CC BY
37
23 (113) - 2012
Вопросы экономики
МИКРОФИНАНСИРОВАНИЕ: ВЫБОР БУДУЩЕГО
За последние несколько лет в связи с кризисными явлениями в мировой экономике особое значение приобрела тема микрофинансирования. И Россия тут — не исключение. На федеральном уровне был принят ряд мер для развития этой деятельности. Какова же их эффективность? Что показало себя полезным и необходимым, а от чего надо отказаться в ближайшей перспективе? Ответ на эти и другие вопросы сообща искали сенаторы, представители банковских и деловых кругов в ходе заседания круглого стола на тему «О ходе реализации Федерального закона «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», состоявшегося 10 апреля 2012 г. в Совете Федерации. Публикуем отчет этого мероприятия.
Деловой тон обсуждению задал Д. Н. Ананьев, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам. Он напомнил об истории и принципах микрокредитования.
Эта деятельность в новейшей истории была основана в 1976 г. в Бангладеш, и основной ее принцип — это улучшение жизни за счет расширения доступа к кредитованию, в первую очередь физических лиц. На сегодня в развивающихся странах, где эта деятельность активно стартовала, она широко распространена. Например, портфель микрокредитования в Индии насчитывает более 5 млрд долл. США и охватывает изрядную долю населения — более 30 млн чел.
В развивающихся странах потенциал расширения этой деятельности очень существенен. А Российская Федерация в этом списке, к сожалению, не в лидерах, хотя потенциал ее рынка огромен. И поэтому принятие закона о микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях в 2010 г. надо оценивать как очень важное событие.
Что касается эффективности деятельности этих учреждений, то, несмотря на общие данные, точную статистику получить очень сложно, потому что она базируется на управленческой отчетности конкретных микрофинансовых организаций и выглядит разнородной.
Допустим, по эффективности и объему выдачи кредитов на одного сотрудника организации наблюдается большой дисбаланс между Российской Федерацией и той же Индией. По рентабельности же из-за объема просрочки, а также списаний, которые приходится делать микрофинансовым организациям, учет поставлен не так четко и регулируется не так жестко как, допустим, в Центральном банке РФ, и адекватной статистики пока нет. Она непременно будет вырабатываться вместе с развитием регулирования и взрослением рынка, что позволит учитывать и издержки, и эффективность деятельности данных организаций и, соответственно, контролировать риски, которые существуют в этой сфере.
Виды микрокредитования известны. Основная цель — кредитование населения, соответственно, существуют стандартные и потребительские займы, займы до зарплаты, часть ресурсов направляется на бизнес-цели, что, на взгляд докладчика, является положительным фактором, так как создает дополнительные рабочие места и стимулирует спрос. Это может явиться весомым вкладом во внутренний валовой продукт для развития экономики.
В последнее время обсуждение микрофинансирования ведется в большей степени с негативным оттенком. Огромные процентные ставки, болезни роста этого сегмента рынка, низкая финансовая грамотность населения, как правило, вызывают в прессе бурные негативные оценки вплоть до требований запретить эту деятельность.
Докладчик выразил надежду, что на заседании «круглого стола» будут сформулированы четкие и эффективные рецепты, которые позволили бы оте-
чественному рынку находиться в лидерах с точки зрения и статуса регулирования, и функционирования, и своих показателей.
Потребитель всегда должен знать, какова реальная процентная ставка по займу. Д. Н. Ананьев думает, что если бы большинство клиентов понимали, что процентная ставка зашкаливает за сотни, а то и за 1 000 % годовых, очень многие точно не приняли бы решения взять такой микрокредит.
Не менее важные вопросы — как сформировать устойчивый рынок микрофинансирования, как сделать так, чтобы не складывались пирамиды и рынок пассивов регулировался тоже правильным образом, чтобы была разумная, здоровая конкуренция с банками.
Затем слово было предоставлено М. В. Мамуте, президенту Российского микрофинансового центра, председателю Экспертного совета по небанковским финансово-кредитным организациям комитета Государственной Думы по финансовым рынкам.
Михаил Валерьевич заметил, что хотя закон о микрофинансировании нов и регулирование и надзор в этом сегменте рынка еще более новы, деятельность ряда непривычных пока для нашего рынка компаний, которые выдают короткие займы и отличаются своей спецификой ценообразования, вызывает достаточно много публичных дискуссий. На сегодня, безусловно, есть определенный (невольный, видимо) информационный перекос, когда все чаще и чаще под микрофинансированием понимается исключительно одна, незначительная по объемам и новая для России часть рынка — займы до зарплаты или, по западной классификации, займы с ежедневным начислением процента на баланс.
Выступивший констатировал, что до недавнего времени развитие рынка небанковского финансирования происходило совершенно в «серой» зоне, т. е. исключительно в рамках гражданского законодательства Российской Федерации, которое не ограничивает ни сторону, выдающую заем, ни сторону, привлекающую его. Это, может быть, было и неплохо на первом этапе развития рынка, поскольку позволило ему до какого-то момента вырасти. Но уже в 2008—2009 гг. стало понятно: необходимо специальное регулирующее и надзорное поле, чтобы рынок развивался профессионально, чтобы можно было четко разделить его «белую», регулируемую, и «черную», нерегулируемую, части и первую поддержать, а вторую по возможности сократить.
Из этого понимания родились два закона: о кредитной кооперации и о микрофинансовой деятельности. О первом документе речь не идет в силу специфики дискуссии, но М. В. Мамута отметил, что в кооперации также есть рынок небанковского финансирования, очень важный, полезный и тоже, к сожалению, долгое время развивавшийся без должного надзора. Но сегодня ФСФР России и Минфин России осуществляют надзор и за кредитными кооперативами, и за микрофинансовыми организациями (МФО), поэтому качество работы кредитных кооперативов также сильно идет вверх.
Второй закон работает с 4 января 2011 г., а надзор на этом рынке существует с 8 сентября 2011 г. и проходит первые свои шаги — непростые, но в то же время очень важные для того, чтобы создать нормальную квалифицированную систему контроля качества работы участников этого сектора.
Другой важный момент — одновременно с принятием двух названных законов произошло вовлечение микрофинансовых организаций и кредитных кооперативов в борьбу с отмыванием доходов, нажитых преступных путем, и финансированием терроризма.
Выступивший напомнил, что в России действует специальная программа господдержки микрофинансирования. Ее основными участниками и партнерами выступают Министерство экономического развития РФ, Внешэкономбанк, МСП Банк. В рамках программы поддерживаются организации, задачей которых является финансирование малого бизнеса, особенно начинающего, поскольку с системной точки зрения наиболее важным и социально значимым элементом этого рынка стала именно поддержка предпринимательской инициативы граждан.
После подсчета результатов работы двух крупнейших на сегодня объединений микрофинансовых организаций, которые представляют собой примерно 70—75 % рынка, ясно видится, что совокупный портфель микрозаймов по этим субъектам составил 16 млрд руб. Это, безусловно, капля в море на фоне банковского кредитования. Но, с другой стороны, рынок этот очень молод, он будет дальше развиваться и расти достаточно быстрыми темпами. Из названной суммы 13 млрд — займы на развитие предпринимательской деятельности, три с небольшим миллиарда — потребительские займы, из них займы до зарплаты — 150 млн руб.
Масштаб рынка займов до зарплаты пока довольно скромен и существенного влияния на рынок
микрофинансирования не оказывает, но тем не менее заслуживает определенной дискуссии. Впрочем, внимание к этой теме должно быть пропорционально ее влиянию на рынок.
С учетом 25—30 % организаций, которые не вошли в мониторинг, можно оценить общий размер рынка микрофинансовых организаций в 20 млрд руб., а с учетом кредитных потребительских кооперативов — 35—37 млрд руб.
Интересно отметить, за счет каких источников, согласно отчетности, финансируется деятельность микрофинансовых организаций. М. В. Мамута сказал, что основными источниками финансирования являются кредиты банков, займы небанковских финансовых специализированных организаций и средства акционеров.
Если говорить о займах физлиц, закон допускает возможность привлечения микрофинансовыми организациями этих средств в сумме 1,5 млн руб. и выше. Их пока чуть более 11 %, т. е. они являются третьим по значимости источником, и поэтому, безусловно, необходимо расширять доступность различных финансовых источников для МФО, поскольку судьба этого рынка во многом связана с надежностью фондирующей базы. В то же время такое расширение должно происходить при соответствующем качестве контроля и надзора.
Говоря о финансовых пирамидах, выступивший отметил, что прежде в этом сегменте рынка они появлялись с достаточной регулярностью именно потому, что гражданское законодательство никак не регламентировало процесс не только выдачи, но и привлечения средств. И никаким образом наказать компанию за привлечение средств физлиц в сумме, скажем, 10 тыс. руб. было невозможно. С момента вступления в силу закона о микрофинансировании и появлении надзора попытки привлечения средств физлиц с нарушением, т. е. в сумме меньше 1,5 млн руб., тем не менее, имеют место.
По-другому и не может быть, потому что человек всегда старается обойти неудобный закон. В то же время, как видно по реакции ФСФР России, все незаконные попытки пресекаются достаточно быстро на раннем этапе, и это не позволяет достичь существенного объема нарушений. Так что даже нынешний надзор по сравнению с тем, что был до введения закона, — это очень большой плюс.
И еще один важный вывод: партнерство банков и микрофинансовых организаций сегодня имеет достаточно выраженный содержательный характер.
Банки, выступая кредиторами МФО, определенно заходят в те зоны, где им работать экономически невыгодно, нерентабельно, либо их там просто нет. Таким образом, они расширяют количество обслуживаемых клиентов и какую-то часть их забирают себе, когда те перерастают размеры микрофинансирования.
Президент Российского микрофинансового центра довел до собравшихся информацию о средневзвешенных процентных ставках по 15 крупнейшим участникам рынка без учета займов на зарплату в силу большой специфики их ценообразования.
В конце 2011 г. средневзвешенная ставка по займам бизнесу и потребительским микрозаймам составила 27 % годовых, а стоимость фондирования по кредитам и займам колебалась у отметки 14 % годовых. Таким образом, маржа составляла 13 % годовых, что нельзя считать чем-то несоразмерным либо выделяющимся на фоне общего принципа формирования маржи в сегменте финансовых рынков.
Иное дело — и в этом видится очень важный, на взгляд М. В. Мамуты, позитивный тренд — сужение спреда, потому что за 2011 г. средневзвешенная процентная ставка снизилась с 31,5 до 27 % при практически неизменной стоимости фондирования средней. Это говорит о том, что в рынке уже наблюдаются первые признаки конкуренции, и она, как и следовало бы ожидать, приводит к снижению ставок.
По поводу критериев надежности МФО выступивший заметил, что закон устанавливает два норматива: достаточности собственных средств и ликвидности. Пока оба этих показателя фактически превышаются в 2—2,5 раза, т. е. у микрофинансовых организаций пока есть достаточно большой запас прочности, в том числе по привлечению дополнительных средств.
Подводя итоги касательно динамики роста рынка микрофинансирования за 2003—2012 гг., Михаил Валерьевич привел итоги мониторинга этого рынка. Если в 2003 г. он составлял 3 млрд руб., то за восемь лет вырос до 36 млрд. Но более важно отметить, что 70 % микрозаймов выдается в малых городах, где нет нормально развитой банковской инфраструктуры. Из этого следует достаточно важный вывод: микрофинансовые организации конкурируют не с банками, а с «серым», ростовщическим рынком, который превалирует сегодня в малых городах и сельской местности, постепенно, шаг за шагом вытесняя его и вовлекая клиентов в зону нормального, официального кредитования.
Конечно, это непростой путь, тут есть свои проблемы. Тем не менее важно понимать, что, развивая модель легального микрофинансирования, мы сокращаем пространство «серого» рынка, которое в России сегодня представлено очень и очень широко. И принимая любые меры (в том числе регулирующие), нужно помнить, что они должны поощрять развитие прозрачного сектора и, соответственно, негативно влиять на «черный» рынок.
Отдельно М. В. Мамута остановился на займах для зарплаты, прежде всего сказав о мерах, которые в дополнение к государственному контролю и надзору реализуются на исследуемом рынке. В 2011 г. шесть крупнейших микрофинансовых организаций присоединились к институту финансового омбудсмена. На взгляд Михаила Валерьевича, это очень важная инициатива, хотя омбудсмен и не имеет пока статуса, определенного законом, и очень важная мера дополнительной, внесудебной защиты прав заемщиков. Эти шесть крупнейших МФО фактически представляют почти 50 % рынка микрофинансирования.
Уже сегодня эта инициатива помогает конкретным людям, попавшим в непростую ситуацию, решать свои проблемы с помощью омбудсмена. Президент Российского микрофинансового центра призвал другие МФО последовать этому примеру, чтобы хотя бы 70 % рынка участвовало в модели, связанной с финансовым омбудсменом.
Сегодня реализуется ряд других инициатив, направленных на защиту прав потребителя, в том числе работает горячая линия в Интернете и постоянно проводятся совместные с Роспотребнадзором семинары по юридическим аспектам работы заемщика на потребителя.
Весной 2009 г. в России на рынке микрофинансирования появился новый вид финансовой услуги, которого ранее не наблюдалось, — так называемые займы с ежедневным начислением процента на баланс, или в русском переводе (может быть, не совсем правильном) — займы до зарплаты. Подразумевается, что человек берет деньги в заем на несколько дней, максимум до одного месяца, в очень небольшой сумме — 2—10 тыс. руб. и т. п.
Подобный рынок, как ни странно, не является отечественным изобретением: он существует и в Соединенных Штатах Америки, и в Великобритании, причем в США он составляет колоссальную по нашим меркам цифру — 40 млрд долл., а в Великобритании — 7 млн фунтов стерлингов. И согласно
официальной статистике, представленной Интернетом, процентные ставки практически не зависят от юрисдикции. И в США, и в Великобритании, и в России эти займы стоят 1—2 % в день, это считается нормой, потому что суммы очень маленькие, сроки очень короткие, а риски высокие.
Безусловно, при первом знакомстве этот продукт вызывает массу вопросов, потому что в номинальном выражении действительно является очень дорогим и, несмотря на маленькую роль в рынке микрофинансирования, привлекает наибольшее внимание. Это так.
В то же время, думая о перспективах этого сектора рынка, надо учитывать, что тут есть комплексная проблема. Наибольшая часть компаний, выдающих сегодня займы до зарплаты, к сожалению, не является ни микрофинансовыми организациями, ни кредитными кооперативами, они работают так же, как работали раньше в рамках гражданского законодательства, и эта деятельность не подлежит ни контролю, ни надзору, ни какой-либо возможности влиять на нее.
В реестр МФО и вообще под надзор зашли наиболее прозрачные и крупные участники этого рынка, которые, очевидно, хотят системно развиваться и соблюдать определенные правила. Поэтому задача фактически распадается на две: первая — что делать с компаниями, которые работают в рамках регулирования; вторая — что делать с компаниями, которые не хотят работать в рамках регулирования. М. В. Мамута привел пример: если открыть любую газету и посмотреть раздел «Финансовые услуги», там совершенно точно будет несколько десятков объявлений о выдаче займов «за 5 минут», «за 10 минут». Более того, подойди к любому столбу — тоже увидишь достаточно много объявлений типа: «Выдам кредит за 5 минут».
В Российском микрофинансовом центре проводили специальный анализ — ни одна из этих копаний не входит в реестр МФО, соответственно, воздействовать на нее с помощью ФСФР России пока невозможно. В отношении этих компаний вообще ничего сказать нельзя, потому что это часто просто физические лица...
В завершение Михаил Валерьевич поделился разумными соображениями относительно дальнейшего системного развития изучаемого рынка.
Первое — в отношении регулируемых компаний. Прежде всего нужно выделить в отчетности различные виды микрозаймов, чтобы ФСФР России
на основании данных, представляя их МФО, видела конкретную долю рынка микрозаймов бизнесу, потребительских микрозаймов, займов до зарплаты. Это позволит не только правильно вести аналитический учет, но и определенным образом влиять на формирование ценовых условий на этом рынке, на его прозрачность и на специальные меры регулирования, если в них будет необходимость.
Второе. На сегодня определенное количество злоупотреблений может быть связано с тем, что закон не устанавливает стандарта полного раскрытия информации о стоимости предоставления займа. В Российском микрофинансовом центре полагают, что в этом смысле регулирование рынка микрофинансирования постепенно должно сближаться с регулированием банковского рынка. Сейчас разрабатывается закон о потребкредите. Хотя этот документ и не может быть даже наполовину применен к рынку микрофинансирования в силу очень разной базы, тем не менее основные нормы, связанные со стандартом полного раскрытия информации о стоимости займа, информированием заемщика о стоимости займа до заключения договора, должны найти свое отражение и в законодательстве о микрофинансировании. Минфин России совместно с ФСФР РОССИИ, по словам Президента Российского микрофинансового центра, вправе и должны устанавливать стандарты раскрытия такой информации, отражение ее в договоре.
Третье. М. В. Мамута выразил обеспокоенность ситуацией с перенакоплением возможных рисков, особенно в сегменте займов до зарплаты. Выдача займа очень быстра, она другой быть не может. И это формирует определенные требования специфических профилей риска. Так что в этом сегменте базовый риск достаточно велик, он составляет 20—25 %, что типично для всех стран. Тем не менее, чтобы исключить надувание некоего кредитного пузыря, выступивший поддержал идею с обязательным участием МФО в системе бюро кредитных историй (БКИ) наряду с банками. Тогда риск такого рода снизится, и накопления будут идти регулируемым образом.
Российский микрофинансовый центр провел сравнительный анализ компаний нерегулируемых и регулируемых рынков займов до зарплаты. Очевидно, что в регулируемом секторе наличие таких норм, как право на досрочный возврат займа, публичное право предоставления микрозайма, контроль со стороны ФСФР России и, самое главное, — прозрачная конкуренция, приводит к тому, что ценовые
параметры лучше, чем в компаниях, работающих в рамках гражданского законодательства.
Михаил Валерьевич назвал еще одну норму, которая помогла бы делу, — введение с 2013 г. обязательного участия микрофинансовых организаций в саморегулируемых организациях (СРО). Этот механизм уже проверили в кредитных кооперативах — он работает достаточно эффективно, потому что эти учреждения, объединившиеся в СРО, демонстрируют куда более высокое качество работы, чем кооперативы, избегающие этого. Может быть, рано намечать 2013 г., но в целом модель саморегулирования, как второй контур контроля, кажется очень правильной. Это не отменяет госнадзора, госконтроля, это просто дополнительная модель надзора на рынке.
Если даже все эти меры реализовать, закончил свое выступление Президент Российского микрофинансового центра, но не прижать и не прекратить деятельность «серых» компаний, в еще более неравные условия будут поставлены регулируемые участники рынка. Поэтому как минимум мерой, которую необходимо предпринять в первую очередь для сокращения «серого» рынка и неформального ростовщичества, является запрет на рекламу и публичную оферту. Необходимо, чтобы компании, которые не входят в реестр МФО и не являются кооперативом, банком или ломбардом, т. е. регулируемыми субъектами рынка, потеряли право спокойно давать рекламу выдачи займов на постоянной основе.
И одновременно с этим необходимо ввести административную ответственность за незаконное использование наименования микрофинансовой организации. Проблема в том, что закон это запрещает, но ответственность за нарушение не установлена. Поэтому сплошь и рядом все кому не лень называются микрофинансовыми организациями, вводя в заблуждение потребителя.
Такой деятельностью нерегулируемые хозяйствующие субъекты бросают тень на регулируемый рынок, который от этого страдает в первую очередь. И нужно установить штрафы, которые будут носить запретительный или заградительный характер, размером вплоть до нескольких сотен тысяч рублей. Пусть эти меры не дадут 100-процентного результата (по Гражданскому кодексу нельзя запретить компаниям выдавать займы), но как минимум уберут лишних с пространства профессионального кредитования и тем самым дадут стимул развитию официального рынка, который сам за пару лет путем развития конкуренции, новых требований и стан-
дартов выйдет на минимально возможные ценовые параметры с учетом специфики ценообразования в этих сегментах.
Заместитель министра финансов А. Л. Сава-тюгин выразил несогласие с тем, что рынок микрофинансирования ведет начало с 1976 г. Реально рынок микрофинансирования старше как минимум на несколько тысяч лет, если под микрофинансированием понимать выдачу займов. С тех пор право, социальная мысль и деловой оборот значительно продвинулись вперед, что вылилось в принятие закона о микрофинансовых организациях.
Алексей Львович констатировал: когда летом прошлого года передавали реестр микрофинансовых организаций в ФСФР России, он насчитывал около 500 компаний. Сейчас их более 1 200, т. е. это самый крупный по количеству игроков сегмент финансового рынка наряду с сегментом кредитных кооперативов, которых тоже около 1 200. Для сравнения: банков в России меньше тысячи, страховщиков — менее 600.
После принятия названного закона был принят целый ряд нормативных актов, в том числе приказы Минфина России, которые в том числе устанавливают и финансовые нормативы для некоторых видов микрофинансовых организаций. Вступил в силу новый приказ № 37, который вводит для них форму отчетности. Это значит, что по итогам 2011 г. все микрофинансовые организации должны сдавать в органы надзора ежеквартальную отчетность.
Высокорискованные займы, которые называют условно «займы до зарплаты», в Минфине России определяют посредством двух критериев — это выдаваемые физическим лицам займы размером до 45 тыс. руб. и сроком до 2 мес.
Помимо приказов министерства подготовлен проект закона о внесении изменений в ряд законодательных актов. Какие же новации предлагает Министерство финансов РФ?
Министерство исходит из общего положения, что главное на этом рынке — снижение информационной асимметрии, когда заемщик как сторона более слабая имеет по договору меньше информации, меньше возможности анализировать ситуацию, чем кредитор.
Необходимо сделать равными условия на рынке предоставления информации, рекламы, услуг и дать наиболее полную информацию заемщику. Для этого предлагается уравнять с банками раскрытие информации о полной стоимости кредита.
На первой странице договора, на видном месте в специальной рамочке должна быть сумма полной стоимости кредита, займа, которую необходимо вернуть, чтобы потом ни для кого не было сюрпризов. Кстати, такие же требования вводятся и для других кредитных организаций.
Министерство предлагает ввести ограничение на рекламу: учреждения, которые не включены в реестр микрофинансовых организаций, не являются кредитным кооперативом и не имеют банковской лицензии, не могут рекламировать себя в качестве кредиторов или компаний, которые выдают займы. Это достаточно спорное предложение. Оно может вызвать дискуссию. Если ты имеешь право выдавать заем, то кто тебе может запретить рекламировать то, на что ты имеешь право? Тем не менее в министерстве считают, что это и социально значимо, и справедливо — ограничение, которое на данном этапе становления рынка, молодого и не очень устоявшегося, можно ввести.
Заслуживает также поддержки инициатива распространить деятельность бюро кредитных историй на рынок микрофинансовых организаций. Нельзя заставить заемщика раскрывать о себе информацию в бюро кредитных историй, так же как нельзя это сделать и в банковском секторе. Это добровольное волеизъявление заемщика. Тем не менее, расширяя деятельность БКИ на рынок микрофинансовых организаций, регулятор дает возможность добросовестным заемщикам показать, что они таковыми являются.
Кроме того министерство вносит поправки в Кодекс об административных правонарушениях, достаточно жесткие финансовые санкции за нарушение перечисленных требований, за незаконное упоминание в своей рекламе статуса микрофинансовой организации.
Из высказанных предыдущими ораторами предложений А. Л. Саватюгин поставил под вопрос обязательность членства в саморегулируемых организациях. Сейчас законом предусмотрена возможность микрофинансовым организациям объединяться в СРО. Эта возможность предусмотрена и базовым законом о СРО, и законом об МФО, и даже в министерстве зарегистрирована саморегулируемая организация на данном рынке.
Если говорить об обязательном членстве в СРО, то естественным образом возникает проблема создания и регулирования компенсационных фондов в этой организации, которые предусмотрены базовым законом о СРО. А каким образом эти фонды будут формироваться и потом делиться? Как отчисление
в компенсационный фонд может сказаться на повышении самой ставки по займам? Не будет ли тут дисбаланса — преследуя благую цель, невольно будем способствовать росту стоимости кредита для заемщиков?..
Министерство предлагает отдельно обсудить предложение по введению минимальных стандартов финансовых требований, например, к уровню капитала или собственных средств микрофинансовых организаций. Пока они не предусмотрены, кроме минимальных требований для юрлиц в целом. А обсудить это надо, потому что микрофинансовые организации могут быть созданы в разных организационно-правовых формах, в том числе и в форме некоммерческих организаций, высокая планка для которых тоже требует обсуждения и обоснования.
Но вот что из предложений министерство вряд ли готово поддержать, так это законодательный запрет или ограничение на установление абсолютной или относительной планки по процентам займа. Он не может быть выдан выше какой-то суммы или суммы в абсолютных процентах, или привязанной к ставке рефинансирования. Или другое — заем не может быть выдан лицу, у которого доходы превышают либо ниже стоимости займа. Тут все-таки презумпция свободы договора. Борьба административными методами с высокой стоимостью процентов последние лет 500 с небольшим мало где применяется.
Министерство поддерживает распространение идеологии и деятельности финансового омбудсмена на микрофинансовый рынок. Более того — есть соответствующее поручение Президента РФ до сентября представить предложения о создании института финансового омбудсмена на финансовом рынке в целом.
Заслуживает поддержки и предложение выработать применительно к займам до зарплаты типовую форму договора, который будет предлагаться как кредитным кооперативам, так и микрофинансовым организациям. Но именно для этих типов займов, потому что единую форму договора для всех типов займов предложить сложно, так как они выдаются на разные цели, на разных условиях возврата и пр. А в краткосрочных займах, как правило, плавает только ставка, поэтому можно унифицировать условия возврата денег.
Наконец, министерство работает над поправками в Налоговый кодекс РФ, чтобы учесть особенности МФО. Ныне их налогообложение проходит в общем порядке, а многие операции микрофинансо-
вых организаций имеют общие черты с банковским кредитованием. И если вводить резервирование для МФО, то надо соответствующим образом определить и особенности учета доходов и расходов для определения налогооблагаемой базы.
Затем слово было предоставлено Ю. Э. Бондаревой, заместителю руководителя Федеральной службы по финансовым рынкам. Юлия Эдуардовна рассказала, как налажена система контроля на местах и в центральном аппарате.
В ближайшее время будут готовы все необходимые регламенты. Но и без них уже вышел ряд информационных писем о полномочиях по проверкам для региональных подразделений, о том, какие документы и в каком виде должны быть у микрофинансовых организаций и у СРО кредитных потребительских кооперативов (КПК).
Центральный аппарат проверил семь микрофинансовых организаций и столько же КПК. В целом жалобы идут больше на кредитные потребительские кооперативы, не состоящие в СРО. Надзорные органы работают по схеме устранения таких КПК. Подготовлена форма типового искового заявления для всех региональных подразделений, и закон обязывает службу идти именно путем ликвидации. Но проблема в том, что достаточно много участников, а в целом конкурсная масса ничтожная.
По микрофинансовым организациям незначительное количество жалоб — в основном это названные прессой проблемные участники рынка. Пока можно говорить только об общих тенденциях и проблемах рынка. И прежде всего это подача материала и нераскрытие ставки.
При установлении правил, аналогичных банковским, скорее всего будет раскрываться эффективная ставка. Клиент пойдет туда, где такие же условия, но ниже ставка, и получится снижение цены по рынку.
Другая проблема связана с предусмотренными законом четкими ограничениями в деятельности МФО, в частности с займами, которые может принимать учреждение. Настораживают попытки отдельных микрофинансовых организаций обойти этот запрет и собирать займы физических лиц, подтасовывая аргументацию. А ведь риски велики, и законодатель специально установил ограничения — нет ни гарантий по таким займам для физических лиц, ни инструментария, контролирующего деятельность МФО. ФСФР России не намерена мириться с таким положением и будет поступать достаточно
жестко, вплоть до исключения из реестра МФО. Можно рассматривать варианты урегулирования проблемы, если микрофинансовые организации готовы в одностороннем порядке завершить незаконную практику и пойти на возврат таких займов с погашением всех процентов.
В то же время, сказала Ю. Э. Бондарева, закручивать гайки не стоит. Если мы пойдем по запретительному пути и ограничим процентную ставку, рынок уйдет в тень. МФО будут выдавать займы, только не на главной улице, а в подворотнях.
Куда предпочтительнее показать ставку, какая она есть. В конце концов, может быть, стоит вместе с Минфином России вернуться к вопросу о расчете ростовщического процента и его показу, чтобы видеть, что это такое и сколько это стоит. Демонстрация и пропаганда такого рода информации важна.
Продолжил дискуссию член Совета Федерации А. П. Починок. С финансовой точки зрения у оратора нет претензий к высказанным предложениям — они мудрые, их надо принимать. С социальной же точки зрения.
По Конституции Россия — социальное государство, а отсюда следует несколько обязательных выводов. Всегда, когда позволяется потратить свои деньги людям малообеспеченным и неграмотным, за это в итоге расплачивается государство. От обманутых дольщиков, погорельцев, пострадавших участников финансовых пирамид претензии всегда шли к государству. И если оно обеспечивает минимальный уровень жизни граждан, а это оно должно делать по Конституции, то в любом случае тот, кто работает на незнании либо малых деньгах занимающего человека, всегда залезает в карман к государству.
Отсюда — практические выводы.
Прежде всего Александра Петровича ужасает всеобщая финансовая неграмотность. Он убедился, что преуспевающие студенты даже в элитных наших вузах не могут посчитать эффективную ставку процента. Есть обязательный набор знаний налоговой системы, финансовых умений и навыков, который обязаны предоставить в школе, университете. Это помимо наших избирательных прав, прав потребителя, прав ЖКХ. Значит, действие первое — обучать, рассказывать.
Действие второе. Рынок рынком, но, к сожалению, надо ограничивать ставку процента по займам. И в Краснодаре, и в Перми А. П. Починок наблюдал одно и то же. «Столбняки», которые наклеивают на столбы свои объявления, и микрофинансовые органи-
зации — это разные структуры. В 99 % случаев, когда выдается кредит под ставку, указанную на столбе, следуют нефинансовые методы принуждения возврата кредита. Это «серые» (мафиозные, если угодно) деньги, и их потом вышибают из человека. А потому это бизнес, который надо уничтожать. Обязательно. Никакого отношения к нормальному рынку он не имеет.
Александр Петрович как гражданин очень заинтересован, чтобы существовал четкий перечень организаций, которые могут работать на этом рынке. Огромное количество учреждений, называя себя МФО, таковыми не являются. В России нет ответственности за самопроизвольное наименование себя такой организацией, за публичную оферту. За это полагается не просто запрет — уголовное или максимально возможное финансовое, административное наказание.
Почему высокий процент социально недопустим? Разговоры про 700 % годовых для малообеспеченного населения — это для него удавка, оно все равно придет за помощью государства. Поэтому, с одной стороны, как во многих европейских странах, действительно следует ввести определение ростовщического процента и ограничивать последний. С другой стороны, надо обязать в ультимативном порядке во всех подобных договорах писать эффективную ставку процента.
Оратор считает, что микрофинансовая деятельность в России — это прежде всего кредитование бедных. Хотите им помогать? Введите кредитование Пенсионным фондом РФ. Там ситуация известная и понятная: есть пенсионер, есть единственный риск — его дожития. Есть фиксированная и постоянно растущая пенсия, огромная государственная структура с минимальными издержками. Поставьте там процент, учитывающий только ставку риска дожития, и дайте возможность пенсионеру подкредито-ваться — и наименее обеспеченных вы поддержите.
Следующим было выступление А. В. Муры-чева, исполнительного вице-президента Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Александр Васильевич сказал, что активно растущий рынок безграничен и требует на нынешнем этапе профессиональных точечных, последовательных и небыстрых действий по совершенствованию законодательной сферы. Надо всегда иметь в виду, что исследуемый сегодня рынок — не банковский, тогда как кредитные организации развиваются у нас 20 с лишним лет в рыночных условиях. А тут всего год, и он показывает беспрецедентные темпы
роста: 2011 г. превышает предыдущий по объему рынка в два раза.
Значительная часть этого рынка — неорганизованная, и как сделать так, чтобы она имела мотивацию для вхождения в этот рынок? Добросовестные участники имеют перспективу роста и развития. Это очевидный процесс, он будет продолжаться. Работать со «столбовыми» и прочими не очень добросовестными участниками этого рынка, конечно, очень сложно, как и в банковском секторе. Все знают: 20 лет прошло, но до сих пор существуют обменники валют, и попробуй побори этот «серый» рынок...
А. В. Мурычев за то, чтобы прийти к эффективной процентной ставке в микрофинансировании, когда есть некий стандарт, который ФСФР России должна активно пропагандировать; чтобы на сайтах основных игроков, на электронных носителях размещать информацию по средневзвешенной ставке.
В связи с этим естественным видится предложение Минфина России о создании единых стандартных требований к составлению договоров по займам до зарплаты. Общий комплект договорных отношений должен соответствовать единым требованиям, которые предъявляет регулятор и вырабатывает рынок.
Александр Васильевич за необязательность членства МФО в СРО, поскольку он против всякой «обязаловки». Тем не менее сам рынок будет регулировать эти процессы. СРО должны доказывать и показывать свои преимущества и создавать мотивацию для того, чтобы участники рынка входили в них и это было престижно, полезно. Но для этого нужно изучить историю вопроса и создать объединения, которые были бы профессиональными в полном смысле этого слова.
Именно сейчас, полагает А. В. Мурычев, самое время корректировать законодательство с точки зрения введения нормативов. По достаточности капитала показатель есть, а по минимальному капиталу — нет. Очень опасно называть какие-то цифры по собственным средствам, но такой индикатор тоже должен быть. И МФО должны следовать этой логике, как следовали и банки в свое время.
Еще один нынешний тренд — капитал по банковскому сектору, вероятно, будет расти, и, соответственно, значительная часть кредитных учреждений, наверное, будет переходить в рамки, в режим работы микрофинансовых организаций. Пока жизнь этого не доказывает, но такое может случиться.
Завершая выступление, Александр Васильевич призвал ФСФР России работать в направлении вы-
работки административного регламента и системности проверок МФО. Эту сферу прочат отдавать Центральному банку РФ как регулятору, а зачем? Есть ФСФР России, прекрасно начавшая работу в этом направлении. Да и Банк России, как кажется руководителю РСПП, не очень-то желает брать под собственное крыло этот сегмент рынка. Есть Федеральная служба по финансовым рынкам, которая, мне кажется, с нашей помощью и поддержкой с этим справится.
Следующим выступающим на заседании круглого стола стал А. В. Емелин, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков.
Он сначала затронул вопрос о внесистемных заимодавцах с однодневными займами и займами до зарплаты. Перечень мер, который единым фронтом предлагают и регуляторы, и участники микрофинансового рынка, является единственно правильным. Введение любых мер регулирования, связанных более или менее тесно с «каленым железом», в нынешней ситуации абсолютно бесполезно. На взгляд Андрея Викторовича, был продемонстрирован почти уникальный пример мудрости, когда регулирование на рынке микрофинансирования стали вводить постепенно.
Закон предусматривает, во-первых, фактически добровольное вхождение действующих организаций в статус микрофинансовых, в последующем — добровольное вхождение МФО в состав СРО, и все это сопровождается постоянным усилением регулирования. Полагать, что на этом этапе возможно введение каких бы то ни было жестких мер надзора — ошибка, потому что это полностью разрушит конструкцию, которая создавалась до сих пор. Создавалась очень тщательно, медленно, разумно. Причем на всех этапах демонстрируется абсолютно правильный и справедливый подход к формированию этого рынка.
Государство, приняв закон о МФО, продемонстрировало, что признает необходимость регулирования в этом сегменте. И, наверное, не очень правильно сейчас ставить вопрос о том, куда мы движемся и хотим ли иметь регулируемый рынок. Понятно также, что в рамках этого закона скорее всего трендом будет постепенная, все более усиливающаяся организация этого рынка. Может быть, ее не начинать с обязательного участия в СРО, но уж с ограничения публичных оферт начинать надо точно.
Возможно, в какой-то момент будет правильным установить некий баланс между государственным
надзором и надзором саморегулируемых организаций, и тогда нужно будет вводить обязательное участие в них МФО. При этом совершенно справедливым является предложение о введении более жесткой административной ответственности.
Наверное, это проще всего, но это наименее эффективный из возможных к применению методов. Нужно все взвешивать и вводить разумные меры ответственности, наделяя компетентные органы правом, например составления протокола, потому что важно понимать разницу между возможностью выявления правонарушения и фактической его фиксацией.
Совсем недавно был сформирован Национальный платежный совет. Андрей Викторович отметил, что микрофинансовые организации проявили живейший интерес к созданию этой организации. В ходе обсуждений определен целый ряд направлений, по которым дальнейшее продвижение было бы целесообразным совместно с банковскими учреждениями и другими участникам платежного рынка. В частности, это касается организации платежных систем, в чем наверняка поучаствуют крупнейшие МФО. Правила этого рынка сейчас формируются, и совет надеется на активное участие в этом саморегулируемых организаций микрофинансового рынка.
Тема защиты персональных данных также была затронута на заседании круглого стола. Уже накоплен определенный опыт реализации требований законодательства с участием микрофинансовых организаций, и здесь тоже есть что обсудить, особенно в свете последнего законопроекта Правительства РФ по части расширения полномочий (в данном случае кредитных организаций). Таким образом, целый пласт проблем, очевидно, требует активного участия микрофинансового сообщества. Это и использование современных способов оплаты, в том числе по микрозаймам. Это и применение электронных средств платежа в различных формах.
Еще один актуальный аспект — расширение функционала МФО в рамках проекта по банковским агентам. Эта программа идет по инициативе Минэкономразвития России. Есть хорошие наработки по части привлечения микрофинансовых организаций в качестве агентов кредитных учреждений с предоставлением полномочий по делегированной идентификации при совершении операций банковского характера и профильных операций МФО. Таким образом, здесь тоже есть очень хорошие перспективы.
А. В. Емелин уверен: задел, который создал закон, обильное и качественное нормативное регулирование позволяют использовать микрофинансовые организации в полную силу их потенциала. Никаких препятствий для максимально широкого использования их в качестве полноценных участников финансового рынка нет.
В завершение Андрей Викторович коснулся темы финансового омбудсмена. В его структуре микрофинансовый сектор рынка представлен наиболее представительно. Это очень отрадно, потому что эта сфера наименее урегулирована с точки зрения защиты прав потребителя. Использование этого института позволит снять серьезный пласт проблем взаимодействия с потребителями, обеспечить их права по максимуму и создать ориентир для тех участников, которые только входят на этот рынок.
Затем слово взял О. А. Казаковцев, член комитета Государственной Думы по бюджету. Олег Александрович вначале привел актуальную статистику.
Сегодня в России более 1 400 микрофинансовых организаций в реестре, который есть на сайте ФСФР России. Ежегодная потребность в микрозаймах, по оценке Федеральной антимонопольной службы, составляет 250—300 млрд руб. Общий портфель микрофинансовых организаций на конец 2011 г. был, по данным Минфина России, 33 млрд руб. Доля потребкредитования составляет, по оценочным данным, 35 %. Олег Александрович привел примеры ставок федеральных микрофинансовых организаций. Скажем, по Кировской области в среднем ставка по физлицам на срок 15 дней — 650 % годовых.
Что ни говори, а это ростовщичество! История Российской империи свидетельствует: в уголовном положении ростовщичество признавалось преступлением, и одним из его признаков была ссуда в виде промысла на чрезмерно обременительных условиях сельским обывателям за вознаграждение (частью хлебом). При этом ставка выше 12 % годовых, если вина была доказана, наказывалась тюрьмой или исправительным домом. Сегодня ставка по микрозаймам 2 % в день.
О. А. Казаковцев привел также рекламы микрозаймов, сайтов МФО, проанализировал, кто в Кировской области предлагает займы под залог материнского капитала.
Что же получается на деле? Матери-одиночке (двое детей) надо отправить в школу ребенка. Она приходит обналичивать материнский капитал.
Ей предлагается брать его под 65 % в месяц или пользоваться услугами риелторской компании. Что дальше происходит? Предлагается недвижимость... Пенсионный фонд РФ не отвечает за сделку, ему важны документы. Половина материнского капитала остается в виде процентов риелторам или микрофинансовой организации за предоставление услуг, остальное обналичивают. В Пенсионный фонд РФ уходят документы о том, что сделка проведена. Ни прокуратура, ни кто бы то ни было ничего сделать не могут. И это проблема, ее надо обсуждать.
Затронул О. А. Казаковцев также социальные составляющие проблемы, инструментарий государственного регулирования рынка МФО.
Председатель совета директоров микрофинансовых организаций «Домашние деньги» и «Финотдел» Е. С. Бернштам начал выступление с темы запретов: «Я сам стою за очень непопулярные меры, которые среди моих коллег в микрофинансовом сообществе не вызывают одобрения, не вызывают таких, назовем так, поощрительных мер. Например, я за установление минимального капитала для микрофинансовых организаций. При этом отстаиваю свою точку зрения весьма последовательно. Я считаю, что минимальный капитал должен быть эквивалентен 500 тыс. долл. И не обязательно, что в каждой деревне или на каждом столбе. не будет объявления. Важно, чтобы эти организации не ушли в тень, чтобы была доступность со стороны ФСФР России, а также на местах регулировать эту деятельность, потому что иначе это будет область деятельности прокуратуры. И куда приведут все эти запретительные меры, совершенно не понятно».
Высказался Евгений Семенович и за еще одну очень непопулярную меру — за введение обязательного аудита. Не столь важно его вводить по международным стандартам финансовой отчетности, но по российским — обязательно.
Следующая мера — ограничить процентную ставку по займам — вызывает интерес у многих. А кто-то считал себестоимость, прежде чем называть условные цифры? А имеют ли микрофинансовые организации доступ к деньгам? Ответ тот же — нет, кроме денег акционеров. Две организации Е. С. Бернштама выдали около 250 млн долл. по 52 регионам России. Практически все это — деньги акционеров.
Дискуссию за круглым столом продолжил П. А. Медведев, советник председателя Центрального банка РФ. Павел Алексеевич начал с реплики:
легко исправить беду с использованием материнского капитала так, как предлагает Е. С. Бернштам: надо снять ограничения.
По статистике одинокие женщины с двумя детьми — это в среднем самая бедная часть нашего общества. Когда рождается второй ребенок, женщина оказывается в очень трудном положении, и ей говорить, что она через три года получит эти деньги — негуманно. Не говоря уже о том, что тут же всякие «жучки» пристраиваются, и необязательно те, которые называют себя микрофинансовыми организациями, хотя и такие есть.
По словам П. А. Медведева, принятие закона о микрофинансовых организациях — это логическая ошибка. Авторы закона увидели «беду за углом», в Гражданском кодексе РФ, и решили ее исправить. Этого не получится. Как бы мы не правили закон о микрофинансовых организациях, беда в кодексе остается.
Павел Алексеевич думает, что недостаточно ограничивать рекламу, нужно ограничивать займы или кредиты (как угодно можно это называть — это обман, когда два слова для одного и того же придумано). Ни принимать деньги, ни выдавать деньги для неограниченного круга лиц нельзя. Это более или менее очевидно.
Но беда происходит в другом месте. Эта логическая ошибка не была невинной. Она спровоцировала бесконечные объявления. Оратор показал собравшимся газету «Вечерняя Москва» за 5 и 12 апреля. Здесь о выдаче кредитов помещено 25 предложений. Это только половина беды. Настоящая беда в том, что там же появилось много — шесть предложений — о взятии денег. Такого не было. Раньше предлагали и в меньшем количестве, предлагали принять депозиты кредитные кооперативы. А вот из этих шести микрофинансовых организаций только два кредитных кооператива предлагают принять деньги — естественно, под фантастические проценты. Через полгода, по оценке П. А. Медведева, беда станет совсем острой.
А маленькая радость — то, что микрофинансовые организации немного потеснили кредитные кооперативы. Но это радость горькая. Отрада побольше — дело находится в хороших руках, ФСФР России делает все, что в человеческих силах. Но человеческие силы ограничены законодательством. «Если мы поправку в Гражданский кодекс РФ не внесем, — заметил Павел Алексеевич, — так мы и будем воду в ступе толочь».
Затем слово было предоставлено А. Н. Кор-кунову, председателю совета директоров АНКОР БАНКа. Андрей Николаевич выступал на сей раз как вице-президент общественной организации «ОПОРА РОССИИ».
«Что было до принятия закона? — сказал А. Н. Коркунов. — Все работали не в правовом поле, были микрофинансовые организации, и в любой момент можно было признать это незаконной банковской деятельностью и т. д. Закон, который был принят, отрегулировал эту деятельность, и микрофинансовые организации вошли в правовое поле». Слово «закон» означает в первую очередь защиту, он должен охранять те организации, которые вошли в правовое поле, зарегистрировались и стали по-настоящему микрофинансовыми. Пока же закон не защищает МФО.
Выступивший призвал изучить статистику и не принимать скоропалительных решений. Сегодня объем займов индивидуальных предпринимателей равен 13 млрд руб. А займы до зарплаты, которые всем оскомину набили, — лишь 0,15 млрд. Это совершенно разные весовые категории, и как бы тут вместе с водой не выбросить ребенка.
Есть вопросы величины капитала микрофинансовых организаций, резервирования, регулирования, проверок. Но искать ответы нужно в обсуждении с представителями микрофинансовых организаций. А затем выработать определенные методологии и только тогда принимать поправки к действующему закону.
Прокурор отдела по надзору за исполнением законодательства в сфере экономики Генеральной прокуратуры РФ А. В. Шекк посетовал на трудности борьбы с негативными явлениями, когда зачастую просто не существует способов борьбы. Если авторы объявлений: «Кредит за 5 минут. 100-процентная гарантия» действуют в рамках гражданского права, не совершая преступных деяний (таких, как вымогательство); если деятельность микрофинансовых организаций является нелицензируемым видом деятельности, то за нее, как и за осуществление этой деятельности без внесения в госреестр, применять нормы уголовной ответственности невозможно, а норм административного воздействия также не существует. Собственно, ФСФР России тоже сталкивается с теми же трудностями.
Алексей Валерьевич рассказал о проверке по мини-займу Генеральной прокуратурой РФ с привлечением органов прокуратуры г. Москвы.
Продолжая тему воздействия на нелегальный
рынок, оратор поддержал идею запрета на рекламу и публичную оферту этих услуг субъектами, которые не обладают специальным правом на осуществление данного вида деятельности. На сегодня это можно сделать в рамках административного права. И введение санкций должно быть прямо пропорционально выгодности данного бизнеса и его доходности.
Отвечая на поступившие вопросы, М. В. Мамута сказал, что борьба с нелегальным рынком — есть меры, предпринимаемые совместно государством и легальным рынком. В то время, когда государство должно ужесточать ответственность за неформальное ведение деятельности, сам рынок должен стремиться к установлению прозрачных и понятных правил игры, к снижению ставок и всем остальным мерам, вытекающим из представлений о регулируемом рынке.
Есть два пути решения проблемы ограничения процентных ставок: рыночный и нерыночный. Великобритания и США пошли по рыночному пути. Голландия пошла по пути социального решения. Там создали госломбард, который планово-убыточно под 2 % в год кредитует всех желающих взять заем до зарплаты.
Если наше государство в состоянии решить проблему таким образом, то не надо ничего ограничивать. Никто не станет брать заем под 2 % в день, если госкомпания даст его под 2 % в год. Но если такой возможности в России нет, то, по мысли М. В. Мамуты, единственным путем, который приведет к снижению процентных ставок на рынке, является конкуренция.
С точки зрения В. М. Солодкова, директора Банковского института Высшей школы экономики, МФО надо регулировать как структуры, которые занимаются бизнесом. Что же касается процентной ставки по займам, то именно со ставки, ровно и жирным шрифтом написанной, должен начинаться договор, чтобы люди могли понимать, что происходит.
Президент некоммерческого партнерства «Центр микрофинансирования» П. А. Сигал никогда не думал, что на 20-м году существования микрофинансирования в России (а оно реально существует 20 лет, и первая микрофинансовая компания, не считая кредитных кооперативов, возникла в 1993 г. в Нижнем Новгороде) будет горячо обсуждаться вопрос: а надо ли закрыть или ограничить микрофинансирование?
Компания Павла Абрамовича работает 10 лет в 300 городах России, выдала свыше 500 тыс. займов на сумму 20 млрд руб. П. А. Сигал считает абсо-
лютно неприемлемым ограничивать процентную ставку законодательным путем. Впрочем, интересен опыт Литвы — страны ЕС. Там ввели ограничение по процентной ставке — 250 годовых в евро. И Евросоюз не возражал.
Павел Абрамович заметил, что в микрофинансовых организациях, которые работают хотя бы несколько лет, 50—60 % заемщиков — это постоянные клиенты, которые прекрасно знают ставки и умеют считать, потому что микрофинансовые займы — это короткие займы для решения определенных проблем: ликвидировать кассовые разрывы, получить деньги до зарплаты, выплатить ту же зарплату, пока не пришли деньги, заплатить кредит банку, чтобы не терять своей кредитной истории. Это просто нужные деньги в нужное время.
В связи с этим П. А. Сигал задал собравшимся резонные вопросы: зачем пытаться регулировать, если люди нас об этом не просят? Или есть массовые заявления в прокуратуру с просьбами «приструнить» микрофинансовые организации? Откуда желание запретить, «не пущать» или что-то изменить?
Но есть действительно проблема, которая заключается в регулировании и контроле за микрофинансовыми организациями. Никакая ФСФР России не справится, если все сейчас МФО зарегистрируются, это будет несколько тысяч. Это в лучшем случае.
Павел Абрамович попросил А. Л. Саватюгина еще раз подумать над вопросом обязательного включения МФО в саморегулируемые организации, как это сделано в кооперативах. И тогда СРО, количество которых будет ограничено и которые жестко контролирует ФСФР России или другие органы, сами внутренними нормативами, как это происходит в кооперативах, смогут отрегулировать рынок.
Эта мера сразу решит несколько проблем. Если будет введено законодательное требование о вступлении в СРО, МФО, которые не вошли, тут же станут вне закона. И ничего не надо менять в Гражданском кодексе РФ. Одним шагом все решено.
Соответственно, сразу будет введен внутренний контроль, потому что только свой брат-предприниматель, который хочет работать «по-белому» и уже зарегистрирован в реестре, будет заинтересован не дать «черному» или «серому» риелтору нормально работать.
П. А. Сигал недоумевает, как можно обязать микрофинансовые организации представлять дан-
ные в бюро кредитных историй. А если 90 % клиентов против? Или взять предложение раскрывать все условия, определяющие стоимость займа. Выходит, банки в своей рекламе просто говорят — кредитуем население, а МФО должны писать — у нас такие процентные ставки, такие займы, такие продукты и т. д. и т. п.?
С. В. Сучков, член наблюдательного совета ООО «Микрофинанс» — классической микрофинансовой организации, финансирующей только бизнес, рассказал, что каждый десятый клиент, взявший заем, это новый предприниматель. 44 % заемщиков — женщины, 58 % среди начинающего бизнеса — это люди возраста до 40 лет.
Подвел итоги заседания круглого стола Д. Н. Ананьев. Он сказал, что лейтмотивом выработанных рекомендаций будет защита и создание стимулов для организаций микрофинансирования, которые работают в «белой» зоне. Нужно подумать над жесткими мерами воздействия на «серый» сектор, потому что от него исходит угроза для компаний, которые хотят работать в рамках пока слабо отрегулированной законодательной сферы. А к тем, кто просто не будет там никогда работать, должны быть очень жесткие меры воздействия.
Следует поддержать предложение о том, что государство не должно участвовать в процессе, связанном с извлечением высоких норм доходности в этом сегменте. Никаких ни государственных, ни квазигосударственных компаний на этом рынке не должно быть по определению, должно быть строгое вето.
Намечены основные направления дальнейшей дискуссии. Ограничивать норму доходности или не ограничивать, обеспечить значимые условия договора для заемщика, понимая, сколько он должен вернуть, и не всегда критично знать ставку — это моменты дискуссионные.
Рекомендации, выработанные на заседании круглого стола, принесут определенную пользу и регулятору, и финансовым рынкам, и профессиональному сообществу в части создания конкурентоспособного, современного, эффективного финансового рынка в нашей стране и помогут правильно регулировать в том числе микрофинансовую деятельность и деятельность МФО. Совместными усилиями государство и регулируемый рынок смогут эту проблему решить так, чтобы и граждане не были жертвой недобросовестных игроков, и экономика динамично развивалась.
14 ^ проблемы и решения
ФИНАНСОВАя АНАлИТИКА
