CC BY
89
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ
Деркач А.А.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ СОСТОЯНИЯ ПСИХИЧЕСКОЙ ГОТОВНОСТИ К ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Изучение особенностей личности и личностных проявлений является важным этапом выработки надежных критериев соответствия личности и деятельности и, что особенно необходимо, разработки методов совершенствования мастерства в воспитательной деятельности.
В 1960 г. В.Н. Мясищев в своей книге «Личность и неврозы» писал, что психология безличностных процессов должна быть заменена психологией деятельности личности, или личности в деятельности. Развивая свою мысль, он подчеркивал, что психологическое исследование надо начинать с изучения личности и лишь потом переходить к изучению функций и процессов.
Личностный подход к психологии человека мы рассматриваем как методологический принцип исследования, без реализации которого невозможно построение психологической теории, системы психологической науки. И до сегодняшнего дня исследования личностного аспекта психических процессов во многом остаются перспективой.
В российской и зарубежной психологии до настоящего времени отсутствует сколько-нибудь законченная, целостная психологическая концепция личности. С.Л. Рубинштейн отмечал, что личность представляет собой единичность и неповторимость человека, являющуюся следствием его индивидуального развития, особых обстоятельств жизни и воспитания. По К.К. Платонову, личность - это человек как носитель сознания. Высшей формой сознания является самосознание, т.е. осознание человеком самого себя как личности. Л.И. Божович называла личностью человека, достигшего определенного уровня психического развития. Ведущим свойством личности она считает мотивационную сферу и ее формирование. Зарубежные психологи, как известно, больше внимания уделяют биологическому аспекту личности, отмечая, главным образом, ее функциональный характер (Ф. Мак-Дональд, Г. Олпорт и др.).
Уже из этого краткого перечня определений следует, что личность - это конкретный человек, со всем своим своеобразием и неповторимой индивидуальностью, которая является следствием его биологического происхождения и социального развития.
Исследования личности занимали и занимают важное место в научной литературе. В настоящее время изучены и продолжают изучаться многие свойства личности и среди них можно особо выделить исследования феномена психического
состояния (состояний), которое как категория психических явлений прочно входит в современную психологическую науку.
Б.Ф. Ломов среди проблем, имеющих существенное значение для дальнейшего развития общей теории психологии, называл проблему психических состояний, отмечая, что особое внимание психологов и физиологов к психическим состояниям объясняется прежде всего задачами, вытекающими из практики.
Кроме того, необходимость изучения психических состояний диктуется всем ходом развития общей теории психологии.
Согласно диалектико-материалистическому пониманию детерминизма в психологии внешние воздействия вызывают тот или иной психологический эффект не прямо и непосредственно, но через посредство внутренних условий. Важнейшим компонентом этих внутренних условий является состояние субъекта, характеризующее его в данный определенный отрезок времени и накладывающее определенный отпечаток на протекание психических процессов [4, 5].
Не углубляясь в историю проблемы психических состояний, следует сказать, что одним из первых выделил психические состояния («состояния души») как самостоятельную категорию Аристотель [1]. Различая понятия «психическая деятельность» и «психическое состояние», он признавал неотделимость последних от природной материи живых существ, их испытывающих.
В начале XX века Дк. Лэдд (1900) и У. Джемс (1902) определяли психологию как науку о состоянии сознания. У. Джемс заменил термин «процесс» термином «состояние». Он рассматривал психические состояния исключительно в интроспективном плане, основываясь на внутреннем опыте, на субъективных данных сознания. Соотношение между состояниями сознания, с одной стороны, и психическими процессами и качествами личности, с другой, у него довольно неясно, но всякий психический процесс он рассматривал в плане общего «душевного состояния».
Психические состояния исследовались в работах Н.Н. Ланге (1893), Т. Рибо (1900), А.Ф. Лазурского (1917).
Следует отметить, что И.П. Павлов понимал психологию как науку о субъективных состояниях.
В советской психологии понятие психического состояния долгое время или вообще не находило места, в частности, в учебниках общей психологии (С.Л. Рубинштейн, 1946; В.А. Артемов, 1953; Б.М. Теплов, 1953; в учебнике под редакцией А.А. Смирнова, 1956; П.А. Рудик, 1958, 1964, 1972 и т.д.) или употреблялось лишь для обозначения настроений. Только начиная с 1955 г. появляется ряд работ, прямо или косвенно затрагивающих отдельные вопросы проблемы психических состояний.
Одним из первых систематические исследования психических состояний в отечественной психологии начал Н.Д. Левитов (1955). В серии работ (1956, 1957, 1964, 1967, 1969, 1971) он последовательно развивает свою точку зрения, связанную с разработкой проблемы психических состояний, что привлекло к ней внимание психологов и вызвало появление ряда конкретных исследований (А.К. Перов, 1957; П.П. Распопов, 1958; Ю.Е. Сосновникова, 1959; Н.К. Шляховская, 1965 и др.). Это позволило К.К. Платонову (1966) высказать мнение о том, что в советской психологии выделение категории психических состояний становится общепризнанным.
В состоянии отражаются такие качественные и количественные особенности процессов, как их своеобразие, интенсивность, взаимосвязь и взаимовлияние, а также отношение субъекта к ситуации в зависимости от отражаемых предметов и явлений действительности и предшествующего состояния.
В общем смысле состояние может быть описано как многокомпонентная и многомерная структура (Б.Ф. Ломов, 1971).
Психические состояния и сегодня изучены недостаточно, Пока не выработана единая точка зрения на само понятие психического состояния, не определен строго круг психических явлений, которые следует относить к категории психических состояний, нет полной и общепризнанной их классификации, слабо изучены конкретные психические состояния человека и т.д. Однако современный уровень исследований позволяет сделать некоторые выводы.
Психическое состояние детерминировано, как и все психические явления, прежде всего воздействиями среды. Влияет на него и физическое состояние. Будучи всегда детерминированы извне или изнутри, психические состояния зависят в то же время от индивидуалъных особенностей человека и от его предшествующих состояний.
Ш.Д. Горбов (1969, 1971) обращал внимание на роль «самоотражения» в возникновении психических состояний. «Нахождение самого себя» в отношении к окружающей среде, в общении, в трудовой деятельности, по его мнению, сопровождается самоанализом (рефлексией) и изменениями самоощущения с соответствующими переменами в эмоциональной сфере. В каждом психическом состоянии всегда наличествуют феномены зеркала и эхо-феномены.
С физиологической точки зрения состояние - это протекающий на одном уровне процесс возбуждения или торможения, или мозаика - в пределах какой-либо одной анализаторной системы или коры в целом (разлитое торможение - сон, разлитое возбуждение - бодрствование и т.п.).
Психические состояния имеют рефлекторную природу и формируются в определенной обстановке или под воздействием внутренних физиологических состояний организма. Определенные состояния возникают под воздействием сильных, важных для личности или длительно действующих раздражителей.
Установившееся состояние прямо сказывается на последующем возникновении и течении психических процессов. При одних состояниях наблюдается ускорение, при других - замедление психической деятельности.
Большой вклад в понимание физиологических механизмов психических состояний внес П.С. Купалов (1963). Говоря об укороченных рефлексах, он подчеркнул роль функционального состояния коры, которое является не прямым отражением конкретного внешнего мира или процессов, происходящих внутри организма, а отражением нервных процессов самой коры полушарий мозга.
Важным вопросом проблемы психических состояний является вопрос о механизме действия состояний. Попытка решения данного вопроса была сделана А.А. Ухтомским в его учении о доминанте. Доминанта «держит» процесс на определенном уровне, регулирует энергию, идущую от раздражений. Например, внимание как состояние А.А. Ухтомский объяснял действием доминанты. Возникая на основе прошлых воздействий, запечатленных в мозгу, доминанта регулирует поведение человека в настоящем [9].
Н.Д. Левитов [3] определял психические состояния как более или менее устойчивые характеристики в целом, как временные синдромы, детерминированные внешними и внутренними воздействиями. По его мнению, состояния представляют собой общую характеристику психической деятельности за определенный период времени, отражающую своеобразие протекающих в данный момент психических процессов в зависимости от различных условий. При этом основными условиями возникновения и протекания всякого психического состояния являются: воздействие окружающей среды; индивидуальные особенности личности; следы
предшествующих состояний. Постоянно подчеркивается целостность состояния, несмотря на многообразие составляющих его сторон.
Психические состояния проявляются в познавательных, эмоциональных и волевых процессах психической деятельности. Всякое психическое состояние является одновременно и переживанием человека и его деятельностью, т.е. будучи переживанием, оно непременно выражается во вне.
Несколько иное определение психического состояния дает В.Н. Мясишев [6]. Выделяя четыре основных аспекта изучения человеческой личности: психические процессы, свойства личности, отношения и психические состояния — он указывает, что под психическими состояниями понимается «общий функциональный уровень, на фоне которого развивается процесс». Не отрицается необходимость изучения психических состояний в границах нормальной психической деятельности, но также подчеркивается взаимосвязь психических процессов и состояний, которые с необходимостью проявляются и в психических процессах, и в отношениях человека. Например, свойства устойчивости-неустойчивости могут проявляться в отношениях, в состояниях, в деятельности, и, наоборот, многие особенности отношений, состояний и деятельности могут выступать как свойства личности.
А.К. Перов рассматривает психическое состояние как сложное психическое явление, «синтетическое образование», в котором комплексно выражаются интеллектуальные, эмоциональные и волевые процессы [7].
Психические состояния весьма различны, и поэтому классифицировать их чрезвычайно сложно. Хорошо известна одна из попыток общей классификации, Н.Д. Левитова. По аналогии с психическими процессами он различает состояния в зависимости от того, какие психические функции в них преобладают: познавательные, волевые или эмоциональные.
К первой группе относятся состояния любопытства, любознательности, заинтересованности, удивления, изумления, недоумения, озадаченности, рассеянности, скуки, сомнения, мечтательности.
Ко второй - состояния волевой активности или, наоборот, пассивности, решительности — нерешительности, уверенности — неуверенности, сдержанности — несдержанности. Здесь же состояние борьбы мотивов как типичное сложное психическое состояние.
В третью группу входят настроения, влечения, страсти.
Кроме этого, предлагается классифицировать психические состояния по ряду других признаков: а) личностные и ситуативные. В первых и прежде всего, выражаются индивидуальные особенности человека, во вторых — определяющими являются особенности ситуации; б) глубокие и поверхностные, которые зависят от интенсивности их влияния на переживания и поведение человека; в) положительные и отрицательные. Первые повышают жизненную активность, вторые понижают ее; г) продолжительные и кратковременные (от ряда дней и суток до нескольких минут); д) более и менее осознанные.
В данных классификациях не найдено места психическим состояниям человека, отражающим его готовность к практической деятельности, хотя сам Н.Д. Левитов в определенной мере рассматривает эти состояния.
Но каковы психические состояния, в наибольшей степени влияющие на результативность любой деятельности, а тем более на результативность деятельности?
Известное влияние на надежность и эффективность деятельности оказывают такие психические состояния, как фрустрация, тревога, стресс (напряженность).
Автор «эвристической» теории фрустрации Розенцвейг (1938, 1945,1949) выделяет два ее типа: первичную и второстепенную. Первичная возникает в том случае, когда потребность не может быть удовлетворена из-за отсутствия самого объекта (он не существует реально), вторичная появляется от возникающих препятствий на пути удовлетворения потребностей.
Рассматривая вопросы связи фрустрации и агрессии, большинство зарубежных психологов указывает на опосредованную и непосредственную связь между ними. По их мнению [напр. 10, 11, 12, 13], наличие агрессии всегда предполагает существование фрустрации и, наоборот, всякая фрустрация приводит к агрессии. Аналогичной точки зрения придерживается и ряд других исследователей, считающих фрустрацию состоянием, которое в дальнейшем проявляется в агрессии к себе или окружающим. Т. Шибутани (1969) подчеркивает, что реакция на фрустрацию может принимать два основных направления: агрессии или отступления, которое, в свою очередь, делится на сдерживание и подавление
Материалистическая психология рассматривает фрустрацию как один из видов психических состояний (С.Л. Рубинштейн, 1945; В.Н. Мясищев,1960; Н.Д. Левитов, 1967, 1972; Б.Г.Ананьев, 1968; А.Г. Ковалев, 1970; В С. Мерлин,1971; К.Д. Шафранская,1971; Н.В. Тарабрина,1973), существенным образом воздействующий на деятельность человека.
Большинство авторов придерживается сходной позиции, уточняя и дополняя основное содержание фрустрации как психического состояния. По мнению многих авторов (Р. Стопнер, 1961; Арнольд, 1967; В.В. Суворова, 1975), эти состояния наиболее ярко и отчетливо проявляются в условиях стресса, являясь одной из его форм.
Источники возникновения тревоги и агрессии представители психоаналитического направления видели в конфликте между биологическими влечениями и социальными запретами. Следует сразу оговориться, что взгляд на тревожность и агрессивность как от природы данное человеку и неизменное, который присущ фрейдистам и неофрейдистам, не имеет по существу ничего общего с диалектико-материалистическим пониманием этих свойств. Не отрицая значения анатомо-физиологических предпосылок, отечественная психология придает ведущее значение в формировании личности социальному фактору - среде, в которой воспитывается и живет индивид.
Окружающая среда формирует и создает личность, способствует проявлению ее свойств в виде психических состояний, одним из которых может быть тревога.
Необходимо отметить, что и сегодня нет четкого разделения терминов «тревога» и «тревожность», хотя между этими понятиями есть серьезное различие. Если тревожность как свойство личности в обычной обстановке, по мнению ряда авторов, может выступать одним из источников активности, помогать предвосхищать нежелательные события, то чрезмерный уровень тревоги как состояния в стрессовой ситуации может приводить к нарушению двигательного навыка и создавать основу для развития психопатологических расстройств.
Тревожность свойственна в той или иной степени каждому человеку, но можно предположить, что она играет в его деятельности различную роль. На эту мысль наводят работы И. Сарасон, который рассматривает тревожность как основной источник деятельности. А вот Линдгрен считает тревожность свойством личности, имеющим важное значение в обучении человека.
Отечественные психологи уделяли и уделяют проблеме тревожности и тревоги особое внимание в связи с интересом к вопросам личности и межличностных отношений. Ряд психологов рассматривают тревожность как эмоциональное состо-
яние (напр. В.С. Мерлин, 1963, 1973). Другие отмечают связь тревожности с другими индивидуальными особенностями человека. Так, Б.М. Теплов (1957) и В.А. Небылицын (1959) установили, что тревожность связана с силой нервной системы. Рассматривая влияние тревожности на степень внушаемости, В.А. Бакеев отмечал (1970), что тревожность и внушаемость взаимно влияют и стимулируют друг друга.
Многие отечественные и зарубежные ученые считают тревогу составной частью состояния психического напряжения — стресса. Так, по Г. Селье тревога является первой стадией стресса — начальной реакцией на надвигающуюся опасность. Аналогичного мнения придерживаются и другие авторы. Тем не менее, и в современной литературе нет единой терминологии для оценки психических состояний человека в экстремальных условиях деятельности.
В иностранной литературе широко используется термин «стресс» (Кеннон, 1932; Селье, 1936, 1950, 1952, и т.д.), означающий особое состояние организма, наступающее под влиянием неблагоприятных факторов внешней среды (стрессоров) и характеризующееся различной степенью напряжения.
В медико-психологических исследованиях укрепилось также определение психическая напряженность» и равнозначное ему «психическое напряжение» (М.С. Роговин). Этот термин употребляли физиологи Гельгорн, Луфборроу и др.
В отечественных работах чаще используется понятие «эмоциональное напряжение», «нервное напряжение», «нервно-психическое напряжение».
Б.А. Душков и другие выдвинули систему взаимосвязанных параметров, с помощью которых, по их мнению, может быть описано состояние психического напряжения. Важнейшими из них являются: поведенческие (поза, мимика, пантомимика, характер движений), в т.ч. характеристики речевого поведения (интонация, структура речи и т.д.); коммуникативно-поведенческие (стиль и характер общения с другими людьми); вегетативные (реакции сердечно-сосудистой и дыхательной систем, внутренних органов и т.д.); биохимические (обмен веществ, ферментные и эндокринные реакции).
При описании и анализе состояний напряженности исключительное важное значение имеет их так называемая «субъективная сторона», т.е. субъективное переживание как самого состояния, так и определяющих его условий.
В.С. Мерлин (1971) подчеркивает, что переживания и, в особенности, выразительные проявления напряженности находятся под волевым контролем. Человек в большой степени способен их сдержать, если они противоречат нормам поведения или его собственным интересам. Основным признаком напряженности считаются изменения, проявляющиеся в качественных показателях деятельности. Эти изменения имеют двоякий характер. В результате большого напряжения человек мобилизует или все свои силы и тогда количественные и качественные показатели деятельности улучшаются, или же, наоборот, в результате чрезмерного напряжения показатели деятельности ухудшаются.
Представляют большой интерес исследования, в которых замечено, что одно и то же сложное задание в условиях разномотивированной деятельности вызывает разные типы психической напряженности. О.В. Овчинникова и Н.И. Наенко (1967,1971) предложили различать два основных типа состояний напряженности в зависимости от преимущественной выраженности тех или иных мотивов в деятельности человека — состояние операционной напряженности и состояние эмоциональной напряженности. Первое возникает как результат относительно нейтрального отношения человека к деятельности, при котором преобладают мотивы, порожденные самой деятельностью, — потребности в нахождении истинного ответа на задачу, интереса к заданию и т.п. Состояние, возникающее в этих условиях, связано
с самим процессом выполнения задачи и носит процессуальный, операционный характер. Это и есть операционная напряженность. Состояние эмоциональной напряженности развивается в условиях повышенной значимости эксперимента для испытуемого как следствие оценочного, эмоционального отношения с его стороны к результату деятельности.
В наибольшей степени высокая результативность деятельности зависит от состояния психической готовности.
Понятие психической готовности тесно связано с понятием установки, определяя которого, Д.Н. Узнадзе пишет: «В случае наличия потребности и ситуации ее удовлетворения, в субъекте возникает специфическое состояние, которое можно охарактеризовать как направленность, как готовность его к совершению акта, могущего удовлетворить эту потребность [8]. Следовательно, установка — это состояние готовности определенным образом удовлетворить данную потребность. Специальные опыты позволили данному автору сделать вывод, что установка как готовность, направленная к определенной активности, является особенностью деятельности «целостной личности».
Важно учесть, что грузинские психологи различают понятия установки как таковой и фиксированной установки. Фиксированная установка — это установка, которая закрепилась и упрочилась в результате целого ряда установочных опытов, т.е. лишь частный случай более общего явления: установки как универсального психического состояния готовности к определенной активности (А.В. Петровский, 1967).
Из работ Узнадзе следует, что установка при любых условиях остается неосознаваемым состоянием. Таким образом, можно рассматривать установку (по Узнадзе) как частный случай психических состояний, относящихся к состояниям неосознаваемым. В таком случае установка никак не исчерпывает понятия состояния готовности к деятельности.
Анализ указанных и других исследований в данной сфере позволяет сделать вывод о том, что установка — это своеобразная форма направленности личности, определяющаяся ее потребностями и ситуацией, в которой эти потребности удовлетворяются. Хотя установка характеризует предрасположенность к деятельности, она отличается от психической готовности к деятельности по своей конкретно-психологической природе. В установке актуализируются психические явления, сформированные в предшествующих опытах, а психическая готовность возникает под влиянием задачи, требований, установки, хотя ее возникновение и не происходит помимо установок. Психическая готовность — это сложное структурное образование, которое включает помимо осознанных и неосознанных установок на определенные форды реагирования и «осознание задачи, модели вероятного поведения, определение оптимальных способов деятельности, оценку своих возможностей в их соотношении с определенными трудностями и необходимостью достижения определенного результата» [2].
М.И. Дьяченко и Л.А.Кандыбович справедливо считают, что знак равенства между установкой и состоянием готовности поставлен быть не может. По их мнению, только в некоторых случаях установка и состояние готовности совпадают, «обычно же готовность - более сложное структурное образование. В силу этого формулировка Г. Олпорта (цитировано по М.И. Дьяченко и Л.А. Кандыбовичу): «Установка есть состояние психической готовности, складывающееся на основе опыта и оказывающее направляющее и динамическое влияние на реакции индивида относительно всех объектов или ситуаций, с которыми он связан», — нам кажется недостаточно верной.
М.И. Дьяченко и Л.А. Кандыбович так же, как и другие отечественные психологи, связывают состояние психической готовности с личностными особенностями человека, с внешними и внутренними условиями деятельности, к которым они относят: содержание задач, их трудность, творческий характер, пример поведения окружающих; особенности стимулирования результатов, стремление к их достижению, мотивацию, оценку вероятности достижения результата, оценку собственной подготовленности; состояние здоровья и физическое самочувствие, личный опыт мобилизации сил на решение задач большой трудности, умение контролировать и саморегулировать состояние готовности, создавать оптимальные условия для предстоящей деятельности и т.д.
Исходя из всего этого, авторы предлагают следующую динамическую структуру состояния психической готовности к сложным видам деятельности: осознание своих потребностей, требований общества, коллектива или задачи, поставленные другими людьми; осознание целей, решение которых приводит к удовлетворению потребностей или выполнению поставленной задачи; осмысливание и оценка условий, в которых будут протекать предстоящие действия, актуализация опыта, связанного с решением задач и требований подобного рода; определение на основе опыта и оценки предстоящих условий деятельности наиболее вероятных и вспомогательных способов решения задач или выполнения требований; прогнозирование проявления своих интеллектуальных, эмоциональных, мотивационных и волевых процессов, оценка соотношения своих возможностей, уровня притязаний и необходимости достижения определенного результата; мобилизация сил в соответствии с условиями и задачей, самовнушение в достижении цели [2, с. 19].
Почти все в этой структуре, исключая «самовнушение в достижении цели представляется нам существенным, но слишком общим, что не дает возможности точно определить понятие готовности. Объективные причины этого, на наш взгляд, следующие:
— огромное множество видов деятельности - разнообразие их компонентов, в которых готовность не изучалась вообще или изучалась недостаточно комплексно;
— теоретические обобщения и экспериментальные данные, на основе которых разрабатывалась данная структура, не всегда содержат необходимую для психологического исследования триаду: фиксацию результатов действий, психофизиологические параметры и словесные отчеты испытуемых;
— субъективной оценке готовности часто не придают должного значения, возможно потому, что она наиболее сложна и трудно поддается формализации.
Более конкретным представляется деление психической готовности на длительную и кратковременную. По М.И. Дьяченко и Л.А. Кандыбовичу, в структуру длительной готовности входят:
— положительное отношение к тому или иному виду деятельности, профессии;
— адекватные требования деятельности, профессии, черты характера, способности, темперамент, мотивация;
— необходимые знания, навыки, умения в купе с соответствующими способностями (т.е. необходимые компетенции и компетентности);
— устойчивые профессионально важные особенности восприятия, внимания, мышления, эмоциональных и волевых процессов.
Кратковременная же готовность — «это каждый раз создаваемое функциональное острие долговременной готовности, повышающее ее действенность. Возникновение готовности как состояния зависит от долговременной готовности. В свою очередь временная готовность определяет продуктивность длительной готов-
ности в данных конкретных обстоятельствах» [2, с. 21] (М.И. Дьяченко, Л.А. Кан-дыбович не вполне логично называют кратковременную готовность «временной», не учитывая того, что длительная — тоже временная готовность).
Представляется, что грань между этими полюсами готовности в значительной мере условна. Поэтому, выделяя указанные признаки, правомерно говорить о единстве длительной и кратковременной готовности.
Уровень психической готовности к деятельности во многом определяет оптимальную работоспособность человека и высокую результативность его деятельности. Б.Ф. Ломов делит состояние работоспособности на три фазы: первая характеризуется нарастанием работоспособности, «накоплением рабочего потенциала, вторая - фаза относительно устойчивой работоспособности и третья - фаза падения работоспособности, причиной которой является утомление человека, прежде всего высших отделов коры головного мозга. К значительному снижению готовности к той или иной деятельности приводит монотонность работы, при которой возникают различные отрицательные явления (увеличение количества ошибок, отвлечение внимания и др.) [5, с. 82].
В этом отношении интересна работа Е.П. Ильина, который исследовал оптимальное рабочее состояние и оптимальное состояние покоя.
Для оптимального рабочего состояния им выделены следующие признаки: максимум функции системы (наибольшая скорость реакций, наибольшая точность сличения и т.п.); длительное сохранение работоспособности системы при максимуме функции (выносливость); наибольшая скорость врабатываемости и восстановления; большая стабильность максимума функции; адекватность реакции системы на внешние воздействия; устойчивость оптимального состояния; слаженность в работе всех частей системы, ритмичность и синхронность.
Оптимальному рабочему состоянию может сопутствовать также средняя выраженность эмоционального возбуждения и в ряде случаев (но не обязательно всегда) наименьшие энергетические траты, т.е. энергетический оптимум.
Ссылаясь на А.А. Ухтомского и Н.В. Голикова, Е.П.Ильин различает два вида покоя — минимум физиологической активности и оперативный покой (готовность к действию).
Понятие оперативного покоя близко к понятиям подготовленного рефлекса по Экснеру, установки по Узнадзе, предстартового состояния «боевой готовности» по А.Ц. Пуни.
Важной характеристикой состояния покоя является его гомеостатичность, постоянство величин, его характеризующих (К. Бернар, У. Кеннон). Гомеостатич-ность обеспечивает организму независимость его жизненных процессов от изменений в окружающей среде. Выяснено, что при отклонении состояния покоя от обычного (гомеостатического) уровня, деятельность человека ухудшается и количественно, и качественно. Если уровень функционального состояния системы в покое слишком низок или слишком высок, нарушается адекватность реакций.
Е.П. Ильин выявил прямую зависимость оптимального рабочего состояния системы от оптимального состояния покоя этой системы, т.е. оптимальное рабочее состояние очевидно начинается с оптимального состояния покоя.
Исследователи, изучающие работу оператора в условиях монотонии, выделяют состояние бдительности, т.е. готовности к экстренному действию (В.Н.Пушкин, 1965, 1966; Л.С. Нерсесян, В.Н. Пушкин, М.И. Синайский, 1968; Л.С. Нерсесян, В.Н. Пушкин,1969).
Для состояния бдительности, во-первых, характерно наличие у субъекта образа структуры действия, которое необходимо осуществить в ответ на тот или иной
сигнал. О том, есть или нет у оператора этот образ, можно судить по правильности совершаемых им действий. Во-вторых, готовность к экстренному действию характеризуется определенным функциональным и психическим состоянием, которое обеспечивает быстроту реализации необходимого трудового действия. Это состояние, по мнению авторов, определяется сложным взаимодействием многих систем организма и, в особенности, — функциональным уровнем корковых процессов работающего человека (этот компонент состояния бдительности характеризуется как интегральный психофизиологический компонент). В-третьих, состояние бдительности оператора характеризуется постоянной направленностью его сознания на выполнение необходимых действий в случае возникновения аварийного сигнала. Особенностью этой направленности является напряжение, борьба со снижением готовности к действию, предполагающая определенное волевое усилие. Короче, сущностью состояния готовности к экстренному действию является поддержание на определенной высоте способности к реагированию (Л.С. Нерсесян, В.Н. Пушкин, 1969).
Наконец, принципиальное внимание исследователей уделяется эмоциональному компоненту состояния психической готовности. При этом в большинстве работ в основном анализируются отрицательные влияния неблагоприятных эмоций на состояние психической готовности.
Литература
[1] Аристотель. О душе. М., 1937.
[2] Дьяченко М.И., Кандыбович Л.А. Психологические проблемы готовности к деятельности. Минск, 1976, с. 18.
[3] ЛевитовН.Д. «Вопросы психологии труда». М., 1963.
[4] Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984.
[5] Ломов Б.Ф. Человек и техника. Очерки инженерной психологии. М., 1966.
[6] Мясищев В.Н. Основные проблемы и современные состояния психологии отношений человека // Психологическая наука в СССР. т. II. М., 1960.
[7] Перов А.К. Развитие черт характера из психических процессов и временных состояний человека // «Материалы совещания по психологии». М., 1957.
[8] Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М., 1966.
[9] Ухтомский А.А. Собрание сочинений, т.1. ЛГУ, 1960.
[10] Фрейд 3. О психоанализе. — М.: Наука, 1913.
[11] Barker R., Dembo T., Levin K. Frustration and regression: an with young children // Barker R., Kounin G. Wright H. (Ed.) Child Behavior. n. 4, 1943, p. 652.
[12] Berker R. The effect of frustration upon cognitive ability // «Character and Person», 1938, n. 2.
[13] Berkowitz Z. Agression: a social psychological analysis. N. 4, MC Graw Hill, 1962, p. 361
