CC BY
5
Плебанек О. В.
Гуманитарный вектор. 2023. Т. 18, № 2
http://www.zabvektor.com
ISSN 2542-0038 (Online) ISSN 1996-7853 (Print)
Научная статья УДК 32, 36
DOI: 10.21209/1996-7853-2023-18-2-112-123
Мир как экзистенциальная безопасность: концепция мира третьего поколения
Актуальность темы связана с тем, что традиционные социальные дисциплины не смогли решить наиболее важных проблем человечества - элиминации деструктивных форм социальных взаимодействий. В статье рассматривается проблема концептуализации понятия «мир», этапы становления дисциплинарного поля peace research. Гипотеза исследования заключается в том, что понимание исходной интенции, побуждающей формирование новых ценностных ориентиров в человеческих популяциях, позволяет положить в основу современной теории мира концепт экзистенциальной безопасности. Целью статьи является анализ подходов к одному из базовых понятий социально-гуманитарных дисциплин -категории мира. Применение методов категоризации, ретроспективного анализа и систематизации способствовало обнаружению парадигмальной зависимости содержания концепта «мир» от объективных технологических и социокультурных обстоятельств. Результатами обсуждения стали следующие положения. Первая концепция мира, получившая название негативного мира, не могла быть положена в основу программ социального конструирования, так как несла в себе все ограничения классической парадигмы науки, формировавшейся для обслуживания естествознания. Современное, третье поколение концепции мира, получившее сложное название мульти-интер-транскультурного мира порождено опасностями, связанными с глобализацией и вхождением в цифровую цивилизацию. Понимание исходной интенции, побуждающей формирование новых ценностных ориентиров в человеческих популяциях, позволяет положить в основу современной теории мира концепт экзистенциальной безопасности. Сформулировано понятие экзистенциальной безопасности, под которой следует понимать не физическую безопасность индивида, а безопасность существования популяции, позволяющей сохранить популяционный генофонд. Общество, обеспечившее экзистенциальную безопасность, соответствует представлениям людей о мирном существовании и не создаёт условия ни для войны, как одной из форм насилия, ни для других форм структурного насилия, снижающих адаптивный потенциал популяции. В силу того, что адаптивность и безопасность цифрового общества обеспечивается интегративными и коммунитарными свойствами социальной системы, на первое место в системе ценностей в современном мире выдвигаются постматериальные ценности. Именно они должны быть положены в основы концепции экзистенциального мира.
Ключевые слова: иренология, позитивная концепция мира, экзистенциальная безопасность, постматериализм
Original article
The World as Existential Security: The Concept of Peace of Third Generation
Olga V. Plebanek
University at the Interparliamentary Assembly of EurAsEC, St. Petersburg, Russia plebanek@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-0184-7188
The relevance of the topic is due to the fact that traditional social disciplines have not been able to solve the most important problems of humanity - the elimination of destructive forms of social interactions. The article deals with the problem of conceptualization of the concept of "peace", the stages of formation of the disciplinary field of peace research. The hypothesis of the study is that understanding the initial intention that prompts the formation of new value orientations in human populations makes it possible to base the modern theory of the world on the concept of existential security. The purpose of the article is to analyze approaches to one of the basic concepts of social and humanitarian disciplines - the category of peace. The use of methods of categorization, retrospective analysis and systematization allowed us to discover the paradigmatic dependence of the content of the concept peace on objective technological and socio-cultural circumstances. The results of the discussion were the following provisions. The first concept of peace, called the negative peace, could not be used as the basis for social construction programs, since it carried all the limitations of the classical paradigm of
Ольга Васильевна Плебанек
Университет при Межпарламентской Ассамблее Евразийского Экономического сообщества, г. Санкт-Петербург, Россия plebanek@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-0184-7188
© Плебанек О. В., 2023
Контент доступен по лицензии Creative Commons "Attribution" («Атрибуция») 4.0 Всемирная The content is available under the Creative Commons "Attribution" 4.0 International
The World as Existential Security: The Concept of Peace of Third Generation Humanitarian Vector. 2023. Vol. 18. No. 2 Plebanek O. V.
science, which was formed to serve natural science. The modern, third generation of the concept of peace, which has received the complex name of a multi-inter-transcultural world, is generated by the dangers associated with globalization and entry into digital civilization. Understanding the initial intention that encourages the formation of new value orientations in human populations allows us to base the modern theory of the world on the concept of existential security. The concept of existential security is formulated, which should be understood not as the physical security of an individual, but as the security of the existence of a population that allows preserving the population gene pool. A society that has provided existential security corresponds to people's ideas of peaceful existence and does not create conditions for war, as one of the forms of violence, or for other forms of structural violence that reduce the adaptive potential of the population. Due to the fact that the adaptability and security of the digital society is ensured by the integrative and communitarian properties of the social system, post-material values are put forward in the first place in the value system in the modern world. They should be the basis of the concept of the existential world.
Keywords: irenology, positive concept of peace, existential security, post-materialism
Введение. В учебные планы университетов по направлениям «Политология» и «Социология» уже более десятилетия включена дисциплина «Философия конфликта и мира», но, просмотрев имеющиеся в сети программы этой дисциплины, нами не было обнаружено тем, как-нибудь относящихся к понятию, содержащемуся в названии дисциплины. Почти все авторы (и даже коллективы авторов) останавливаются на проблеме конфликта, никак не затрагивая тему мира, которая только на первый взгляд кажется простой. И даже наиболее «свежее», изданное 2021 г. под грифом Санкт-Петербургского университета учебно-методическое пособие по этой дисциплине не рассматривает проблему мира1. Между тем, исследования проблем мира за рубежом имеют уже историю в несколько десятилетий, тогда как в нашей стране к этой проблеме - проблеме оснований и критериев мира - обращаются единичные исследователи. И если в зарубежных исследованиях существуют многочисленные центры и научные школы, объединённые в направление peace research или peace studies, то в России есть единичные исследователи, так или иначе обращавшиеся к этой теме. Надо указать, кроме А. С. Капто - ведущего исследователя проблемы мира, который в 1990 г. опубликовал первую в России монографию, посвящён-ную философии мира [1-3], В. П. Римского, под редакцией которого опубликована коллективная монография, посвященная 190-летию Л. Н. Толстого [4], в которой первый раздел посвящён современной философии войны и мира, насилия и ненасилия, а также публикующуюся в России, но работающую в Испании и университетах Центральной Америки А. Карпову [5; 6]. Стоит также упомянуть из последних публикаций
1 Игнатьева О. А. Философия конфликта и мира: учеб.-метод. пособие. - СПб.: Астерион, 2021. - 48 с.
М. А. Ефимец, обратившуюся к проблеме мира в своей аспирантской публикации [7]. В отечественных публикациях проблема мира освещалась почти только в контексте обсуждения проблемы войны [8; 9]. Цель статьи -привлечь внимание к проблеме мира и обосновать концепцию безопасного общества -определяет объект исследования. Объектом исследования являются существующие в политологии и, в целом, в социальном знании подходы в решении проблемы исключения войны и насилия из социальных взаимодействий. Предметом исследования являются парадигмальные основания концепции мира, удовлетворяющей современным представлениям о безопасном обществе. Предлагаемая гипотеза заключается в том, что применявшиеся ранее подходы имели гносеологические ограничения, так как сосредоточивались на исследовании социальной патологии, тогда как программа исключения деструктивных форм функционирования организма вообще, и социального, в частности, требует обоснованных представлений о гармоничном и эффективном функционировании объекта. Применительно к обществу, это означает, что мы должны понимать не только то, что хотим исключить из социального бытия, а то, в каком обществе будет безопасно существовать, и что в основе построения современной концепции мира должны лежать принципы прелими-нарности и телеологизма.
Методология и методы исследования. Основная тема социального познания -как жить без опасностей, угроз и рисков, присутствующая в философском знании уже с момента возникновения философии, конституировалась в науке только в ХХ в., и то, в форме науки о войне - полемологии и о конфликте - конфликтологии. Один из основателей полемологии, Г. Бутуль, исходил из того, что война укоренена в социальных
Плебанек О. В.
отношениях, что она является формой естественных процессов, «ускоренной формой потери равновесия». Из этой интенции следовала, по меньшей мере, необходимость исследования состояния равновесия и его параметров, но исследования мира конституировались позднее также на негативной концепции мира - мир как отсутствие войны, то есть место теории мира оставалось свободным.
Догадка о том, что понимание мира (peace) как «тишина, спокойствие, безмятежность, благополучие», как антонима войны, не является достаточным и полным для формирования соответствующих социальных институтов, ответственных за достижение этой цели, существовало уже в философском дискурсе. Барух Спиноза сожалел по поводу упрощённого понимания проблемы: «если рабство, варварство и запустение называть миром, то для людей нет ничего печальнее мира. <...> мир, как мы уже сказали, заключается не в отсутствии войны, но в единении душ или согласии» [10, с. 29]. Но европейский мир (world) его не услышал, он не был услышан ни современниками, ни столетия спустя. Точнее, его услышали, но не до конца поняли: самый значительный проект построения мирного общества - кан-товский «К вечному миру» (1795), который является отправной точкой всех мирных начинаний современности, также полагает понятие мира самоочевидным и рассматривает только препятствия на пути к нему, но не саму цель [11; 12].
Позднее в среде полемологов наметилось направление исследований, которые расширяли понятие войны - конфликта -насилия, что смыкалось с исследованиями мира, которые носят вынужденно телеологический характер, как исследование того, что должно, но чего пока не существует в действительности. Это и оказалось самой большой трудностью в исследованиях мира. Мир (peace) не находился в фокусе исследовательской деятельности не только потому, что этот объект слишком сложен и не мог быть исследован в парадигмальном поле классической науки, которая принципиально ориентирована на разложение реальности на простые элементы, тогда как мир - сложный и целостный феномен. Война как первоначально понятый антипод мира в этом отношении оказалась проще. Но ещё и потому, что глобальному феномену мира сна-
чала противопоставили частное проявление насилия - войну, так как тогда наибольшую опасность для общественной системы представляла война, а другие цивилизационные риски ещё не проявили себя в той мере, которая заставит обратить на себя внимание ответственные социальные группы позднее. Между тем, как в дальнейшем оказалось, параметров насилия, препятствующих спокойствию (основное значение понятия «мир»), благополучию социальной системы, а самое главное - реализации тех качеств и способностей человека, которые позволяют максимизировать адаптационные возможности социальной системы, достаточно большое количество.
У трактата «К вечному миру» было много предшественников (начиная от «О граде Божием» Августина Блаженного, «О праве войны и мира» Гуго Гроция и др.), но именно кантовского проекта пункты были положены в основу международных учреждений современности - Лиги Наций, ООН (но и как кантовский Трактат не предотвратил наполеоновских войн, так и эти учреждения не способствовали установлению мира). И именно с подачи Канта в научной литературе формируется так называемый негативный концепт мира.
Апофатический подход вполне объясним: также, как и в случае с Создателем, мир - это феномен, который является выражением желаемого, но не сущего, и не может быть освоен в чувственно воспринимаемых формах, поэтому, как казалось, не может быть определён в позитивных категориях. В этот период (и долго ещё) европейцам виделось, что для счастья и благополучия достаточно положить оружие, что и получило отражение в кантовской концепции мира. Основные пункты кантовской программы достижения мира касаются не устройства мира, а предотвращения войн. Этого казалось достаточно для достижения тишины и спокойствия (основное значение понятия «мир»), и в этом эпистемологическом поле продолжались философские исследования мира. Д. Сингер назвал этот период исследований мира стадией «умозрительных предположений» [13].
Начало институциализации научных исследований мира (peace) тоже связано с серьёзным испытанием для европейского мира (world). В стремлении обезопасить человечество после потрясений двумя ми-
The World as Existential Security: The Concept of Peace of Third Generation
Humanitarian Vector. 2023. Vol. 18. No. 2
Plebanek O. V.
ровыми воинами исследователи пошли двумя путями: в 1946 г. Г. Бутуль издаёт книгу «Сто миллионов погибших» [14], с которой начинается научное исследование войны -полемология1, а в 1955 г. выходит книга Теодора Ленца «К науке о мире», с которой начинается концептуализация понятия мира. Примерно с 60-х гг. ХХ в. этап философского осмысления мира заканчивается, и начинается конституирование науки о мире. Новое научное направление получило разные названия в различных национальных традициях - паксология, иренология, "peace research" или "science of peace". В этот период всё ещё был влиятелен кантовский подход к концепту мира, и в основу научных исследований мира была положена так называемая негативная концепция мира -мир, как отсутствие войны, поэтому в фокусе исследований оказался не мир, а война. Эти исследования ставили задачу изучения войны, её истоков с целью предотвращения конфликтов и сохранения благополучия и жизнеспособности общества.
Основатели полемологии - К. Райт, Т. Ленц, С. Ричардсон2 - с полным правом называются и в числе основателей науки о мире, так как эта группа при Мичиганском университете основала журнал, включающий концепт мира не как подразумеваемый, а как целевой: "Journal of Conflict Resolution: A Quarterly of Research Relevant to War and Peace" (Журнал разрешения конфликтов: ежеквартальные исследования, относящиеся к войне и миру). Д. С. Голубев считает, что такое двойственное название журнал получил из-за «левополитических коннотаций», которые были опасны в период маккартизма [15]. Но всё же название точно отражает суть этих исследований: мир как цель подразумевался, а исследовалась война как главное препятствие в его достижении.
Основной объект исследований peace studies (война) определил и главную сферу изучения. До середины ХХ в. инициаторами войн становились наиболее развитые стра-
1 Считается, что основателем полемологии был Г. Бутуль, потому что он ввёл слово «полемология». Не отрицая значение его деятельности, нужно сказать, что не меньшее значение имели исследования Квинси Райта и его труд 1942 г., ставший классическим «Исследование войны».
2 В работах, посвящённых полемологии-паксо-логии, указывают имя Л. Ричардсона, но, возможно, больше сделал Стефен Ричардсон, так как именно он публиковал посмертно работы отца и продолжал его дело.
ны, они и входили в поле зрения полемо-логов-паксологов. Тогда не было очевидно, что источником насилия и разрушителем тишины и благополучия могут являться другие акторы. И рассматривая проблему мира-войны с позиции негативной концепции -есть либо война, либо мир, невозможно было рассмотреть «серую зону», а вместе с ней и комплекс факторов, запускающий войну, когда войны ещё нет, но нет уже и мира. Ярче всего негибкость этой схемы показал Карибский кризис 1962 г. и нарастание холодной войны. Автор понятия холодной войны Дж. Оруэлл, уже в октябре 1945 г. в своей статье «Ты и атомная бомба», опубликованной в «Трибьюн», предупреждал, что концепция атомного равновесия несостоятельна, что мир без войны может оказаться миром, который «не есть мир».
Не только холодная война, но, в целом, контекст послевоенных десятилетий - студенческие волнения в конце 60-х гг., пражские события 1968 г., деятельность леворадикальных «чёрных пантер» в США, впервые обозначившаяся проблема «Север - Юг» - поставил перед исследователями мира вопрос: следует ли считать миром (peace) мир (world) без войны, но в котором легитимна гибель людей от голода, болезней, наркотиков, вследствие отсутствия прямого насилия? Неразработанность понятия мира ощущалась самими исследователями: в мичиганской группе не было единства представлений о содержании и характере исследований мира [15].
Создание в послевоенное время и расширение в дальнейшем Организации Объединённых наций не сняло вопроса и об источниках насилия и о сущности мира. Драматические события в азиатском регионе (очаги военного столкновения во Вьетнаме, в Камбодже и Лаосе, объединяемые часто как Вторая Индокитайская война) разбили одно из важнейших оснований негативной концепции мира (которое декларировано кантовским Трактатом и которое стало теоретическим источником создания ООН) -союз государств может предотвратить военные столкновения: стало явным, что источником насилия и войн может служить внутренний фактор. Кроме того, однозначность интерпретации феномена войны была поколеблена и в конечном итоге разрушена социологическим анализом и применением системного подхода. Один из основателей
Плебанек О. В.
полемологии Г. Бутуль с соратниками выявил системные функции войны в социальной динамике [16; 17]. Осмысление международного опыта и накопленного теоретического багажа привели индийского социолога С. Дасгупту к иному взгляду на проблему - он предложил в 1968 г. термин "реасе^ББпезз" -(состояние отсутствия мира) [18]. Этим понятием он обозначил ситуацию в третьем мире, где люди страдают от бедности, неразвитости социальной сферы, а потери от голода и отсутствия медицины сопоставимы с потерями в горячих войнах. В развитие темы, норвежский исследователь мира Й. Галтунг в статье «Насилие, мир и исследования мира» предложил в качестве оппозиции миру не войну, а насилие [18].
В основе концепции мира, которую предложил Галтунг, лежит не военное столкновение держав, а расширенное понятие насилия, включающее и внутреннее насилие. Норвежский исследователь указал на то, что нет разницы между смертью на войне или смертью от голода, что «насилие присутствует тогда, когда люди, будучи под его влиянием, имеют фактическую, соматическую и ментальную реализацию ниже, чем потенциально возможную» [18]. Он указывает также, что это обстоятельство - невозможность реализовать право на здоровье, развитие и благополучную жизнь, даже в отсутствии прямого и индивидуального насилия, несовместимо с миром - заставляет пересмотреть и расширить концепцию насилия. Таким образом, Галтунг включает в понятие насилия «крайне неприемлемые социальные порядки» и определяет насилие «как причина разницы между потенциалом и фактическим [развитием]» [18]. Он поясняет, что, например, смерть от туберкулёза в XVIII в. совершенно неизбежна; но если человек, несмотря на современные медицинские ресурсы умирает от того же сегодня, то это тоже является насильственной, преждевременной, неестественной смертью. То есть, «насилие - это то, что усиливает расстояние между потенциалом [жизни] и действительной её реализацией, и то, что мешает уменьшению этого расстояния» [18]. Имея в виду человеческий потенциал и невозможность его реализации, Галтунг выдвигает понятие структурного насилия и включает в объем понятия «насилие, которое работает над душой» - индоктринацию, различного рода угрозы и т. п.
Так, с 70-х гг. ХХ в. начался следующий этап в становлении знаний о мире и формирование позитивной концепции мира, которая в центр методологии ставила именно понятие мира, и вместо проблемы «что есть война?» выдвигала основной вопрос «что есть мир?». В основе позитивной концепции мира лежали уже следующие положения:
- отсутствие личного насилия не приводит к улучшению условий жизни, тогда как отсутствие структурного насилия является положительным условием социальной справедливости;
- сложной структуре насилия соответствует и сложный мир, не лишающий существующих благ, а создающий условия для достижения благ;
- конечной целью развития общества является не только снятие ограничений физическому существованию человека (реализация максимы не убий), а создание условий для раскрытия человеческого потенциала.
То есть, под позитивным миром понимается состояние общества, при котором достигнута социальная справедливость и созданы условия для полной реализации человеческих возможностей.
В этот период становления науки о мире были достигнуты значительные результаты. Прежде всего, был сформирован концепт мира, в основе которого лежат позитивные понятия, объективно фиксируемые качества и свойства, что является чрезвычайно важным, хотя и начальным, этапом познавательной деятельности. Описание любого объекта через отрицание - через описание того, чем объект не является, свидетельствует о недостаточной информации об объекте или недостаточном уровне осмысления. На базе негативного концепта можно выстроить отношение к объекту (например, к Создателю), но не рациональную теорию. Апофатический подход применим только на начальных этапах исследования принципиально нового феномена, который не может быть соотнесён ни с одной из классификационных групп объектов. Примерно так мы определяем свойства НЛО: не движется согласно известной механике, не относится ни к одному из известных летающих объектов, не обнаруживается средствами слежения и т. д. Но когда обнаруживается группа сходных по своим свойствам объектов, становится возможным описание в позитивных категориях и выявление структуры и сущно-
The World as Existential Security: The Concept of Peace of Third Generation Humanitarian Vector. 2023. Vol. 18. No. 2 Plebanek O. V.
сти объекта. И никакое научное направление не состоялось и не могло состояться на апофатическом основании; для достижения позитивного результата всегда необходимы были позитивные методы.
В позитивной концепции мира были разведены исследования войны и мира на по-лемологию и паксологию (peace studies), и в предметное поле исследований мира было определено структурное насилие, которое наносит урон человеческому бытию во всех аспектах не меньший, а в некоторых отношениях (а может и во всех) даже больший, чем в открытом вооружённом столкновении. В этих исследованиях вскрылась закономерность: от прямой агрессии больше, чем от структурного насилия страдают в развитых странах, которые чаще всего и становятся инициаторами войны (в иллюзорной надежде на своё техническое преимущество). А человеческие потери (в виде смертей, а не только как нереализовавшийся потенциал) в малоразвитых странах от структурного насилия (голод, медицинская необеспеченность, преступность) превышают таковые от военных действий на порядок. Данные за 1965 г. указывают на разницу между человеческими потерями от войны и структурного насилия в миллионы жизней1.
Результатом этого периода peace studies стали важные изменения в теоретических основаниях новой науки. Прежде всего, ядром дефиниции «мир» стало не понятие войны, а права человека. Права человека стали первым положительным критерием мира. Сами по себе права человека тоже являются дискуссионным концептом, но именно на этом пути обнаружилась перспектива как в гносеологическом, так и в праксеоло-гическом отношении. Разработка концепции прав человека, включение в их состав новых положений способствует достижению более высоких уровней безопасности мировой системы, усилия различных политических и общественных сил по соблюдению прав человека на микроуровне меняют обстановку на макроуровне.
Во-вторых, обращение к проблеме структурного насилия позволило сделать однозначный вывод: главной угрозой миру является не война, а насилие в его открытой и латентной форме. Как показывает история современности, концепция баланса сил ока-
1 Международный опыт исследований мира: учеб.
пособие / под ред. И. Е. Рудковской. - Томск: Томск. гос. пед. ун-т, 2008. - 411 с.
залась несостоятельна в деле достижения мира: инициаторами войн в ХХ в. были в основном равновооруженные и равномогуще-ственные страны или коалиции. Этот вывод заставил перенести фокус исследований с ведущих в мировой геополитике стран, на так называемые страны третьего мира.
В-третьих, введение в категориальный аппарат Peace Science таких понятий как «экономическое развитие», «экономическая справедливость», «управление глобальными сообществами», «перспективы феминизма», «мирное образование», «социальные движения», «экологическая безопасность» сильно продвинуло мировое сообщество по пути создания системы безопасности не только в отношении вооружённых столкновений (от которых, как оказалось, не в состоянии защитить никакой международный институт, включая ООН - примером может служить война в Югославии, очаги войны на Ближнем Востоке и др.), но и в отношении различного рода опасностей, угрожающих тишине и спокойствию в человеческом мире (world).
Последняя четверть ХХ в. поставила общества перед лицом новой реальности -оказалось, что источником нестабильности, сокращающей человеческие жизни и ограничивающей человеческий потенциал во всех смыслах, в современности являются иные факторы, чем это представлялось ранее или было в предшествующие эпохи. Во-первых, несмотря на то, что самыми масштабными летальными событиями ХХ в. остаются две мировые войны, главными действующими акторами в которых были как раз союзы государств, значительная часть которых являлись республиками [19; 20]. Во-вторых, гражданские войны в Афганистане, трагедии Камбоджи, Сомали, Руанды и т. д., хотя и представляют собой форму вооружённого прямого насилия, всё же не являются классической войной. В-третьих, осмысление истории ГУЛАГа, коммунистического эксперимента в Камбодже, культурной революции в Китае, практика исламской организации «Аль-Каида» и подобных ей вывели на одно из первых мест по уровню антропоцидно-сти идеологическое насилие. Исследования показали, что в конце ХХ в. количество внутренних конфликтов на порядок превышало количество межгосударственных войн2.
; Там же.
Плебанек О. В.
Галтунг выделял шесть видов структурного насилия: намеренное, ненамеренное, личностное (персональное), структурное, скрытое, манифестируемое (открытое) [18]. Ни в одном из них не нашли отражения реалии современного мира в полной мере. Поэтому потребовались новые подходы, обладающие достаточным критерием для построения концепции мира, удовлетворяющей потребности человека в стабильной, безопасной и благополучной жизни. В повестку дня встали проблемы экологической безопасности, социальной стабильности, внутреннего терроризма, но также и проблема экономических беженцев, этнической мобилизации и этнопреступности, проблема гендерного неравенства и психологического насилия. В результате появились понятия «культурного мира» (Й. Галтунг), «нейтрального мира» (Б. Хименес) и «несовершенного мира» (Ф. Муниос) [6]. Так, с 80-х гг. прошлого века начали формироваться новые подходы к концепту мира.
Новый виток глобализации спровоцировал встречное движение, получившее выражение в антиглобализме, этническом ренессансе и религиозном фундаментализме, что получило свою рефлексию в выводе о наступлении века культурных войн [21]. Ситуация ещё больше усложнилась в начале XXI в., когда поднялась мощная волна беженцев Юг - Север, и когда принятая западным миром (world) политика культурного плюрализма потерпела поражение: ни западное сообщество не смогло смириться с потерей спокойствия и безопасности в результате вторжения инокультурных масс, ни эмигранты не смогли и не пожелали адаптироваться к местным порядкам, разрушая привычные механизмы социального регулирования. К этому нужно прибавить обострившиеся, несмотря на значительные позитивные преобразования, проблемы гендерного неравенства, сексуального неравенства и проблемы меньшинств всякого рода, а также проблемы инклюзии и когнитивные войны. Кроме того, совершенствуется и начинает играть всё большую роль относительно новый вид насилия - культурная инженерия и культурная селекция (например, проводимые государствами программы «формирования общества просвещённых потребителей»).
Выход на авансцену конфликтных полей нового рода проблем, новых факторов, дестабилизирующих социальные системы
и снижающих их адаптационные возможности, инициировали формирование концепции мира третьего поколения. Новая концепция получила сложное название муль-ти-интер-транскультурного мира. Каждое из составных частей этого многоэтажного названия отражает вйдение автора концепции [6]. Суть этой концепции мира, по мнению авторов, заключается в том, что мир как благополучие и благоденствие обеспечивается не только и не столько отсутствием войны, которая является частным случаем насилия, а межконфессиональным, межнациональным и межэтническим взаимодействием, обеспечивающим наиболее эффективное сотрудничество и наиболее полное использование человеческого потенциала на макро-, мезо-и микроуровнях. Это направление исследований только складывается, среди авторов концепции мира третьего поколения нужно назвать Б. Хименеса, Г. Фернандеса, Р. Моя Торрес. Как считают представители этого поколения исследований мира, такая концепция позволит разработать методологический аппарат и стратегию исследований и стратегию преодоления структурно-культурного насилия, постепенно занимающую ведущую роль в конфликтах современности. Значимость этого направления невольно высветили расовые противостояния лета 2020 г. в США, лидеры которых (чёрного населения) потребовали компенсации за века эксплуатации и угнетения.
Результаты исследования и их обсуждение. Что же такое мир, и почему он такой разный? Представления о мире меняются, так как перестраиваются общество и среда, на вызовы которой приходится давать ответы. И чем сложнее среда, в которой приходится существовать обществу, тем многообразнее угрозы, несущие риски общественной системе. Возникновение технологий, обеспечивающих физическое существование людей, было сопряжено с формированием представлений о благополучии и мире, как альтернативе войне, так как переход к земледелию гарантировал прирост населения при наличии годных к сельскому хозяйству (земледелию и скотоводству) территорий, а их ограниченность порождала войны. Переход к индустриальной технологии принципиально ничего не изменил, так как благополучие социальной системы стало зависеть от наличия естественных, исчерпа-емых ресурсов. В таких условиях логичным,
The World as Existential Security: The Concept of Peace of Third Generation
Humanitarian Vector. 2023. Vol. 18. No. 2
Plebanek O. V.
но недостаточным было принятие негативной концепции мира, как существования без войны.
Всё изменилось с переходом индустриальной технологии в позднеиндустриальную фазу. Усложнившаяся технология для успешного своего функционирования и обслуживания безопасности людей требует другого ресурса, который не связан с территорией, не связан с невозобновляемым ресурсами; этот ресурс - интеллектуальные компетенции. Безопасность общества, которая гарантирует и безопасность индивидуума, начинают находиться в зависимости от того, в какой мере реализуются способности людей.
Переход к информационной технологии, последняя волна глобализации, связанная с этим процессом, привели к пониманию того, что наиболее важным ресурсом, позволяющим своевременно реагировать на угрозы и обеспечивать безопасность социуму и индивидуумам, помимо интеллектуальных компетенций, являются ценности, продуцируемые культурными системами, и аккумулируемые культурой. Жизненные стратегии, идеалы и ценности, культивируемые в различных социальных системах, являются, стратегическим запасом человечества, который позволяет извлекать эти готовые паттерны в быстро меняющимся и взаимозависимом мире. Сопряжение этих различных культурных стратегий в одном общественном организме позволяет смягчать риски от интенсивного развития технологий. Поэтому ядром концепции мира третьего поколения стали принципы интеркультурности, ориентированные на признание личностного, культурного и ценностного разнообразия. Один из авторов концепции интеркультурного мира, швейцарский философ Э. Холен-штейн [22] предложил целых 12 принципов межкультурных взаимодействий. Их можно предлагать больше или меньше, но все они так или иначе должны гарантировать не только физическую безопасность человека и общества, но и экзистенциальную безопасность, которая только и может гарантировать в условиях глобального мира (world) выживание человечества - мир (peace).
Понятие экзистенциальной безопасности ввёл в науку американский социолог и политолог Роналд Франклин Инглхарт. По мысли Инглхарта, культура конкретного общества формируется представлениями у людей о том, насколько гарантировано
или нет выживание [23]. Понятие экзистенциальной безопасности у Инглхарта имеет комплексный и системный характер и включает в себя в первую очередь физический и экономический аспекты. Необходимость преодолевать повышенные риски летального характера для общественной группы требует усиления внутригрупповой солидарности и культивирования агрессивности по отношению в чужим, по отношению к инородным претендентам на отсутствующий или недостаточный ресурс. Ощущение или осознание отсутствия физической безопасности вследствии нехватки пищи или другого жизненного ресурса (воды, территории), таким образом, способствует росту ксенофобии, склонности к авторитаризму и другим механизмам защиты индивидуума и группы. Рост продолжительности жизни, рост популяции, обеспеченные экономическим состоянием и эффективными механизмами регулирования социальных взаимодействий, снижающих опасность для индивидуума от внутригруппо-вой преступности, социального неравенства и агрессии извне, способствуют формированию лояльности к чужим, открытости новым идеям и более демократичным нормам. При этом, новые идеи имеют двоякое влияние на жизнеспособность группы: с одной стороны, они расшатывают солидарность и сплоченность группы, способствуя дисперсии и даже распаду консолидирующих ценностей, тем самым снижая сопротивляемость группы опасностям и рискам; с другой - новые идеи повышают адаптивную способность группы, являясь источником инноваций.
В силу того, что по мере совершенствования хозяйственных технологий общество становится все более интегрированным, безопасность индивидуума (включающая такие аспекты, как продолжительность жизни, физическое здоровье, реализация потенциала) всё в большей степени зависят от устойчивости и регулятивных свойств социальной системы. Опасности и риски, угрожающие существованию индивидуума, связаны со способностью расширенной группы противостоять факторам, дестабилизирующим и разрушающим группу, поэтому ощущение безопасности также включает в себя такие стороны жизни человека как когнитивная безопасность - защищённость индивидуума от внушения деструктивных форм поведения, а также защищённость от дестабилизирующих ценностей и идеологий.
Плебанек О. В. Гуманитарный вектор. 2023. Т. 18, № 2
Способность группы обеспечивать безопасность своим членам и противостоять внешним угрозам связана также и со способностью производить адаптационные средства - новые технологии, социальные институты и социальные идеалы. В глобальном мире выживаемость и благополучие индивидуума находятся в тесной зависимости не от группы, а от состояния социальной системы и её способности давать ответы на вызовы среды. В свою очередь способность реагировать на быстро сменяемые угрозы несовместима с догматичностью, консерватизмом и автаркией, поэтому в таком мире (world) необходимо должны утверждаться ценности, которые Инглхарт назвал постматериальными. Он называет главной чертой современности «сдвиг от ценностей материализма к ценностям постматериализма, который, в свою очередь, стал частью ещё более глобального сдвига от ценностей выживания к ценностям самовыражения» [23, с. 20]. Сдвиг в ценностном поле от ценностей коллективизма к ценностям индивидуализма получил реализацию, помимо давно стоящих в повестке дня - прав меньшинств, прав на самореализацию и т. д., в появлении в паксологическом дискурсе понятия мальтрато, обозначающего различные формы психологического насилия от грубого издевательства до мягкой индок-тринации [24]. Концепт мира в современном мире становится все более объёмным, всё более комплексным [25], включая в себя разнообразные аспекты человеческого бытия - свойства социальной среды и условия существования человека, способствующие реализации человеческого потенциала, который в свою очередь всё больше востребован в условиях фазового перехода из одной общественной системы в другую.
Заключение. Анализ существующих подходов к концепту мира заставляет отказаться от исследования войны в целях её предотвращения и обратиться к альтернативным подходам, предоставляемым современной наукой. Это, во-первых, пара-дигмальные основания постнеклассической науки, в фокусе исследований которых находятся динамические объекты. Динамический характер социального бытия предпола-
гает, что мир не может быть определён как данность, и поэтому в основе паксологиче-ских исследований должен лежать принцип прелиминарности. Во-вторых, ни политология, ни конфликтология, ни полемология не обладают достаточными методологическим ресурсами, поэтому необходимо сосредоточить исследовательские усилия в русле паксологии - исследовании тех параметров общества, которые могут быть определены как мир.
Очевидно, что в условиях социальных трансформаций безопасность индивидов и общества все в большей степени зависит не от материальных ресурсов, а как раз от способностей формировать ценности постматериализма и от способности ставить цели деятельности, исключающие условия для насилия и угроз безопасности. Инглхарт не ставил цели исследовать и разработать концепт мира, но он обнаружил и обосновал динамический характер ценностей и обосновал основное направление социальной эволюции - от автаркии к открытости и от материальных ценностей к постматериальным. В-третьих, всё большая роль ценностей в формировании траекторий развития предполагает, что в основе теоретических конструкций мира должен лежать принцип телеологизма, который подразумевает целенаправленность социального конструирования реальности.
Под экзистенциальной безопасностью следует понимать субъективное ощущение у субъекта - индивидуума или группы, отсутствия естественных (природных) и социальных (являющихся продуктами социальных взаимодействий) факторов, приводящих к снижению адаптивной способности общества. Причём в цифровом мире адаптивная способность общества зависит не столько от материальных факторов, сколько от когнитивных и ментальных свойств и качеств человеческой личности. Именно этим объясняется зафиксированный социологами аксиологический сдвиг современности. Концепция экзистенциального мира заключается в понимании мира как условий, обеспечивающих своевременное формирование ценностей, свойств и качеств личности, повышающих адаптивные функции социальной системы.
Список литературы
1. Капто А. С. Философия мира: истоки, тенденции, перспективы. М.: Политиздат, 1990. 431 с.
2. Капто А. С. Энциклопедия Мира. 2-е изд., уточн. и доп. М.: Книга и бизнес, 2005. 707 с.
3. Капто А. С. Паксология - научная дисциплина о мире // ПОИСК. Политика. Обществоведение. Искусство. Социология. Культура. 2017. № 3. С. 36-47.
4. Борисов С. Н. , Боянич П., Варава В. В. , Мелешко Е. Д., Назаров В. Н. , Римский В. П. Философия войны и мира, насилия и ненасилияю Монография / под ред. В. П. Римского. М.: Академический проект, 2019. 462 с.
5. Карпова А. Интеркультурный мир. Концептуальная аппроксимация // Вестник Удмуртского университета. 2015. Т. 25, вып. 1. С. 17-26.
6. Кйрпава, А., М0я Торрес Р Иренология и состояние изучения интеркультурного мира // Вестник Удмуртского университета. 2016. Т. 26, вып. 4. С. 74-85.
7. Ефимец М. А. «Мир» как универсальный культурно-цивилизационный концепт // Вестник Московского государственного университута культуры и искусств. 2020. № 2. С. 64-73.
8. Воркунова О. А. Теоретико-методологические аспекты исследований проблем мира и конфликтов // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2019. Вып. 4. С. 24-40.
9. Айзятов, Ф. А., Бурова Ю. В. Летальная игра XXI в.: разоружение или война? // XXI в. Человек и окружающий мир. 2018. № 1. С. 18-25.
10. Спиноза Б. Политический трактат. URL: http://www.civisbook.ru/flles/File/Spinoza_P_tr.pdf (дата обращения: 03.03.2023). Текст: электронный.
11. Кант И. К вечному миру. Философский проект: соч.: в 8 т. М.: Наука, 1994. Т. 7. 376 с.
12. Doyle M. W. Kant, Liberal Legacies and Foreign Affairs // Philosophy and Public Affairs. 1983. No. II. Р. 205-235.
13. Singer D. Vers une science de la politique international: perspectives,promesses et resultsts. Текст: электронный // Analyse des relations internationales. Ap-proches, concepts et donnees. Montreale, 1987. 292 p. URL: https://19f1e703-12fe-47e7-a98b-59d83fafbaf2.fllesusr.com/ugd/f9770f_1ebe93dc34244c7eaff34b9cd8 28f365.pdf?index=true (дата обращения: 12.03.2023).
14. Bouthoul G. Cent millions de morts. Paris: Sagittaire, 1946. 320 р.
15. Голубев Д. С. Попытка институционализации междисциплинарных исследований в области урегулирования конфликтов: «мичиганская группа» и «исследования мира» в 1950-1960-х гг. // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2009. Сер. 6, вып. 2. С. 261-272.
16. Bouthoul G., Carrère R. Le défi de la guerre (1740-1974), deux siècles de guerres et de révolutions. Paris: PUF, 1976. 224 p.
17. Bouthoul G., Carrere R., Annequin J.-L. Guerres et civilisations (de prehistoire а I'ere nucleo-spatiale). Paris, 1980. URL: https://international-review.icrc.org/sites/default/flles/S0250569X00003101a.pdf (дата обращения: 21.03.2023). Текст: электронный.
18. Dasgupta S. Peacelesness and Maldevelopment: A New Theme for Peace Research in Developing Nations // Proceedings of the International Peace Research Association Second Conference. Assen, The Netherlands: Koninklijke Van Gorcum & Comp. 1968. Vol. 2. P. 19-42.
19. Galtung, Johan. Violence, Peace and Peace Research. Текст: электронный // Journal of Peace Research. 1969. Vol. 6, no. 3. Sage Publications, Ltd. pp. 167-191. URL: http://www.jstor.org/page/info/about/ policies/terms.jsp (дата обращения: 03.03.2023).
20. Small M., Singer D. J. The War Proneness of Democratic Regimes, 1816—1965 // Jerusalem Journal of International Relations. 1976. No. 1. Р. 50-69.
21. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / пер. с англ. Т. Велимеева, Ю. Новикова. М.: АСТ, 2003. 603 с.
22. Holenstein Elmar (2003). Una docena de reglas de buen cubero para evitar malentendidos interculturales. Текст: электронный // Polylog: Foro para filosofía intercultural 4. URL: http://them.polylog.org/4/ahe-es.htm (дата обращения: 03.03.2023).
23. Инглхарт Р. Культурная эволюция. Как изменяются человеческие мотивации и как это меняет мир. / пер. с англ. С. Л. Лопатиной, под ред. М. А. Завадской, В. В. Косенко, А. А. Широкановой, науч. ред. Э. Д. Панарин. М.: Мысль, 2018. 347 с.
24. Iborra Marmolejo I. Maltrato de personas mayores en la familia en Espana. Valencia: Fundacion de la Comunitat Valenciana para el Estudio de la Violencia, Centro Reina Sofia, 2008. 182 p.
25. Morgan T. Peace as a composite indicator: the goals and future of the Global Peace Index // Пути к миру и безопасности. 2021. No. 2. С.43-56.
Информация об авторе_
Плебанек Ольга Васильевна, доктор философских наук; Университет при Межпарламентской Ассамблее Евразийского Экономического союза; 194044, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Смолячкова, 14/1; plebanek@mail.ru; https://orcid.org/0000-0002-0184-7188.
Плебанек О. В. Гуманитарный вектор. 2023. Т. 18, № 2
Для цитирования_
Плебанек О. В. Мир как экзистенциальная безопасность: концепция мира третьего поколения // Гуманитарный вектор. 2023. Т. 18, № 2. С. 112-123. DOI: 10.21209/1996-7853-2023-18-2-112-123.
Статья поступила в редакцию 10.03.2023; одобрена после рецензирования 19.04.2023;
принята к публикации 22.04.2023.
References
1. Kapto, A. S. Philosophy of the world: origins, trends, prospects. M: Politizdat, 1990. (In Rus.)
2. Kapto, A. S. Encyclopedia of the World: 2nd ed., updated and extended. M: Book and Business, 2005. (In Rus.)
3. Kapto, A. S. Paxology - a scientific discipline about peace. SEARCH. Politics. Social studies. Art. Sociology. Culture, no. 3, pp. 36-47, 2017. (In Rus.)
4. Philosophy of war and peace, violence and nonviolence. S. N. Borisov, P. Boyanich, V. V. Varava, E. D. Meleshko, V. N. Nazarov, V. P. Rimsky, etc.; Edited by V. P. Rimsky. M: Academic Project, 2019. (In Rus.)
5. Karpova, A. The intercultural world. Conceptual approximation. Bulletin of the Udmurt University, vol. 25, issue 1, pp. 17-26, 2015. (In Rus.)
6. Karpava, A., My Torres R. Irenology and the state of the study of the intercultural world. Bulletin of the Udmurt University, vol. 26, issue. 4, pp. 74-85, 2016. (In Rus.)
7. Efimets, M. A. "The world" as a universal cultural and civilizational concept. Bulletin of MGUKI, no. 2. pp. 64 - 73, 2020. (In Rus.)
8. Vorkunova, O. A. Theoretical and methodological aspects of peace and conflict research. Vestnik MGLU. Social sciences, issue 4, pp. 24 - 40, 2019. (In Rus.)
9. Aizatov, F. A., Burova Yu. V. The game of Lethal XXI century.: disarmament or war? In XXI century. A Man and the world around him, no. 1, pp. 18-25, 2018. (In Rus.)
10. Spinoza, Benedict Political treatise. Web. 03.03.2023. URL: http://www.civisbook.ru/files/File/Spi-noza_P_tr.pdf. (In Rus.)
11. Kant I. To eternal peace. Philosophical project. Collected Works in 8 vols. Vol. 7. M., 1994. (In Rus.)
12. Doyle, M. U. Kant, Liberal heritage and international relations. Philosophy and Social Relations, I, II (12), pp. 205-235, 323-353. 1983. (In Engl.)
13. Singer, D. Fundamentals of international politics: prospects, failures and results. B. Koani et al. Analyze international relations. Approaches, concepts, and so on. Montreal, 1987. (In Engl.)
14. Butul, G. Millions of deaths. Paris: Sagittarius, 1946. (In Engl.)
15. Golubev, D. S. An attempt to institutionalize interdisciplinary research in the field of conflict resolution: "The Michigan group" and "peace studies" in the 1950s and 1960s. Bulletin of St. Petersburg University, vol. 2, pp. 261-272, 2009. (In Rus.)
16. Butul, G., Carrer, R. War hero (1740-1974), two eras of wars and revolutions. Paris: PUF, 1976. (In Engl.)
17. Butoul, G., Carrere, R., Anneken, J.-L. Guerra and civilization (on prehistory and nuclear spatial development). Paris, 1980. (In Engl.)
18. Dasgupta, S. Peacefulness and uneven development: a new topic for peace research in developing countries. Proceedings of the second conference of the International Association for Peace Research. Assen, The Netherlands: Koninklijke Van Gorcum & Comp, 1968. Vol. 2. Pp. 19-42. (In Engl.)
19. Galtung, Johan. Violence, Peace and Peace Research. Journal of Peace Research, vol. 6, no. 3, pp. 167-191, 1969. Web.03.03.2023. (In Engl.)
20. Small M., Singer D. J. The tendency of democratic regimes to war, 1816-1965. Jerusalem Journal of International Relations, no. 1, pp. 50-69, 1976. (In Engl.)
21. Huntington S. Clash of Civilizations; Translated from English by T.Velimeeva, Yu.Novikova. M: AST Publishing House LLC, 2003. (In Engl.)
22. Holenstein Elmar. Una docena de reglas de buen cubero para evitar malentendidos interculturales. Polylogue: Forum on Intercultural Philosophy 4. 2003. Web.03.03.2023. http://them.polylog.org/4/ahe-es.htm. (In Spanish)
23. Inglehart, R. Cultural evolution. How human motivations change and how it changes the world. Transl. from English by S. L. Lopatina. M: Thought, 2018. (In Rus.)
24. Iborra Marmolejo I. Maltrato about the person-mayors in the family of Spain. Valencia: Valencia Community Foundation at the Academy of Violence, Queen Sofia Center, 2008. (In Engl.)
25. Morgan, T. The world as a composite indicator: goals and the future of the Global Peace Index. Paths to peace and security, no. 2, pp. 43-56, 2021. (In Engl.)
Information about author_
Plebanek Olga V., Doctor of Philosophy; University at the Interparliamentary Assembly of EurAsEC; 14/1 Smolyachkova st., St. Petersburg, 194044, Russia; plebanek@mail.ru ; https://orcid.org/0000-0002-0184-7188.
For citation-
Plebanek O. V. The World as Existential Security: The Concept of Peace of the Third Generation // Humanitarian Vector. 2023. Vol. 18, No. 2. P. 112-123. DOI: 10.21209/1996-7853-2023-18-2-112-123.
Received: March 10, 2023; approved after reviewing April 19, 2023;
accepted for publication April 22, 2023.
