CC BY-NC-ND
76
С.А. Романенко
МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ, РЕГИОНАЛЬНОЕ САМОСОЗНАНИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОЮЗЫ В ЮЖНОЙ ЧАСТИ СРЕДНЕЙ ЕВРОПЫ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX В.
В статье рассматривается взаимосвязь трех важнейших элементов, определявших идеологию национальных движений народов Средней Европы в конце XIX - начале ХХ в. в процессе национального самоопределения. Большая часть этого региона входила в состав многонациональной Австро-Венгерской империи - монархии Габсбургов. Внутренние этнопо-литические конфликты оказались тесно связаны с взаимоотношениями Австро-Венгрии с соседними государствами. Составной частью национального самосознания, объединявшего народы в империю, было формирование их общей принадлежности к региону Средней Европы, стремившегося догнать Западную Европу и оттолкнуться от Восточной Европы. Альтернативой имперской организации этнополитического пространства могли выступить федерация, конфедерация и союзы независимых национальных государств.
Ключевые слова: Австро-Венгрия, этнополитическое пространство, историко-географический регион, национализм, национальное самоопределение, межэтнические и межгосударственные конфликты, союзы государств, империя, федерация.
Историко-географический регион1 Средней Европы состоит из двух субрегионов - Центральной Европы и Юго-Восточной Европы, то есть Балкан. До и после переустройства этого пространства после окончания Первой мировой войны этот регион относили также к Восточной Европе2. Однако термин «Восточная Европа» (это понятие существовало с XVП-XVШ вв.), с 1945 по 1991 гг. имел совершенно определенное военно-политическое и социально-идеологическое содержание.
© Романенко С.А., 2012
В общественном сознании народов и идеологии национальных движений южной части Средней Европы укоренилась не французская и британская трактовка понятия «нация» как гражданской политической полиэтничной общности, а германская, рассматривавшая «нацию» как этническую общность. К этому добавилась и конфессиональная составляющая3. В коммунистической идеологии и официальной науке социалистических стран (в том числе и Югославии) термину «национализм», который чаще всего употреблялся вместе с прилагательным «буржуазный», придавался исключительно негативный смысл. Закономерно возникающий на определенном этапе исторического развития национализм также является одной из форм коллективного сознания, которая проявляет себя в разных типах национализма - этническом, политическом, культурном, экономическом и так далее. В более узком смысле, в качестве идео-логемы, этнический национализм - это «трактовка нации-этноса как высшей ценности и формы человеческой общности. Сопровождаемый идеей национального превосходства и исключительности, нередко он приобретает крайние формы (шовинизм), ведет к острым внутри- и межгосударственным конфликтам»4. Национализм (если трактовать нацию как этническую общность, иными словами -этнонационализм) тоже можно назвать и нравственным принципом (чувство любви к своей нации-этносу, верности и долга перед ней, а также представление о ее превосходстве - правовом, политическом, интеллектуальном, культурном - над другими нациями), и идеологией - системой взглядов, состоящих из национального самосознания, а также политических и иных требований, направленных на обеспечение интересов своей нации. Агрессивный этнический национализм ставит «свою» нацию-национальность превыше всего, отрицает не только права, но, зачастую, само существование других наций-этносов, соединяет «любовь» к своей общности с неприятием других.
Естественно, возникает проблема соотношения национализма как психологического и политико-идеологического феномена и основных типов политической идеологии, таких как консерватизм, либерализм, социализм, радикализм. Национализм, например, может быть радикальным по цели и методу ее достижения, но никак не связанным с радикализмом как с политической концепцией. Тип интегрального национализма (в том числе и в югославянском варианте) означал разрыв с демократической традицией XIX в., в крайнем случае - до Первой мировой войны. Кроме того, заметим, что, на наш взгляд, необходимо различать три разных явления: либеральный национализм, программу (или взгляды) либералов по национальному вопросу и «национал-либерализм» в том значении, которое ему придавал В.И. Ленин - стремление «буржуазии
разрешить национальный вопрос в рамках (границах) данного государства»5.
Однако трактовка понятия нация не была неизменной. Ответ на вопрос о том, гражданской или этнической (этноконфессио-нальной) общностью является нация принципиально разделяет национализм XIX в. и национализм XX в. Эволюцию национальной психологии и идеологии национальных движений народов Австро-Венгрии наглядно продемонстрировал начавшийся в конце XIX в. переход от демократического национализма к его новому типу. Последний отвергал демократию и либерализм, поскольку видел в них силу, разрушающую нацию/этнос. Причем в абсолют возводилась исключительно «своя» общность, «своя» этнос-нация, воспринимавшаяся как этническая, а не как территориальное сообщество граждан. Старый национализм XIX в. ставил целью освобождение всех наций. Национализм же нового типа, XX в., исходил из принципа «здорового» национального (этнического) эгоизма, игнорировавшего существование других наций и их интересы. Его интересовала только собственная нация. То есть он рассматривал нацию как некое органическое целое, гораздо более значимое, чем отдельная личность, любая социальная группа, тем более «чужая» нация и человечество в целом. И требовал безусловного подчинения личности национальным (понимаемым как этническая общность) интересам. Это размежевание между двумя историческими типами национализма явственно происходило в национальных движениях югославянских народов и приобретало политическую форму. Параллельно с этим в начале XX в. в идеологии национальных движений народов Австро-Венгрии, как и в Европе в целом соединялись этнонационализм и геополитика. А национальные движения фактически охватывали собой все формы общественного движения, поскольку окружающий мир воспринимался сквозь призму этнич-ности. Однако это вовсе не означает, что демократический и либеральный национализм принадлежал исключительно к XIX в. Этот тип национализма также видоизменялся.
Типологизация национализма может быть и иной: национализм - это национализм нации, обладающей пусть и полиэт-ничным, но воспринимаемым как свое этническое государство, и национализм нации, не обладающей подобным государством и входящим в состав иноэтничного государства. Оба эти типа национализма являются разновидностями одного и того же феномена и поэтому имеют много общего в генезисе, структуре, функционировании и идеологии. В то же время их цели и приоритеты в практической политике прямо противоположны. Цель и приоритет национализма первого типа - сохранение и обустройство
уже существующего своего государства. Цель и приоритет национализма второго типа - национальное освобождение и создание своего собственного государства.
В протестном югославизме народов Австро-Венгрии существовали две тенденции - демократическая и унитаристская. Для сторонников первой было характерно признание этнической и политической индивидуальности каждого народа, даже в новообразованном государстве югославян (например, Хорватско-сербская коалиция, Югославянский комитет); последователи второй видели в сербах, хорватах и словенцах, не говоря уже о боснийских мусульманах - одну нацию-этнос. Это вело к отрицанию индивидуальности и прав народов, несмотря на факт их этнического родства (хорват Франко Поточняк, серб Светозар Прибичевич, словенец Янез Крек и другие). В этом югославистский унитаризм совпадал с сербским этническим унитаризмом; этнотерриториальные претензии были адресованы вовне, к другим государствам.
Однако у хорватов, сербов, словенцев и боснийских мусульман Австро-Венгрии существовал и антидемократический унитаризм моноэтничного типа, исходивший из интересов и прав исключительно одного - «своего» народа, соответственно хорватов, словенцев, сербов, мусульман. В данном случае он отрицал существование, индивидуальность и права других народов, ставя и этнотерритори-альные проблемы уже не во внешний, а во внутренний контекст. К этому типу в конце XIX - начале XX в. можно отнести таких деятелей, как Йосип Франк и Стьепан Радич в Xорватии, Иван Шустершич в Словении, сербский радикал Яша Томич в Воеводине (Южной Венгрии). Национализм югославянских народов, будучи протестным национализмом, частично носил более демократический характер, чем австрийский и венгерский.
Начиная с середины XIX в., одной из главных идей сербского, хорватского и словенского национальных движений была принадлежность к Европе - то есть Европе Западной, воспринимавшейся как образец экономического и политического - демократического развития. Впоследствии это сочеталось и с осознанием принадлежности к Средней Европе и/или Балканам.
Отличительной чертой Юго-Восточной Европы как субрегиона запаздывающего развития, с одной стороны, и долговременного совместного (смешанного или чересполосного) проживания разных этносов при отсутствии четких (в том числе политических) границ этнических территорий, - с другой, было иное содержание принципа «одна территория - одна нация - одно государство». Он воспринимался как принцип «одна этническая общность (этнос, национальность) - одна территория - одна конфессия - одно государ-
ство». Окружающий мир воспринимался и воспринимается ими в первую очередь в этнических категориях. В сознании народов этого субрегиона было распространено отождествление понятий «нация» (в гражданском смысле) и «национальность» (в этническом смысле), и в результате утвердилась модель не полиэтничного государства-нации, а моноэтничного государства-национальности6. Следовательно, балканские народы, часто жившие на одной территории, объективно препятствовали политическому самоопределению друг друга, и самоопределение другого («соседа» и «брата») зачастую воспринималось каждым из них как сепаратизм и сецессия.
В этом и кроется одна из причин постоянной напряженности и многочисленных межэтнических и межгосударственных конфликтов в данном регионе. Вся история Балкан - Юго-Восточной Европы пронизана стремлением каждого народа - этнической общности найти исключительно для себя «справедливое» соотношение между территорией, которую данный народ считает своей этнической территорией, и территорией государства. Это - одна из основных посылок национальной психологии и идеологии национальных движений южнославянских народов, а впоследствии - национально-государственных интересов созданных ими государств. Такая постановка вопроса неизбежно вызывает этнотерриториальные конфликты, в особенности в условиях смешанного проживания разных этносов на одной территории.
Именно поэтому Первую мировую войну (впрочем, как и Вторую) следует рассматривать не только как конфликт двух военно-политических блоков и совокупность межгосударственных противоречий, но как результат межэтнических конфликтов в Средней Европе. После двух Балканских войн и Первой мировой войны и распада в начале XX в. четырех многонациональных империй -Османской, Австро-Венгерской, Российской и Германской, - постоянной и важнейшей проблемой во взаимоотношениях между независимыми балканскими государствами стал поиск наиболее выгодной, эффективной и безопасной организации этнополити-ческого пространства, поиск путей поддержания стабильности и преодоления этнотерриториальных конфликтов.
Как средство обеспечения стабильности и преодоления этно-территориальных конфликтов идеям организации на этнической почве противопоставлялись различные региональные - балканские и центрально-европейские проекты, выдвигавшиеся в разное время представителями разных политических сил в национальных движениях. Каждый проект предполагал не только разный состав участников, разные принципы организации, но и различные границы. В поисках альтернативы имперскому варианту организации эт-
нополитического пространства Средней Европы с середины XIX в. между собой конкурировали проекты организации, исходившие из этнического принципа, и различные варианты организации, исходившие из суверенитета государств. Балканские проекты, как правило, основывались на перспективе разрушения монархии Габсбургов, центрально-европейские - на сохранении территориальной целостности этого государства при условии его преобразования. В разное время и в разных обстоятельствах данные проекты выдвигали представители различных политических сил в национальных движениях - австрийские военные круги, венгерская оппозиция, южнославянские социал-демократы и другие силы. Пока существовала Австро-Венгрия - монархия Габсбургов, авторы этих планов в основном исходили из идеи ее территориального сохранения при изменении административно-политической системы, то есть превращения ее в федерацию или конфедерацию, объединение территорий или объединение народов. Достаточно вспомнить проекты второй половины XIX - первой половины XX в.: Дунайскую конфедерацию венгров Лайоша Кошута (в иной трактовке - Оскара Яси), Срединную Европу австрийского немца Феликса Людвига Шварценберга (вторая половина XIX в.) и германца Фридриха Науманна (1915 г.), Пан-Европу Рихарда фон Куденхофа-Калерги (1920-е годы), различные другие формы регионального сотрудничества балканских государств7. Xотя эти проекты и относились к одному региону, их политические и идеологические основы были совершенно различны.
Каждая концепция изначально предполагала не только разные принципы, но и разные территории и границы образований.
В начале XX в. социал-демократами была выдвинута идея Балканской федерации как формы осуществления социальной революции и урегулирования этнотерриториториальных споров.
Иной вариант представляли собой политические и военные союзы независимых государств - например, Балканский союз 1912 г. (Болгария, Греция, Сербия и Черногория).
Вся история народов, населявших южную часть Средней Европы (Юго-Восточную Европу) - это попытка найти единственно «верное» и «справедливое» в глазах каждого отдельно взятого этноса-нации соотношение между этническими территориями и границами государств. Вопрос о судьбе, сути и формах национального самоопределения каждого проживавшего в Юго-Восточной и Центральной Европе народа, вопрос о судьбе и внутренних взаимоотношениях в полиэтнической общности южных славян и вопрос о судьбе и закономерностях развития Балкан как региона (в начале XX в. выделившийся из восточного вопроса в самостоятельную по-
литическую проблему) тесно переплетались между собой. Каждый из этих вопросов имел свою историю, свое содержание, свои моменты наибольшего или наименьшего обострения.
В каждый исторический момент возникали особые взаимосвязи, взаимозависимость и соотношение между проблемами самоопределения и идентификации собственно этнических, этно-региональной (южно- и югославянской) и политико-региональной общностей, которые могли приобрести и общеевропейские, и общемировые масштаб и значение.
Ни один балканский и южнославянский кризис не обошелся без международного вмешательства. Причем посредничество всегда было лишь одной из форм соперничества крупнейших держав. Создавался замкнутый круг: противоречия между мировыми державами, не отказавшимися от соперничества, стимулировали вну-трибалканский конфликт. Конфликт же, в свою очередь, обострял отношения между мировыми державами, ибо воюющие стороны не могли не использовать неизбежные противоречия, порожденные соперничеством посредников-миротворцев.
А новые границы, определенные при участии посредников и устанавливавшие мир, неизбежно всегда рассматривались участниками конфликта как несправедливые, порождали новые претензии, обусловливали возникновение этнотерриториальных и межгосударственных конфликтов в будущем. Идеологическое оправдание, психологическую мотивацию и правовое обоснование стороны находили в естественном и государственном праве, в ссылках на этно-демографическую ситуацию, сложившуюся в тот или иной период.
«Внешний фактор» проявлялся на Балканах в разных формах. Это были и дипломатическая активность, и посредничество, и военное вмешательство для поддержки одной из сторон, и ввод частей регулярных армий, оккупация, и вмешательство во внутриполитическую борьбу в национальных движениях и независимых государствах, блокады, эмбарго, санкции и их нарушение. Вмешательство извне в межэтнические отношения и межгосударственные конфликты на Балканах приводило к различным последствиям: оно могло быть дестабилизирующим, конфликтогенным фактором, могло поддерживать напряженность, а могло предотвращать конфликт или способствовать его урегулированию, сохранению или поддержанию мира - в зависимости от интересов ведущих держав и общей тенденции в международных отношениях в данный исторический момент.
Тексты мирных договоров ХШ-ХХ вв. свидетельствуют: проблемы и методы их решения остались теми же - разделение территорий, беженцы, имущественные права, поддержание мира
вооруженными силами... Именно поэтому можно говорить об исто-рико-политической ответственности «великих держав» за происходящее.
Этот регион издавна был ареной соперничества и противоборства как отдельных государств, так и военно-политических блоков и экономических группировок. Региональные и межэтнические кризисы на Балканах в системе международных отношений выполняли разные функции и приводили к разным результатам в зависимости от конкретной исторической ситуации. Тенденция их развития может совпадать с общемировой, а может и противоречить ей. Региональные кризисы могут быть барометром международных отношений, могут взорвать или, напротив, стабилизировать общую ситуацию, вынудить соперничающие в этом регионе державы искать пути к компромиссу и совместной посреднической деятельности по урегулированию конфликта. То же относится и к влиянию международной ситуации на обострение, стабилизацию или ослабление региональных и межэтнических конфликтов на Балканах.
Xронология развития балканских кризисов, составной частью которых были и межюгославянские противоречия, а также войн с третьей четверти XIX в. до окончания первой мировой войны выстраивается в цепочку: 1875-1878 гг. (сербско-и черногорско-турецкая война и русско-турецкая войны); 1885-1886 гг. (сербско-болгарская война), 1903 (Илинденское восстание) и 1908 (аннексия Боснии и Герцеговины); 1912-1914-1919 (две Балканские войны и Первая мировая). Как видно, эти кризисы и порождавшие их процессы имели собственную динамику и периодизацию, которые не всегда совпадали с динамикой и периодизацией общего развития Европы и международных отношений в глобальном масштабе.
Балканские кризисы в XIX-XX вв. возникали по сугубо внутренним причинам. В их основе лежали и лежат этнические и политические процессы, протекавшие в регионе, в первую очередь процесс национального самоопределения каждого народа. Но в зависимости от состояния международных отношений и господствовавших в них в каждый данный момент тенденций возникало несколько вариантов развития: по способу разрешения - мирным или военным путем, по масштабу - сохранение кризиса в рамках двусторонних отношений, в границах региона или придание ему глобального характера.
Первая Балканская война была проявлением совместной борьбы за национальное самоопределение четырех балканских народов, три из которых были южнославянскими. Им противостояла Тур-
ция - государство, принадлежавшее иной культуре и цивилизации, в течение нескольких веков поддерживавшее свое господство вооруженной силой. В известном смысле со стороны Сербии это была война за Югославию, которая продолжилась во время Первой мировой войны. Она носила в какой-то мере этнический, но не религиозный характер.
Причиной Второй Балканской войны были этнотерриториаль-ные притязания победивших государств, обусловленные все теми же процессами национального самоопределения нескольких народов, проживавших на одной территории. Она была вторым (после сербо-болгарской войны 1885-1886 гг.) случаем превращения межэтнических противоречий в межгосударственные по мере обретения балканскими (в том числе и родственными южнославянскими) народами государственной независимости. В этой войне религиозный фактор не играл никакой роли, а на первом месте стояли территориальные притязания государств. Увертюра к Первой мировой войне была сыграна межславянскими, среднеевропейскими и балканскими противоречиями.
Балканский кризис продолжился во время и в рамках Первой мировой войны, будучи одновременно одной из ее причин и составных элементов. Это обстоятельство и позволяет объединить события на Балканах 1912-1920 гг. (когда были подписаны последние мирные договоры с Венгрией и Турцией в рамках Версальской системы, касающиеся и границ на Балканах) в один период. В этот кризис были вовлечены не только Австро-Венгрия, Сербия, Черногория, Румыния и Болгария как государства, но и сербы, хорваты, боснийские мусульмане, словенцы, венгры и австрийские немцы. В рамках Первой мировой шла и своя особая война в регионе за тот или иной вариант национального самоопределения и установления того или иного этно-политического переструктурирования пространства региона.
Установленная после окончания войны система мирных договоров - Версальского, Нейиского, Севрского, Сен-Жерменского и Трианонского лишь на время обеспечила стабильность после очередного этапа процесса национального самоопределения в Средней Европе. Национальные полиэтничные государства пришли на смену мноогонациональной империи. Однако найти форму государственного и межгосударственного устройства, обеспечивающего баланс между этническими территориями и административно-политическими границами, а также гарантировать существование новой формы национального самоопределения в регионе не удавалось еще долгие годы.
Примечания
1 Термин «регион» в научной литературе употребляется в нескольких значениях. Во-первых, близком значению слова «область» внутри государства, в данном случае, например, - Сербии. Во-вторых, как «историко-географический регион» - Балканы (Юго-Восточная) и Центральная Европа. В-третьих, в странах ЕС возникло понятие «еврорегион» - трансграничное сотрудничество сопредельных областей разных государств.
2 О дискуссиях и историческом содержании понятий «регион», а также «Восточная Европа», «Средняя Европа», «Центральная и Юго-Восточная Европа», «Центрально-Восточная Европа» см., напр.: Австро-Венгрия: интеграционные процессы и национальная специфика / Отв. ред. О.В. Xаванова М.: Институт славяноведения и балканистики РАН; ГИИ МК РФ, 1997; Австро-Венгрия: опыт многонационального государства / Отв. ред. Т.М. Исламов, А.И. Миллер. М.: Институт славяноведения и балканистики РАН, 1995; Восточная/Центральная Европа: от изобретения прошлого к конструированию настоящего // Неприкосновенный запас. 2007. № 6 (56); Вульф Л. Изобретая Восточную Европу. Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения. М.: Новое литературное обозрение, 2003; Исламов Т., Фрейдзон В. Средняя Европа -миф, плод воображения или реальность? // Европейский альманах. История. Традиции. Культура. М.: Наука, 1992. С. 119-133; Романенко С.А. От государства-региона к региону государств. Австро-Венгрия и процесс национального самоопределения // Историческая и культурная ситуация в Центральной Европе: интеграционные процессы и национальная специфика (1867-1918). М.: ИСБ РАН, 1997. С. 14-21; Он же. Региональная идентичность в национальном самосознании хорватов // Регионализация посткоммунистической Европы / «Политическая наука». 2001. № 4. С. 110-130; Венгрия и Европа. Сборник эссе / Пер. с венгерского. М.: Новое литературное обозрение, 2002; Романенко С.А. Монархия Габсбургов, Средняя Европа и обретение Xорватией независимости // Австрийский альманах. Исторические и культурные параллели. Вып. 1. М.; Ставрополь: Пятигорский гос. лингв. ун-т, 2004. С. 247-261; Бибо И. О смысле европейского развития и другие работы / Пер. с венг. М.: Три квадрата, 2004; Стыкалин А.С. Тофик Муслимович Исламов (1927-2004) как исследователь межнациональных и международных отношений в Средней Европе // Средняя Европа. Проблемы международных и межнациональных отношений XП-XX вв. СПб.: Алетейя, 2009. С. 5; Франтишек Д. Славяне в европейской истории и цивилизации. М.: Языки славянской культуры, 2001; Центральная Европа как исторический регион / Отв. ред. А.И. Миллер. М.: ИСБ РАН, 1996; Центрально-Восточная Европа во второй половине XX века. В 3-х т. М.: Наука, 2000-2002.
3 См., напр.: Тишков В.А., Шнирельман В.А. Введение // Национализм в мировой истории / Под ред. В.А. Тишкова и В.А. Шнирельмана. М.: Наука, 2007. С. 4-36.
Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 2004. С. 788.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 25. С. 318; Фрейдзон В.И. Борьба хорватского народа за национальную свободу. Подъем освободительного движения в 18591973 гг. История, идеология, политические партии. М.: Наука, 1970. С. 95-96. Романенко С.А. Процесс национального самоопределения народов Средней и Восточной Европы: итоги к концу 20 века // Migracijske teme: Casopis za istrazi-vanja migracija i narodnosti. Zagreb. G. 10. Br. 3-4. Zagreb, prosinac 1994. См., напр.: Hazelsteiner H. Ogledi o modernizaciji u Srednjoj Europi / Prijevod s njemackoga. Zagreb: Naprijed, 1997. S. 31-75.
5
6
/
