CC BY
41
УДК 338.124.4:323
ЛОБАНОВ К.Н. Мировой финансово-экономический
кризис и его воздействие на социально-политическое развитие страны: советский опыт и российские реалии
Данная статья посвящена актуальной для российской внутренней и внешней политики проблеме воздействия последствий экономико-финансового кризиса 2008-2010 годов и нарастающей угрозы его рецидива на состояние экономической и социально-политической стабильности в стране. Автор публикации стремится показать экономические, социальные, политические и геополитические последствия игнорирования советского опыта кризисного развития и доказать необходимость его критического переосмысления в нынешних условиях.
Ключевые слова: мировой финансово-экономический кризис, сырьевая экономика, асимметричная структура экспорта, социально-политическая напряженность в обществе, модернизация.
Вотуже несколько месяцев одной из самых обсуждаемых в стране является тема надвигающейся на нас новой волны финансового кризиса. Анализируя сообщения СМИ по поводу разрастающегося в мире экономического спада, невольно задаешься вопросом: неужели и правда эта нежданная беда на нашу голову есть результат непредсказуемой игры рыночных стихий и неизбежное «последствие глобального кризиса»? Возможно, так оно и есть. Однако вопреки потоку ежедневной информации трудно отвязаться от мысли об искусственной природе предыдущего и предрекаемого нам вновь кризисов, а главное - от осознания того, что когда-то, и, видимо, не очень давно, все это уже происходило с нами. Причем во многих деталях и подробностях. Иными словами, налицо классическое «дежа вю» - психологический феномен, описываемый как способность сознания воспринимать прошлое как настоящее. Именно в недрах нашего коллективного прошлого, в минувшей советской эпохе уже происходили схожие с сегодняшними со-
бытия, результатом которых явились далеко идущие геополитические изменения.
Какова суть происходящих событий? Почему они повторяются? Извлекаем ли мы уроки из истории?
Чтобы попытаться «раскодировать» это дежа вю, необходимо вернуться лет натрид-цать-тридцать пять назад в так называемые «застойные» годы. Страна, перевалив через тяжкий этап послевоенного восстановления и переваривая отголоски противоречивой хрущевской «оттепели», в начале семидесятых втянулась в период относительно спокойного и благополучного развития. Стабильность и процветание имели под собой вполне конкретную основу, покоившуюся на достижениях и успехах предыдущих лет. В плане внутреннем это благотворное воздействие на хозяйство страны прогрессивной косыгинской реформы 1965 г., позволившее экономике хоть и инерционно, но все-таки по восходящей линии развиваться всю восьмую и девятую пятилетки (1966-1970, 1971-1975 гг.). В области внешней политики это замирение с Западом, «разрядка меж-
дународной напряженности», ставшая возможной благодаря достижению паритета с США в области вооружений.
Такие спокойные и созидательные периоды, как семидесятые годы прошлого столетия, не часто случались в истории нашего Отечества. Государство могло наконец сосредоточиться на давно ожидаемом в народе решении проблем социального характера, улучшении условий труда и повседневной жизни людей. Благоволила нам в этом и внешнеэкономическая обстановка. В начале 70-х, а потом и повторно в конце десятилетия западные страны потрясли волны так называемых «нефтяных шоков» - энергетических системных кризисов капиталистической экономики. Энергозависимая хозяйственная система Запада оказалась беззащитной перед лицом солидарной позиции мусульманских стран-экспортеров нефти, резко сокративших поставки углеводородного сырья в Европу и США в условиях перманентно тлеющего арабо-израильского конфликта на Ближнем Востоке. Запад заметался в поисках альтернативных партнеров среди нефтедобывающих государств и создании более надежных путей транзита ресурсов. После недолгих колебаний западные страны предложили Советскому правительству сделку века по формуле «трубы в обмен на топливо». Иными словами, СССР обязывался за хорошие деньги плюс зарубежное оборудование и технологии переправлять газ и сырую нефть по трубопроводам со своих сибирских месторождений в Западную Европу. Сделка действительно казалась выгодной для обеих сторон. Запад теперь имел относительно низкое по себестоимости, а главное, бесперебойное топливо, а Советский Союз получал очень недостающую в условиях ограниченной номенклатуры экспорта валюту. «Нефтедоллары», поступавшие в госбюджет от продажи сырья, Брежнев распорядился частично использовать для покрытия дефицита на потребительском рынке. Многие из нас помнят, что именно в эти годы хотя и не без известных трудов или блата, но все же можно было приобрести одежду и обувь, ткани и парфюмерию, бытовую технику и продукты питания западного производства. Импортировалась не только готовая продукция, но и целые технологические линии. Нельзя не вспомнить знаменитый Тольяттинский завод по производству
«Фиатов-69» (в отечественном исполнении - «Жигули» 01 модели), продукция которого позволила утолить жажду истосковавшимся по личным авто советским гражданам. Одним словом, как пелось в песне из старого кинофильма, «жить стало лучше, жить стало веселей». И это была правда. Единственное, чего тогда опасались, так это войны, которая могла вмиг прервать эру наступившего спокойствия и благополучия.
Однако угроза стране таилась не в стане внешних врагов, она зарождалась внутри нашей системы. В погоне за «нефтедолларами» мы не заметили, как произошло опасное перерождение отечественной промышленности, наметился явный ее крен в сторону добывающего сектора в ущерб обрабатывающим отраслям, не говоря уже о новых технологиях. Что и говорить, соблазн получить барыш, используя то, что создала природа, не вложив в это особого труда, тогда явно пересилил потребность создавать и продвигать свою продукцию на мировые рынки. К середине 80-х годов уже около 54% советского экспорта составляло сырье, причем большая часть его приходилась на углеводороды (для сравнения: в середине 60-х годов - 27%). Конечно, нельзя полагать, что вся остальная экономика, кроме топливно-энергетического сектора, вдруг впала в глубокую депрессию (это произошло несколько позже), но страна прочно подсела на «нефтяную иглу». Чтобы не снижать объем государственных расходов и поддерживать сложившуюся структуру потребления, нужно было больше валютных поступлений, а значит, требовалось постоянно наращивать энергетический экспорт. И мы качали, забираясь все дальше и дальше за Полярный круг. Постепенно мы перестали замечать, что состояние здоровья нашего хозяйственного, финансового и социального организма обеспечивается уже не столько внутренними процессами, сколько определяется условиями внешней среды, от нас почти не зависящими и легко регулируемыми извне. Глобальная конъюнктура спроса на нефть и газ, поведение зарубежных фондовых рынков, колебания курсов мировых валют превратились в решающие факторы обеспечения роста отечественной экономики и поддержания стабильности в обществе.
№ 3 2012 г.
С другой стороны, прогрессирующая сырьевая ориентация СССР наносила серьезный ущерб всей системе национально-государственной безопасности, делала ее открытой и уязвимой со стороны наших геополитических соперников. В условиях неутихавшего противоборства между Востоком и Западом США, обеспокоенные ростом советского военного бюджета (значительная часть «нефтедолларов» тратилась на модернизацию Вооруженных сил) и активизацией нашей внешней политики (Афганистан, Никарагуа, Сальвадор), не могли упустить возможности усугубить внутренние проблемы в СССР. Объявившие в начале 80-х годов «крестовый поход» против «империи зла», американские геостратеги избрали главным объектом разрушения именно нашу экономико-финансовую систему. Ее решено было обвалить путем целенаправленных и согласованных действий и таким образом вывести СССР из числа своих глобальных конкурентов. Было рассчитано, что если увеличить на порядок объем наших расходов, например, на военные нужды и одновременно сократить доходную часть бюджета за счет снижения валютных поступлений от продажи энергоресурсов, то наша экономика и финансы не выдержат этой искусственно созданной «дельты» и рухнут вниз. К несчастью, сделать это оказалось не так сложно.
Американцам удалось втянуть нас в новый и очень затратный виток гонки вооружений. В Западной Европе, как известно, были размещены ядерные боеголовки средней и малой дальности. Потом Вашингтон объявил о намерении запустить программу создания качественно новой системы ПРО, т.н. «стратегической оборонной инициативы». Естественно, нам пришлось отвечать, все туже и туже затягивая пояса. С другой стороны, американские высшие чиновники государственный секретарь Дж. Шульц и директор ЦРУ Р. Гейтс направились в страны Персидского залива и, «обработав» тамошних лидеров, добились от них политического решения об увеличении объемов добычи нефти и газа. В результате мировые цены на энергоносители резко упали, а в нашем госбюджете образовались бреши, заделать которые уже было нечем. Вот так, посредством не-
хитрых манипуляций был нанесен смертельный удар некогда одной из самых могущественных экономик мира, ставшей по воле правителей вдруг беззащитной перед угрозами извне и потерявшей способность бороться за живучесть. Последовавшие вслед за этим события вряд ли стоит комментировать, их все достаточно хорошо знают. Экономический коллапс и распад страны в начале 90-х годов стали итогом политики, которая еще полтора десятилетия до этого казалась разумным и выгодным экономическим курсом.
Что же до лихих денег, которые потекли к нам от неуемной продажи национальных богатств, то большого проку от них так и не вышло. Тратились они нерационально - диверсификации производства на основе научно-технологического прорыва так и не произошло, крупные инфраструктурные проекты («подушка безопасности» на случай кризисов!) тоже реализовать не удалось. Средства просто «проели», а большая их часть безвозвратно сгинула в многочисленных «черных дырах» советской экономики и внешней политики. Корм в коня не пошел, остались лишь разочарования да грустные воспоминания о былой сытости и благополучии.
С тех пор минуло несколько десятилетий. Произошли трансформации в нашем обществе и государственном строе, другим стал международный порядок. Вместе с тем эти изменения никак не отразились на местоположении России в мировой системе разделения труда. Ситуация скорее ухудшилась. Вот некоторые цифры. Поданным РАН, доля России в производстве высокотехнологичной продукции в 2007 г. составила 0,2-0,3%, в то время как доля США-36%, стран ЕС - 18%, Китая - 17%, Японии - 16%. В то же время уже 69% структуры российского экспорта сегодня занимает сырье (против 54% в 1985 г.), и не менее 50% доходной части госбюджета формируется за счет поступлений от ТЭК. Это означает, что при нынешнем ничтожном вкладе страны в развитие глобальных экономических и научно-технологических процессов за ней сохраняется ущербная и бесперспективная роль поставщика ресурсов для нужд живущей в инновационном ритме мировой экономики. Очевидно также и то, что при таком положении едва ли не единственным нашим спасением становится вы-
годная конъюнктура на мировом рынке сырьевых ресурсов, ждать которую приходится годами. Ожидать и догонять - вот удел тех, кто проигрывает от глобализации.
Да и саму потребность догонять умчавших вперед лидеров мы как следует еще не осознали. Ведь как только синусоида мировых цен на нефть и газ долгожданно начинает ползти вверх, мы сразу же бросаемся наверстывать упущенное, но не в сфере реальной экономики, а в пресловутом потреблении. Мы подобны ребенку, которому вдруг привалило счастье найти кошелек, полный денег Однако он не знает, что ему делать с этим богатством. Неразумное дитя или объедается до горла мороженым, или безудержно тратит деньги на развлечения, спуская все до копейки. А потом всех нас неизбежно накрывает очередной кризис. Но это не столько кризис финансовый, биржевой или какой-либо еще экономический, это скорее кризис нашего сознания, а теперь уже и образа жизни. Мы по-прежнему живем одним днем, мало задумываясь о скором будущем. Нас ничему не учит история, собственный горький опыт нам не идет на пользу.
А ведь все шансы спрогнозировать сегодняшнюю ситуацию, сделать нужные выводы и скорректировать собственную политику у власти и общества были. Шансы эти были высоки, ими можно и нужно было воспользоваться, поскольку нынешний кризис по своей природе, логике внутреннего развития и, возможно, по последствиям очень напоминает события тридцатилетней давности. Как и в семидесятые годы, Европу поразил энергетический удар, правда, причиной тому была не ближневосточная ситуация, а последствия иракской авантюры США. Точно так же возрастающий в мире спрос на углеводороды стал обеспечивать поток в страну «нефтедолларов» (с 2002 по 2008 г. цена на нефть поднялась с 34 до 140 $ за баррель). Но также однобоко и экстенсивно продолжала развиваться наша экономика, а финансы расходовались непроизводительно либо вообще уводились за рубеж.
По знакомому сценарию повел себя Запад. Почувствовав, что от нефтяных сверхприбылей тучнеют не только российские олигархи, но начинают восстанавливаться утраченные военно-технические и внешнеполитические позиции государства, с хруп-
ким благополучием российской экономики решено было покончить. Толчком кактивным действиям против России послужили события в Южной Осетии (2008 г.), как в свое время стимулом для экономической экспансии против СССР послужил ввод наших войск в Афганистан. Далее по накатанной дорожке: новый скачок гонки вооружений и размещение элементов ПРО в Восточной Европе и Турции, а значит - провоцирование нас на ответные меры и новые расходы, и одновременно закулисные переговоры с картелем ОПЕК о проведении массированной демпинговой атаки на мировом рынке с целью обрушить позиции стран-экспортеров нефти, не являющихся членами этой организации.
В результате все вернулось на круги своя. Мы снова в затруднительном положении и в ситуации неопределенности. Чего же нам остается ожидать? Судя по аналогии с прошлым, ничего хорошего. Последствия новой волны кризиса могут оказаться для России столь же разрушительными, как и в 2008-2010 годах, и еще ранее, в восьмидесятые-девяностые годы, для СССР. Никто сегодня не поручится за то, что наша экономическая система сможет выдержать долгую рецессию, а трудности на фондовом рынке и в банковской сфере не перерастут в проблемы социальные, политические и даже геополитические. Такчто угрозы существуют довольно серьезные, и преуменьшать их значение для общества и государства было бы неверно и опасно. Но, с другой стороны, было бы ошибкой поддаться эсхатологическим настроениям или пассивно ждать прихода лучших времен. Нужно начать с того, чтобы попытаться преодолеть амнезию нашего коллективного сознания, выйти из психологического оцепенения, порождающего паралич воли. Прошлое служит не только для напоминания о горьком опыте, в нем заложен большой созидательный заряд. Многие страны, в том числе и наша, переживали времена похуже нынешних и находили достойный и своевременный выход из сложной ситуации. Как тут не вспомнить нэп Ленина, «новый курс» Рузвельта, «немецкое чудо» Эрхардта, американские и западноевропейские «неоконсервативные волны» восьмидесятых и т.д. Лично я за такое дежа вю. И чем чаще оно нас будет посещать, тем лучше.
№ 3 2012 г.
