CC BY
35
Международный симпозиум «Пограничье: исторический и культурно-антропологический аспекты»
15—16 ноября 2004 г. в Харьковском национальном университете им. В.Н. Каразина состоялся международный симпозиум «Пограничье: исторический и культурно-антропологический аспекты», посвященный проблемам границ, «контактных зон» и «ареалов взаимодействия» людей и идей, исторических, культурных, социальных и языковых связей и отношений.
Инициаторами и организаторами симпозиума, состоявшегося в канун празднования 200-летия Харьковского университета, выступили Восточный институт украиноведе-ния им. Ковальских (Харьков, Украина) и Европейский университет в Санкт-Петербурге (Россия). В работе симпозиума приняли участие исследователи из Украины, России, Польши и Белоруссии, работающие в сфере истории, социальной, философской и исторической антропологии, социолингвистики.
Открывая работу симпозиума, перед участниками научного форума с приветственной
речью выступили сопредседатели Оргкомитета симпозиума — директор Восточного института украиноведения им. Ковальских Владимир Кравченко и ректор ЕУ в СПб Николай Вах-тин, а также ректор ХНУ Виль Бакиров.
На первом заседании прозвучали доклады, посвященные роли границы в становлении этнического и национального самосознания, проблемам формировании на этой основе особенностей национальных характеров и национальных движений. Так, в докладе Павла Терешковича (ЕГУ, Минск, Белоруссия) были проанализированы социальные ресурсы национальных движений XIX — нач. ХХ вв. в пограничном регионе Белоруссии, Украины и Молдавии, особенности генерирования национальных идей в обозначенном регионе, темпы развития национальной консолидации и факторы, ее вызывающие.
Месту и роли цивилизационного фронтира в становлении национальной идентичности украинцев был посвящен доклад Михаила Чугуенко (ХНУ, Харьков, Украина). Исходя из известного тезиса Ф.Д. Тернера о решающей роли границы в формировании североамериканской нации и ее национальной идентичности, автором была предложена к обсуждению гипотеза о влиянии цивилизационного кордона на становление национальной идентичности украинцев, выделены и проанализированы как конструктивные, так и деструктивные воздействия обозначенного феномена. Так, например, к конструктивным воздействиям цивилизационного фронтира на становление национальной идентичности украинцев автор отнес формирование таких черт, как индивидуализм, свободолюбие, стихийный демократизм, а также мобильность и пластичность украинского национального характера. Деструктивные воздействия, по мнению докладчика, парадоксальным образом выступали продолжением воздействий положительных: в этой связи автор привел пример предложенного П. Кулишем и В. Ли-пинским феномена «духа степи» как политико-психологического комплекса, включающего в себя социальный эгалитаризм, анархизм, а также специфическую номадную стратегию выживания (например, массовые миграции в ответ на ухудшающиеся условия жизни), которые, в свою очередь, осложняли консолидацию народа на основе национальной идеи.
Этническим, конфессиальным и временным границам «между своим и чужим» посвятила свой доклад Валерия Колосова (ЕУ в СПб., Россия). Изучая особенности ритуальной и бытовой жизни села Старые Бросковцы Сторожинецкого района Черновицкой области со смешанным украинско-румынским населением, автор проанализировала содержание стереотипных представлений этих этносов друг о друге, их оценку и ситуа-
ции, в которых они становятся актуальными, отношение жителей села к обычаям соседних сел, к смене государственной принадлежности, к тому, что было «раньше» и что изменилось «сейчас».
Второе и третье заседания первого дня работы симпозиума были посвящены проблемам взаимоотношения языкового и национального самосознания, особенностям языкового выбора и языковой идентичности, феномену лингвистического пограничья. Иоанна Гэтка (Варшавский университет, Польша) основное внимание в своем докладе обратила на особенности языка, самоидентичность и национальную принадлежность жителей белорусско-русского пограничья (на примере Моги-левской области). Основу выступления составили материалы полевых исследований, проведенных в рамках Международной гуманитарной школы Средне-Восточной Европы (МГШ) в июне 2004 г., анализ которых позволил исследовательнице, в частности, прийти к выводам о том, что язык не является фактором, который определяет национальную принадлежность жителей данного региона, а языковую ситуацию исследуемого пограничья нельзя определить как билингвизм. Язык, на котором общаются жители, не связан ни с государством, ни с «паспортной» национальностью, и для характеристики языка жителей белорусско-русского пограничья, по мнению автора доклада, более уместным является понятие «локальности». При этом автор подчеркивает специфическое для данного региона понимание национальности как белорусско-русской, что обусловлено многовековой близостью культур, православным вероисповеданием (противопоставляемым католицизму поляков и «западников»), а также традициями единого государства.
Материалы полевых исследований на территории Могилевс-кой области республики Беларусь также легли в основу следующего доклада «Белорусско-российское пограничье. К вопросу о языковом самосознании», автор которого (Ольга Коновалова, ЕУ в СПб., Россия) предприняла попытку социолингвистического описания языковой ситуации на белорусско-российском пограничье с учетом как высказываний информантов, так и наблюдений исследователей, что дало возможность сделать предварительные выводы по поводу «воображаемой» и «действительной» языковой ситуации в изучаемом регионе. В частности, автором было высказано предположение о наличии на белорусско-российском пограничье двух основных языковых оппозиций: «смешанный» идиом с одной стороны и «чистый» белорусский язык с другой; а также «деревенский» («свой», «смешанный») язык и язык «городской», т.е. русский; при этом оппозиция «русский язык»—«белорусский язык» на
белорусско-российском пограничье не занимает, по мнению автора, доминирующего положения.
Пять образов языкового пограничья, пять моделей билингвизма, находящихся в зависимости от степени выявленности границ своего/чужого и особенностей языковой идентификации жителя «контактной зоны», были предложены Лидией Стародубцевой, автором доклада «Ирония билингвизма, или Жизнь на границах языков» (ХНУ, Харьков, Украина). Это, прежде всего, противостояние двух языков — своеобразная лингвистическая ксенофобия или жажда «лингвоцида»; разобщение — два языка «живут» в сознании жителя контактной зоны автономно, не смешиваясь и не пересекаясь; поглощение — границы между «своим» и «чужим» словно бы вбираются внутрь доминантного языка, который подчиняет себе второй язык в качестве дополнительного, второстепенного; пересечение — два языка перекрещиваются в лексиконе говорящего, обретают общую лингвистическую территорию; и, наконец, слияние — полное лингвистическое примирение и гармония.
В докладах, прозвучавших на третьем заседании симпозиума, сохранились тематические приоритеты предыдущего заседания. Мария Луцевич (Варшавский университет, Польша) в своем докладе охарактеризовала социолингвистическую ситуацию в белорусско-польском пограничье на примере деревни Соничи на Гродненщине, выделив ее следующие особенности: наличие идеолектальной дифференциации местного польского говора; характерный для подавляющего большинства жителей Сонич западно-белорусский (гродненско-барановический) говор юго-западного диалекта белорусского языка; диглоссия польскоязычных семей на фоне присущего всем остальным жителям деревни билингвизма; присутствие немногочисленных носителей местного польского языка, который становится смешанной системой под влиянием большого количества ин-терференций белорусского и — особенно — русского языка.
В докладе Николая Вахтина, Оксаны Жиронкиной и Екатерины Романовой (ЕУ в СПб., Россия) был проанализирован ряд противоречий между ментальным и практическим языковым выбором жителей Харьковского и Киевского регионов. Под «ментальным» языковым выбором авторы предлагают понимать декларируемое информантами предпочтение того или иного языка в ситуациях официального или неформального характера, «практический» языковой выбор, в свою очередь, выражается как в реальном речевом поведении информантов, так и в оценке ими своего речевого поведения в тех или иных ситуациях. Выявленные авторами противоречия, характеризующие современную языковую ситуацию на Украине, дали
основание прийти к выводу о «размытом» или «пограничном» характере идентичности, особо присущем молодым людям (до 25 лет).
Следующий доклад был посвящен эксперименту, который проводился среди учеников 10-х классов двух школ Харькова в октябре 2003 г. Эксперимент, проведенный автором доклада (Ольга Ермишкина, ЕУ в СПб., Россия), должен был выявить отношение испытуемых к трем языковым вариантам: русскому, украинскому языкам и к суржику. Проанализировав полученные в результате эксперимента данные, помимо прочего автор пришла к выводу о том, что оценки русского варианта текста были выше, чем оценки украинского; оценки украинского варианта текста были выше, чем оценки текста на суржике; при этом испытуемые практически без ошибок опознавали язык записи как русский, а суржик и украинский путали между собой.
Тематика первого заседания второго дня работы симпозиума объединила доклады, посвященные различным аспектам феномена «города на границе». Первый на этом заседании доклад Ивана Митина (НИИ культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачева, Москва, Россия) был посвящен проблеме мифогеографии как теоретической рамке исследования множественных контекстов места и инструменту презентации го-родов-на-границе. С одной стороны, было подчеркнуто в выступлении, мифогеография служит теоретической рамкой исследования множественных реальностей, позволяя понять, как могут сосуществовать противоречивые образы и ценностные установки в одном конкретном месте — в пограничье. С другой стороны, мифогеография позволяет, в зависимости от условий, сформировать необходимый контекст-реальность места, выступая, таким образом, инструментом презентации города-на-границе.
В фокусе внимания следующего докладчика оказались так называемые «разделенные города» Ивангород и Нарва, расположенные на российско-эстонской границе, и один аспект взаимоотношений между этими двумя городами — появление и функционирование новых исторических нарративов в ходе национального строительства (Ольга Бредникова, ЦНСИ, Санкт-Петербург, Россия). Согласно мнению автора, в Нарве и Ивангороде востребуются разные истории, их написание ставит разные цели, и они вписаны в разные проекты — «европейский проект Нарвы» и «национальный проект Ивангоро-да». При этом, как особо подчеркнула автор исследования, истории «разделенных городов» практически не вступают в диалог, не конкурируют и не солидизируются в интерпретации
совместных исторических событий, а сами города буквально «смотрят в разные стороны».
Цикличность функциональных трансформаций городов украинско-российского пограничья из «зоны контактов» в «анклавы цивилизации» и вновь в «зоны контактов» были рассмотрены в докладе Дмитрия Черного (ХНУ, Харьков, Украина). В качестве примера автор привел Харьков, который со времени своего основания и до конца XVIII в. оставался скорее украинским анклавом в пограничье между Гетманщиной, Россией и Крымским ханством. Начиная с конца XVIII и до середины XIX вв. Харьков и соседний ему по пограничью Екатеринос-лавль становятся «контактной зоной» между российским чиновничеством и местным населением, а со второй половины и до конца XIX в. — между украинским и русским населением высокоиндустриального города. В свою очередь, в начале ХХ в. эти губернские центры вновь становятся «анклавами», население которых в значительной степени противостоит окружающему крестьянскому миру, что особенно резко проявилось во время национально-демократической революции 1917—1929 гг.
Проблеме переселенческого пограничья посвятила свой доклад Екатерина Мельникова (ЕУ в СПб., Россия), в частности — стратегиям «представления себя» советских мигрантов на территории бывшей финской Карелии. Основной стратегией автор называет стратегию т.н. «толерантности». В целом характерная для всех современных жителей Карелии и Карельского перешейка, она определяет их стремление подчеркнуть свою принадлежность к широкой категории «переселенцев» вообще, лояльность ко всем приезжим и нежелание говорить об отличиях между ними. При этом стратегия «толерантности» соседствует в рассказах с представлением себя как части более узкой группы — носителей определенных признаков и общего названия.
Второе заседание открыло выступление Александра Лысенко (Институт истории Украины НАНУ, Киев, Украина) «Украинцы и поляки в местах совместного проживания в годы Второй мировой войны: проблемы сосуществования», в котором автор остановился на процессах изменения не столько географических контуров украинско-польского пограничья, сколько его содержания: принудительная депортация местного населения, т.н. «польско-украинский» трансфер способствовали возникновению, по мнению автора, новых локальных зон пограничья в местах компактного проживания переселенцев, с характерными для них замкнутостью вовнутрь и отчужденностью вовне.
В докладе Елены Титарь (ХНУ, Харьков, Украина) «Территория граничной зоны в украинском культурном ландшафте»
были проанализированы значения метафоры территории в функционировании национальных идентичностей, архаические и современные разновидности этой метафоры в культуре украинских регионов.
Основные тенденции изучения пограничного региона белорусского Полесья в польской историографии 20-30-х гг. ХХ в. были представлены в выступлении Ирины Олюниной (БГУ, Минск, Беларусь), в котором особое внимание было уделено позиции этносоциолога Юзефа Обрембского, проводившего длительную стационарную экспедицию на территории Западного Полесья в 1934—1937 гг.
Размышления о границе между прошлым и настоящим в темпоральных представлениях русского просвещенного общества конца XVIII — начала XIX вв. нашли свое отражение в докладе Татьяны Сабуровой (Омский государственный педагогический университет, Россия), которым было открыто заключительное заседание симпозиума. Автор исходит из предположения, что различные образы прошлого и соответственно различные образы настоящего сформировали в русском общественном сознании конца XVIII — начала XIX вв. сложную темпоральную карту, на которой границы между прошлым и настоящим только начинали проводиться. Здесь, по мнению автор доклада, особое значение приобретала граница между античным прошлым и российским настоящим, между прошлым древнерусским и настоящим, между XVIII и XIX веками, при этом для темпоральных представлений русского общества была особо характерна связь времен, а не их разделение, соединяющая, а не разъединяющая функция границы.
Новое постсоветское пограничье и детерминированные им ностальгия, сопротивление переменам и адаптация были проанализированы в выступлении Татьяны Журженко (ХНУ, Харьков, Украина), основанном на материалах фокус-групповых интервью в трех селах Харьковской области, находящихся в так называемой «контролируемой приграничной зоне». Автор рассматривает пограничье как особую территорию, на которой особенности организации социальной жизни и ее воспроизводства связаны с фактом близости государственной границы, которая, в данном случае, стала таковой лишь в 1991 г., и пытается ответить на ряд вопросов, в том числе о том, какова роль границы в повседневной жизни сельских жителей, как воспринимают они свою новую ситуацию, что в целом означает для них этот новый социальный опыт — оказаться в течение нескольких лет жителем пограничья, не поменяв при этом места жительства.
Михаил Красиков (ХПИ, Харьков, Украина) в докладе «„Хах-лы" и „москали" в зеркале слобожанских народных сказок: попытка самоидентификации» остановился на присущих украинским слобожанским сказкам, записанным во второй половине XIX в., характеристиках «москалей» и неразрывно с ними связанных самохарактеристиках авторов этих сказок — «хахлов». По мнению докладчика, «москали», наряду с немцами, татарами, в какой-то степени, цыганами, оказались очень полезными и совершенно необходимыми персонажами сказок, присматриваясь к которым украинский крестьянин (по контрасту) мог осознавать собственную идентичность и, выявляя дифференцирующие признаки, создавать свою собственную систему базовых ценностей и жизненных приоритетов.
В докладе «Национально-культурная идентичность жителя „контактной зоны" (по материалам анкетирования студентов-первокурсников Харькова)» Гелинада Гринченко и Алексей Мусиездов (ХНУ, Харьков, Украина) представили предварительные результаты исследования, проведенного в рамках научно-исследовательской тематики, посвященной национально-культурной идентичности населения Слободской Украины и реализуемой на кафедре украиноведения философского факультета Харьковского национального университета. Главный вопрос, который ставили перед собой участники исследования, состоял в рассмотрении влияния границы на проживающих в ареале ее влияния людей, прежде всего — особенностей национально-культурной идентичности жителей пограничного региона в свете воздействия на нее фактора границы. Предварительные выводы, предложенные авторами доклада, состояли, среди прочего, в обосновании отсутствия у жителей пограничья негативной идентичности, в подтверждении гипотезы о преимущественно бикультурной ориентации жителей пограничья, а также предположения о том, что для населения данного региона язык не играет исключительной роли в процессе этнонациональной идентификации и не является средством этнодифференциации.
Материалы симпозиума будут опубликованы в специальном тематическом номере историко-культурологического сборника «Схщ-Захщ» (Харьков, Украина).
Гелинада Гринченко
