CC BY
89
Алексей КИРЮШИН
МОДЕРНИЗАЦИЯ В СВЕТЕ АНАЛИЗА ВИРТУАЛЬНЫХ АСПЕКТОВ СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКИ
В статье рассматривается ряд точек зрения мыслителей второй половины XX в. на современную экономику как виртуальный феномен. Наряду с этим предполагается, что одной из причин кризисов современной экономики является несоответствие между реальными и виртуальными капиталами.
The article presents the ideas of thinkers of the second half of the 2(P century about modern economy as a virtual phenomenon. Alongside, it is supposed that one of the reasons of crises in modern economy is discrepancy between real and virtual capitals.
Ключевые слова:
виртуальное, виртуальная реальность, виртуальная экономика, коммуникация; virtual, virtual reality, virtual economy, communications.
В настоящее время специалисты констатируют снижение темпов развития большинства государств под влиянием мировой экономической рецессии. Автор полагает, что фундаментальные причины современных экономических проблем следует искать в качественном изменении ведения экономики и его отвлечении, отчуждении от реального капитала, благодаря информационным технологиям. В современной экономической и философской литературе последнего десятилетия присутствует немало попыток подвергнуть анализу современные трансформации в экономике, происходящие под влиянием внедрения новых информационных и коммуникационных технологий. В результате в гуманитарных науках получил широкое распространение термин «виртуальная экономика». В данной статье мы попытаемся провести ретроспективное исследование виртуальных основ экономики, а также выявить их концептуальные основания, обретающие максимальную актуальность в рамках функционирования современной экономики.
Актуализация исследования феномена виртуального в экономике свойственна ряду мыслителей конца ХХ в. Одной из первых теорий виртуализации является теория, разработанная А. Крокером и М. Вейнстейном и представленная в их книге «Отходы информации. Теория виртуального класса»1. В ее основе лежит понятие «воля к виртуальности», в котором аккумулируется множество смыслов. Это критика культуры у Ницше, влияние компьютеризации, фиксация нематериальности, иллюзорности объектов, создаваемых технологиями виртуальной реальности. Воля к виртуальности — некая движущая сила, которая вызывает современную трансформацию общества. Носителем воли к виртуальности, субъектом виртуализации является виртуальный класс, образуемый «киберкапиталис-тами». «Киберкапиталисты» — это собственники и управляющие компаний, создающих и применяющих компьютерные технологии. На этой основе формируется новый тип производственных отношений, для которого характерно «замещение реального продукта процессом трансакций, циркулированием электронно-цифровых по-
1 Kroker A., Weinstein M. Data trash: the theory of the virtual class. — Montreal, 1994; Иванов Д.В. Виртуализация общества // Социология и социальная антропология. — СПб. 1997; Иванов Д.В. Императив виртуализации. Современные теории общественных изменений. — СПб., 2002; Иванов Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0. — СПб., 2002.
КИРЮШИН
Алексей
Николаевич —
к.филос.н.,
преподаватель
кафедры тактики
Военного
авиационного
инженерного
университета,
г. Воронеж
еМ8Ьа @гатЬ1ег.гы
токов данных и замещение труда сетью кибернетического знания»1. Новый тип производственных отношений в своем формировании выступает в качестве нового базиса капитализма на основе развития нового типа производительных сил. «Виртуальной производительной силой» виртуальная реальность превращается в капитал. Рост такого капитала вызывает виртуализацию как процесс отчуждения нового типа на базе революционного развития компьютерных технологий, происходит отчуждение человека от собственной плоти, когда человек превращается в потоки электронной информации, подпитывающие виртуальный капитал, формирующие новую виртуальную идеологию, существующую в форме рекламной риторики и технократической утопии.
Виртуальная экономика — это постэкономика, в которой создание продукта замещается реляционным процессом трансакций посредством компьютерных сетей. В основе функционирования виртуальной экономики лежит рекомбинантная товарная форма. Она представляет собой товар в виде электронных сигналов.
По мнению Е.В. Малковой, отмеченные авторы попытались подвести под общую модель перехода от старого типа общества к новому, представленную через дихотомию «реальное — виртуальное», такие разнородные процессы, как компьютеризация, становление постиндустриальной экономики, консьюмеризм, постмодернизм, трансформация и распад политических систем и др. С одной стороны, это приводит к тезису о переходе к новой фазе капитализма, когда классические структуры индустриального общества устраняются по мере внедрения компьютерных технологий. Этот опыт напоминает применение схемы исторического материализма «производительные силы — базис — надстройка» к процессу компьютеризации прямым образом. Но, с другой стороны, концепция виртуальности тесно связана с постмодернистской традицией, указывающей на действительную реальность общества, которая растворяется, исчезает в хаосе фактов экономики, политики и культуры2.
1 Иванов Д.В. Императив виртуализации. Современные теории общественных изменений. - СПб., 2002, с. 144-145.
2 Малкова Е.В. Виртуальная реальность: социально-философский аспект : дисс. ...к.филос.н.—
Пермь, 2005, с. 23.
В теории виртуального общества А. Бюля, представленной исследователем в его работе «Виртуальное общество. Экономика, политика и культура под знаком киберпространства», говорится о том, что с развитием технологий виртуальной реальности компьютеры из вычислительных машин превратились в универсальные машины по производству «зеркальных миров». Автор понимает под последними некие реальности - миры, в которых действуют виртуальные аналоги реальных механизмов функционирования общества: виртуальные экономические взаимодействия, политические интернет-акции, интернет-рейтинги, компьютерные игры и др. Процесс замещения реальных процессов виртуальными аналогами - есть виртуализация. Новое виртуальное пространство, по А. Бюлю, это новая сфера экспансии капитализма, оно конституирует новый виртуальный способ производства, который, со своей стороны, формирует классовую и социальную структуру3. Однако на этом историко-материалисти-ческий анализ общества заканчивается, и А. Бюль далее не рассматривает особенности возникновения новых классов, новых форм идеологии и т.д. Он развивает понятие виртуального пространства через понятие симуляции. Но виртуальность в понимании автора концепции, видимо, шире. Границы этого понятия размываются в связи с тем, что он называет ее (виртуальность) принципом трансформационных процессов, т.е. рассматривает как парадигму изменений, которая проявляет себя в экономических, политических, культурных тенденциях. По сути, виртуальность - это результат изменений (а это не то же, что представление виртуального в качестве технического феномена - фактора общественного развития). На основе своей концепции виртуализации А. Бюль раскрывает понятие виртуальной экономики. Виртуальность экономики есть не только использование в производстве компьютерных симуляций и сетевая организация управления бизнес-организацией, но это и распространение практики децентрализованной и гибкой, меняю-
3 См.: Иванов Д.В. Виртуализация общества // Социология и социальная антропология. — СПб., 1997; Иванов Д.В. Императив виртуализации. Современные теории общественных изменений. — СПб., 2002; Иванов Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0. — СПб., 2002.
щейся структуры фирмы, электронных форм платежа. Это есть виртуальность, имеющая несколько другую природу, чем та, что создана на базе персонального компьютера и Интернета. Данный тип виртуальности связан с замещением привычных материальных атрибутов взаимодействий, что может быть прямо не связано с применением виртуальных (компьютерных) технологий и интернет-инструментов. А. Бюль прав, выявляя зависимость, потенциальность развития экономической деятельности от развития технологий виртуальной реальности. Однако эта связь, на наш взгляд, не имеет жестко детерминированного характера. Если совместить такие разнородные тенденции в теории А. Бюля, как детерминизм его концепции виртуальной экономики, свободный характер парадигмальной трактовки виртуальности в обществе, отождествление виртуального с иллюзорным и образным в культуре, то мы приходим к выводу о ее непоследовательности. Его объяснение общества оказывается сведением общества в его развитии к совокупности социальных, экономических, политических и культурных эффектов компьютеризации. Оно не отвечает на вопрос о том, как и почему происходят фиксируемые изменения в обществе. Таким образом, происходит практически фетишизация и метафориза-ция технологий виртуальной реальности.
К тому же, с точки зрения А. Бюля, виртуализацией называется «процесс замещения с помощью компьютеров реального пространства как места воспроизводства общества виртуальным»1. У А. Бюля фактически элиминируется социологический подход, ибо виртуализация рассматривается как технический процесс, имеющий социальные последствия. Технические революции в области коммуникаций инициируют изменения экономического, политического, духовного характера. Микроэлектронная революция трансформирует весь универсум человеческого бытия. Фетишизируя технологии виртуальной реальности, Ахим Бюль отдает предпочтение технологическому подходу.
Социологический же анализ представлен в модели «виртуализации социального» М. Паэтау, базирующейся на теории Н. Лумана, согласно которой общество
1 Иванов Д.В. Виртуализация общества. — СПб., 2002, с. 24 .
есть система коммуникаций. Общество становится похожим на виртуальную реальность. При описании общества логика виртуальной реальности есть и там, где компьютеры непосредственно не используются. Существенный признак этой логики — замещение реальности ее симуляцией (образом). «Виртуализация» экономики означает преобразование ее в «экономику образов». Так снимается коренной для индустриального общества разрыв процессов производства и потребления. Согласно второму подходу, не компьютеризация виртуализирует общество, а виртуализация общества компьютеризирует жизнь2.
Мыслитель справедливо полагал, что общество использует новые формы коммуникации для воспроизводства, и эти новые формы начинают, в свою очередь, влиять на общество, вносят вклад в производство социальности. Виртуальность здесь — неизбежный социальный эффект распространения новых коммуникационных технологий3. Однако ограниченность взглядов мыслителя на глубинную сущность виртуального выразилась в недооценке внутренних коммуникационных механизмов и психологически обусловленных информационных взаимодействий.
В самом конце XX в. экономисты и философы вновь обратили внимание на процессы раздвоения финансового капитала на действительный и фиктивный. В этом смысле виртуализация экономики рассматривалась ими в связи с переходом к постиндустриальным технологиям развития денежного рынка. Примерно в одно и то же время (в конце 90-х гг.) появились работы Ю.М. Осипова «Теория хозяйства»4 и Дж. Сороса «Алхимия финансов». В первой из этих книг виртуальная экономика связывается с неофетишизмом в целом и с финансовым фетишизмом в частности. Ю.М. Осипов пишет о том, что компьютеризация явилась основой фундаментальных изменений в обществе,
2 Михайлова Т.Л. Системный подход в комму-никативистике // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобаческого. Сер. Социальные науки, 2007, № 3 (8), с. 64.
3 Virtualisierung des SoMalen. Die informationsgesellschaft zwischen Fragmentierung und Globalisierung / B.Becker, M.Paetau. (Hrsg.) — Frankfurt a. M., 1997.
4 Осипов Ю.М. Теория хозяйства. В 3 т. — М., 1997.
в экономике в частности, нарастания некого хаоса. Имя этому хаосу — виртуализм (бесконтрольное конструирование знаков-фигур, ходов, фикций, комбинаций независимо от реальности). В связи с чем Ю.М. Осипов отмечает несоответствие между экономической наукой, политической экономией и реальной жизнью, что характерно и для России, и для всего мира1. Компьютеризация породила неоиндустриализм. Автор характеризует создавшуюся ситуацию следующим образом: «Современный хозяйственный мир — мир безусловно экономический. Но, констатируя данный исторический факт, мы замечаем и другой факт — экономика, кажется, достигает высшей для себя степени развития, обретя какой-то новый характер. Экономика становится новой экономикой или неоэкономикой. Происходит это в первую очередь по причинам серьезного качественного изменения материально-технологического базиса хозяйственной и всей цивилизационной жизни, а именно — перехода от индустриализма к неоиндустриализму, а в известной мере и к постиндустриализму. Отсюда тенденция уже не просто к техноцивилизации, но именно к нооцивилизации, когда основным культурным компонентом становится уже не материальный, а вполне идеальный фактор — человеческая мысль как таковая»2.
В книге же Дж. Сороса исследуется теория рефлективности. Основной принцип данной теории сконцентрирован в утверждении Дж. Сороса о том, что «в случае мыслящих участников событий, их собственные мысли составляют часть того предмета, к которому они относятся»3. Теория рефлексивности предполагает, что мыслительная деятельность участников рынка придает ему характер неопределенности. Неопределенность формируется как виртуальная реальность ожиданий общества. Данный механизм позволяет управлять ситуацией прогнозов. Виртуальный анализ, по сути, представляет собой конструирование идеальной структуры действительности на основе разницы между восприятием действительности и самой
1 Осипов Ю.М. Экономическая теория под знаком перемен // Философия хозяйства, № 3, 1993, с. 34.
2 Осипов Ю.М. Теория хозяйства. В 3 т. — М. : МГУ, 1998, т. 3., с. 465.
3 Сорос Дж. Алхимия финансов. — М., 1998,
с. 67.
реальной действительностью. Наличие подобных идеальных структур порождает виртуализацию современной экономики, в частности ее финансового сектора, который практически бесструктурен, фрагментарен в силу участия в нем неконтролируемого множества инициаторов идей. Несомненно, современная экономическая ситуация тесно связана с финансовой неопределенностью, с разрывом реального производства и финансового сектора, с тенденцией перенесения свойств финансовой экономики на материальное производство, делая последнее «как бы несуществующим». Это, во-первых, конечно же, только один из моментов социальной трансформации, во-вторых, это видимость, за которой скрыты глубинные процессы изменений в сфере труда, формирования нового способа производства. Кроме того, на наш взгляд, кажущееся нарастание финансовой неопределенности (индетерминизм) в мире экономики в конечном счете оборачивается своей противоположностью — детерминизмом, виртуализация — девиртуализацией. Под последней понимается процесс объективного возвращения финансов к их реальной основе, особенно в периоды преодоления кризисных этапов развития экономики, посредством государственного и муниципального регулирования. В качестве реальных финансов в современной России выступают прямые инвестиции в конкретные объекты хозяйства. Как показал в свое время еще К. Маркс, с появлением финансов начинается процесс их раздвоения на действительный и фиктивный капитал. Это, по нашему мнению, и есть один из объективных базисных моментов современной виртуальной экономической реальности.
Глобальная экономика принесла с собой новую — сетевую организацию социального пространства и времени как для мира в целом, так и для России в частности. По мнению американского социолога М. Кастельса4, пространство сетевого общества не географично, а определяется уровнем интеграции в глобальные или локальные сети и местом в производственной цепочке. Огромные территории, «отсоединенные» от глобальной экономики,
4 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / пер. с англ., под науч. ред. С.И. Шкаратана. - М. : ГУ ВШЭ, 2000, с. 353.
теряют для нее какую-либо значимость. При этом процессу глобализации подвержены все традиционные институты, разрушение которых происходит на всех уровнях общества, вплоть до его фундамента — семьи.
В глобальном информационном обществе у человека, не интегрированного в пространство глобальных информационных потоков, фактически нет возможности реализовать рациональный жизненный проект. То что для одних становится свободой, на других ложится непереносимым бременем хаоса, абсолютной неопределенности. Стабильность оказывается фикцией и разбивается за считанные часы неожиданным финансовым кризисом, вызванным событиями на другом конце земли. Анализируя современные тенденции, М. Кастельс приходит к выводу, что современное общество можно назвать сетевым. Логика автора проста. Постулируя тот факт, что информация по своей природе является таким явлением, которое легче любых других проникает через все границы и преграды, он рассматривает информационную эру как эру глобализации. А средством и воплощением ее видит сетевые структуры как наиболее характерные явления современного мира. В работе «Могущество самобытности» автор пишет: «Новая власть заключается в информационных кодах, в представительских имиджах, на основе которых общество организует свои институты, а люди строят свои жизни и принимают решения относительно своих поступков. Центрами такой власти становятся умы людей. Вот
почему власть в информационный век одновременно можно идентифицировать и нельзя уловить. Мы знаем, что она собой представляет, однако не способны уловить ее, поскольку власть является функцией бесконечной битвы вокруг культурных кодов и кодексов общества. Вне зависимости от того, кто выйдет победителем в битве за умы людей, именно он будет править миром, поскольку в обозримом будущем никакие громоздкие, неповоротливые механизмы не смогут соперничать с умами, опирающимися на власть гибких, многовариантных сетей»1.
Таким образом, проведенный ретроспективный анализ мнений ряда зарубежных и отечественных философов и экономистов свидетельствует об их единодушии в вопросе о существовании и дальнейшем укоренении тенденции к виртуализации современной экономики. Разделение капитала на реальный и виртуальный обусловлено, на наш взгляд, всесторонним внедрением в сферу экономики новых информационных и коммуникационных технологий в целях повышения эффективности и продуктивности ведения бизнеса. Однако положительные результаты виртуализации экономики сопровождаются рядом негативных моментов. Так, отсутствие жестко заданного и однозначного соответствия между реальным капиталом и его виртуальным эквивалентом способствует спекуляциям с последним, которые могут привести к кризисным ситуациям в экономке.
1 Там же.
