CC BY
125
В.Д. Лазарев
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА В РАЗВИТИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
Дан краткий анализ основных методологических подходов в социально-философском осмыслении современного периода российской постсоциалистической трансформации.
Переходная эпоха - сложнейший этап исторического процесса, без серьезного научного анализа которого невозможно правильно представить характер связей и форм перехода в процессе общественного развития. Этот этап должен быть осознан как особая историческая система, в которой есть своё устройство и свои закономерности функционирования. Современный переходный процесс, переживаемый Россией, получил название трансформации, причём трансформации системной, затрагивающей весь спектр общественной жизни, политическую, экономическую и социальную структуры, духовную жизнь.
Для эффективного и объективного результата системного анализа переходного периода необходимо раскрытие внутренних связей этого понятия с соответствующими категориями как философии в целом, так и социальной философии в частности. В этой связи возникает необходимость раскрытия в первую очередь соотношения понятия переходного периода в развитии общества с понятием социальной реальности. В концептуальном аппарате социальной философии это понятие является исходным, ключевым и основополагающим не только потому, что через него осуществляется логический контакт и переход от философии как теоретического постижения всеобщего к социальной философии, но и потому, что в результате эффективного оперирования этим понятием в философских исследованиях развития общества обеспечивается функционирование и эвристическая реализация такого фундаментального принципа философского постижения реальной действительности и научного стиля мышления, как принцип объективности. З.О. Каменский особо подчеркивал необходимость анализа объективного содержания исследуемой философской идеи как важнейшего фактора, определяющего формирование и развитие философского знания [1. С. 122]. Эту идею известный философ положил в основу своей концепции «тройной детерминации» философского знания, развитие которого наряду с социально-экономическими условиями и национальной традицией определяется объективным содержанием философских идей.
Как часть внешнего мира социальная реальность обладает свойствами объективной реальности, поэтому её исследование необходимо ориентировать на постижение не того, как она нам даётся в наших чувственных представлениях, а на познание характеристик, присущих ей самой по себе и существующих вне и независимо от человеческого сознания. Только при этом условии философское осмысление механизма общественного развития может иметь объективное основание и обеспечить достижение истины.
Специфика системного подхода определяется тем, что он ориентирует исследование на раскрытие целостности развивающегося объекта, на выявление много-
образных типов связей сложного объекта и сведение их в единую теоретическую картину. Объективной основой использования системного подхода в изучении общества является то, что общественная реальность не состоит из отдельных и изолированных предметов, явлений и процессов, а представляет собой совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих объектов, определённые целостные, системные образования. Логика системного подхода требует постижения исторически реальной практики общественной трансформации в ее необходимости, а не как чего-то случайного в виде продукта теоретической или практической ошибки, субъективного произвола или человеческого заблуждения.
Признавая универсальность метода системного анализа, мы не можем игнорировать факт, что сам переходный период стал временем разработки нового теоретического инструментария анализа и объяснения российской трансформации. Изменения в отечественном обществоведении выразились прежде всего в освоении теорий и подходов, используемых зарубежными общественными науками. Традиционные подходы оказались оттеснёнными на второй план, хотя и не утратили своей значимости. Вполне объяснимо, что у отечественных исследователей нет единства в оценке происходящих перемен. Их изучение развивается на основе конкуренции разных методов и подходов, и ни один из них нельзя игнорировать.
В этой связи представляется актуальной попытка проанализировать методологические возможности теорий общественно-экономических формаций, модернизации и цивилизаций в применении к современному периоду, переживаемому Россией.
Среди названных теорий наибольшую критику в последние годы получила марксистская теория общественно-экономических формаций, которая исходит из наличия универсальной схемы развития стран и народов, предусматривающей последовательную смену пяти формаций.
Критика марксистской методологии общественного развития в настоящее время развивается по многим направлениям. Считается, например, что она не объясняла особенностей процесса модернизации обществ, не знавших буржуазных революций типа английской или французской, модернизация без революций считалась неполной, не вызревшей из-за устойчивости и сопротивления феодальных институтов и недоразвитости капиталистических производительных сил. Та же революционная парадигма автоматически распространялась и на переход от капитализма к социализму, особенно в ленинской интерпретации марксизма. В советской науке по понятным причинам не получила развития историософская концепция переходного общества, соци-
альная эволюция которого связана со сложной системой внешних и внутренних факторов.
Оппоненты марксизма во многих отношениях справедливы в своей критике, но при конструировании современной методологии мы должны помнить, что марксизм и ленинизм - это не одно и то же, а также учитывать сильные стороны подлинного марксизма, в первую очередь актуализацию им проблем социального развития. Известный экономический детерминизм, особенно в изучении вопросов переходного периода, вполне оправдан, т.к. наиболее заметные изменения произошли как раз в области экономических отношений. Другая сильная сторона марксистской методологии связана с концепцией диалектического развития, согласно которой общество динамично развивается, проходя в своем движении несколько этапов от зарождения к расцвету и неизбежно к упадку.
В целом критика формационной теории, как кажется на первый взгляд, оставляет ей мало шансов на познавательную роль в объяснении современной российской трансформации, а фиаско «реального социализма» будто бы подтверждает её теоретическую и практическую несостоятельность. Но итог российского эксперимента смены капитализма социализмом в настоящее время многими учёными рассматривается не как трагическая случайность, а как историческая закономерность, как раз и показывающая разницу между марксизмом и ленинизмом. Например, В.В. Со-грин разделяет точку зрения о том, что «способ смены капиталистической формации социалистической, который реализовался в России в начале ХХ века, не только не соответствует, но, напротив, находится в вопиющем противоречии с учением Маркса» [2.
С. 72]. Маркс рассматривал переход от капиталистической формации к социалистической как естественно-исторический процесс, происходящий по мере вызревания всех материальных и духовных предпосылок для социализма. Октябрьский переворот грубо нарушил этот основополагающий постулат марксизма, поэтому, считает А.Н. Данилов, «строй, реально существовавший в СССР и ряде других стран социалистического содружества, может быть назван социалистическим только при весьма существенных оговорках» [3. С. 32].
Спору нет, сегодня многие обществоведы склоняются к мысли, что положенный в основу формационного подхода критерий соответствия социально-производственных отношений материально-предметной практике людей не позволяет достаточно полно увидеть «автономность» отдельных ступеней развития и, главное, переходов от одной к другой в пределах национальных или региональных историй: диктат общих формул и схем скрывает внутренние особенности. Однако мы оставим за собой право предположить, что окончательно и бесповоротно вероятность формационного подхода в анализе российского «текущего момента» вовсе не исчерпана. В порядке гипотезы можно предложить версию, согласно которой советский социализм является специфичным российским вариантом государственно-монополистического капитализма, т.е. - по ленинскому определению -высшей и последней стадией развития капиталистической формации. В свете такой версии рассматриваемый нами
современный процесс - это переходный период от капитализма к социализму, и тогда мы можем сделать вполне аргументированный и, главное, обнадеживающий вывод, что действительно реальный социализм (или постиндустриализм) - это не прошлое, а будущее России.
Итоги советского периода развития России рождают исследовательский интерес к нашей советской истории как к системному периоду модернизации, представляющему собой процесс перехода от монополистического капитализма к капитализму государственно-монополистическому. По методологии профессора Б.Г. Могильницкого, здесь можно говорить о синтезе формационного и модернизационного подходов, а исследование сложного многофакторного процесса российской модернизации требует и соответствующего методологического подхода. Наличие многочисленных обратных связей между различными подсистемами, характер их взаимодействия с внешней средой в ходе модернизации затрудняют выделение первичного и последующих импульсов социальных сдвигов. Это нацеливает нас на комплексное рассмотрение всей системы модернизационных изменений.
При этом, как отмечает В.Г. Федотова, «социальная философия не удовлетворяется эмпирическим подходом исторической науки и эмпирическими обобщениями политологии, отрывом экономических процессов от социальных и стремится к построению теории модернизации, которая создавалась бы по образцу объективистской натуралистической программы, цель которой - уложить многообразие исторических представлений в идеальнотипические, четко разделяемые конструкции» [4. С. 9].
Мы знаем, что распространение теории модернизации на российскую действительность, признание необходимости заимствования общественных образцов западной цивилизации вызывают, и нередко вполне обоснованно, резко отрицательную реакцию определённой части российского политического спектра и научных кругов. Но с познавательной точки зрения вопрос заключается во влиянии или невлиянии западных образцов на прогрессивное изменение российского общества.
Непредвзятое рассмотрение переходных процессов даёт основание утверждать, что, с точки зрения наших реформаторов, вполне естественным было обращение к принципам, обеспечившим в свое время опережающее развитие Запада. Но радикально-либеральная модернизация на российской почве имела противоречивые и драматические последствия. Реформаторская элита оказалась неспособной к выработке такого варианта модернизации, который бы снизил до минимума её социальную цену. В то же время многие исследователи отмечают и положительные черты российской модернизации: глубокие политические нововведения, утверждение рыночных отношений, формирование слоев общества, генерирующих позитивные инновации в различных сферах общественной жизни, возникновение слоя бизнесменов, развитие нового среднего класса, политического плюрализма и многопартийности. Все это означало движение от традиционного к современному обществу.
Однако в рамках той же модернизационной теории исследователями были даны и диаметрально противоположные интерпретации новейшего этапа развития
России. Это время характеризуется рядом авторов как период глубокой демодернизации страны: разрушение производства, особенно наукоемких отраслей, сокращение квалифицированных кадров, распад многих общественных структур, архаизация всех сторон общественной жизни: экономики, права, власти, общественного сознания.
В осмыслении современного российского опыта в последние годы всё более весомым становится цивилизационный подход. Его сторонники направляют свои исследования на изучение социума через все формы объективизации субъекта познания, т.е. на раскрытие его «внутреннего» «я» во всех формах деятельности, во всех общественных связях. Придавая термину «цивилизация» концептуальный смысл, по мнению М.А. Барга, философия может рассматривать общественные явления через познавательную призму, в которой общество выступает как всеобъемлющая макросистема, причём в человеческом плане не абстрактно-обезличенная, а подлинно историческая и конкретная [5. С. 33]. В отличие от концепции формаций концепция цивилизации открывает возможность построения такой методологии, которая позволит различать не только противостояния общественных классов и групп, но и сферу взаимодействия на базе общечеловеческих ценностей, не только проявления социальных антагонизмов, но и область общественного консенсуса.
В идеологии российского демократического движения с конца 80-х гг. ХХ в. общецивилизационные ценности стали отождествляться с ценностями западной цивилизации. Цивилизационный подход оказал серьёзное влияние и на творчество российских обществоведов. Однако реформы, последовавшие после распада СССР, показали утопизм попыток трансформации России исключительно по западному образцу. Тогда в обществоведении стала разрабатываться идея о плюрализме цивилизаций, в том числе и российской. Такой методологический подход обладает познавательной ценностью, хотя в нём заключена опасность мифа об уникальности и превосходстве российской цивилизации. Но в рамках того же подхода существует и другая, совершенно противоположная идея - о некой «недоци-вилизованности» России, определяющей якобы деструктивность ее развития.
При всем различии оценок сторонники цивилизационного подхода ориентируют исследователей новейших российских реалий на внимательный анализ глубинных цивилизационных факторов, влиявших на общественный процесс конца ХХ - начала XXI в., причем в контексте не только внутреннего, но и общемирового цивилизационного развития.
Оценивая изложенные теоретические подходы, можно заключить, что каждый из них обладает определёнными исследовательскими возможностями, но ни один не содержит исчерпывающей методологии анализа переходного периода. Важнейшим средством развития такой методологии может стать, как считают многие авторитетные ученые, междисциплинарность в виде широкого использования методов и концепций различных общественных наук, в первую очередь философии, истории и социологии. Авторитетнейший российский специалист в области методологии исторических исследо-
ваний Б.Г. Могильницкий указывает на необходимость синтеза различных методологических подходов, «углубляющих и конкретизирующих понимание модернизаци-онных процессов» [6. С. 20]. Фундаментальное решение проблемы изучения переходного периода в развитии российского общества, считает Т.И. Заславская, «может быть достигнуто лишь путём разработки специализированной теории посткоммунистических процессов, учитывающей как общие достижения современной общественной мысли, так и особенности изучаемого предмета. Такая теория по определению должна быть междисциплинарной, поскольку посткоммунистические изменения затрагивают все сферы жизнедеятельности общества и все стороны общественного сознания» [7. С. 558].
Немаловажное значение для выработки методологии анализа переходного периода имеет двойственность исторического развития нашей страны, и обсуждение этого развития всегда начинается с определения места России между Востоком и Западом. Д.Е. Сорокин отстаивает точку зрения о двух вариантах цивилизационной идентификации России. Первый: Россия -часть европейской цивилизации, и её прогресс связан с развитием на этой цивилизационной основе. Второй: Россия - самостоятельная цивилизация и должна развиваться как таковая [8. С. 127].
Конечно, при всей самобытности российской истории на протяжении последних, по крайней мере, трёх веков, евразийское государственное образование испытывало значительное европейское влияние. При этом даже ортодоксальные сторонники западно-европейского пути развития не считают, что россиян можно превратить в западноевропейцев. Речь идёт в первую очередь о создании экономической системы, с постиндустриальной основой, функционирующей не менее эффективно, чем западные экономические системы. Поэтому А.С. Ахиезер считает, что «динамику развития общества можно понять, лишь признав дуальность динамики страны, отказавшись от рассмотрения лишь одного из начал как лежащего в основе истории России и низведения другого до уровня некоторого дезорганизующего начала. Например, отказавшись от рассмотрения славя-нофильско-державной точки зрения как определяющей и западническо-конституционной как результата дезорганизующего злодейства» [9. С. 81].
В русле этой позиции находятся оригинальные размышления А.С. Панарина: «Коль скоро мы признаём человеческую свободу в истории и связанные с нею возможности и риски, то философия... открывает свои новые жанры: вместо того чтобы быть догматическим пророчеством о единственно возможном будущем, она объединяет две равные формы знания, одна из которых связана с открытием новых возможностей, новых шансов человека в истории, другая - с открытием новых опасностей, связанных либо с косвенными эффектами и противоречиями самого прогресса, либо с ошибочными выборами и стратегиями» [10. С. 10]. Многомерная картина общественного развития предполагает, что в самой его многовариантности и альтернативности заложены не только риски, но и возможности посильно влиять на реальные пути развития и повышать шансы тех из них, которые более соответствуют общественным интересам. Следуя мысли А.С. Панарина, можно заключить, что
одним из методов философии переходного периода является метод «сценариев, которые мы выстраиваем по двум разным критериям: по критерию вероятности и по критерию желательности» [10. С. 11].
Подытоживая анализ проблематики данной статьи, следует отметить, что поиск методологии, призванной дать целостное понимание того, что происходит с Россией, в отечественном обществоведении сводится к рассмотрению методологических концепций, родившихся в западном обществознании. Западная наука действительно внимательно отслеживает российские события и даёт немало плодотворных методологических идей, которые нам необходимо творчески исполь-
зовать. Однако у нас нет веских оснований преувеличивать значение иноземных концепций. Поиск эффективной методологии, естественно, даст больший результат, если одновременно обобщать достижения и западной, и отечественной науки. При этом представляется совершенно очевидной свобода выбора исследователем необходимых методов, а не навязывание каких-либо из них как «единственно верных». Современные весьма неординарные российские преобразования ставят перед наукой, и не в последнюю очередь перед философией, задачи формирования таких же неординарных взглядов на цели, формы и сущность этих преобразований.
ЛИТЕРАТУРА
1. Каменский З.О. О понятиях «метод историко-философского исследования и «рациональная реконструкция историко-философского процес-
са». Императивно-целевая концепция методологии историко-философского исследования // Историко-философский ежегодник. 2001. М.: Наука, 2003. 371 с.
2. Согрин В.В. Российская история конца ХХ столетия в контексте всеобщей истории: теоретическое осмысление // Новая и новейшая история.
1999. № 1. С. 71-83.
3. Данилов А.Н. Переходное общество: Проблемы системной трансформации. Мн.: Харвест, 1998. 432 с.
4. Федотова В.Г. Типология модернизации // Вопросы философии. 2000. № 4. С. 3-27.
5. Барг М.А. Цивилизационный подход к истории // Коммунист. 1991. № 3. С. 27-35.
6. Могильницкий Б.Г. и др. Полидисциплинарные технологии исследования модернизационных процессов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005.
346 с.
7. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2002. 568 с.
8. Сорокин Д.Е. Россия: проблемы цивилизационного выбора // Общественные науки и современность. 2002. № 6. С. 124-134.
9. Ахиезер А. С. Выступление на Круглом столе ученых «Методология анализа политической традиции в России» // Общественные науки и
современность. 2000. № 2. С. 81.
10. Панарин А.С. Введение // История философии. М., 1999. 432 с.
Статья поступила в редакцию журнала 4 декабря 2006 г., принята к печати 11 декабря 2006 г.
