CC BY
81
Вестник международных организаций. 2022. Т. 17. № 1. С. 114-128 Научная статья УДК 327.8
ао1:10.17323/1996-7845-2022-01-05
Многосторонность как вынужденная необходимость? Эволюция французской политики в Субсахарской Африке: преемственность и новизна1
И.Э. Магадеев
Магадеев Искандэр Эдуардович — к.и.н., доцент кафедры истории и политики стран Европы и Америки факультета международных отношений Московского государственного института международных отношений (университета) Министерства иностранных дел Российской Федерации (МГИМО МИД России); Российская Федерация, 119454, Москва, просп. Вернадского, д. 76; [email protected]
Аннотация
Внешнеполитический дискурс президента Франции Эмманюэля Макрона нередко строится на идее многосторонности как организующего принципа международных отношений. Однако резоны и факторы, определявшие подобную ставку Парижа, бъти далеки от идеализма. Цель статьи — выявить, насколько риторика многосторонности соответствует политике Пятой республики в Субсахарской Африке в 2017— 2021 гг. Автор опирается на программные документы французских ведомств, тексты законов и выступления президента Франции. Статья построена на основе анализа трех традиционных «опор» Пятой республики в Африке и эволюции подходов Парижа в их отношении. Речь идет о французском военном присутствии, системе валют стран Западной и Центральной Африки (бывший франк КФА), французской помощи развитию. Анализ политики Франции в Субсахарской Африке продемонстрировал стремление Парижа укрепить элементы многосторонности. Прежде всего речь шла о желании Макрона европеизировать и интернационализировать взаимодействие Пятой республики с Африкой за счет активизации диалога посредством ЕС, ООН, Африканского союза, других международных организаций и форматов; о проведении реформы франка КФА, в рамках которой Париж передал больше полномочий африканским странам; об эволюции политики помощи развитию, в осуществлении которой Франция шла к большему учету международных критериев и принципов, сохраняя при этом акцент на билатеральном подходе. Конкуренция за влияние с КНР, Турцией и Россией, взаимозависимость в сфере безопасности между зоной Сахеля и Европой (факторы терроризма, миграционных потоков) стимулируют власти Пятой республики уделять внимание Субсахарской Африке. Вместе с тем дефицит экономических и военно-политических ресурсов подталкивает Париж к поиску способов разделить «бремя» африканской политики со своими союзниками, а также с самими странами региона. В значительной степени многосторонность является для Парижа способом максимизировать дивиденды от африканской политики и сократить издержки.
Ключевые слова: Франция, Африка, многосторонность, международные отношения, Сахель
Для цитирования: Магадеев И.Э. Многосторонность как вынужденная необходимость? Эволюция французской политики в Субсахарской Африке: преемственность и новизна // Вестник международных организаций. 2022. Т. 17. № 1. С. 114—128 (на русском и английском языках). doi:10.17323/1996-7845-2022-01-05
1 Статья поступила в редакцию 07.07.2021.
Введение
Риторика многосторонности (мультилатерализма) является важной компонентой внешней политики современной Франции. Обращаясь к послам Пятой республики 29 августа 2017 г., президент Эмманюэль Макрон призывал их транслировать вовне образ Франции, «желающей везде, где это возможно, нести факел мультилатерализма, политического диалога и разрешения кризисов» [Macron, 2017a]. Исследователи определяли взгляд Макрона «на перспективы развития системы международных отношений» как «инклюзивный мультилатерализм» [Обичкина, 2018, с. 141].
Цель статьи — выявить, насколько риторика многосторонности, активно используемая французской дипломатией, соответствует политике Пятой республики в Субса-харской Африке в 2017—2021 гг.
Выбор Африки южнее Сахары обусловлен тем, что Париж продолжает рассматривать многие страны субрегиона как сферу своего особого влияния. При этом международные тренды, очевидные с 1990-х годов, способствуют размыванию реального французского присутствия и заставляют руководство Пятой республики искать новые инструменты осуществления политики. Париж активно взаимодействует с африканскими странами в рамках международных организаций и других международных форматов (ООН, Международная организация Франкофонии (МОФ), саммиты Африка — Франция и др.), что усиливает интерес к изучению «вызовов многосторонности» в отношениях Пятой республики и государств Африки. При должном учете специфики и характера взаимодействий опыт африканской политики Франции может быть использован и при формулировании внешней политики России.
Текущая африканская политика Франции была объектом исследований ряда работ [Халитова, 2020; Филиппов, 2020; Gaulme, 2019]. Однако их авторы не так часто уделяли внимание вопросу о среднесрочных тенденциях в действиях Парижа, а также не всегда выявляли резоны властей Пятой республики в усилении элементов многосторонности. Акцент на указанных проблемах придает исследованию новизну.
Статья построена на основе анализа трех традиционных «опор» Франции в Африке и эволюции подходов Парижа в их отношении. Речь идет о французском военном присутствии (на Субсахарскую Африку пришлось 44% всех военных вмешательств Франции с 1962 г. до конца 2010-х годов) [Pannier, Schmitt, 2019, p. 901]; о системе валют стран Западной и Центральной Африки (бывший франк КФА2), фактически регулируемой до недавнего времени Казначейством Франции; о французской помощи развитию [Gaulme, 2019, p. 7]. Под элементами многосторонности в африканской политике Парижа понимаются три основных компонента: 1) тенденция к привлечению партнеров/союзников и желание заручиться мандатом ООН при осуществлении военных операций в Африке; 2) стремление к активизации диалога с Африкой по линии Европейского союза (ЕС), в рамках МОФ, по линии ООН — Африканский союз (АС); 3) растущая ориентация Парижа на принципы работы многосторонних институтов и международных организаций (МВФ, Всемирный банк, ОЭСР) при осуществлении помощи развитию африканским странам.
2 Введен в декабре 1945 г. под названием «франк французских колоний Африки». В 1958 г. переименован во «франк Французского Сообщества в Африке», затем — во «франк Африканского финансового сообщества» (Communauté financière africaine, CFA). До 2020 г. в понятие «франк КФА», как правило, включали две валюты, эмиссию которых осуществляли различные институты: одна имела хождение в восьми странах Западноафриканского валютного и экономического союза, вторая — в шести странах Экономического и валютного сообщества стран Центральной Африки.
Стремление Эмманюэля Макрона к обновлению африканской политики Франции
Уже первые внешнеполитические действия Макрона на африканском треке демонстрировали, что он придает ему серьезное значение. Африка, вслед за Европой и Средиземноморьем, позиционировалась как один из приоритетов внешней политики [Обичкина, 2018, с. 140]. Решение Макрона от 29 августа 2017 г. о создании Президентского совета по Африке коррелировало с подобными заявлениями, а также отражало один из ударных тезисов его дипломатии — более активное привлечение к межгосударственным контактам представителей бизнеса и гражданского общества. Французские и африканские предприниматели, а также общественные активисты вошли в Совет, призванный давать рекомендации Макрону [Conseil présidentiel pour l'Afrique, 2021]. На фоне растущей критики в отношении «неоколониальной» политики Франции в Африке президент Пятой республики стремился к обновлению и увеличению эффективности применения «мягкой силы» Парижа, апеллируя к наиболее динамичным и молодым слоям обществ африканских стран.
Проявление интереса Парижа к Африке было обусловлено не только позитивными стимулами, но и опасениями. Если «коммунистическая угроза» подталкивала Париж к активной африканской политике в годы холодной войны, то возрастание в 2010-е годы влияния в Африке КНР, Турции и России с настороженностью воспринималось властями Пятой республики. 18 февраля 2021 г., вскоре после обсуждения в Национальном собрании закона о французской политике в сфере помощи развитию, министр иностранных дел Ж.-И. Ле Дриан в эфире одного из радиоканалов откровенно заявил: «Франция возвращается в игру». Политик не скрывал, что «китайский фактор» стал одним из ключевых в переориентации действий Парижа: «Мы вступили в войну за модель развития и за влияние с Китаем» [France Inter, 2021].
Выступив с программной речью в университете Уагадугу 28 ноября 2017 г., Ма-крон заявил о принципах, которые видел в основе своих действий в Африке [Macron, 2017c]. Президент стремился реформировать африканскую политику Франции, следуя континентальному подходу, то есть не сосредотачиваясь на взаимодействии с франко-фонными странами и не проводя жестких различий между политикой к югу и северу от Сахары; он делал ставку на усиление многостороннего подхода в действиях Парижа и на взаимодействие по линии ЕС — Африка.
Акцент на многосторонности во франко-африканских отношениях дал о себе знать в призывах Макрона к проведению «афро-европейской стратегии» [Macron, 2020]. При прагматичном прочтении подобных призывов речь шла о стремлении разделить «бремя» африканской политики с европейскими партнерами. Именно «французские приоритеты в Африке» лежали в основе предложенной Макроном в речи от 26 сентября 2017 г. Европейской инициативы по вмешательству [Pannier, Schmitt, 2019, p. 910].
Выступая на Генеральной Ассамблее (ГА) ООН 20 сентября 2017 г., Макрон подчеркнул, что в «Сахеле мы едины и действуем совместно». Речь шла об «Объединенных Нациях, странах региона в рамках МИНУСМА3 и совместных силах «Сахельской
3 Многопрофильная комплексная миссия ООН по стабилизации в Мали. Учреждена согласно резолюции СБ ООН № 2100 от 25 апреля 2013 г. В июле 2018 г. Макрон не исключал, что в будущем силы АС возьмут на себя роль миссии МИНУСМА и заменят «Сахельскую пятерку» [Оаи1ше, 2019, р. 28].
пятерки»4, Европейском союзе и его государствах-членах...». Президент Франции намечал и более широкие планы: «Нам необходима артикуляция в урегулировании кризисов вместе с ЕС, АС, субрегиональными организациями, которые являются крайне важными акторами» [Macron, 2017b]. Через год Макрон призывал ГА ООН поддержать африканскую инициативу, направленную на улучшение координации между АС и ООН при проведении операций по поддержанию мира [Macron, 2018].
Схожими тезисами был проникнут «Стратегический обзор», подготовленный Министерством вооруженных сил Франции в октябре 2017 г. [Ministère des Armées, 2017, p. 22], а также его актуализация в феврале 2021 г. [Ministère des Armées, 2021, p. 12]. Оценки эксперта Ф. Гольма из Французского института международных отношений были более пессимистичными. Он полагал, что представление о «прочных многосторонних отношениях между Европой и Африкой с участием АС» характеризовалось «отсутствием реализма» [Gaulme, 2019, p. 4].
С точки зрения Макрона, поддержка Парижем процесса реформирования АС должна была способствовать диалогу Европы и Африки. Курс на реформы в АС был объявлен еще в 2016 г. и привел к ряду конкретных решений на саммитах организации в Аддис-Абебе (17—18 ноября 2018 г., 6—7 февраля 2021 г.). Речь шла об усилении исполнительного органа АС (комиссии), о более эффективной системе финансирования со стороны государств-членов, активизации политики помощи развитию [Немченко, 2019]. Кроме того, благожелательная позиция Макрона по вопросам реформирования АС должна была стимулировать нормализацию отношений между Францией и Руандой, на которых до сих пор лежала «тень» поддержки Парижем режима хуту в период геноцида тутси в 1994 г. Президент Руанды Поль Кагаме, занимавший пост председателя АС в январе 2018 г. — феврале 2019 г., выступал поборником реформы.
Сочетание социально-экономической и стратегической повестки дня в африканской политике Эмманюэля Макрона
Несмотря на декларации об отказе от традиционных «опор» в Африке, на деле речь шла о продолжении модернизации этой системы, начатой ранее. Распространенное сравнение Макрона с Валери Жискар д'Эстеном — двух самых молодых президентов Пятой республики на момент их прихода в Елисейский дворец — было вполне уместным в случае африканской политики. Центрист Макрон в своем стремлении выйти за пределы франкофонной «заповедной зоны» в Африке, а также усилить торгово-экономическое и бизнес-измерения дипломатии Парижа наследовал ряду тенденций, заметных еще во второй половине 1970-х годов [Bach, 1984].
Примечательной в этом смысле стала инициатива Елисейского дворца по созыву в Париже 18 мая 2021 г. саммита для экономического восстановления Африки от последствий пандемии COVID-19. Проходивший в гибридном формате (очное присутствие + видеоконференция), саммит принял представителей 19 африканских стран (в том числе десять нефранкофонных), пять европейских государств, ЕС, Японии, а также международных организаций и институтов (ООН, МВФ, ОЭСР, ВТО, Всемирный банк и др.). Громкое заявление, сделанное тогда Макроном о проведении «нового курса» по оказанию помощи Африки, не сопровождалось, однако, «никакими твердыми обязательствами» со стороны Франции [Vergès, 2021]. Ставка была сделана на анонсирован-
4 Структура межгосударственного взаимодействия, образованная в феврале 2014 г. с приоритетной целью борьбы против терроризма и нестабильности в зоне Сахеля. Включает Буркина-Фасо, Мавританию, Мали, Нигер, Чад.
ное и вступившее в силу 23 августа 2021 г. решение МВФ о выпуске специальных прав заимствования на сумму около 650 млрд долл. (около 33 млрд из них предназначались Африке).
Акцент на экономической составляющей был заметен в подходе Макрона к МОФ. Последняя, с точки зрения исследователей, интересует президента «не более чем как инструмент (причем далеко не главный) для укрепления экономических позиций страны» [Зуева, Тимофеев, 2018, с. 88-89]. Распространение французского языка должно было стать трамплином для французского бизнеса.
Сочетание преемственности и новизны особенно проявилось в рамках военной компоненты французской политики в Африке. Унаследовав от периода президентства Франсуа Олланда антитеррористическую операцию «Бархан» в Сахеле, новый глава Елисейского дворца продолжил ее реализацию, а также тенденцию к «интернационализации». Отчасти признанием значимости операции стал первый африканский визит Макрона 19 мая 2017 г. (спустя несколько дней после вступления в должность) именно на базу французских войск в Гао (Мали).
Сахель, согласно «Стратегическому обзору», рассматривался Парижем как «зона приоритетных интересов Франции в сфере борьбы с терроризмом и трафика (людей, запрещенных средств и т.д. — И. М.), в сфере защиты сообщества экспатов. Сахаро-сахельское пространство находится под угрозой укоренения в нем джихадистских движений» [Ministère des Armées, 2017, p. 21]. Дополнительным вызовом, о котором не говорилось в «Стратегическом обзоре», стало недовольство ряда африканцев военным присутствием Франции. Макрон, согласно мнению обозревателя, «плохо скрывал свое раздражение» и считал, что руководители ряда государств Африки вели двойную игру: разыгрывая «антиколониальную карту» в целях набрать популярность внутри своих стран, они одновременно желали, чтобы Париж продолжил обеспечивать безопасность в регионе [Pigeaud, 2020, p. 12].
Слухи о возможном сокращении французского контингента, задействованного в рамках операции «Бархан» (около 5,1 тыс. человек), которые ходили накануне саммита «Сахельской пятерки» и стран-партнеров в Нджамене (16 февраля 2021 г.), не подтвердились [Duclos, 2021]. Однако, по всей видимости, они не были беспочвенными. 10 июня Макрон заявил о грядущей «глубокой трансформации» французского военного присутствия в Сахеле и ориентации на «международный альянс с участием государств региона». Анонимные источники сообщали тогда, что речь идет о сокращении французского контингента до 3,5 тыс. человек в 2022 г. и до 2,5 тыс. человек в 2023 г. [Vincent, 2021]. Однако заявление, сделанное президентом Франции 13 июля, звучало даже более радикально: «Операция "Бархан" будет завершена в первом триместре 2022 г., но мы продолжим свои действия и дальше...» [Vernet, 2021].
Об амбивалентности французской позиции свидетельствовала реакция Парижа от 24 мая 2021 г. на сближение новых властей Мали, пришедших к власти в результате военного переворота, с Россией. После того как в сентябре стало известно о российско-малийских переговорах относительно возможной отправки подразделений российской частной военной компании в Мали, Париж выразил обеспокоенность подобным сценарием развития событий. 15 ноября, во время телефонного разговора на высшем уровне, президент Макрон вновь поднял этот вопрос, отметив, что прибытие российских подразделений будет иметь серьезные последствия [Jeune Afrique, 2021].
Вместе с тем выражение обеспокоенности и недовольство действиями новых властей Мали сопровождалось заявлениями Парижа о сокращении французского военного присутствия. 8 октября 2021 г., выступая на саммите Африка — Франция в Мон-пелье, Макрон анонсировал закрытие двух военных баз на севере Мали и предупредил,
что Пятая республика продолжит уход из этой африканской страны [RTL, 2021]. Это выступление можно объяснить как внутриполитическими резонами — желанием нейтрализовать критику относительно расходования средств на операции в Африке, что было особенно важно в условиях приближающихся президентских выборов, — так и стремлением надавить на Бамако.
Сложность положения Франции усугублялась тем, что поддержка Парижа союзниками в этом вопросе не была стопроцентной. Если США были солидарны с Францией в критике российских действий в Мали, то заявления Макрона об ускорении вывода французских войск негативно воспринимались в Вашингтоне [Lynch, Detsch, 2021]. Таким образом, желание Парижа сохранить влияние в Субсахарской Африке на фоне усиления присутствия КНР, Турции и России сосуществует с дефицитом различных ресурсов у Пятой республики, а также с рассогласованностью действий Франции и ее союзников.
Усиление многосторонности и интернационализация мер по обеспечению безопасности в Сахеле во многом являются для Франции способом сэкономить средства и обеспечить свои интересы в рамках коллективных действий. Анализируя желание Парижа иметь союзников при проведении военных операций, эксперты справедливо подчеркивали: «Нужда — мать инноваций» [Pannier, Schmitt, 2019, p. 907]. Примером успеха на данном направлении стала Брюссельская конференция доноров операции «Бархан» в феврале 2018 г. На ней было анонсировано выделение 414 млн евро (годовая стоимость операции составляет около 400 млн евро), из которых по 100 млн обязались выделить ЕС и Саудовская Аравия, 50 млн — страны «Сахельской пятерки», 48,8 млн — США [Barbière, Flausch, 2018]. Играя решающую роль в военных операциях в Сахеле, Париж рассчитывал, что финансирование развития стран региона в немалой степени возьмут на себя Всемирный банк и ЕС. Стремление привлечь партнеров (прежде всего Германию), а также многосторонние институты к реализации проектов по развитию было одним из ключевых резонов французской инициативы по созданию «Альянса для Сахеля» в июле 2017 г. (насчитывает 25 членов и 11 наблюдателей; в 2020 г. поддерживал проекты на общую сумму в 21,8 млрд евро) [The Sahel Alliance, 2021]. При этом французская доля (10%) в финансировании донорских программ в Мали в 2017—2018 гг. уступала доле ЕС (17%) и Международной ассоциации развития (24%). В случае Нигера диспропорции были еще более выраженными: процентное соотношение Франции, ЕС и Международной ассоциации развития выглядело так: 4,7 : 20 : 20 [Pye, 2021].
Развивая логику европеизации африканской политики Франции, Макрон делал ставку на тактические европейские силы Такуба, призванные содействовать вооруженным силам Мали в борьбе против терроризма. В этих силах, о формировании которых было объявлено 27 марта 2020 г., участвуют представители Швеции, Эстонии, Нидерландов, Португалии, Дании, Бельгии, Италии и Чехии [Ministère des Armées, 2021, p. 33]. Однако ожидания, связанные с ними, не были полностью реализованы. Заявленная Макроном на саммите в Нджамене в феврале 2021 г. цель (численность в 2 тыс. человек) оставалась далека от реализации (в июне силы насчитывали около 600 человек) [Sauvage, 2021]. Со сложностями координации многосторонних действий Париж сталкивался и в самой Африке. Попытки Макрона добиться подключения к странам «Сахельской пятерки» Сенегала — важного союзника Франции и одного из ключевых региональных игроков — натолкнулись на неприятие Мали и Мавритании и не привели к результату.
Стремление к обновлению африканской политики, с одной стороны, и континуитет стратегических интересов Франции в Африке, с другой, вступали подчас в противоречие. Тезисы Елисейского дворца о необходимости демократизации африканских
стран, хотя на публике Макрон был осторожен, не желая указывать африканцам, «каким должно быть правовое государство» [Macron, 2017c], оказались отодвинуты в сторону ввиду стратегических приоритетов. Так, далекий от демократических стандартов режим в Чаде оставался жизненно важным союзником Франции в рамках операции «Бархан» [Duclos, 2021].
Сочетание билатерализма и мультилатерализма во французской помощи развитию
Конфликтное сосуществование традиций и новизны касалось и других компонентов африканской политики Макрона. Повышенное внимание президента к социально-экономической повестке дня франко-африканских отношений и акцент на многосторонности не всегда коррелировали друг другом. В интервью от 12 ноября 2020 г. Макрон подчеркивал, что «подлинный вопрос во взаимодействии с Африкой — это ее экономическое развитие, обеспечение мира и безопасности» [Macron, 2020]. Однако французская политика по решению данных задач сохранила традиционный, преимущественно двусторонний характер.
Программный закон Пятой республики от 4 августа 2021 г. о помощи развитию наметил не только увеличение объемов помощи (0,55% от ВВП в 2022 г. по сравнению с 0,37% в 2017 г.), осуществляемой частично за счет налогов на финансовые транзакции, но и зафиксировал ряд принципиальных положений [Loi, 2021]. Часть из них вписывалась в модернизацию африканской политики Парижа, которая была начата ранее [Ха-литова, 2020, с. 123-130].
В программном законе от 4 августа был закреплен ряд установок на обновление. Среди них: а) акцент на необходимости сопряжения французской политики помощи и программ ООН, АС, многосторонними инициативами в сфере биоразнообразия и климата, в том числе Парижским соглашением по климату; б) обещание, что Франция «приложит усилия, дабы достичь» показателя 0,7% от ВВП, выделяемого для помощи развитию; в) ставка на взаимодействие не только с правительствами стран - получателей помощи, но и с местными органами власти, НКО и бизнесом; г) создание механизма по конфискации имущества, приобретенного иностранцами во Франции на средства, которые были получены незаконным путем, и передача стоимости этого имущества в страны происхождения; д) трансформация структуры французской помощи, которая «все больше походит на помощь других донаторов: это безвозмездные взносы, а не займы...» [Зуева, Тимофеев, 2018, с. 88].
Речь также шла о большей конвергенции между принципами французской политики и рекомендациями Комитета по помощи развитию ОЭСР. Несмотря на то что Комитет, как и штаб-квартира ОЭСР, располагается в Париже, «сменявшие друг друга правительства Пятой республики парадоксальным образом вплоть до недавнего времени мало считались с ним» [Gaulme, 2019. p. 21]. В докладе 2018 г., подготовленном Генеральным управлением по вопросам глобализации, культуры, образования и международного развития (в структуре Министерства Европы и иностранных дел Франции) подчеркивалась желательность ориентации на критерии ОЭСР при выявлении проблемных сфер в том или ином государстве и обществе, требующих содействия [Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères, 2018, p. 8].
Вместе с тем некоторые положения программного закона от 4 августа вписывались в логику преемственности. Так, основными получателями помощи должны стать 18 африканских стран (15 из них — франкофонные) и Гаити. Схожее положение дел
наблюдалось в распределении помощи в 2019 г. со стороны правительственного Французского агентства развития (AFD). Ее главными получателями были франкофонные государства Западной и Центральной Африки (немаловажное исключение — Эфиопия, получившая 158 млн евро, около 10% от общего объема). В 2020 г. на Африку приходилось 39% от двусторонней помощи развитию, выделенной Францией (80% от африканской «квоты» - на Африку южнее Сахары) [Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères, 2021]. Всего с 2012 г. AFD инвестировало в страны Сахеля 5,3 млрд евро, из них 471 млн евро в 2020 г. [Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères, 2020].
Реформа франка КФА: традиции и инновации
Противоречивое сочетание новаций и преемственности присутствовало и в другом важном шаге, сделанном Макроном, — реформе франка КФА. В 2017 г. Макрон не считал этот вопрос актуальным, что усилило эффект неожиданности от соглашения о реформе, подписанного 21 декабря 2019 г. в Абиджане с президентом Кот д'Ивуара Алас-саном Уаттара [Pigeaud, 2020, p. 12]. Инициатором реформы, насколько можно судить, выступил именно Уаттара. Он рассчитывал, что новая валюта, созданная вместо франка КФА, станет денежной единицей всех стран Экономического сообщества западноафриканских государств (ЭКОВАС). Это вызвало недовольство Нигерии, рассчитывавшей, что новая денежная единица будет образована на основе найры [Toulemonde, 2021].
В соглашении, подписанном в Абиджане, речь шла о совокупности мер, которые сокращали, хотя и не ликвидировали полностью французское влияние на валюту Западноафриканского валютного и экономического союза (ЗАЭВС). В дальнейшем эта валюта вместо франка КФА должна получить название «эко». Сохраняя фиксированный паритет валюты с евро (1 евро = 655,95 эко) и свободную конвертацию, гарантированную Парижем, страны ЗАЭВС освобождались от обязательства хранить 50% своих резервов в Казначействе Франции. Условие ухода французских представителей из структур Центрального банка государств Западной Африки (BCEAO) предполагало сохранение у Парижа рычагов влияния. С Францией согласовывалась кандидатура «независимого и квалифицированного» члена комитета BCEAO по монетарной политике; при наличии повышенных рисков Франция могла назначить своего представителя (с совещательным голосом) в совет директоров BCEAO [Bascher, 2021]. Однако в случае создания жизнеспособного механизма самостоятельного финансового регулирования в рамках ЭКОВАС будущее зоны франка в ее современном виде будет поставлено под вопрос.
У некоторых представителей французских элит, насколько можно судить, присутствовало стремление к еще большему отказу от «особых» финансовых отношений со странами Западной и Центральной Африки и к переводу их на бизнес-рельсы. В апреле 2021 г. Паскаль Бонифас, директор французского Института международных отношений и стратегии, так оценил итоги реформы: «Елисейский дворец не сумел разорвать монетарную связь со странами зоны франка, воплощенную во франке КФА. Африканские лидеры не желают пускаться в авантюру финансового суверенитета и предпочитают комфорт в виде паритета с евро, даже если Франция покинет органы управления западноафриканской валютой» [Boniface, 2021].
Таким образом, ответ на вопрос о степени новизны африканской политики Ма-крона серьезным образом зависит от отправной точки. Если сравнивать ее с голлист-ским наследием, то изменения очевидны, однако если сопоставлять действия Макрона
с предыдущими попытками модернизации франко-африканских отношений, начиная с Жискар д'Эстена, то налицо преемственность в поисках обновления. Как подчеркивал аналитик и бывший посол Мишель Дюкло, «наряду с амбициозным Макроном-новатором и сторонником глобального подхода к Африке существует классический Макрон, осторожный реалист, который проявляет себя в отношениях с Западной и Центральной Африкой...» [Duclos, 2021].
Заключение
Подводя итоги, можно констатировать, что анализ политики Франции в Субсахарской Африке в 2017—2021 гг. продемонстрировал стремление Парижа укрепить элементы многосторонности. Прежде всего речь шла о желании Макрона европеизировать и интернационализировать взаимодействие Пятой республики с Африкой за счет активизации диалога посредством ЕС, ООН, АС, других международных организаций и форматов. Данный посыл, частично воплощенный, затрагивал три «опоры» франко-африканских отношений: а) военные операции, к которым Париж стремился привлечь других членов ЕС, государства АС, а также надеялся сократить свое присутствие, укрепив силы «Сахельской пятерки»; б) франк КФА, при реформировании которого Париж передал больше полномочий странам Западной Африки; в) политика помощи развитию: в ее осуществлении Франция стремилась к большему учету международных критериев и принципов, сохраняя при этом акцент на билатеральном подходе.
Указанные тенденции, как правило, не были радикально новыми, а имели прецеденты в действиях прошлых французских президентов. В связи с этим уместно говорить не о «разрыве» с традициями африканской политики Франции, о котором в имиджевых целях упоминали многие главы Пятой республики, а о трансформациях в рамках преемственности.
К новациям подталкивали в первую очередь факторы международно-политического и экономического порядка, диктовавшие степень интереса, проявляемого Парижем к Африке. Конкуренция за влияние с КНР, Турцией и Россией, взаимозависимость в сфере безопасности между зоной Сахеля и Европой (факторы терроризма, миграционных потоков) стимулируют власти Пятой республики уделять внимание Субсахарской Африке. Вместе с тем дефицит экономических и военно-политических ресурсов подталкивает Париж к поиску способов разделить «бремя» африканской политики со своими союзниками, а также с самими странами региона. Как еще в 2010 г. отмечал британский эксперт Т. Чейфер, анализируя опыт африканской политики Парижа, «в настоящее время полагаться на двусторонний подход стало намного труднее, поскольку такая политика обходится слишком дорого. Таким образом, возникает необходимость создавать партнерства, чтобы разделить издержки и в военной сфере, и в сфере помощи развитию» [Chafer, Cumming, 2010, p. 57]. В значительной степени многосторонность является для Парижа способом максимизировать дивиденды от африканской политики и минимизировать затраты.
Список источников
Зуева К.П., Тимофеев П.П. (2018). Внешняя политика президента Франции Э. Макрона: прагматизм под маской атлантизма? // Мировая экономика и международные отношения. Т. 62. № 12. С. 83—91. doi:10.20542/0131-2227-2018-62-12-83-91
Немченко В.П. (2019). Африканский Союз на пути обновления // Азия и Африка сегодня. № 5. С. 60— 61. doi:10.31857/S032150750004752-9
Обичкина Е.О. (2018). Дипломатия Эммануэля Макрона: «новый курс»? // Франция при президенте Эммануэле Макроне: в начале пути / под ред. М.В. Клиновой, А.К. Кудрявцева, Ю.И. Рубинского, П.П. Тимофеева. М.: ИМЭМО РАН. С. 140-147.
Филиппов В.Р. (2020). Турне Э. Макрона по странам Африканского Рога // Азия и Африка сегодня. № 1. С. 10-16. doi:10.31857/S032150750008159-6
Халитова А.Р. (2020). Эволюция политики Франции в странах Субсахарской Африки в XXI в.: приоритеты и практики их реализации правительствами Н. Саркози и Ф. Олланда: дисс. ... канд. ист. наук. М.: Институт Африки РАН.
Bach D. (1984). La politique africaine de Valéry Giscard d'Estaing: contraintes historiques et nouveaux espaces économiques [The African Policy of Valéry d'Estaing: Historical Constraints and New Economic Spaces]. Bordeaux: IEP. (in French)
Bascher J. (2021). Rapport au nom de la commission des finances [Report on Behalf ofthe Finance Committee]. 20 January. Режим доступа: http://www.senat.fr/rap/l20-289/l20-289_mono.html (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Barbière C., Flausch M. (2018). More Funds for G5 Sahel After Brussels Conference // Euractiv. 26 February. Режим доступа: https://www.euractiv.com/section/development-policy/news/more-funds-for-g5-sahel-after-brussels-conference/ (дата обращения: 03.09.2021).
Boniface P. (2021). Le piège africain de Macron [Macron's African Trap: 4 Questions to Pascal Airault] // IRIS. 21 April. Режим доступа: https://www.iris-france.org/156620-le-piege-africain-de-macron-4-ques-tions-a-pascal-airault/ (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Chafer T., Cumming G. (2010). Cinquante ans de politique africaine de la France: Un point de vue britannique [Fifty Years of African Politics in France: A British Point of View] // Afrique Contemporaine. Vol. 3. No. 235. P. 53-62. (in French). doi:10.3917/AFC0.235.0053
de Vergès M. (2021). Au sommet de Paris sur l'Afrique, un appel à "accélérer" la vaccination sur le continent [At the Paris Summit on Africa, a Call to "Accelerate" Vaccination on the Continent] // Le Monde. 19 May. Режим доступа: https://www.lemonde.fr/afrique/article/2021/05/19/au-sommet-de-paris-sur-l-afrique-un-appel-a-accelerer-la-vaccination-sur-le-continent_6080655_3212.html (accessed 22 February 2022). (in French)
Duclos M. (2021). Les deux politiques africaines du Président Macron [President Macron's Two African Policies: Elements of an Initial Assessment] // Institute Montaigne. 3 June. Режим доступа: https://www.institut-montaigne.org/blog/les-deux-politiques-africaines-du-president-macron-elements-dun-premier-bilan (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
France Inter (2021). L'Invité de 7H50 [The 7:50AM Guest]. 18 February. Режим доступа: https://www.fran-ceinter.fr/emissions/l-invite-de-7h50/l-invite-de-7h50-18-fevrier-2021 (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Gaulme F. (2019). Emmanuel Macron et l'Afrique. La vision et l'héritage [Emmanuel Macron and Africa: Vision and Legacy]. Paris: IFRI.
Jeune Afrique (2021). Russie-France: Emmanuel Macron à l'offensive pour faire barrage à Wagner au Mali [Russia-France: Emmanuel Macron on the Offensive to Block Wagner in Mail]. 16 November. Режим доступа: https://www.jeuneafrique.com/1266594/politique/russie-france-emmanuel-macron-a-loffensive-pour-faire-barrage-a-wagner-au-mali/ (дата обращения: 21.02.2022). (in French)
Loi du 4 août 2021 de programmation relatif au développement solidaire et à la lutte contre les inégalités mondiales [Law of 4 August 2021 on Programming Relating to Solidarity Development and the Fight Against Global Inequalities] (Loi) (2021). Режим доступа: https://www.vie-publique.fr/loi/277797-loi-4-aout-2021-pro-grammation-aide-publique-developpement-solidaire (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Lynch C., Detsch J. (2021). Washington Scrambles France's Mali Exit Strategy // Foreign Policy. 18 June. Режим доступа: https://foreignpolicy.com/2021/06/18/biden-sahel-france-mali-exit-plan/ (дата обращения: 21.02.2022).
Macron E. (2017a). Discours à l'ouverture de la conférence des Ambassadeurs [Speech by the President of the Republic at the Opening of the Conference of Ambassadors] // Élysée. 29 August. Режим доступа: https://
www.elysee.fr/emmanuel-macron/2017/08/29/discours-du-president-de-la-republique-a-l-ouverture-de-la-conference-des-ambassadeurs (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Macron E. (2017b). Discours devant la 72e Assemblée générale des Nations Unies [Speech by Emmanuel Macron to the United Nations General Council] // Élysée. 20 September. Режим доступа: https://www. elysee.fr/emmanuel-macron/2017/09/20/discours-d-emmanuel-macron-devant-la-72e-assemblee-generale-des-nations-unies (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Macron E. (2017c). Discours à l'université de Ouagadougou [Speech by Emmanuel Macron at the University of Ouagadougou] // Élysée. 28 November. Режим доступа: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2017/11/28/discours-demmanuel-macron-a-luniversite-de-ouagadougou (дата обращения:
03.09.2021). (in French)
Macron E. (2018). Discours devant la 73e Assemblée générale des Nations Unies [Speech by French President Emmanuel Macron at the 73rd United Nations General Assembly] // Élysée. 25 September. Режим доступа: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2018/09/26/discours-du-president-de-la-republique-emmanuel-macron-a-la-73e-assemblee-generale-des-nations-unies (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Ministry for Europe and Foreign Affairs (2018). Prévention, résilience et paix durable (2018-2020) [Prevention, Resiliance and Sustainable Peace (2018-2020)]. Strategic Report. Режим доступа: https://www.diplo-matie.gouv.fr/IMG/pdf/meae_strategie_etatsfragiles_bd_web_cle091a27.pdf (дата обращения: 21.02.2022). (in French)
Ministry for Europe and Foreign Affairs (2020). G5 Sahel Joint Force and the Sahel Alliance. Режим доступа: https://www.diplomatie.gouv.fr/en/french-foreign-policy/security-disarmament-and-non-proliferation/cri-ses-and-conflicts/g5-sahel-joint-force-and-the-sahel-alliance/ (дата обращения: 15.12.2021).
Ministry for Europe and Foreign Affairs (2021). Les chiffres de l'aide française [French Aid Figures]. Режим доступа: https://www.diplomatie.gouv.fr/fr/politique-etrangere-de-la-france/developpement/les-chiffres-de-l-aide-francaise/ (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Ministry of the Armed Forces (2017). Revue stratégique de défense et de sécurité nationale [Strategic Review of Defence and National Security]. Режим доступа: https://www.defense.gouv.fr/dgris/politique-de-defense/ revue-strategique-2017/revue-strategique (дата обращения: 21.02.2022). (in French)
Ministry of the Armed Forces (2021). Actualisation stratégique [Strategic Update]. Режим доступа: https://www.defense.gouv.fr/dgris/politique-de-defense/actualisation-strategique-2021 (дата обращения:
21.02.2022). (in French)
Pannier A., Schmitt O. (2019). To Fight Another Day: France Between the Fight Against Terrorism and Future Warfare // International Affairs. Vol. 95. Iss. 4. P. 897-916. doi:10.1093/ia/iiz050
Pigeaud F. (2020). Présence française en Afrique, le ras-le-bol [French Presence in Africa, Fed Up] // Le Monde diplomatique. (March). Режим доступа: https://www.monde-diplomatique.fr/2020/03/PIGEAUD/61500 (accessed 22 February 2022). (in French)
Presidential Council for Africa (2021). Qu'est-ce que le CPA? [What is the CPA?]. Режим доступа: https:// www.cpafrique.fr/a-propos/ (дата обращения: 03.09.2021). (in French)
Pye K. (2021). The Sahel: Europe's Forever War? Centre for European Reform Policy Brief. 31 March. Режим доступа: https://www.cer.eu/publications/archive/policy-brief/2021/sahel-europes-forever-war (дата обращения: 15.12.2021).
RTL (2021). Mali: la France "n'a pas vocation à rester", dit Emmanuel Macron [Mali: France "Is Not Intended to Stay" Says Emmanuel Macron]. 9 October. Режим доступа: https://www.rtl.fr/actu/politique/ma-li-la-france-n-a-pas-vocation-a-rester-dit-emmanuel-macron-7900083415 (дата обращения: 15.12.2021). (in French)
The Great Continent (2020). La doctrine Macron: une conversation avec le Président français [The Macron Doctrine: A Conversation With the French President]. 16 November. Режим доступа: https://legrandconti-nent.eu/fr/2020/11/16/macron (дата обращения: 21.02.2022). (in French)
The Sahel Alliance (2021). Режим доступа: https://www.alliance-sahel.org/en/sahel-alliance/ (дата обращения: 03.09.2021).
Toulemonde M. (2021). Réforme du franc CFA: qu'est-ce qui a changé? [Reform of the CFA Franc: What Has Changed?] // Jeune Afrique. 13 May. Режим доступа: https://www.jeuneafrique.com/mag/893369/econo-mie/reforme-du-franc-cfa-ce-qui-va-changer-en-2020/ (accessed 22 February 2022). (in French)
Vincent E. (2021). Risques et périls de la fin de "Barkhane" au Sahel [Risks and Perils of the End of "Barkhane" in the Sahel] // Le Monde. 11 June. Режим доступа: https://www.lemonde.fr/international/ar-ticle/2021/06/11/risques-et-perils-de-la-fin-de-barkhane_6083674_3210.htmI (accessed 22 February 2022). (in French)
International Organisations Research Journal, 2022, vol. 17, no 1, pp. 114-128 Original article
doi:10.17323/1996-7845-2022-01-05
Multilateralism as Forced Necessity? Evolution of the French Policy in Sub-Saharan Africa: Continuity and Change1
I. Magadeev
Iskander Magadeev — PhD (History), Associate Professor of Department of European and American Studies, School of International Relations, Moscow State Institute of International Relations (MGIMO-University); 76 Vernadskogo Prospect, Moscow, 119454, Russian Federation; [email protected]
Abstract
French foreign policy discourse during the presidency of E. Macron was often based on the idea of multilateralism as pillar of the international order. Nevertheless, the motives that governed the French approach were far from idealist. The purpose of this article is to analyze the relationship between the rhetoric of multilateralism and the practice of the Fifth Republic's policy in Sub-Saharan Africa in 2017—21. Conclusions are drawn from the documents of the French ministries, texts of French laws and the speeches of the president. The analysis proceeds by exploring the evolution of Paris' approach to the three main "pillars" of its African policy: the French military presence, the influence on the Western and Central African countries' financial system (the former CFA franc), and, finally, French aid to development. In his policy toward Sub-Saharan Africa, Macron showed a clear intention to modernize the practices of the past and to inject more multilateralism into them. The French president wanted to strengthen European and global dimensions of the relations between the Fifth Republic and Africa; he aimed to put these relations into a broader framework, including European Union (EU), the United Nations (UN), the African Union, and other international organizations and fora. Macron also pursued the reform of the CFA franc, which gave more authority to the Western African countries themselves. He validated the evolution in the sphere of aid to development, which resulted in more convergence between the French methods and the international recommendations, though at the same time Paris persisted in its preference for bilateral mechanisms of aid. In general, the emphasis put on multilateralism was a French method to maximize the benefits from its African policy and to minimize its costs.
Keywords: France, Africa, multilateralism, international relations, Sahel
For citation: Magadeev I. (2022). Multilateralism as Forced Necessity? Evolution ofthe French Policy in Sub-Saharan Africa: Continuity and Change. International Organisations Research Journal, vol. 17, no 1, pp. 114—128 (In English). doi:10.17323/1996-7845-2022-01-05
References
Bach D. (1984). La politique africaine de Valéry Giscard d'Estaing: contraintes historiques et nouveaux espaces économiques, Bordeaux: IEP.
Barbière C., Flausch M. (2018). More funds for G5 Sahel after Brussels conference, 26 February. Available at: https://www.euractiv.com/section/development-policy/news/more-funds-for-g5-sahel-after-brussels-con-ference/ (accessed 3 September 2021).
Bascher J. (2021). Rapport au nom de la commission des finances, 20 janvier. Available at: http://www.senat.fr/ rap/l20-289/l20-289_mono.html (accessed 3 September 2021).
Boniface P. (2021). Le piège africain de Macron. 21 avril. Available at: https://www.iris-france.org/156620-le-piege-africain-de-macron-4-questions-a-pascal-airault/ (accessed 3 September 2021).
Chafer T., Cumming G. (2010). Cinquante ans de politique africaine de la France. Un point de vue britannique. Afrique contemporaine, no 3, pp. 53—62. doi:10.3917/AFC0.235.0053
1 This article was submitted 07.07.2021.
Conseil présidentiel pour l'Afrique (2021). Qu'est-ce que le CPA? Available at: https://www.cpafrique.fr/a-propos/ (accessed 3 September 2021).
Duclos M. (2021). Les deux politiques africaines du Président Macron, 3 juin. Available at: https://www.in-stitutmontaigne.org/blog/les-deux-politiques-africaines-du-president-macron-elements-dun-premier-bilan (accessed 3 September 2021).
Filippov V.R. (2020). Turne E. Makrona po stranam Afrikanskogo Roga [E. Macron's Tour in the Countries of the African Horn]. Aziya iAfrikasegodnya, no 1, pp. 10-16. (in Russian). doi:10.31857/S032150750008159-6
France Inter (2021). 18 février. Available at: https://www.franceinter.fr/emissions/l-invite-de-7h50/l-invite-de-7h50-18-fevrier-2021 (accessed 3 September 2021).
Gaulme F. (2019). Emmanuel Macron et l'Afrique. La vision et l'héritage. Paris: IFRI.
Jeune Afrique (2021). Russie-France: Emmanuel Macron à l'offensive pour faire barrage à Wagner au Mali. Jeune Afrique, 16 Novembre.
Khalitova A.R. (2020). Evolyutsiyapolitiki Frantsii v stranakh Subsakharskoi Afriki vXXIv.:prioritety ipraktiki ikh realizatsii pravitel'stvami N. Sarkozi i F. Ollanda [Evolution of the French policy in Sub-Saharan Africa in the XXI century: priorities and practices of their realisation by the governments of N. Sarkozy and F. Hollande] (PhD Thesis). Moscow: Institut Afriki RAN.
Loi de programmation relatif au développement solidaire et à la lutte contre les inégalités mondiales, 4 août [Law of 4 August 2021 on Programming Relating to Solidarity Development and the Fight Against Global Inequalities] (Loi) (2021). Available at: https://www.vie-publique.fr/loi/277797-loi-4-aout-2021-programma-tion-aide-publique-developpement-solidaire (accessed 3 September 2021).
Lynch C., Detsch J. (2021). Washington Scrambles France's Mali Exit Strategy. Foreign Policy, 18 June.
Macron E. (2017a). Discours à l'ouverture de la conférence des Ambassadeurs, 29 août. Available at: https:// www.elysee.fr/emmanuel-macron/2017/08/29/discours-du-president-de-la-republique-a-l-ouverture-de-la-conference-des-ambassadeurs (accessed 3 September 2021).
Macron E. (2017b). Discours devant la 72e Assemblée générale des Nations Unies, 20 Septembre. Available at: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2017/09/20/discours-d-emmanuel-macron-devant-la-72e-assem-blee-generale-des-nations-unies (accessed 3 September 2021).
Macron E. (2017c). Discours à l'université de Ouagadougou, 28 Novembre. Available at: https://www.elysee. fr/emmanuel-macron/2017/11/28/discours-demmanuel-macron-a-luniversite-de-ouagadougou (accessed 3 September 2021).
Macron E. (2018). Discours devant la 73e Assemblée générale des Nations Unies. 25 Septembre. Available at: https://www.elysee.fr/emmanuel-macron/2018/09/26/discours-du-president-de-la-republique-emmanuel-macron-a-la-73e-assemblee-generale-des-nations-unies (accessed 3 September 2021).
Macron E. (2020). La doctrine Macron: une conversation avec le Président français. Le Grand continent, 16 Novembre.
Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères (2018). Prévention, résilience et paix durable (2018—2020). Paris: DGM.
Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères (2020). G5 Sahel Joint Force and the Sahel Alliance. Available at: https://www.diplomatie.gouv.fr/en/french-foreign-policy/security-disarmament-and-non-proliferation/ crises-and-conflicts/g5-sahel-joint-force-and-the-sahel-alliance/ (accessed 15 December 2021).
Ministère de l'Europe et des Affaires étrangères (2021). Les chiffres de l'aide française. Available at: https:// www.diplomatie.gouv.fr/fr/politique-etrangere-de-la-france/developpement/les-chiffres-de-l-aide-fran-caise/ (accessed 3 September 2021).
Ministère des Armées (2017). Revue stratégique de défense et de sécurité nationale. Paris: DICoD. Ministère des Armées (2021). Actualisation stratégique. Paris: DICoD.
Nemchenko V.P. (2019). Afrikanskii Soyuz na puti obnovleniya [African Union on Reformist Track]. Aziya i Afrika segodnya, no 5, pp. 60-61. doi:10.31857/S032150750004752-9
Obichkina E.O. (2018) Diplomatiya Emmanuelya Makrona: "novyi kurs"? [Diplomacy of Emmanuel Macron: the "New Deal"?]. Frantsiya pri prezidente Emmanuele Makrone: v nachale puti [France during the Presidenship of Emmanuel Macron: Starting the Road] (M.V. Klinova, A.K. Kudryavtsev, Yu.I. Rubinskii, P.P. Timofeev (eds.)). Moscow: IMEMO RAN, pp. 140-147. (in Russian)
Pannier A., Schmitt O. (2019). To Fight another Day: France between the Fight against Terrorism and Future Warfare. International Affairs, vol. 95, no 4, pp. 897-916. doi:10.1093/ia/iiz050
Pigeaud F. (2020) Présence française en Afrique, le ras-le-bol. Le Monde diplomaique (mars). P. 12.
Pye K. (2021). The Sahel: Europe's Forever War? Available at: https://www.cer.eu/publications/archive/poli-cy-brief/2021/sahel-europes-forever-war (accessed 15 December 2021).
RTL (2021). Mali: la France "n'a pas vocation à rester", dit Emmanuel Macron, 9 octobre. Available at: https:// www.rtl.fr/actu/politique/mali-la-france-n-a-pas-vocation-a-rester-dit-emmanuel-macron-7900083415 (accessed 15 December 2021).
The Sahel Alliance (2021). Available at: https://www.alliance-sahel.org/en/sahel-alliance/ (accessed 3 September 2021).
Toulemonde M. (2021). Réforme du franc CFA: qu'est-ce qui a changé? Jeune Afrique, 13 mai.
Vergès M. de (2021). Au sommet de Paris sur l'Afrique, un appel à "accélérer" la vaccination sur le continent. Le Monde, 19 mai.
Vernet H. (2021). À la veille du 14 Juillet, Macron rend hommage au général Lecointre, chef d'état-major sur le départ. Le Parisien, 13 juillet.
Vincent E. (2021). Risques et périls de la fin de "Barkhane" au Sahel. Le Monde, 11 juin.
Zueva K.P., Timofeev P.P. (2018). Vneshnyaya politika prezidenta Frantsii E. Makrona: pragmatizm pod maskoi atlantizma? [Foreign Policy of the President of France E. Macron: Pragmatism behind the Mask of Atlantism?]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, vol. 62, no 12, pp. 83-91. (in Russian). doi:10.20542/0131-2227-2018-62-12-83-91
