CC BY
117
МОДЕЛИ ЭКОНОМИКИ В ТЕОРИИ
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ МАТРИЦ*
С. Г. Кирдина
В статье представлены результаты построения теоретических моделей экономики в рамках теории институциональных матриц. Методологическую основу работы составили также положения теории предельных издержек, субстантивистская теория К. Поланьи, разработки по социальному механизму развития экономики Т.И. Заславской, теория раздаточной экономики О.Э. Бессоновой, концепция ^-эффективности X. Ле-бенстайна. Экономика моделируется как эволюционно развивающаяся структура взаимодействующих рыночных и редистрибутивных институтов. При преобладании в хозяйстве отраслей с понижающейся доходностью рыночные институты являются определяющими, а ре-дистрибутивные институты - комплементарными. Наоборот, при доминировании отраслей с повышающейся доходностью редистрибутивные институты приобретают рамочный характер, в то время как рыночные служат в качестве комплементарных, или дополнительных.
КОГДА СТРЕМЛЕНИЕ К ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ПРИБЫЛИ ПРОИЗВОДИТЕЛЯ ВЫГОДНО ДЛЯ ЭКОНОМИКИ В ЦЕЛОМ, А КОГДА НЕВЫГОДНО?
Большинству экономистов известно, что еще в 1776 г. был сформулирован тезис,
* Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (грант №06-06-80031).
определивший основное направление развития экономической теории до настоящего времени. Экономический агент «имеет в виду лишь свой собственный интерес... преследует собственную выгоду, причем... невидимой рукой направляется к цели, которая совсем и не входила в его намерения... Преследуя свой собственный интерес, он часто (курсив мой. -С.К.) более действенным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится к этому» (Смит, 1962, с. 332). Данный тезис, трансформировавшийся спустя столетия в принципы «методологического индивидуализма», конкуренции и стремления к полезности, составил и составляет одно из оснований классической, неоклассической, а ныне и неоинституциональной экономической теории. Как справедливо подытожил В.Н. Богачев, многолетние исследования в развитие тезиса Адама Смита привели к безупречным с логической и математической точки зрения результатам. К ним он относит классическую теорему А. Вальраса, построения А. Маршалла, тщательно и в деталях эксплицировавшие условия моделирования рынка, теорию игр и линейного программирования, современными методами подтвердившие ранее достигнутые результаты (Богачев, 19936, с. 67). В данном случае речь идет о развитии так называемого маржиналистского направления в экономической теории, или англо-американской экономической школе, получившей преобладающее влияние и в других странах.
С развитием рыночных реформ в России интерес к достижениям зарубежной экономической теории данного направления закономерно возрос. Полученные в ней результаты стали использоваться как для анализа, так и для прогнозирования экономических преобразований. Но насколько адекватны исходные предпосылки англо-американской школы условиям российской экономики? Попробуем разобраться.
Для этого обратимся к двум классическим графикам реализации продукции при разных типах предельных издержек. Как отмеча-
ется в маржиналистской теории, предельные издержки, характеризующие динамику дополнительных затрат в связи с ростом дополнительного выпуска продукции, могут быть двух типов. В одном случае при возрастающих предельных издержках (или убывающей доходности) их динамика характеризуется возрастающей функцией. Возникающие в данном случае хозяйственные эффекты схематично представлены на рис. 1. В другом случае издержки могут быть понижающимися (отрасли с повышающейся доходностью), и этот случай изображен на рис. 21.
Сначала рассмотрим хозяйственные эффекты, возникающие в случае отраслей с повышающимися предельными издержками (см. рис. 1).
График показывает, что реализация продукции с максимальной для производителя прибылью - в точке Е, когда спрос (О) и предложение (5)2 балансируют друг друга, - озна-
1 Графики и пояснения к ним из работы (Бога-чев, 1993а, с. 29-53).
2 Кривая Д характеризующая спрос, одновременно представляет собой геометрическое место то-
чает одновременно максимально выгодное использование ресурсов для экономической системы в целом. Другими словами, объем выпуска продукции при данных издержках максимальный, что соответствует максимально возможному суммарному эффекту производителя и потребителя. Из чего складывается этот суммарный эффект?
С одной стороны, величина излишка производителя, или прибыль, в случае равновесия составляет величину, равную площади фигуры РеЕБ. С другой стороны, излишек потребителя составляет величину, равную площади фигуры РеЕИ. Излишек потребителя означает возможность покупать необходи-
чек цен на продукцию, или предельных издержек покупки при определенном объеме продукции. Точно так же кривая 5, характеризующая уровень спроса, одновременно суть геометрическое место точек цен реализации, или предельных издержек производства соответствующего объема продукции. Всякому дефицитному благу, которые и являются объектами рассмотрения в экономической теории, соответствует определенная цена, ограничивающая спрос величиной имеющегося предложения, и наоборот.
Р
Рис. 1. Компоненты хозяйственных эффектов, возникающих при реализации продукции отраслей с повышающимися предельными издержками
Рис. 2. Компоненты хозяйственных эффектов, возникающих при реализации продукции отраслей с понижающимися предельными издержками
мый товар по стандартным ценам, независимо от того, какую выгоду он приносит каждому из покупателей. Иначе говоря, это потенциальная величина средств, сэкономленная по сравнению с ситуацией, если бы потребителям пришлось покупать продукцию малыми порциями на аукционах, исходя из предположения, что разовая продажа исчерпывает возможный объем (подробнее см. (Богачев, 1993а, с. 30-31)). Итак, в точке равновесия общий суммарный эффект соответствует по площади фигуре SDE, т.е. сумме излишка производителя и излишка потребителя.
Отклонение объема реализации и цен от точки равновесия в ту или другую сторону приводит к уменьшению суммарного эффекта. Что происходит при росте цены по сравнению с величиной РЕ до уровня Р{! Потребительский излишек уменьшится до величины Р\ DC, а прибыль производителя возрастет и составит величину, равную площади фигуры Рх CLS. Но в данном случае возникает эффект игры с отрицательной суммой - добавочная прибыль оказывается меньше ущерба в потребительском излишке. Тем самым общий суммарный эффект также уменьшится, а именно -на величину CLE. Если же цена будет ниже равновесной и составит величину Р2, то в этом случае часть прибыли перейдет в пользу потребителя - это величина, соответствующая площади фигуры P2PßEG. В данном случае общий эффект не увеличивается, так как имеет место простое перераспределение. Кроме того, потребительский излишек расширится на величину GEH. Но при этом возникают чистые убытки, не покрываемые выручкой, что соответствует площади фигуры GKH. Эта величина превышает добавочный потребительский эффект GEH. Таким образом, общая сумма излишка производителя и излишка потребителя становится меньше той величины, которая соответствует равновесной ситуации, при которой производитель ориентирован на максимизацию прибыли.
Итак, если в экономике преобладают отрасли с возрастающими предельными издержками (или убывающей доходностью), то дейс-
твительно ориентированный на прибыль производитель, «преследуя свой собственный интерес», часто «действенным образом служит интересам общества», как и предполагал Адам Смит.
Из истории известно, что большинство отраслей производства в европейских странах, где и зародилась экономическая наука, характеризовалось именно убывающей доходностью. Это относилось как к сельскому хозяйству с его «законом убывающей доходности», так и к первым промышленным производствам начиная с мануфактур. Поэтому постулаты «методологического индивидуализма» и связанного с ним стремления к прибыли (максимизации полезности) являются адекватными для анализа экономической практики европейских стран и (как потом выяснилось) США. Более того, они позволяют выстроить теорию экономического поведения, объясняющую большинство реальных хозяйственных процессов на территориях этих государств и во взаимодействиях между ними.
Рассмотрим теперь хозяйственные эффекты, возникающие в случае отраслей с понижающимися предельными издержками (см. рис. 2). В таких отраслях «каждая дополнительная единица полезного эффекта... оказывается дешевле средней стоимости единицы этого эффекта из объема, к которому калькулируются дополнительные затраты» (Богачев, 1993а, с. 47).
В этом случае кривая спроса Б сохраняет свой наклон, в то время как кривая предложения Б, отражающая эффект уменьшения издержек при увеличении объема выпуска, имеет наклон вниз. При этом если в предыдущем случае точка равновесия Е отражала равнодействующую противоположных интересов производителя (производство прибыли) и потребителя (возможность в достатке пользоваться недорогой продукцией), то в данном случае ситуация становится асимметричной.
Действительно, график наглядно показывает, что в состоянии равновесия объемов произведенной и потребленной продукции прибыль производителя - отрицательная ве-
личина (площадь фигуры потреби-
тельский излишек составляет величину, соответствующую площади фигуры РеИЕ. Поскольку часть его нейтрализует указанные убытки производителя, то чистый общественный эффект составляет величину, равную площади фигуры
А если производитель решит с целью движения к росту собственной прибыли увеличить цену (тариф), например, до уровня РХ1 Тогда убытки производителя снизятся до уровня Р] Ж и появится прибыль КОР, которая может даже полностью их компенсировать. Потребительский излишек уменьшится до величины Р\ОС. В этом случае общий баланс прибылей-убытков и потребительского излишка представляет площадь фигуры РЕОСС, где проигрыши одного участника стали выигрышами другого. Это почти не затрагивает общего результата, за исключением того, что величина потребительского излишка СОЕ исчезла, не трансформировавшись ни в прибыль производителя, ни в уменьшение его убытков. Другими словами, общественный эффект безвозвратно уменьшился именно на эту величину. Потери в общем суммарном результате, возникающие вследствие «естественного стремления» производителя к прибыли, обозначены на графике заштрихованным участком. Как пишет по этому поводу В.Н. Богачев, стремление отдельных отраслей стать прибыльными «ввергает партнеров в гораздо большие расходы, так что все вместе больше теряют, чем выигрывают» (Богачев, 1993а, с. 45).
Таким образом, следует вывод: если в экономике, где доминируют отрасли с преимущественно понижающимися предельными издержками, производитель будет ориентиро-
3 Эффект необходимости убыточных цен (тарифов), как указывает Богачев в цитируемой работе, был обнаружен не только западными учеными, но независимо от них еще до войны русским инженером Протодьяконовым (см.: Протодьяконов М.М. Определение целесообразности тарифов // Социалистический транспорт. 1938. № 8).
ваться на прибыль, то суммарный общественный эффект неизбежно будет меньше того, который мог быть достигнут в состоянии равновесия, предполагающего убытки (отсутствие прибыли) производителя. Другими словами, стремление производителей к прибыли будет означать хроническое самоистощение экономики отраслей с понижающимися предельными издержками и соответственно невозможность ее поступательного развития. В этом случае «вменение» экономическому агенту стремления к прибыли и следование постулату «методологического индивидуализма» не позволяют построить теорию, отражающую общие закономерности функционирования подобного рода экономик.
В неоклассической теории предполагается, что отмеченные ситуации имеют локальный эффект. Они связываются, как правило, с монополиями и объявляются «провалами рынка». Для поддержания такого рода отраслей теория, следуя практике, обосновала необходимость установления государственных налогов для отраслей с убывающей доходностью и выделения правительственных субсидий отраслям с повышающейся доходностью (Marshal, 1925; Пигу, 1985). С количественной точки зрения можно сказать, что в рыночных экономиках объем дохода, полученного в доминирующем секторе отраслей с понижающейся доходностью, является достаточным для покрытия издержек в меньшем по объему секторе отраслей с повышающейся доходностью. Более развитые страны, например США, опираясь на потенциал не только собственной, но и мировой экономики, могут даже «позволить» таким отраслям получать «справедливую прибыль»4.
4 «Большинство регулирующих органов в США заняты установлением цены, обеспечивающей справедливую прибыль. В немалой степени это обусловлено тем, что социально оптимальная цена приводит к убыткам и возможному банкротству и посредством этого может лишить владельцев монополии их частной собственности без судебного процесса. Верхов-
Но наряду с экономиками, где отрасли с убывающей доходностью являлись более распространенными, существуют, на наш взгляд, хозяйственные системы, где, наоборот, основу составляли отрасли с повышающейся доходностью. Такого рода экономики, обозначаемые как «азиатский способ производства» (К. Маркс), «гидравлические общества» (Wit-tfogel, 1959), «редистрибутивные экономики» (Polanyi, 1977), «экономики дефицита» (Корнай, 1990), «раздаточные экономики» (Бессонова, 1994, 1997), «экономики категории В, или культурно регулируемые системы» (Роуз-филд, 2004), оказывались за пределами анализа по классическим схемам economics.
Особенностью таких экономик является, на наш взгляд, преобладающая коммунальная материально-технологическая среда5, которая характеризуется внутренней неразрывностью, что предполагает ее использование как единой, нерасчленимой системы, части которой не могут быть обособлены без угрозы ее распада. В современной России примерами являются система железнодорожных путей, жилищно-коммунальное городское хозяйство, система трубопроводного транспорта, единые энергетические системы и т.д. Как отмечал В.Н. Богачев, такие технологические системы, представляя собой естественные монополии, «могут управляться только как единое целое. Никакая конкуренция мевду частями и элементами этих систем немыслима и, во всяком случае, нецелесообразна» (Богачев, 2006, с. 208). О том, что специфика экономики России характеризуется преобладанием коммунальных по сути отраслей, косвенно свидетельствует статистика основных фондов: в 2006 г. доля фондов этих отраслей6
ный суд США признал, что регулирующие агентства должны разрешить владельцам получать справедливую прибыль» (Макконнелл, Брю, 1992, с. 573).
5 Впервые понятие «коммунальное™» материаль-
но-технологической среды введено в работе (Бессонова, Кирдина, О'Салливан, 1996, с. 20-24; Bessonova, Kirdina, O'Sullivan, 1996, р. 16-17). См. также (Кирдина, 1999, с. 73-84; Литвинцева, 2004, с. 50-51).
составляла 57% (рассчитано по: (Важнейшие социально-экономические показатели развития России, 2007, табл. 14) в совокупной структуре отечественного хозяйства.
Для экономик с коммунальной материально-технологической средой, как можно предположить из графика на рис. 2, стремление экономического агента к прибыли не может являться движущей силой развития, наоборот, оно разрушает такого рода хозяйственную систему. Иначе говоря, если такие производители будут «преследовать свой собственный интерес», то это отнюдь не будет «действенным образом служить интересам общества», как предполагал А. Смит. В теоретическом плане это означает, что построение модели функционирования подобной экономики вряд ли можно базировать на постулатах методологического индивидуализма и стремлении индивидов к максимизации полезности. Здесь требуются иные методологические подходы.
Одно из направлений связано с построением альтернативных теорий экономического поведения, в которых индивиду вменяются иные «базовые инстинкты» - стремление к кооперации, сотрудничеству и т.п. Примером такого подхода являются разработки российской школы экономической мысли XIX в. Как отмечает Л.И. Абалкин, «для российской школы экономической мысли характерно признание примата общего, народно-хозяйственного подхода над деятельностью и мотивацией индивидуума» (Абалкин, 2003, с. 19). Такой предмет исследования обозначили стоящие у истоков национальной экономической школы Н.С. Мордвинов и А.К. Шторх (Ольсевич, 2003, с. 36), представившие иной взгляд на че-
6 К «коммунальным» отраслям отнесены: добыча полезных ископаемых; производство и распределение электроэнергии, газа и воды; транспорт и связь; государственное управление и обеспечение военной безопасности; обязательное социальное обеспечение; образование; здравоохранение и предоставление социальных услуг.
ловека как участника экономической деятельности. В человеческой природе представители российской школы экономической мысли выделяют не столько эгоистическое, как А. Смит и его последователи, сколько социальное начало. Об этом свидетельствуют, например, взгляды Н.Д. Кондратьева с его представлением о «двойственной естественно-социальной природе человека» и A.B. Чаянова, отмечавшего «социальность человеческой органической природы» (Ольсевич, 2003, с. 47^8).
Другое направление анализа экономик отраслей с возрастающей доходностью связано с применением институционального и эволюционного подходов. С их помощью возможно перейти от уровня индивидов к уровню экономической системы, представляемой как структура институтов.
ЭКОНОМИКА КАК СТРУКТУРА ИНСТИТУТОВ
Неоклассика представляет собой взаимосогласованный набор теорий экономического поведения и моделирует экономику как совокупность взаимодействующих индивидов, экономических агентов. Современная неоинституциональная теория англо-американской школы, имеющая своим объектом институты, остается на тех же исходных позициях. Исследователи отмечают, что неоинституционалис-ты, хотя и стремились выйти за пределы базовых постулатов ортодоксальной теории, остались в рамках ее парадигмы (Нестеренко, 2002). Как отмечает М. Блауг, «школа институциональной теории представляет собой не более чем легкую склонность к отступлению от ортодоксальной экономической науки» (Блауг, 1994, с. 958). Институты рассматриваются здесь как «правила игры», сознательно созданные индивидами для организации взаимодействия с целью структурирования стимулов обмена и уменьшения трансакционных издержек при максимизации полезного эф-
фекта (Норт, 1997, с. 16), как социальные организации, «формирующие долговременные рутинизированные схемы поведения» индивидов (Ходжсон, 2003, с. 37), как устойчивые стереотипы индивидуальных действий - «рутины» (Нельсон, Уинтер, 2002) и т.п.
Несколько иной подход к анализу экономики развивается в рамках постсоветского институционализма, а именно «социологического институционализма» Новосибирской экономико-социологической школы (Davydova, 1997; Попков, Тюгашев, 2001; Иванов, 2003 и др.). «Социологический институционализм» складывался на основе развития идей основоположника школы Т.И. Заславской по методологии системного изучения социальных объектов (Заславская, 1982, 1985), а также исследований социальных механизмов развития экономики и общества, внутренним, глубинным элементом которых полагаются институты (Заславская, Рывкина, 1991). Институты предлагается рассматривать как системные функциональные основания общественных систем и их подсистем - в данном случае экономики. При таком анализе структурный контекст является более значимым, чем поведенческий, а институты предстают как транссубъектные и трансобъектные универсалии (Ананьин, 2005, с. 103), направляющие поведение больших групп людей и организаций. Можно сказать, что институты - это устойчивые, структурирующие общество образцы социальных взаимодействий, проявляющиеся de lege, praeter lagan et contra legem (в рамках закона, несмотря на закон и вне закона)7.
Обозначенный подход позволяет абстрагироваться при анализе институтов от необходимости учитывать мотивацию человеческого поведения (принимаемую во внима-
7 Такими словами Вернер Зомбарт определил
когда-то изыскиваемые капитализмом пути и способы процветания. Цит. по: Бём Ф., Ойкен В., Грос-сман-Дёрт Г. Наши задачи (ордо-манифест): Пер. с нем. // Экономический вестник Ростов, гос. ун-та. 2006. Т. 4. №4. С. 112.
ние в неоклассической и неоинституциональной экономической теории) и сосредоточиться на свойствах институтов, воспроизводящихся независимо от того, какие люди живут в институциональной среде и пользуются ею. Индивид, «обладающий особым, неинституциональным субъективным качеством» (Евстигнеева, Евстигнеев, 2007, с. 104), включается в схему анализа на последующем этапе при рассмотрении процесса индивидуализации -«расщепления» институтов, где реализуется избирательность и свобода выбора экономических субъектов. Тем самым экономика предстает как естественная эволюционно развивающаяся социальная система (или подсистема социальной системы), а процесс ее эволюции понимается как постоянное воспроизводство структуры экономических институтов (подробнее см. (Кирдина, 2005)).
Представление экономики как эволюционно развивающейся структуры институтов реализует, на наш взгляд, системную парадигму в экономической теории, постепенно распространяющуюся и в отечественных исследованиях8. Основные характеристики системной парадигмы наиболее последовательно рассмотрены Я. Корнай в известной статье, опубликованной в журнале «Вопросы экономики» (Корнай, 2002). Для нашего анализа важно отметить, что, во-первых, при системной парадигме внимание сосредотачивается не только и не столько на индивидах, сколько на институтах, понимаемых достаточно широко, - как возникших исторически и развивающихся эволюционным путем. Во-вторых, системная парадигма предполагает изучение не только характеристик экономики, взятой самой по себе. Здесь общество - латентно или явно - также выступает объектом исследования, а понимание его черт и специфики стано-
8 См., например, монографию Г.Б. Клейнера «Эволюция институциональных систем», где он одним из первых применяет основные компоненты системного подхода к анализу общественных институтов (Клейнер, 2004).
вится значимым фактором изучения складывающихся в обществе экономических отношений. Другими словами, системная парадигма имеет дело с экономикой как определенной подсистемой общества, соответственно тип экономики определяется (находится в связи) типом общества. Большинство отнесенных к данной парадигме исследований (Корнай включил в их список труды К. Маркса, В. Ой-кена, К. Поланьи, Л.-Ф. Мизеса, И.А. Шумпе-тера, Ф.А. Хайека и свои работы) выходит за признанные рамки экономической теории. Об этом свидетельствуют сами названия трудов, например «Капитализм, социализм и демократия» Й. Шумпетера, «Великая трансформация» К. Поланьи и т.д. Одновременно Я. Корнай специально отметил, что представители системной парадигмы изучали или фиксировали не один, а, как правило, два типа экономических систем, по-разному их называя.
При таком эволюционном подходе к экономическим системам подчеркивается, что присущие им дисфункции имеют внутренний характер, они встроены в них, можно лишь их смягчить, но не устранить, поскольку способность к самовоспроизводству, как отмечает Я. Корнай, глубоко укоренена в самой системе (Корнай, 2002, с. 9).
Теоретическая гипотеза (теория) институциональных матриц9, развиваемая в рамках «социологического институционализма» Новосибирской экономико-социологической школы, также реализует, на наш взгляд, отмеченные черты системной парадигмы. Социальная система моделируется в указанной теории как
9 Для более подробного знакомства с теорией институциональных матриц можно непосредственно обратиться к работам автора, представленным на сайте www.kirdina.ru. Основной является монография (Кирдина, 2001). За данную работу автору была присуждена ученая степень доктора социологических наук по специальности «Теория, методология и история социологии» без представления текста диссертации и научного доклада (Институт социологии РАН, Диссертационный совет Д. 002.011.01, 2002 г.).
структура двух взаимодействующих институциональных матриц - они условно названы Х- и У-матрицами. Каждая матрица (от лат. matrix - матка) отражает устойчивую, исторически сложившуюся систему базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер - экономики, политики и идеологии10. Сущность базовых институтов, определяющих типы матриц, воспроизводится в ходе общественного развития. О типе матрицы можно сказать словами Шекспира «Ты вырезан природой, как печать, чтоб в оттисках себя отображать». Обе матрицы сформированы «симметричными», т.е. выполняющими аналогичные функции, институтами. Но способы реализации сходных функций различны, что объясняется необходимостью приспособления социума к окружающей материальной среде. Поэтому матрицы разные.
Поскольку в теории институциональных матриц экономика наряду с политикой и идеологией выделяется в качестве одной из подсистем, экономическая структура также моделируется как комбинация двух комплексов базовых и комплементарных институтов, относящихся к различным матрицам. Базовые институты задают основные, преобладающие формы социальных взаимодействий, воплощенные в конкретных институциональных формах. Комплементарные институты (и соответствующие им институциональные формы) играют дополняющую роль и действуют в рамках доминирующей матрицы институтов. Создание и отмирание, адаптация заимствуемых и модернизация исторически присущих институциональных форм характеризуют непрерывный процесс институциональных изменений.
В настоящее время работа над теоретической гипотезой (теорией) институциональных матриц продолжается. Очевидно, что она подчиняется общим законам исследовательской
10 Генезис понятия «институциональная матрица» представлен в статье «Матрица институциональная в социологии» // Социологическая энциклопедия. М.: Мысль, 2003. Т. 1. С. 609-610.
деятельности и предполагает постоянное углубление понятий. Здесь, как отмечают методологи науки, «надо различать "твердое ядро" теории, положения, имеющие статус ее фундаментальных допущений, базовых предпосылок, и адаптацию, уточнение проявлений этих положений в реальной эмпирической практике. В ходе этой работы происходят конкретизации; те модификации, которые менее точно отражают существо положений, могут быть отброшены, в то время как другие, более точно воспроизводящие содержание исследуемых феноменов, "берутся на вооружение". Все это и означает "творческую разработку теоретических гипотез"» (Шлиссер, 2007, с. 64) . Как говорил Лао-цзы, «проводниками могут быть пути, но не неизменные тропинки; можно определять имена, но не постоянные ярлыки» (Вэн-цзы, 1999, с. 29).
В 2001-2007 гг. развитие теоретической гипотезы институциональных матриц происходило в основном по линии анализа экономических подсистем. Поэтому уточнения терминологии в наибольшей мере коснулись экономических институтов, что объясняется отмеченной необходимостью «более точного воспроизведения содержания исследуемых феноменов». Очередные результаты этой работы представлены в настоящей статье.
Итак, возвращаемся к экономической теории. На наш взгляд, из ее принципиального постулата о дефицитности благ вытекает вывод, согласно которому в долгосрочном аспекте любая хозяйственная система обладает внутренней направленностью на минимизацию ресурсов при получении ожидаемого производственного результата своего функционирования. Этот принцип трактуется и как принцип эффективного размещения ресурсов, т.е. стремления к максимальному производственному эффекту от аллокации ресурсов производства. Как предполагается в теории институциональных матриц, реализация этого общего для любой экономической системы принципа может быть достигнута различными комбинациями Х- и У-институтов.
Сопоставление вышеприведенных графиков на рис. 1 и 2 позволяет предположить,
что формирование различных институциональных комплексов, преобладающих в экономической системе, может быть связано со специфическими характеристиками доминирующих в экономике отраслей. В случае повышающихся предельных издержек теоретически обоснована закономерность доминирования институционального комплекса, поддерживающего ориентацию участников хозяйственного процесса к максимизации прибыли (индивидуального полезного эффекта). В случае понижающихся предельных издержек можно ожидать формирования иного - как преобладающего -комплекса экономических институтов.
Х- И 7-ЭКОНОМИКИ:
ДВЕ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ
МОДЕЛИ
титуты рыночного и нерыночного (редистри-бутивного) типов. При этом одни группы институтов имеют доминирующий характер, являются базовыми, в то время как альтернативные им институты лишь дополняют структуру экономических отношений, являются комплементарными. По названию доминирующей в обществе институциональной матрицы структуры экономических институтов, или институциональные модели экономики, также получили соответствующие названия - Х- и У-эко-номики (Кирдина, 2004в). Комплексы базовых институтов Х- и У-экономик представлены в таблице.
Редистрибуция и обмен11 - первая пара базовых институтов - выполняют в разных моделях экономик одну и ту же функцию. Они представляют собой преобладающий способ движения благ на основе постоянно воспроизводящихся связей между экономическими
Экономики (в английском языке этому соответствует термин «economy») можно рассматривать как гетерогенные иерархические структуры, в которых взаимодействуют инс-
11 Обмен в данном случае означает рыночные отношения (для краткости - рынок), т.е. горизонталь-
ные взаимодействия независимых хозяйствующих субъектов с целью получения прибыли.
Таблица
Функции и содержание экономических институтов в моделях Х- и У-экономик
Функции экономических институтов Базовые институты Х-экономики Базовые институты К-экономики
Движение благ Transfer of goods Редистрибуция (аккумуляция -согласование - распределение) Redistribution (accumulation -concordance - distribution) Обмен (купля-продажа) Exchange (buying-selling)
Закрепление благ Fixing of goods (property rights system) Верховная условная собственность Supreme conditional ownership Частная собственность Private ownership
Взаимодействие экономических агентов Interaction between economic agents Кооперация Cooperation Конкуренция Competition
Организация труда Labor system Служебный труд Employed labor Наемный труд Contract labor
Сигналы обратной связи (эффективности) Feed-back signals (effectiveness indexes) Снижение издержек (^-эффективность) Cost reduction (Jf-efficiency) Возрастание прибыли (У-эффективность) Gaining profit (У-efficiency)
агентами. Этот способ опосредует процесс получения из природного окружения необходимых ресурсов и обеспечения членов общества нужными для существования и развития благами.
Что отличает редистрибуцию12 от известных и описанных в экономической литературе отношений обмена? Редистрибуция характеризует процесс движения материальных ценностей и услуг (но главное - соответствующих прав) не между независимыми экономическими агентами, как в обмене. Редистрибуция как устойчивое отношение исторически возникает тогда, когда большинство хозяйствующих субъектов находится в общей зависимости от значимого для них ресурса, когда взаимодействие между ними прямо или косвенно предполагает использование этого общего ресурса, не принадлежащего каждому в отдельности. Такой ресурс является общим благом.
Неоклассики и неоинституционалисты полагают, что в случае такого блага (в теории общественного выбора ему соответствует понятие «общественное благо», а в новой институциональной экономической теории - понятие «коммунальная собственность») также действуют отношения обмена, но учитывающие результаты голосования экономических агентов по поводу использования и распределения такого рода благ (подробнее об этом см. (Нуреев, 2005, с. 67-68; Шаститко, 2002, с. 302-304)). На наш взгляд, это справедливо в отношении тех экономик, где институт обмена является доминирующим. Поэтому в случае с общим благом (менее распространенным в такого рода экономиках) на него также распространяются действующие в массовом порядке правила обмена, пусть и с модификациями.
Иная ситуация возникает в том случае, когда зависимость от общего или коммунального блага распространяется на основную массу экономических агентов, когда отношения обмена не играют главной роли. В исто-
12 Термин предложен и разрабатывался К. Пола-ньи (Pol any i, 1977).
рии хозяйства разных стран это была либо зависимость от действия единой системы заливного рисоведения (как в Китае и других странах Юго-Восточной Азии) или ирригационной системы орошения (как в Египте), либо зависимость от системы речных путей или доступа к использованию большого количества земель для аграрного производства, требовавших общего использования и охраны (как в России). В такой коммунальной материально-технологической среде объективно требуется согласование хозяйственных трансакций не только между двумя совершающими их субъектами, но и с другими участниками хозяйственной жизни, которых эти действия прямо или косвенно могут затронуть. В этом случае стремление экономических агентов к минимизации трансакционных издержек13, выявленное Р. Коузом, приводит к тому, что основная совокупность необходимых согласований сосредоточивается в одном органе, который начинает выполнять функции Центра. Другими словами, если в ходе определенной трансакции необходимо прямо или косвенно соотноситься с использованием (правами доступа, сохранения и т.д.) значимого для большинства участников хозяйственной деятельности ресурса или условия, то вместо согласования со
13 Трансакционные издержки понимаются здесь как интегральные издержки, что принято сейчас большинством ученых, использующих эту категорию. Среди них Кеннет Эрроу (Kenneth Arrow), Джордж Стиглер (George J. Stigler), Армен А. Алчи-ан (Armen A. Alchian), Гарольд Демсец (Harold Dem-setz), Оливер Уильямсон (Oliver Е. Williamson) и др. Понятие трансакционных издержек в данном случае характеризует издержки функционирования экономической системы. В то же время в отличие от названных авторов, относящих эту категорию лишь к рыночным экономикам и соответственно включающих в них издержки функционирования фирмы и рынка, мы полагаем возможным рассматривать их как величину, позволяющую определять издержки функционирования не только рыночной, но и редис-трибутивной экономической системы.
всеми участниками экономики контрагенты обращаются в спонтанно формирующийся Центр. В нем аккумулируется необходимая информация, определяются очередность и иные правила пользования общим благом, равно как и концентрируются ресурсы, необходимые для поддержания координирующей роли Центра.
Поэтому в отличие от модели обмена, предполагающего две стороны хозяйственного процесса, что и выражается соответствующей парой взаимопроникающих фаз «купля-продажа», схема редистрибуции включает в себя три стороны: пару хозяйствующих субъектов и опосредующего их отношения Центра. Такая модель отношений содержится в формуле Карла Поланьи «storage-cum-redistribution» (Ро-lanyi, 1977, р. 40-41), обозначающей непрерывный процесс сбора, аккумулирования (storage, collection) производимых отдельными хозяйствующими субъектами продуктов, совмещаемый посредством Центра (в процессе согласований) с направлением ресурсов и вновь производимой продукции в производство и потребление (distribution, redistribution). Иными словами, в рамках редистрибуции выделяются три составляющие ее фазы - «аккумуляция-согласование-распределение». Соответствующие им операции касаются не только ресурсов (благ, услуг, продуктов), но и соотносимых с ними правовых норм (учета, контроля и т.д.). Аналогично тому как отношения обмена - простейшей экономической формы - неразложимы на фазы купли и продажи, а содержатся одна в другой, необходимо предполагают одна другую, так и отношения редистрибуции невозможно без потери их содержания расчленить на отдельные фазы.
Обмен и редистрибуция - базовые экономические институты, воплощаются и исторически развиваются от примитивных к более развитым формам. Траектория развития состоит во все большей цивилизованности этих отношений, сутью которой являются их легитимация, более свободный характер и учет интересов всех участвующих в этих процессах экономических субъектов. Одновременно
формы, в которых воплощаются отношения обмена и редистрибуции, становятся более сложными, адекватными потребностям современной социальной жизни. Например, если ранее обмены были представлены торговлей на площадях средневековых городов, то сегодня - это фьючерсные сделки на международных рынках. Также и редистрибуция, воплощавшаяся ранее в системах сбора дани русскими князьями, сегодня находит свое выражение в процессе планирования российского бюджета или национальных проектах развития основных сфер жизнедеятельности российского населения.
Поскольку обмен (рынок) и редистрибуция определяют особенности преобладающих хозяйственных отношений, то экономики с доминированием Х-институтов правомерно вслед за Карлом Поланьи (Ро1апуи 1977, р. 36; Поланьи, 1993, с. 10) называть редистрибутив-ными экономиками, в то время как экономики с доминированием У-институтов - обменными, или рыночными, экономиками.
Условная верховная и частная собственность - следующая пара альтернативных и одновременно комплементарных институтов в моделях X- и У-экономик.
Частная собственность главенствовала и в Римской империи в эпоху ее расцвета, и составляет остов хозяйственной системы современных Соединенных Штатов Америки и европейских стран. Институт частной собственности в модели У-экономики гарантирует, что обществом санкционирована полнота сосредоточения прав по владению, распоряжению и использованию экономических благ (продуктов, ресурсов и т.п.) за хозяйствующими субъектами. Соответственно все другие субъекты исключаются из несанкционированного доступа к материальным и нематериальным благам, находящимся в частной собственности.
Гораздо менее исследованы отношения собственности, характеризующие модель ре-дистрибутивных Х-экономик. Институт верховной условной собственности означает, что правила доступа к использованию объектов в качестве средств и предметов производства
имеют условный, т.е. меняющийся во времени, характер, определяемый в той или иной мере верховным уровнем управления14. Таким верховным уровнем для общества в целом выступает Центр, а, например, для фирмы - ее руководство. Изменение правил доступа определяется состоянием и ролью значимых для всего общества (или фирмы в целом) ресурсов и условий производства в данный исторический момент. Хотя конфигурация и структура собственности постоянно меняются, сохраняется роль верховного уровня управления как основного регулятора отношений собственности. Если распределение объектов собственности не обеспечивает со стороны использующих ее хозяйственных субъектов необходимого вклада в суммарную экономическую эффективность или используется с ущербом для общественных (или фирменных) интересов, действуют механизмы изъятия или передачи объектов собственности другим, более эффективным хозяйствующим субъектам (или подразделениям фирмы).
Взаимоотношения агентов в экономической структуре в моделях Х- и У-экономик регулируются институтами либо кооперации, либо конкуренции соответственно. Кооперация институционализируется естественным образом тогда, когда она является более эффективной для вовлечения ресурсов в хозяйственный оборот, чем использование ограниченного ресурса отдельным производителем. Доминирование института кооперации (а не конкуренции) связано с распространенностью в Х-экономиках тех благ, которые принято называть общественными. Как отмечает М. Блауг, «особая природа общественных благ заключается в том, что их потребление может быть только совместным и равным: чем больше достается одному домохозяйству, тем больше, а не меньше достается любому друго-
14 Подробное рассмотрение специфики условной верховной собственности на примере исторического анализа земельных отношений в России (см. в работах (Кирдина, 2003а; Кирдина, 20046)).
му» (Блауг, 1994, с. 549). В связи с этим выделяются два их специфических свойства - не-исключаемость и несоперничество (Гринберг, Рубинштейн, 2000, с. 50-51). Неисключае-мость (попехс1ис1аЫШу) в потреблении означает доступность благ каждому. Несоперничество (поппуаЫезэ) предполагает, что потребление данных благ кем-то не должно препятствовать потреблению этих благ другими. В силу этих свойств и особой природы данных благ при их использовании вместо конкуренции преобладает кооперация.
Соответственно конкуренция является стимулом за обладание ограниченным ресурсом в тех случаях, когда эффективна частная собственность, когда возникает выгода в закреплении за экономическими субъектами части ресурсной материально-технологической среды и других условий производства, когда ситуация в целом содействует устойчивости конкурентного способа распределения экономических благ. В модели рыночной У-экономики сосуществуют и взаимодействуют разнообразные модели конкуренции15, обеспечивающие воспроизводство экономик подобного типа.
Трудовые отношения в моделях Х- и У-экономик регулируются соответственно институтами служебного16, или наемного, труда. В целом содержание трудовых отношений, как и всех важнейших хозяйственных связей, определяется спецификой способа закрепления благ, типичного для экономики. В рыночных экономиках, как было отмечено еще К. Марксом, наемный труд представляет собой, по сути, процесс обмена, т.е. купли-продажи рабочей силы. Соответственно «воссоединение трудовых процессов» в редистри-
15 Например, «монополистическая конкуренция» (Чемберлин), «несовершенная конкуренция» (Робинсон) и др.
16 Термин был в свое время введен О.Э. Бессоновой в разрабатываемой ею теории раздаточной экономики (Бессонова, 1994, 1997). Подробнее характеристики института служебного труда представлены в работе (Кирдина, 20036).
бутивных экономиках происходит посредством редистрибуции, как писал другой Карл, а именно К. Поланьи (Polanyi,1977, р. 40).
Функционирование экономической структуры предполагает наличие сигналов обратной связи. В рыночных экономиках таким сигналом является получение прибыли экономическими субъектами. Институционализация способов получения прибыли формирует механизм обратной связи в модели У-экономики.
Институт прибыли обеспечивает не столько «доход для дополнительного потребления», сколько наличие и воспроизводство необходимого в условиях частной собственности постоянного «страхового запаса», в котором нуждается обособленный производитель. Действие института частной собственности, обусловливающего доступ к необходимым благам лишь через посредство обмена, а также институт конкуренции обусловливают наличие объективно существующего лага в производственной деятельности. Невозможность мгновенного совершения хозяйственного цикла и перерыв в переходе к следующему хозяйственному циклу означают, что для выживания основных участников экономики в эти периоды необходимо иметь тот самый излишек, который позволит пережить это время и вступить в следующий хозяйственный цикл. Еще в 1921 г. при анализе предпринимательского дохода подобное понимание прибыли (погашаемой впоследствии убытками) представил в своих работах Ф. Найт (Knight, 1921). Известный советский экономист В.Н. Богачев также отмечает, что прибыль, являясь определенным специфическим отношением, а во внешнем проявлении - разностью между выручкой и издержками, представляет собой «плату за риск», которая (прибыль) «в периоды упадка коммерческой инициативы компенсируется убытками периодов массового ажиотажа, когда сонмы предпринимателей, работающих "от себя", не зарабатывают даже оклада равноценного наемного служащего» (Богачев, 1993а, с. 11).
Институт прибыли обеспечивает выживание и расширенное воспроизводство основ-
ных участников хозяйственной жизни - производителей и потребителей. Как и все экономические институты, он может служить одновременно самым разнообразным целям, достижение которых необходимо в экономической системе - выступать хозяйственной мотивацией, обеспечивать создание условий расширенного воспроизводства и «возможности новых комбинаций» (по И. Шумпете-ру), а также многое другое. Но его основная функция в институциональной структуре У-экономик состоит, на наш взгляд, в том, что институт прибыли обеспечивает воспроизводство частных собственников, не имеющих иных способов поддержания своей функциональности в рыночной среде. Поэтому получение необходимой прибыли основной массой участников экономической деятельности сигнализирует о нормальном ходе17 хозяйственного развития в У-экономиках.
Конкурентная самоорганизация рыночных экономик на основе института прибыли как основного сигнала обратной связи, означает следующее: предложение в экономике увеличивается до тех пор, пока цены достаточны для покрытия дополнительных (предельных, маржинальных, или дифференциальных по В.В. Новожилову) издержек, т.е. прибыль неотрицательна.
Какой же институт выполняет функцию механизма обратной связи в Х-экономиках? Поиск ответа на этот вопрос занимает нас уже несколько лет, и нынешний вариант ответа -очередной шаг, приближающий, хочется верить, к удовлетворительному решению. В предыдущих публикациях в качестве механизма обратной связи Х-экономик рассматривался
17 Поскольку характер этой обратной связи положителен, то возможны (и периодически возникают) ситуации, когда экономическая система может «пойти вразнос». Тогда возникает угроза кризисов перепроизводства. Подробнее о роли института получения прибыли в возникновении (и преодолении) кризисов перепроизводства в рыночных экономиках (см. Кирдина, 2004в, с. 153-154).
«институт пропорциональности» (Кирдина, 2001, с. 115-116; Кирдина, 2004в, с. 133-134). Объяснением служил тот факт, что функционирование институтов верховной условной собственности и редистрибуции объективно требует наличия пропорциональности в разных сегментах экономической системы. Следовательно, необходим соответствующий институт для того, чтобы ее обеспечивать. Кроме того, определенное влияние на выделение данного института в структуре Х-экономики имели идеи политической экономии социализма, составляющие интеллектуальное прошлое автора, как и большинства ныне здравствующих обществоведов. (Речь идет об известном «законе планомерного пропорционального развития социалистического общества».) Но ведь планомерность свойственна и рыночным экономикам, поэтому вряд ли этот институт специфичен для модели Х-экономики.
В настоящей работе в качестве сигнального механизма обратной связи в Х-экономи-ках предлагается рассматривать Х-эффектив-ность. Данное понятие введено Харви Лебен-стайном и означает, что в условиях отсутствия давления конкуренции (как это имеет место в редистрибутивных Х-экономиках) эффективное функционирование хозяйственной системы достижимо при условии снижения издержек как в ее составных элементах, так и во всей системе в целом за счет использования определенных внутренних источников (Ые-Ьеш1ат, 1966, 1978; Лебенстайн, 1995). Данный институт выступает в качестве механизма обратной связи в Х-экономиках, и так же, как и в случае с прибылью в У-экономиках, эта связь положительна. Стихийным проявлением данного института могут служить кризисы недопроизводства и снижения качества продукции, характерные для Х-экономик (подробнее об этом см. (Кирдина, 2004в, с. 154-157)).
В пользу того, что институт снижения издержек, или Х-эффективности, закономерно отнести к институциональной модели Х-эконо-мик, свидетельствуют параллельные исследования зарубежных ученых. Так, Стивен Роуз-филд в своем учебнике 2002 г. также относит
Х-эффективность к характеристике «экономик категории В», или культурно регулируемых систем, что соответствует в нашей классификации Х-экономикам (Роузфилд, 2004, с. 427), в отличие от «экономик категории А», т.е. рыночных саморегулирующихся экономик.
В научной литературе термину (Х-эффективность» со временем было сопоставлено понятие У-эффективности, обозначающее эффективность, с которой фирмы используют существующие прибыльные возможности, т.е. максимизируют прибыль за счет своих конкурентных преимуществ в рыночной среде (Словарь современной экономической теории..., 2003). Это дополнительно убеждает нас в правомерности отнесения У-эффективности именно к рыночной модели У-экономики.
Действительно, институт прибыли, характерный для рыночных экономик, часто рассматривается в экономической литературе как «неподходящий» для экономик, где доминирует модель редистрибуции. Например, острые дискуссии по этому вопросу велись в нашей стране и в 1920-1930 гг., и в период политэкономии социализма. Полемика активизировалась с момента хозяйственных реформ в 1980-х гг. Убедительную критику прибыли как неадекватного механизма обеспечения экономического народно-хозяйственного интереса в условиях нашей страны представил, например, В.Н. Богачев (Богачев, 1993а, 19936, 2006). Практика современного реформирования также показывает, что ориентация важнейших экономических субъектов исключительно на прибыль - речь идет о таких структурах, как РАО ЕЭС, Газпром и др., - не обеспечивает эффективного функционирования экономической системы страны в целом.
Почему? Объяснением может служить график на рис. 2, где показано, что для отраслей с понижающимися предельными издержками стремление производителя к прибыли не позволяет оптимальным образом использовать имеющиеся ресурсы. По этой причине экономическая система стихийно вырабатывает формы и методы, сдерживающие возможность получения прибыли и направленные на
снижение издержек. Внешне это проявляется в нормировании, тарификации, регулировании цен, японских «кружках качества», советском «стахановском движении» и прочих формах «борьбы за экономию». Сегодня эти процессы можно наблюдать в ходе работы Федеральной энергетической комиссии (ФЭК ). Ее основной задачей, решаемой с разной степенью успешности, является обеспечение такой динамики тарифов на поставку тепла и энергии, которая, несмотря на запросы генерирующих компаний, позволяет эффективно функционировать потребителям их продукции на всей территории страны.
Можно предположить, что именно действие института Х-эффективности, или снижения издержек, обеспечивает в конечном счете более низкие общественные затраты на производство продукции в тех странах, где доминирует модель Х-экономики. Действительно, несмотря на наличие административных барьеров, расточительность ряда монопольных структур и другие негативные явления, характерные для России, стран Латинской Америки, Юго-Восточной Азии, в частности Китая, цена их продукции по сопоставимым группам товаров и услуг оказывается, как правило, меньшей, чем в странах Европы и США, где доминирует модель У-экономики (Кирдина, 2007).
Подытоживая, можно сказать, что в условиях ограниченности ресурсов, характеризующих хозяйствование (economy) как специфическую сферу деятельности, институты снижения издержек (Х-эффективности) и максимизации прибыли (У-эффективности) выступают равнозначными, но качественно различными способами достижения равновесия производства и потребления в моделях реди-стрибутивных и рыночных экономик.
ВЫВОДЫ
Теории, в том числе экономические, помогают анализировать мир с помощью «фундаментальной и относительно простой структу-
ры» (Фридмен, 1994, с. 43). Теория институциональных матриц, часто критикуемая, предъявляет одну из таких возможных структур. Может быть поэтому ее изложение включено в ряд учебных курсов, которые читают в вузах России и стран СНГ18. Тем не менее исследования продолжаются, понятийный аппарат теории постоянно уточняется, дальнейшая задача состоит в том, чтобы перейти от исторических сопоставлений и вербально-логического способа разработки к математическому моделированию.
К настоящему времени развиваемая в рамках теории модель экономики представляет ее как эволюционно развивающуюся самоорганизующуюся структуру взаимодействующих комплексов редистрибутивных (X) и рыночных (У) институтов.
Самоорганизация экономики - это не столько стремление к равновесию под воздействием механизма обратной связи, но процессы постоянного воспроизводства адекватных структур в условиях постоянных самопроизвольных нарушений в регуляции и равновесии. Самоорганизация предполагает, что
18 Теория институциональных матриц включена в программы общих и специальных учебных курсов по экономике - ГУ ВШЭ (Москва), МГИМО, Российский государственный университет (Москва), Институт информационных систем управления ГУУ (Москва), Институт международных экономических связей (Москва), Белорусский государственный университет (Минск); по социологии - МГУ им. Ломоносова, ГУ ВШЭ (Москва), Московская Высшая школа экономических и социальных наук, Центр социологического образования Института социологии РАН (Москва), Санкт-Петербургский госуниверситет, Алтайский госуниверситет (Барнаул), Новосибирский госуниверситет; по политологии - МГИМО, Казанский государственный университет и т.д. Подробные ссылки см. на сайте http://kirdina.ru/oursearch.shtml. С 2004 г. работа с изложением теории институциональных матриц включена также в программу-минимум кандидатского экзамена по специальности 22.00.04. «Социальная структура, социальные институты и процессы» по социологии Минобразования России.
элементы структуры имеют способность вступать как минимум в два качественно различных типа взаимодействия (Егоров, Егорова 2003), что означает наличие процесса стихийного выбора системой одного из возможных способов. Модели Х- и У-экономик представляют собой два альтернативных способа организации хозяйственных связей, между которыми и происходит этот выбор.
При преобладании в хозяйстве отраслей с понижающейся доходностью рыночные институты являются определяющими, а реди-стрибутивные институты - комплементарными. Для такого типа хозяйства доминирование институциональной модели рыночной У-экономики позволяет лучше использовать наличные ресурсы. Формирующийся в ориентированном на прибыль секторе экономики полезный эффект, или доход, является достаточным не только для воспроизводства его самого, но и для поддержания развития «неприбыльного» сектора. Наоборот, при доминировании отраслей с повышающейся доходностью ре-дистрибутивные институты приобретают рамочный характер, в то время как рыночные служат в качестве комплементарных, или дополнительных. Доминанта модели Х-экономи-ки с институтами редистрибуции, условной верховной собственности и др., представленными в настоящей статье, позволяет улавливать отмеченный на рис. 2 полезный эффект, пропадающий при непосредственной ориентации производителей на прибыль. Основная функция структуры редистрибутивных экономических институтов состоит в том, чтобы «переводить» данную потенциальную выгоду экономического развития всей хозяйственной системы в реальную. При такой институциональной организации «недополученная» производящими хозяйствующими субъектами прибыль в результате одной трансакции компенсируется для них другими трансакциями, в которых они выступают потребителями продукции и получают соответственно свою долю потребительского излишка.
Насколько представленный подход к моделированию экономики на основе теории
институциональных матриц эвристичен и полезен? Исследования, в которых он применяется, уже проводятся19, и скоро можно будет судить о результатах и продуктивности представленных моделей. Поскольку «надо рассматривать все знания с точки зрения употребления их в деятельности и мышлении, а не с точки зрения истинности» (Щедровицкий, 2003, с. 185), и трудно не согласиться с известным российским философом.
Литература
Абалкин Л.И. В поисках самоопределения российской школы экономической мысли // Очерки истории российской экономической мысли / Под ред. Л.И. Абалкина. М.: Наука, 2003.
Ананьин О.И. Структура экономико-теоретического знания. М.: Наука, 2005.
Бессонова О.Э. Раздаточная экономика как российская традиция // Общественные науки и современность. 1994. № 3.
Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1997.
Бессонова О.Э., Кирдина С.Г., О'Салливан Р. Рыночный эксперимент в раздаточной экономике России. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 1996.
Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М.: Дело ЛТД, 1994.
Богачев В.Н. Прибыль?! О рыночной экономике и эффективности капитала. М.: Наука, 1993а.
19 Например, в работах таких авторов, как Аса-ул H.A., Барсукова С.Ю., Верников A.B., Воронцов С.С., Гашо Е.Г., Ковылов В.К., Дегтярева C.B., Згонник Л.В., Кара-Мурза С.Г., Ковалева А.Д., Кра-сильников О.Ю., Кривцун Л.А., Лавров И.В., Лато-ваН.В., Литвинцева Г.П., Остроумов А.И., Проко-пьев А.Е., Сарьян В.К., Фоменко Г.А., Ясин Е.Г. (наименования соответствующих работ указанных авторов см.: http://kirdina.ru/links2.shtml) и др.
Богачев В.Н. Призраки и реалии рынка. М.: Институт экономики РАН, 19936.
Богачев В.Н. Народно-хозяйственная эффективность и затратный механизм: Избранные труды. М.: Наука, 2006.
Важнейшие социально-экономические показатели развития России: Альбом статистических таблиц. М.: Институт экономики РАН, 2007.
Вэн-цзы. Познание тайн. Дальнейшее развитие учения JIao-цзы / Пер. с англ. М.О. Суворов, пер. с кит. Т. Клири. М.: Изд-во «Гаолян», 1999.
Гринберг P.C., Рубинштейн А.Я. Экономическая со-циодинамика. Препринт. М.: ИСЭПРЕСС, 2000.
Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. Несводимость и экономика (полемические заметки по поводу статьи А. Рубинштейна «Группы и интересы: приглашение к дискуссии)» // Вопросы экономики. 2007. № 3.
Егоров Д.Г., Егорова A.B. Самоорганизация экономического процесса с позиций нелинейной термодинамики // Общественные науки и современность. 2003. № 4.
Заславская Т.И. Теоретические вопросы исследования социально-территориальной структуры советского общества // Социально-территориальная структура города и села (Опыт типологического анализа). Новосибирск: ИЭиОПП СО АН СССР, 1982.
Заславская Т.И. О социальном механизме развития экономики // Пути совершенствования социального механизма развития советской экономики. Новосибирск: ИЭиОПП СО АН СССР, 1985.
Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: очерки теории. Новосибирск: Наука, 1991.
Иванов Н.В. Новосибирская социологическая школа (НСШ) / Социологическая энциклопедия. Т. 2. М: Мысль, 2003.
Кирдина С.Г. Экономические институты России: материально-технологические предпосылки развития // Общественные науки и современность. 1999. №6.
Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. 2-е изд. Новосибирск: ИЭиОПП РАН, 2001.
Кирдина С.Г. Институт земельной собственности в России // Вопросы экономики. 2003а. № 10.
Кирдина С.Г. Трудовые отношения в редистрибутив-ных экономиках: случай России // Политика социального партнерства (российский и зарубежный опыт). М.: ТК Велби: Проспект, 20036.
Кирдина С.Г. Институциональная структура современной России: эволюционная модернизация // Вопросы экономики. 2004а. № 10.
Кирдина С.Г. История земельных отношений в России в свете теории институциональных матриц // Историко-экономические исследования (Иркутск). 20046. № 1-2.
Кирдина С.Г. Х- и У-экономики: институциональный анализ. М.: Наука, 2004в.
Кирдина С.Г. Экономическая эволюция как институциональная самоорганизация. // Эволюционная теория: инновации и экономические изменения (VI Международный симпозиум по эволюционной экономике, г. Пущино, 23-24 сентября 2005 г.). М.: Институт экономики РАН, 2005.
Кирдина С.Г. Х-эффективность и Х-экономики: синтез теоретических подходов // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2007. № 2 (в печати).
Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. М.: Наука, 2004.
Корнай Я. Дефицит. М.: Наука, 1990.
Корнай Я. Системная парадигма // Вопросы экономики. 2002. № 4.
Лебенстайн X. Аллокативная эффективность в сравнении с Х-эффективностью / Теория фирмы: Сб. трудов. СПб.: Экономическая школа, 1995.
Литвинцева Г.П. Продуктивность экономики и институты на современном этапе развития России. Новосибирск: Наука, 2004.
Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс. М.: Республика, 1992.
Нельсон Р., Уинтер С. Эволюционная теория экономических изменений: Пер. с англ. М.: Дело, 2002.
Нестеренко А.Н. Экономика и институциональная теория. М.: УРСС, 2002.
Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997.
Нуреев P.M. Теория общественного выбора. М: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2005.
Олъсевич Ю.Я. О специфике национальной школы экономической мысли в России // Очерки истории российской экономической мысли / Под ред. Л.И. Абалкина. М.: Наука, 2003.
Лигу А. Экономическая теория благосостояния: Т. I: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1985.
Пстаньи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля и деньги (Глава из книги «The Great Transformation». N.Y.: Farrar & Pinehart, Inc. 1944. P. 68-76) // THESIS, 1993. Т. 1. Вып. 2.
Попков Ю.В., Тюгашев Е.А. Новосибирская экономико-социологическая школа: взгляд со стороны // Социальные взаимодействия в транзитивном обществе / Под ред. М.В. Удальцовой. Новосибирск: НГАЭиУ, 2001.
Робинсон Дж. Экономическая теория несовершенной конкуренции: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986.
Роузфилд С. Сравнительная экономика стран мира. Культура, богатство и власть в XXI веке. М: РОССПЭН, 2004.
Словарь современной экономической теории Мак-миллана: Пер. с англ. М.: ИНФРА-М, 2003.
Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: Соцэгиз, 1962.
Фридмен М. Методология позитивной экономической науки //THESIS. 1994. Вып. 4.
Ходжсон Дж. Экономическая теория и институты: Пер. с англ. М.: Дело, 2003.
Чемберлин Э. Теория монополистической конкуренции. Реориентация теории стоимости: Пер. с англ. М.: Экономика, 1996.
Шаститко А.Е. Новая институциональная экономическая теория. 3-е изд. М.: ТЕИС, 2002.
Шлиссер Э. Экономическая теория и эксперимент: Исаак Ньютон, Милтон Фридмен и Верной Смит // Вопросы экономики. 2007. № 3.
Щедровищий ГЛ. Методология и философия организационно-управленческой деятельности: основные понятия и принципы: Курс лекций // Из архива Г.П. Щедровицкого. Т. 5 ОРУ (5). М.: Путь, 2003.
Bessonova O., Kirdina S., O'Sullivan R. Market Experiment in the Housing Economy of Russia. Novosibirsk: Novosibirsk State University, 1996.
Davydova I. Die Novosibirsker Sociologishe Schule: Aufstieg ind Niedergang eines regionalen socia-liwissenschaftlichen Zentrums // Oswald Ingrid, Possekel Ralf, Stykow Petra, Wielgolis Jan (Hg.) Socialiwissenschaft in Rusland. Bd 2. Berlin, 1997.
Knight F. Risk. Uncertainty and Profit. Boston: Houghton Miff-lin, 1921.
Liebenstain H. Allocative Efficiency vs. X-Efficiency II American Economic Review. 1966. Vol. 56. № 3. June.
Leibenstain H. General X-efficiency theory and economic development. N.Y.: Oxford University Press, 1978.
Marshall A. Principles of Economics. Bk V, ch. XIII. 8th ed. London: Macmillan, 1925.
Polanyi K. The Livelihood of Man. N.Y.: Academic Press Inc., 1977.
Wittfogel K.A. Oriental despotism: A comparative study of total power. New Haven: Yale Univ. Press, 1959.
Рукопись поступила в редакцию 19.04.2007 г.
