CC BY
10
DOI 10.26105/SSPU.2021.75.6.008 УДК 94(571)"19": 504.5 ББК 63.3(253)6-458
К.С. БАРАБАНОВА МЕЖДУ ПРОМЫШЛЕННОСТЬЮ
И ПРИРОДОЙ: БОБРОВСКАЯ ЗАТОНА И 50-Я СОЮЗНАЯ ГЕЛЬМИНТОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
K.S. BARABANOVA BETWEEN INDUSTRY AND NATURE:
BOBROVSKAYA BACKWATER AND 50TH UNION HELMENTOLOGICAL EXPEDITION
С развитием промышленности и широкими миграционными потоками видную роль играет налаженная транспортная инфраструктура. Особое место в ней занимали водные системы. В 1927 году под руководством К.И. Скрябина была проведена 50-я Союзная гельминтологическая экспедиция в Сибирский край, в ходе которой были обследованы рабочие Бобровского затона на р. Оби, экипажи пароходов и бакенщиков на р. Оби и Бии. Важной частью экспедиции был сбор сведений о бытовых условиях и пищевых привычках рабочих и служащих пароходства. Для здоровья жителей Бобровской затоны промышленное загрязнение не несло такую угрозу, как бытовое. Если для врачей и биологов его уровень был крайне высоким и указывал на широкое распространение заболеваний, то для рабочих поселка он был нормой. Представляется, что Бобровская затона (как рабочий поселок) оказалась между деревней, которая видела угрозу в промышленном загрязнении, и городом, в котором уже сформировалось понимание необходимости санитарного контроля.
With the development of industry and wide migration flows, a well-established transport infrastructure plays a prominent role. A special place in it was occupied by water systems. In 1927, under the leadership of K.I. Scryabin, the 50th Union Helminthological Expedition to the Siberian Territory was carried out, during which the workers of the Bobrovskaya backwater on the river Ob, crews of steamers and beacons on the rivers Ob and Biya were examined. An important part of the expedition was the collection of information about the living conditions and eating habits of the workers and the employees of the shipping company. For the health of the inhabitants of Bobrovskaya backwater, industrial pollution did not pose such a threat as domestic pollution. For doctors and biologists its level was extremely high and indicated a wide spread of diseases, but for the workers of the village it was the norm. It seems that Bobrovskaya backwater, as a working settlement, found itself between a village that saw a threat in industrial pollution and a city in which understanding of the need for sanitary control had already been formed.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Обь, экспедиция, гельминтология, транспорт, река
KEY WORDS: Ob, expedition, helminthology, transport, river
ВВЕДЕНИЕ. Долгие годы для Сибири реки были важнейшими транспортными арте-риями.Союзные гельминтологические экспедиции охватили все климато-географические зоны СССР. В период 1919-1967 гг. было организовано 346 экспедиций. Основателем советской гельминтологии был К.И. Скрябин, под руководством которого была проведена первая союзная гельминтологическая экспедиция в 1919 г. в Донской области [6]. В со-
став гельминтологических экспедиций обычно входили биологи, медики и ветеринары. Они занимались установлением зависимости заболеваний населения от климатических, географических, бытовых и профессиональных факторов. Важной частью экспедиций была организация просветительской работы для местного населения.
ЦЕЛЬЮ СТАТЬИ является анализ проблемы загрязнения и водопользования Верхнего Приобья по результатам 50-й Союзной гельминтологической экспедиции.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ. Научные экспедиции были одним из инструментов изучения Сибири. В 1920-30-е гг. был предпринят ряд экспедиций на Север Западной Сибири. В 1920-е гг. центральной задачей исследователей было изучение природных особенностей региона, природных ресурсов, ботанико-географическое районирование и, конечно, знакомство и описание быта народов Севера [1; 4]. В следующее десятилетие на первый план вышел поиск полезных ископаемых и исследование возможностей по их добыче [3;6].
Систематическое изучение Оби гельминтологами началось в 1929 году с 70-й Союзной гельминтологической экспедиции под руководством К.И. Скрябина. Экспедиция положила начало системному изучению Обь-Иртышского водного бассейна как природного очага описторхоза [2].
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. С развитием промышленности и широкими миграционными потоками видную роль играет налаженная транспортная инфраструктура. Особое место в ней занимали водные системы. В период с 29 июня по 4 октября 1927 года под руководством К.И. Скрябина была проведена 50-я Союзная гельминтологическая экспедиция в Сибирский край. В состав экспедиции под руководством К.И. Скрябина работало два отряда: ветеринарный и врачебный.
В задачи ветеринарной части экспедиции входило обследование гельминтофауны бой-ных животных, домашних птиц и промысловых животных. Следовало выяснить объемы распространения наиболее опасных паразитов и подсчитать приблизительные размеры убытков, которые они наносят животноводству и промыслу края. В обоснованиях по проведению экспедиций ударение делалось на изучение гельминтофауны животных и выгоде для животноводства [7, л. 1].
Медицинская часть 50-й союзной гельминтологической экспедиции была направлена на изучение гельминтофауны горнорабочих Кузнецкого каменноугольного бассейна и была продолжением 25-й экспедицией в Донбасс [14, л. 2]. Ее целью было выяснить, есть ли в этом регионе анкилостомоз. Это тяжелое заболевание, вызываемое гельминтом анкилостомой и приводящее к острому малокровию, характерно для шахтерских районов. Экспедиция стала первым опытом обследования определенной категории населения в отдельном географическом регионе [13, с. 168-170].
Средства на проведение 50-й союзной гельминтологической экспедиции выделил Сиб-крайздрав и ветеринарный отдел Сибкрайзема, а также небольшая субсидия была ассигнована Сибирским отделением российского общества Красного креста и Барнаульской мясохладобойней [14, л. 1].
Экспедиция начала свою работу в Новосибирске, где были обследованы скотобойни, проведены вскрытия животных и рыб из бассейна реки Оби. Медицинским отрядом были обследованы рыбаки, детский приемник № 1, туберкулезный детский санаторий и железнодорожный детский дом [12, с. 212].
Во время экспедиции были обследованы рыбаки Новосибирска и члены их семейства. В центре внимания оказалась стоянка рыбаков на берегу Оби на песчаной отмели под Саратовской улицей пригорода Большой Нахаловки. Там рыбаки жили в четырехугольных шалашах, сколоченных из старых досок, с плоской деревянной крышей. Строения располагались не дальше 3 метров от воды. На стоянке они работали с утра до вечера и оставались на ночлег, когда надо было охранять сети. Основу рациона рыбаков составляла рыба,
а для питья использовалась речная вода. По результатам обследования, у рыбаков было выявлено заражение 5 видами паразитических червей [12, лл. 16-18].
Во время экспедиции в Сибирский край был обследован Бобровский затон, расположенный на правом берегу Оби в трех верстах выше Барнаула, близь устья Бобровской и Сухой проток. В 1856 году Бобровская протока стала использоваться для безопасного зимнего отстоя судов, а в 1889 году Е.И. Мельникова открыл там ремонтные мастерские. Бобровский Затон был самым крупным транспортным поселением Верхнего Приобья. При этом была слабо развита социальная инфраструктура. В 1937 году мастерские были превращены в судостроительный завод, а позднее стали ремонтно-эксплуатационной базой. В 2006 году поселок Бобровский затон стал микрорайоном Барнаула.
Берега проток были наносного происхождения, низкие глинисто-песчаные и покрытые бурьяном у воды. Вокруг имелось множество болот и маленьких, не просыхающих луж. Во время разлива реки берег заливался на 10-14 дней, а дома ежегодно два раза омывались водой.
Площадь застройки затоны, которая находилась в подчинении Обского Госпароходства, была 180 м2. Там располагались мастерские по ремонту судов, где работали 117 рабочих и 28 человек обслуживающего персонала. Зимой же работала еще и судоходная мастерская, в которой трудились команды пароходов, приводившие в порядок свои суда. Летом в затоне проживало 1000-1100 человек, а зимой — 1800-2000.
Скрябин оценивал положение рабочих затоны как благоприятное с финансовой точки зрения. Среднемесячный оклад был равен 20-40 рублям. Отмечался и хорошо поставленный санитарный надзор, так как имелось специальное здание для обедов рабочих, в мастерских была вода в чистых баках, которую пили, используя бьющую вверх, струю воды, а не кружки, что считалось более гигиеничным и удобным. В затоне велась санитарно-просветительская работа, главной темой лекций была борьба с малярией. При этом жилищные условия в затоне «не выдерживали никакой критики, оставляя самое тяжелое впечатление от осмотра». В затоне было 46 домов госпароходства, 5 — водопути, 30-35 частных и 5 новых домов, построенных на средства коммунального банка. Здания были деревянные, низкие, казарменного типа, предназначавшиеся для трех семей (16-20 арш2). Большую проблему в санитарном отношении представляли уборные. Плохо сколоченные и грязные, они находились в 3-х саженях от дома. Рядом с ними располагались коровники.
Для исследователей был важен режим питания местного населения, чтобы проанализировать источник заражения. Основой питания была речная рыба (окунь и мелкая щука) летом, а зимой из Барнаула доставляли мясо. Овощей в рационе было немного, на месте их не выращивали, но привозили из соседних деревень. Воду использовали или привозную ключевую, которую покупали по % копейки за ведро, или брали воду из реки.
По результатам обследования жителей Бобровского затона, было выявлено 7 видов паразитических червей, характерных для Сибирского края. Причиной этому послужил большой процент поражения мяса финнозом, питание речной рыбой и недостаточность ветеринарно-санитарного надзора [10, лл. 1-6].
В лучшем положении находились команды и служащие пароходов, крейсирующих по р. Оби и Бии. Команды пароходов зимой жили в затонах или в деревнях, а в остальное время проводили на судне, где у им были предоставлены кают, хоть и небольшие, но содержавшиеся «относительно в чистоте». Кстати, иногда на пароходе находилась вся семья. Продукты для команды и служащих закупались в городе, но могли пополняться и на пристанях.
Во время переезда членов 50 союзной гельминтологической экспедиции из Новосибирска в Бийск было проведено обследование команды пассажирского парохода «Карл Либ-кнехт» (59 человек). В Бийске был обследован экипаж парохода «Жорез» (46 человек), а в Барнауле — «Томь» (12 человек). 16 человек обследованных были членами семейств.
Уровень зараженности оказался низким — 5,1%. Описторхоз был найден только у матроса, который употреблял в пищу сырую рыбу. Кроме паразитических червей, были обнаружены стадо и яйца клещей [9, лл. 7-10].
Еще одной профессиональной группой обследованных стали бакенщики — рабочие водного транспорта, которые обслуживали «бакены», особые сигнальные приборы, состоящие из небольших, конических, железных «домиков», поставленных на треугольные поплавки, прикрепленные к определенному месту дна якорем. Бакены были расставлены по плесу и обозначали мелкие и глубокие места на реке, то есть фарватер для пароходов. В обязанности бакенщиков входит обслуживание своего отрезка реки (примерно 2-3 версты). Например, вечером они вставляли в бакены фонарики вечером, а утром их вынимали. Большая часть бакенщиков летом жили на своем участке реки в землянках на высоком берегу реки. Землянка строилась или из плетня или еловых ветвей и покрывалась землей или глиной. Те из них, которые были в виде избы, стояли на поверхности земли, а те, что были в виде шалаша — юрты, на половину врыты в землю. Размер землянок был 4 на 4 шага. Один из бакенщиков жил в пещере под корнями сосны на крутом берегу. Только один бакенщик из обследованных жил в избушке, где была русская печь, что позволяло жить в ней и зимой. Во время разливов реки дома подтапливало и семьи часто жили под лодкой на берегу реки. Не было и отхожих мест, которые заменяла река или окружающие кусты. Единственным плюсом в быту бакенщиков, по мнению Скрябина, было постоянное пребывание на воздухе. Продукты питания доставляются из города или окружающих деревень. Основой питания бакенщиков можно назвать речную рыбу, а некоторые из них ели ее в сыром виде. Вода для питья и готовки также бралась из реки. Общий процент инвазии паразитическими червями был равен 16,7% (бакенщики — 12,8%; члены их семейств — 23,3%) [8, 11-15].
50-я союзная гельминтологическая экспедиция работала в течение 12 дней в Бийске, где развернули лабораторию. Медицинский отряд выезжал для гельминтологического обследования ойротов в город Улалу, откуда отправились в село Бишбелтыр (Пятиречье). Местное население занималось скотоводством и ловлей рыбы. Большая часть проживавших там были алтайцами. С помощью местного учителя И.А. Сыркашева, выполнявшего обязанности переводчика, проводились не только обследования, но и санитарно-просветительские беседы. Медицинский отряд также провел экспедицию в Шорию. В улусе Чувашке переводчиком выступил студент Московского коммунистического университета А. Напазаков. Там же В.П. Подъяпольская выступила на сельском собрании, которое проводилось на открытом воздухе. Позже переводчиком был А.Е. Терендин (секретарь сельской ячейки комсомола и редактор стенной газеты). Одним из обследованных стал 115-летний старик, который, к удивлению специалистов, оказался полностью свободным от инвазии [13, с. 216-217]. Скрябин, подводя итоги экспедиции, отмечал, что туземное население чрезвычайно инва-зировано паразитическими червями. Это было обусловлено режимом питания. Так, алтайцы потребляли недоваренное, несоленое мясо, мясо с кровью. С другой стороны, отмечалась примитивность быта, следствием чего являлось распространение в области финноза крупного рогатого скота. Наиболее распространенным было заражение бычьим цепнем [14, л. 46].
В ходе обследования горнорабочих Кузбасса было установлено, что общий уровень заражения гельминтами ниже, чем у шахтеров Донбасса.
Одним из направлений экспедиции было краеведческое. Члены экспедиции собирали сведения о населении, его быте. Во время остановки в Барнауле посетили малярийную станцию и музей, где их заинтересовала модель первой паровой, изобретенной Уаттом еще 1763 году. Среди экспонатов оказался препарат taenia solium, как отметил Скрябин, «с ошибочной этикеткой Taenia saginata из леща» [14, л. 11].
Участники гельминтологических экспедиций участвовали в мероприятиях по просвещению, читали лекции для широкой публики и для коллег ветеринаров и врачей. Во время
экспедиции проводили беседы с местным населением, рассказывая об опасности заражения глистными паразитами и о мерах профилактики. Беседы велись в разных местах, с железнодорожниками говорили близ депо или около железнодорожных путей, с водниками — на пристани или корме парохода [14, л. 8]. Скрябин выстраивал взаимодействие с властями, поэтому во время экспедиций принимал участие в различных совещаниях, где выступал с докладами и старался донести до чиновников пользу от сотрудничества с гельминтологами. Во время 50-й союзной гельминтологической экспедиции он участвовал в совещании при Сибирском краевом земельном управлении, где сделал доклад о целях и задачах экспедиции. Целью был заявлен подсчет убытков, которые наносят паразиты животноводству и промыслу края. Через несколько дней Скрябин выступил на объединенном заседании научного медицинского общества, научно-производительного кружка ветеринарных работников и Общества изучения Сибири и ее производственных сил с докладом «Современные воззрения на значение гельминтологии в медицине и ветеринарии» [13, с. 213].
ВЫВОДЫ. Специалистами 50-й союзной гельминтологической экспедиции было обследовано 4044 человек. В ходе экспедиции была исследована местная рыба. По итогам обследования были сделаны выводы, что глистная фауна обской и волжской стерляди разная [12, с. 1-4]. По результатам 50 союзной гельминтологической экспедиции Скрябин к коллегами пришли к выводу, что «Сибирь в общем и целом должна считаться в отношении глистных заболеваний одним из наиболее благополучных районов союза» [14, л. 65].
И хотя в планах было обследование в первую очередь шахтеров, но в ходе экспедиции была изучена гельминтофауна железнодорожных служащих, служащих водного транспорта, бакенщиков, рыбаков. Также члены экспедиции уделили пристальное внимание представителям местных народов — ойратам, алтайцем и шорцам.
Для здоровья жителей Бобровской затоны промышленное загрязнение не несло такую угрозу, как бытовое. Если для врачей и биологов его уровень был крайне высоким и указывал на широкое распространение заболеваний, то для рабочих поселка он был нормой. Представляется, что Бобровская затона, как рабочий поселок, оказалась между деревней, которая видела угрозу в промышленном загрязнении, и городом, в котором уже сформировалось понимание необходимости санитарного контроля.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева Л.В. Экономическое развитие Обь-Иртышского Севера в 1917-1941 гг.: трансформация хоз. уклада. Екатеринбург: Ин-т истории и археологии УрО РАН, 2003. 385 с.
2. Барабанова К.С. «Обская болезнь»: гельминтологические экспедиции как инструмент изучения Обь-Иртышского Севера // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2020. 6 (69). С. 57-63.
3. Вольф А. Е. Организация поиска полезных ископаемых в Ямало-Ненецком национальном округе и создание в нем первых производственно-территориальных комплексов (1932-1935 гг.) // Омский научный вестник. Сер. Общество. История. Современность. 2018. № 2.
4. Западная Сибирь: история поиска: [1900-1940].— Ханты-Мансийск; Екатеринбург: Баско, 2005.159 с.
5. Москвин А.С. История Российской паразитологии. 100-лет со дня учреждения первой в России кафедры паразитологии в системе высшего ветеринарного образования // Российский парази-тологический журнал. М., 2017. Т. 39. Вып.1. С. 92-98.
6. Нефть и газ Тюмени в документах 1901-1965 гг. Свердловск: Ср — Ур. кн. изд-во, 1971. Т. 1. 479 с.
7. О гельминтологической экспедиции проф. Скрябина // АРАН. Ф.1659. Оп.3. Д. 354.
8. Обследование бакенщиков на реки Оби и Бии // АРАН. Ф.1659. Оп.3. Д. 358.
9. Обследование команды и служащих пароходов, крейсирующих по реками Оби и Бии // АРАН. Ф.1659. Оп.3. Д. 358.
10. Обследование рабочих Бобровского затона на реке Оби и членов их семейств // АРАН. Ф.1659. Оп.3. Д. 358.
11. Обследование рыбаков на реке Оби // АРАН. Ф. 1659. Оп. 3. Д. 358.
12. Скрябин К.И. Гельминтологическая экспедиция в Западную Сибирь. Бийск: Б. и., 1927. 4 с.
13. Скрябин К.И. Моя жизнь в науке. М.: Политиздат, 1969.
14. Труды пятидесятой союзной гельминтологической экспедиции в Сибирский край в 1927 г. // АРАН.Ф.1659. Оп.3. Д. 363.
REFERENCE
1. Alekseeva L.V. Jekonomicheskoe razvitie Ob'-Irtyshskogo Severa v 1917-1941 gg.: transformacija hoz. uklada [Economic development of the Ob-Irtysh North in 1917-1941: transformation of the economic structure]. Ekaterinburg: In-t istorii i arheologii UrO RAN, 2003. 385 s. (In Russian).
2. Barabanova K. S. «Obskaja bolezn'»: gel'mintologicheskie jekspedicii kak instrument izuchenija Ob'-Irtyshskogo Severa [«Ob disease»: helminthological expeditions as a tool for studying the Ob-Irtysh North] // Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2020. 6 (69). S. 57-63. (In Russian).
3. Vol'f A.E. Organizacija poiska poleznyh iskopaemyh vJamalo-Neneckom nacional'nom okruge i sozdanie v nem pervyh proizvodstvenno-territorial'nyh kompleksov (1932-1935 gg.) [Organization of prospecting for minerals in the Yamal-Nenets national district and the creation of the first industrial-territorial complexes in it (1932-1935)] // Omskij nauchnyj vestnik. Ser. Obshhestvo. Istorija. Sovremennost'. 2018. № 2. (In Russian).
4. Zapadnaja Sibir': istorija poiska: [1900-1940] [Western Siberia: History of Search: [1900-1940]].— Hanty-Mansijsk; Ekaterinburg: Basko, 2005.159 s. (In Russian).
5. Moskvin A.S. Istoriya Rossijskoj parazitologii. 100-let so dnya uchrezhdeniya pervoj v Rossii kafedry parazitologii v sisteme vysshego veterinarnogo obrazovaniya [History of Russian parasitology. 100 years since the establishment of the first in Russia department of parasitology in the system of higher veterinary education] // Rossijskij parazitologicheskij zhurnal [Russian parasitological journal]. M., 2017.Vol. 3 9. Iss. 1. (In Russian).
6. Neft' i gaz Tjumeni v dokumentah 1901-1965 gg. [Oil and gas of Tyumen in documents of 1901-1965.] Sverdlovsk: Sr — Ur. kn. izd-vo, 1971. T.1. 479 s. (In Russian).
7. O gel'mintologicheskoj jekspedicii prof. Skrjabina [About the helminthological expedition of prof. Scriabin] // The Archive of the Russian Academy of Sciences. F.1659. Op.3. D. 354. (In Russian).
8. Obsledovanie bakenshhikov na reki Obi i Bii [Survey of beacons on the Ob and Biya rivers] // The Archive of the Russian Academy of Sciences. F.1659. Op.3. D. 358. (In Russian).
9. Obsledovanie komandy i sluzhashhih parohodov, krejsirujushhih po rekami Obi i Bii [Survey of the crew and employees of steamers cruising along the Ob and Biya rivers] // The Archive of the Russian Academy of Sciences. F.1659. Op.3. D. 358. (In Russian).
10. Obsledovanie rabochih Bobrovskogo zatona na reke Obi i chlenov ih semejstv [Survey of workers of the Bobrovsky backwater on the Ob River and members of their families] // The Archive of the Russian Academy of Sciences. F.1659. Op.3. D. 358. (In Russian).
11. Obsledovanie rybakov na reke Obi [Survey of fishermen on the Ob river] // The Archive of the Russian Academy of Sciences. F. 1659. Op. 3. D. 358. (In Russian).
12. Skrjabin K.I. Gel'mintologicheskaja jekspedicija vZapadnuju Sibir' [Helminthological expedition to Western Siberia]. Bijsk: B. i., 1927. 4 s. (In Russian).
13. Skryabin K.I. Moya zhizn' v nauke [My life is in science]. M.: Politizdat, 1969. (In Russian).
14. Trudy pjatidesjatoj sojuznoj gel'mintologicheskoj jekspedicii v Sibirskij kraj v 1927 g. [Proceedings of the fiftieth allied helminthological expedition to the Siberian region in 1927] // ARAN.F.1659. Op.3. D. 363. (In Russian).
