CC BY
41
Л. А. Дашкевич
Минусинский музей в записках уральского техника Е. Н. Короткова
УДК «Коротков»:069(571.51)
Л. А. Дашкевич
МИНУСИНСКИЙ МУЗЕЙ В ЗАПИСКАХ УРАЛЬСКОГО ТЕХНИКА Е. Н. КОРОТКОВА
История Минусинского краеведческого музея, созданного в 1877 г., достаточно полно отражена в литературе, как дореволюционной, так и современной1. Исследователи называют это заведение культуры классическим образцом музея местного края второй половины XIX в., отмечая значимость частной и общественной инициативы в его деятельности и комплексный характер собранных здесь коллекций1 2. Источник, привлекаемый автором настоящей статьи, позволяет не только подтвердить это наблюдение, но и расширить представление о роли и значении Минусинского музея в культурной жизни не только Сибири, но и других регионов модернизировавшейся России.
В фондах Государственного архива Свердловской области сохранились записки уральского техника Евгения Никитича Короткова, посетившего Минусинский музей в 1899 и 1902 гг. Судьбу автора записок, пожалуй, тоже можно считать типичной для российской интеллигенции предреволюционной России. Евгений Никитич Коротков родился в 1850 г. в уральском городе Кунгуре. Отец Евгения, Никита Артемьевич Коротков был крепостным крестьянином Владимирской губернии, отпущенным помещицей на оброк. После освобождения от крепостной зависимости семья Коротковых переселилась в Екатеринбург, где Никита Артемьевич записался в местные мещане и открыл часовую мастерскую. Единственного сына он отправил учиться сначала в окружное, затем в среднетехническое Уральское горное училище и, наконец, в Петровскую земледельческую и лесную академию. Завершить образование, однако, Евгений не успел. В Москве он увлекся модными среди студенчества социалистическими идеями, был арестован и осужден по делу организатора общества «Народная расправа» С. Г. Нечаева. Два года Е. Н. Коротков провел в тюрьме, сначала в Москве, потом в Екатеринбурге. На свободу был выпущен под надзор полиции без права продолжать учебу и занимать государственные должности.
Профессиональное образование дало возможность Евгению Никитичу заняться различными горнотехническими работами по найму. Он проводил исследования по оценке месторождений, служил горным смотрителем на никелевом руднике Ревдинского завода, участвовал в строительстве Тюменского и Иркутского участков Транссибирской железной дороги, на паях с купцом А. А. Железновым разрабатывал золотые россыпи, заведовал золотосплавочной и аффинажной лабораториями в екатеринбургских отделениях Волжско-Камского и Сибирского торгового банков. Как и многие другие уральские техники, Е. Н. Коротков не замыкался на производственной деятельности. Свои гражданские устремления он реализовывал в общественной работе. В 1880 г. Е. Н. Коротков, по заданию городской думы, провел большую работу по составлению общего плана Екатеринбурга с целью дальнейшей оценки всех строений города. В 1884 г. вступил в Уральское общество любителей естествознания (далее - УОЛЕ) и стал одним из активных его участ-
1 См.: Кон Ф. Я. Исторический очерк Минусинского местного музея за 25 лет (1877-1902). Казань, 1902; Историческая энциклопедия Сибири. Новосибирск, 2010. Т. II. С. 371; Большая российская музейная энциклопедия музеев, частных собраний и коллекций. М., 2009. С. 349.
2 Основы музееведения: Учебное пособие / Отв. ред. Э. А. Шулепова. Изд. 2-е, испр. М., 2010. С. 145.
34
Вопросы музеологии
2(10)/2014
ников. В 1896 г. Е. Н. Коротков создал при музее УОЛЕ минералогическую мастерскую, в 1907 г. был избран хранителем музея и почетным членом УОЛЕ. Долгое время работал над созданием указателя месторождений полезных ископаемых Урала. Краеведческие труды техника публиковались в «Записках Уральского общества любителей естествознания» и журнале «Уральский техник»3.
В Минусинске Е. Н. Коротков побывал дважды - в 1899 и 1902 гг. Путешествия эти были вызваны, очевидно, профессиональными задачами горного техника. В архиве сохранились «Сведения о месторождениях полезных ископаемых по Минусинскому округу», составленные Е. Н. Коротковым в 1902 г.4 Во время поездок он посетил главную достопримечательность города Минусинска, местный музей, составив его подробный обзор. Для современных исследователей эти записки интересны тем, что в них можно найти информацию, не отраженную ранее в литературе. В частности, Е. Н. Коротков описывает повседневную жизнь музея, начиная с воспроизведения таблички, прибитой на дверях здания: «Минусинский местный музей. Открыт по воскресеньям с 11 до 3 часов, по субботам с 11 до 2 часов. В оставшиеся дни по соглашению с библиотекарем, живущим во дворе музея»5. В комнатах музея, согласно запискам, висели следующие объявления: «Воспрещается курить табак, сорить орехами, садиться на подоконники, водить собак и дотрагиваться до предметов, выставленных в музее»6. Перед входными дверями в музей, согласно записям Е. Н. Короткова, был поставлен счетчик для посетителей. «Для этого приспособлен обыкновенный шагомер, врезанный в низенькую стойку, укрепленную на широкой двойной доске, которая одним концом укреплена в полу на шарнире, чрез что движение доски при вступлении на нее ногой посетителя делается плавное и посетителю это движение даже не ощутительно. Указываемое число делят пополам и полученное регистрируется»7. Е. Н. Коротков считал, что эту практику можно воспроизвести и в музее УОЛЕ.
Любопытны и личные впечатления уральского техника от посещения Минусинского музея. В 1902 г., согласно данным его записки, на трех этажах музейного здания располагались сельскохозяйственный, горнопромышленный, естественнонаучный, антропологический, этнографический, археологический, нумизматический, образовательный отделы, а также метеорологическая станция, сейсмоскоп, фотографическая лаборатория, библиотека, склад и рабочий кабинет директора музея Н. М. Мартьянова. Записка свидетельствует, что для Е. Н. Короткова наиболее интересными оказались антропологический и этнографический отделы.
В антропологическом отделе, пишет Е. Н. Коротков, «особенно хороши маски современного населения южного Енисея», которые снимал с инородцев «местный студент-художник Д. И. Лавров, теперь диакон». Делал их мастер по 2 рубля за штуку. Работа мастера была, по мнению Е. Н. Короткова, «художественна и до мелочей верна с действительностью»8. Маски получались следующим образом: художник просил «инородца» упереться лицом в дно коробки, при этом у человека затыкался нос и залеплялись
3 Филатов В. В. Тайны «горного ведомства». Екатеринбург, 2000. С. 114-124; Зорина Л. И. Коротков Евгений Никитич // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург, 2002. С. 301-302.
4 Государственный архив Свердловской области (далее - ГАСО). Ф. 74. Оп. 1. Д. 156.
5 ГАСО. Ф. 74. Оп. 1. Д. 122. Л. 15.
6 Там же.
7 Там же.
8 Там же. Л. 38.
35
Л. А. Дашкевич
Минусинский музей в записках уральского техника Е. Н. Короткова
узкой бумажкой глаза, а в рот вставлялась стеклянная трубочка для дыхания. Коробка заливалась раствором гипса. Со снятой матрицы-негатива мастер отливал пробный позитив, сравнивал его с оригиналом и вручную исправлял. С копии, доведенной до совершенства, отливалась новая матрица, а с нее уже можно было изготавливать сколько угодно масок.
В этнографическом отделе наибольшее впечатление на Е. Н. Короткова произвели манекены представителей различных сибирских народностей и особенно «чудная и дорогая группа четырех манекенов, бывших на Парижской выставке и поднесенная выставочным комитетом в дар Минусинскому музею». Эта группа изображала «шамана, производящего кампании над больной матерью семьи молодого качинца»9. Чрезвычайно интересным и полезным члену УОЛЕ показался опыт составления раздела сравнительной этнографии. В этом разделе представлялась история различных предметов. В период осмотра музея Е. Н. Коротковым в музее начали собирать сравнительные этнографические коллекции сапога, топора, ножа, замка, ложки, мешка, сита, жернова, утюга. В записках приводится пример сравнительной истории сапога, представленной в экспозиции Минусинского музея. «Сначала представления лежит деревянная обувь, затем берестяная, лычная, веревочная, затем из сырой кожи с шерстью без пришитой подошвы, выделанной кожи, но без пришитой подошвы, потом выделанной уже с пришитой подошвой. Затем начинают пришиваться голенища сначала из другого материала, затем тоже из кожи, но другой, затем той же кожи и наконец передок и голенище из одной кожи без пришивки»10 11.
Свои впечатления от посещения Минусинского музея Е. Н. Коротков изложил в докладе, с которым выступил на заседании УОЛЕ. В записках сохранился текст доклада, который начинается с заметок о «поразительном росте» Минусинского музея. Размышляя над причинами заметных успехов этого учреждения, член УОЛЕ приходит к выводу, что опыт сибирского музея вполне можно «пересадить» и на нашу почву11. Одной из важных особенностей Минусинского музея Е. Н. Коротков считал научную основательность его справочной работы. «Музей с самого начала служил справочной конторой для своего общества: определить ли камень, сделать ли ему пробу на какой-либо металл, указать ли где находится такая-то порода, указать, где взять нужные или лучшие семена, орудия для обработки, машины и т.д., даже выписать ли кому книгу какой-либо специальности, все это музей указывал, делал, давал, а если не мог сам сделать, то препровождал от себя этот вопрос даже в Петербург и никогда не оставлял без ответа, давая не только нужные сведения, но и предметы из дублетов коллекции. Музей и сейчас является лучшим справочным местом, где посетитель получает все сведения об интересующей его области, кто бы он ни был - ученый теоретик или специалист практики, желающий найти применение для своих знаний или капитала. Этой услугой музей сильно рекламирует себя в обществе, привлекает через это не только доброжелателей, но и сотрудников, и жертвователей»12. Существенные услуги музей оказывал ученым, участникам различных научных экспедиций, путешественникам и даже промышленникам. Служащие музея не только давали им возможность пользоваться коллекциями и библиотекой, но и разъясняли пути следования, указывали проводников, давали письма и т.д. «За это, конечно, каждый старается чем-
9 Там же. Л. 40.
10 Там же. Л. 39 об.
11 Там же. Л. 1.
12 Там же. Л. 2.
36
Вопросы музеологии
2(10)/2014
либо отплатить, не говоря уже о том, что остаются очень признательны музею», указывал Е. Н. Коротков13.
Справочный и образовательный характер носили каталоги музея. Е. Н. Коротков писал, что в тематических каталогах допускалось дублирование описаний одних и тех же предметов. «Например, один и тот же вид растения может встретиться а) в систематическом гербарии, б) между растениями, расположенными по ботаническим формациям, в) как субстрат в коллекции грибков, г) в коллекции этнографического отдела как народное медицинское средство, д) в сельскохозяйственном отделе как растение медоносное или сорное и т.д. Точно также одна и та же горная порода находится уже в научной систематической коллекции, может входить в отдел промышленный и даже сельскохозяйственный (как образец состава почвы)»14. Эта мера, по мнению Е. Н. Короткова, расширяла состав посетителей. «Если бы материал музея располагался бы исключительно по одной научной системе и хранился бы каждый только в одном соответствующем отделе, то он для многих лиц, явившихся в музей осмотреть только свою узкую практическую специальность, был бы недоступен уже потому, что такое лицо, хорошо осведомленное о известной ему отрасли, совсем не сведущ в другой, чтобы найти в ней нужный для него предмет»15.
Важную выигрышную черту Минусинского музея Е. Н. Коротков видел в его общедоступности. Попасть сюда в любое время могли все желающие. Основатель музея и его директор, Николай Михайлович Мартьянов, редко покидал музей, да и его жилая квартира находилась невдалеке, в здании аптеки. Единственный музейный служащий и библиотекарь Ефим Фомич Гущин также жил во дворе заведения. Доступность и приветливое отношение привлекали в музей и местных, и приезжих посетителей. «Принес ли парень какой-нибудь предмет, он не будет ходить искать, кому бы его передать или отдать, он передаст его всегда в первые руки, от него же там получит все нужные сведения о находке, его поощрят и словом, и деньгами, там проведут его по музею, если он в первый раз, объяснят, применяясь к его кругозору, и даже познакомят, в каких предметах нуждается музей. Парень, удоволенный, не только прийдет и принесет еще раз, даже может быть несколько раз, но и расскажет об этом другим»16. Интересным Е. Н. Короткову показался тот факт, что музей никогда не упускал принесенные на продажу вещи, даже незначительные. «Между сотнями более распространенными предметами попадаются иногда экземпляры очень интересные и редкие. Чтобы не отбить охоту у крестьян или инородцев приносить такие вещи, раз они узнали, куда их можно сбывать, приходится брать все, что приносят, не отказываясь и от вещей, вовсе не нужных - мнимых древностей, а затем уже производить сортировку купленного. Насколько ценные предметы попадали так в музей, видно из того, что за доставленное в Императорский Эрмитаж «пайцзе» объявлена была Комитету музея Высочайшая благодарность и прислана взамен металлическая копия в музей»17.
Администрация приобретала «древности» и через разъезжающих по округу торговцев, «и если бы средства музея позволяли, то таковые покупки производились бы в более широких размерах, чрез что была бы спасена не одна тысяча предметов, ушедших или
13 Там же. Л. 2 об.
14 Там же.
15 Там же.
16 Там же.
17 Там же. Л. 8 об.
37
Л. А. Дашкевич
Минусинский музей в записках уральского техника Е. Н. Короткова
в переплавку, или издержаны, или увезены из округа проезжающими скупщиками для частных коллекций. Для борьбы с последними пришлось усилить покупки, для чего еще в 1880 г. музей обращался к материальной помощи частных лиц и только благодаря собранным средствам явилась некоторая возможность спасать древности от покупки скупщиками. За первые 10 лет музей получил пособий от городской думы 765 и от разных лиц 5 127»18.
Поощряя случайные поступления, дирекция Минусинского музея не ограничивала ими комплектование музея. Свою главную задачу Н. М. Мартьянов видел в создании систематических коллекций. Добиться этого можно было только за счет организации специальных экскурсий и экспедиций. Е. Н. Коротков сообщает, что такие экспедиции в музее устраивались ежегодно. «Благодаря последним искалось и бралось то, что надо, и там, где надо, а через это являлась возможность заполнять в имевшихся уже коллекциях многие пробелы, а чрез это коллекции делались еще более цельными и ценными». Первые специальные «экскурсии» для сбора предметов начались еще до открытия музея, в 1874 г.
Популярность Минусинскому музею придавало сотрудничество с крупнейшими научными организациями России и мира. В докладе Е. Н. Короткова сообщается, что переписка Н. М. Мартьянова с учеными началась еще за два года до официального открытия музея. Собранные им коллекции высылались для определения в Санкт-Петербург, Казань, Тюмень, Вену, Будапешт, Бреславль и другие города. Список лиц, которым музей отправлял свои коллекции, составлял, по данным Е. Н. Короткова, 64 человека - это те специалисты, которые внесли в музей «свой ученый специальный труд» и усилили значение его коллекций. Описания коллекций музея публиковались в Журнале Министерства народного просвещения, Трудах Императорского Санкт-Петербургского ботанического сада, Трудах Русского энтомологического общества, Записках минералогического общества, Известиях Восточно-Сибирского отделения Императорского Русского Географического общества и т.д. Для научного определения коллекций музей использовал и различные выставки. «Музей высылал, например, археологические коллекции предметов неизвестного назначения в серьезном расчете на то, что собравшиеся со всего света археологи осмотрят эти предметы, помогут музею в их определении»19.
Выставки играли роль популяризатора минусинских коллекций. Одна из них, очевидно, и познакомила с музеем самого Е. Н. Короткова. В 1887 г. сибирские коллекции прибыли в Екатеринбург для участия в Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке. Техник пишет: «На научно-промышленной Сибирско-Уральской выставке музей скромно участвовал костюмами, мелкими принадлежностями минусинских инородцев, фотогравюрами и орографическими снимками, очень скромно потому, что это время совпало с постройкой собственного специального здания для Минусинского музея, на эту постройку и для выработки выставочной обстановки коллекций и предметов музея были заняты и поглощены все силы администрации музея. И, несмотря на эту кипучую работу коренного переустройства музея, администрация его все же нашла время заявить себя, хоть и этими скромными экспонатами»20. На всероссийской выставке в Нижнем Новгороде в 1896 г. музей участвовал уже с более широкой экспозицией, представлявшей 2 111 предметов. Большое внимание публики музей привлек на всемирной выставке в
18 Там же.
19 Там же. Л. 6.
20 Там же. Л. 5.
38
Вопросы музеологии
2(10)/2014
Париже в 1900 г., где среди экспонатов были представлены прекрасно исполненные манекены фигур сибирских инородцев21.
Интересной для членов УОЛЕ могла оказаться сообщенная в докладе информация об организационной структуре Минусинского музея. Е. Н. Коротков писал, что в отличие от екатеринбургской общественной организации, в музее нет ни почетных, ни действительных членов. Тем не менее, музей собирает вокруг себя все выдающиеся силы края. «Не менее занятна и поучительна, - писал Е. Н. Коротков, - и хозяйственная сторона дела»22. Музей содержался на весьма скромные средства, он не отапливался, не освещался, не имел постоянной охраны. Сторож караулил музейное помещение только ночами со стороны двора, где находился склад земледельческих орудий, занимаясь помимо этого еще и уборкой окружающей территории. Оплата труда сторожа составляла 7 рублей в месяц. В случае необходимости Н. М. Мартьянов привлекал сторожа к плотничным работам, доплачивая еще рублей 20. Множество обязанностей совмещал и единственный служащий музея Ефим Фомич Гущин, получавший месячное жалованье в 15 рублей. Под руководством Н. М. Мартьянова он выполнял в музее все экспозиционные работы, следил за порядком, давал объяснения посетителям. Е. Ф. Гущин работал в музее с 1891 г. и пользовался большим доверием директора, так как «почти каждая вещь прибивалась и пришивалась и т.п. с помощью его рук, а при его любознательности и постоянном сообщении с Н. М. и заезжими учеными разных отраслей занятий, может значит объяснить многое»23.
Финансировался музея первые 25 лет в основном на добровольные пожертвования сочувствующих лиц, в общей цифре прихода денежных средств музея они составляли почти 97 %. Ежегодная субсидия от города была небольшой - 100-200 рублей. Только в 1900 г. Минусинский музей стал получать ежегодную правительственную субсидию в 1 500 рублей. Администрация употребляла половину этих поступлений на покупку музейных предметов, треть - на музейную обстановку, остальное - на приобретение специальных сочинений, необходимых для определения и изучения коллекций музея. Замечательной чертой в работе администрации музея Е. Н. Коротков считал ее умение указать посетителям на недостающие в отделах предметы. Этим вызывалось желание помочь музею, и действительно, многие помогали, чем могли.
Не оставил без внимания в своем докладе Е. Н. Коротков и заслуги директора Минусинского музея Н. М. Мартьянова. Он пишет: «Благодаря колоссальной памяти Н. Мартьянова, знания его по естествознанию и археологии поразительны. Всякие выслушанные им от заезжающего замечания, события, определения, история, даже целые «лекции» ученых, приезжавших в музей, которые ему удалось прослушать от них, всегда у него в памяти свежо и при разборке коллекций он всем этим разумно пользуется, чрез что каждая деталь любого отдела разрабатывается научно, а так как все это наглядно, понятно, так поэтому и популярно. Пользуясь этими разъяснениями, он ввел так много своего, что настоящее состояние музея может служить образом для очень многих музеев»24. Замечательной чертой личности директора Минусинского музея Е. Н. Коротков считал его стремление учиться, обогащаться новыми знаниями. Не довольствуясь восторженными отзывами о Минусинском музее русской и заграничной печати, Н. М. Мартьянов
21 Там же.
22 Там же. Л. 9.
23 Там же. Л. 2 об.
24 Там же. Л. 14.
39
Л. А. Дашкевич
Минусинский музей в записках уральского техника Е. Н. Короткова
отправился в 1896 г. в большое путешествие по России для того, чтобы осмотреть состояние, порядки и приемы работы в различных музеях. Средства для такого путешествия (около 1 тысячи рублей) были получены от дочери красноярского золотопромышленника Е. П. Кузнецовой.
По данным Е. Н. Короткова, Мартьянову удалось побывать в 1896 г. в кабинетах и музеях Санкт-Петербурга, Москвы, Риги, Варшавы, Киева, Одессы, Батума, Севастополя, Тифлиса, Твери, Нижнего Новгорода, Пензы, Екатеринбурга, Тюмени и Красноярска. Знакомство с «плодом работы многих выдающихся лиц на этом поприще» дало возможность Н. М. Мартьянову приняться с новыми силами и энергией за музейное дело. Минусинский музей стал примером для многих местных заведений. Е. Н. Коротков пишет: «Многие инициаторы возникающих музеев обращались за содействием к Минусинскому, брали его за образец, принимали в основу его программу, опыт. Комитет охотно шел навстречу всяким подобным начинаниям, но тысячу раз был прав Клеменц, говоря, что “нельзя сделаться Мартьяновым, надо им родиться”» 25. Завершая доклад, Е. Н. Коротков подчеркнул, что его рассказ о Минусинском музее, конечно, неполон, он коснулся «только тех порядков и приемов, которые приняты и составляют тот бросающийся в глаза строй, каковой, как наглядный пример, для нас очень интересен и поучителен»26.
Приведенный в данной статье анализ касается, конечно, не всей информации, содержащейся в записках уральского техника Е. Н. Короткова, но и он, на наш взгляд, дает возможность говорить о тесном взаимодействии музеев местного края, их сотрудничестве, способствовавшем модернизации российской провинции. В подтверждение этого тезиса хочется привести выдержку из сохранившегося в записках поздравительного адреса Восточно-Сибирского отделения Императорского Российского Географического общества, направленного в Минусинский музей по поводу его 25-летия: «Кроме служения науке, на долю Минусинского музея выпала еще воспитательная миссия. На чувствах, вызываемых ореолом Минусинского музея, сибирское общество впервые училось любить общественное учреждение и заслуги Музея пред обществом еще ценнее, чем перед наукой»27.
Информация о статье
Автор: Дашкевич Людмила Александровна - д.и.н., ведущий научный сотрудник, Россия, Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук, Екатеринбург, [email protected]
Заглавие: Минусинский музей в записках уральского техника Е. Н. Короткова.
Абстракт: В статье дается анализ записок уральского техника Е. Н. Короткова, посетившего Минусинский музей в 1899 и 1902 гг. Записки отражают личные впечатления Е. Н. Короткова от обзора коллекций Минусинского музея, а также его размышления о причинах успешной деятельности музея. В начале XX в. Минусинский музей стал культурным и научным центром Сибири, завоевав серьезный авторитет в кругах специалистов. Благодаря научной основательности коллекций, многочисленным публикациям и участию в выставках музей стал известен не только в России, но и за рубежом. Записки Е. Н. Короткова свидетельствуют о взаимодействии Минусинского музея не только с исследователями, но и с любителями родного края. Многие инициаторы музеев, возникавших в Сибири, обращались за содействием к Минусинскому, брали его за образец, принимали в основу его программу и опыт. Е. Н. Коротков считал возможным использовать опыт Минусинского
25 Там же.
26 Там же. Л. 10.
27 Там же. Л. 12.
40
Вопросы музеологии
2(10)/2014
музея в работе музея Уральского общества любителей естествознания в Екатеринбурге.
Ключевые слова: Е. Н. Коротков, Н. М. Мартьянов, Минусинский музей, музей, музеи местного края, культура российской провинции, Сибирь, Урал.
Information on article
Author: Dashkevich Lyudmila Alexeevna - Doctor of Science in History, Leading Academic Researcher, Russia, Institute of History and Archaeology of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Yekaterinburg, [email protected].
Title: Museum of Minusinsk in the notes of the Ural technician E. N. Korotkov.
Abstract: The article analyzes the notes of the Ural technician E. N. Korotkov, who visited Museum in Minusinsk in 1899 and 1902. Notes contain personal impressions of E. N. Korotkov from the survey of museum collections, as well as his thoughts about the reasons for success of the museum. At the beginning of XX century this museum has become a cultural and scientific center of Siberia, winning a serious authority in professional sphere. Thanks to scientific thoroughness of collections and numerous publications and participation in exhibitions, the museum has become known not only in Russia but also abroad. E. N. Korotkov said in the notes about the interaction of this museum not only with researchers, but also with people who love their native land. Many founders of museums that have arisen in Siberia, asked for assistance of museum, took it as an example, took its program and experience as the basis. E. N. Korotkov considered it possible to use the experience of this museum in the work of Ural Society of Naturalists Museum in Yekaterinburg.
Key words: E. N. Korotkov, N. M. Martyanov, Museum of Minusinsk, museum, museums of local lore, Russian province culture, the Urals, Siberia.
41
