CC BY
17
КЛИНИЦИСТ № 32006 -
МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «СОВРЕМЕННЫЕ АСПЕКТЫ МЕТАБОЛИЧЕСКОГО СИНДРОМА - ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ» (Москва, 20 сентября 2006 г.)
Журнал «Клиницист» публикует тезисы Международной научно-практической конференции «Современные аспекты метаболического синдрома — взгляд в будущее», проведенной 20 сентября 2006 г. В конференции приняли участие ведущие российские и зарубежные специалисты. Организаторы конференции ставили своей целью обсуждение и объединение самых новых и современных клинических, эпидемиологических и экспериментальных данных, посвященных метаболическому синдрому как состоянию высокого риска развития атеросклероза.
Представленные тезисы отражают различные аспекты метаболического синдрома — вклад новых факторов риска, роль артериальной гипертензии, нарушений углеводного обмена, липопротеидов высокой плотности. Представлены данные о состоянии крупных артерий, структуре и функции миокарда. Много внимания уделено вопросам терапии метаболического синдрома. Нашли отражение новые перспективные направления изучения метаболического синдрома — генетические аспекты, оценка функции эндотелия, вегетативной нервной системы.
Авторы выражают надежду, что представленные тезисы будут интересны и полезны широкому кругу читателей — врачам-клиницистам, научным работникам, исследовательским группам, аспирантам и студентам, которые занимаются метаболическим синдромом.
ТЕЗИСЫ КОНФЕРЕНЦИИ (Часть 1)
*
I. НОВЫЕ МАРКЕРЫ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОГО РИСКА ПРИ МЕТАБОЛИЧЕСКОМ СИНДРОМЕ Взаимосвязь гипергомоцистеинемии и компонентов метаболического синдрома
Г.Е. Ройтберг, П.А. Лямин, Т.И. Ушакова ГОУ ВПО РГМУ Росздрава, Москва Актуальность. В настоящее время факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний и сахарного диабета 2-го типа объединены одним понятием — «метаболический синдром». Большинство исследователей считают, что в основе метаболического синдрома лежит инсулинорезистентность. Повышение уровня гомоцистеина в плазме является малоизученным независимым фактором риска развития атеросклероза и, как следствие, сердечно-сосудистых заболеваний. В то же время данные о взаимосвязи метаболического синдрома, инсулиноре-зистентности и гипергомоцистеинемии противоречивы.
Цель исследования. Оценить распространенность повышенного уровня гомоцистеина при различных компонентах метаболического синдрома. Методы. Обследовано 75 клинически здоровых
*Тезисы редактировались, но не рецензировались.
человек (43 мужчины и 32 женщины), которые обратились в клинику «Медицина» для прохождения профилактического обследования, включающего определение иммунореактивного инсулина, уровня глюкозы натощак и через 2 ч после пероральной нагрузки 75 г глюкозы, липидный профиль (общий холестерин, холестерин липопротеидов высокой плотности — ХС ЛПВП, триглицериды — ТГ, апо-липопротеиды АХ, аполипопротеиды В), мочевой кислоты. Все пациенты имели нормальный уровень артериального давления и индекс массы тела менее 27 кг/м2.
Результаты. Изучали 2 группы пациентов с нормальным и повышенным уровнем гомоцистеина плазмы. Пороговым значением этого показателя считали верхнюю третиль распределения — 12,0 мкмоль/л. В обеих группах уровни иммунореактив-ного инсулина и глюкозы крови натощак и после нагрузки находились в пределах нормы и значимо не различались между группами. Статистически достоверные различия были получены по уровню ТГ натощак (1,98+0,28 ммоль/л против 1,37+0,14 ммоль/л; ^=0,011), аполипопротеида АХ (1,9+0,15 ммоль/л против 1,54+0,005 ммоль/л; ^=0,012), аполипопротеида В (1,63+0,17 ммоль/л против
1,14±0,005 ммоль/л; p=0,002), уровню мочевой кислоты в плазме (355±36 ммоль/л против 292±9 ммоль/л; p=0,034). Косвенный показатель инсули-норезистентности — соотношение ТГ/ХС ЛПВП был также статистически достоверно выше в группе с гипергомоцистеинемией (1,77 ±0,3 5 против 1,04±0,09; p=0,016).
Выводы. Повышение общего уровня гомоци-стеина плазмы связано с косвенными признаками инсулинорезистентности. При гипергомоцистеи-немии нарушения липидного обмена более выражены, чем при нормальном уровне гомоцистеина плазмы.
Полиморфизм гена TNF-a как генетический фактор риска развития метаболического синдрома
Г.Е. Ройтберг, Н.В. Кондратова, О.Е. Серебрякова
ГОУ ВПО Российский государственный медицинский университет Росздрава, Москва
Актуальность. Фактор некроза опухолей альфа (ФНО-a) является одним из генов-кандидатов развития основных компонентов метаболического синдрома — инсулинорезистентности и дислипи-демии.
Цель исследования. Изучить связь полиморфизма гена ФНО-а (-308 G/A) с развитием метаболического синдрома (МС).
Методы. Проведено двухлетнее проспективное исследование, в которое вошел 91 пациент без СД 2-го типа и тяжелых соматических заболеваний (43 женщины и 48 мужчин) в возрасте 25—55 лет. Проводили генотипирование методом ПЦР, измеряли антропометрические показатели, концентрацию глюкозы, инсулина и показатели липидного профиля в сыворотке крови натощак и при проведении ПГТТ в 2003 и 2005 гг. Диагноз МС устанавливали по критериям ВОЗ.
Результаты. Частота А- и G-аллелей составила 0,885 и 0,115 соответственно. При проспективном двухлетнем исследовании показано, что МС достоверно чаще встречался у пациентов с А-аллелем 2003 и 2005 гг. Уровень ХС ЛПВП и инсулина натощак достоверно не различался у пациентов с А- и G-ал-лелями в 2003 г., однако 2 года спустя уровень ХС ЛПВП был достоверно ниже у пациентов с А-алле-лем — 1,38 и 1,11 ммоль/л соответственно (p=0,01). Пациенты с А-аллелем достоверно чаще имели ги-перинсулинемию натощак в 2005 г. (уровень инсулина более 10 мЕД/л), чем пациенты с G-аллелем (62,5 и 47,6% соответственно; p=0,03).
Выводы. У пациентов с A-аллелем гена ФНО-а чаще развивается дислипидемия и гиперинсулине-мия натощак, чем у пациентов с G-аллелем. Метод генотипирования может быть использован в клинической практике для выделения пациентов группы высокого риска развития МС.
Уровень фибриногена у пациентов с инсулинорезистентностью и дислипидемией
Г.Е. Ройтберг, Н.В. Кондратова, И.Е. Попова ГОУ ВПО Российский государственный медицинский университет Росздрава, Москва
Актуальность. Инсулинорезистентность с кластером факторов риска, объединяемых в понятие «метаболический синдром» (МС), способствует развитию атеросклероза. В литературе также показано, что при МС имеют место нарушения гемостаза, однако точные механизмы развития таких нарушений до конца не изучены.
Цель исследования. Изучить связь между гиперкоагуляцией и основными компонентами МС — ин-сулинорезистентностью и дислипидемией.
Методы. Обследовано 94 пациента без клинически значимых соматических заболеваний и СД 2-го типа, 46 женщин и 48 мужчин в возрасте 40—60 лет. Был проанализирован уровень фибриногена, инсулина натощак, общего холестерина, триглицеридов и ХС ЛПВП. Уровень фибриногена более 5,4 г/л расценивали как признак гиперкоагуляции.
Результаты и обсуждение. Пациенты с гиперкоагуляцией имели более высокий уровень инсулина натощак, чем пациенты с нормальными показателями фибриногена (8,3±0,38 и 3,28±0,43 мкЕД/мл соответственно; р=0,02), более высокий уровень общего холестерина (6,6±0,53 и 5,5±0,14 ммоль/л соответственно; р=0,04) и более низкий уровень ХС ЛПВП (1,14±0,08 и 1,35±0,04 ммоль/л соответственно; р=0,02).
Выводы. Согласно представленным данным, повышенный уровень фибриногена тесно связан с наличием гиперинсулинемии натощак и дислипиде-мией у пациентов без СД 2-го типа. Наличие гиперкоагуляции и нарушения системы фибринолиза, возможно, способствуют развитию атеротромбоза у пациентов с гиперинсулинемией. II. АРТЕРИАЛЬНАЯ ГИПЕРТЕНЗИЯ И МЕТАБОЛИЧЕСКИЙ СИНДРОМ Какие сочетания артериальной гипертонии с отдельными факторами риска сердечно-сосудистых заболеваний сопряжены с проявлениями инсулинорезистентности? Н.В. Перова, Н.В. Щельцина, В.А. Метельская, М.Н. Мамедов, А.М. Олферьев, О.Е. Мелькина, Р.Г. Оганов
ФГУ Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины Росздрава, Москва
Актуальность. Существующие классификации метаболического синдрома (МС) включают различные показатели инсулинорезистентности, абдоминального ожирения (АО), дислипопротеидемии. При выборе тактики коррекции отдельных факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), в частности артериальной гипертонии (АГ), встает
вопрос о ее связи с МС. Наиболее доступной для практического здравоохранения является классификация МС, предложенная Национальной образовательной программой по высокому холестерину США (2001), включенная Европейскими обществами в Рекомендации по профилактике ССЗ (2003), а также ВНОК в Рекомендации 2004—2005 гг. Согласно этим международным рекомендациям (МР), обязательным для диагностики МС, является наличие, как минимум, любых 3 из 5 критериев МС.
Цель исследования. Выяснить, сопряжены ли с какими-либо показателями инсулинорезистентно-сти случаи, когда АГ сочетается не с двумя, а только с одним критерием МС по МР; АГ сочетается с одним или двумя метаболическими факторами риска ССЗ, не вошедшими в критерии МС по МР.
Методы. В исследование включено 115 мужчин в возрасте 34—67 лет, наблюдавшихся в отделе метаболических нарушений по поводу АГ. В работе использованы биохимические методы определения в сыворотке крови спектра липидов, аполипопроте-инов А1 и В, ЛП(а), глюкозы натощак и в тесте на толерантность к глюкозе; параллельно определяли уровень иммунореактивного инсулина и рассчитывали индекс инсулинорезистентности Caro.
Результаты. Сравнительный анализ результатов проводили в 4 группах: 1-я — сочетание АГ с двумя и более компонентами МС по критериям МР («полный» МС, n=42), 2-я — АГ с одним компонентом МС (n=29), 3-я — АГ с ХС>5,0 ммоль/л и/или ИМТ>25 кг/м2 (n=34), 4-я — АГ изолированная (n=10). Было показано, что наличие даже 2 из 5 критериев МС по МР, включая АГ и один любой компонент МС, сопряжено с такими же, как при «полном» МС, отклонениями средних величин показателей инсулинорезистентности (уровень инсулина натощак и после нагрузки глюкозой, индекс инсулино-резистентности Caro наряду с повышенными значениями окружности талии, ТГ, ХС ЛПНП, апоВ и отношения апоВ/А1, но не ЛП(а)), как в группе с изолированной АГ. Сочетание АГ с факторами риска ССЗ, не являющимися критериями МС по МР, а именно с гиперхолестеринемией и/или избыточной массой тела без проявлений АО, не сопряжено с инсулинорезистентностью, хотя суммарный риск ССЗ высок.
Выводы. Сочетание АГ хотя бы с одним из критериев МС по МР ассоциировано с инсулинорези-стентностью, поэтому в комплекс профилактических вмешательств целесообразно включать воздействия, корригирующие углеводный обмен. Сочетание АГ с гиперхолестеринемией и/или избыточной массой тела без проявлений АО не сопряжено с ин-сулинорезистентностью, поэтому требуется комплексная коррекция этих факторов риска ССЗ, но не углеводного обмена.
Характер метаболических нарушений при стабильной артериальной гипертензии
И.Г. Морено, О.В. Ремизов, Е.В. Неудахин, И.В. Леонтьева, В.А. Петеркова, А.Е. Суздальцев, И.С. Дударева, А.А. Мизерницкая, Г.И. Елагина
ГОУ ВПО РГМУ Росздрава; Московский НИИ педиатрии Росздрава; НЭЦ РАМН; ДГКБ № 9 им. Г.Н. Сперанского, Москва
Цель исследования. Дать характеристику метаболических нарушений при стабильной артериальной гипертензии в подростковом возрасте.
Методы. У 50 подростков в возрасте 12—16 лет с диэнцефальным ожирением (ИМТ>97%) и со стабильной стадией первичной артериальной гипер-тензии — ПАГ (1-я группа), у 25 подростков с диэн-цефальным ожирением, но без ПАГ (2-я группа), у 10 практически здоровых подростков (3-я группа) при проведении внутривенного глюкозотолерантно-го теста (ВГТТ) определяли в крови концентрацию С-реактивного белка (СРБ), иммунореактивного инсулина (ИРИ) на 0-й минуте, оценивали Х и ХХ фазы секреции инсулина, индекс инсулинорезистент-ности (ИИР по модели НОМА), коэффициент утилизации глюкозы (КУГ).
Результаты. Гиперинсулинемия (КУГ<1,2) отмечалась у 90% подростков 1-й группы и у 96% — 2-й. В 3-й группе она не определялась. При оценке результатов ВГТТ мы установили, что более высокие параметры средних значений СРБ, ИРИ на 0-й минуте достоверно чаще встречались в 1-й и 2-й группах, чем у практически здоровых подростков ^<0,001; p<0,001). У пациентов с диэнцефальным ожирением и стабильной стадией ПАГ показатели СРБ и ИРИ были выше, чем в группе с диэнцефаль-ным ожирением без ПАГ ^<0,001) и у практически здоровых подростков ^<0,001). Отсутствие инсулинорезистентности (ИИР=1—2) наблюдалось только у практически здоровых подростков. Пограничная инсулинорезистетность (ИИР=2—4) обнаружена в группе с диэнцефальным ожирением без ПАГ. Умеренная (ИИР=4—6) и выраженная инсулиноре-зистентность (ИИР>6) достоверно чаще встречались в группе с диэнцефальным ожирением и стабильной стадией ПАГ, чем в группе с диэнцефаль-ным ожирением без ПАГ ^<0,005—0,001). У подростков 1-й группы Х фаза секреции инсулина превышала 97-й процентиль в 90% случаев, а у подростков 2-й группы — в 48%. Значения ХХ фазы секреции инсулина выше 97-го процентиля зафиксированы у 70% подростков 1-й группы и у 28% — 2-й. У всех подростков 3-й группы показатели Х и ХХ фаз секреции инсулина были в норме.
Выводы. Исследование продемонстрировало, что диэнцефальное ожирение в подростковом возрасте ассоциировано с гиперинсулинемией, инсули-норезистентностью и нарушениями фаз секреции
инсулина. Такая ассоциация более выражена в случаях сочетания диэнцефального ожирения с ПАГ и свидетельствует о формировании уже в детском возрасте метаболического синдрома, усиливающего степень тяжести артериальной гипертензии. Учитывая полученные результаты, целесообразно включать в схему комплексного лечения таких больных средства, устраняющие гиперинсулинемию и инсу-линорезистентность.
Метаболические нарушения у детей и подростков из семей с эссенциальной артериальной гипертензией Н.В. Дубовик, Л.М. Беляева Белорусская медицинская академия последипломного образования, Минск
Цель исследования. Оценить метаболические нарушения у детей и подростков из семей с эссенциальной артериальной гипертензией (ЭАГ).
Методы. У всех детей и подростков из семей с ЭАГ определяли уровни иммунореактивного инсулина (ИРИ) и кортизола в плазме крови методом радиоиммунологического анализа с применением сертифицированных наборов реагентов производства хозрасчетного опытного предприятия Института биоорганической химии Национальной академии наук Беларуси; мочевой кислоты в сыворотке крови — энзиматическим методом с использованием наборов реактивов фирмы «Cormay» (Польша); общего холестерина в сыворотке крови — методом Илька. Статистическая обработка данных проведена с помощью пакета прикладных программ STATISTI-CA 6,0 (StatSoft Inc, США).
Результаты. На базе 4-й детской городской клинической больницы Минска обследовано 105 детей и подростков: 48 девочек и 57 мальчиков (средний возраст 13,6±1,2 года) из семей с наследственной отя-гощенностью по ЭАГ, из них 43 пациента с ЭАГ, и 62 — с нейроциркуляторной дистонией по гипертоническому типу (НЦД). У всех детей исключены варианты симптоматических артериальных гипертензий. Контрольную группу составили 40 здоровых детей: 20 девочек и 20 мальчиков без наследственной отяго-щенности по артериальной гипертензии. У 51,6% обследованных детей и подростков с ЭАГ и у 20,0% пациентов с НЦД диагностирована избыточная масса тела (р=0,0013). Выявлено достоверное повышение уровня ИРИ в сыворотке крови детей и подростков с ЭАГ (Ме=96,2) и с НЦД (Me=93) по сравнению со здоровыми детьми (Me=64,4; p=0,0001). Установлено достоверное повышение уровня кортизола в плазме крови пациентов с ЭАГ (Me=434) по сравнению со здоровыми детьми (Me=323,5;^=0,0113). Содержание общего холестерина в сыворотке крови, превышающее 6,5 ммоль/л, выявлено у 7% пациентов с ЭАГ и у 4,8% детей с НЦД (p=0,687). Выявлено достоверное повышение уровня мочевой кислоты в сыворотке крови пациентов с ЭАГ (Me=297) по сравнению со
здоровыми детьми (Ме=178,5; ^=0,0001) и пациентами с НЦД (Ме=206,5;^=0,0001). Уровень мочевой кислоты в сыворотке крови пациентов с НЦД (Ме=206,5) также достоверно отличался от аналогичного показателя у детей и подростков контрольной группы (Ме=178,5; p=0,02).
Выводы. Практически у половины детей и подростков из семей с наследственной отягощенностью по ЭАГ выявлены метаболические нарушения, характеризующиеся повышенным уровнем артериального давления, избыточной массой тела, а также повышенными уровнями в крови ИРИ, мочевой кислоты и кортизола. Выявленные метаболические нарушения могут расцениваться как предикторы раннего развития ЭАГ и метаболического синдрома у детей из семей с наследственной отягощенностью. Дерматоглифика как метод селективного скрининга клинико-метаболических нарушений при первичной артериальной гипертензии у детей и подростков Е.Н. Гурьева, А.В. Ковалева, Д.В. Корнеев, Е.В. Неудахин, В.Г. Солониченко, И.Г. Морено, А.Е. Суздальцев, И.С. Дударева, Г.И. Елагина, А.А. Мизерницкая
ГОУ ВПО РГМУ Росздрава; ДГКБ № 9 им. Г.Н. Сперанского, Москва
Цель исследования. Изучение дерматоглифики как метода селективного скрининга тяжести течения первичной артериальной гипертензии (ПАГ).
Методы. Обследовано 90 мальчиков в возрасте от 10 до 17 лет с ПАГ. Контрольная группа состояла из 48 здоровых детей. Всем детям проводили суточное мониторирование артериального давления (СМАД), выполняли эхокардиографию (ЭхоКГ), исследовали гормональный профиль (глюкозотоле-рантный тест с инсулином и С-реактивным белком, липидограмма крови), рассчитывали индекс массы тела (ИМТ), изучали пальцевой узор по методу Кам-миса и Мидло (условные обозначения узоров пальцев: А — дуга, W — завиток, и — ульнарная петля, Я — радиальная петля).
Результаты. По сходству дерматоглифики было сформировано 5 групп детей. Проводилась сравнительная характеристика обследуемых внутри каждой группы. В 1-й группе (4 ребенка с формулой пальцевого узора WW-WW-WW-WW-WU) у всех детей отягощена наследственность по гипертонической болезни (ГБ) и ишемической болезни сердца (ИБС). По данным СМАД у 3 детей диагностирована лабильная форма ПАГ. У 2 из них отмечались признаки ремоделирования миокарда, сочетавшиеся с нарушением толерантности к глюкозе (НТГ), дислипидеми-ей и ожирением 1—11 степени. Во 2-й группе (3 ребенка с формулой пальцевого узора WW-WW-WW-WW-UU) у всех детей была диагностирована стабильная форма ПАГ с признаками ремоделирования миокарда левого желудочка, с отягощенной наслед-
ственностью по ГБ и ИБС. Данные изменения сочетались с метаболическими нарушениями (гиперин-сулинемией и дислипидемией). У двух детей выявлены НТГ и ожирение I—II степени, у одного ребенка было ожирение IV степени. В 3-й группе (2 ребенка с формулой пальцевого узора WU -WW-WW-WW-WW) у всех детей отмечалась избыточная масса тела. У одного ребенка — лабильная форма ПАГ, у другого — стабильная форма ПАГ в сочетании с дислипи-демией. В 4-й группе (2 ребенка с формулой пальцевого узора WW-WW-UU-UU-UU) у одного ребенка наследственность отягощена по ГБ и ИБС, а по результатам ЭхоКГ выявлено увеличение левых отделов сердца. По данным СМАД у обоих подростков отмечалась стабильная форма ПАГ, сочетающаяся с НТГ, дислипидемией и ожирением IV степени. В 5-й группе (2 ребенка с формулой пальцевого узора UU-WW-UU-WU-UU) у одного ребенка наследственность отягощена по ГБ в сочетании с НТГ и повышением триглицеридов крови. У обоих детей отмечалась лабильная форма ПАГ с признаками расширения левых отделов сердца.
Выводы. Определенная дерматоглифическая картина, сочетаясь с метаболическими нарушениями, позволяет предположить возможное течение, прогноз и степень поражения органов-мишеней у детей с ПАГ и может быть использована в качестве селективного скрининг-метода при артериальной гипертензии.
III. НАРУШЕНИЯ УГЛЕВОДНОГО ОБМЕНА Состояние углеводного обмена у женщин, находящихся в пре- и постменопаузе при наличии и отсутствии ИБС Г.Б. Сеидова, В.И. Дорофеев ГОУ ДПО СПБ МАПО
Цель исследования. Определить степень влияния нарушений углеводного обмена на возникновение и развитие ишемической болезни сердца (ИБС) у женщин, находящихся в пре- и постменопаузе.
Методы. Исследование по разработанной нами схеме было проведено у 281 женщины: 198 пациенток с ИБС (основная группа) и 83 женщин без ИБС аналогичного возраста (контрольная группа). Средний возраст пациенток основной группы составил 51,5+5,4 года, контрольной — 49,8+5,03 года. Наряду с клиническими, биохимическими исследованиями плазмы крови и функциональными методами исследовали состояние углеводного обмена: определяли содержание глюкозы и базального инсулина в плазме крови натощак и оценивали их динамику при оральном глюкозотолерантном тесте (ОГТТ).
Результаты. Нормогликемия выявлена у 83 (42%) женщин основной группы и у 61 (73%) контрольной, нарушенная толерантность к глюкозе (НТГ) — у 48 (25%) и 22 (27%) соответственно; сахарным диабетом 2-го типа страдали 67 (34%) женщин основной группы. Таким образом, только 42% женщин, страдающих
ИБС, не имели нарушений углеводного обмена; у 73% пациенток контрольной группы углеводный обмен не был нарушен. При проведении исследования была поставлена задача выявить взаимосвязь уровня базального инсулина и глюкозы плазмы крови у здоровых и больных ИБС в пре- и постменопаузе с нормальными показателями углеводного обмена, у женщин, имеющих нарушения регуляции углеводного обмена. У больных с нормогликемией в основной группе эти соотношения составили: в премено-паузе уровень глюкозы плазмы 4,9 ммоль/л, уровень инсулина плазмы 14,5 мкМЕ/мл, в постменопаузе — 5,3 ммоль/л и 16,1 мкМЕ/мл соответственно; в контрольной группе: в пременопаузе уровень глюкозы 4,7 ммоль/л, уровень инсулина 13,9 мкМЕ/мл, в постменопаузе — 5,1 ммоль/л и 15,5 мкМЕ/мл соответственно. Таким образом, у части больных ИБС и женщин без ИБС показатели глюкозы и инсулина в пределах нормы, но имеет место тенденция к небольшому увеличению показателей в группе женщин старшего возраста. При проведении ОГТТ эти соотношения у женщин, имеющих нарушения регуляции углеводного обмена в виде нарушенной толерантности к глюкозе, составили в основной группе: в премено-паузе уровень глюкозы плазмы 8,4 ммоль/л, уровень инсулина плазмы 36,6 мкМЕ/мл, в постменопаузе — 8,7 ммоль/л и 31,3 мкМЕ/мл соответственно; в контрольной группе: в пременопаузе уровень глюкозы плазмы 8,2 ммоль/л, уровень инсулина плазмы 38,6 мкМЕ/мл, в постменопаузе — 8,9 ммоль/л и 34,3 мкМЕ/мл соответственно. У больных сахарным диабетом 2-го типа основной группы в пременопаузе соотношение уровня глюкозы к уровню базального инсулина плазмы натощак составило: глюкоза 8,7 ммоль/л и инсулин 9,5 мкМЕ/мл, в постменопаузе — 7,7 ммоль/л и 6,5 мкМЕ/мл соответственно.
Выводы. У пациенток как основной, так и контрольной группы в ответ на нагрузку глюкозой имеется тенденция к увеличению содержания в плазме крови глюкозы и инсулина, несколько меньше в постменопаузе. Выявленная тенденция к повышению содержания глюкозы в плазме крови свидетельствует о наличии НТГ и вероятности последующего развития сахарного диабета 2-го типа. Выявленная постнагрузочная гиперинсулинемия свидетельствует о наличии инсулинорезистентности у этих женщин, которая представляет собой независимый изолированный фактор риска развития и прогрессирования сердечно-сосудистых заболеваний у женщин.
Распространенность различных нарушений углеводного обмена у мужчин и женщин без сахарного диабета Г.Е. Ройтберг, О.Ю. Дмитриева, Т.И. Ушакова ГОУВПО РГМУ Росздрава, Москва Актуальность. Проведение скрининга для выявления сахарного диабета 2-го типа является актуальной задачей ввиду нарастающей распространенно-
сти заболевания и его тяжелых осложнений, не только влияющих на качество жизни пациентов, но и представляющих непосредственную угрозу жизни. Необходимость разработки адекватных стратегий скрининга подтверждается эффективностью программ профилактики диабета среди лиц с нарушенной толерантностью к глюкозе (НТГ). НТГ является одной из стадий развития нарушения углеводного обмена, а наличие гипергликемии натощак — диагностическим критерием.
Цель исследования. Изучить распространенность гипергликемии натощак и НТГ у пациентов, не страдающих ожирением или сахарным диабетом, в зависимости от пола для оптимизации скрининго-вых программ.
Методы. Обследовано 80 мужчин в возрасте 39,5±1,9 года и 58 женщин в возрасте 43,3+2,1 года без клинических проявлений хронических заболеваний, обратившихся в клинику «Медицина» для прохождения профилактического обследования. Определяли уровни глюкозы натощак. Для оценки пост-прандиальных уровней глюкозы проводили перо-ральный глюкозотолерантный тест (ПГТТ) с нагрузкой 75 г глюкозы. Сравнивали уровни глюкозы натощак и частоту НТГ в двух группах.
Результаты. Частота нормальной толерантности к глюкозе в среднем составила около 60% (55,0% среди мужчин и 65,5% среди женщин), средние уровни глюкозы натощак — 5,85+0,11 и 5,46+0,10 ммоль/л у мужчин и женщин соответственно. Гипергликемия натощак была выявлена у 27,5% мужчин и 10,3% женщин (р=0,025). В то же время НТГ была обнаружена у 17,5% (я=14) и 24,1% (£>0,05) у мужчин и женщин соответственно. Через 120 мин после нагрузки глюкозой средние уровни глюкозы крови составили 6,13+0,40 и 6,28+0,48 ммоль/л соответственно.
Выводы. Гипергликемия натощак достоверно чаще наблюдалась у мужчин. НТГ на фоне ПГТТ чаще выявляли у женщин. Эти результаты могут использоваться при разработке программ скрининга как в терапевтической, так и в кардиологической практике. Но стратегии такого скрининга должны быть различны для мужчин и женщин, поскольку на этапе нарушения гликемического статуса, возможно, необходим разный подход к разработке профилактических мероприятий.
IV. МЕТОДЫ ОЦЕНКИ ИНСУЛИНОРЕЗИСТЕНТНОСТИ Оценка площади под инсулиновой кривой в группе пациентов с избыточной массой тела и инсулинорезистентностью Г.Е. Ройтберг, Ж.В. Дорош, Т.И. Ушакова ГОУ ВПО РГМУ Росздрава, Москва; ОАО «Медицина», Москва
Цель исследования. Изучить динамику выработки инсулина и площадь под инсулиновой кри-
вой в ответ на проведение нагрузки 75 г глюкозы в группах пациентов с инсулинорезистентностью и без нее.
Методы. Исследование проводилось в клинике ОАО «Медицина», Москва. Обследовано 47 мужчин с избыточной массой тела, без сахарного диабета и тяжелой соматической патологии, обратившихся к врачу для прохождения диспансеризации. Пациентов анкетировали с целью сбора анамнеза и оценки образа жизни, измеряли антропометрические показатели и артериальное давление. В сыворотке крови натощак определяли уровни глюкозы (ммоль/л), иммунореактивного инсулина (ИРИ, мкМЕ/мл), холестерина липопротеидов высокой плотности (ХС ЛПВП, ммоль/л), триглицеридов (ТГ, ммоль/л). Наличие инсулинорезистентности оценивали по соотношению ТГ к ЛПВП при пограничном значении — 1,32 (Sun H. Kim). Проводился пероральный глюкозотолерантный тест (ПГТТ) с определением уровня глюкозы и ИРИ на 30, 60, 90 и 120-й минутах и подсчетом площади под инсулиновой кривой.
Результаты. По соотношению ТГ/ЛПВП пациенты были разделены на 2 подгруппы — с инсулино-резистентностью (основная, n=23) и без нее (контрольная, n=24). Группы сопоставимы по возрасту, индексу массы тела, уровням глюкозы натощак и после проведения ПГТТ. При изучении уровня ИРИ и площади под инсулиновой кривой достоверные различия выявлены только для ИРИ натощак (9,46+0,89 против 15,93+2,71, р=0,032). В основной и контрольной группах значение площади под инсу-линовой кривой превышало критерии, характерные для компенсированной гиперинсулинемии, и составило 211,2+21,6 и 202,2+36,1 соответственно.
Выводы. Для пациентов с избыточной массой тела площадь под инсулиновой кривой достоверно превышала характерную для стадии компенсированной гиперинсулинемии как в группе пациентов с инсулинорезистентностью, так и без нее. V. РОЛЬ ЛИПОПРОТЕИДОВ ВЫСОКОЙ ПЛОТНОСТИ Параметры липопротеидов высокой плотности у больных артериальной гипертонией и в сочетании с другими компонентами метаболического синдрома И.Н. Озерова, М.Н. Мамедов, Н.В. Перова ФГУГосударственный научно-исследовательский центр профилактической медицины Росздрава, Москва
Актуальность. Факторами высокого риска развития атеросклероза являются артериальная гипертония (АГ), гиперлипидемия, ожирение, инсулиноре-зистентность и сниженный уровень ХС ЛПВП. Эти факторы взаимосвязаны и объединены в метаболический синдром (МС). Установлена обратная корреляционная зависимость развития атеросклероза от уровня ХС ЛПВП в крови. Антиатерогенная функ-
ция ЛПВП обусловлена способностью этих липо-протеидов акцептировать ХС с клеточных мембран и транспортировать его в печень для выведения из организма. ЛПВП-опосредованный обратный транспорт ХС детерминируется рядом факторов, в частности компонентами ЛПВП — апоА1 и фосфо-липидами (ФЛ) разных классов.
Цель исследования. Выяснить, имеются ли изменения параметров ЛВП, определяющих их функциональные свойства, у пациентов с изолированной АГ и в сочетании с другими компонентами МС.
Методы. В исследование включены 82 мужчины в возрасте 35—66 лет с диагностированной АГ и в сочетании с другими компонентами МС (абдоминальное ожирение, гиперлипидемия, пониженный уровень ХС ЛПВП, нарушенная толерантность к глюкозе) и 15 мужчин без МС. Уровень апоА1 определяли методом иммунонефелометрии, концентрацию ФЛ ЛПВП (после осаждения липопротеидов низких плотностей) — колориметрически, индивидуальные ФЛ разделяли с использованием двухмерной тонкослойной хроматографии.
Результаты. У пациентов с изолированной АГ по сравнению с контрольной группой при тех же уровнях ХС ЛПВП (46±1,8 и 50±3,1 мг/дл) и апоА1 (132±4,2 и 123+6,8 мг/дл) выявлена более низкая концентрация ФЛ ЛПВП (77+5,1 и 126+5,4 мг/дл;_р<0,05); при этом доля основного ФЛ ЛПВП — фосфатидилхолина (ФХ) оказалась ниже (62,3+2,4 и 74,1+1,0%; ^<0,05), а относительное содержание других ФЛ ЛПВП (лизоФХ, сфингомиелина, фосфатидилэтаноламина) — выше. При сочетании АГ с другими компонентами МС не было обнаружено различий в показателях ЛПВП по сравнению с таковыми при изолированной АГ за исключением более высокого уровня триглицеридов и более низкой концентрации ХС ЛПВП при полном МС.
Выводы. Выявленные отклонения показателей ЛПВП при изолированной АГ и в сочетании с другими компонентами МС могут способствовать снижению функциональной активности ЛПВП по обратному транспорту холестерина, тем самым повышая риск развития атеросклероза.
Взаимосвязь уровня апоАИ с показателями липидного и углеводного обмена у мужчин с компонентами метаболического синдрома
О.В. Александрович, И.Н. Озерова, Н.В. Перова, Л.А. Хадипаш, В.А. Метельская
ФГУ Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины Росздрава, Москва
Актуальность. АпоАП — один из основных белков ЛПВП. В экспериментах с трансгенными мышами продемонстрирована вовлеченность апоА11 в моделирование структуры и функции ЛПВП; показана
положительная взаимосвязь уровня апоАП с уровнем свободных жирных кислот, глюкозы и инсулина в плазме крови.
Цель исследования. Выявить взаимосвязь уровня апоАП сыворотки крови с показателями липидного и углеводного обмена у пациентов с компонентами метаболического синдрома (МС).
Методы. В исследование были включены 40 мужчин в возрасте 30—49 лет с диагностированной артериальной гипертонией в сочетании с гиперли-пидемией (ХС>5,0 ммоль/л, ХС ЛПНП>3,0 ммоль/л и/или ТГ>1,7 ммоль/л). У большинства пациентов были выявлены также другие компоненты МС: абдоминальное ожирение, пониженный уровень ХС ЛПВП, гипергликемия натощак. Концентрацию апоАП измеряли иммунотурбидиметрически, фосфолипидов (ФЛ) ЛПВП — после осаждения из сыворотки апоВ-содержащих липопротеидов колориметрически, уровень глюкозы — глюкозооксидаз-ным методом, концентрацию инсулина — радиоиммунологическим методом. ХС-акцепторную способность сыворотки крови оценивали по выходу [3Н]-ХС из клеток гепатомы крысы линии Fu5AH. Индекс инсулиночувствительности 1810,120 рассчитывали с учетом массы тела и уровня глюкозы и инсулина в тесте толерантности к глюкозе. Взаимосвязь между уровнем апоАП и другими анализируемыми показателями оценивали методом ранговой корреляции Спирмена.
Результаты. Уровень апоАП в сыворотке пациентов варьировал от 24,0 до 51,0 мг/дл (Ме=37,0 мг/дл). Результаты корреляционного анализа показали, что уровень апоАП положительно коррелировал не только с компонентами ЛПВП — апоА1 (Д=0,34; ^<0,03), ФЛ ЛПВП ^=0,46; p<0,003) и ХС-акцепторной способностью сыворотки ^=0,46; p=0,003), но и с атерогенными показателями: уровнем ХС апоВ-содержащих липопротеидов ^=0,59; p<0,0001), ТГ ^=0,32; p<0,04), апоВ ^=0,49; p<0,002). При этом была выявлена положительная корреляция с концентрацией глюкозы натощак ^=0,31; p<0,05) и через 120 мин после нагрузки глюкозой ^=0,38; p<0,02) и. отрицательная — с индексом функциональной способности р-клеток ^=-0,31; p<0,05) и Ш0Д20 ^=-0,41; p<0,01). Не было выявлено корреляции уровня апоАП с ХС ЛПВП, инсулином и индексом инсу-линорезистентности.
Выводы. Таким образом, более высокий уровень апоАП был ассоциирован с более высокими значениями показателей как системы ЛПВП-опосредо-ванного обратного транспорта ХС, так и системы атерогенных липопротеидов, а также с нарушениями обмена углеводов. Полученные результаты свидетельствуют о вовлеченности апоАП в процессы, связанные с развитием МС.
