CC BY
64
Ф.Н. Козлов
МОЛОДЕЖНЫЕ РЕАКЦИИ НА ИННОВАЦИОННЫЙ КОНЦЕПТ
СОВЕТСКОГО БЕЗБОЖИЯ: ИСТОРИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Аннотация
На основе анализа ситуации в марийских, мордовских и чувашских уездах Казанской, Пензенской и Симбирской губерний рассмотрены некоторые аспекты формирования молодежной политики в Советской России в первое десятилетие существования государства в контексте государственной конфессиональной политики. Определены основные причины и методы партийно-советского воздействия на умы подрастающего поколения. Конкретные факты свидетельствуют, что молодежь в значительной степени оказалась восприимчивой к новым идеям и даже стала главным их проводником. Действия именно партийной и комсомольской молодежи отличались своими крайними проявлениями, входили в резкую конфронтацию с устоявшимися традициями и нормами общежития. Произошло формирование «новой культуры», ориентированной на безбожие как ключевую составную часть. Антирелигиозный компонент стал главным фактором не только идеологического воспитания, но и повседневного «нового быта».
Ключевые слова:
Советская Россия, религия, молодежь, антирелигиозная пропаганда, Закон Божий, советская обрядность, поведенческие стереотипы, противостояние поколений.
F. Kozlov
YOUTH REACTIONS TO THE INNOVATIVE CONCEPT OF THE SOVIET GODLESSNESS. HISTORICAL AND PSYCHOLOGICAL ASPECT
Abstract
On the basis of the analysis of the situation in the Mari, Mordovian and Chuvash districts of the Kazan, Penza and Simbirsk provinces some aspects of youth policy formation in the Soviet Rus-sia in the first decade of existence of the state in the context of the state confessional policy are con-sidered. The main reasons and methods of the party and Soviet impact on minds of younger genera-tion are defined. The concrete facts testify that the youth substantially was receptive to new ideas and even became their chief implementer. Actions of the party and Komsomol youth differed in the extreme manifestations, entered sharp confrontation with the customary traditions and norms of the community. There was a formation of the "new culture" focused on godlessness as a key com-ponent. The antireligious component became the main factor not only of the ideological education, but also of the daily "new life".
Key words:
Soviet Russia, religion, youth, antireligious promotion, Scripture, Soviet ceremonialism, behavioural stereotypes, opposition of generations.
Правительство Российской Федерации уделяет значительное внимание формированию определенной молодежной политики, что, безусловно, свидетельствует о понимании власть предержащими места и роли подрас-
тающего поколения в будущем страны. При этом многие, если не все решения вызывают бурное общественное обсуждение. Отметим, к примеру, широко развернувшиеся дискуссии о введении в школьный курс предмета «Основы православной культуры», о переходе на так называемые «электронные дневники», споры вокруг единого учебника истории Отечества. Или другой ракурс - привлечение молодежи к занятиям спортом, активная ведущаяся пропаганда здорового образа жизни. Причем последнее -на фоне постоянно мелькающих в прессе сообщений о значительном количестве курящих юношей и девушек или распространении среди них пристрастия к курительным смесям. Все это воспринимается как новые вызовы, продиктованные нынешним развитием социума. Однако, по существу, многие из современных проблем имеют корни в «старине глубокой» и, прежде всего, в кардинальных изменениях конца 1910-х гг. По сути, действия современных государственных администраторов это не что иное, как очередное возрождение функции политического контроля, успешно апробированной и хорошо себя зарекомендовавшей в прошлом.
Смена режима и первое десятилетие существования Советской России сопровождалась масштабными преобразованиями в контексте слов революционного марша о разрушении «до основанья» старого и последующем строительстве «нашего», «нового» мира. Одним из главных векторов этого процесса было интеллектуально-нравственное перевоспитание масс, внедрение в их сознание материалистического мировоззрения взамен прежнего, «отжившего» религиозного. При этом мало было довольствоваться объективной необходимостью сбора информации о реакциях на изменения и настроениях в обществе, надо было еще и активно вмешиваться в процесс создания атмосферы «под себя» и формирования соответствующего общественного восприятия. Ликвидация атрибутов религиозной обыденности началась уже с первых дней прихода большевиков к власти. Принятие Советом Народных Комиссаров РСФСР в конце 1917-1918 гг. целой серии законодательных актов было направлено не просто на ограничение влияния Русской православной церкви, а преследовало цель фактической ликвидации ее влияния на общественную жизнь [7, с. 40; 12, с. 7; 17; 18; 19]. Партийные идеологи определили одной из важнейших, ключевых задач борьбу «со всякой религией» [28, с. 67], а авторы «Азбуки коммунизма» прямо провозгласили теоретическую и практическую несовместимость религии и коммунизма [3, с. 91]. И ставка
со стороны новых лидеров страны как на главную ударную силу была сделана на молодежь.
Молодежь превратилась, с одной стороны, в поле битвы, где жестко схлестнулись за влияние на неокрепшие умы две конкурирующие силы, а с другой стороны, сама стала активной движущей составляющей этого противостояния. Последнее произошло, прежде всего, под влиянием принципиальной установки «старших братьев» по партии об обязательном атеизме комсомольцев, и не просто атеизме, а воинствующем безбожии. О таком требовании свидетельствуют воспоминания первых комсомольцев из числа поволжских «инородцев». Стремясь оправдать оказанное доверие и в силу своего юношеского максимализма, комсомольцы и сочувствующие новым идеям занимались не только агитационной работой, но и совершали радикальные поступки практического характера.
Подробнее этот вопрос освещен в одной из наших публикаций [11, с. 96-107], здесь же отметим отдельные, ключевые, на наш взгляд, моменты.
Со стороны молодых учителей получило серьезную поддержку одно из первых начинаний советской власти по ослаблению влияния Русской православной церкви. Декрет СНК РСФСР от 20(23) января 1918 года «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» предусматривал изъятие Закона Божьего из числа учебных предметов. По данному вопросу и произошло расслоение преподавательских кадров по возрастному критерию. Так, прошедшие в январе 1918 года совещания педагогов в Ядринском уезде Казанской губернии показали значительное число сторонников исключения этого предмета из школьного курса именно среди молодых учителей, в то время как старые учительские кадры придерживались более осторожной, взвешенной позиции или выступали за его сохранение в рамках курса обучения [22, с. 7]. Не имея желания, а то и просто не умея идти на компромисс, некоторые из молодых управленцев органами образования в Ардатовском и Буинском уездах Симбирской губернии издавали безапелляционные приказы о немедленном прекращении преподавания Закона Божия, а против недовольных или протестующих педагогов применяли карательные меры вплоть до заключения в концентрационные лагеря [1, с. 142-143; 6, л. 29].
Отметилась комсомольская и сочувствующая молодежь и активными собственно антирелигиозными акциями. Причем и здесь как организаторам, так и исполнителям были присущи максимализм и радикализм. В
практику входила организация специализированных «вечеров», где декламировались откровенные антирелигиозные стихи и рассказывались анекдоты «о богах и попах». Антирелигиозные пьесы стали обязательным элементом репертуара драматических кружков, созданных при Саранской и Краснослободской уездных комсомольских организациях. Некоторые из членов комсы Ардатовского уезда Симбирской губернии пытались наглядным образом убедить всех в выдуманности «загробной жизни», демонстрируя оружие и предлагая священникам тут же в присутствии паствы отправиться в «хваленое царство небесное» [8, с. 50]. Комсомольцы чувашских уездов в дни религиозных праздников устраивали демонстрации проекционным фонарем безбожных картин и карикатур [14, ед. хр. 2361, инв. № 8861, л. 57-58]. С 1923 года в марийских, мордовских и чувашских уездах на регулярной основе стали проводиться так называемые «комсомольское рождество» и «комсомольская пасха» с карнавальными шествиями и безбожными «молебнами», антирелигиозными спектаклями и лекциями. Отличались радикализмом комсомольцы и при закрытии храмов и изъятии богослужебного имущества.
Особый упор делался на замену церковных ритуалов и традиций советской обрядностью. Формировалась целая система новых празднеств, связанных с основными событиями человеческой жизни. Вместо обрядов крещения, бракосочетания или отпевания входили в молодежный быт обряды «красных крестин», комсомольских свадеб и гражданских похорон. Сохранились детальные описания первых «октябрин» в мордовских уездах Пензенской губернии [21, с. 120, 144]. К середине 1920-х гг. примеры подобных нововведений отмечены во всех марийских, мордовских и чувашских уездах. На страницах местных периодических изданий появились специальные разделы, пропагандистки фиксирующие такого рода факты. Радикализм в этом отношении привел даже к такому явлению как движение за «новые имена». Наиболее «продвинутые» представители молодежной среды меняли данные им при рождении или давали своим новорожденным детям более созвучные, более «подходящие» эпохе имена. Так вместо записанных в святцах Артемиев, Полин, Наталий и т.п. возник советский именник Вилориков, Виленов, Кимов, Интерн, Октябрин, Идей, Баррикад и прочих.
Наш небольшой обзор молодежных поведенческих стереотипов как реакции на резкое изменение не только общественного строя, но и устоев
внутрисемейных взаимоотношений показывает крайнюю деформацию под влиянием извне мира «я» молодого человека. В выбитом из привычной колеи обществе и без того под влиянием нескольких лет Первой мировой и гражданской войн сформировалась атмосфера перманентного противостояния, конфликта всех со всеми, когда даже родственные связи не были гарантом какой-то устойчивости, не служили «островком спокойствия». Во многих семьях, не считаясь с кровными узами, пролегал водораздел между «белыми» и «красными», между «своими» и «чужими», и этот конфликт был порой наиболее жестким и жестоким, поскольку, с одной стороны, «враги» в силу длительного общежития хорошо знали слабые стороны друг друга, а с другой стороны - руководствовались пресловутым принципом «бей своих, чтобы чужие боялись».
Значительная часть населения страны была по-своему адаптирована к возможной очередной эскалации, люди насколько это возможно привыкли к насилию и смерти. Тем более что партийно-советская пропаганда постоянно внушала мысль об окружении молодого государства враждебными силами, только и ждущими проявлениями слабости «пролетарско-крестьянским» миром, чтобы наброситься и растерзать, отнять все революционные «завоевания». Но даже на таком фоне действия комсомольцев вызывали со стороны окружающих не просто неприятие, а готовность силой, физическим наказанием научить уму-разуму распоясавшихся детей. Отцы и матери прятали одежду, брались за ремень, выгоняли отпрысков из дома [9, с. 59; 10, с. 12; 14, ед. хр. 1196, инв. № 4815, л. 33об.; 16, с. 198; 21, с. 58, 159-160]. Однако и тут партийно-комсомольские организации держали руку на пульсе событий, и взамен отвергавшего их института семьи молодым людям предлагался инструментарий «ячейки», секретарь которой где по внутреннему убеждению и солидарности, где -формально по должности готов был выслушать и поддержать или даже провести определенную профилактическую работу. Чувствуя такое «плечо» товарищей, редко кто из активистов-безбожников раскаивался в своих действиях. В силу вышеизложенного представляется логичным заключение, что именно тогда начался процесс вытеснения семьи из числа институтов первичной социализации, приведший к бытующему сегодня у значительного числа родителей мнению, что воспитывать их чадо должны детсад, школа и т.п., но только не они в домашних условиях.
Возвращаясь к событиям первого десятилетия советской власти, отметим, что, на наш взгляд, именно отношение к религии стало той чертой, которую, с точки зрения родителей и односельчан (а на селе конфликт поколений сказался в первую очередь!), недопустимо перешли их сыновья и дочери. Вера - и, прежде всего, вера православная - стала камнем преткновения нового и старого мира. Именно на молодежь сделали ставку лидеры большевистской России. Партийные циркуляры говорили об РКСМ как «помощнике» и даже «инструменте» РКП(б) [2, с. 14-15; 4, с. 35; 23, д. 2616, л. 3; д. 2732, л. 2, 10]. В одном из первых официальных документов исполнительного бюро Союза безбожников комсомольцы назывались наиболее подходящими кадрами для пропаганды безбожия. «Освобождение деревни из-под поповского дурмана должно быть одной из первых задач комсомольцев», - отмечалось в опубликованной на страницах «Трудовой газеты» от 12 декабря 1923 года заметке по итогам совещания секретарей ячеек РКСМ Чувашской АО. Именно к молодежи обращались представители марийской интеллигенции с призывом усилить антирелигиозную работу [24, с. 186]. И, как было показано выше, молодежь стремилась оправдать оказанное ей доверие.
Вместе с тем можно ли считать, что тем самым «молодые помощники строительства коммунизма» только выслуживались перед «старшими братьями»? были послушными «пешками» и проводниками чужих идей? пытались оправдать связанные с ними надежды? Или же юношам и девушкам импонировал подобный стиль жизни? сама возможность оказаться на острие? быть в самой гуще событий? чувствовать себя хозяевами положения? собственными силами создавать новую цивилизационную реальность? вызывать огонь критики и даже лютой ненависти со стороны подвергаемых остракизму «бывших» людей? Обращение к историческим событиям дало нам исходные факты, базовые координаты, но ответ на поставленные вопросы нужно искать в точке пересечения плоскостей научного знания еще и педагогики, психологии, социологии, конфликтологии и др. общественных наук. Обозначенная проблема является полинаучной, а не только исторической.
На наш взгляд, следует выделить два главных взаимосвязанных фактора: 1) естественно присущее человеку стремление к самоутверждению и 2) инстинктивное стремление преодолеть запреты и встать над ними. Психологи и социологи относят молодежь к наиболее пассионарным
возрастным группам. Именно подростково-молодежной средой легче усваиваются различные нововведения: здесь активнее формируются «иные» поведенческие стереотипы и здесь господствует желание «быть не похожим на других». Не случайно именно в этом возрасте (отметим, хронологически довольно длительном) проявляется кризис семейных взаимоотношений и существенно усиливается влияние «со стороны» (друзья, «улица» и пр.). Семья - одно из существенных бытийных пространств личности, выполняющее функцию подтверждения и поддержки. Это пространство бытия личности включает в себя: а) структуру межличностных отношений, обусловленных принадлежностью личности к семье; б) организацию событийности членов семьи во времени; в) определенным образом организованную предметно-пространственную среду дома и др. Особая роль принадлежит семье в подтверждении гендерной идентичности личности [25, с. 23]. Однако семья в данном ракурсе перестает быть системообразующим фактором для молодого человека. Характерное для находящегося в фокусе нашего внимания периода кардинальное изменение всех сфер жизнедеятельности человека и ценностных аспектов его бытия не могло не встретить ответного «желания» и главное - готовности - юношей и девушек к радикальным изменениям своего статуса. Тот же отказ от прежних семейных норм в пользу так называемого «общежития» (коммуны) и формирование новой «семейной» обрядности - тоже один из факторов преломления сознания и осознания человека.
Такое определяемое через поиск «уникальности» свое «место под солнцем» нередко провоцирует непонимание со стороны окружающих, а то и откровенное неприятие поступков, доходящее до нравоучений или даже попыток «вправить мозги» физическим воздействием. Наиболее очевидно противостояние поколений проявляется в переломные эпохи, когда происходит инициируемая «сверху» дестабилизация уклада жизни, перестройка его под «преображенные» в духе времени условия. Получить власть всегда проще, нежели удержать ее в своих руках. Последнего достичь легче, когда в стране существует некоторое напряжение, явный или скрытый конкурент. Религия в целом, духовенство и храмы как ее материальное воплощение стали таким «идеальным врагом» для большевистского режима. Лидеры Советской России правильно расставили акценты, поставив на неокрепшие умы подрастающего поколения и сделав упор в первую очередь на разрушение и провокацию-вызов как элемент своей
молодежной политики. На практике оказался осуществлен принцип «разделяй и властвуй». Неприятие комсомола было характерно для представителей практически всех социальных страт общества и вызывало ответную рефлексию со стороны самой молодежи [5, л. 9-9об.; 13, с. 343; 20, с. 176; 26, л. 4; 27, л. 10]. Неудивительно, что уже тогда представители духовенства на местах задумывались, что «будет у нас на св. Руси годов чрез 10-15, когда эти подростки («нравственные уроды» - по характеристике отдельных рапортов благочиннических советов) будут руководителями жизни»? [15, д. 16, л. 32об.; д. 18, л. 12об.].
Подытоживая наше небольшое исследование, отметим, что оно во многом не расставило точки над «i», а, напротив, обозначило проблемные ракурсы. Охарактеризовав молодежь как наиболее восприимчивую к влиянию и пассионарную часть общества, мы на конкретном примере первого десятилетия существования Советской России показали, как властные структуры использовали этот фактор в своей управленческо-манипулятивной деятельности. Юношеский максимализм приводил к радикальным реакциям на оказанное сверху «доверие» и провоцировал в социуме не только противостояние по классово-сословным признакам, но и по возрастным группам.
Литература
1. Аринина Н.П. Формирование и развитие системы образования и ее роль в социально-культурном развитии региона (1918-1920 гг.) (на материалах Симбирской губернии): дисс. ... канд. ист. наук: 24.00.01. Саранск, 2005.
2. Бойцов Ф. Очередные задачи комсомольских организаций национальных республик // Революция и национальности. 1935. №9.
3. Бухарин Н., Преображенский Е.. Азбука коммунизма // Звезда и свастика: большевизм и русский фашизм: Бухарин Н., Преображенский Е. Азбука коммунизма; Тараданов Г., Кибардин В. Азбука фашизма. М.: ТЕРРА - TERRA, 1994.
4. Горлов А. К проблеме партийного руководства комсомолом // Большевик. 1925. №8.
5. Государственный архив Республики Марий Эл. Ф. П-48. Оп. 1. Д. 3.
6. Государственный архив Ульяновской области. Ф. Р-190. Оп. 1. Д. 14.
7. Декларация прав народов России // Декреты Советской власти: Т. 1. 25 октября 1917 г. 16 марта 1918 г. М.: Госполитиздат, 1957.
8. Заре навстречу: Воспоминания, рассказы, очерки о славном пути комсомола Мордовии. 1918-1968. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1968.
9. Захаров С.И. Молодость древнего города. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1983.
10. Ишентер [псевдоним]. Наша сила! Сила! [на чуваш. яз] // Сун-тал. 1924. №1.
11. Козлов Ф.Н. Комсомол и его роль в становлении и развитии антирелигиозного движения в первое десятилетие советской власти (на материалах Мордовии, Марий Эл и Чувашии) // Youth World Politic. 2013. №1.
12. Конституция (Основной закон) РСФСР: принята V Всероссийским Съездом Советов 10 июля 1918 г. // Систематический сборник важнейших декретов. 1917-1920. М., 1920.
13. Мордовия в период упрочения Советской власти и гражданской войны: докты и материалы / сост. А.Е. Захаркина, С.С. Ивашкин и др. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1959.
14. Научный архив Чувашского государственного института гуманитарных наук. Отд. II.
15. Национальный архив Республики Татарстан. Ф. Р-1172. Оп. 3.
16. Незабываемые годы / сост. В.И. Лопатова, Н.Н. Сластухин. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1967.
17. О прекращении выдачи средств на содержание церквей, часовен, священнослужителей и церковнослужителей и на совершение церковных обрядов: Приказ Народного комиссара по государственному призрению от 20 января 1918 г. // Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства РСФСР, издаваемое Народным комиссариатом юстиции. Отдел первый (СУ РСФСР). 1918. №17. Ст. 249.
18. О расформировании управлений духовного ведомства: Приказ Народного комиссара по военным делам от 16 января 1918 г. № 39 // СУ РСФСР. 1918. №16. Ст. 237.
19. Об отделении церкви от государства и школы от церкви: Декрет СНК РСФСР от 20(23) января 1918 г. // СУ РСФСР. 1918. №18. Ст. 263.
20. Общество и власть (1918-1920): документы уездных съездов Советов Мордовии: в 2 т. Т. 2. Саранск: НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия, 2013.
21. Они были первыми: воспоминания старейших комсомольцев Мордовии. Саранск: Морд. кн. изд-во, 195В.
22. Рождение комсомола Чувашии. Чебоксары: Чувашгосиздат,
1961.
23. Российский государственный архив социально-политической истории. Ф-55В. Оп. 1.
24. Сергеев М.С. Возникновение и развитие печати Марийской АССР. Йошкар-Ола: Марийское кн. изд-во, 1971.
25. Тиводар А.Р. Личность как субъект события в брачных отношениях: автореф. дисс. ... док. психолог. наук: 19.00.01. Краснодар, 200В.
26. Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ). Ф. 16-П. Оп. 1. Д. 91.
27. ЦГА РМ. Ф. 26-П. Оп. 1. Д. 2.
28. Ярославский Е.М. В защитный цвет // Ярославский Е. М. Против религии и церкви: в 3 т. Т. 1. М.: ОГИЗ, 1932.
References
1. Arinina N.P. Formirovanie i razvitie sistemy obrazovaniya i ee rol' v sot-sial'no-kul'turnom razvitii regiona (1918-1920 gg.) (na materialakh Simbirskoi gubernii): diss. ... kand. ist. nauk: 24.00.01. Saransk, 2005.
2. Boitsov F. Ocherednye zadachi komsomol'skikh organizatsii natsion-al'nykh respublik. Revolyutsiya i natsional'nosti. 1935. №9.
3. Bukharin N., Preobrazhenskii E.. Azbuka kommunizma. Zvezda i svastika: bol'shevizm i russkii fashizm: Bukharin N., Preobrazhenskii E. Azbuka kommunizma; Taradanov G., Kibardin V. Azbuka fashizma. M.: TERRA - TERRA, 1994.
4. Gorlov A. K probleme partiinogo rukovodstva komsomolom. Bol'shevik. 1925. №8.
5. Gosudarstvennyi arkhiv Respubliki Marii El. F. P-48. Op. 1. D. 3.
6. Gosudarstvennyi arkhiv Ul'yanovskoi oblasti. F. R-190. Op. 1. D. 14.
7. Deklaratsiya prav narodov Rossii. Dekrety Sovetskoi vlasti: T. 1. 25 ok-tyabrya 1917 g. 16 marta 1918 g. M.: Gospolitizdat, 1957.
8. Zare navstrechu: Vospominaniya, rasskazy, ocherki o slavnom puti komsomola Mordovii. 1918-1968. Saransk: Mordov. kn. izd-vo, 1968.
9. Zakharov S.I. Molodost' drevnego goroda. Ioshkar-Ola: Mar. kn. izd-vo,
1983.
10. Ishenter [psevdonim]. Nasha sila! Sila! [na chuvash. yaz]. Suntal. 1924. №1.
11. Kozlov F.N. Komsomol i ego rol' v stanovlenii i razvitii antireligioznogo dvizheniya v pervoe desyatiletie sovetskoi vlasti (na materialakh Mordovii, Marii El i Chuvashii). Youth World Politic. 2013. №1.
12. Konstitutsiya (Osnovnoi zakon) RSFSR: prinyata V Vserossiiskim S"ezdom Sovetov 10 iyulya 1918 g. Sistematicheskii sbornik vazhneishikh dek-retov. 1917-1920. M., 1920.
13. Mordoviya v period uprocheniya Sovetskoi vlasti i grazhdanskoi voiny: dokty i materialy. sost. A.E. Zakharkina, S.S. Ivashkin i dr. Saransk: Mordov. kn. izd-vo, 1959.
14. Nauchnyi arkhiv Chuvashskogo gosudarstvennogo instituta gumani-tarnykh nauk. Otd. II.
15. Natsional'nyi arkhiv Respubliki Tatarstan. F. R-1172. Op. 3.
16. Nezabyvaemye gody. sost. V.I. Lopatova, N.N. Slastukhin. Sa-ransk: Mord. kn. izd-vo, 1967.
17. O prekrashchenii vydachi sredstv na soderzhanie tserkvei, chasoven, svyashchennosluzhitelei i tserkovnosluzhitelei i na sovershenie tserkovnykh obryadov: Prikaz Narodnogo komissara po gosudarstvennomu prizreniyu ot 20 yanvarya 1918 g. Sobranie uzakonenii i rasporyazhenii Rabochego i Krest'y-anskogo Pravitel'stva RSFSR, izdavaemoe Narodnym komissariatom yustitsii. Otdel pervyi (SU RSFSR). 1918. №17. St. 249.
18. O rasformirovanii upravlenii dukhovnogo vedomstva: Prikaz Narodnogo komissara po voennym delam ot 16 yanvarya 1918 g. №39. SU RSFSR. 1918. №16. St. 237.
19. Ob otdelenii tserkvi ot gosudarstva i shkoly ot tserkvi: Dekret SNK RSFSR ot 20(23) yanvarya 1918 g. SU RSFSR. 1918. №18. St. 263.
20. Obshchestvo i vlast' (1918-1920): dokumenty uezdnykh s"ezdov Sovetov Mordovii: v 2 t. T. 2. Saransk: NII gumanitarnykh nauk pri Pravitel'stve Respubliki Mordoviya, 2013.
21. Oni byli pervymi: vospominaniya stareishikh komsomol'tsev Mordovii. Saransk: Mord. kn. izd-vo, 1958.
22. Rozhdenie komsomola Chuvashii. Cheboksary: Chuvashgosizdat,
1961.
23. Rossiiskii gosudarstvennyi arkhiv sotsial'no-politicheskoi is-torii. F-558. Op. 1.
24. Sergeev M.S. Vozniknovenie i razvitie pechati Mariiskoi ASSR. Ioshkar-Ola: Mariiskoe kn. izd-vo, 1971.
25. Tivodar A.R. Lichnost' kak sub"ekt sobytiya v brachnykh otnoshe-niyakh: avtoref. diss. ... dok. psikholog. nauk: 19.00.01. Krasnodar, 2008.
26. Tsentral'nyi gosudarstvennyi arkhiv Respubliki Mordoviya (TsGA RM). F. 16-P. Op. 1. D. 91.
27. TsGA RM. F. 26-P. Op. 1. D. 2.
28. Yaroslavskii E.M. V zashchitnyi tsvet. Yaroslavskii E. M. Protiv religii i tserkvi: v 3 t. T. 1. M.: OGIZ, 1932.
