CC BY
32
ИССЛЕДОВАНИЯ ВОДНЫХ БИОЛОГИЧЕСКИХ РЕСУРСОВ КАМЧАТКИ И СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ ТИХОГО ОКЕАНА, 2015, вып. 37
УДК 639.21(282.257.42/282.257.43) DOI: 10.15853/2072-8212.2015.37.146-163
МНОГОЛЕТНЯЯ ДИНАМИКА И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ РЕСУРСОВ ПРОМЫСЛОВЫХ РЫБ РЕК ПЕНЖИНА И ТАЛОВКА (СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ КАМЧАТКА)
М.В. Коваль, С.Л. Горин*, А.В. Бугаев, О.В. Фролов, М.В. Жаравин
Зав. отд., зав. отд., Камчатский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и
океанографии
683000 Петропавловск-Камчатский, Набережная, 18 Тел: (4152) 41-27-01
E-mail: koval.m.v@kamniro.ru, bugaev.a.v@kamniro.ru
*Вед. н. с., Всероссийский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии 107140 Москва, Верхняя Красносельская, 17 Тел.: (499) 264-81-22 E-mail: gorinser@mail.ru
ПРОМЫСЛОВЫЙ ОБЪЕКТ, СОСТОЯНИЕ РЕСУРСОВ, ПРОМЫСЕЛ, ПОТРЕБИТЕЛЬСКОЕ РЫБОЛОВСТВО, УЛОВ НА УСИЛИЕ, РЕКА ПЕНЖИНА, РЕКА ТАЛОВКА, КАМЧАТКА
На основании результатов собственных полевых исследований 2014 г. и с учетом доступных литературных и архивных сведений, впервые исследована многолетняя динамика и оценено современное состояние ресурсов промысловых рыб рек Пенжина и Таловка (Северо-Западная Камчатка). Установлено, что наиболее перспективными объектами промысла в бассейнах этих рек являются кета, хариус, щука, валек, сиг-пыжьян, налим, а в устьевой области — корюшки и навага. В настоящее время промышленный вылов в этом районе отсутствует. Незначительная часть рыбных ресурсов осваивается местным населением исключительно в рамках потребительского и спортивно-любительского рыболовства. В связи с фактическим отсутствием государственного контроля, в последние десятилетия были подорваны запасы чира, которые сейчас уже никакого промыслового значения не имеют. Популяции пенжинского омуля и сибирской ряпушки также находятся под повышенным воздействием потребительского лова, и поэтому в ближайшие годы следует ожидать снижения их численности.
LONGTERM DYNAMICS AND MODERN STATE OF COMMERCIAL FISH RESOURCE IN THE PENZHINA AND TALOVKA RIVERS (NORTHWEST KAMCHATKA)
М.^ Koval, S.L. Gorin*, А.^ Bugaev, О.^ Frolov, М.^ Zharavin
Head of dep., head of dep., engineer, engineer, Kamchatka Research Institute of Fisheries and Oceanography 683000 Petropavlovsk-Kamchatsky, Naberedzhnaya, 18 Tel.: (4152) 41-27-01
E-mail: koval.m.v@kamniro.ru, bugaev.a.v@kamniro.ru
*Leading scientist, Russian Federal Research Institute of Fisheries and Oceanography 107140 Moscow, Verkhnyaya Krasnoselskaya, 17 Tel.: (499) 264-81-22 E-mail: gorinser@mail.ru
COMMERCIAL FISHES, STOCK ABUNDANCE, FISHERY, COMMUNITY-SUPPORTED FISHING, CATCH PER UNIT EFFORT, PENZHINA RIVER, TALOVKA RIVER, KAMCHATKA
Modern state and long-term dynamics of commercial fish species resource was studied first time in the rivers Penzhina and Talovka (Northwest Kamchatka) on the base of available modern and archive literature data and results obtained by authors in 2014. It has been found that the most perspective commercial objects in the systems of the rivers would be chum salmon, Kamchatka grayling, pike, round whitefish, pizhyan and burbot, whereas in the mouth area — smelts and saffron cod. There is no commercial fishing now in the area mentioned. A small part of this resource has been developing by local native people for food or for purposes of sport or amateur fishing only. Stock of broad whitefish has been undermined in recent years in view of in-fact absence of state control, and now the species does not play commercial role anymore. Populations of Penzhina omul and siberian cisco also have been under intense pressure of amateur fishing, what is determining stock abundance decrease in the coming years.
О состоянии рыбных ресурсов крупнейшей речной системы Камчатского края — бассейнов рек Пенжина и Таловка — до настоящего времени было известно немного. Это объясняется как недостаточным количеством рыбохозяйственных иссле-
дований в этом труднодоступном районе, так и фактическим отсутствием достоверной промысловой статистики. В целом, было известно, что бассейны этих рек являются местом воспроизводства тихоокеанских лососей р. ОпсоАупЛш и редких
для камчатской ихтиофауны пресноводных видов рыб, из которых несколько являются краснокнижными (Берг, 1932, 1948; Остроумов, 1962; Куренков, 1965, 1984; Черешнев, 1996, 1998; Черешнев и др., 2002; Введенская, 2008; Введенская и др., 2008; Токранов, 2012). Почти во всех публикациях (а до настоящего времени их вышло немного) обсуждались вопросы систематики и популяционной биологии отдельных видов рыб, а также их морфологические и генетические особенности (Решетников, 1979, 1980; Решетников и др., 1976; Войтович Н.В., Войтович В.В., 1983, 1983а, 1986, 1991; Войтович, 1987; Черешнев и др., 1991, 1991а, 1992; Черешнев, Скопец, 1992; и некоторые др.). И лишь в небольшом количестве научных работ, опубликованных сотрудниками КамчатНИРО в последние годы, содержалась самая общая информация о ресурсном потенциале этого района (Шатило, 2011; Погодаев и др., 2012; Шубкин и др., 2012).
Что касается неопубликованных материалов, то еще в поздний советский период (с 1975 по 1991 гг.) в бассейнах рек Пенжина и Таловка было выполнено несколько масштабных экспедиций Камчатрыбвода и КамчатНИРО, основная цель которых заключалась в рыбохозяйственном обследовании этого района. В них впервые были получены разнообразные сведения об ихтиофауне речных бассейнов, в том числе и данные о состоянии запасов промысловых рыб и объемах их промыслового изъятия в тот период. И хотя некоторые результаты этих исследований были опубликованы в нескольких статьях (Войтович Н.В., Войтович В.В., 1983, 1983а, 1986, 1991; Войтович и др., 1986; Войтович, 1987; Черешнев и др., 1991, 1991а; Челноков, 1994, 1994а), их основные итоги так и остались в архивах.
В связи с вышесказанным, одна из задач нашей комплексной экспедиции в бассейны рек Пенжина и Таловка в 2014 г. заключалась в определении рыбохозяйственного потенциала данного малоизученного района. Для этого был проведен полевой сбор данных по численности, распределению и биологическому состоянию популяций основных промысловых рыб. Полученные материалы проанализированы с учетом всех доступных литературных и архивных сведений. На этой основе выполнен анализ многолетней динамики и оценено современное состояние ресурсов промысловых рыб исследуемого района. Эти итоги и изложены в настоящей статье.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДИКА Полевые работы для оценки численности и распределения промысловых рыб в бассейнах рек Пенжина и Таловка, а также в верхней части Пен-жинской губы, выполнены в июле-сентябре 2014 г. Основными контрольными орудиями лова в бассейнах рек служили жаберные сети (с ячей 25, 40, 50, 55 мм). В устьевой области в качестве учетного орудия лова использованы контрольная жаберная сеть (с промысловой ячеей 55 мм), мальковый закидной невод 3^8 м, а на акватории Пенжинской губы — мальковый бим-трал 2,6/8,2 м (ячея в кутке у этих орудий лова составляла 4 мм). Дополнительным инструментом для оценки численности и распределения рыб служил цифровой научный эхолот В^оп^ DT-X (США) с частотой антенны 200 кГц. Гидроакустический учет проводили в режиме площадной съемки с вертикальной локацией толщи воды, а также в виде стационарных суточных постановок эхолота для горизонтальной регистрации в поперечном сечении реки.
В результате всего комплекса полевых ихтиологических работ в июле-сентябре 2014 г. были выполнены 101 постановка жаберных сетей, 43 неводных и 71 траловая станция (рис. 1). Общая протяженность съемок жаберными сетями в бассейнах рек составила около 350 км в р. Пенжине и 170 км в р. Таловке. Неводными съемками были охвачены участки в нижнем течении рек длиной около 60 км в р. Пенжине и 40 км в р. Таловке. Траловые съемки на акватории Пенжинской губы выполнены на расстоянии до 25 км от устьевых створов исследуемых рек. Общая длина галсов гидроакустической съемки составила около 240 км.
Для получения сравнимых результатов по численности и биомассе рыб, все уловы контрольных сетей пересчитывали на 12 ч застоя и на одну стандартную сеть длиной 50 м (далее СРиЕ, экз./сеть). Уловы на траловых и неводных станциях были пересчитаны на единицу площади по формуле:
^В) = п(Ь) / (Н х S) х 1000, где ^В) — относительная численность (^ или биомасса (В) на единицу площади, тыс. экз./км2 или кг/км2; п(Ь) — количество экз. (п) или г (Ь) в орудии лова; Н — горизонтальное раскрытие трала или невода, м; S — дистанция траления или длина замета, м. Коэффициент уловистости всех орудий лова был принят равным 1.
Расчет общей численности и биомассы рыб на исследованной акватории, по данным неводных,
траловых и гидроакустических съемок, выполняли площадным методом с использованием полигонов Тиссена-Вороного, построение которых осуществляли с помощью ГИС ESRI ArcView 3.3. Обработку результатов гидроакустических учетов проводили в программе Myriax EchoView 6.0. Для анализа и визуализации результатов исследований использовали программы Garmin MapSource 6.15; Microsoft Excel XP; Golden Software Surfer 11; Golden Software Grapher 10.
При анализе результатов исследований использованы следующие литературные и архивные материалы:
- немногочисленные публикации, в которых содержится отрывочная информация о состоянии запасов промысловых рыб в исследуемом районе (Шатило, 2011; Погодаев и др., 2012; Шубкин и др., 2012);
- неопубликованные данные из научных отчетов о результатах комплексных экспедиций Кам-
чатрыбвода и КамчатНИРО по рыбохозяйственно-му обследованию бассейнов рек Пенжина и Талов-ка в 1975, 1979-1981, 1989-1991 и 2010-2011 гг. (Царик и др., 1975; Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991; Упрямов, 1991, 1992; Шатило, 2011а);
- неопубликованные данные эпизодических рыбохозяйственных наблюдений сотрудников Камчатрыбвода в этом районе (Лысиков, 1982, 1983, 1984; Высланко, 2002);
- официальные статистические данные о промышленном вылове рыб в бассейнах исследуемых рек (по данным Северо-восточного территориального управления Росрыболовства и Отраслевой системы мониторинга);
- опросная информация, полученная от местных рыбаков и жителей населенных пунктов, расположенных в исследуемом районе (села Манилы, Каменское, Оклан, Слаутное, Аянка, Таловка).
Рис. 1. Схема расположения контрольных станций и гидроакустических съемок в период проведения рыбохо-зяйственных исследований в бассейнах и устьевой области рек Пенжина и Таловка и в верхней части Пенжинской губы в июле-сентябре 2014 г.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ В результате наших исследований установлено, что из всех видов проходных, полупроходных и пресноводных рыб, встречающихся в устьевой области и в бассейнах рек Пенжина и Таловка, к промысловым можно отнести следующие виды: кета Oncorhynchus keta, горбуша O. gorbuscha, кунджа Salvelinus leucomaenis, мальма S. malma, голец Леванидова S. levanidovi, камчатский хариус Thymallus mertensii, обыкновенная щука Esox lucius, обыкновенный валек Prosopium cylindraceum, сиг-пыжьян Coregonus lavaretuspid-schian, пенжинский омуль c. subautumnalis, сибирская ряпушка c. sardinella, чир c. nasus, тон-кохвостый налим Lota lota leptura, зубатая корюшка Osmerus dentex, обыкновенная малоротая корюшка Hypomesus olidus, дальневосточная навага Eleginus gracilis.
Ниже приведена характеристика промыслового значения отдельно для каждого вида или для группы видов.
Кета. Анализ совокупности имеющихся у нас материалов свидетельствует, что, несмотря на большое видовое разнообразие ихтиофауны исследуемого района, основным объектом промысла в бассейнах рек Пенжина и Таловка всегда была кета. При этом литературных данных об особенностях биологии пенжинской кеты крайне мало (Черешнев и др., 1992), а информация о состоянии ее ресурсов в этом районе отсутствует.
Некоторое представление о запасах кеты в исследуемых бассейнах можно получить, если сравнить динамику ее уловов в р. Пенжине с суммарным промышленным выловом на побережье всей Западной Камчатки (рис. 2).
По данным официальной статистики за всю историю промысла, межгодовые колебания уловов пенжинской кеты были настолько значительными, что в отдельных случаях могли отличаться на несколько порядков (рис. 2). Однако общий тренд свидетельствует о неуклонном снижении уловов вплоть до текущего года, в котором вылов кеты в бас-
сейне р. Пенжины (по данным Северо-восточного территориального управления Росрыболовства) составил всего лишь 10,5 т. В то же время на побережье Западной Камчатки в последние годы отмечался существенный рост ее запасов (Шевля-ков и др., 2014) (рис. 2).
Следует подчеркнуть, что динамика уловов пенжинской кеты, которую мы наблюдаем в последние десятилетия, несомненно, является следствием полностью неконтролируемого промысла и отсутствием достоверной отчетной информации (Царик и др., 1975; Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Высланко, 2002). Достаточно привести такой факт: в настоящее время в Пенжинском районе Камчатского края нет ни одного представительства рыбоохранных организаций и, соответственно, ни одного инспектора рыбоохраны.
По мнению сотрудников Камчатрыбвода (Ца-рик и др., 1975), достоверные данные о вылове пенжинской кеты относятся лишь к периоду до
g I 8 SR
Годы
Рис. 2. Официальный вылов кеты (тыс. т) на Западной Камчатке и в бассейне р. Пенжины (верх. рис.), а также доля пенжинской кеты в общем вылове западнокамчатской кеты (ниж. рис.) в 1921-2014 гг. (данные за 1921-1974 гг. из отчета Царик и др., 1975)
начала 1970-х гг. В те годы ежегодный промышленный лов в р. Пенжине централизованно проводили несколько государственных организаций (Пенжинский госпромхоз, Манильский и Перво-реченский рыболовецкие колхозы, и др.), которые и реализовывали рыбу местному населению. Но с 1972 г. промышленная добыча лососей и других пресноводных рыб этими организациями ежегодно снижалась (Царик и др., 1975). Одновременно местное население начало проводить самостоятельный лов по заявительному принципу (а часто и без него), в том числе и на нерестилищах (Челноков, 1990; Челноков и др., 1991; Высланко, 2002).
Начиная с 1921 г., максимальные уловы пенжин-ской кеты отмечены на рубеже 1920-1930-х гг., когда они составили в пределах 750-800 т (рис. 2). В эти же годы отмечен и максимальный вылов кеты на Западной Камчатке за всю историю наблюдений (на уровне 44-50 тыс. т). Таким образом, в эти годы общая доля кеты р. Пенжины не превышала 10% от общего ее вылова на западнокамчатском побережье. Однако если сравнить вклад уловов кеты р. Пенжи-ны в общий ее вылов на Западной Камчатке в другие годы, то обращает на себя внимание факт, что в период низкого состояния запасов в 1960-1990 гг. пенжинская кета могла составлять в отдельные годы более 50% от общего вылова этого вида на всем побережье. Например, так было в 1965, 1967 и 1969 гг., когда суммарная доля кеты р. Пенжины составила в общем вылове 51%, 63% и 53% соответственно (рис. 2), что, несомненно, может свидетельствовать о важном значении этой популяции в
воспроизводстве кеты всего западнокамчатского побережья.
В период полевых исследований 2014 г., массовый ход кеты в р. Пенжине начался в конце июля и продолжался до конца августа. Примерно такие же сроки массового хода кеты наблюдались в р. Пенжине в 1975 г. (Царик и др., 1975), а также в р. Таловке в 1979-1981 гг. (Войтович, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981) и в 1989-1991 гг. (Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991).
По данным сетной съемки, выполненной в августе 2014 г., половозрелая кета встречалась на всем протяжении р. Пенжины, от устьевой области до с. Аянки (около 345 км от устья). Уловы кеты в основном русле реки в этот период могли достигать 164 экз./сеть, хотя в среднем составляли 35 экз./сеть (рис. 3). В р. Таловке в сентябре 2014 г. кета также ловилась на всем обследованном участке, от устья до слияния рек Куюл и Энычаваям (около 150 км). Но ее уловы в этот период были несколько ниже, чем в р. Пенжине в августе 2014 г., и колебались от 0 до 72 экз./сеть (в среднем 23 экз./сеть).
Следует сказать, что данные контрольного сетного лова позволили получить только самое общее представление о состоянии ресурсов кеты в этом районе. Поэтому для количественной оценки подходов производителей кеты в р. Пенжину в августе 2014 г. (одновременно с контрольным ловом в этой реке на 12 км от ее устья) был выполнен гидроакустический учет эхолотом BioSonics DT-X в режиме горизонтальной локации с охватом поперечного сечения реки. Постановки эхолота были выполнены
Рис. 3. Изменение уловов на усилие (СРиЕ, экз./сеть) кеты по данным контрольного лова жаберными сетями в бассейнах рек Пенжина и Таловка в июле-сентябре 2014 г.
дважды: в период массового хода кеты, с 10 по 12 августа, а также после его завершения, с 27 по 29 августа. Это позволило получить ориентировочные данные о количестве производителей кеты, зашедших в р. Пенжину на различных этапах хода.
Необходимо отметить, что во время постановок эхолота была охвачена лишь часть поперечного сечения реки, что связано с большой шириной русла и очень высокими приливами. Даже в малые воды максимальная ширина речного русла в месте наблюдений превышала 600 м, а в полные воды ширина могла достигать 1600 м и более (рис. 4). Охватить такое пространство одним эхолотом не представлялось возможным. Эффективность гидроакустических учетов также снижалась из-за многочисленных отмелей и островов в поперечном сечении реки, высокой мутности воды, а также большого количества плавучего мусора (деревьев и отдельных веток, кусков торфа и др.).
В результате зона эффективной записи эхосиг-нала в месте установки эхолота в отлив не превышала, как правило, 15 м. Вместе с тем отмечено, что рыба мигрировала в устье реки только во время прилива, когда приливное течение было направлено из Пенжинской губы в сторону реки (рис. 5). Именно в этот период (продолжительно-
стью около 3 часов) длина зоны гидроакустической регистрации была максимальной (до 100 м). Но при этом и площадь сечения реки также значительно увеличивалась, поэтому основная часть ее русла (где также могла мигрировать взрослая кета) оставалась не охваченной гидроакустическими наблюдениями. С учетом вышесказанного, полученная оценка количества производителей кеты, зашедших в р. Пенжину в 2014 г., существенно занижена.
По данным эхосчета, 11-12 августа 2014 г. было учтено 23 026 рыб, а 28-29 августа — 1307 рыб. В эти же даты в контрольной сети было отмечено по 25 и 2 экз. производителей кеты соответственно. На основании соотношения между количеством рыб, учтенных эхосчетом, и их количеством в контрольных уловах за весь период наших наблюдений с 2 июля по 6 сентября 2014 г., установлено, что суммарно в р. Пенжине через охваченный гидроакустическим учетом участок реки прошло порядка 515 тыс. экз. производителей кеты. Средняя масса рыб в контрольных сетях в этот период составила 2150 г. Таким образом, суммарная биомасса производителей кеты, учтенных в р. Пенжи-не за исследованный нами период, составила около 1100 т (рис. 6).
Рис. 4. Поперечное сечение р. Пенжины в месте проведения гидроакустических учетов производителей кеты в августе 2014 г. (12 км от устьевого створа)
Другие виды лососей и гольцы. По данным всех предыдущих исследователей, другие виды тихоокеанских лососей (прежде всего, горбуша), а также проходные гольцы (кунджа и мальма), в бассейнах рек Пенжина и Таловка встречаются редко и промышленного значения, как правило, не имеют (рис. 7). В отдельные годы могут существовать некоторые колебания общих подходов горбуши и гольцов, однако их численность здесь всегда была многократно ниже, чем кеты (Царик и др., 1975; Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991). Этот же вывод подтвердили и результаты наших полевых исследований. Так, за все время наблюдений в июле-августе 2014 г., в наших уловах отмечены всего лишь 9 экз. мальмы (в р. Пенжине), 7 экз. кунджи (из них 4 экз. в р. Пенжине и 3 экз. в р. Таловке), 2 экз. горбуши, а также 1 экз. гольца Леванидова (эти рыбы были выловлены в р. Пенжине).
Нерка Oncorhynchus пе^а в этих реках, судя по всему, также встречается крайне редко. За весь период наблюдений, начиная с 1975 г., она встречена в уловах лишь однажды — в р. Таловке 18 сентября 1990 г. Однако эта рыба была идентифицирована до вида уже впоследствии, по чешуе (Челноков и др., 1991), поэтому возможно, что определение было ошибочным. По данным Северо-Восточного территориального управления Росрыболовства, вылов нерки в р. Пенжине в 2011 г. составил 2,2 т. Для других лет официальная статистика о вылове этого вида в реке отсутствует, поэтому представленные данные, скорее всего, также ошибочны. Но все-таки местные рыбаки сообщают о том,
Рис. 5. Суточная динамика изменения уровня воды и численности производителей кеты, зашедшей в р. Пенжину в период массового хода 11-12 августа (верх. рис.) и после его завершения 28-29 августа 2014 г. (ниж. рис.) (по данным гидроакустического учета эхолотом В^оп^ DT-X в створе реки)
Рис. 6. Численность и биомасса производителей кеты, зашедших в р. Пен-жину через охваченный гидроакустическим учетом участок реки в период со 2 июля по 6 сентября 2014 г.
% 100
N=1917
444
Р. Пенжина 455
743
1782
60
60
40
20
И
1975 1990 2010 2010 2014
Июнь-октябрь Июль-август Май Октябрь Июль-сентябрь
Р. Таловка
N=1416 868 618 766 1200 562 121 755
1979 1980 1981 1989 1990 1991 2011
Июнь- Июнь- Июнь- Июль- Август- Июль- Август
октябрь октябрь октябрь октябрь сентябрь сентябрь
2014
[Кета
□ Хариус
I Щука
О Валек
О Сиг-пыжьян
□ Омуль и ряпушка {«сельдягка»)
□ Чир
О Гольцы
[Налим
I Кета
□ Хариус
I Щука
□ Валек
п Сиг-пыжьян
□ Омуль и ряпушка («сельдятка»)
□ Чир
□ Гольцы
■ Налим
Рис. 7. Многолетняя динамика видового состава уловов (в %) основных промысловых рыб в бассейнах рек Пенжина и Таловка в 1975-2014 гг. (обобщено по результатам наших исследований, а также по данным Царик и др., 1975; Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991;
Упрямов, 1991; Шатило, 2011, 2011а; Погодаев и др., 2012)
что иногда нерка встречается в прилове при промысле кеты.
По опросным сведениям, в осенний период в уловах могут попадаться единичные экземпляры кижуча Oncorhynchus kisutch. Например, по устному сообщению сотрудника Верхнепенжинской метеостанции Камчатского УГМС жителя с. Сла-утное А. Гарника, кижуч встречается, хотя и крайне редко, в уловах рыбаков на участке реки между селами Аянка и Слаутное. Однако в наши сети он не попадал. Нет сведений о поимках кижуча и в материалах предыдущих исследователей (Царик и др., 1975; Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991; Упрямов, 1991, 1992; Шатило, 2011, 2011а; Погодаев и др., 2012). Что касается чавычи Оп-со^уп^ш tschawytscha, то каких-либо достоверных данных о ее заходах в бассейны исследуемых рек найти не удалось.
Хариус и щука. Помимо кеты, наиболее перспективными объектами промысла в реках Пенжина и Таловка являются камчатский хариус и обыкновенная щука. В настоящее время эти виды широко распространены по речным бассейнам и имеют очень высокую численность (Шатило, 2011, 2011а; Погодаев и др., 2012; Шубкин и др., 2012; наши наблюдения) (рис. 7). Учитывая, что оба вида — хищники, и поэтому могут в значительной степени влиять на численность других, более ценных видов рыб, их промысел в этом районе можно считать мелиоративным. Об этом же, в свое время, говорили и специалисты Камчатрыбвода и Камчат-НИРО (Войтович, 1980, 1981; Шатило, 2011, 2011а; Погодаев и др., 2012; Шубкин и др., 2012). Так, по нашим наблюдениям, в питании хариуса и щуки в нижнем течении р. Пенжины в июле-сентябре 2014 г. существенную долю составляла молодь различных видов рыб, в том числе и сиговых. Судя по всему, такой характер питания ха-
риуса и щуки в этих реках является вполне типичным (Войтович, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; Введенская, 2008).
В период сетных и неводных съемок, выполненных в августе-сентябре 2014 г., камчатский хариус промыслового размера (более 25 см) встречался в реках Пенжина и Таловка повсеместно, а его улов составлял на отдельных участках до 60-80 экз. (рис. 8) на одно усилие промысловых сетей (яч. 50-55 мм) и 40-60 экз. за один замет малькового невода.
Материалы неводных съемок позволили оценить численность и биомассу молоди камчатского хариуса (менее 25 см) (а также некоторых видов
Рис. 8. Изменение уловов на усилие (СРиЕ, экз./сеть) камчатского хариуса и обыкновенной щуки по данным контрольного лова жаберными сетями в бассейнах рек Пенжина и Таловка в июле-сентябре 2014 г.
сиговых рыб) на обследованной акватории (рис. 9, табл. 1). Как следует из таблицы 1, общая численность молоди хариуса (ср. длиной 11,7 см) на участке реки между селами Каменское и Манилы (общей протяженностью около 50 км) в августе - начале сентября 2014 г. составляла 180-250 тыс. экз. при биомассе 10-13 т. На 30-километровом участке нижнего течения р. Таловки суммарная численность и биомасса молоди хариуса были равны 66 тыс. экз. и 0,7 т. В связи с тем, что в р. Пенжине наряду с молодью в мальковый невод достаточно часто попадал также крупный хариус (длиной 25-35 см и массой 300-500 г), его относительная биомасса, по данным неводного лова в этой реке, в августе 2014 г. составила 0,34 т/км2, тогда как в р. Таловке она была в тот же период почти в 5 раз ниже (0,7 т/км2). При этом величины относитель-
ной численности этого вида в нижнем течении обеих рек были близки (8,78 и 7,21 тыс. экз./км2 соответственно).
В экспедиции Камчатрыбвода в 1975 г. в р. Белой (левый приток р. Пенжины) на участке длиной 155 км суммарная численность камчатского хариуса (вместе с вальком) была оценена приблизительно в 1297 тыс. экз. В р. Оклан на участке длиной 135 км количество хариуса составило в 1975 г. 836,6 тыс. экз. (Царик и др., 1975).
Щука в уловах жаберных сетей в р. Пенжине в августе-сентябре 2014 г. преобладала в главном русле среднего течения (между селами Слаутное и Каменское), где ее улов на усилие мог достигать около 50 экз./сеть (рис. 8). В р. Таловке максимальный улов щуки составил 130 экз./сеть. По оценке Ф.Г. Челнокова (1992), относительная численность
Рис. 9. Расположение станций неводных съемок и участков нижнего течения рек Пенжина и Таловка, для которых проводили расчет численности молоди пресноводных рыб в августе - начале сентября 2014 г. (цифрами указано расстояние в километрах до устьевого створа рек)
Таблица 1. Биологические характеристики, общая численность (^ тыс. экз.) и биомасса (В, т) молоди камчатского хариуса, обыкновенного валька, сига-пыжьяна и пенжинского омуля в нижнем течении рек Пенжина и Таловка в августе - начале сентября 2014 г. (по данным неводных съемок)
Длина рыб (АС), см Ср. вес рыб, г Р. Пенжина Р. Таловка
Виды рыб 17.08, 19.08.2014 05.09.2014 25.08.2014
тш тах ср. N В N В N В
Камчатский хариус Валек
Сиг-пыжьян Пенжинский омуль
3, 1 34,4 11,7 50,4 247,676 9,588
3.2 23,2 9,6 15,3 278,139 4,030
5.3 24,3 11,1 26,4 69,822 0,946 3,3 13,8 7,2 4,8 41,020 0,156
Всего: 636,658 14,720
Обловленная площадь, км2 28,213
178,066
33,591
49,037
12,524 0,264 1,096
260,694 13,884 26,618
65,946 69,879 30,179 0,941 166,944
0,676 1,239 1,061 0,010 2,986
9,151
и биомасса взрослой щуки в оз. Таловское в 19891990 гг. была равна 3,61 тыс. экз./км2 и 1,91 т/км2 соответственно.
Специализированный лов хариуса и щуки в настоящее время в реках Пенжина и Таловка не проводится. Эти виды вылавливаются местным населением для личного потребления, особенно в подледный период (Шатило, 2011), а также в качестве прилова при промысле других видов (прежде всего, кеты). По данным Камчатрыбвода (Царик и др., 1975), в начале 1970-х гг. ежегодный вылов щуки Пенжинским госпромхозом был невелик и составлял в р. Пенжине не более 1,5 т. Хариуса в этот период ежегодно вылавливали около 10-15 т. Приблизительно такой же ежегодный любительский вылов щуки и хариуса наблюдался и в бассейне р. Таловки в конце 1980-х гг. (Челноков, 1990).
Сиговые рыбы. Полевые наблюдения 2014 г., а также анализ литературных и архивных данных показали, что начиная с 1975 г. в состоянии ресурсов таких редких для камчатской ихтиофауны и ценных объектов промысла, как рыбы семейства сиговые, в бассейнах рек Пенжина и Таловка происходили существенные изменения. В основном это было связано с бесконтрольным промыслом со стороны местного населения, в том числе и во время нереста в осенний период (Войтович, 1981).
Известно, что запасы сиговых восстанавливаются очень медленно из-за большой продолжительности жизни и позднего достижения половой зрелости (Решетников, 1980). Из-за того, что промысел сиговых в этом районе ведется на замкнутых популяциях, они попросту не успевают восстанавливать промысловую часть своего стада. В конечном счете, это способствует снижению их общей численности.
Так, по материалам экспедиций Камчатрыбво-да, в 1970-х и в начале 1980-х гг. в бассейне р. Пен-жины вторым по численности видом пресноводного комплекса (после щуки) был чир (Царик и др., 1975; Лысиков, 1982, 1983, 1984). В р. Таловке в указанный период доминировали пенжинский омуль (узкоэндемичный вид сем. сиговых) и сибирская ряпушка* (Черешнев и др., 1991а, 2002; Красная книга..., 2006; Войтович, 1981; Войто-
* Пенжинский омуль и сибирская ряпушка из бассейнов рек Пенжина и Таловка внешне очень похожи и часто образуют совместные нагульные и нерестовые скопления, поэтому местные рыбаки их не различают, а смешанные уловы этих двух видов называют «сельдяткой». Таким образом, сейчас можно говорить только об их совместном вылове.
вич В.В., Войтович Н.В., 1981) (рис. 7). В эти годы Пенжинский госпромхоз даже осуществлял специализированный промысел чира закидными неводами в нижнем течении р. Пенжины. Его официальный ежегодный вылов тогда составлял 7-10 тонн (Царик и др., 1975). Местное население добывало около 1,5-2,0 т чира в среднем течении р. Пенжины и в некоторых ее притоках (реки Горелая, Ушканья, Белая, Черная, Слаутная) (Упря-мов, 1991).
В последних двух реках добывали также омуля и ряпушку («сельдятку»), где эти виды образуют совместные скопления в нерестовый период (в конце сентября - в ноябре). Причем, в те годы за один замет закидного невода в устье р. Слаутной ловилось от 50 до 300 штук «сельдятки» (Царик и др., 1975). В те же годы Пенжинский госпромхоз проводил также промысел омуля и ряпушки в р. Таловке (напротив устья руч. Глубокого). Но уже к концу 1970-х гг. было отмечено значительное снижение уловов этих двух видов в р. Таловке: 1977 г. — 3,0 т; 1978 г. — 2,0 т; 1979 г. — 1,4 т. В 1979 г. их общая численность в оз. Гулулгытгын и в нижнем течении р. Энычаваям (правый приток р. Таловки) была оценена в 3800 экз. (Войтович, 1980). В результате, уже в 1980 г. сотрудники Кам-чатрыбвода сообщали о сильном омоложении популяций омуля и ряпушки, добытых в оз. Гулул-гытгын и связывали это явление с неограниченным промыслом (Войтович, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981).
Последующие экспедиции КамчатНИРО (1989-1990 гг.) показали, что чир еще был широко распространен в обеих реках (Челноков, 1990; Упрямов, 1991, 1992). Численность популяций пен-жинского омуля и сибирской ряпушки в р. Талов-ке к концу 1980-х гг., видимо, также успела частично восстановиться, поскольку их промышленный лов здесь прекратился (хотя ежегодный неорганизованный вылов мог достигать 2-3 т (Челноков, 1990, 1992; Челноков и др., 1991) (рис. 7). В этот период, по оценке Ф.Г. Челнокова (1991), относительная численность и биомасса чира и омуля (вместе с ряпушкой) в оз. Таловское составляли 120 экз./км2 и 290 кг/км2, 890 экз./км2 и 200 кг/км2 соответственно.
Результаты последних экспедиций (Шатило, 2011, 2011а; Погодаев и др., 2012; наши данные) и опрос местного населения однозначно свидетельствуют, что в настоящее время чир в бассейнах
рек Пенжина и Таловка встречается крайне редко, и его численность продолжает сокращаться. Пенжин-ский омуль и сибирская ряпушка сейчас вылавливается местными жителями в неограниченных количествах. Так, в конце сентября 2014 г. в районе оз. Гулулгытгын (бассейн р. Таловки) суммарный вылов «сельдятки» одной из местных рыболовецких бригад в среднем мог достигать более 500 экз. в сутки. При этом использовались жаберные сети (ячеей 50-55 мм), общая длина которых достигала 200 м. По словам местных рыбаков, в последние годы в бассейне р. Пенжины численность «сельдят-ки» значительно снизилась (рис. 10), и поэтому ее основной промысел сосредоточился в бассейне р. Таловки. Несомненно, что при таком режиме лова в ближайшие годы следует ожидать резкого снижения численности омуля и ряпушки и в этой реке.
В отношении таких массовых представителей семейства сиговые, как обыкновенный валек и сиг-пыжьян установлено, что их численность в бассейнах исследуемых рек была и остается достаточно высокой (рис. 7). Вероятно, этому способствует то, что данные виды, в отличие от чира, омуля и ряпушки, менее привлекательны для местных рыбаков. Во-первых, из-за их невысоких размерно-весовых показателей, а во-вторых, из-за нежной структуры их мяса и соответствующих сложностей с их засолкой и длительным хранением (Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; наши наблюдения). Кроме этого, летом валек и пыжьян из основного русла реки уходят на нагул в придаточную систему (в многочисленные протоки, заводи, старицы и связанные с рекой озера), а
□ р. Таловка Пенжинский омуль
3 3
1
ш
о. 2 и
1
------ - Г я А Й « « п
14 ** ^ <Р ** г- -т—
Расстояние от устьевого створа рек, км
□ р. Пенжина
□ р. Таловка
Обыкновенный валек
О
? й
5
О р. Пенжина □ р. Таловка
Расстояние от устьевого створа рек, км
Сиг-пыжьян
о
Расстояние от устьевого створа рек, км
Рис. 10. Изменение уловов на усилие (СРиЕ, экз./сеть) пенжинского омуля, обыкновенного валька и сига-пыжьяна по данным контрольного лова жаберными сетями в бассейнах рек Пенжина и Таловка в июле-сентябре 2014 г.
также массово мигрируют в нижнее течение рек (в особенности, пыжьян) (Войтович, 1980, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981; наши наблюдения). Поэтому в период активного промысла кеты они редко прилавливаются промысловыми сетями с ячеей более 50 мм.
В 1975 г. сотрудниками Камчатрыбвода на 135 км участке р. Оклан (правый приток р. Пенжи-ны) было учтено 357,957 тыс. экз. валька. По данным Ф.Г. Челнокова (1991), в конце 1980-х гг. относительная численность и биомасса пыжьяна в оз. Таловском составляла 1720 экз./км2 и 590 кг/км2. В указанный период любительский лов пыжьяна в бассейне р. Таловки вели жители поселков Манилы, Первореченск, Таловка, Аметистовый, а его суммарный ежегодный вылов был в пределах нескольких тонн (Челноков, 1990). В настоящее время местные рыбаки проводят потребительский промысел валька и пыжьяна мелкоячейными сетями и закидными неводами — в основном в осенний сезон, после завершения промысла кеты (до ледостава), а также в подледный период на удочки (Шатило, 2011; наши наблюдения).
В период наших работ в июле-сентябре 2014 г. основные уловы валька и пыжьяна промыслового размера (более 25 см) были отмечены в придаточной системе нижнего течения рек Пенжина и Та-ловка (рис. 10). Причем в сетях с промысловой ячеей 55 мм улов составлял до 10 и 4 экз./сеть соответственно, тогда как в более мелких сетях (например, с ячеей 25 мм), улов этих видов был существенно выше — до 10-15 экз./сеть.
По данным обловов закидным г>° мальковым неводом, установлено, что в основном русле нижнего течения исследуемых рек преоблада- 1,5 ли молодь и незрелые особи этих видов, длина тела которых составляла в среднем 9-11 см (см. табл. 1). Общая численность молоди валька в нижнем течении р. Пенжины на участке от с. Каменское до с. Манилы в августе 2014 г. даже превышала численность молоди хариуса и составляла 278,1 тыс. экз. при биомассе 4,0 т. Сига-пыжьяна на этом же участке в этот период учтено 69,8 тыс. экз. (0,9 т), а пенжин-ского омуля — 41,0 тыс. экз. (0,2 т). В нижнем течении р. Таловки в
августе 2014 г. количество молоди валька составляло около 66 тыс. экз. (0,7 т), сига-пыжьяна — 30,2 тыс. экз. (1,1 т), и омуля — 0,9 тыс. экз. (0,01) т. В начале сентября 2014 г. в нижнем течении р. Пен-жины численность молоди валька и сига-пыжьяна существенно снизилась и составила 33,6 и 49,0 тыс. экз. (см. табл. 1). Молоди пенжинского омуля в этот период в неводных уловах не отмечено.
Налим. Известно, что из-за особенностей морфологии тонкохвостый налим очень плохо облавливается контрольными орудиями лова, поэтому сейчас для оценки состояния ресурсов этого вида в реках Пенжина и Таловка имеющихся данных недостаточно. За период наших работ в 2014 г. поймано 18 экз., из них 8 рыб выловлены в одной из проток на 52-м километре р. Пенжины, а другие 8 рыб — на 172-м километре р. Таловки (протока «Сельдячий куюл») (рис. 11). Все эти рыбы были половозрелыми. Еще две неполовозрелых особи попали в наш мальковый невод в устьевой области рек Пежина и Таловка (по одному экз. на 7-м и 12-м километрах от их устьев соответственно). По устному сообщению А. Гарника (подтвержденному фотографиями), налим постоянно отмечается в уловах сетей в многочисленных притоках р. Пен-жины, а также в тундровых озерах, расположенных на участке между селами Аянка и Слаутное. Также обычен налим и в бассейне озер Верхнее Пенжино и Гусиное (более 600 км от устья р. Пен-жины).
■ р. Пенжина □ р. Таловка
Тонкохвостый налим
-9 £
Р1
п 1,0
и? э
о.
о
0,5
0,0
1Й ю о о 4 П N С __ .
СООСОМСЭСЧСМч'-т-
г N ^ Ю
Расстояние от устьевого створа рек, км
Рис. 11. Изменение уловов на усилие (СРиЕ, экз./сеть) тонкохвостого налима по данным контрольного лова жаберными сетями в бассейнах рек Пенжина и Таловка в июле-сентябре 2014 г.
Эти данные могут свидетельствовать о том, что налим широко распространен в исследуемых реках. По данным специалистов Камчатрыбвода (Войтович, 1981; Войтович В.В., Войтович Н.В., 1981), а также по опросам рыбаков, в период нереста в зимние месяцы налим образует нерестовые скопления на отдельных участках рек (преимущественно в нерестовых ямах). Именно в таких местах местное население и проводит его подледный лов на удочки. При этом уловы в р. Таловке могут достигать 20-40 кг на одного человека за день (Войтович, 1981; Челноков, 1990).
Корюшки и навага. В период наших работ в июле-сентябре 2014 г. нерест корюшек в реках Пенжина и Таловка уже закончился, поэтому за все время наблюдений в уловах отмечено всего 4 экз. отнерестившейся зубатой корюшки, которая была выловлена в середине июля жаберной сетью в основном русле р. Пенжины на 52-м километре от ее устья. Однако наши траловые и гидроакустические съемки в устьевой области исследуемых рек, а также на акватории Пенжинской губы, по-
казали, что ресурсы корюшек, а также наваги, в этом районе должны быть значительными.
Так, в эстуарной зоне в бим-трале молодь зубатой и малоротой корюшек (длиной 2-12 см и массой 0,03-14,0 г) и сеголетки наваги (4-5 см и 0,5-1,0 г) встречались постоянно, а их численность на отдельных станциях могла достигать нескольких сотен экземпляров на стандартное 15-минутное траление. По данным как тралового, так и гидроакустического учетов, основные скопления молоди указанных видов рыб отмечены в устьевой области рек Пенжина и Таловка, а также вдоль северного берега Пенжинской губы (рис. 12). По нашим наблюдениям, такой характер распределения молоди рыб на исследуемой акватории был напрямую связан с особенностями гидрологического режима в верхней части Пенжинской губы, прежде всего с влиянием стока р. Пенжины (Горин и др., 2014).
По результатам тралового лова, суммарная численность и биомасса молоди зубатой корюшки (без сеголеток) в устьевой области рек Пенжина и
Рис. 12. Распределение численности (тыс. экз./км2) молоди зубатой и малоротой корюшек, а также дальневосточной наваги по данным тралового лова (слева) и гидроакустического учета (справа) в устьевой области рек Пен-жина и Таловка и в верхней части Пенжинской губы в августе 2014 г.
Таловка и в верхней части Пенжинской губы составили 2,519 млн экз. и 3,508 т соответственно; молоди малоротой корюшки (также без сеголеток) — 2,350 млн экз. и 2,814 т, и сеголеток наваги — 2,132 млн экз. и 1,603 т (рис. 12). По данным гидроакустического учета, эти же показатели были на порядок выше, и составляли уже для зубатой корюшки — 34,756 млн экз. и 48,659 т, мало-ротой корюшки — 16,232 млн экз. и 19,479 т, и наваги — 13,559 млн экз. и 10,847 т.
Такая разница в количественных оценках, полученных различными методами, может быть связана с существенным недоучетом молоди рыб при траловом лове. Это можно объяснить двумя основными причинами. Во-первых, бим-трал облавливает только поверхностный слой воды, а его вертикальное раскрытие составляет всего 1,8 м (при том, что глубины в местах траления составляли от 1 до 13 м). Во-вторых, рыбы способны активно избегать трал под воздействием отпугивающего эффекта от звука лодочного мотора и кильватерной струи моторной лодки.
Чтобы определить возможный объем ресурсной базы прибрежных видов, мы провели виртуальный расчет промыслового запаса наваги в верхней части Пенжинской губы. (К сожалению, такой же расчет для зубатой и малоротой корюшек провести не удалось, поскольку отсутствуют данные о их возрастном составе. При траловом лове чешуя рыб почти полностью опадает до момента извлечения улова из трала.) Для этого были использованы следующие данные: численность сеголеток наваги, полученная в ходе гидроакустической съемки; известные коэффициенты естественной смертности западнокамчатской наваги, рассчитанные по методу Тюрина; средняя масса рыб различных возрастных групп (Макси-менко, Антонов, 2002). Промысловая смертность наваги при этом не учитывалась, поскольку ее промышленный лов в этом районе отсутствует, а объемы потребительского и спортивно-любительского рыболовства минимальны. В итоге, общий запас наваги возрастных групп 3+...9+, которые уже могут быть использованы промыслом, составил на исследованной акватории около 1,844 тыс. т.
По опросным данным, массовый нерестовый ход корюшек в р. Пенжине начинается после вскрытия реки в конце мая или в начале июня. В этот период корюшки образуют массовые скопле-
ния в устьевой области и вылавливаются местным населением на удочки, а также небольшими вентерями. Однако объемы этого вылова в настоящее время неизвестны, но, вероятно, не превышают нескольких тонн. Так, по данным специалистов Камчатрыбвода (Царик и др., 1975), в 1970-х гг. Пенжинский госпромхоз (который располагался в п. Манилы) вылавливал около 15 т корюшки ежегодно.
Что касается наваги, то опросные данные показывают, что зимой в устье р. Пенжины (поблизости от п. Манилы) местное население активно занимается ее подледным удебным ловом для личного потребления. Но, как и в случае с корюшками, объемы такого вылова сейчас оценить нельзя.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Оценка многолетней динамики и современного состояния ресурсов промысловых рыб бассейнов рек Пенжина и Таловка показала, что из тихоокеанских лососей наиболее перспективным объектом промысла в этом районе является кета. Ее запасы только в бассейне р. Пенжины могут составлять несколько тысяч тонн и в настоящее время практически не используются. Осваивает запасы кеты только местное население. Этот лов не контролируется, и достоверной статистики по нему нет. Запасы других видов лососей и гольцов в бассейнах рек Пенжина и Таловка незначительны и промыслового значения не имеют.
Из пресноводных видов рыб в бассейнах исследуемых рек наиболее перспективными промысловыми объектами являются хариус, щука, валек, сиг-пыжьян и налим. Ресурсы этих видов находятся на высоком уровне и достаточны для организации специализированного промышленного лова (если в этом удаленном районе таковой когда-либо появится). В настоящее время незначительная часть этих ресурсов осваивается лишь местным населением в рамках потребительского и спортивно-любительского рыболовства.
Запасы чира, одного из самых ценных видов сиговых рыб, в последние десятилетия были подорваны неконтролируемым потребительским ловом со стороны местных жителей и сейчас уже никакого промыслового значения не имеют. Популяции пенжинского омуля (узкоэндемичного и краснокнижного вида), а также сибирской ряпушки, в последние годы также находятся под существенным воздействием неконтролируемого по-
требительского промысла. В связи с этим возможно, что в ближайшие годы следует ожидать резкого снижения их численности (вплоть до полной потери промыслового значения).
В устьевой области рек Пенжина и Таловка и в верхней части Пенжинской губы сосредоточены значительные ресурсы зубатой и малоротой корюшек, а также наваги, которые в настоящее время практически не осваиваются. По самой предварительной оценке, общий запас этих рыб может достигать нескольких тысяч тонн.
В ближайшее время в нижнем течении рек Пенжина и Таловка, а также в северной части Пен-жинской губы, планируется проведение еще двух экспедиций. Это позволит уточнить состояние ресурсов промысловых видов рыб в исследуемом районе.
БЛАГОДАРНОСТИ
Авторы выражают искреннюю благодарность сотруднику Верхнепенжинской метеостанции Камчатского УГМС, жителю с. Слаутное Алексею Гарнику за ценную информацию о видовом составе и распространении некоторых видов рыб в среднем и верхнем течении р. Пенжины, а также за предоставленные фотографии уловов; всем жителям сел Манилы, Каменское, Слаутное, Аянка (Пенжинский р-он, Камчатского края), помогавшим в период экспедиции; зав. лаборатории динамики численности и совершенствования прогнозов лососевых рыб КамчатНИРО Е.А. Шевлякову и ведущему инженеру этой же лаборатории Н.Б. Артюхиной — за статистические материалы по промышленному вылову кеты, использованные в данной работе.
Исследование выполнено при частичной финансовой поддержке РФФИ в рамках научных проектов № 14-05-00510, 14-05-10043, 14-05-00549, 15-05-10198.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Берг Л.С. 1932. Рыбы пресных вод СССР и сопредельных стран. Ч. 1. Л.: Всесоюз. ин-т озер и реч. рыб. хоз-ва. 543 с.
Берг Л.С. 1948. Рыбы пресных вод СССР и сопредельных стран. 4-е изд. Ч. 1. М., Л.: АН СССР. 467 с. Введенская Т.Л. 2008. Некоторые черты биологии рыб бассейна р. Таловки (Северо-Западная Камчатка) // Сохранение биоразнообразия Камчатки
и прилегающих морей: Матер. IX науч. конф. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. С. 41-44. Введенская Т.Л., УпрямоеВ.Е., Челноков Ф.Г. 2008. Ихтиофауна бассейна р. Таловки (Северо-Западная Камчатка) // Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей: Матер. IX науч. конф. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. С.45-47.
Войтович В.В. 1980. Отчет экспедиции Камчат-рыбвода по рыбохозяйственному обследованию рек Таловки, Рекинники (Пенжинского района) и Кехты (Соболевского района) // Петропавловск-Камчатский: Государственный архив Камчатской области (ГАКО), № 21021237. 99 с. Войтович В.В. 1981. Обследование р. Энычаваям // Петропавловск-Камчатский: ГАКО, № 21021253. 31 с.
Войтович Н.В. 1987. Чир Coregonus nasus (Pallas) бассейна р. Таловки // Исслед. рыб Восточной Сибири. Иркутск: Иркут. ун-т. С. 37-42. Войтович В.В., Войтович Н.В. 1981. Обследование р. Куюл // Петропавловск-Камчатский: ГАКО, № 21021254.23 с.
Войтович Н.В., Войтович В.В. 1983. Морфометрия пыжьяна Coregonus lavaretus pidschian (Gmelin) (Coregonidae) реки Таловки (Камчатка) // Вопр. ихтиологии. Т. 23. Вып. 2. С. 336-339. Войтович Н.В., Войтович В.В. 1983а. Морфобио-логические показатели хариуса р. Таловки // В сб. «Морфология, структура популяций и проблемы рационального использования лососевидных рыб». Л. С. 32.
Войтович Н.В., Войтович В.В. 1986. Морфобио-логические показатели чира бассейна реки Таловки // Ихтиол., гидробиол., гидрохимия, энтомол. и паразитол.: тез. докл. XI Всесоюзн. симпозиума «Биологич. проблемы Севера». Якутск: ЯФ СО АН СССР. Вып. 4. С. 19-20.
Войтович В.В., Войтович Н.В., Яковлев К.А. 1986. Морфоэкологический очерк щуки рек Пенжина и Таловка // Ихтиология, гидробиология, энтомология и паразитология: Тез. докл. XI Всесоюз. симпоз. «Биологич. проблемы Севера». Якутск. Вып. 4. С. 20-21.
Войтович Н.В., Войтович В.В. 1991. Итоги изучения сиговых рыб бассейна реки Таловки (Камчатка) // Биол. проблемы Севера. Современные проблемы сиговых рыб. Ч. I. Владивосток: ДВО АН СССР. С. 82-90.
Высланко с.А. 2002. Информационный отчет о результатах работ по мониторингу биологического состояния кеты р. Пенжина // Петропавловск-Камчатский: Архив Севвострыбвода. Инв. N° 4327. 3 с. Красная книга Камчатки. 2006. Том 1. Животные. Петропавловск-Камчатский: Камч. печ. двор. 272 с. Горин с.л., Коваль М.В., романенко Ф.А., сазонов А.А., Терский П.Н., Шиловцева о.А., Калугин А.А. 2014. Первые результаты комплексных исследований в устьевой области реки Пенжина // Динамика и термика рек, водохранилищ и прибрежной зоны морей: Тр. VIII Междунар. конференции. В 2 т. М.: РУДН. С. 165-174. Куренков И.И. 1965. Зоогеография пресноводных рыб Камчатки // Вопр. географии Камчатки. Вып. 3. С. 25-34.
Куренков И.И. 1984. Биологические ресурсы внутренних водоемов Камчатки // Биологич. ресурсы внутренних водоемов Сибири и Дальнего Востока. М.: Наука. С. 87-98.
лысиков с.И. 1982. Годовой отчет Пенжинского контрольно-наблюдательного пункта // Петропавловск-Камчатский: ГАКО, № 21021280. 75 с. лысиков с.И. 1983. Годовой отчет Пенжинского контрольно-наблюдательного пункта // Петропавловск-Камчатский: ГАКО, № 21021299. 55 с. лысиков с.И. 1984. Годовой отчет Пенжинского контрольно-наблюдательного пункта // Петропавловск-Камчатский: ГАКО, № 21021315. 55 с. Максименко В.П., Антонов Н.П. 2002. Оценка естественной смертности у морских промысловых рыб камчатского шельфа // Вопр. рыболовства. Т. 3. № 3 (11). С. 450-462.
остроумов А.Г. 1962. Пресноводные рыбы Камчатки // Рыбоводство и рыболовство. № 3. С. 23-25. Погодаев Е.Г., Шатило И.В., КудзинаМ.А., Чеба-новН.А., Шубкин с.В. 2012. Результаты исследований пресноводных биоресурсов и искусственного воспроизводства лососей // Исслед. водн. биол. ресурсов Камчатки и сев.-зап. части Тихого океана: Сб. науч. тр. КамчатНИИ рыб. хоз-ва и океанографии. Вып. 25. С. 145-165.
решетников Ю.с. 1979. Омуль р. Пенжина // Систематика и экология рыб континентальных водоемов Дальнего Востока. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. С. 99-105.
решетников Ю.с. 1980. Экология и систематика сиговых рыб. М.: Наука, 300 с. решетников Ю.с., слугин И.В., Штуднюк Ю.В. и др. 1976. Систематика и экология лососевидных
рыб рек Амгуэна, Анадырь и Пенжина // Экология и систематика лососевидных рыб. Л.: Зоол. ин-т АН СССР. С. 82-87.
ТокрановА.М. 2012. Сиговые рыбы Камчатки: итоги изучения и проблемы сохранения // «О Камчатке: ее пределах и состоянии...»: Матер. XXIX Крашенинниковских чтений. М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С.П. Крашенинникова. Петропавловск-Камчатский. С. 255-258. упрямов В.Е. 1991. Разработка рыбоводно-биоло-гического обоснования возможности проведения горно-эксплуатационных работ по добыче золота из россыпей в бассейне р. Пенжина Камчатской области // Петропавловск-Камчатский: Архив Кам-чатНИРО. Инв. № 5356. 17 с. упрямов В.Е. 1992. Разработка рыбоводно-биоло-гического обоснования возможности проведения горно-эксплуатационных работ по добыче золота из россыпей р. Белая (бассейн р. Пенжина) Камчатской области // Петропавловск-Камчатский: Архив КамчатНИРО. Инв. № 5437. 33 с. ЦарикВ.В., МушеговА.Н., ГавриловА.И. и др. 1975. Отчет экспедиции Камчатрыбвода по рыбохозяй-ственному обследованию рек Пенжина (Тигиль-ского района) и Сайчик (Соболевского района) в 1975 г. // Петропавловск-Камчатский: Гидромет-фонд РФ. Инв. № 186. 122 с. Челноков Ф.Г. 1990. Ихтиологическое обследование водоемов в районе Аметистового месторождения в 1989 г. и предварительная оценка возможного ущерба рыбному хозяйству от его детальной разведки // Отчет о научно-исследовательской работе по хоздоговору № 1307-ОП «Разработка рыбо-водно-биологического обоснования возможности строительства и эксплуатации объектов горнорудной промышленности на базе Аметистового месторождения Камчатской области». Петропавловск-Камчатский: Архив КамчатНИРО. Инв. № 5288. № гос. регистрации 01890027894. 57 с. Челноков Ф.Г. 1992. Результаты ихтиологических исследований, выполненных КоТИНРО в районе Аметистового месторождения Камчатской области в 1989-1991 годах // Петропавловск-Камчатский: Архив КамчатНИРО. Инв. № 5432. 87 с. Челноков Ф.Г., УпрямовВ.Е., Введенская Т.Л. 1991. Предварительные данные о составе ихтиофауны и биологии рыб в водоемах района Аметистового месторождения и заключение о возможности проведения его детальной разведки в связи с интересами рыбного хозяйства // Отчет о научно-ис-
следовательской работе по хоздоговору № 1307-ОП «Разработка рыбоводно-биологического обоснования возможности строительства и эксплуатации объектов горнорудной промышленности на базе Аметистового месторождения Камчатской области». Петропавловск-Камчатский: Архив Камчат-НИРО. Инв. № 5360. 90 с.
Челноков Ф.Г. 1994. Рыбы бассейна реки Куюл (Камчатка) // Систематика, биол. и биотехн. развед. лососев. рыб: Матер. V Всерос. совещ. (Москва, 1994 г.). СПб.: ГосНИОРХ. С. 216. Челноков Ф.Г. 1994а. Численность и биомасса рыб в районе Аметистового месторождения полиметаллов (Камчатка) // Актуальные вопр. природопольз. и экологич. культуры: Тез. докл. I регион. науч.-практ. конф. по вопр. рац. природопольз., экологич. культуры на Камчатке (Елизово, Камч. обл., 8-10 апреля 1994 г.). Петропавловск-Камчатский: Камч. отд. ДВ книжн. изд-ва. С. 33-35. Черешнев И.А. 1996. Биологическое разнообразие пресноводной ихтиофауны Северо-Востока России. Владивосток: Дальнаука. 197 с. Черешнев И.А. 1998. Биогеография пресноводных рыб Дальнего Востока России. Владивосток: Даль-наука. 130 с.
Черешнев И.А., Волобуев В.В., Шестаков А.В., Фролов С.В. 2002. Лососевидные рыбы Северо-Востока России. Владивосток: Дальнаука. 496 с. Черешнев И.А., Гудков П.К., Скопец М.Б. 1991. К биологии к биологии гольцов рода Salvelinus ^а1-monidae) бассейна Охотского моря. Находка гольца Ле-ванидова Salvelinus levanidovi ^егесЬпе^ Skopetz ет Gudkov в реке Пенжина // Биология гольцов Дальнего Востока. Владивосток: ДВО АН СССР. С. 57-69. Черешнев И.А., Скопец М.Б. 1992. Новые данные по биологии омуля Coregonus subautumnalis бассейна р. Пенжина // Вопр. ихтиологии. Т. 32. Вып. 2. С. 42-52.
Черешнев И.А., Скопец М.Б., Челноков Ф.Г. 1991а. Первые данные по биологии пенжинского омуля Coregonus subautumnalis Kaganowsky из бассейна р. Таловка (Пенжинская губа Охотского моря) // Биол. проблем Севера. Современ. пробл. сиговых рыб. Ч. 1. Владивосток: ДВО АН СССР. С. 66-81. Черешнев И.А., Штуднюк Ю.В., Скопец М.Б. 1992. О некоторых особенностях биологии и родственных связях кеты Oncorhynchus keta ^а1Ьаит) (Salmonidae) бассейна р. Пенжина // Популяцион-ная биология лососей северо-востока Азии (Биологические проблемы Севера). Владивосток: ДВО АН СССР. С. 81-93.
Шатило И.В. 2011. Неизвестная Камчатка. Краткие итоги двух экспедиций КамчатНИРО в бассейн р. Пенжина в мае и октябре 2010 г. // Стендовый доклад на Международной рыбохозяйственной выставке «EXPOFISH-2011» (25-27 мая 2011 г., Москва).
Шатило И.В. 2011а. Отчет о результатах научных исследований по Договору № 1 от 11.08.2011 г. «О сотрудничестве в области научно-исследовательской и научно-технической деятельности» между КамчатНИРО и ФГУ ГПЗ «Корякский» // Петропавловск-Камчатский: КамчатНИРО. 22 с. Шевляков Е.А., Ерохин В.Г., Дубынин В.А. и др. 2014. Характеристика прибрежного промысла лососей в Камчатском крае в 2014 г. // Бюл. № 9 реализации «Концепции дальневосточной бассейновой программы изучения тихоокеанских лососей». Владивосток: ТИНРО-Центр. С. 11-36. Шубкин С.В., Шатило И.В., Погодаев Е.Г. 2012. Некоторые аспекты биологии камчатского хариуса (ШутаНш агсИсш теНетп) Северо-Западной и Северо-Восточной Камчатки // Исслед. водн. биол. ресурсов Камчатки и сев.-зап. части Тихого океана: Сб. науч. тр. КамчатНИИ рыб. хоз-ва и океанографии. Ч. 1. Вып. 26. С. 114-123.
