«Между Финляндией и землей Богдана Хмельницкого»: украинский национальный проект глазами Германа Гуммеруса Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Елена Анатольевна Косован

кандидат исторических наук доцент

Российский государственный гуманитарный университет Россия, 125993, Москва, Миусская пл., д. 6 E-mail: [email protected] ORCID: 0000-0002-4031-8799

«Между Финляндией и землей Богдана Хмельницкого»: украинский национальный проект глазами Германа Гуммеруса

DOI: 10.31168/2782-473X.2023.2.05

Аннотация: Сквозь призму биографии Германа Грегориуса Гуммеруса (1877-1948) в статье рассматривается украинско-финское политическое взаимодействие в первой четверти ХХ в. В современной историографии Герман Гуммерус известен главным образом как историк-антиковед, специализировавшийся на исследованиях экономической истории Древнего Рима. Так как в трудах, посвященных украинско-финляндскому взаимодействию, его политическая и дипломатическая деятельность рассматривается фрагментарно, автор считает необходимым представить в статье биографический раздел. Особое внимание при этом уделяется участию Германа Гуммеруса в движении финляндских активистов в годы так называемой «русификации Финляндии», известной также как «периоды угнетения» (1899-1905 и 1908-1917 гг.), и после Первой мировой войны. Отношение Германа Гуммеруса к украинскому национальному государственному проекту вообще и конкретно — в формате Украинской державы (Второго гетманата) 1918 г. реконструируется по его воспоминаниям «Украина на переломе. Шесть месяцев во главе посольства в Киеве» (Ukrainan murrosajoilta — Kuusi kuukautta lahetyston paallikkona Kievissa) (1931).

Ключевые слова: Великое княжество Финляндское, Российская империя, Украинская держава, финские шведы, активисты, национальные элиты, национальное движение

Изучение национализма (становление национальных элит, развитие национально-освободительных движений, реализация национально-государственных проектов и т. п.) является одним из наиболее актуальных направлений современных исторических исследований как в России, так и за рубежом. Особый интерес для отечественной исторической науки представляют национальные

движения Российской империи, их взаимодействие и взаимовлияние. Отдельные аспекты этой проблемы изучены неплохо. Но украинское и финляндское национальные движения в российской, да и в зарубежной исторической науке представлены автономно, а их пересечения исследуются эпизодически, причем преимущественно в украинской историографии1.

Данная работа посвящена взаимодействию Финляндии и Украинской державы, которое рассматривается сквозь призму взглядов финляндского политика, дипломата и историка Германа Грегориуса Гуммеруса, посла в Украине в 1918-1919 гг. Основным источником являются воспоминания Г. Г. Гуммеруса о дипломатической работе в Киеве (более подробно о них будет сказано ниже). Историографический базис работы складывается из работ М. Клинге, Т. Нюгорда, В.-Т. Васара, Т. Ууситало, Д. Кирби, Д. В. Ковалева и др. Методологически исследование находится на стыке классической персоногра-фии и просопографии.

Герман Грегориус Гуммерус родился 24 декабря 1877 г. в Санкт-Петербурге, в семье Германа Эрика Гуммеруса (1841-1892) и его жены Ольги Элизабет, урожденной Кроок (1851-1931). По отцовской линии Гуммерус-младший принадлежал к известному с XVI в. роду, который, вероятно, можно назвать национальным культурно-историческим феноменом: из его лона вышла целая плеяда политиков, священнослужителей, деятелей науки и искусства, сыгравших большую роль в социально-экономическом, общественно-политическом и духовном развитии Финляндии2.

1 См., например: Ремг Й., Пилипенко В. Вщносини мiж Украшою та Фшляндieю в 1918 р. // Студи з аривнся справи та документознавства. 1999. № 5. С. 77-81; Ремг Й., Пилипенко В. Украна, Фiнляндiя i Союз окрашних держав 1919-1920 // Укранська ре-волющя 1917-1921 роюв: погляд iз сьогодення. Кив, 2013. С. 460-467; Пилипенко В. Дипломатична дiяльнiсть Петра Сливенка у Фшлянди (1918 р.) // Нацюнальна та юторична пам'ять. 2013. № 7. С. 218-225; Ковальов Д.В. Порiвняльний аналiз нащетворчих процеав у Фшлянди та пщросшськш Укра1ш (юнець XVIII — початок ХХ столпъ): дис. ...канд. ют. наук. Дншро: Нацюнальний техшчний ушверситет «Дншровська полиехшка», Дншро-вський нацюнальний ушверситет iм. Олеся Гончара, 2021. 229 с.; и др.

2 Назовем лишь несколько известных имен: священнослужители Хенрик Йохан Гуммерус (1774-1836) и Яакко (Якоб) Гуммерус (1870-1933), писатель и просветитель Карл Якоб (Карле Яакко) Гуммерус (1840-1898), художница Ольга Элизабет Гуммерус-Эрстрём (1876-1938), политики Антти Йоханнес Гуммерус (1882-1918) и Мартти Александр Гуммерус-Пихкала (1882-1966), спортсмен Лаури Пихкала (1888-1981) и др.

История рода показывает, насколько значимым было место просвещенных шведов в финляндской культурной и общественно-политической жизни — как в годы пребывания Финляндии в составе Швеции, так и в «российский» период ее истории. Несмотря на то, что финляндские шведы составляли довольно тонкую прослойку населения Великого княжества Финляндского (ВКФ), они обладали «социальным и интеллектуальным превосходством»3 почти до самого конца Нового времени. Из числа шведов Остроботнии рекрутировались сначала борцы за свободу Финляндии, а затем — сотрудники МИДа и преподаватели высших школ независимой Финляндской республики, и эту закономерность ярко иллюстрирует биография Германа Гуммеруса.

Его юность пришлась на непростой период в истории ВКФ. Конец 1890-х — первая половина 1910-х гг. известны в финляндской и шведской историографии как «годы угнетения» (фин. Sortovuodet, швед. Fôrtrycksperioderna iFinland). Политика Александра III и особенно Николая II, нацеленная на сокращение, а затем и ликвидацию финляндской автономии и подразумевавшая все более глубокую интеграцию ВКФ в состав империи, стимулировала политическую мобилизацию финляндского общества и вызвала конфликт между имперским центром и элитами Финляндии. Наиболее активно против политики Петербурга выступили финляндские шведы. Во многом именно с ними связано такое явление в истории Финляндии начала ХХ в., как активизм.

Финляндский активизм, о котором идет речь в данной работе, — это общественно-политическое движение, зародившееся в ВКФ на рубеже XIX-XX вв. В его истории выделяют три этапа:

— ранний активизм (начало 1900-х гг.): борьба против царской власти и русификации;

— новый активизм (годы Первой мировой войны): суверенизация ВКФ при помощи Германии;

— постактивизм (1918-1922 гг.): защита от Советской России и противодействие левым силам внутри самой Финляндии (в том числе — также при помощи Берлина)4.

3 Лескинен М.В. «Станем же финнами...». Рецепт создания финской нации для европейской Весны народов // Диалог со временем. 2019. Вып. 67. С. 83.

4 ВасараВ.-Т. «Новый» активизм в Финляндии в годы Первой мировой войны // Санкт-Петербург и страны Северной Европы: Материалы Тринадцатой ежегодной научной конференции (5-7 апреля 2011 г.) / под ред. В. Н. Барышникова, П. А. Кротова. СПб., 2012. С. 131-132.

Преемственность между тремя этапами, или волнами, активизма прослеживается лишь отчасти — разнится идеология «ранних» и «новых» активистов, разнятся их цели, разнится, наконец, этнический состав. Однако Герман Гуммерус проявил себя на всех трех этапах (впрочем, на первых двух гораздо интенсивнее, чем на последнем).

История Гуммеруса-активиста типична для многих финляндских шведов, родившихся в 1870-1880-е гг.: она начинается в годы учебы на историко-филологическом отделении философского факультета Гельсингфорсского Александровского университета (18951900 гг.)5. Политика начинает интересовать Германа Гуммеруса довольно рано, что неудивительно: в год окончания им университета появляется Февральский манифест, который становится катализатором протеста в княжестве, особенно среди студенчества.

Первоначально Гуммерус примыкал к конституционалистам, то есть к объединению свекоманов и младофиннов6, которые стремились принудить Петербург к строгому соблюдению финляндской конституции, а главным средством достижения этой цели считали пропаганду, саботаж, бойкот и т. п.7 Однако к 1904 г. его взгляды на методы борьбы с русификацией существенно изменились.

5 Университет и особенно университетские землячества выполняли в финляндском обществе конца XIX — начала ХХ в. весьма значимую роль: здесь происходило не только профессиональное, но и гражданское воспитание молодежи. См.: Клинге М. Имперская Финляндия. СПб., 2005. С. 240.

6 Младофинны (фин. Nuorsuomalainen Puolue, швед. Ungfinnarna) — с 1894 г. фракция в составе Финской партии, с 1906 г. — самостоятельная партия, главной целью которой была защита автономных прав ВКФ. Как поясняет Л. В. Суни, состояла преимущественно из представителей интеллигенции, журналистов и деятелей культуры и была близка к свекоманам из Шведской партии, с которыми объединилась в 1903 г. в Конституционный блок. Первоначально младофинны призывали к пассивному сопротивлению власти центра. Однако позже в их среде произошло размежевание, выделились два крыла — умеренное во главе с Карлом Стольбергом (1965-1952), которое допускало возможность компромиссов в диалоге с Петербургом, и радикальное во главе с Пером Эвиндом Свинхувудом (1861-1944) и Йонасом Кастреном (1850-1922), настроенными по отношению к имперскому центру непримиримо. Кажется важным отметить, что в период Первой мировой войны радикальные младофинны во главе с П. Э. Свинхувудом взяли курс на суверенизацию Финляндии при помощи Берлина. См.: Суни Л.В. Младофинская партия // Энциклопедия «Всемирная история» [Электронный ресурс]. URL: https://w.histrf.ru/articles/article/show/mladofinskaia_partiia (дата обращения: 15.11. 2021).

7 Jänis-Isokangas I. From national to international — Konrad Zilliacus and the finnish cause // Вестник Пермского университета. 2019. Вып. 4 (47). С. 135.

Триггером в данном случае послужило предоставление 30 марта 1903 г. генерал-губернатору ВКФ Н. И. Бобрикову «особых полномочий». Этот шаг привел к размежеванию среди конституционалистов и выделению в сентябре 1903 г. сторонников решительной (вплоть до террора) борьбы с имперским центром в качестве самостоятельной политической силы8. Их и принято называть активистами первой волны, или первого поколения.

В 1903-1904 гг. Гуммерус уже участвовал в разработке планов покушения на высшие чины финляндской полиции и генерал-губернатора Н. И. Бобрикова. Когда же в ноябре 1904 г. активисты объединились в Финляндскую партию активного сопротивления (фин. Suomen Aktiivinen Vastustuspuolue; швед. Finska Aktiva Motstandspartiet) (далее — ПАС), Герман Гуммерус порвал с конституционализмом и вступил в ряды ПАС.

Как активист он выполнял несколько важных функций: выступал в качестве посредника между «старыми» и «новыми» активистами из числа студентов, а также между ПАС и движением шведоязыч-ных рабочих; осуществлял «прогерманскую агитацию» и участвовал в поиске зарубежных «спонсоров» активистского движения9; редактировал газету ПАС «Framtid» («Будущее») (1905-1907 гг.)10 и т. п.

Однако после окончания Первой русской революции активистское движение в ВКФ пошло на спад. Деятельность ПАС как организации прекратилась в 1908 г.11, и в 1909-1914 гг. Гуммерус занимался преимущественно академической карьерой.

Подъем новой волны финляндского активизма приходится на годы Первой мировой войны. Увеличение количества военных из метрополии, ужесточение цензуры и, наконец, появление

8 Там же; Клинге М. Имперская Финляндия. С. 332; Uusitalo T. Jáákáriliikkeen diplomaatit historiantutkimuksen valossa 1914-1918 // Ennen ja nyt. Historian tietosanomat. 2018. № 2: Satavuotias Suomi katsoi peiliin [Электронный ресурс]. URL: https://journal.fi/ennenjanyt/article/view/108862/63857 (дата обращения: 01.01.2022); A Companion to the Russian Revolution / ed. by Daniel Orlovsky. Hoboken, 2020. P. 212.

9 Клинге М. Имперская Финляндия. С. 554.

10 Kujala A. Vallankumous ja kansallinen itsemááráámisoikeus. Venáján sosialistiset puolueet ja suomalainen radikalismi vuosisadan alussa. Helsinki, 1989. S. 13-14.

11 Nygard T. Suomalainen áárioikeisto maailmansotien válillá. Ideologiset juuret, jarjestollinen perusta ja toimintamuodot. Jyviiskylii, 1982. S. 28; Aktivismen [Электронный ресурс]. Uppslagsverket Finland. URL: https://www.uppslagsverket.fi/sv/sok/ view-170045-Aktivismen (дата обращения: 28.12.2021).

в шведоязычной прессе сведений о намерении центра окончательно лишить ВКФ автономии12 — все это вызвало резкий рост сепаратистских настроений, особенно среди учащихся и выпускников Гельсингфорсского университета13. Так появляется новое поколение активистов, которое часто приравнивается к движению егерей — финляндских добровольцев, прошедших обучение в Германии и сформировавших Королевский прусский 27-й егерский батальон немецкой армии (1915-1918 гг.).

Оживились и активисты первой волны. Как отмечает М. Клин-ге, в лице Германии «вместо далекой Японии и непредвиденных русских революционеров они нашли для России противника, который во всех отношениях — в географическом, традиционно-историческом, расовом и языковом — отвечал их мировоззрению»14. Симпатия была взаимной: Германия пыталась дестабилизировать национальные окраины Российской империи и оторвать их от метрополии, причем со стратегической точки зрения первоочередной интерес для нее представляли Украина и Финляндия15.

В этой ситуации Герман Гуммерус оказался весьма востребован. В Стокгольме он возглавлял Бюро печати — своего рода филиал эмигрантского Финского комитета, созданного осенью 1914 г. под эгидой германского МИДа и ориентированного на организацию борьбы ВКФ за независимость16. Через него осуществлялась связь между германскими военными и егерями-добровольцами17. Также Гуммерус принимал деятельное участие в организации Союза инородцев России (нем. Die Liga der Fremdvölker Russlands) — зонтичной организации национальных сил, пытавшихся добиться с помощью Берлина независимости от Российской империи18.

12 Васара В.-Т. «Новый» активизм в Финляндии в годы Первой мировой войны. С. 132.

13 Там же. С. 133-134.

14 Клинге М. Имперская Финляндия. С. 554.

15 Цит. по: Там же. С. 553.

16 Там же; Kuldkepp M. Hegemony and liberation in World War I: the plans for new Mare Nostrum Balticum // Ajalooline Ajakiri. 2015. № 3 (153). P. 273-275.

17 Nygard T. Suomalainen äärioikeisto maailmansotien välillä. Ideologiset juuret, jarjestollinen perusta ja toimintamuodot. S. 33.

18 Zetterberg S. Die Liga der Fremdvölker Russlands 1916-1918. Ein Beitrag zu Deutschlands antirussischem Propagandakrieg unter den Fremdvölkern Russlands im Ersten Weltkrieg. Forssa, 1978. S. 9.

В рамках Лиги произошло его знакомство с представителями прогерманских кругов украинской эмиграции. Это были связанные с Союзом освобождения Украины (укр. Стлка визволення Украти, СВУ) Дмитрий Донцов и Николай Зализняк, глава Украинского бюро в Лозанне Владимир Степанковский и др. Если верить воспоминаниям самого Гуммеруса, это знакомство датируется июнем

1916 г., когда проходила Лозаннская конференция Лиги. Оно было продолжено в Стокгольме, где через год начало работу Украинское национальное бюро во главе с Николаем Зализняком и Владимиром Бандревским19.

После провозглашения независимости Финляндии (декабрь

1917 г.) Герман Гуммерус оставался на дипломатической службе в Стокгольме. Однако основная его деятельность в течение января — июня 1918 г. сводилась к переговорам, цель которых заключалась в установлении официальных контактов между Финляндией и Украиной.

В конце июля 1918 г. Гуммерус был назначен временным дип-представителем Финской республики по особым поручениям (agent diplomatique en mission spéciale) в Украинской державе, куда и прибыл 22 августа 1918 г. Формально посольство существовало до ноября 1922 г., однако Гуммерус покинул Киев в январе 1919 г. и больше туда не вернулся.

Работа Германа Гуммеруса в Киеве хронологически совпадает с ранним этапом постактивизма в истории Финляндии (19181922 гг.). Постактивизм, как было отмечено выше, развился в начальный период становления финляндской государственности и подразумевал борьбу за сохранение новообразованного государства как на внутри-, так и внешнеполитическом уровне, защиту его политических и экономических интересов. В этот период сотрудники госаппарата Финляндии частично рекрутировались из числа активистов — людей образованных, обладающих политическим опытом и обширными международными связями. Алексис Грипенберг, Эдвард Хьельт, Рафаэль Эрих, Герман Гуммерус — все это активисты, которые представляли Финляндию в различных странах Европы.

19 Пилипенко В. В. З юторп стосунюв мiж Украшою та Фшляндieю (публшащя брошури Г. Гуммеруса Самостшна Фiнляндiя у K^ebi в 1918 р.) // Етшчна ют<^я на-р<адв Европи. 2001. № 8. С. 93.

Гуммерус упорно добивался открытия финляндского представительства в Украине, объясняя министрам иностранных дел Финляндии — сначала Карлу Энкелю, затем Отто Стенроту, — что у двух стран немало общих интересов: им обеим угрожает Советская Россия, обе они вынуждены просить о помощи Германию, наконец Украина могла бы покупать у Финляндии бумагу, а Финляндия у Украины — продовольствие, что было немаловажно, учитывая бедственное положение, в которое попала финляндская промышленность в годы Первой мировой и Гражданской войн. В конце концов, на уровне Финляндии дело было решено благодаря вмешательству «Бтпрар» — Ассоциации финских бумажных фабрик (фин. Биошеп Рарет1ЬеЫа1йеп УНйЫув, швед. Ппвка рарретзЬтикз/отетщеп). Консулами в Киеве и Одессе стали глава «Бтпрар» Рудольф Вальден и директор Ассоциации Гёст Серлакиус. Затем установление дипломатических отношений между Финлядией и Украиной было одобрено Берлином. И, наконец, 22 августа 1918 г. началась киевская одиссея Германа Гуммеруса, занявшая немногим более четырех месяцев и не принесшая ни Финляндии, ни Украине никаких сколько-нибудь значительных политических или экономических выгод.

Свое пребывание в Киеве в конце 1918 — начале 1919 г. Гумме-рус описал в мемуарах «Украина на переломе. Шесть месяцев во главе посольства в Киеве»20. Это основной источник, по которому можно реконструировать отношение Германа Гуммеруса к украинскому национальному государственному проекту вообще и конкретно — к Украинской державе 1918 г.

«Украина на переломе» увидела свет спустя более чем десять лет после завершения финляндской дипломатической миссии в Украине. Вместе с двумя другими книгами — «Годы активной борьбы» и «Егеря и активисты: воспоминания военных лет из Стокгольма

20 Сишшетыъ Н. Икгашап тиггоза^Ша — Ки^ киикаиИа lahetyst6n рааШккбпа К1еу188а. Ипка, 2018. 144 з.

Воспоминания были впервые изданы в 1931 г. в Хельсинки. На русском и английском языках книга недоступна до сих пор, как и другие, более ранние работы Германа Гуммеруса. Однако она дважды издавалась на украинском языке. См.: Украша в переломш часи: шють мюящв на чолi посольства у Киeвi / пер. з фш. В. Пилипенка. Кшв: Таксон, 1997. 193 с.; Украша в переломш часи. Шють мюящв на чолi посольства у Киeвi / пер. з фш., коментарi т передмова Й. Рем^ В. Пилипенка. Вид. 2, доп. i вип. Кшв: Кшвский ушверситет, 2004. 188 с.

и Берлина»21 — она составляет своего рода трилогию, посвященную финляндскому активизму во всех его проявлениях — от борьбы за восстановление независимости ВКФ до попыток создать союз су-веренизировавшихся национальных окраин Российской империи, который должен был «запереть» бывшую метрополию, не позволяя ей проявлять экспансию ни на восточном, ни на западном направлении.

Воспоминания Гуммеруса открывает небольшой очерк, в котором автор пытается определиться с тем, что такое Украина и украинцы. Подчеркивая, что еще недавно в ВКФ оба этих понятия были почти неизвестны, он приходит к выводу, что украинцы — это малороссы, то есть население земель по среднему течению Днепра, а также русины Западной России и Восточной Австрии, которых объединяет чувство родства и которые готовы бороться за право называться отдельным от россиян народом. Несмотря на этот вывод, чувствуется, что география Украины не совсем ясна для автора воспоминаний, и в последующем он будет тщательно обходить «территориальный вопрос», ограничиваясь общими замечаниями.

Далее Гуммерус выделяет несколько особенностей, которые, по его мнению, сближают украинское и финляндское национальные движения и национальные государственные проекты. Так, он полагает, что изначально как финляндские, так и украинские патриоты не были склонны к радикализму и жесткому противостоянию с Петербургом, и только жесткая политика русификации толкнула как украинцев, так и финляндцев к активному сопротивлению. Активное же сопротивление закономерно привело к формированию уже не автономий, а независимых национальных государств.

Говоря о Российской империи, Гуммерус видит в событиях 19171918 гг. не распад ее, а скорее трансформацию, своего рода модернизацию: на смену классической нововременной империи Романовых приходит империя новейшего времени — большевистская. Имперская перезагрузка представляет большую опасность для новых национальных государств, поскольку по мере формирования обновленного имперского организма происходит затягивание высвободившихся территорий и народов обратно в имперскую систему.

21 Ситтвтз Н. ЛШтзШа taisteluvuosilta. НеЫпЫ, 1935. 286 8.; Ситтетъ Н. Дакагк ]а aktivistit: sotavuosien muistelmia Tukholmasta ]а ВегШш8Й. РОГТОО, 1918. 478 s.

Способность противостоять этому процессу определяется, по Гуммерусу, четырьмя факторами:

• помощь внешних сил (на начальном этапе независимого существования, когда нет еще собственной армии, а госструктуры только формируются, очень важно найти союзника, то есть более сильное государство, которое возьмет на себя роль опекуна — в случае Украины и Финляндии это оказались Германия и Австро-Венгрия);

• формирование основных государственных институтов и обеспечение их жизнеспособности (под руководством и защитой союзников следует как можно скорее выстроить основной каркас государственности, который включает три ветви власти, а также финансовую систему, дипломатию и особенно армию);

• высокая степень легитимности властных элит (исполнительная и законодательная ветви власти должны располагать широкой поддержкой и одобрением масс, без которых невозможны никакие внутренние реформы);

• готовность и способность к формированию коалиций с себе подобными (чем быстрее и надежнее объединятся народы бывшей имперской периферии, тем меньше будет шансов у метрополии вернуть их в подчиненное положение; в соответствии с этим постулатом, основной целью своей работы в Киеве Гуммерус видел как минимум установление союзнических отношений между Финляндией и Украиной, а как максимум — реализацию проекта Объединения восточноевропейских народов).

В финском случае до 1921 г. были успешно реализованы первые три фактора и велась работа над реализацией последнего. Однако использование той же схемы Украиной привело к краху. Собственно, основной смысл воспоминаний Гуммеруса сводится к выяснению причин этого краха.

Таких причин он видит несколько.

Во-первых, Финляндия еще в составе России была практически самостоятельным государством и в целом, по мнению Гуммеру-са, так и воспринималась значительной частью мирового сообщества. Украина же в глазах Запада была только «временным конгломератом российских губерний». И если Украину признали de facto в качестве независимого государства, то только потому, что ее надеялись использовать в качестве противовеса большевистской России, то есть как образование абсолютно несубъектное.

Во-вторых, народ Финляндии совершенно очевидно для всех, включая российские власти, был самостоятельным и отдельным народом. Вернее, народами — шведами и финнами, которые составили финляндскую нацию. Украинцы же стойко воспринимались как часть русского этноса. Причем такое восприятие было свойственно и западному социуму, и значительной части украинской же интеллигенции, для которой украинская идентичность существовала в лучшем случае на локальном уровне. Этнонациональная неопределенность значительно осложнила и замедлила формирование национального государства.

В-третьих, отношения Финляндии и Германии Гуммерус считал скорее союзническими, тогда как в украинском случае имела место прямая оккупация и превращение страны в вассала. Немцы, поддержав украинский национально-государственный проект, совершенно не понимали ни украинцев, ни Украину, ни украинское национальное движение. К инициативам, связанным с укреплением украинского государства, и в первую очередь с созданием армии, они относились подозрительно и в конечном счете сводили эти инициативы на нет. В то же время в Украине не было таких национальных элит, которые четко представляли бы себе будущее украинского народа и украинского государства и осознанно взяли бы на себя ответственность за донесение национальных целей до «государства-опекуна».

В-четвертых, установление внешних сношений в украинском случае также оказалось в полной зависимости от воли Берлина, что, по мнению Гуммеруса, наглядно демонстрирует пример украинско-финского сотрудничества. Несмотря на то, что и Финляндия, и Украина были заинтересованы друг в друге, их взаимодействие оказалось возможно лишь тогда, когда оно устраивало Берлин, и в той форме, которую Германия признавала приемлемой для себя. Так, когда украинцам и финнам удалось заключить договор о торговле сахаром и бумагой, Берлин фактически наложил вето на это решение, расценив его как «недружественный акт».

Таким образом, «период опеки» в истории Украины (в отличие от Финляндии) оказался бесплодным. По мнению Гуммеруса, его можно было продлить, если бы Великобритания, Франция и США либо задержали бы в стране немецкие войска, либо сами предоставили бы Украине военно-техническую и дипломатическую помощь. Однако вопрос о длительности этой новой опеки и о ее возможной результативности для Гуммеруса и для его читателей остается открытым.

Период независимости Украины завершился ее «раздвоением». Образовались две Украины: одна — советская, это украинский народ и украинские земли под нелегитимной властью большевиков; другая — эмигрантская, это украинские беженцы и правительство Украинской народной республики в изгнании (укр. Державний центр Украгнськог народньог республжи в екзил1). Эмиграция стала своего рода депозитом для украинского суверенитета и государственности: когда украинский народ наберется интеллектуальных сил и почувствует себя готовым к независимости, он сможет ими воспользоваться.

Решающую роль в этом процессе Гуммерус отводит просвещенным слоям украинского общества, национальной интеллигенции — как в эмиграции, так и дома. Именно ее, по мнению Гуммеруса, не хватило в 1918-1921 гг. для создания устойчивой государственности. Большевики же, несмотря на то что им удалось свергнуть законную украинскую власть, вынуждены следовать логике национального развития Украины. Главным тому доказательством Гуммерус считает само создание УССР, а также проводимую в 1920-е гг. в республике политику коренизации. Что же касается зарубежья, украинской эмиграции, считает Гуммерус, удалось создать собственные политические центры, а также центры науки, образования, культуры, которые поддерживают, воспроизводят и транслируют «украинство». Когда-нибудь эти две Украины сольются воедино, как воды одной реки, и тогда сотрудничество между Хельсинки и «землей Богдана Хмельницкого, Мазепы и Шевченко» будет восстановлено.

Покинув Киев в начале января 1919 г., Герман Гуммерус продолжил дипломатическую работу в Западной Европе: с 1920 по 1925 г. он был представителем Финляндии в Риме. Затем, вернувшись на родину, он приступил к работе в Хельсинкском университете, где начал преподавать еще до Первой мировой войны22. Однако его не отпускала и политика, причем с ощутимо правым уклоном: в межвоенный период имя Германа Гуммеруса ассоциируется с Лапуаским движением, прометеизмом, работой «Комитета К»23. Сверхзадача,

22 Zetterberg S. Die Liga der Fremdvölker Russlands 1916-1918. S. 47; Mameiemü В. М. Герман Гуммерус: Бшя витоюв украшсько-фшських дипломатичних стосунюв початку ХХ столтя // Актуальш проблеми мiжнародних вщносин. 2009. Вип. 86 (Част. I). С. 29.

23 Лапуаское движение (швед. Lapporörelsen, фин. Lapuan liike) — праворадикальное националистическое и антикоммунистическое движение в Финляндии в 19291932 гг. Зародилось в Южной Остроботнии и питалось отчасти традициями активизма.

которую ставил перед собой Гуммерус в данном случае, заключалась в объединении сил эмигрантов ради коллективного отпора «большевистской империи», которую он считал главным врагом не только Финляндии, но и всей Европы24.

Герман Грегориус Гуммерус прожил довольно длинную и богатую событиями жизнь, в которой нашлось место и академической карьере историка-антиковеда, и карьере политической — участника всех трех волн активистского движения.

Активная политическая позиция, фундаментальное образование, обширные международные связи — все это обусловило длительную востребованность активистов первой волны: как отмечает Тойво Нюгорд, многие из них, придя в политику на рубеже веков, оставались в ней и в 1920-1930-е гг.25 В полной мере это касается Германа Гуммеруса. Один из политических «проектов», к которому он будет периодически возвращаться почти до конца жизни, — это финляндско-украинское сотрудничество. Начиная с открытия в Киеве финляндского дипломатического представительства в 1918 г. и заканчивая участием добровольцев из числа украинских эмигрантов в Зимней войне 1939-1940 гг., Гуммерус пытался сблизить Финляндию и Украину, считая их «природными союзниками».

Представления Гуммеруса о «природном союзничестве» Финляндии и Украины, а в более широком смысле — Финляндии и всех государств, которые образовались или могут образоваться на окраинах бывшей Российской империи, формировались на протяжении

Прометеизм — политический проект, подразумевавший борьбу за независимость национальных окраин сперва Российской империи, а затем и Советского Союза.

Комитет К — согласно данным К. Ф. Геуста, подразделение, созданное при ставке финляндской армии во время войны с СССР и занимавшееся организацией и поддержкой «антисоветского сопротивления», главным образом карелов и ингерманландцев. Также Комитет К был заинтересован в сотрудничестве с эмигрантами, представлявшими другие советские народы. См.: Геуст К.-Ф. Советские военнопленные в финской армии в 1939-1940 гг. // Санкт-Петербург и страны Северной Европы: Материалы Двенадцатой ежегодной научной конференции (14-15 апреля 2010 г.) / под ред. В. Н. Барышникова, П. А. Кротова. СПб., 2011. С. 54-57.

24 Там же. С. 56-57.

25 Т. ЗиотаЫпеп аапо1ке1зйо тааПташойеп уаШ1а. Ideologiset ]ииге^ ]ацезЬоШпеп perusta ]а toimintamuodot. 8. 24.

долгого времени. Корни этих представлений уходят, скорее всего, в раннеактивистский период, когда фиксировались первые пересечения украинского и финляндского национального движения, а точнее — национальной политической жизни в непосредственной близости от Гуммеруса (в качестве примера можно привести контакты между ПАС и двумя украинскими партиями — Социал-демократической (УСДП) и Революционной (УРП), членами которых были в свое время партнеры Гуммеруса по Лиге инородцев Дмитрий Донцов и Владимир Степанковский). Впоследствии идея «природного союзничества» трансформировалась под воздействием реалий Первой мировой войны, поствоенных германских, итальянских и финских праворадикальных идеологем и польского прометеизма. В том или ином виде эта идея присутствует в нескольких трудах Гуммеруса, в том числе и в его воспоминаниях о работе в Киеве осенью 1918 — зимой 1919 г. В «Украине на переломе» представлена преимущественно экономическая ипостась союзничества: Гуммерус не скрывает, что в этот период Украинская держава была необходима Финляндской республике в первую очередь в качестве союзника экономического, и основной смысл его дипломатической миссии заключался в подготовке, заключении и реализации ряда торговых договоров, которые обеспечили бы Финляндию жизненно необходимыми товарами. Впрочем, это не мешает ему заметить и достаточно точно описать основные политические и социокультурные проблемы украинского общества, которые оказались несовместимы с успешной реализацией национально-государственного проекта.

Вглядываясь в «природного союзника», Гуммерус видит не только Украину и украинцев — он видит также Финляндию. «Украина на переломе» — это, несомненно, пример глубокого и многоаспектного нарратива о значимом Другом, который используется и для проверки правильности собственного пути, и для проговаривания собственных сомнений, проблем и страхов. Для Гуммеруса разговор об Украине становится способом рефлексии о месте интеллигенции в национально-государственном строительстве, о международной субъектности молодых государств и о том особом пути, которым вынуждены идти «малые» и «средние» государства, зажатые между региональными и мировыми державами. Этот разговор актуален для Украины и Финляндии и в наши дни.

Источники

Гуммерус Г. Украша в переломш часи. Шють мкящв на чолi посольства у Киeвi / пер. з фш., коментарi Ti передмова Й. Рем^ В. Пилипенка. Вид. 2, доп. i вип. Кшв: Кшвский ушверситет, 2004. 188 с.

Gummerus H. Aktiivisilta taisteluvuosilta. Helsinki: Sanatar, 1935. 286 s.

Gummerus H. Ukrainan murrosajoilta — Kuusi kuukautta lahetyston paallikkona Kievissa. Riika: SKS, 2018. 144 s.

Gummerus H. Aktiivisilta taisteluvuosilta. Helsinki: Sanatar, 1935. 286 s.

Gummerus H. Jaakarit ja aktivistit: sotavuosien muistelmia Tukholmasta ja Berliinista. Porvoo: WSOY, 1918. 478 s.

Литература

Васара В.-Т. «Новый» активизм в Финляндии в годы Первой мировой войны // Санкт-Петербург и страны Северной Европы: Материалы Тринадцатой ежегодной научной конференции (5-7 апреля 2011 г.) / под ред. В. Н. Барышникова, П. А. Кротова. СПб.: Русская христианская гуманитарная академия, 2012. С. 131-147.

Геуст К.-Ф. Советские военнопленные в финской армии в 19391940 гг. // Санкт-Петербург и страны Северной Европы: Материалы Двенадцатой ежегодной научной конференции (14-15 апреля 2010 г.) / под ред.

B. Н. Барышникова, П. А. Кротова. СПб.: РХГА, 2011. С. 46-59.

Клише М. Имперская Финляндия. СПб.: Издательский дом «Коло», 2005. 616 с.

Лескинен М.В. «Станем же финнами...». Рецепт создания финской нации для европейской Весны народов // Диалог со временем. 2019. Вып. 67.

C. 80-89.

Матвкнко В. М. Герман Гуммерус: Бшя витоюв украшсько-фшських ди-пломатичних стосунюв початку ХХ столггтя // Актуальш проблеми мiжна-родних ввдносин. 2009. Вип. 86 (Част. I). С. 29-34.

Пилипенко В. В. З ютори стосунюв мiж Украшою та Фiнляндieю (публжащя брошури Г. Гуммеруса Самостшна Фiнляндiя у Киeвi в 1918 р.) // Етшчна iсторiя народiв бвропи. 2001. № 8. С. 92-99.

A Companion to the Russian Revolution / ed. by Daniel Orlovsky. Hoboken: John Wiley & Sons, 2020. 1260 р.

Janis-Isokangas I. From national to international — Konrad Zilliacus and the finnish cause // Вестник Пермского университета. 2019. Вып. 4 (47). C. 133144.

Kirby D. Stockholm-Petrograd-Berlin: International Social Democracy and Finnish Independence, 1917 // The Slavonic and East European Review. Vol. 52. No. 126 (Jan., 1974). P. 63-84.

Kovaliov D. The struggle against Tsarism: the «Taras Fraternity» and the «Kagaali» movement // Evropsky filozoficky a historicky diskurz. 2019. Sv. 5. Vyd. 3. S. 6-10.

Kujala A. Vallankumous ja kansallinen itsemääräämisoikeus. Venäjän sosialis-tiset puolueet ja suomalainen radikalismi vuosisadan alussa. Helsinki: Gummerus Kirjapaino Oy, 1989. 351 s.

Kuldkepp M. Hegemony and liberation in World War I: the plans for new Mare Nostrum Balticum // Ajalooline Ajakiri. 2015. № 3 (153). P. 249-286.

Nygard T. Suomalainen äärioikeisto maailmansotien välillä. Ideologiset ju-uret, jarjestollinen perusta ja toimintamuodot. Jyviiskylii: Jyviiskyliin yliopisto 1982. 154 s.

Uusitalo T. Jääkäriliikkeen diplomaatit historiantutkimuksen valossa 19141918 // Ennen ja nyt. Historian tietosanomat. 2018. No. 2: Satavuotias Suomi katsoi peiliin [Электронный ресурс]. URL: https://journal.fi/ennenjanyt/artic-le/view/108862/63857 (дата обращения: 01.01.2022).

Zetterberg S. Die Liga der Fremdvölker Russlands 1916-1918. Ein Beitrag zu Deutschlands antirussischem Propagandakrieg unter den Fremdvölkern Russlands im Ersten Weltkrieg. Forssa: Forssan Kirjapaino Oy, 1978. 279 s.

References

Geust K.-F. Sovetskije vojennoplennyje v finskoi armii v 1939-1940 gg. Sankt-Peterburg i strany Severnoi Jevropy: Materialy Dvenadtsatoi jezhegodnoi na-uchnoikonferentsii (14-15aprelia 2010g.), ed. V. N. Baryshnikov, P. A. Krotov. Saint Petersburg, RKHGA, 2011, pp. 46-59. (In Russ.)

Jänis-Isokangas I. From national to international — Konrad Zilliacus and the finnish cause. Vestnik Permskogo universiteta, 2019, issue 4 (47), pp. 133-144.

Klinge M. Imperskaia Finliandiia. Saint Petersburg, Izdatel'skii dom «Kolo», 2005, 616 p. (In Russ.)

Kovaliov D. The struggle against Tsarism: the «Taras Fraternity» and the «Kagaali» movement. Evropsky filozoficky a historicky diskurz, 2019, vol. 5, issue 3, pp. 6-10.

Kujala A. Vallankumous ja kansallinen itsemääräämisoikeus. Venäjän sosialis-tiset puolueet ja suomalainen radikalismi vuosisadan alussa. Helsinki, Gummerus Kirjapaino Publishing House, 1989. 351 p.

Kuldkepp M. Hegemony and liberation in World War I: the plans for new Mare Nostrum Balticum. Ajalooline Ajakiri, 2015, no. 3 (153), pp. 249-286.

Leskinen M. V. «Stanem zhe finnami...». Retsept sozdaniia finskoi natsii dlia jevropeiskoi Vesny narodov. Dialog so vremenem, 2019, issue 67, pp. 80-89. (In Russ.)

Matviienko V. M. Herman Hummerus: Bilia vytokiv ukra'ins'ko-fins'kykh dy-plomatychnykh stosunkiv pochatku XX stolittia. Aktual'ni problemy mizhnarod-nykh vidnosyn, 2009, issue 86 (part I), pp. 29-34. (In Ukr.)

Nygard T. Suomalainen iiiirioikeisto maailmansotien viilillii. Ideologiset juuret, jarjestollinen perusta ja toimintamuodot. Jyväskylä, University of Jyväskylä, 1982, 154 p.

Orlovsky D. (ed.) A Companion to the Russian Revolution. Hoboken, John Wiley & Sons, 2020, 1260 p.

Pylypenko V. V. Z istori'i stosunkiv mizh Ukra'inoiu ta Finliandiieiu (publikat-siia broshury H. Gummerusa Samostiina Finliandiia u Kyievi v 1918 g.). Etnichna istoriia narodiv Ievropy, 2001, no. 8, pp. 92-99. (In Ukr.)

Uusitalo T. Jääkäriliikkeen diplomaatit historiantutkimuksen valossa 19141918. Ennen ja nyt. Historian tietosanomat, 2018, no. 2: Satavuotias Suomi katsoi peiliin. URL: https://journal.fi/ennenjanyt/article/view/108862/63857 (accessed: 01.01.2022).

Vasara V.-T. "Novyj" aktivizm v Finljandii v gody Pervoj mirovoj vojny. Sankt-Peterburg i strany Severnoi Evropy: Materialy Trinadcatoi ezhegodnoi nauchnoi kon-ferencii (5-7 aprelja 2011 g.), ed. Baryshnikov V. N., Krotov P. A. Saint Petersburg, Russian Christian Academy for humanities, 2012, pp. 131-147. (In Russ.)

Zetterberg S. Die Liga der Fremdvölker Russlands 1916-1918. Ein Beitrag zu Deutschlands antirussischem Propagandakrieg unter den Fremdvölkern Russlands im Ersten Weltkrieg. Forssa, Publishing House of Forssa, 1978, 279 p.

Elena A. Kosovan

PhD (History) Associate Professor Russian State University for the Humanities Russia, 125993, Moscow, Miusskaya Ploshchad, build. 6 E-mail: [email protected] ORCID: 0000-0002-4031-8799

"Between Finland and Bohdan Khmelnytsky's Land": Ukrainian National Project Through the Eyes of Herman Gummerus

DOI: 10.31168/2782-473X.2023.2.05

Abstract: This article considers the cooperation between the Ukrainian and Finnish national movement in the first quarter of the twentieth century. The political aspects of the cooperation are viewed through the lens of Herman Gregorius Gummerus' biography (1877-1948). In contemporary historiography, Herman Gummerus is mostly known for his historical studies that focus on the economic history of ancient Rome. Whereas the majority of studies on Ukrainian-Finnish cooperation in the early twentieth century contain only fragmentary evidence of his political and diplomatic activities, the author of the article considers it necessary to present the biographical essay with a special focus on Herman Gummerus' participation in the Finnish activists' movement during two periods of "Russification of Finland" (1899-1905, 1908-1917) and after World War One. Herman Gummerus' attitude towards the Ukrainian national state project (including the Ukrainian State or the Second Hetm-anate, dated 1918) is reconstructed on the basis of his memoirs "Ukraine on the cusp. Six months at the head of the Finnish Embassy in Kyiv" (Ukrainan murrosajoilta — Kuusi kuu-kautta lahetystonpaallikkona Kievissa) (1931).

Keywords: Grand Duchy of Finland, Russian empire, Ukrainian State, Swedish-speaking population of Finland, activists, national elites, national movement