CC BY
53
УДК 81’22 ББК 81.1
Г.М. Костюшкина, Н.С. Баребина
методологические ориентиры системного и синергетического ПОДХОДОВ В ИССЛЕДОВАНИИ НОВЫХ ОБЪЕКТОВ
(НА ПРИМЕРЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЯЗЫКОВОЙ КОНТРАРГУМЕНТАЦИИ)
В статье рассматриваются некоторые особенности системной и синергетической методологии, которые могут выступать в качестве инструмента анализа в лингвистических исследованиях в русле концептуальной систематики языка, речи и речевой деятельности.
Ключевые слова: систематика; речевая деятельность; синергетика; части и целое; уровни; точка полифуркации; внутрисистемный код; топос;контраргументация
G.M. Kostyushkina, N.S. Barebina
methodological guidelines of systemic and synergetic approaches in the research of new objects
(on the basis of verbal counterarguments)
We present relevant properties of the synergetic approach that can be used in the sphere of conceptual systematization of language and language activity. The central issue is to enumerate reference points of this methodology and to demonstrate how they can be effectively applied. In particular, four crucial issues have been considered: parts vs the whole, levels, bifurcation point, intrasystem code. The meanings of terms associated with systemic analysis have been clarified, and an analysis of counterarguments from this point of view is introduced.
Key words: systematic; language; language activity; synergetic; bifurcation point; code; parts vs the whole; levels; topos; counterarguments
Лингвистика как область знания обращена к изучению языка от анализа языковых и речевых фактов до исследований в русле таких глобальных междисциплинарных областей, как коммуникативистика, философия языка, социолингвистика. Успешный анализ и дальнейшее построение теоретических обобщений в большой степени зависит от используемой методологической платформы. Последняя, в свою очередь, определяется содержанием разделяемых учеными взглядов и подходов. Необыкновенная сложность и мно-гоаспектность языка объясняет целесообразность и необходимость применения системного подхода в формировании теоретической базы исследования того или иного объекта.
Сейчас трудно назвать научно-практическую область, в которой бы не применялся системный подход. Это объясняется, в частности, тем, что принципы системного мышления позволяют ученому оперировать понятием системы в отношении сложных и сверхсложных объектов и ставить задачи, направленные
на понимание природы, организации и роли в устройстве мира, и, таким образом, моделировать изучаемый объект. Сущность системного подхода не сводится лишь к выявлению совокупности элементов или составных частей исследуемого явления. Первостепенную важность приобретает выявление системообразующего механизма, который дает возможность рассматривать как «внутрипарадигмальные связи и отношения в изучаемом явлении, так и межпарадигмальные, позволяющие рассматривать данное явление в общей систематике с другими элементами системы [Костюшкина, 2012, с. 133]. Для решения этой задачи могут быть применены принципы синергетики как разновидности системного подхода.
Синергетика (в переводе с греч. «совместная деятельность»), являющаяся междисциплинарным направлением, начала складываться в XX в. в рамках различных областей знания. Одной из первых работ является «Тектология» А.А. Богданова, где рассматриваются типы и свойства систем, вводится
© Костюшкина Г.М., Баребина Н.С., 2013
определение живой открытой системы (биорегулятор) [Богданов, 1989]. Большой вклад в развитие системного подхода внес Л. фон Берталанфи, автор «Общей теории систем» [Берталанфи, 1969]. Данная теория оказалась созвучной таким научным направлениям, как кибернетика [Шеннон, 1963], химия [Приго-жин, 1986], социология [Луман, 2006], лингвистика [Степанов, 2004], философия [Капра, 2003]и др.
Исходя из того, что «системность свойственна любому языковому объекту» [Костюшкина, 2012], мы считаем возможным выявить некоторые методологические ориентиры системного и синергетического подходов и проиллюстрировать их применение к исследованию объекта в лингвистике. Объектом исследования мы избрали высказывания, содержащие контраргументацию.
Первым ориентиром является необходимость перехода от частей к целому. Это объясняется тем, что свойства мелких частей не обладают свойствами целого.
Начнем с определения контраргументации, предложенного Г. Квирозом: «вид отрицательной аргументации, которая опровергает рассуждения, формирующие заключение, и результатом которой является конструирование контраргумента» [Quiroz, 1992, р. 173]. Очевидно, что это определение отражает логический аспект исследуемого явления. Рассмотрев существующие способы опровержения, получаем, что контраргументация может быть осуществлена посредством опровержения или критики тезиса, аргумента, демонстрирующего рассуждения.
Логические механизмы этих трех способов контраргументации, в свою очередь, представляют собой ряд более мелких частных операций. Например: опровержение аргументов достигается путем доказательства ложности аргументов, установлением того, что аргументы сами являются недоказанными и др. Опровержение демонстрации показывает отсутствие логической связи между аргументом и тезисом. Опровержение тезиса может быть осуществлено путем приведения фактов, противоречащих тезису, путем установления ложности следствий, вытекающих из тезиса и др.
Каждое высказывание, содержащее контраргументацию, далее может быть рассмотрено с точки зрения видов отрицательных
умозаключений (прямое по модусам CELAR-ENT, CESARE, CAMESTRES или косвенное опровержение).
Рассмотрим пример (высказывания, содержащие контраргументацию, подчеркнуты):
Dr. Burke: I want to know why you stopped thinking of me as your number one. Richard, I do more in this hospital than any other surgeon...
Richard: You do only exactly as much as necessary. You never take an extra step. You never give an extra minute. You’re comfortable and arrogant. You wanna be Chief? Earn it. (Фрагмент стенограммы художественного фильма «Grey’s Anatomy»).
Данный пример контраргументации представляет собой прямое отрицательное умозаключение. Аксиома: субъекту Х отказывается в силу его принадлежности к классу S в обладании тем признаком Р, который этому классу ингерентно не присущ. Формула: Все S суть Р. 2. Этот Х не есть Р. 3. Следовательно, Х не есть S.
Опровергаемой репликой является суждение о принадлежности данного субъекта данному классу.
Пропонент: Я (Х) лучший хирург (S).
Оппонент: Вы (Х) не лучший (не-S).
Так как Вы (Х) не делаете дополнительной работы (не-Р).
А лучшие хирурги (S) должны делать дополнительную работу(Р).
В этом случае отрицательное суждение фальсифицирует суждение пропонента, и само претендует на истину - выражает исключение из класса, неотождествимость Х и S (по модусу CAMESTRES). Его логическая валентность будет: Ложно, что X есть S = Истинно, что X не есть S.
Как видно, логический аспект контраргументации является очень важным инструментом в работе исследователя, так как позволяет проанализировать и структуры, и схемы контраргументации в языковом материале. Однако, как не отражает отдельная логическая операция всех способов опровержения, так и логический аспект не отражает всего явления контраргументации. Поэтому здесь необходим следующий ориентир системного подхода - возможность переводить внимание на разные уровни.
Следующим уровнем в нашем случае является рационально-эвристический аспект исследуемого нами явления. Это связано, во-
первых, с тем, что контраргументация всегда представлена в диалоге, а во-вторых, с тем, что контраргументация - часть аргумента-тивного процесса, который признается наиболее рациональным методом разрешения споров, тестирования научных гипотез, разрешения конфликтов. Именно с этой точки зрения наиболее видна тесная связь логического и рационально-эвристического аспектов контраргументации. Это наблюдение мы можем подтвердить тем, что знание и применение логических правил обоснования/опровержения обеспечивает индивиду эффективное функционирование в условиях рациональной дискуссии, которая не только не является редкостью во многих профессиональных сферах (судебный процесс, научные дебаты), но и предпочтительна в межличностном общении.
Контраргументация в диалоге предполагает следующий уровень - коммуникативный процесс. Большинство ученых, исследующих аргументацию, сходятся во мнении, что аргу-ментативный процесс - это и процесс коммуникативный. Однако Ф.Х. ван Еемерен, высказывая неудовлетворенность положением дел в исследовании аргументации в аспекте теории коммуникации, отмечает, что «такие исследования разрозненны и не имеют четких перспектив» [Eemeren, 1996, р. 210]. Исследование контраргументации в такой широкой междисциплинарной области, как теория коммуникация является чем более сложным, тем и более необходимым. И здесь возможно применить еще один принцип системного подхода - определить точку бифуркации (по-лифуркации), подразумевающую некоторое ветвление, пути, по которым может пойти дальнейшее исследование. Этот шаг способствует объяснению причин неясных перспектив в исследовании аргументативной проблематики в проекции на коммуникативистику. Такая неясность вызвана нечеткостью предметной области исследования. Известно, что за рубежом принято говорить о двух научных направлениях в области коммуникации - это Communication Science или Communication Studies и Interaction Studies. Предметной областью первого направления являются информационные процессы и коммуникация с точки зрения передачи информации в технических, социальных и живых системах. Второе направление имеет иную предметную область
- это исследование различного рода таких взаимодействий, как социальное поведение и языковое взаимодействие в живых системах.
Исследования коммуникативного процесса в русле первого направления довольно широко представлены в анализе аргументации. Так, были осуществлены попытки моделирования аргументативного диалога [КгаЬЬе, 1985; КогЬ, 1987]. По Дж. Олвуду, задача адресанта в аргументативном диалоге заключается в увеличении наличной информации за счет элиминирования дизъюнкций - в результате демонстрации того, что та или иная пропозиция, входящая в дизъюнкцию, ложна [Allwood 1986, р. 82]. Ряд ученых описывает аргументацию как речевое воздействие в терминах иллокутивного, локутивного, перлокутивно-го актов [Еемерен, 1994; Мордовин, 2004]. А.Н. Баранов, исследуя лингвистическую аргументацию, представляет последнюю как процесс воздействия на модель мира адресата. При этом исследуется изменение когнитивных структур адресата, происходящее по схеме стимул-реакция [Баранов, 1990].
Как видим, вопросы, связанные с возможностью переструктурирования убеждений адресата, внедрения в его сознание некоторого знания лежат в основе многих отечественных и зарубежных исследований. Исследуемое нами явление контраргументации с этой точки зрения дает представление об устойчивости модели мира адресата. Контраргументация является результатом интерпретации получаемого знания (информации) с последующим соотнесением с соответствующими когнитивными структурами в модели мира адресата. Так как исследуемое нами явление предполагает критику, то, следовательно, задействуется такая интерпретирующая функция сознания, как отрицание. Контраргументация предполагает также и обратное воздействие на партнера по коммуникации в виде предъявления системы контраргументов.
Однако, если продолжать исследование в рамках указанной парадигмы, то неизбежно возникнет ряд вопросов, один из которых - стимул контраргументации, который, в свою очередь, связан с понятием успешности убеждения. Известно, что цель всякой аргументации - убедить адресата так, чтобы он сам стал согласен с предложенной проаргументацией. Однако О’Киф указывает на то,
что существуют и определенные стандарты убеждения [O’Keefe, 2002, p. 3]. С этим согласен М.А. Джилберт, описывающий такие варианты согласия, как консенсус, искреннее согласие, частичное согласие, неохотное согласие, согласие-уступка, кажущееся согласие [Gilbert, 2000].
Рассмотрим пример (высказывания, содержащие контраргументацию, подчеркнуты):
Преподаватель: Итак, мел - это неисчисляемое существительное.
Студентка: Я не согласна, что мел неисчисляемое, мы можем посчитать мелки. Я в школе тоже спорила с учителем и все равно я осталась при своем, а учитель - при своем мнении и сейчас тоже не соглашусь.
Преподаватель: Но мы же пришли к выводу, что хлеб и молоко можно считать только булками и литрами. Значит, и мел мы можем считать только кусками. Это субстанция.
Студентка: Ой, ну ладно, все, все [Стенограмма урока английского языка, 2010].
В примере оппонент (студентка) вначале выдвигает контраргументацию, затем соглашается, но, как видно, это лишь согласие-уступка или кажущееся согласие. Студентка делает вид, что согласна с преподавателем, так как не хочет с ним спорить, или в данной группе студентов такое поведение не одобряется.
Итак, рассматриваемое нами научное направление (Communication Studies) позволяет анализировать аргументативный диалог как коммуникацию, представляющую собой, по выражению И.К. Архипова, «обмен квантами информации между сознаниями» [Архипов, 2009, с. 121], т. е. изучаются когнитивные процессы, происходящие внутри человеческого сознания.
Аргументативный процесс как интеракция также является предметом внимания ученых. Так, А.М. Джилберт исследует «межличностную аргументацию», рассматривая все аспекты вербальной интеракции и социального влияния [Gilbert, 1997]. А.В. Колмогорова анализирует аргументативный процесс как «аргументативное поведение», показывает, что наиболее действенная часть аргументации содержится не в логосе, а в этосе, представляющем собой некоторые стереотипы и модели поведения того или иного сообщества. Ученый видит в этом феномен распределенной когниции [Kolmogorova, 2010, p. 35].
Очевидно, что предметом исследования в рамках второго направления (Interaction Studies) является не контраргументация как сообщение, передаваемое адресанту в ответ на проаргументацию, а как часть языкового взаимодействия. В этой связи мы считаем возможным рассмотреть еще один методологический ориентир системного подхода. Мы исходим из того, что язык как область взаимодействия между людьми социален, а коммуникация осуществляется внутри различных социальных систем. Поэтому аргументатив-ный процесс вообще и контраргументацию в частности следует рассматривать в рамках той или иной социальной системы. На основании анализа литературы приходим к выводу о том, что ученые выявили различные социальные системы и подсистемы (система права, науки, искусства и др.) и констатируют появление новых (интернет-сообщества, биржа).
Что нового дает исследование аргумента-тивного процесса в рамках той или иной социальной системы? Во-первых, применение понятия социальной системы оправдано в отношении тех задач, о которых говорится в работах теоретиков аргументации. Практически все ученые, исследующие тот или иной аспект аргументации, признают, что один лишь логический анализ умозаключений в изоляции от ситуации представляет собой бессмысленную деятельность. Разные исследователи по-разному решают этот вопрос. С. Тулмином введено понятие «полей аргументации» [Toul-min, 1958], ряд ученых пользуется понятием контекста [Фетерис, 2006], дискурса [Jacobs, 1982]. Однако такой подход связан с такими определенными трудностями, как метод определения контекста и с тем, что понятия контекст и дискурс трактуются очень широко. Понятие и характеристики социальной системы достаточно хорошо разработаны. Поэтому исследование аргументативной проблематики через призму теории социальных систем может стать альтернативой в решении указанных задач.
Во-вторых, применение этой теории к исследованию аргументации означает возможность рассматривать речевое взаимодействие в связи с пониманием языка как части среды, в которой существует человек, как когнитивных взаимодействий ориентирующего характера [Кравченко, 2008]. Это означает то, что
участники аргументативного взаимодействия являются как объектами, так и субъектами ориентирования, поэтому оказывают ориентирующее воздействие в отношении друг друга.
Известно, что, приоритетная для аргументации функция убеждения реализуется, в частности, с помощью топики. Категория то-пос представляет собой некоторую идею, разделяемую собеседниками и в которой заложены положительные и отрицательные ценности. Данная категория обладает инвентивным и аргументативным потенциалом: именно с помощью топосов выстраивается система аргументов для убеждения адресата. Топосы выбираются в зависимости от того, что является актуальным для общающихся: польза, интерес, выгода, эстетические предпочтения. Так как эта категория реализуются исключительно с помощью языковых средств, то она может выступать в качестве методологического инструментария для анализа речевой интеракции в рамках той или иной социальной системы.
Известны различные классификации топо-сов, на которых мы в данной статье не будем останавливаться. Укажем лишь на реализацию различных видов топосов на трех уровнях: логоса, этоса и пафоса. Так, в приведенном выше фрагменте стенограммы урока английского языка контраргументация студентки построена на уровне этоса, представляет собой апеллирование к ценностной системе собеседника и включает интеллектуальный то-пос (...я не согласна, что мел неисчисляемое, мы можем посчитать мелки) и топос-ссылку (.я в школе тоже спорила с учителем и все равно я осталась при своем, а учитель - при своем мнении...). Топическая организация аргументов преподавателя осуществляется на уровне логоса и состоит в том, что говорящий нацелен на то, чтобы убедить собеседника в формальной правильности аргументации (. но мы же пришли к выводу, что хлеб и молоко можно считать только булками и литрами. Значит, и мел мы можем считать только кусками. Это субстанция). Говоря о топосах, возможно проследить связь с мнением А.В. Колмогоровой на межличностную аргументацию как на феномен распределенной когниции. Как отмечает исследователь, со ссылкой на работы С. Коули, распределённая
когниция основана на феномене совместной деятельности коммуникантов, в которой собственно языковые структуры выполняют второстепенные функции [Kolmogorova, 2010; Cowly, 2009]. Имплицитный, но наиболее важный компонент убеждения содержится в социально и/или культурно-обусловленных образцах, идеях, стереотипах, моделях поведения, которые и передаются через категорию топос в аргументативном взаимодействии.
Здесь мы бы хотели сделать небольшое отступление, чтобы показать наше понимание этой категории. Дело в том, что топос далеко не всегда совпадает с некоторым тезисом или аргументом. Такое утверждение мы можем проиллюстрировать примерами, когда люди могут общаться без слов или почти без слов:
Дмитриеву, тоже ясно, что все предрешено, и они понимают друг друга без слов [Трифонов, 1986, с. 67].
Сейчас они понимают друг друга с полуслова, а когда у одного не доходят до чего-то руки, он всецело полагается на другого: с кем выстрадал, тому и веришь! [Оганесян, 1980, с. 34].
В приведенных примерах людям известно о какой-то идее, мысли (топос), при этом нет необходимости озвучивать ее.
В других случаях топос шире пропозиции, и, более того, попытка выразить его словами может привести к его упрощению, изменению:
(5) Владимиру же казалось, что Михаил Иванович стар, скучен, несчастен, и ему было жалко его, но слов для утешения не было... [Липатов, 1975, с. 58].
Резюмируя, отметим, что возможно говорить не только об инвентивном и аргумента-тивном, но и об ориентирующем потенциале категории топос.
Рассмотрим теперь вопрос о том, как та или иная социальная система обособливает-ся и выделяется на фоне всего человеческого общества и что делает систему системой? Ответ на этот вопрос получим, обратившись к концепции социального автопоэзиса, вдохновителем которой является социолог Н. Луман. В понимании ученого само общество следует рассматривать как «общение и как разобщение» [Луман, 2006]. Общение является тем, что удерживает социальную систему от распада, тогда как разобщение является неизбеж-
ным процессом, фактором, способствующим дифференциации той или иной системы. Одним из важнейших признаков самоорганизующейся системы является внутрисистемный код, который и дает представление о дифференциации. Под кодированием в данном случае понимается отнесение предмета к определенной смысловой области и использование терминов из соответствующего понятийного ряда. Таким образом, условно можно выделять различные коды, характеризующие ту или иную систему.
Рассмотрим, как формируется внутрисистемный код. Процесс формирования кода социальной системы предполагает постоянное установление, обнаружение некоторых границ, в которых поддерживается какое-то наиболее значимое качество, например, этническая идентичность индивидов и групп (этнический код). Закрепление кодов происходит благодаря фиксации позитивных и негативных значений, т. е. важной характеристикой внутрисистемного кода является его бинар-ность, включающая отрицание.
В соответствии с принципом структурной конгруэнтности, применяющемся в синергетике, происходящее на микроуровне повторяется и на более сложном уровне. А как отмечает Э. Ватцке, специалисты в области познания сходятся во мнении, что аппарат человеческого восприятия не столько приспособлен познавать объективную реальность, сколько высоко специализирован в выявлении различий и восприятии разницы и противоречий [Ватцке, 2004, с. 31]. Это значит, что участники аргументативного взаимодействия (пропонент и оппонент), являясь частью социальной системы, фиксируют негативные значения и смыслы, которые не присущи им как автопоэзным системам, и, таким образом, формируют бинарный код, являющийся важным условием поддержания автопоэзной социальной системы.
Итак, системный подход позволил рассмотреть языковое явление на разных уровнях (от логического до уровня социальной системы общества), выявить взаимосвязь уровней, рассмотреть анализируемое явление как систему с внутренней организацией - структурой, приблизиться к решению вопроса о системообразующем механизме. Тот перечень методологических ориентиров, о которых шла речь в статье, не является исчерпывающим. Есть и другие возможности синергетического
подхода, которые еще предстоит осмыслить и применить в лингвистических исследованиях. Одна из таких возможностей видится в рассмотрении понятия аттрактор, означающего один из вариантов устойчивого развития системы. Но лишь тщательный анализ этого общенаучного термина позволит применять его в качестве методологического ориентира в решении исследовательских задач.
Библиографический список
1. Архипов, И.К. Язык и его функция : смена парадигм научного знания [Текст] / И.К. Архипов // Studia linguistica cognitivа. - Иркутск : Изд-во БГУЭП, 2009.
- Вып. 2 : Наука о языке в изменяющейся парадигме знания. - С. 100-153.
2. Баранов, А.Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход) [Текст] : дис. ... д-ра филол. наук : 10.02.01, 10.02.19 / А.Н. Баранов. - М. : Институт русского языка, 19906. - 378 с.
3. Берталанфи, Л.фон Общая теория систем -критический обзор [Текст] / Л. Берталанфи // Исследования по общей теории систем. - М. : Прогресс, 1969.
- С. 23-82.
4. Богданов, А.А. Тектология : всеобщая организационная наука [Текст] / А.А. Богданов. - М. : Экономика, 1989. - 350 с.
5. Ватцке, Э. Сравнение медиации и судебноправовой практики с точки зрения теории познания [Текст] / Э. Ватцке // Медиация - искусство разрешать конфликты. Знакомство с теорией, методом и профессиональными технологиями. - М. : "УЕЯТЕ, 2004. -С. 27-61.
6. Еемерен, Ф.Х. ван. Речевые акты в аргумен-тативных дискуссиях. Теоретическая модель анализа дискуссий, направленных на разрешение конфликта мнений [Текст] / Ф.Х. ван Еемерен, Р. Гроотендорст. -СПб. : Васильевский остров, 1994. - 239 с.
7. Капра, Ф. Паутина жизни : новое научное понимание живых систем [Текст] / Ф. Капра. - М. : Прогресс, 2003. - 310 с.
8. Костюшкина, Г.М. В поисках системообразующего механизма в языке [Текст] / Г.М. Костюшкина // Вестник ИГЛУ Сер. Филология. - 2012. - №2 (18).
- С. 128-133.
9. Кравченко, А.В. Когнитивный горизонт языкознания [Текст] / А.В. Кравченко. - Иркутск : Изд-во БГУЭП, 2008. - 320 с.
10. Липатов, В. Два геолога [Текст] / В. Липатов // Самолетный кочегар : рассказы. - М. : Московский рабочий, 1975. - 218 с.
11. Луман, Н. Дифференциация [Текст] / Н. Луман.
- М. : Логос, 2006. - 320 с.
12. Мордовин, А.Ю. Аргументативные стратегии языковой личности североамериканского политика : на материале дискурса Г. Киссинджера [Текст] : дис... канд. филол. наук : 10.02.04 / А.Ю. Мордовин. - Иркутск, 2004. - 239 с.
13. Оганесян, Ю.Ц. Как создавался циклотрон [Текст] / Ю.Ц. Оганесян // Наука и жизнь. - 1980. - № 2.
- С. 14-84.
14. Пригожин, И. Порядок из хаоса : новый диалог человека с природой [Текст] / И. Пригожин, И. Стен-герс. - М. : Прогресс, 1986. - 432 с.
15. Стенограмма урока английского языка [Запись]. - 2010. - 18.11.
16. Степанов, Ю.С. Протей. Очерки хаотической эволюции [Текст] / Ю.С. Степанов. - М. : Яз. слав. культ., 2004. - 264 с.
17. Трифонов, Ю.В. Обмен [Текст] / Ю.В. Трифонов // Собрание сочинений : в 4 т.- М. : Худ. лит., 1986.
- Т. 2. - С. 7-69.
18. Фетерис, Э.Т. Аргументация в области права [Текст] / Э.Т. Фетерис // Важнейшие концепции теории аргументации. - СПб. : СПбГУ, 2006. - С. 239-260.
19. Шеннон, К. Работы по теории информации и кибернетике [Текст] / К. Шеннон. - М. : Изд-во ин. лит., 1963. - 830 с.
20. Allwood, J. Logic and spoken interaction [Text] / J. Allwood, T. Myers // Reasoning and discourse processes.
- L. : Acad. Press, 1986. - Р. 67-91.
21. Cowley, SJ. Distributed language and dynamics [Text] / S.J. Cowley // Pragmatics & Cognition. - 2009. -№ 17(3). - Р. 495-507.
22. Eemeren, F.H. van. Fundamentals of Argumentation Theory : A Handbook of Historical Backgrounds and Contemporary Developments [Text] / F.H. van Eemeren [et al.]. - Mahwah : Lawrence Erlbaum, 1996. - 395 p.
23. Gilbert, M.A. Agreement / Disagreement [Electronic resource] / M.A. Gilbert // Proceedings of the 3-rd International Conference of the Ontario Society for the Study of Argumentation. - 2000. - URL : http://www.yor-
ku.ca/gilbert/argthry/argthry/arg-papers/mag2000a-agree. pdf (дата обращения : 09.02.2013).
24. Gilbert, M.A. Coalescent Argumentation [Text] / M.A. Gilbert. - Mahwah : Lawrence Erlbaum Associates, 1997. - 158 p.
25. Grey's Anatomy [Electronic resourse]. -URL : http://www.dailyscript.com/ (дата обращения : 19.02.2013).
26. Jacobs, S. Conversational argument : A discourse analytic approach [Text] / S. Jacobs, S. Jackson // Advances in argumentation theory and research. - Illinois : Southern Illinois University Press, 1982. - P. 205-237.
27. Kolmogorova, A.V. Interpersonal argumentation as a distributed cognition phenomenon [Text] / A.V. Kolmogorova // Proceedings of the International Conference «Cognitive Dynamics in Linguistic Interactions : Theoretical and Applied Perspectives». - Irkutsk, 2010. - 54 p.
28. Korb, K.B. A cognitive model of argumentation [Text] / K.B. Korb, R. McConachy, I. Zukerman // Proceedings of the 19-th Annual Conference of the Cognitive Science Society. - Melbourne : Monash University, 1997.
- P. 400-405.
29. Krabbe, E.C.W. Formal Systems of Dialogue Rules [Text] / E.C.W. Krabbe // Synthese. - 1985. - Vol. 63.
- P. 295-328.
30. Quiroz, G. How counter-argumentation works [Text] / G. Quiroz, D. Apotheloz, P.-Y. Brandt // Argumentation Illuminated; ed. F.H. van Eemeren [et al.]. - Amsterdam : SICSAT, 1992. - P. 172-177.
31. Toulmin, S.E. The Uses of Argument [Text] /
S.E. Toulmin. - London : Cambridge : Cambridge University Press, 1958. - 415 p.
УДК 81.23 ББК 81.00
Г.Г. Москальчук, Я.А. Бузаева CАМОПОДОБИЕ СТРУКТУРЫ ТЕКСТА КАК ПЕРЕВОДчЕСКАЯ СТРАТЕГИЯ
В статье рассматривается практика переводчиков по достижению эквивалентности на самом высоком уровне - уровне формы текста. При переводе важно сохранять не только лексические компоненты текста, но и весь комплекс графико-просодических элементов как основных факторов формообразования. Также при переводе важно соблюдать пропорциональное соотношение слов и предложений.
Ключевые слова: текст; форма; фрактальность; просодика; метроритмическая матрица; инвариант; позиция; перевод
G.G. Moskalchuk, Y.A. Buzayeva
self-similarity of the text structure as a translation strategy
The article reviews the translators’ experience on achieving equivalence on the highest level - the level of the form of the text. In the process of translation it is important not only to retain the lexical components of the text but the whole complex of graphic and prosodic elements which contribute to text formation. It is also important to observe the ratio between the number of words and sentences in the SLTand the TLT.
Key words: text; form; fractality; prosody; metro-rhythmical matrix; invariant; position; translation
© Москальчук Г.Г., Бузаева Я.А., 2013
