CC BY
16
Мальчевский А.С., Пукинский Ю.Б. 1983. Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология, охрана. Л., 2: 1-504. Нумеров А.Д., Труфанова Е.И. 2015. О поздних, повторных и вторых кладках обыкновенного скворца Sturnus vulgaris // Рус. орнитол. журн. 24 (1232): 4681-4694. Сема А.М. 1978. Биология обыкновенного скворца на юго-востоке Казахстана // Тр. Ин-та
зоол. АН КазССР 38: 42-57. Сема А.М. 2019. О наличии второй кладки в сезон у туркестанского скворца Sturnus
vulgaris porphyronotus // Рус. орнитол. журн. 28 (1728): 565-566. Ojanen M., Kylmänen R. 1984. Second broods reared by Starlings in northern Finland in
1980 // Ornis fenn. 61, 4: 123. Schneider W. 1972. Der Star Sturnus vulgaris // Die Neue Brehm-Bucherei 248: 1-127.
Ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 2016: 6103-6116
Методы реабилитации птенцов ушастой совы Asio otus для возвращения в естественную среду обитания
В.И.Воронецкий, С.В.Огурцов, О.В.Швец
Владимир Иванович Воронецкий, Сергей Викторович Огурцов. Биологический факультет, Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова, Москва, Россия. E-mail: ya-vlvoron@yandex.ru; compclass7@yandex.ru
Ольга Викторовна Швец. Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н.Толстого, Тула, Россия. E-mail: olgashvets@mail.ru
Поступила в редакцию 16 декабря 2020
Благодаря длительному сосуществованию рядом с человеком в условиях земледельческого ландшафта многие виды сов (ушастая сова Asio otus, домовый сыч Athene noctua, сипухаTyto alba и серая неясыть Strix aluco), оставаясь специализированными ночными хищниками, приспособились к жизни в трансформированных человеком ландшафтах, обеспечивающих им успешную охоту, размножение и вождение птенцов. Роль изменённой среды настолько велика, что она может менять биологию ушастой совы и некоторых других видов. Так, в последние десятилетия на территории крупных городских агломераций Центрального региона России благодаря усилившемуся «световому загрязнению», обилию корма в виде синантропных грызунов и наличию мест для гнездования, отмечается позднеосеннее токованье и зимнее размножение ушастой совы и серой неясыти. Так в феврале-марте 2005-2017 годов неоднократно регистрировали слётков ушастой совы на Воробьёвых горах. Также известно зимнее размножение серой неясыти в Салтыков-ском лесопарке и в Природном заказнике «Долина реки Сетунь» в городе Москве.
По мере дальнейшей застройки естественных ландшафтов садово-дачными и коттеджными посёлками возникают новые, порой неожиданные экологические проблемы. Наиболее уязвимым видом в период гнездования на территориях таких посёлков и вблизи них оказалась ушастая сова, занимающая гнёзда массовых птиц-синантропов — серых ворон Corvus cornix и сорок Pica pica. Как известно, поведение сов в период размножения характеризуется громкой вокализацией, демаскирующей присутствие выводков. Это не только привлекает внимание людей, но и может служить серьёзным фактором беспокойства для некоторых жителей, если гнездо или выводок находится в самом посёлке или на его окраине. Наши наблюдения в Центральном регионе показали, что абсолютное большинство выводков ушастой совы держатся не далее сотни-другой метров от поселений человека или используют территорию дачных поселков с развитой древесной растительностью. Гнездятся птицы теперь и в городах, во дворах кварталов со старой застройкой.
Начало ночной вокализации совиных выводков в июне-июле приходится на вечернее время в интервале 21 ч 35 мин — 22 ч 40 мин и продолжается до 2 ч 33 мин — 4 ч 56 мин утра, то есть за ночь птенцы кричат в среднем около 4.5-6 ч (рис. 1). Их вокализация определяется несколькими факторами: погодными условиями, успехом охоты взрослых птиц, зависящей от плотности популяции вида-жертвы, наконец, физиологическим состоянием птенцов, определяемым главным образом степенью их накормленности в предшествующую ночь. Здесь естественным образом проявляется влияние погодных условий, определяющих характер вокализации каждого выводка, а именно — частоту и продолжительность подачи звуковых сигналов. Каждый из птенцов среднего по величине выводка (из 2-4 молодых особей) в зависимости от действия внешних и внутренних факторов, определяющих его поведение, может издавать от 800 до почти 7000 звуковых сигналов за ночной период своей активности.
Рис. 1. Пример голосовой активности одного из птенцов ушастой совы в середине июля 2018 года (осв. — освещенность; к/мин — количество криков в минуту). Первые крики раздаются в разное время в зависимости от степени голода птенцов (иногда даже днём), последние — на рассвете (при освещённости от 0 до нескольких люкс), когда проявляется первая активность певчих птиц.
Интенсивность сигналов птенцов-слётков, измеренная на расстоянии 1 м, может достигать 90 дб, что соответствует громкости сигнализации среднебюджетного автомобиля. Показательно, что ночная перекличка выводка характеризуется неравномерностью подачи сигналов в течение всего ночного периода и перемещением совят по занимаемой территории, которая постепенно расширяется. При этом птенцы нередко оказываются в непосредственной близости от жилых домов с открытыми окнами и т.п. В годы с высоким обилием потенциальных жертв в условиях Центрального региона выводки бывают особенно многочисленными и встречаются практически возле всех поселений человека, включая жилые кварталы городов и лесопарки на их территории. В «мышиные годы» число птенцов в выводках достигает 4-5 и их вокализация характеризуется высокой интенсивностью.
Такие особенности поведения сов вызывают у некоторых жителей исключительно негативную реакцию. Известны случаи отстрела выводков прямо на территории дачных поселков или попытки их отпугивания. При неудаче отпугивания делаются попытки отлова или перемещения птиц. В результате часть птенцов погибает, другие попадают в вольеры частных лиц или поступают в живые уголки различных баз отдыха, детских лагерей и пр. Отмечены и обратные ситуации, когда сентиментальные и сердобольные граждане отлавливают плохо летающих птенцов, которые, по их мнению, брошены взрослыми птицами и нуждаются в «спасении», человеческой опеке и выкармливании.
В последние десятилетия возникла ещё одна причина, чисто социально-психологического аспекта, усилившая изъятие сов из природной среды. Это появление произведения английской писательницы Джоан Роулинг о необычном подростке Гарри Поттере, в котором фигурирует ручная сова Букля (Хэдвиг), способная к различному волшебству. В молодёжной среде после этого распространилась мода дарения сов на дни рождения с последующим содержанием их в городских квартирах и на дачах. Вследствие этого интенсифицировалась торговля этими птицами, возникли некие специальные питомники (например, онлайн питомник «EkzoticZOO» - https://ekzoticzooo.ru/Sova-domashnyaya.html), продающие сов разных видов по весьма высоким ценам, что дополнительно подстёгивает интерес к такому виду живого «товара». Однако содержание и размножение сов, как и многих других хищных птиц, в подобных питомниках слишком трудоёмко и экономически невыгодно. Гораздо выгоднее отлов ещё плохо летающих птенцов в природе. Поскольку наиболее массовым видом в Центральном регионе является ушастая сова, то именно этот вид становится основным объектом такого изъятия (рис. 2).
Однако у этого явления (изъятие и отлов птиц) имеется и оборотная сторона: совы, обладающие ярко выраженным ночным биоритмом,
плохо «вписываются» в человеческую среду существования, в обстановку домов и современных квартир. Содержание таких птиц с инвертированным, по отношению к человеческому, циклом активности создаёт для неподготовленных владельцев много неудобств и дискомфорта. Рано или поздно в большинстве случаев они стараются избавиться от подросших птенцов. Не случайно в конце каждого дачного сезона (особенно в годы высокой численности ушастых сов) отмечается множество обращений граждан в зоопарки и различные питомники с предложениями о передаче сов, содержавшихся в неволе.
Рис. 2. Птенец-слёток ушастой совы Asio оШ в возрасте около 4-5 недель, вышедший из гнезда и способный перемещаться в кронах деревьев и слабо планировать (маховые полностью не развёрнуты). В этом возрасте совята чаще всего попадают в руки людей.
Из-за биологической некомпетентности людей, в чьи руки попадают такие птенцы, часть молодых особей гибнет в неадекватных условиях содержания и кормления. Погибают они и при неграмотном возвращении молодых птиц в природу. Судьба освобождённых совят, как правило, неизвестна, но наши многолетние наблюдения позволяют утверждать, что птицы, содержавшиеся в неволе более 2-3 месяцев и выпущенные в городских условиях или в антропогенном ландшафте, в абсолютном большинстве случаев уже не способны выжить самостоятельно. Они не обладают необходимыми адаптациями к самостоятель-
ному существованию «на воле», где погибают от голода, не имея необходимых навыков охоты и знания мест обитания грызунов. Кроме того, эти молодые совы не способны избегать коллективного нападения вра-новых или хищничества ястреба-тетеревятника Accipiter gentШs, широко распространённого в антропогенном ландшафте.
В разные годы в условиях Звенигородской биостанции Московского университета мы изучали вопрос по возвращению слётков ушастой совы в природную среду. Всего осуществлено семь выпусков разновозрастных слётков, из них 5 птенцов были успешно «внедрены» в неродные (посторонние) выводки ушастых сов, а 2 птенца обучены охоте за грызунами в условиях неволи. Абсолютное большинство этих попыток (6 из 7) закончились положительно, и лишь один эксперимент дал отрицательный результат из-за неблагоприятных условий погоды. Рассмотрим более подробно эти два метода: выпуск и внедрение слётков в подходящий выводок с последующим его докармливанием взрослыми совами в условиях естественной среды обитания и предварительное формирование в условиях неволи охотничьих навыков у выпускаемой особи на основе их врождённой инстинктивной программы.
Выпуск и «подсадка» совиных пте нцов - слётков
в «чужие» выводки
«Подходящим» для приёма и выкармливания выпускаемых слётков следует считать любой совиный выводок, в котором имеется несколько активно вокализирующих птенцов, а сам выводок находится на стадии вождения слётков, но ещё не совершает значительных и направленных перемещений. Выпускаемый птенец должен сохранять способность к активной вокализации в ночные часы (по крайней мере, непосредственно перед выпуском). Важным условием успешного приёма такого «подкидыша» в посторонний выводок служит хорошая кормовая база. Косвенным показателем последней могут служить наличие в ближайших окрестностях других выводков, в составе которых несколько (но не менее двух) вокализирующих слётков. Наличие в выводке единственного птенца, скорее всего, свидетельствует о недостаточной кормовой базе или неблагоприятных погодных условиях на ранней стадии гнездования.
Подсаживаемый птенец доставляется на место выпуска в любой переноске или закрытой коробке. Возле подходящего выводка выбирается невысокое дерево с густой кроной (в средней полосе предпочтительнее сосна или ель высотой от 4 до 8 м), где птенец при необходимости может затаиться в последующие часы. Дерево должно соседствовать с другой древесной растительностью, куда впоследствии он может перебраться. Птенца, предназначенного для выпуска, следует предварительно накормить (не позднее полуденного времени), а вечером, в су-
мерках, высадить на выбранном месте. Последующие наблюдения в течение 1-2 ч дают предварительную информацию о том, как происходит взаимодействие между птенцом и взрослыми птицами выбранного выводка. Сам процесс приёма совят в посторонний выводок, по нашим наблюдениям, может происходить по нескольким «сценариям». Причины обсуждаемой пластичности поведения (и подсаживаемых птенцов, и взрослых птиц, выкармливающих выводок), нам неизвестны, но они могут быть связаны со многими факторами среды или с особенностями врождённых рефлексов у данного вида птиц. В целом, при выпуске 5 слётков в разные годы мы наблюдали три варианта «процедуры приёма» в «чужой» выводок. Проиллюстрируем это на примере выпуска птенцов, находившихся в неволе до 1-2.5 недель.
Слёток, выпущенный в середине июля 2019 года (около села Луци-но), первую ночь после высадки вёл себя крайне скрытно, не издав ни одного звукового сигнала за ночь, хотя хорошо слышал крики других совят. В течение этой ночи он переместился из нижней части пятиметровой сосны в верхнюю часть её кроны. Однако уже в следующий вечер, ещё засветло (при освещённости небесного свода 16 лк), он первым стал издавать пронзительные крики, заметно отличающиеся по тональности от тех, которые демонстрировал при временной передержке в вольере. Вскоре этот слёток первым получил от взрослой птицы добычу и в течение ночи был накормлен ещё один раз. Впоследствии он переместился в кроны старых деревьев, где более 2 недель держался в сообществе совят «чужого» выводка. После этого весь выводок постепенно откочевал в сторону полевых угодий, где постоянно охотились взрослые ушастые совы, и птенцы перешли к самостоятельному добыванию корма. Погодные условия и численность грызунов в этот сезон были благоприятны для успешного выживания выводка.
Иной вариант поведенческих реакций продемонстрировали три других птенца, выпущенные в разные годы и благополучно принятые «чужими» выводками. Наиболее ярко это проявлялось у одного из слётков в 2019 году (середина июля, район села Гигерево). Этот птенец, подсаженный к выводку с 3 другими совятами, через четверть часа, в течение которых успел отряхнуться, поправить оперение и прислушаться к звукам окружающей местности, сразу начал издавать птенцовые сигналы. Характерно, что тональность его криков, как и в первом рассмотренном случае, была смещена в высокочастотную область. Такие сигналы, вероятно, более эффективно воздействуют на взрослых сов, поскольку буквально в течение получаса от начала вокализации он получил корм после короткого ориентировочного облёта взрослой птицы, значительно опередив остальных членов этого же выводка. Его голос и позднее заметно отличался по частотным характеристикам среди сигналов других птенцов. В конечном счёте, все совята были благо-
получно выкормлены до времени перехода к самостоятельной охоте. Сходный алгоритм поведения демонстрировали и птенцы, выпущенные в другие годы. Отличие их поведения заключалось лишь в более продолжительной ориентации, которая у одного достигала 1 ч 40 мин, а у другого была немного короче, при этом тональность птенцовых сигналов в этих случаях изменялась незначительно. При всей разнице поведенческих реакций все три подсаженных совёнка были благополучно выкормлены и приступили к самостоятельной охоте в районе размножения своих приёмных родительских пар.
Третий вариант «социализации» птенца, выпущенного в конце июня 2003 года (около деревни Волково), относится к наиболее сложным при «приёме» в избранный выводок. Каждый раз, когда подсаженный птенец начинал издавать свои крики, взрослая сова (чаще всего выводки стерегут и охраняют самки) вслед за этим воспроизводила предупреждающий сигнал (своеобразный сиплый «лай»). После него весь выводок умолкал и на некоторое время затаивался. В районе полуночи самка перестала беспокоиться и реагировать на вокализацию «пришлого» совёнка. Перекличка выводка нормализовалась, и взрослые совы стали кормить птенцов, включая и подсаженного чужака. Следует отметить, что на поздней стадии вождения выводков такое осторожное поведение (иногда с элементами агрессии) бывает характерно и для самих птенцов, которые в ответ на голос «чужого» слётка могут издавать предупреждающий «лай» и даже вылетать на источник звука. Такую ситуацию можно трактовать как раннее проявление территориально-оборонительной реакции.
При всём разнообразии поведения и самих подсаживаемых птенцов, и «принимающих» их выводков, практически во всех случаях возвращение совят в природу происходило успешно. Опытный наблюдатель, способный вести весьма специфические и сложные наблюдения за такими выводками, может констатировать особенности поведения птенцов при их переходе к самостоятельному существованию. Конечно, у некоторых натуралистов может возникнуть вопрос о мечении таких птенцов, которое только и может подтвердить успех их возвращение в природную среду. Однако следует отметить, что все слётки издают индивидуально «окрашенные» звуковые сигналы, которые при продолжительном наблюдении нетрудно выделить в вокализации выводка из нескольких особей. Это и даёт возможность проследить судьбу подсаженного совёнка.
Формирование охотничьих навыков у слётков в условиях неволи
Далеко не всегда возможна реализация «подсадки» совиного птенца в «чужой» выводок. Для этого пригодны только молодые особи, со-
храняющие комплекс птенцового поведения, характеризующийся постоянно издаваемыми звуковыми сигналами достаточной громкости. В нашей практике было два случая, когда птенцы находились в неволе довольно долго — не менее 2.5-3 недель. В результате у них ослабевал рефлекс вокализации, совята реже издавали птенцовые крики, а сами эти сигналы воспроизводились как бы вполголоса.
Попытки подсадки таких птенцов, как правило, заканчиваются неудачей, поскольку и взрослые совы, и их выводки в целом не обращают на такую «некачественную» сигнализацию никакого внимания. В подобных случаях совят для возвращения в природную среду можно обучить охотничьему поведению, которое позволит им самостоятельно адаптироваться к существованию в естественной среде.
Основанием к постановке таких экспериментов послужили наблюдения за совами в дикой природе, проведённые ранее методом тропле-ния наиболее толерантных выводков, способных привыкнуть к постоянному присутствию наблюдателя и использованию им световых приборов. Общая схема приобретения охотничьих навыков молодыми совами включает несколько стадий. На позднем этапе выкармливания слётков, когда у них происходит почти полное разворачивание маховых и птенцы приобретают способность к качественному полёту, они осторожно спускаются из крон деревьев на поверхность земли, где давно отмечали звуки перемещения, кормёжки и общения мелких млекопитающих. Звуковые сигналы в это время птенцом не издаются. Врождённый инстинкт стимулирует приближение совят к источнику звуков, а если он перемещается, то и следованию за ним. В антропогенном ландшафте такой рефлекс может подавляться осторожностью и страхом от частого появления людей и домашних животных. Преодолевая рефлекс страха от нахождения на поверхности земли, дикие птенцы стремятся приблизиться к «звучащему объекту» и схватить его. Чаще всего схватывание осуществляется клювом. Это объясняется тем, что при попытке сближения со «звучащим объектом» совёнок рано или поздно натыкается на него чувствительными вибриссами лицевого диска. Достаточно подвижный объект стимулирует активность, и попытки схватывания клювом учащаются. После нескольких удачных схватываний птенец теряет начальную осторожность и бьющуюся в клюве добычу больше не выпускает, а перехватывает её когтями. Попытки добычи вырваться из лап хищника стимулируют укусы клювом в разные части тела. Некоторые птенцы с первого раза уверенно догоняют по земле потенциальную добычу, прыгают на неё и сжимают когтями. После нескольких успешных нападений рефлекс обучения охоте у молодых сов можно считать отработанным, но далеко не всегда птенцы сразу после этого приступают к самостоятельной охоте. Освоив данный навык, они могут ещё некоторое время «эксплуатировать» родителей.
В разные годы мы дважды ставили эксперименты по обучению птенцов ушастых сов. Один эксперимент оказался безуспешен: птенец научился добывать полёвок, подпускаемых к нему в пустующую летом котельную, однако при выпуске на территории ЗБС МГУ в конце августа 2005 года он не смог самостоятельно охотиться в природе из-за наступившей непогоды (ветер и дождевые заряды). Совёнок забился в кустарник, двое суток голодал и даже стал издавать слабые птенцовые сигналы. В результате он был отловлен и пристроен в «живой уголок».
Более успешный эксперимент был проведён в летом 2019 года. Его особенности и результат достойны отдельного описания. На окраине Звенигорода рабочими-строителями был отловлен выводок из 3 птенцов разного возраста. Средний птенец погиб при содержании в неволе. Младший был нами успешно подсажен в выводок возле деревни Гиге-рево. Подсадка старшего совёнка оказалась неудачной, поскольку «чужой» выводок состоял из более активных слётков, переместившихся на большое расстояние. В результате изголодавшегося птенца пришлось снова вернуть в вольеру, где он и содержался ранее около недели. Совёнка кормили кусочками мяса и мёртвыми полёвками, подаваемыми на кончике прута примерно метровой длины. Под дощатым полом вольера водились мышевидные грызуны, звуки жизнедеятельности которых птенец активно лоцировал.
Рис. 3. Экспериментальное помещение (снаружи и внутри), где проводилось обучение слётка ушастой совы.
Все эксперименты по обучению слётка охотничьему поведению проводили в отдельно стоящем экспериментальном доме-сарае площадью около 16 м2. Поверхность пола в нём была разделена на три отсека-бассейна, выстеленных полиэтиленовой плёнкой (остались от предшествующих экспериментов с амфибиями). На высоте 2.5 м имелись две полки для наблюдателей, а для слётка в нескольких местах укрепили подходящие насесты. Дом был населён дикими мышевидными грызунами, громко скребущимися под полом каждую ночь (рис. 3). В период
эксперимента птенца подкармливали мёртвыми и живыми грызунами: Myodes glareolus, Sylvaemus uralensis и Sylvaemus flavicolis.
В первую ночь в присутствии наблюдателей совёнок вёл себя очень осторожно, несмотря на то, что ранее часто видел людей и получал от них корм в вольере. После выпуска в помещение он отсиживался на карнизе-выступе стены, периодически занимаясь чисткой оперения, перебирая и приводя его в порядок после транспортировки. На половину комнаты, где находились наблюдатели (как правило, два человека), в течение первой ночи совёнок не залетал, проявляя по отношению к ним заметную насторожённость и чутко реагируя на каждый шорох или движение. Много времени он посвящал выслушиванию и осмотру помещения, периодически освещаемого слабым светом электрического фонаря. В процессе наблюдений можно было заметить ярко выраженную реакцию совёнка на звуки мелких грызунов, скребущихся по углам под полом и на чердаке. Его линия взгляда всегда направлялась в сторону появившегося источника звука, к которому совёнок напряжённо прислушивался, вращал или раскачивал голову с лицевым диском. После полуночи птенца дважды покормили, подавая пищу с помощью прута и стараясь дотронуться до вибрисс лицевого диска. Кусочек мяса, обвалянный в шерсти и размером со среднюю полёвку он заглотнул целиком, а мёртвую полёвку перехватил когтями и стал отрывать клювом отдельные куски и заглатывать. Такое поведение свидетельствовало о хорошем развитии пищевых рефлексов.
После описанных наблюдений во вторую ночь протестировали реакцию совёнка на мёртвую полёвку. Тушка на глазах птенца была положена в одну из выгородок, после чего совёнок слетел со своего насеста и приблизился к потенциальной добыче. Осмотрев неподвижную тушку, совёнок не стал брать её ни клювом, ни когтями. Позднее эту полёвку скормили птенцу стандартным методом с помощью подачи на пруте. Выяснив способность птенца опознавать внешний вид потенциальной добычи, мы решили протестировать его реакцию на живую жертву. С этой целью свежеотловленную рыжую полёвку посадили в прозрачную пластиковую коробку-контейнер, который поместили на то же место, куда ранее клали мёртвую полёвку. Перемещаясь в пластиковой коробке, жертва производила разнообразные громкие звуки, сразу привлёкшие внимание слётка (рис. 4). Вслушиваясь в эти звуки, совёнок слетел на бортик перегородки помещения и оттуда спрыгнул на коробку, в которой просвечивал силуэт грызуна. В течение нескольких минут он осматривал коробку со всех сторон, перемещаясь над мечущейся полёвкой и безуспешно пытаясь её схватить то клювом, то когтями. Оценив такую ярко выраженную активность молодой совы, мы выпустили полёвку из коробки. Процесс выпуска производился менее чем в полуметре от птенца и при его напряжённом внимании к проис-
ходящему. Совёнок в считанные секунды совершил несколько прыжков с подлётом и поймал полёвку когтями, когда она совершала короткие пробежки, несколькими резкими укусами клюва умертвил её и вскоре целиком заглотил. В эту ночь птенца накормили ещё одной мёртвой полёвкой.
Рис. 4 (слева). Совёнок-слёток приближается к пластиковой коробке, из которой пытается вырваться рыжая полёвка (снимок со вспышкой).
Рис. 5 (справа). Жертва (полёвка) поймана и вскоре будет съедена.
Совёнок реагирует на шорох одежды наблюдателя.
В третью ночь была продолжена работа над закреплением охотничьих навыков у молодой совы. С этой целью использовали тот же пластиковый контейнер-коробку, куда на короткий срок сажали живых грызунов (полёвок). После того, как совёнок обнаруживал присутствие живой жертвы (по звукам её перемещения внутри коробки), зверька выпускали в центральный бассейн. В эту ночь совёнок впервые совершил охотничье нападение на жертву не с бортика бассейна, а пикировал со своего насеста, отстоящего от места положения жертвы не менее чем на 3-3.5 м. В вечерние часы слёток таким методом успешно поймал двух полёвок, которых употребил в пищу (рис. 5). Ещё одну мёртвую полёвку скормили птенцу в предутреннее время, чтобы сформировать у него дополнительную физиологическую устойчивость перед предстоящим выпуском.
Проведя серию экспериментов по выработке охотничьего стереотипа поведения, обеспечивающего успешное нападение и поимку рыжих полёвок, мы решили в четвёртую ночь протестировать молодую сову на способность к отлову более быстрых жертв. Для этого выбрали желто-горлую мышь среднего размера. По той же методике, что описана выше, она была выпущена на глазах молодой совы в центральный бассейн. Слёток совершил несколько неудачных попыток схватить жертву когтями, но каждый раз промахивался — активно перемещавшаяся мышь в последний миг ускользала от его хваток. После нескольких
нападений мышь нашла небольшую щель в полиэтиленовой плёнке и сумела протиснуться туда, ускользнув от поимки. Потеряв потенциальную жертву, совёнок долго осматривался и обследовал место, в которое она сумела пролезть и исчезнуть. Он не только осмотрел саму щель, обойдя многократно её с разных сторон, но и перешёл к обследованию прилегающих мест, включая и участки соседних выгородок-бассейнов, находящиеся за бортиками-стенками.
Через 30-40 мин после того, как совёнок прекратил поиски и успокоился, вне поля его зрения в ту же выгородку-бассейн выпустили живую полёвку, которую хищник легко и сразу поймал, а после поимки оторвал переднюю часть и проглотил целиком остальное. Примерно через час из живоловки была выпущена вторая желтогорлая мышь в ту же выгородку. После нескольких неудачных бросков совёнок все же смог поймать и её. Таким образом, фактически в течение трёх летних ночей птенец-слёток ушастой совы научился успешно добывать живых грызунов, являющихся основными жертвами этого вида в естественной среде обитания. Следует добавить оценку возраста этого птенца, которому к моменту обучения исполнилось не менее 9-10 недель после вы-лупления из яйца, при этом данная особь провела в неволе 15-18 дней, но не стала полностью ручной. Результаты наших наблюдений и экспериментов свидетельствуют о том, что в этом возрасте птенцы сохраняют способность к обучению охоте за их видоспецифичной добычей.
В пятую ночь мы решили выпустить птенца в районе обширного поля, в окрестностях которого держались и охотились сразу 3 совиных выводка (окрестности деревни Гигерево). Чтобы окончательно убедиться, что совёнок сохраняет освоенные охотничьи навыки и сможет самостоятельно существовать в природе, добывая необходимых жертв, мы наметили дополнительно это проверить непосредственно перед выпуском. Тем более что было нужно максимально накормить его в связи с тем, что какое-то время после выпуска (может быть, целую ночь) совёнок мог затратить на адаптацию в новом месте. С этой целью в том же экспериментальном помещении мы предоставили ему возможность поймать ещё одну живую полёвку. Через некоторое время после того, как он заглотил её, для него выпустили живую лесную мышь. С ней он справился так же быстро, как и с предыдущим зверьком. Третью жертву (лесную мышь), предложенную в течение 1.5 ч, совёнок ловить не стал, поскольку был уже достаточно сыт. С трудом удалось скормить ему ещё одну мёртвую полёвку. После этого молодую сову отловили и поместили в коробку для последующей транспортировки. Выпуск был осуществлён в ночное время в редкостойном сосняке, где по соседству держался один из выводков ушастой совы (рис. 6). Последующие наблюдения показали, что этот слёток, расположившись в кроне старой берёзы, не стал вступать в перекличку с членами державшегося здесь вы-
водка ушастой совы. На следующий вечер он перебрался под верхушку небольшой ивы, где во время небольшого дождя нам удалось подкормить его тушкой полёвки, поданной на кончике удочки. При благоприятной погоде, наступившей на следующий день, мы видели несколько бросков молодой совы, охотившейся с нижних ветвей цепочки берёз, вторгающейся в полевой ландшафт. Возможность приближения к этой птице на близкое расстояние (до 7-10 м) склоняет нас к мысли, что это мог быть выпущенный нами выкормыш, обученный охоте.
Рис. 6. Выпуск лётного и обученного птенца ушастой совы в редкостойный сосняк.
Таким образом, описанные методы могут содействовать возвращению в природу некоторых сов — по крайней мере, ушастой совы. Следует сделать ещё несколько замечаний о технологии проведения наблюдения за совами в природных условиях. Удобнее всего осуществлять их в полуоткрытых местообитаниях, где в летнее время птенцы и взрослые совы бывают хорошо заметны на фоне светлого небосклона. Наблюдения за этими птицами трудоёмки, требуют значительных затрат сил и времени. В нашем случае они проводились с привлечением групп студентов и отдельных энтузиастов, выступавших в разное время наблюдателями. Голос птенцов — наиболее важный маркёр, дающий информацию о местонахождении и физиологическом состоянии слётков и взрослых сов. Приборы ночного видения для таких наблюдений малоэффективны из-за изолирующего эффекта оперения. Метод кольцева-
ния здесь также малоприменим, поскольку не предполагает работы с идентификацией отдельных особей среди совокупности многих птиц и малой информативности этого метода при единичном кольцевании. В проведении подобных исследований определяющее значение имеет слух наблюдателя, его опыт и способность различать оттенки звуковых сигналов птенцов. С выводками ушастой совы удаётся работать относительно просто, но голоса птенцов серой неясыти различаются намного хуже.
Следует также добавить, что некоторые наиболее толерантные выводки при постоянном и осторожном поведении натуралиста привыкают к его присутствию и позволяют вести прямые визуальные наблюдения, используя неяркие осветительные приборы. Все эти методы могут позволить не только возвращать совят в природную среду, но и в последующем прослеживать их дальнейшую судьбу в условиях выкармливания выводков или самостоятельного существования.
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 2016: 6116-6118
Майская встреча выводка клеста-еловика Loxia curvirostra в городе Алтай (Зыряновск)
Н.Н.Бер
езовиков, И.П.Рекуц
Николай Николаевич Березовиков. Институт зоологии, Министерство образования и науки, проспект Аль-Фараби, д. 93, Алматы, 050060, Казахстан. E-mail: berezovikov_n@mail.ru Ирина Петровна Рекуц. Алтай, Восточно-Казахстанская область, 070800, Казахстан
Поступила в редакцию 24 декабря 2020
Сведений о сроках размножения клеста-еловика Loxia curvirostra в алтайской части его ареала очень мало. Для Западной Сибири время начала большинства кладок приводится для марта и апреля (Рябицев 2008). В северо-восточной части Алтая на Телецком озере в яйцеводах самок, добытых в 20-х числах марта, содержались крупные формирующиеся яйца (Кучин 1982). На озере Маркаколь на Южном Алтае гнездо с 3 насиженными яйцами нашли 24 апреля 1958 (Ковшарь 1974), а самку с 3 доросшими птенцами, появившуюся из леса в селе Урунхай-ка, встретили 24 апреля 1981 (Березовиков 1989). Представляет интерес наблюдение 20 мая 2020 взрослого самца еловика с одним доросшим молодым на северной окраине города Алтай (Зыряновск) в нижнем течении Бухтармы (рис. 1-3). Птицы держались в кроне одной из раскидистых ив на берегу городского пруда, после чего исчезли.
