикмахерских, бань. Люди, возвращаясь к жизни, требуют уже не только возможности удовлетворения физиологических потребностей изголодавшегося организма. Им становится необходима и духовная пища. Г. Л. Соболев подчеркивает важность работы учреждений образования, театральных и музыкальных коллективов, проведения спортивных мероприятий.
В заключение хотелось бы отметить, что монография Г. Л. Соболева по объему охваченных источников, способу изложения, объективности выводов, эмоциональному накалу, безусловно, станет работой классической для тех, кто помнит об этой трагической и горькой эпохе в нашей истории. Каждый из нас, один человек или целая нация, должен оставаться настороже, не имея права забывать, какое зло живет в нас всех, независимо от национальной принадлежности. Культура — слой чрезвычайно тонкий.23
О. А. Гаврилова, кандидат исторических наук, Санкт-Петербургский государственный университет; olga_gao@mail.ru
В. А. Рачковский, кандидат исторических наук, Санкт-Петербургский государственный университет; vlad_65@list.ru
19 Санкт-Петербургские ведомости. 2014. 27 янв.
20 Соболев Г. Л. Ленинград в борьбе. С. 445.
21 Там же. С. 504.
22 Там же. С. 175.
23 Шаховская З. А. Таков мой век / пер. с фр. 2-е изд., испр. М., 2008. С. 419.
