CC BY
3
Научная статья УДК 323.2
htlps://doi.org/10.24158/fik.2023.12.15
Методологические основания интерпретации исторического прошлого как способа воздействия на сознание российской молодежи
Елена Михайловна Скворцова1, Яна Сергеевна Климова2
■^Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия 1EMSkvortsova@fa.ru, https://orcid.org/0000-0002-2965-7415 22211119@edu.fa.ru
Аннотация. Статья посвящена проблеме влияния на сознание российской молодежи. Целью исследования стал анализ методологической основы и приемов интерпретации исторического прошлого для воздействия на поведение молодых людей. Анализируются особенности и роль исторической памяти в формировании личности молодого человека, а также приемы ее трансформации. Авторы отмечают, что в эпоху постмодернистского поворота в истории ведущим направлением манипулирования сознанием молодежи относительно исторического прошлого страны становится конструктивистский подход к пониманию истории и набор технических манипуляционных средств, обслуживающих эту парадигму понимания. Приемы борьбы с данным явлением должны лежать в когнитивной сфере. Преподаватели истории школ и вузов сегодня буквально находятся на передней линии фронта этой схватки. От них зависит будущее страны. Проблема формирования исторического сознания молодежи требует пристального комплексного внимания государства, социальных институтов, научного сообщества и отклика самого социума. Результаты работы могут быть полезны в научных исследованиях и учебном процессе в области отечественной истории, социальной философии, политологии, социологии.
Ключевые слова: манипуляция сознанием, историческая память, общественное сознание, историческое сознание, фальсификация истории, российская молодежь
Финансирование: статья подготовлена по результатам исследований, выполненных за счет бюджетных средств по государственному заданию Финуниверситета в 2023 г.
Для цитирования: Скворцова Е.М., Климова Я.С. Методологические основания интерпретации исторического прошлого как способа воздействия на сознание российской молодежи // Общество: философия, история, культура. 2023. № 12. С. 115-121. https://doi.org/10.24158/fik.2023.12.15.
Original article
Methodological Grounds for Interpreting the Historical Past as a Way of Influencing the Consciousness of Russian Youth
Elena M. Skvortsova1, Yana S. Klimova2
''Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia 1EMSkvortsova@fa.ru, https://orcid.org/0000-0002-2965-7415 22211119@edu.fa.ru
Abstract. The article is devoted to the problem of influencing the consciousness of Russian youth. The aim of the study is to analyze the methodological basis and methods of interpreting the historical past in order to influence the behavior of young people. The article analyzes the peculiarities and role of historical memory in the formation of young people's personality, as well as the methods of its transformation. The author comes to the conclusion that in the era of the postmodern turn in history, the leading direction of manipulating the consciousness of young people regarding the historical past of the country is a constructivist approach to understanding history and a set of technical manipulation tools that serve this paradigm of understanding. Methods of combating this phenomenon should lie in the cognitive sphere. History teachers at schools and universities today are literally on the front line of this battle. The future of the country depends on them. The problem of formation of historical consciousness of young people requires close comprehensive attention of the state, social institutions, scientific community and the response of society itself. The results of the work can be useful in scientific research and educational process in the field of national history, social philosophy, political science, sociology.
Keywords: manipulation of consciousness, historical memory, public consciousness, historical consciousness, falsification of history, Russian youth
Funding: The article was prepared based on the results of research carried out at the expense of budgetary funds under the state assignment of the Financial University in 2023.
© Скворцова Е.М., Климова Я.С., 2023
Общество: философия, история, культура. 2023. № 12. C. 115-121. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 12. P. 115-121.
For citation: Skvortsova, E.M. & Klimova, Ya.S. (2023) Methodological Grounds for Interpreting the Historical Past as a Way of Influencing the Consciousness of Russian Youth. Society: Philosophy, History, Culture. (12), 115-121. Available from: doi: 10.24158/fik.2023.12.15 (In Russian).
Современная молодежь является наиболее слабым звеном в идеологической войне, коротая развернута против россиян в настоящее время. Она уязвима в силу нехватки знаний, проверенных жизненным опытом, и экономической несамостоятельности. Поэтому молодые люди становятся главным объектом воздействия различного рода манипуляторов, стремящихся очернить российскую историю, политтехнологов, использующих бунтарский дух молодых и вовлекающих их в опасные эксперименты. Сейчас как никогда остро встает вопрос о своевременном эффективном противодействии таким манипуляциям. Самым важным условием на этом пути выступает формирование взвешенного исторического сознания российской молодежи, тем более что она живет в эпоху постмодернистского исторического вызова.
В статье исследуется проблема интерпретационного искажения истории как способа манипуляции историческим сознанием современной российской молодежи. Комплексный научно-теоретический подход позволил вписать феномен манипуляции в широкий контекст проблем развития общественного и исторического сознания россиян в эпоху постмодернистского поворота в истории. На основе применения историко-системного метода были изучены манипуляционные формы воздействия на сознание современных молодых людей и направления искажения важнейших исторических событий отечественной истории. Обобщен опыт исследования проблем по данной тематике.
Проблеме исторического сознания посвящены труды иностранных ученых XX в. М. Хальб-вакса (2007), П. Нора (Нора и др., 1999), X.-Ю. Панделя (Pandel, 1991). Ярким сочинением в отечественной историографии стала работа С.Г. Кара-Мурзы «Манипуляция сознанием» (2022). Вопросам воздействия исторической памяти на общественное сознание россиян посвящены исследования И.М. Савельевой, А.В. Полетаева (Савельева, 2007; Савельева, Полетаев, 2005), Л.П. Репиной (2005); социальной памяти - работы Д.С. Артамонова, В.Б. Устьянцева (2022); социально-философскому анализу исторической памяти - диссертации С.Ю. Анисимовой 1 и О.М. Ростовской2. Влияние манипулятивных технологий на историческое сознание молодежи на примере Нижегородской области изучали Н.М. Морозова и Д.А. Леушкин (2020). Особого внимания заслуживают материалы международной научно-практической конференции, состоявшейся в Витебске 29 октября 2021 г. и посвященной проблемам интерпретационного насилия над исторической памятью (Интерпретационное насилие..., 2021). Роль учебников по истории в процессе воспитания молодежи рассмотрена в работах С.В. Устинкина и П.И. Куконкова (Устинкин, Кукон-ков, 2020; Устинкин, Морозова, 2020).
Память является фундаментальным психологическим барьером, препятствующим разного рода внушениям и манипуляциям. Она выступает в роли главного стабилизатора общества через охрану принципиально значимых для него традиций, существующих в систематизированной и рациональной форме.
Индивидуальная память - это набор сохраненных значимых для конкретной личности событий, доступных для последующего воспроизведения, это накопленный индивидом опыт, включающий в себя знания, умения, навыки, ценностные ориентиры, эмоциональные переживания, образы, смыслы, которые человек отождествляет с определенными событиями и которые в эти события вкладывает. Она позволяет усваивать социальный опыт, воплощенный в культурном наследии общества, обеспечивает целостность, внутреннюю связность личности, определяет наиболее важные вехи становления человека, помогает отслеживать пройденный жизненный путь.
Историческая память как компонент социальной памяти выражается в коллективных репрезентациях общего для данной группы прошлого, она содержит отрефлексированный опыт совместной жизни определенной социальной группы, ее общие ценности, паттерны, стереотипы, концентрирующие в себе консолидированную оценку исторической судьбы страны, нации, народа, она исторична. Она обладает функцией консолидатора и индентификатора сообщества. Философ С.Ю. Анисимова выделяет социально-онтологические основания исторической памяти: социальное пространство и время, бытийность, сознание, процедурные нормы и стандарты предметных и духовных видов деятельности, которые определяют картину прошлого народа и обусловливают отношение в том числе к настоящему и будущему3. О.М. Ростовская видит историческую память
1 Анисимова С.Ю. Историческая память: онтологические и ценностные основания : дис. ... канд. филос. наук. Самара, 2021. 147 с.
2 Ростовская О.М. Историческая память как объект социально-философского исследования : автореф. дис. ... канд. филос. наук. Мн, 2019. 23 с.
3 Анисимова С.Ю. Указ. соч.
как совокупность личностных представлений о прошлом, состоящую из биографического (пережитых индивидом лично событий, «эмоционально окрашенная динамика хронологической реальности из жизни индивида, выступающего в качестве субъекта истории и, одновременно, хранителя и воспроизводителя разноплановой, в том числе событийной, информации») и обосновывающего («опосредованное знание прошлого, по отношению к которому человек выступает в роли субъекта познания») модусов1.
Д.С. Артамонов и В.Б. Устьянцев обращают внимание на коммуникативный характер социальной памяти, прослеживая трансформацию понимания феномена в гуманитарной науке (2022). Важную роль исторической памяти отводил русский мыслитель И.В. Киреевский, ставя в неразрывную связь чувство собственного достоинства человека и его способность испытывать национальную гордость на основе хранения исторической памяти (2007).
Любой человек интуитивно понимает жизненно важную ценность своей связи с историей. Чем больше опыта он имеет, тем эта связь становится прочнее. Именно ее стремятся разорвать манипуляторы, внедряя в неокрепшее сознание молодежи ментальные вирусы. Для манипуляции сознанием достаточно незаметно сместить акценты в интерпретации прошлого и с помощью знаковых формул-клише внедрить в сознание молодых людей ту или иную необходимую идейную установку. Человеку можно предложить запомнить какую-то яркую мысль, метафору, формулу, выдернутую из исторического контекста, и начать трансформировать в нужном ключе весь строй его сознания.
Эти и другие стратегии хорошо известны манипуляторам общественного сознания. В США, например, действует более 200 «мозговых центров», финансируемых Рокфеллерами. Их деятельность контролируется Стэнфордским университетом - головной организацией по контролю над созданием человека. Среди прочих центров, изобретающих способы управления сознанием населения, выделяется Тавистокский институт человеческих отношений, связанный со Стэнфордским исследовательским центром.
Технологии навязывания мнений, которые признаются нежелательными большой группой населения, разрабатывалась Тавистокским институтом и были опробованы через «Битлз». Эта группа была завезена в США как часть социального эксперимента по управлению сознанием молодежи, которое предполагалось изменить против ее воли. Внешне это выглядело как спонтанный бунт молодых против старой социальной системы. С появлением «Битлз» в американскую среду были импортированы слова и выражения, изобретенные в институте, такие как «кул» (клевый), «тинэйджер» (подросток) и др. (Колеман, 2018).
В эпохи нестабильности манипуляция сознанием самой активной части общества, молодежи, превращается в задачу политической борьбы. Радикальные лозунги типа речевки хиппи «сожгите родительский дом дотла, и это сделает вас свободными» напрямую подводят к пониманию истинных долгосрочных целей творцов «нового мира». В советской России противовесы оказались прочнее. Лишь годы перестройки и «лихие девяностые» открыли манипуляторам долгожданный доступ к умам российской молодежи. Для закрепления требовалась трансформация исторического сознания российского научного сообщества, тем более что ее предпосылки уже существовали.
Главным ее содержанием стала релятивизация понятия исторической истины. Методологическая установка «деконструкции» традиционного взгляда на прошлое была задана одним из отцов-идеологов постмодернизма Ж. Деррида в 1960 г. Он объявил, что любое знание является контекстуальным и субъективным, а значит, не может быть привязано к единой объективной истине, предложил анализировать язык и текст, чтобы понять, как они создают и поддерживают представление людей о мире (Деррида, 2000).
Традиция такого отношения к знанию начала складываться еще в 1920-е гг. под влиянием трудов психолога Л.С. Выготского. Он пришел к выводу, что знание не является отражением объективной реальности, но выступает лишь результатом социального конструирования действительности. Еще один корифей, повлиявший на постмодернистский идеологический поворот, австрийский композитор А. Шёнберг в конце 1910-х гг. создал атональную музыкальную систему, в которой 12 звуков хроматического ряда представил равными в отличие от классического звукоряда, подчиненного иерархии и главному тону. Новая музыка готовила новое восприятие реальности, особенно в среде молодого поколения, столь отзывчивого на все необычное.
Идеи исторического конструктивизма витали в сознании даже маститых историков второй половины XIX - первой половины XX в. По мнению Л. Февра, одного из основателей французской исторической школы «Анналов», человек не помнит прошлое, он постоянно воссоздает его (1991). «Нашему "я" принадлежит только миг, оно живет только миг, позади него бесконечная пустота того, что минуло, впереди него бесконечная пустота того, что грядет. И вот эту пустоту
1 Ростовская О.М. Указ. соч.
Общество: философия, история, культура. 2023. № 12. C. 115-121 Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 12. P. 115-121
позади себя наше "я" наполняет представлениями о том, что было, воспоминаниями, в которых для него прошлое непреходяще», - говорил немецкий историк И.Г.Б. Дройзен (2004). Концепцию «трех прошлых» разработал британский историк М. Оукшотт (2002). Первое - это прошлое, присутствующее в настоящем, но созданное в прошлом. Второе прошлое - продукты прошлой человеческой деятельности, отчетливо отождествляемые с прошлым. Третье прошлое сконструировано в человеческом сознании. Историк не создает прошлого, он формирует знание о нем.
Настоящий звездный час исторического конструктивизма пришелся на рубеж II-III тысячелетий, хотя познавательная установка воссоздания реальности прошлого стала настойчиво просачиваться в отечественную историографию уже с начала 1970-х гг. Ускорению внедрения новой идеологии в конце XX в. способствовало развитие современных информационных технологий, обеспечивших легкое распространение сведений и формирование нового знания. Сказались и изменение политического контекста исторического знания: оно было признано поливариантным, т. е. обладающим равноценной множественностью перспектив и подходов в понимании, а также внедрение синергетической парадигмы в оценке прошлого, усиливающей роль случайных факторов истории.
В последней трети ХХ в. исторической достоверности был брошен настоящий вызов. Историк не имеет прямого доступа к той реальности, которую он изучает, прошлого уже нет. Историк изучает лишь тексты. Гораздо важнее то, какую роль он играет в культуре и обществе. «Константинов дар» определял государственно-политические отношения в Европе на протяжении многих веков и был разоблачен лишь тогда, когда уже потерял свое реальное влияние. Поэтому есть ли разница - был ли он фальшивкой? Любая гуманитарная наука пытается создавать будущее, и история не исключение. Тексты источников лишь помогают убедить в правильности выбора той или иной дороги. Таким образом, суть постмодернистского поворота заключается в уравнивании любых текстов о прошлом, реальных и выдуманных, в силу признания прошлого недоступным для исследования.
В труде X.-Ю. Панделя излагается мысль о том, что сознание молодежи - основа для социологических исследований. Измерения исторического сознания разделяются X.-Ю. Панделем на две большие группы: отражающие историчность (первые три) и отражающие общественность (оставшиеся четыре) (Pandel, 1991). Согласно данной модели, историческое сознание молодежи выступает как система элементов с определенной структурой. Историческое сознание зависит как от имеющихся исторических знаний, так и от индивидуального их восприятия. Фальсификация истории может использоваться как манипулятивный метод влияния на историческое сознание молодежи. Однако стоит отметить, что модель X.-Ю. Панделя статична, поэтому не рассматривает динамику исторического сознания молодого поколения в связи с возрастными изменениями в дальнейшем, молодежь является востребованной категорией для исследования.
В аспекте данной темы интересен следующий аналитический обзор. 14 сентября 2022 г. ВЦИОМ представил данные опроса «Фальсификация истории и как с ней бороться?». В нем приняло участие 1 600 человек в возрасте от 18 лет. В ходе исследования выяснилось, что 53 % опрошенных сталкивались со случаями умышленного искажения исторического прошлого России, а 7 % считают, что бороться с фальсификациями и фальсификаторами не нужно1.
На основании результатов опроса можно прийти к выводу, что убежденность в необходимости исторических знаний в нашем обществе близка к абсолютной (96 %)2. Случаи умышленного искажения истории России не остались незамеченными. Более половины россиян (53 %) сталкивались с фальсификацией истории, исходя из этого фальсификацию можно считать распространенным и действующим методом3. По данным опроса, молодые люди часто осознавали, что сталкивались с фальсификацией истории, значит, при помощи фальсификации возможны манипуляции в сознании молодежи.
В чем ярче всего проявляется фальсификация истории? Наиболее распространено искажение фактов и итогов Второй мировой войны (18 %)4.
У респондентов также спросили о том, какую цель преследуют фальсификаторы? Пользуясь полученными данными, можно выявить тенденцию: почти половина респондентов (44 %) считают, что фальсификация истории используется для того, чтобы внести в общество разлад и манипулировать людьми5. Россияне практически единогласно считают важным вопрос изучения отечественной истории: искажение истории рассматривается как злонамеренное действие, в истории не может быть ошибок и дискуссий историков разных стран, должна выстроиться одна каноничная точка зрения, отхождения от которой являются фальсификацией. История не искажается сама собой, ее
1 Фальсификация истории и как с ней бороться? [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. 2022. 14 сент. URL: https://clck.ru/36roSA (дата обращения: 31.07.2023).
2 Там же.
3 Там же.
4 Там же.
5 Там же.
искажают люди, следуя определенным целям такого искажения. Целями манипуляций при помощи фальсификации истории выступают ослабление и дискредитация России.
В результате фальсификации происходит искажение истории как культурного наследия народа, возникает угроза сохранения исторической памяти поколений, искажается массовое историческое сознание. Наблюдается прямое влияние на современное геополитику. Формируется искаженное восприятие современных политических и культурных процессов. Отмечаются деформация гражданской позиции, подверженность гражданина негативному политическому воздействию.
Фальсификация истории на практике становится когнитивным оружием, которое может быть использовано как внутри конкретной страны, так и вне ее, посредством создания негативного фона. Главной целью манипуляции с помощью фальсификации истории является отнюдь не прямое физическое уничтожение, а внедрение в интеллектуальную среду как отдельной страны, так и мирового сообщества ложных научных теорий, концепций, влияющих посредством фальсифицированных смыслов на принятие политических решений.
Борьба с явлением фальсификации истории и ее влиянием на сознание молодежной аудитории российского общества становится одним из приоритетных направлений деятельности государства. Противостояние этому феномену должно быть эквивалентно самому инструменту, т. е. лежать в плоскости когнитивного и фундаментального. Институтом, который может эффективно выполнять обозначенную функцию, выступает институт образования и науки, высшая школа.
Во-первых, проблема борьбы с фальсификацией прошлого России на сегодняшний день является важнейшей в практике преподавания истории Отечества в связи с выдвижением Российской Федерации в фокус современной мировой политики и необходимостью предотвращения манипуляции сознанием современной российской молодежи.
Во-вторых, самое пристальное внимание в преподавательской практике следует обращать на разоблачение фальсификаторного конструктора новейшей истории России и особенно его ядра - роли СССР в разгроме фашизма в ходе Второй мировой войны, темы, ставшей наиболее актуальной в связи с возрождением профашистских настроений не только на периферии постсоветского пространства, но и на территории западного мира.
В-третьих, условия университета позволяют качественно противостоять фальсификаторским измышлениям по поводу отечественной истории в силу широты контингента обучающейся в его стенах молодежи, носителей самых разных национальных исторических традиций. Это дает возможность формировать у студентов на семинарских занятиях навыки культурного исторического межнационального общения, в ходе которого они учатся противостоять исторической лжи и манипуляциям как с внешней общественной стороны, так и в рамках внутренней аудитории сокурсников.
В-четвертых, самой важной задачей, которая встает перед преподавателями-историками в связи с противостоянием фальсификации прошлого нашей страны, является формирование гражданского сознания молодежи. Поэтому на первое место выходит личность самого педагога, способного учить молодежь на собственном примере.
В-пятых, для современных молодых людей важна практикоориентированность обучения, поэтому эффективность борьбы с фальсификацией истории зависит от владения преподавателем навыками и инструментами работы с современными цифровыми технологиями, от ориентации в сетевом социальном пространстве.
В связи с этим в заключение видится целесообразным сделать следующее резюме. В основе концепта интерпретации исторического прошлого как способа воздействия на сознание российской молодежи через фальсификацию истории лежит не сиюминутное желание манипулировать, а фундаментальные основания изменения парадигмы в науке (конструктивистские, постмодернистские), системы общественных отношений, трансформация онтологической базы исторической, коллективной памяти и исторического сознания. При этом процесс конструирования коллективной памяти и исторического сознания молодежи требует комплексного научного анализа, начиная с их оснований, с учетом ментальных особенностей российского социума, что, на наш взгляд, лежит в междисциплинарном поле социально-гуманитарной сферы науки.
Список источников:
Артамонов Д.С., Устьянцев В.Б. Коммуникационный подход к исследованию социальной памяти // Общество: философия, история, культура. 2022. № 11 (103). С. 13-17. https://doi.Org/10.24158/fik.2022.11.1.
Деррида Ж. О грамматологии / пер. с фр. и вступ. ст. Н. Автономовой. М., 2000. 511 с.
Дройзен И.Г. Историка. СПб., 2004. 583 с.
Интерпретационное насилие над исторической памятью и формирование культуры политического мышления : материалы междунар. науч.-практ. конф. / гл. ред. А.А. Лазаревич. Витебск, 2021. 213 с.
Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2022. 464 с.
Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни. М., 2007. 448 с.
Колеман Дж. Комитет 300: тайны мирового правительства : 8-е изд. М., 2018. 255 с.
Общество: философия, история, культура. 2023. № 12. C. 115-121. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 12. P. 115-121.
Морозова Н.М., Леушкин Д.А. Влияние манипулятивных технологий на историческое сознание молодежи (на примере Нижегородской области) // Столыпинской вестник. 2020. Т. 2, № 3. https://doi.org/10.24411/2713-1424-2020-10011. Нора П., Озуф М., Пюимеж Ж. де, Винок М. Франция-память. СПб., 1999. 235 с. Оукшотт М. Рационализм в политике и другие статьи. М., 2002. 285 с.
Репина Л.П. Концепция социальной и культурной памяти в современной историографии // Феномен прошлого / ред. И.М. Савельева, А.В. Полетаев. М., 2005. С. 122-169.
Савельева И.М. Концепция «исторической памяти»: истоки и итоги // Историческая память и общество в Российской империи и Советском Союзе (конец XIX - начало XX в.) : междунар. коллоквиум. СПб., 2007. С. 246-255.
Савельева И.М., Полетаев А.В. «Историческая память»: к вопросу о границах понятия // Феномен прошлого / ред. И.М. Савельева, А.В. Полетаев. М., 2005. С. 170-220.
Устинкин С.В., Куконков П.И. Роль учебников по истории в воспитании молодежи // Обозреватель. 2020. № 8 (367). С. 113-122.
Устинкин С.В., Морозова Н.М. Историческая память как фактор обеспечения стабильности российского государства и общества // Власть в XXI в. Социокультурные аспекты политических процессов : монография / под общ. ред. М.И. Рых-тика, А.Н. Фортунатова. Н. Новгород, 2020. С. 59-78.
Февр Л. Бои за историю : сб. ст. / пер. А.А. Бобовича и др. М., 1991. 629 с. Хальбвакс М. Социальные рамки памяти / пер. с фр. и вступ. ст. С.Н. Зенкина. М., 2007. 348 с. Pandel H.-J. Geschichtlichkeit und Gesellschaftlichkeit im Geschichtsbewusstsein. Zusammenfassendes Resumee empirischer Untersuchungen // Geschichtsbewusstsein empirisch / ed. by B. von Borries, H.-J. Pandel, J. Rusen. Pfaffenweiler, 1991. P. 3-15.
References:
Artamonov, D.S. & Ustyantsev, V.B. (2022) Communication research approach towards social memory. Society: Philosophy, History, Culture. (11), 13-17. Available from: doi:10.24158/fik.2022.11.1. (In Russian)
Coleman J. (2018) Committee 300: Secrets of world government. Moscow, Vityaz. (In Russian) Derrida, J. (2000) Of grammatology. Moscow, Ad Marginem. (In Russian) Droysen, J.G. (2004) Historica. Saint Petersburg, Vladimir Dal. (In Russian) Febvre, L. (1991) Fights for history. Moscow, Nauka. (In Russian)
Halbwachs, M. (2007) Social framework of memory. Moscow, Novoe Izdatel'stvo. (In Russian) Kara-Murza, S.G. (2022) Manipulation of consciousness. Moscow, Rodina. (In Russian) Kireevskii, I.V. (2007) Spiritual foundations of Russian life. Moscow, Institut Russkoi Tsivilizatsii. (In Russian) Lazarevich, A.A. (ed.) (2021) Interpretive violence against historical memory and the formation of a culture of political thinking: Materials of the International scientific and practical conference. Vitebsk, VGU im. P.M. Masherova. (In Russian)
Morozova, N.M. & Leushkin, D.A. (2020) Influence of manipulative technologies on the historical consciousness of youth (On the example of the Nizhny Novgorod Region). Stolypin Annals. 2 (3). Available from: doi:10.24411/2713-1424-2020-10011. (In Russian)
Nora, P., Ozouf, M., Puymeges, J. de & Vinok, M. (1999) France-memory. Saint Petersburg, SPbGU. (In Russian) Oakeshott, M. (2002) Rationalism in politics and other essays. Moscow, Idea-Press. (In Russian)
Pandel, H.-J. (1991) Historicity and sociality in historical consciousness. Summary of empirical studies. In: Borries, B. von, Pandel, H.-J. & Rusen, J. (eds.) Historical awareness empirically. Pfaffenweiler, Centaurus, 3-15. (In German)
Repina, L.P. (2005) The concept of social and cultural memory in modern historiography. In: Savelyeva, I.M. & Poletaev, A.V. (eds.) Phenomenon of the past. Moscow, HSE, 122-169. (In Russian)
Savelyeva, I.M. & Poletaev, A.V. (2005) "Historical memory": On the question of the boundaries of the concept. In: Savelyeva, I.M. & Poletaev, A.V. (eds.) Phenomenon of the past. Moscow, HSE, 170-220. (In Russian)
Savelyeva, I.M. (2007) Concept of "historical memory": Origins and results. In: Historical memory and society in the Russian Empire and the Soviet Union (Late XIX- early XX centuries): International colloquium. Saint Petersburg, Evropeiskii Dom, 246255. (In Russian)
Ustinkin, S.V. & Kukonkov, P.I. (2020) The role of history textbooks in youth education. Observer. (8), 113-122. (In Russian) Ustinkin, S.V. & Morozova, N.M. (2020) Historical memory as a factor in ensuring the stability of the Russian state and society. In: Rykhtik, M.I. & Fortunatov, A.N. (eds.) Power in the 21st century. Sociocultural aspects of political processes. Nizhny Novgorod, NNGU, 59-78. (In Russian)
Информация об авторах Е.М. Скворцова - кандидат исторических наук, доцент, доцент Департамента гуманитарных наук Факультета социальных наук и массовых коммуникаций, младший научный сотрудник Института гуманитарных технологий и социального инжиниринга Факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=713536
Я.С. Климова - стажер-исследователь Института гуманитарных технологий и социального инжиниринга Факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия.
Вклад авторов:
оба автора внесли эквивалентный вклад в подготовку публикации. Конфликт интересов:
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors E.M. Skvortsova - PhD in History, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Humanities, Faculty of Social Sciences and Mass Communications, Junior Research Fellow at the Institute of Humanitarian Technologies and Social Engineering, Faculty of Social Sciences and Mass Communications, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=713536
Ya.S. Klimova - Research Assistant at the Institute of Humanitarian Technologies and Social Engineering, Faculty of Social Sciences and Mass Communications, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia.
Contribution of the authors:
The authors contributed equally to this article.
Conflicts of interests:
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 21.10.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 18.11.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 19.12.2023.
Авторами окончательный вариант рукописи одобрен.
