CC BY
67
Правосудие и правоохранительная деятельность в евразийском пространстве
Виноградова Е.В.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУД: ВОПРОСЫ ИММУНИТЕТА ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ
Цель: Анализ вопросов иммунитета должностных лиц при производстве в Международном уголовном суде. Методология: Использовались формально-юридический, сравнительно-правовой и системный методы исследования.
Результаты: Выявлены специфика правового регулирования и обеспечения вопросов иммунитета должностных лиц при производстве в Международном уголовном суде, решения возникающих проблем в сфере международно-правовой борьбы с преступностью. Анализируются исторические и правовые предпосылки, обосновывающие возможность привлечения к международной ответственности лиц, находящихся под особой государственной защитой.
Новизна/оригинальность/ценность: Актуальность анализа рассматриваемого в статье вопроса обусловлена важностью решения проблем, возникающих в сфере международно-правовой борьбы с преступностью. Статья обладает научной ценностью и новизной, поскольку в ней предложены имеющие научно-практическое значение авторские обобщения.
Ключевые слова: наднациональная юрисдикция, международный уголовный суд, суверенитет, ответственность, должностные лица.
Vinogradova E.V.
INTERNATIONAL CRIMINAL COURT: ISSUES OF THE OFFICIALS' IMMUNITY
Purpose: To analyze issues of the immunity of officials in proceedings of the International Criminal Court. Methodology: Legallistic, comparative and systematic methods of research were used.
Results: Specifics of legal regulation and provision of the immunity of officials in proceedings of the International Criminal Court are revealed, as well as solutions of the arising problems in the sphere of international legal fight against crime. The historical and legal prerequisites proving a possibility of bringing of the persons under special state protection to international justice are analyzed.
Novelty/originality/value: Relevance of analysis of these issues is formed by importance of solution of the arising problems in the sphere of international legal fight against crime. This paper has scientific value and novelty as in it the author's generalizations having scientific and practical value are contained.
Keywords: subnational jurisdiction, International Criminal Court, sovereignty, officials.
Значение нормативного закрепления возможности привлечения к уголовной ответственности высших должностных лиц государства, впервые возникшей после первой мировой войны (положения Версальского мирного договора предусматривали такую возможность (ст. 228-230)), было осознано международным сообществом в процессе подготовки работы Нюрнбергского и Токийского трибуналов. Правовой основой их деятельности стало Соглашение между правительствами СССР, США, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным Правительством Французской Республики о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран, которое было заключено 8 августа 1945 года. Прилагаемый к данному соглашению Устав Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран (далее - Устав трибунала) содержал положения о его юрисдикции и общих принципах деятельности. Трибунал предоставил себе полномочия уголовного преследования в отношении лиц,
совершивших наиболее тяжкие преступления по международному праву - преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности (ст. 6 Устава трибунала). В качестве основных принципов деятельности закреплялись возможность заочного рассмотрения дел (ст. 12 Устава трибунала) и полномочия уголовного преследования лиц за принадлежность к той или иной группе, признанной трибуналом преступной, при этом преступный характер такой группы не мог быть оспорен (ст. 10 Устава трибунала) [1, 2].
Использование некоторых принципов, отличающихся от существующих стандартов правосудия, оправдывалось ситуацией экстренной необходимости послевоенного возмездия.
Нюрнбергский процесс был первым наднациональным уголовным учреждением, поэтому положения его устава во многом определили дальнейшее развитие этого направления международной деятельности. Созданные впоследствии ad hoc трибуналы по бывшей Югославии и Руанде в своих уставах также содержали положения,
предусматривающие отказ от иммунитета высокопоставленных должностных лиц. Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 года, был учрежден резолюцией 827 (1993) Совета Безопасности от 25 мая 1993 года; Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств, в период с 1 января по 31 декабря 1994 года, был учрежден в соответствии с резолюцией 955 (1994) Совета Безопасности от 8 ноября 1994 года.
В соответствии с концепцией наднациональной юрисдикции международного уголовного преследования, которая традиционно основывается на индивидуальной ответственности лиц, виновных в совершении наиболее тяжких преступлений по международному праву, в статье 7 Устава Международного трибунала по бывшей Югославии (далее - Устав МТЮ) определена личная уголовная ответственность за деяния, признанные трибуналом военными преступлениями. Эта концепция предполагает предварительное наделение неких наднациональных образований данными полномочиями путем определенного ограничения государственного суверенитета. Таким образом, государство, признавая юрисдикцию подобных учреждений, соглашается с тем, что любой гражданин может быть предан наднациональному суду в определенных обстоятельствах.
Развитие концепции международного уголовного преследования привело к признанию необходимости нормативного закрепления его основ. Впервые наднациональность уголовного преследования стала предметом договора в отношении Международного уголовного суда. Договорная основа организации Международного уголовного суда существенно отличает его от подобных учреждений, осуществляющих правосудие в отношении наиболее тяжких преступлений по международному праву. Вместе с тем отсутствие договорной основы не помешало МТЮ осудить руководителя государства - бывшего Президента Югославии Слободана Милошевича.
Международный трибунал по Руанде осудил бывшего премьер-министра страны Жана Кам-банду, но в отличие от дела Милошевича обви-
нительное заключение в отношении Камбанды было вынесено в 1997 г., когда он уже не пользовался персональным иммунитетом.
Пунктом 2 статьи 9 Устава МТЮ, который не является международным договором, закреплен приоритет не только в отношении договорных норм международного права, в частности, предусмотренных специальной Конвенцией о юрисдик-ционном иммунитете высших должностных лиц (Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов, от 14 декабря 1973 г.), но и приоритет по отношению к юрисдикции национальных судов.
Еще одним отличием Международного уголовного суда от уголовных трибуналов ХХ века является то, что его юрисдикция не распространяется на события, совершенные до принятия Римского Статута, устанавливающего, что «Суд обладает юрисдикцией только в отношении преступлений, совершенных после вступления в силу настоящего Статута» (ст. 11 Римского Статута). При этом Статутом предполагается «приоритет» в отношении иных международных договоров, регулирующих межгосударственные отношения в сфере наделения юрисдикционным иммунитетом определенных категорий лиц: «Иммунитеты или специальные процессуальные нормы, которые могут быть связаны с должностным положением лица, будь то согласно национальному или международному праву, не должны препятствовать осуществлению Судом его юрисдикции в отношении такого лица». Таким образом, предполагается, что Римский статут обладает большей юридической силой, чем иные международные договоры, вопреки тому, что Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, определяет юрисдикционный иммунитет высших должностных лиц государства (главы государства, главы правительства, министра иностранных дел) [2, 3].
Спорным видится положение Римского Статута, устанавливающее, что при принятии на себя обязательств государство не может делать оговорок, а отказ от пересмотра положений национальных Основных законов препятствует применению Статута. Некоторые государства при подписании Статута заявили о несоответствии их конституций данному документу. Например, действующей Конституцией Франции предусмотрен юрисдикционный иммунитет президента, членов правительства и парламента, а статьей 88 Конституции Бельгии он предусмотрен для короля.
ЕВРАЗИЙСКАЯ
> 3 (40) 2019 <
АДВОКАТУРА
Вступление в силу Римского Статута предполагает необходимость его ратификации, при этом определенное значение приобретает конституционное закрепление порядка соотношения национального и международного права и приоритет одних норм над другими. При ратификации Римского статута Основной закон был пересмотрен в Латвии, Нидерландах, Финляндии. Конституцией Украины закреплен иммунитет лишь за национальными судебными органами, таким образом, Украиной полностью признается юрисдикция Международного уголовного суда. В ходе пересмотра положений Основного закона ФРГ в 2000 году запрет выдачи граждан Германии заменен следующим положением: «Законом устанавливаются правила для выдачи лиц какому-либо члену Европейского союза или какому-либо международному суду, насколько это гарантируется принципами правового государства». Кроме того, Германия, ратифицировав Римский Статут 20 июня 2002 г., приняла Volkerstrafgesetzbuch -специальный уголовный кодекс международных преступлений.
Говоря о иммунитете высших должностных лиц государства по международному праву, следует напомнить, что различают иммунитет гайопе ре^опае (персональный) и иммунитет гайопе materiae (материальный). Вместе с тем положения Римского статута Международного уголовного суда (п. 1 ст. 27) устанавливают, что он «... применяется в равной мере ко всем лицам без какого бы то ни было различия на основе должностного положения. В частности, должностное положение как главы государства или правительства, члена правительства или парламента, избранного представителя или должностного лица правительства ни в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответственности согласно настоящему Статуту и не является само по себе основанием для смягчения приговора» [2]. Это предполагает полный отказ от юрисдикционного иммунитета, в том числе и высших должностных лиц. Таким образом, в Римском статуте, учредившем Международный уголовный суд для преследования преступлений против человечности, геноцида, военных преступлений и преступления агрессии, впервые был закреплен принцип о нераспространении на высших должностных лиц иммунитетов как по национальному, так и по международному
праву [3].
Закрепление в Римском статуте принципа иррелевантности иммунитетов гайопе materiae и гайопе ре^опае при осуществлении уголовного преследования предполагает, что Международ-
ный уголовный суд правомочен привлекать к уголовной ответственности высших должностных лиц государств - участников Римского статута. В данном контексте определенного внимания заслуживает утверждение, что «положения Статута, отрицающие иммунитет от уголовной юрисдикции у высших должностных лиц, противоречат... нормам международного права» [3].
В 2006 г. было принято решение о включении в программу работы комиссии по международному праву при ООН (далее - КМП) темы «Иммунитет должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции». При рассмотрении этого вопроса в 2007 г. (59-я сессия) специальным докладчиком был назначен представитель Российской Федерации Р.А. Колодкин. В 2008, 2010 и в 2011 гг. были подготовлены специальные доклады: Доклад ООН (2008 г., А/СК4/601), Второй доклад (2010 г., А/ СК4/631) и Третий доклад (2011 г., А/СК4/646). В помощь Комиссии был также предоставлен Меморандум Секретариата по данной теме (А/С№4/596). Исследование этой темы продолжилось. В 2012 г. докладчиком избрана Консепсьон Эскобар. Ею представлены Предварительный доклад (2012 г., Док. ООН А/СК4/654), Второй доклад (2013 г., А/ СК4/661), Третий доклад (2014 г., А/СК4/673), Четвертый доклад (2015 г., А/СК4/686). В докладах указывается очевидность того, что международные преступления могут совершаться лицами, обладающими соответствующими властными полномочиями, но практика национальных и международных судебных органов в данном вопросе различна. В связи с этим возникает проблема соотношения международно-правовой концепции неотвратимости наказания за преступления, совершенные должностными лицами, с нормами, предусматривающими возможность изъятия соответствующих лиц из-под уголовной юрисдикции, поэтому учредительные акты органов международной уголовной юстиции, другие международно-правовые документы предусматривают возможность привлечения к ответственности за совершение международных преступлений должностных лиц, в том числе глав государств. При этом их статус не может рассматриваться как основание иммунитета от уголовной юрисдикции.
Таким образом, индивидуальная ответственность лиц, виновных в совершении преступлений, в качестве концепции уголовного права предполагает предварительное наделение наднациональных образований полномочиями по привлечению к международной уголовной ответственности любых лиц, обвиняемых в совершении международных преступлений.
Пристатейный библиографический список
1. Арановский К.В., Князев С.Д. Соотношение конституционных принципов и международных стандартов в контексте российского уголовного правосудия // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. № 4 (113). С. 41-58.
2. Ведерникова О.Н. Римский статут Международного уголовного суда: критический анализ // Государство и право. 2009. № 5. С. 71-79.
3. Русинова В.Н. Международные иммунитеты высокопоставленных должностных лиц и уголовное преследование международных преступлений // Международное публичное и частное право. 2006. № 3. С. 38-45.
References (transliterated)
1. Aranovskij K.V., Knyazev S.D. Sootnoshenie kon-stitucionny'x principov i mezhdunarodny'x standartov v kontekste rossijskogo ugolovnogo pravosudiya // Srav-nitel'noe konstitucionnoe obozrenie. 2016. № 4 (113). S. 41-58.
2. Vedernikova O.N. Rimskij statut Mezhdunarodno-go ugolovnogo suda: kriticheskij analiz // Gosudarstvo i pravo. 2009. № 5. S. 71-79.
3. Rusinova V.N. Mezhdunarodny'e immunitety" vy'sokopostavlenny'x dolzhnostny'x licz i ugolovnoe pre-sledovanie mezhdunarodny'x prestuplenij // Mezhdun-arodnoe publichnoe i chastnoe pravo. 2006. № 3. S. 38-45.
RUSSIAN ASIAN LEGAL ASSOCIATION
РУССКО-АЗИАТСКАЯ АССОЦИАЦИЯ ЮРИСТОВ
Phone: 7 495 211-4188 E-mail: info@rala.legal
