CC BY
156
СЕРОВА O.A.,
доктор юридических наук, профессор, [email protected] Кафедра гражданского права и процесса;
Балтийский федеральный университет им. И. Канта, 236016, г. Калининград, Фрунзе, 6
SEROVA O.A.,
Doctor of Legal Sciences, professor,
Chair of Civil Law and Procedure;
Immanuel Kant Baltic Federal University,
Frunze St. 6, Kaliningrad,
236016, Russian Federation
МЕЖОТРАСЛЕВОЕ ВзАИМОДЕйСТВИЕ ИНСТИТУТОВ КОНфИСКАЦИИ И РЕКВИзИЦИИ ИМУЩЕСТВА: УГОЛОВНО-ПРАВОВОй И ЦИВИЛИСТИЧЕСКИй АСПЕКТЫ
Реферат. Буквальное толкование норм о конфискации в уголовном и гражданском праве позволяет увидеть неоднозначное целевое назначение указанных институтов в рамках соответствующей отраслевой принадлежности. В сфере гражданско-правового регулирования — это основание для безвозмездного прекращения права частной собственности при наличии судебного акта и основания, указанного в законе. В уголовно-правовой трактовке цель конфискации представлена узко и специфично — в виде имущественных ограничений для целей недопущения будущих преступлений с участием данного имущества. Аналогичные, главным образом, целевые расхождения усматриваются и при сравнительном анализе норм о реквизиции. Будучи также межотраслевым явлением, допускающим легальную возможность государства прибегнуть к ресурсам физических и юридических лиц, реквизиция крайне редко является предметом научного анализа, в том числе и сравнительно-правового. Неочевидность же сугубо цивилистических проблем в общей массе разноотраслевого законодательства о реквизиции предопределяет множество законодательных пробелов, находящих свое продолжение и в сфере публично-правового регулирования. Так, нет законодательно определенного механизма осуществления реквизиции; ее способов и сроков; не определены органы государства, принимающие решение о реквизиции, их полномочия и ответственность; неизвестен порядок учета реквизированного имущества. Но без этого представление о сущности реквизиции как основании прекращения частной собственности и возникновения собственности государственной является нечетким и нередко смешивается с конфискацией, которая в истории служила упрощенным вариантом реквизиции. Автор считает, что необходим унифицированный подход к определению содержания правовых институтов конфискации и реквизиции, лежащих в сфере публичного и частного права.
Ключевые слова: принудительное прекращение права собственности, реквизиция, конфискация, уголовное право, гражданское право, межотраслевое взаимодействие норм.
INTERDISCIPLINARY INTERACTION OF THE INSTITUTIONS OF THE REQUISITION AND CONFISCATION OF PROPERTY: CRIMINAL AND CIVIL LAW ASPECTS
Abstract. Verbatim theoretical and practical interpretation of the rules on confiscation in criminal and civil law allows to see the ambiguous purpose of these institutions within the relevant branch. In the field of civil law regulation it is the basis for the gratuitous termination of private property rights if there's a judicial act and legal grounds. In the criminal law interpretation the purpose of confiscation is represented in the form of property restrictions for preventing future crimes involving this property. Comparative analysis of the rules on requisition reveals the similar differences. Being the interbranch phenomenon, allowing the government's legal ability to resort to the individuals and legal entities' resources, the requisition is rarely the subject of scientific analysis, including comparative legal analysis. Non-obviousness of purely civil law problems in the total mass of interbranch legislation on requisition predetermines many legislative gaps, being continued in the sphere of public law regulation. There's no legally defined mechanism of requisition, its methods and timing. Government bodies taking a decision on requisition, their powers and responsibilities are not defined; the accounting for the requisitioned property is unknown. But without this the understanding of the requisition nature as the ground for the termination of private property and the emergence of state property is vague and often mixed with the confiscation, which served as a simplified version of requisition. The author believes that it's necessary to unify the approach to determining the content of the legal institutions of confiscation and requisition in the field of public and private law.
Keywords: involuntary termination of the property right, requisition, confiscation, criminal law, civil law, interdisciplinary interaction of norms.
Изъятие имущества как принудительная реакция государства на события или действия участников гражданского оборота регулируется нормами различных отраслей права - уголовного, гражданского, административного, земельного и других. Разрозненность соответствующих правил свидетельствует о необходимости как проведения межотраслевого исследования соответствия используемых в нормативных документах понятий и оснований применения конфискации и реквизиции, соответствия данным категориям иных терминов, также используемых для обозначения этих правовых явлений, так и изучения возможности объединения норм различной отраслевой принадлежности в едином нормативном акте.
Конфискация имущества в подавляющем числе случаев рассматривается как мера государственного принуждения. Ученые отмечают, что ее существование «оправданно как с социальной, так и с правовой точки зрения, что подтверждается многолетним положительным опытом разных стран» [1, с. 106].
В Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК РФ) конфискация и реквизиция рассматриваются как самостоятельные основания прекращения права частной собственности. Под реквизицией понимается изъятие имущества у собственника по решению государственных органов с выплатой ему стоимости имущества в случае стихийных бедствий, аварий, эпидемий и иных обстоятельств, носящих чрезвычайный характер (ст. 242 ГК РФ). При этом нормы ГК РФ фактически опускают не менее значимый при реквизиции вопрос о том, что это еще и основание для возникновения права (государственной) собственности. Сфера регулирования отношений по реквизиции достаточно скудна и ограничивается дополнительным указанием на то, что лицо, имущество которого реквизировано, вправе при прекращении действия обстоятельств, в связи с которыми произведена реквизиция, требовать по суду возврата ему сохранившегося имущества (п. 3 ст. 242 ГК РФ).
Конфискация также рассматривается в качестве способа безвозмездного изъятия имущества у собственника по решению суда, но в виде санкции за совершение преступления или иного правона-
рушения (ст. 243 ГК РФ). Пунктом 2 ст. 243 ГК РФ установлена возможность конфискации имущества в административном порядке.
В отечественной литературе высказана точка зрения о том, что «конфискация в значительной степени не предполагает прекращения права собственности осужденного на изымаемое имущество, хоть и должна реализовать основную цель применения иных мер уголовно-правового характера. <...> ...Современная правовая природа рассматриваемой меры предполагает ограничение прав виновных на имущество. Выходит, что конфискация назначается не за совершение преступлений, а в целях предупреждения использования имущества для совершения новых преступлений» [2, с. 20]. Однако подобная точка зрения, может быть, и основанная на общей идейной трактовке уголовного закона, в корне противоречит существу конфискации как института гражданского права. Несмотря на наличие кардинальных отличий уголовного и гражданского законодательства и права, в целом подобные изменения правовой природы конфискации в зависимости от отраслевой принадлежности норм все-таки нельзя признать допустимыми.
Основанием для существующих отличий может являться выделение в уголовном праве общей и специальной конфискации имущества. Общая конфискация рассматривается как наказание, то есть применение государством санкций к лицу, совершившему преступление. «Специальная конфискация не рассматривается как вид наказания, не имеет карательного содержания, не предполагает воздаяния преступнику за содеянное, не имеет целью причинение ему страданий путем ограничения его имущественных прав... Ее суть в самом общем виде заключается в принудительном безвозмездном изъятии государством имущества, вовлеченного в преступный оборот» [1, с. 106-107].
Изъятие имущества у собственника является объединяющим признаком реквизиции и конфискации как правовых институтов. Несмотря на включение данных норм в одну - 15-ю главу ГК РФ «Прекращение права собственности», правовые последствия у реквизиции и конфискации различны - при конфискации речь идет
о безусловном прекращении права собственности, формулировка нормы о реквизиции позволяет утверждать, что такое прекращение является временным, что вызывает вопросы относительно порядка и условий выплаты собственнику компенсации. При возврате реквизированного имущества предварительная выплата собственнику стоимости имущества приведет к неосновательному обогащению. Значит, речь должна вестись об установлении иных выплат компенсационного характера за временное пользование вещью.
Более точной и отвечающей потребностям защиты как общественных интересов, так и прав частных собственников является редакция соответствующих норм в земельном законодательстве. В соответствии со ст. 50 Земельного кодекса Российской Федерации (далее - ЗК РФ) земельный участок может быть безвозмездно изъят у его собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления (конфискация). Понятие же реквизиции дано иначе, чем в ГК РФ. Реквизиции подлежит земельный участок также в случаях стихийных бедствий, аварий, эпидемий, эпизоо-тий и при иных обстоятельствах, носящих чрезвычайный характер (ст. 51 ЗК РФ). Но далее в статье указывается, что земельный участок может быть временно изъят у его собственника уполномоченными исполнительными органами государственной власти в целях защиты жизненно важных интересов граждан, общества и государства от возникающих в связи с этими чрезвычайными обстоятельствами угроз. При этом нормами ЗК РФ предусматривается не только обязательное возмещение собственнику земельного участка причиненных убытков (реквизиция), но и выдача ему документа о реквизиции. Лишь в случае невозможности возврата реквизированного земельного участка собственнику возмещается его рыночная стоимость. По желанию собственника ему может быть предоставлен равноценный земельный участок. Нормами ЗК РФ установлено, что компенсации при реквизиции земельного участка подлежит стоимость реквизированного земельного участка, убытки, причиненные в связи с его реквизицией или временным ограничением его прав (ч. 6 ст. 51 ЗК РФ). Таким образом, подчеркивается временный характер изъятия земельного участка, что для рек-
визиции с позиции гражданского законодательства в настоящее время не является безусловно обязательным признаком.
Необходимо выделить еще одну особенность, отличающую реквизицию от конфискации. Реквизиция по своей правовой природе является мерой административного характера, применяемой для решения текущих, неотложных вопросов жизнеобеспечения населения, устранения угрозы техногенного или природного характера и пр. Конфискация - санкция за совершенное преступление. По своей природе конфискация в гражданском праве является вторичной по отношению к решению суда, вынесенному, как правило, по уголовному или административному делу. Это подтверждает и дефиниция данного понятия в ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). В соответствии с ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфискация имущества есть принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства на основании обвинительного приговора. При этом уголовный закон устанавливает обязательное условие. Данное имущество должно быть получено в результате совершения преступлений, предусмотренных в законе, либо имущество является орудием, оборудованием или иным средством совершения преступления, принадлежащим обвиняемому. Соответственно, отсутствие факта правонарушения не позволяет применять конфискацию. Применение реквизиции, напротив, никоим образом не связано с отсутствием добросовестности в действиях собственника имущества, нарушением им закона.
Обращает на себя внимание содержание нормы ч. 3 ст. 104.1 УК РФ, в соответствии с которой установлено, что имущество, указанное в частях первой и второй данной статьи, переданное осужденным другому лицу (организации), подлежит конфискации, если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. Применяется ли данная норма к случаям передачи этого имущества членам семьи лица, в отношении которого применяется данная мера (конфискация)? На наш взгляд, ответ должен быть положительным. Особенно остро данный вопрос звучит в связи с коррупционными категориями дел. Так, например, в одном из случаев суд, при-
нимая решение о конфискации денежных средств на основании п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, как полученных в результате совершения преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, не указал доказательств, обосновывающих данный вывод*. В ходе судебного заседания не была установлена принадлежность денежных средств членам семьи. Можно предположить, что вопрос информированности супруги осужденного об источнике доходов семьи должен быть поставлен, в том числе не только для решения в конкретном деле. Учитывая режим права общей совместной собственности, который определен в гражданском законодательстве в отношении супругов, во многих ситуациях установление конкретных источников денежных средств для приобретения движимого имущества или объектов недвижимости в семье представляется затруднительным. Возможно, в данной ситуации надлежит руководствоваться нормой ст. 104.2 УК РФ «Конфискация денежных средств или иного имущества взамен предмета, подлежащего конфискации», в соответствии с которой, если конфискация определенного предмета, входящего в имущество, указанное в статье 104.1 настоящего Кодекса, на момент принятия судом решения о конфискации данного предмета невозможна вследствие его использования, продажи или по иной причине, суд выносит решение о конфискации денежной суммы, которая соответствует стоимости данного предмета.
Анализ законодательства позволяет сделать вывод о наличии более широкой трактовки оснований применения конфискации, чем в рамках цитировавшихся уже норм уголовного и гражданского законодательства. Конфискация может быть рассмотрена в качестве меры правового воздействия за использование участниками оборота объектов без надлежащего разрешения. Статья 129 ГК РФ** предусматривает только две категории объектов - свободных в обороте или ограниченных
* Определение Верховного Суда РФ от 3 мая .2012 г. N 78-012-20. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
** О Онвсесииишмзменийий тэдодрдедёл рараз-дела I части первой Гражданского кодекса Рос-
сийской Федерации: федер. закон от 2 июля
2013 г. N 142-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2013. N 27. Ст. 3434.
в нем. Ранее действовавшая редакция устанавливала и третью группу объектов -изъятых из оборота (ранее установленные правовые режимы изъятия сохраняют свое действие и после изменения ГК РФ). Отдельные нормативные акты закрепляют основания конфискации имущества не согласно решению суда о совершении преступления его собственниками, а по причине нарушения правового режима нахождения данных объектов в обороте. В соответствии со ст. 47 Федерального закона от 8 января 1998 г. N 3-ФЗ (ред. от 25.11.2013 г.) «О наркотических средствах и психотропных веществах»*** наркотические средства, психотропные вещества и их прекурсоры, инструменты или оборудование, изъятые из незаконного оборота, подлежат конфискации и обращению в доход государства или уничтожению в соответствии с законодательством Российской Федерации. Также и ст. 25 Федерального закона от 22 ноября 1995 г. N 171-ФЗ (ред. от 02.11.2013 г.) «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции»**** предусматривает правило о том, что изъятию из незаконного оборота на основании решений уполномоченных в соответствии с законодательством Российской Федерации органов подлежат этиловый спирт, алкогольная и спиртосодержащая продукция в случае, если они реализуются без соответствующих лицензий, без сертификатов соответствия или деклараций о соответствии; без определенной законом маркировки либо с маркировкой поддельными марками; без документов, подтверждающих легальность производства и оборота такой продукции, и при несоблюдении прочих требований, связанных именно с оборотоспособностью данных объектов. Следует отметить, что в ч. 2 данной статьи использовано одновременно два термина - изъятие и конфискация этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, находящихся в незаконном обороте. Однако смысловое содержание анализируемой нормы укладывается исключительно в понятие конфискации.
РосРоаз.г1998Э 98 . я1бвян2£Ц2023. йЗябояб. Рос.Роз. П9Э592В . нйя§.оя®.3320Э3ноя&ояб.
Проведенный анализ показывает, что наряду с понятием конфискации и реквизиции законодатель использует также термин «изъятие». Четкие содержательные отличия между ними зачастую отсутствуют. Изъятие одновременно может быть связано и с реквизицией, и с конфискацией, а также нередко выступает самостоятельным понятием, например, как в случае ст. 55 ЗК РФ «Условия и порядок изъятия земельных участков для государственных или муниципальных нужд». Наличие «изъятия» как самостоятельного правового явления, отличного от конфискации и реквизиции, подтверждается современными авторами. Рассматривая судебное дело об изъятии литературы, имеющей признаки отнесения к экстремистским материалам, «суд несколько спутал конфискацию с чем-то другим» [3, с. 1, 3]. Учитывая важнейшее значение анализируемых категорий, такое положение вещей нельзя признать допустимым. Не может вызывать сомнений потребность в безусловной четкости правил о временном характере изымаемого имущества или переходе в результате реквизиции права собственности государству или муниципальным органам.
Законодательная неопределенность обусловливает бесплодные дискуссии в научной литературе. Так, например, Е.В. Оболонкова [4, с. 20-24] не соглашается с М.Н. Малеиной [5], которая считает, что квалифицирующим признаком реквизиции по действующему законодательству является дальнейшее использование и сохранение имущества при принудительной смене собственника. Безусловно, собственник может и уничтожить имущество, но предварительно хотя бы краткосрочно осуществляет владение и пользование им. Е.В. Оболонкова придерживается позиции тех авторов, которые понимают под реквизицией как постоянное, так и временное изъятие имущества у собственника. Однако важность анализируемого правового института не позволяет использовать какие-то вольные трактовки. Требуется установить единое, четко определенное понимание всей полноты содержания основных видов принудительного изъятия имущества у собственников.
Сравнительный анализ современного законодательства и нормативных актов советского периода показывает явное
превосходство качества нормативного содержания вторых. Так, например, в Сводном законе о реквизиции и конфискации имущества 1927 года под реквизицией понималось применяемое, в силу государственной необходимости, принудительное возмездное отчуждение или временное изъятие государством имущества, находящегося в обладании частных физических и юридических лиц, а также кооперативных и других общественных организаций. Конфискация определялась как принудительное и безвозмездное отчуждение имущества в пользу государства, производимое по приговорам суда, а равно, в случаях, особо указанных в Законе, по распоряжениям уполномоченных на то государственных органов*.
Таким образом, если определение конфискации практически повторяется в современном законодательстве, то полнота определения реквизиции свидетельствует о возможности использования отечественного опыта: 1) государственная необходимость как основание реквизиции является более полным отражением существующей потребности в изъятии имущества из частной собственности, чем указание на чрезвычайный характер обстоятельств, связанных с решением о реквизиции; 2) четко определено, что реквизиция может быть реализована в двух формах - как принудительное возмездное отчуждение или как временное изъятие. Такое разграничение позволяет определить отличия в порядке реализации названных форм реквизиции, в основаниях и порядке выплаты компенсации и возмещения вреда собственнику, требованиях к актам, необходимым для осуществления реквизиции, и времени их подготовки уполномоченными органами.
Рассматриваемая трактовка понятия «реквизиция» требует изменения действующей редакции ст. 242 ГК РФ. Необходимо исключить из оснований применения реквизиции указания на обстоятельства чрезвычайного характера либо включить в закон еще одну разновидность реквизиции, когда принудительное изъятие имущества обосновывается требованиями закона, как в случае изъятия транспортных средств у
* Об утверждении Сводного закона о реквизиции и конфискации имущества: постановление ВЦИК СНК РСФСР от 28 марта 1927 г. // СУ РСФСР. 1927. N 38. Ст. 248.
частных лиц в соответствии с положениями Федерального закона «О полиции»*.
Представляется несомненным тот факт, что правовой институт принудительного изъятия имущества выступал в качестве одного из наиболее действенных видов наказаний в России [2, с. 17] и иных мер воздействия на общество на протяжении длительного периода развития страны. Вместе с тем современный этап борьбы с экономическими преступлениями, коррупцией и одновременно повышение гарантий защиты права собственности требуют унифицированного подхода к определению содержания правовых институтов, цель которых связана с принудительным
* О полиции: федер. закон от 7 февр. 2011 г. N З-ФЗ: ред. от 21 июля 2014 г. // Собр. законодательства Российской Федерации. 2011. N 7. Ст. 900; 2014. N 30 (ч. I). Ст. 4259.
прекращением или временным лишением владения и пользования имуществом собственника. Добиться решения указанной задачи можно путем принятия комплексного нормативного акта о реквизиции и конфискации имущества в Российской Федерации. Наличие специального закона позволило бы решить многие задачи практического характера. Без четкой законодательной базы применимость положений ст. 242 ГК РФ о реквизиции можно поставить под сомнение, так как в отсутствие четко прописанного правового механизма реквизиции действия уполномоченных органов могут граничить со злоупотреблением правом и вызывать негативную общественную реакцию.
Список литературы
1. Зацепин М.Н. Конфискация имущества как мера противодействия коррупции // Российский юридический журнал. 2012. N 5. С. 106-113.
2. Макаров А.В., Жукова А.С. Некоторые законодательные особенности конфискации имущества как иной меры уголовно-правового характера по устранению корыстной мотивации совершения преступлений // Российский следователь. 2013. N 5. С. 17-20.
3. Султанов А. Изъять или конфисковать? // ЭЖ-Юрист. 2013. N 11. С. 1-3.
4. Оболонкова Е.В. Вопросы реквизиции в гражданском законодательстве России // Журнал российского права. 2014. N 3. С. 20-24.
5. Малеина М.Н. Реквизиция. Комментарий к статье 242 Гражданского кодекса Российской Федерации // Журнал российского права. 2006. N 8. С. 117-122.
References
1. Zatsepin M.N. Konfiskatsiya imushchestva kakmera protivodeystviya korruptsii [Confiscation of the property as a measure of anti-corruption]. Rossiyskiy yuridicheskiy zhurnal - Russian Law Journal, 2012, no. 5, pp. 106-113.
2. Makarov A.V., Zhukova A.S. Nekotorye zakonodatel'nye osobennosti konfiskatsii imushchestva kak inoy mery ugolovno-pravovogo kharaktera po ustraneniyu korystnoy motivatsiisoversheniya prestupleniy [Some features of legislative confiscation of property as a measure under the criminal law to address the motivation for committing crimes]. Rossiyskiy sledovatel' - Russian investigator, 2013, no. 5, pp. 17-20.
3. Sultanov A. Iz"yat'ilikonfiskovat? [Seize or confiscate?]. EZh-Yurist - EJ Lawyer, 2013, no. 11, pp. 1-3.
4. Obolonkova E.V. Voprosy rekvizitsii v grazhdanskom zakonodatel'stve Rossii [Questions requisition in the civil legislation of Russia]. Zhurnal rossiyskogo prava - Journal of Russian law, 2014, no. 3, pp. 20-24.
5. Maleina M.N. Rekvizitsiya. Kommentariy k stat'e 242 Grazhdanskogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii [Requisition. Commentary on Article 242 of the Civil Code of the Russian Federation]. Zhurnal rossiyskogo prava - Journal of Russian law, 2006, no. 8, pp. 117-122.
