CC BY
681
УДК 622.276
Р. К. Ибрагимов, С. Д. Молодцов, О. В. Зиннурова Д. В. Баранов, Д. А. Ибрагимова, А. Э. Валиуллин, А. Н. Петрова
МИКРОБИОЛОГИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ УВЕЛИЧЕНИЯ ДОБЫЧИ НЕФТИ: ОБЗОР
Ключевые слова: трудноизвлекаемые углеводородные ресурсы, увеличение нефтеотдачи, биодеградация, биологические поверхностно-активные вещества.
В данной статье проведен обширный аналитический обзор последних достижений и исследований в области повышения нефтеотдачи в условиях добычи трудноизвлекаемых углеводородных ресурсов с применением микробиологических методов. Данные технологии основываются на микробиологической активности и наличии в пласте метаболитов. По сравнению с традиционными методами увеличения добычи, микробиологическое воздействие на пласт отличается экологической безопасностью и меньшими экономическими затратами.
Keywords: hard-to-recover hydrocarbon resources, enhanced oil recovery, biodegradation, biosurfactants.
In this paper the comprehensive analytical overview of the latest developments and researches in the use of microbial enhanced oil recovery of hard-to-recover hydrocarbon resources is presented. This technology is based on both microbial activities and the presence of metabolites within a reservoir. In comparison to other conventional EOR technologies, MEOR is an economically and an environmentally friendly technology.
В мире запасы тяжелой и высоковязкой нефти примерно в 5 раз превышают объем извлекаемых запасов нефти малой и средней вязкости, поэтому трудноизвлекаемая нефть рассматривается в качестве основного резерва мировой добычи нефти. Геологические запасы битуминозных песков и тяжелой нефти в мире огромны - 500-1000 млрд т н. э. До 2035 года прогнозируется увеличение добычи нефтяных песков до 5,2 млн барр./сутки [1].
Рис. 1 - Прогноз нетрадиционных источников жидких углеводородов до 2035 года
Геологические запасы тяжелой высоковязкой нефти и битумов в России оцениваются от 6 до 75 млрд т, 74,1% от общего объема залежей находятся в Волго-Уральском и Западно-Сибирском нефтегазоносных районах [2].
Во всем мире развиваются научные исследования, опытные и промышленные работы по освоению этого вида сырья. Разрабатываются эффективные и вместе с этим дорогостоящие методы добычи тяжелого углеводородного сырья, что связано с их уникальными составами и физико-химическими свойствами, условиями их залегания (худшие коллектор-ские свойства, сравнительно малая нефте-, битумо-насыщенность, высокая обводненность, высокая вязкость флюида). Высокое содержание ароматических углеводородов, смолисто-асфальтеновых веществ, металлов и сернистых соединений в тяжелом углеводородном сырье вместе с повышенной коксуемостью приводит к практически невозможной
переработке по классическим вариантам современных НПЗ, а характерные для них высокие показатели плотности и вязкости создают определенные трудности в их транспортировке по существующим технологиям. Таким образом, экономически рентабельное их освоение представляется возможным только благодаря развитию ресурсосберегающих технологий их добычи с частичным преобразованием части углеводородных ресурсов непосредственно в пласте с целью осветления и снижения вязкости добываемой нефти.
Идея использования микроорганизмов с целью вытеснения нефти была впервые высказана в 1926 г. J.W. Весктап. Лабораторное изучение микробиологических методов впервые провел С.Е. 2оВе11, им были выделены культуры сульфатвосстанавливающих бактерий из вод нефтяного месторождения и показано, что обработка нефтенасыщенных образцов бактериями вызывает довытеснение нефти, т.е. микробные метаболиты могут быть использованы для увеличения нефтеотдачи пластов. Микробиологические методы повышения нефтеотдачи отличаются малой капиталоемкостью, высокой эффективностью и безопасностью для окружающей среды [3,4].
Остаточная нефть распределена в пласте в так называемых макро-ловушках, а также в микропорах, где удерживается за счет капиллярных сил. Наиболее эффективный способ вовлечения в разработку нефти из макро-ловушек является бурение дополнительных скважин или забуривание вторичных стволов. Данный подход дорогостоящий и ресурсоемкий. Лабораторные и промысловые эксперименты показали, что продукты жизнедеятельности микробов вызывают закупоривание высокопроницаемых зон и увеличивают пластовое давление, что приводит к вытеснению нефти из макро-ловушек. В то же время улучшение эффективности смачивания пород, изменение межфазного натяжения на границе фаз нефть-вода, снижение вязкости пластовой нефти способствует вытеснению нефти из микро-ловушек.
Все микробиологические методы воздействия на нефтяные пласты основаны на создании или активации естественной или искусственной микрофлоры в
призабойной зоне пласта и последующем ее продвижении по нефтесодержащему пласту пресной водой. Биометоды делятся на две основные группы, к первой группе относятся биотехнологии, в которых активируется естественная микрофлора пласта путем подачи питательных веществ с поверхности (т,8Ш), а ко второй - биотехнологии, в которых в пласт вводятся культуры микроорганизмов с питательными веществами (ех1гаШи) [5].
Был успешно опробован микробиологический метод увеличения добычи нефти в заводненном месторождении в Южной Калифорнии, используя автохтонные микробы, которые в процессе эксплуатации скважины обычно находились в спячке. Применение бактерий в добывающей скважине привело к увеличению в пробной эксплуатации скважины от 20 до 80 барр./сутки, и на 30% наблюдалось увеличение дебета нефти [6].
Существуют более 175 видов бактерий, которые используют углеводороды в процессе метаболизма в качестве единственного источника энергии [7]. Сульфатвосстанавливающие бактерии фе8и1[оЬаси-ШоШоНса, Desulfobacteriumindolicum, D. cetonicum) потребляют алканы, алкены, ароматические субстраты; денитрифицирующие микроорганизмы (ТИаиега, Azoacvs) способны минерализовать ряд ароматических соединений, включая толуол, м-ксилол, этилбензол, пропилбензол; железоредуци-рующие бактерии (GeobactermetaШredжens) мета-болизируют толуол, фенол, крезол, фенилацетат. В состав микробного сообщества в пласте также входят углеводород и нефтеокисляющие бактерии, аце-тогены и метаногены. Благодаря высокой адаптивности, бактерии играют важную роль в процессе биотрансформации углеводородов, однако, не существуют отдельных штаммов, которые способны полностью деградировать любые сложные классы углеводородов [8].
Микробиологические процессы, вызывающие разложение нефтяных углеводородов, протекают по двум реакциям: аэробным и анаэробным. Аэробные процессы в условиях свободного доступа кислорода протекают с большой скоростью. При этом нефть подвергается глубокой окислительной конверсии с разрушением насыщенных и ароматических углеводородов и образованием неуглеводородных соединений и, особенно, асфальтенов и смол [9].
Основным промежуточным продуктом в процессе аэробной деградации алканов являются жирные кислоты, которые образуются в результате взаимодействия спиртов и альдегидов. Жирные кислоты оказывают неоднозначное воздействие, с одной стороны, они служат источником углерода для бактерий, таким образом, увеличивая деградацию углеводородов. С другой стороны, жирные кислоты (с длиной цепи 14 атомов С) замедляют процессы метаболизма, препятствуя контакту углеводородов с мембраной клетки. Существуют различные пути протекания процесса аэробной деградации ароматических соединений в зависимости от вида микроорганизмов, строения ароматических углеводородов и числа ароматических колец [10].
На практике биодеградация происходит в основном в анаэробных условиях. В процессах аэробной биодеградации кислород выступает как акцептор электронов, образуя воду как конечный продукт, процессы деградации в анаэробной системе зависят от альтернативных акцепторов, таких как сульфаты, нитраты или карбонаты, в конечном итоге образующих сероводород, молекулярный азот, и/или аммоний и метан соответственно. Анаэробная биодеградация - это многоступенчатый процесс, осуществляемый различными группами бактерий. В зависимости от условий окружающей среды заключительные этапы анаэробной биодеградации осуществляются денитрифицирующими, сульфатвосстанавливаю-щими или мета-нобразующими бактериями [11].
За одинаковый промежуток времени микроорганизмы потребляют углеводороды в следующем порядке: парафины (~ 90%), асфальтены (~ 8%), смолы (~ 2%). Как правило, в зависимости от молекулярного строения алифатических соединений микробиологической деградации подвергаются н-алканы и алканы изостроения. Устойчивость к биодеградации снижается в ряду: нафтены, изоалканы, алканы нормального строения. Увеличение устойчивости изо-алканов к биодеградации происходит с ростом количества ответвлений. При малых концентрация циклоалканы могут разлагаться с умеренной скоростью, но некоторые сильно конденсированные цик-лоалканы могут длительное время не подвергаться деградации. Как и в случае алканов, моноциклические соединения, такие как циклопентан, циклогек-сан, циклогептан обладают сильной растворяющей способностью по отношению к липидной мембране и токсичны для большинства микроорганизмов, используемых для биодеградации углеводородов [12].
Конденсированные полициклические ароматические углеводороды разлагаются по одному кольцу, по похожему механизму, но способность к биологическому разложению, как правило, снижается с увеличением числа колец и увеличением степени конденсирования. Ароматические углеводороды с числом колец более 4 в основном не подходят в качестве субстратов для микроорганизмов, хотя они могут подвергаться метаболическим превращениям. Процесс биодеградации также замедляется с увеличением алкильных заместителей в ароматическом ядре [13, 14]. Механизм биодеградации полиароматических углеводородов в анаэробных условия представлен на рис. 2.
Асфальтены в нефти имеют тенденцию к увеличению относительного, а иногда и абсолютного их количества. Можно предположить, что они не только устойчивы к биодеградации, но также могут образовываться в результате реакций конденсации [15].
В сырой нефти углеводороды существуют в виде сложной смеси, каждый компонент которой влияет на процесс биодеградации другого компонента. Это влияние может быть как положительным, так и отрицательным. При одновременном присутствии фе-нантрена, аценафтена, антрацена, пирена и бензопи-рена скорость биодеградации для фенантрена и аценафтена снижается, а для антрацена и пирена увели-
чивается. Одни углеводороды могут препятствовать биодеградации других соединений. Некоторые изо-алканы не подвергаются биодеградации, пока в качестве субстрата доступны н-алканы, а некоторые конденсированные ароматические углеводороды поглощаются в процессе обмена веществ только в присутствии более легко разлагаемых углеводородов, процесс упоминается как кометаболизм. [16].
Рис. 2 - Биодеградация фенантрена в анаэробных условиях с помощью сульфатвосстанавливаю-щих бактерий
Основная цель исслеедований микробиологических способов воздействия на нефтяное месторождение, это снижение вязкости нефти с помощью продуктов жизнедеятельности бактерий, меньшее внимание уделяется изучению процессу прямой биодеградации нежелательных компонентов нефти. В работе [7] изучали влияние различных изолятов на биодеградацию углеводородов нефти. Степень биодеградации и биотрансформации составила более чем 50%, биодеградации большинством изолятов подверглись углеводороды С^, С^, С24. Устойчивы к процессу деградации оказались соединения С20 и С22. Тем не менее, существенное увеличение углеводородов С^ и С14 с применением некоторых штаммов бактерий свидетельствует о биотрансформации тяжелых компонентов нефти в более легкие компоненты.
Таким образом, несколько видов спорообразую-щих бактерий, способных выживать в среде, содержащей тяжелую нефть в качестве единственного источника углерода, были способны к эффективной деградации и трансформации нежелательных компонентов нефти с улучшением её характеристик. В ходе роста бактерий биотрансформация в менее тяжелые компоненты существенно повышалась, что подтвердилось с помощью метода газовой хроматографии. Изолят В. Licheniformis продемонстрировал многообещающие результаты, увеличение добычи сверхтяжелой нефти на 16% после 5 дней инкубации при температуре 40°С.
В результате своей жизнедеятельности микроорганизмы образуют различные соединения (жирные кислоты, спирты, углекислоты, молекулярный водород, поверхностно-активные вещества), влияющие на флюиды и породу пласта, процессы нефтевытес-
нения [17]. Поглощение и превращение водонерас-творимых субстратов, таких как алканы, требует специальной физиологической адаптации микроорганизмов. Для увеличения поглощения углеводородов через гидрофильную наружную мембрану, микроорганизмы образуют связанные с клеточной мембраной или внеклеточные поверхностно-активные вещества. К ним относятся низкомолекулярные соединения, такие как жирные кислоты, производные триацилглицерина, фосфолипиды, а также более тяжелые гликолипиды [18].
Биополимеры изменяют подвижность пластовой жидкости за счет увеличения вязкости водных растворов с биополимерами, уменьшают фазовую проницаемость для загущенной воды, избирательное и неизбирательное закупоривание. Биополимеры отличаются от химически синтезированных более высокой устойчивостью в средах повышенной концентрацией солей и пластовой температурой, незначительной адсорбцией, стабильностью в широком диапазоне рН, устойчивостью к окислительной и механической деструкции [19].
В данной работе [20] были изучены и сравнены с различных точек зрения три биоПАВ, образованных бактериальными изолятами, а именно ВасШштЫШ8, Pseudomonasaeruginosa, и BacШuscereus. Среди всех бактерий можно выделить BacШussubtiUs, принимая во внимание общий объем производимого биоПАВ, стойкость и стабильность в жестких условиях и влияние на нефтеотдачу. Индекс эмульгировании для био-ПАВ В. шЬМШ достигает 75% для сырой нефти. Данный биоПАВ показал хорошую поверхностную активность по снижению поверхностного натяжения среды с 72 до 25 мН/м. Результаты эксперимента с закачиванием биоПАВ, используя В. шЬМШ, продемонстрировали 25% нефтеотдачи. Данная работа также продемонстрировала целесообразность отбора и выделения автохтонных микроорганизмов для промышленного использования.
Sarafzadeh и др. [21] исследовали влияние биоПАВ, образованных ЕйешЬайегс1оасае и BaciUusstearothermophilus на эффективность третичных методов добычи нефти в карбонатных породах, их результаты показали, что различные варианты закачивания в пласт вместе с использованием необходимого состава бактерий критически влияют на конечную производительность микробиологических методов. Ghojavand и др. [22] исследовали эффективность биоПАВ, выделенных штаммом BacШusmojavensis, при добыче нефти из долмито-вых пород, липоптидовоебиоПАВ способствовало снижению поверхностного натяжения до 26,7 мН/м при низких концентрациях.
Разные типы питательных веществ (в первую очередь азот и фосфор) применяют для улучшения деградации углеводородов нефти. Биологическая доступность является одним из важных факторов, влияющих на степень биодеградации углеводородов [23, 24]. Важное значение для метаболизма микроорганизмов имеет молярное отношение углерода, азота и фосфора, а следовательно, и для биодеградации полициклических ароматических соединений, другие авторы говорят об отрицательном эффекте
или его отсутствии. Эти противоречия вызваны относительным количеством питательных веществ, необходимых бактериям для деградации полициклических ароматических соединений, что в свою очередь зависит от условий среды, типа бактерий и типа углеводородов. Более того, химическая форма этих питательных веществ также важна, так растворимые формы (т.е. железо или азот в форме сульфатов, нитратов и аммония) будут более эффективными, вследствие их более высокой доступности для микроорганизмов. В зависимости от штамма и количества бактерий, существует другой фактор, который может улучшить процесс деградации полициклических ароматических углеводородов - добавление легко усваиваемого источник углерода, сахарозы.
Известно, что критерием применимости микробиологических методов увеличения добычи является способность микроорганизмов существовать в залежи, содержащей углеводороды и соленую воду. Автохтонные микроорганизмы, используемые в данной технологии, имеют высокую адаптируемость к экстремальным условиям, характерным для нефтяных месторождений. В данном исследовании [25,26] после добавления питательной среды для поддержания метаболизма бактерий отобранных популяций, два консорциума бактерий были способны производить метаболиты в оцениваемых условиях. Кинетический анализ показал, что оба консорциума в процессе обмена веществ активно и продолжительно превращают углеродный ресурс, даже на стационарной фазе роста. На этой стадии также отмечено небольшое увеличение образования СО2. рН среды снижается за счет образования органических кислот. В процессе ферментации также образуются растворители, вследствие чего консорциумы микроорганизмов превращают дешевые субстраты в реагенты для добычи нефти, такие как газы, кислоты, растворители и клеточная биомасса. Основной эффект метаболитов, образованных микроорганизмами (например, СО2), снижение вязкости нефти и улучшение текучести, тогда как органические кислоты улучшают проницаемость и пористость, растворяя карбонатные отложения, образуя поровые каналы в породе [27]. Растворители могут растворять и удалять тяжелые длинноцепочечные углеводороды, а за счет сродства бактерий с твердыми поверхностями они могут физически вытеснять нефть, так как растут на поверхности между нефтью и породой/водой. Химические соединения, образованные микроорганизмами, изменили поверхностные свойства среды. Биоэмульгаторы не только увеличивают биологическую доступность нефтяных углеводородов, но и улучшает контакт между клетками и нефтью [28]. Известно, что селективная деградация компонентов тяжелой нефти снижает вязкость и соответственно улучшает характеристики потока. и другие [29] показали, что некоторые штаммы могут эффективно деградировать тяжелую нефть (даже смолы и асфальтены). Данные микроорганизмы могут улучшать физические характеристики тяжелых нефтей, путем деградации тяжелых фракций. Это может быть достигнуто двумя путями: 1) путем деградации углеводоро-
дов с длинными цепочками в углеводороды с короткими цепями (снижая их среднюю молекулярную массу), диспергированием сырой нефти; 2) изменением физических свойств сырой нефти продуктами метаболизма микроорганизмов (биоэмульгаторами и СО2). Оба механизма приводят к снижению вязкости и улучшению подвижности нефти в пористой среде для преодоления капиллярных сил, препятствующих потоку. Авторы предполагают, что существуют значительный синергетический эффект между этими механизмами. Возможно, органические кислоты, растворители и диоксид углерода, образованных двумя консорциумами, улучшают проницаемость кальцитовых пород путем растворения, тогда как биомасса стимулирует активность микроорганизмов кэмульгирование нефти или ее деградации. Данная работа является одним из первых исследований, в котором тяжелая нефть и фрагмент кальцитовой породы были использованы в качестве модели для определения положительного эффекта автохтонных бактерий в экстремальных природных условиях.
Температура может повлиять на скорость протекания микробиологических реакций, увеличивая или замедляя их. Как правило, биодеградация нефти протекает при температурах ниже 80°С, при более высокой температуре (если микробы не относятся к термофильному типу) большинство организмов в процессе биодеградации в пласте не могут существовать [30,31]. Так, MeetaLavania и др. исследовали штамм анаэробных термофильных бактерий Мооге1-^р., позволяющий снизить вязкость нефти на 7598% при температуре 60-70°С, тогда как при 80°С снижение вязкости наблюдалось лишь на 14%.
При низкой температуре увеличивается вязкость нефти, летучесть токсичных низкомолекулярных углеводородов снижается, препятствуя началу биодеградации. Температура также в разной степени влияет на растворимость углеводородов. Хотя биодеградация углеводородов может происходить в широком интервале температур, в основном скорость биодеградации уменьшается с уменьшением температуры. Способность нефти к разложению зависит не только от состава, но и от инкубационной температуры бактерий. При низких температурах происходит преимущественное преобразование парафиновых углеводородов. Разветвленные парафины, такие как пристан, деградируются при 10 и 20°С. Это было подтверждено низким содержанием парафинов в остаточном материале (после 42 дней инкубации) и более высоким содержание асфальте-новых соединений по сравнению с исходным образцом.
Экологически безопасные микробиологические методы увеличения нефтеотдачи применяются в основном на месторождениях, разрабатываемых с помощью заводнения. Так как для развития пластовой микрофлоры необходимо присутствие водной фазы. Влияние пластового биоценоза на закрепленную малоподвижную нефть носит характер десорбции, которая осуществляется за счет накопленных продуктов метаболизма при биоокислении углеводородов нефти.
В течение десятков лет известна группа углево-дородокисляющих микроорганизмов, которые способны производить органические растворители, увеличивающие подвижность нефти.
Следовательно, если такие живые, подвижные микроорганизмы будут внесены в нефтяной пласт, они смогут приводить в движение нефть, считавшуюся ранее неподвижной и неизвлекаемой. Преимущество этих методов в том, что факторы, способствующие нефтевытеснению, создаются непосредственно в пласте, что увеличивает их эффективность. Микробиологические методы добычи применяются в качестве альтернативной технологии, так как данный метод не требует потребления большого количества энергии, как термальное воздействие. Бактерии растут со скоростью, увеличивающейся экспоненциально, что способствует быстрому производству большого количества потенциальных продуктов, используя недорогие и возобновляемые ресурсы.
Литература
1. И.Г. Ященко, Материалы международной научно-практической конференции «Культурное наследие и информационные технологии на постсоветском пространстве», 2011, с. 10-14.
2. Г.П. Косачук, Д.В. Изюмченко, С.В. Буракова, Вести газовой науки, 4, 50-58 (2014).
3. Н.Ю. Башкирцева, Вестник Казан. технол. ун-та, 17, 19, 296-299 (2014).
4. Н.А. Еремин, Р.Р. Ибатулин, Т.Н. Назина, А.А. Ситников, Биометоды увеличения нефтеотдачи, РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина, Москва, 2003, 125с.
5. N. Youssefi, D.R. Simpson, K.E. Duncan, Applied and Environmental Microbiology, 73, 1239-1247 (2007).
6. Zahner Robert L., Bradley R. Govreau, Alan Sheely. , Soc. Pet. Eng. in SPE improved oil recovery symposium, 2010.
7. A. Al-sayegh, Y. Al-Wahoibi, S. Al-Bahy, Microbial cell factories, 14, 1-11 (2015).
8. I.M.Head, D.M. Jones, Larter S.R., Nature, 426, 344-352 (2003).
9. Г.П. Каюкова, Г.В. Романов, Р.Х. Муслимов, Л.П. Лебедев, Г.А. Петров, Химия и геохимия пермских битумов Татарстана, Наука, 1999, 297с.
10. R. Chamy, F. Rosenkranz, Biodegradation - Engineering and Technology, 2013.
11. Г.П. Каюкова, С.М. Петров, Б.В. Успенский, Свойства тяжелых нефтей и битумов пермских отложений Та-
тарстана в природных и техногенных процессах, ГЕОС, Москва, 2015, 343с.
12. X.B. Wang, C.Q. Chi, Y. Nie, Bioresource Technology, 102, 7755-7761 (2011).
13. Y.H. She, F.C. Shu, F. Zhang, Adv. Mater. Res., 365, 320325 (2011).
14. R. Chakraborty, S.M. O'Connor, E. Chan, J.D. Coates, Applied and Environmental Microbiology, 71, p. 8649-8655 (2005).
15. M. Lavania, S. Cheema, P.M. Sarma, Biodegradation, 23, 15-24 (2012).
16. M. Hassanshahian, M. Abarian, S. Capello, New Advances and Technologies, p.176 (2015).
17. I.I. Lazar, G.P. Petrisor, T.F. Yen, Journal of Petroleum and Science Engineering, 25, p. 1353-1366 (2007).
18. A. Soudmand-asali, S. Ayatollahi, H. Mohabatkar, M. Zareie, F. Shariatpanahi, Journal of Petroleum and Science Engineering, 58, 161-172 (2007).
19. S.A. Shedid, Journal of Petroleum and Science Engineering, 50, 285-292 (2006).
20. H. Amani, M. H. Sarrafzadeh, M. Haghighi, M. R. Mehr-nia, Journal of Petroleum and Science Engineering, 75, 209214 (2010).
21. P. Sarafzadeh, A. Niazi, V. Oboodi, M. Ravanbakhch, A. Z. Hezave, Journal of Petroleum and Science Engineering, 113, 46-53 (2014).
22. G. Hossein, V. Farzaneh, K. S. Alirezs, Journal of Petroleum and Science Engineering, 81, 24-30 (2012).
23. E.J. Gudina, J.F. Pereira, L.R. Rodrigues, International Biodeterioration and Biodegradation, 76, 276-282 (2012).
24. H. Abbasnezhad, M.R. Gray, J.M. Foght, Colloids and Surfaces B:Biointerfaces, 62, 36-41 (2008).
25. I. Gaytan, M.A. Mejia, R. Hernandez-Gama, L.G. Torres, Journal of Petroleum and Science Engineering, 128, 65-72 (2015).
26. Е.Е. Барская, Ю.М. Танеева, Т.Н. Юсупова, Д.И. Дая-нова, Вестник казанского технологического университета, 15, 6, 166-169 (2012).
27. R. Hernandez-Gama, A. Munoz-Colunga, E.A. Hernandez-Mendoza, Journal of Petroleum and Science Engineering, 2, 1-13 (2003).
28. F. Toledo, J. Gonzalez-Lopez, C. Calvo, Bioresource Technology, 99, 8470-8475 (2008).
29. F. Zhang, Y.H. She, H. Li, Applied Microbiology and Biotechnology, 95, 811-821 (2012).
30. T. Nazina, A. Grigor'yan, N. Shestakova, Microbiology, 76, 287-296 (2007).
31. Д.А. Куряшов, И.Ф. Исмагилов, О.Ю. Сладовская, Н.Ю. Башкирцева, Вестник Казан. технол. ун-та, 10, 155-158 (2011).
© Д. В. Баранов- магистр каф. ХТПНГ КНИТУ, А. Н. Петрова - магистр каф. ХТПНГ КНИТУ, Р. К. Ибрагимов- магистр каф. ХТПНГ КНИТУ, Д. А. Ибрагимова - доцент каф. ХТПНГ КНИТУ; А. Е. Валиуллин - магистр каф. ХТПНГ КНИТУ, О. В. Зиннурова - доцент каф. ХТПНГ КНИТУ, [email protected]; С. Д. Молодцов - бакалавр каф. ХТПНГ КНИТУ.
© D. V. Baranov - master's degree of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, A. N. Petrova - master's degree of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, R. K. Ibragimov - master's degree of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, D. A. Ibragimova - associate professor of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, A. E. Valiyllin - master's degree of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, O. V. Zinnurova - associate professor of Departament of Chemical Technology of petroleum and gas processing, KNRTU, [email protected]; S. D. Molodtsov - bachelor of Departament of Chemical Technology of petroleum and gasprocessing, KNRTU.
