CC BY
117
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 35 (173). Филология. Искусствоведение. Вып. 37. С. 52-57.
О. И. Данилова
МЕТАФОРИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ РОМАНОВ Ф. МОРИАКА В ОРИГИНАЛЬНОМ И ПЕРЕВОДНОМ ТЕКСТЕ
В статье представлена классификация метафорических моделей романа Ф. Мориака “Ъе пжШ ёв vipёres”. Когнитивные метафоры оригинала, выделенные на основании широкого подхода, показаны в сопоставлении с их аналогами в художественном и буквальном переводе. Предложенная методика демонстрирует, каким образом при переводе трансформируется авторская картина мира.
Ключевые слова: метафорические модели, фреймо-слотовая структура, языковая картина мира, когнитивная доминанта, соотношение оригинала и перевода.
Проблема соотношения оригинального и переводного текста уже давно привлекает внимание лингвистов. В разное время этим вопросом занимались Л. С. Бархударов, М. М. Бахтин, В. В. Бибихин, В. Н. Комиссаров, Р. К. Миньяр-Белоручев, Ж. Мунэн, Ю. Л. Оболенская, Я. И. Рецкер, В. В. Сдобников, А. В. Фёдоров. С возникновением когнитивного направления указанная проблема приобрела особую остроту. Стало очевидно, что подбор переводческих трансформаций отдельно взятых единиц текста не столь актуален, и на первое место выходит передача когнитивной доминанты оригинала. Особую роль в этом играет когнитивная теория метафоры, сторонники которой придерживаются широкого подхода к выделению метафор ввиду того, что различные тропы в своей основе имеют одни и те же когнитивные модели переноса значения. При широком подходе не учитываются формальные и содержательные признаки фрагментов текста, включающие в себя единицы косвенной номинации (не принимаются во внимание различия между именными, глагольными, предикативными, генитивными метафорами, и все тропы рассматриваются как перенос семантического типа). На сегодняшний день концептуальная метафора как объект одного из активно развивающихся направлений современной когнитивной лингвистики является одним из наиболее продуктивных средств интерпретации концептуальной (языковой) реальности (Н. Д. Арутюнова, А. Н. Баранов, М. Блэк, М. Джонсон, Ю. Н. Караулов, В. И. Карасик, И. М. Кобозева, В. В. Красных, Е. С. Кубрякова, Дж. Лакофф, Р. Лангакер, В. В. Петров, А. Ричарде, М. Тернер, Ж. Фоконье, А. П. Чудинов и др.). Из когни-
тивной теории следует, что художественный текст даёт возможность определения индивидуальной специфики метафорической картины мира конкретного автора и способов её реализации в тексте перевода. Неизбежным в таком случае стало наше обращение и к проблемам отражения в художественном тексте авторской языковой картины мира, поэтической картины мира и идиостиля, описанным в работах Н. С. Болотновой, Н. А. Кузьминой, В. Н. Телии и других исследователей.
Обратимся к системе метафор в романах Франсуа Мориака ‘Ъе nreud de vipёres”, “ТЪегезе Desqueroux”. Общий анализ романов ‘Ъе nreud de viperes” и “ТЪе^е Desqueroux” и их переводов «Тереза Дескейру» и «Клубок змей» позволил выделить и проанализировать свыше пяти тысяч метафор. За основу была принята предложенная А. П. Чудиновым фреймо-слотовая структура классификации метафор по сфере-источнику метафорической экспансии. Сферы-источники (субсферы), которые А. П. Чудинов описывает при исследовании политических текстов, в полном объеме представлены в обоих романах Франсуа Мориака. Это сферы-источники ‘человек’, ‘социум’, ‘природа’, ‘артефакты’. Каждая субсфера включает в себя несколько метафор, представленных фреймами, разделенными в свою очередь на слоты, минимальными единицами которых выступают концепты. Нам представляется интересным показать, какой может быть наполняемость метафорических моделей в оригинале и переводе одного текста.
Например, в романе «Клубок змей» фреймовая структура субсферы ‘человек’ выглядит следующим образом (наиболее развернутые метафоры выделены полужирным курсивом, курсивом - наиболее частотные фреймы):
1. Субсфера ‘человек’
1.1. Физиологическая метафора.
Фреймы:
1. Тело (организм) человека
2. Физиологические органы
3. Части тела
4. Питание
5. Органы психики
6. Жизненный цикл организма
1.2. Морбиальная метафора
Фреймы:
1. Пациенты
2. Диагноз
3. Способы лечения
4. Состояние пациента
1.3. Метафора родства
Фрейм: Кровное родство.
Данная сфера-источник представлена тремя метафорами: физиологической, морбиаль-ной и метафорой родства. Но развернутость этих метафор неодинакова: это видно и по количеству фреймов, и по наполненности соответствующих им слотов.
Наиболее многочисленными в романе оказались метафоры, относящиеся к физиологии. Мы разделили их на фреймы ‘тело (организм) человека’, ‘физиологические органы’, ‘части тела’, ‘питание’, ‘органы психики’ и ‘жизненный цикл организма’. Большая часть метафор относится к фреймам ‘физиологические органы’, ‘питание’ и ‘жизненный цикл организма’.
Благодаря принятому нами широкому подходу к пониманию метафор, нам удалось существенно расширить материал, включив в работу такие важные для понимания когнитивной стратегии Ф. Мориака метафоры, как:
Ma jeunesse n’a ete qu’un long suicide. -Словом, моя молодость была длительным самоубийством (перевод Н. Немчиновой).
Мы считаем, что в таких случаях буквальный перевод помогает полнее прочувствовать намерение автора. Поэтому позволим себе привести наш «подстрочник» и сопоставить его с литературным переводом
Н. Немчиновой:
Il est vrai que j’ai tellement remache ces souvenirs, pendant des jours et des nuits, que je ne m ’y retrouve plus. - Правда, я столько думал обо всем этом, думал дни и ночи, столько перебирал, ворошил воспоминания, что совсем запутался. Букв. : я столько пережевывал эти воспоминания.
Le gout de la brouille est un heritage de famille. - Злопамятство и гневливость -
черты наследственные в нашей семье. Букв.: Вкус к ссорам - наследство семьи.
Таким образом, метафорическая картина оригинала искажается: в переводе фрейм ‘питание’ не представлен. На наш взгляд, причина распространённости этого типа метафор состоит в естественном антропоцентризме метафорической системы какого бы то ни было языка (антропоморфность у
Н. Д. Арутюновой (1990), антропометрич-ность у В. Н. Телия (1988)). Второй сферой-источником метафорической экспансии в романе выступает социум. Эта субсфера включает такие метафоры, как криминальная, милитарная, театральная; метафора искусства и науки; спортивная (игровая) и метафора государственного устройства.
2. Субсфера ‘социум’
2.1. Криминальная метафора
Фреймы:
1. Преступники, нарушители общественного порядка
2. Преступные сообщества и их структура
3. Профессиональная деятельность преступников
4. Жертвы преступников
5. Места лишения свободы
6. Правоохранительная система
2.2. Милитарная метафора
Фреймы:
1. Война
2. Военные действия и вооружение
3. Начало войны и её итоги
4. Ранение
2.3. Театральная метафора
Фреймы:
1. Вид зрелища
2. Жанры и элементы представления
3. Театральное здание и реквизит
2.4. Метафора искусства и науки
Фреймы:
1. Творчество в целом
2. Создатели произведений искусства
3 . Произведения искусства
4. Математические действия
5. Образование, процесс обучения
2.5. Спортивная и игровая метафоры
Фреймы:
1. Виды игры и спорта
2. Квалификация спортсменов и итоги соревнований
3. Действия в игре
2.6. Метафора государственного устройства
Фреймы:
1. Монархическая форма правления
2. Социальные слои
Именно к данной субсфере относится вторая по частотности (после физиологической) метафора - милитарная. Отметим, что немалое количество образных выражений в романе можно отнести к криминальной метафоре. Этот факт вполне объясним тем, что, по замыслу Ф. Мориака, главный герой произведения - талантливый адвокат, наделенный редким красноречием и писательским талантом. Термины языка юриспруденции в связи с этим достаточно частотны на протяжении всего романа. Криминальная и милитарная метафоры, таким образом, являются одним из средств создания языковой картины мира данного произведения, а, следовательно, и его автора, Франсуа Мориака. Важнейшим свойством метафорической модели, служащим той же цели, является её способность к развертыванию в тексте. В исследуемом романе милитарные и природоморфные метафоры более остальных развернуты в тексте, и часто параллельно друг другу.
Третьей сферой-источником, значимой при трансляции когнитивной доминанты Ф. Мориака, является ‘природа’. Зооморфная метафора и метафора неживой природы здесь более частотны, чем фитоморфная.
3. Субсфера ‘природа’
3.1. Зооморфная метафора Фреймы:
1. Состав царства животных
2. Объединения животных и иерархические отношения в них
3. Действия животных и их образ жизни
4. Обращение с животными
5. Части тела животных
3.2. Фитоморфная метафора Фреймы:
1. Состав царства растений
2. Части растения
3. Жизненный цикл растений и участие в нём человека
4. Места произрастания растений
3.3. Метафора неживой природы Фреймы:
1. Географические объекты
2. Стихии
3. Природные явления
4. Свет
5. Время суток
6. Космос
Заметим, что метафоры, имеющие в качестве сферы-источника природу, встречаются в тексте романа реже антропоморфных и ми-литарных. Но при этом они несут в себе больше ярких образов, которые можно отнести к авторским мориаковским метафорам. И даже те из них, которые не новы ни для французского, ни для какого-либо другого языка, обретают индивидуальное звучание. По воле автора романа они становятся развернутыми и вступают во взаимодействие с другими моделями или выступают в роли ключевых. Таким образом, в самом полном смысле реализуют авторский образ мышления.
Мы попытались проследить данные закономерности на примере заглавия романа Ф. Мориака «Клубок змей» и его перевода на русский язык. По свидетельствам критиков, этот роман в первоначальном варианте был озаглавлен автором «Крокодил». В данном случае именно метафоричность заглавия определила частотность отзооним-ных метафор в тексте всего произведения. Естественно, что концепты, присутствующие и в первом, и во втором названиях романа, относятся к сфере-источнику ‘природа’, причём к одному типу - зооморфной метафоре, но к разным фреймам: «Крокодил» - ‘состав царства животных’, а «Клубок змей» - ‘действия животных и их образ жизни’. Интересно, что на протяжении всего романа эти два фрейма самые частотные (из всех природоморфных метафор), и подавляющее большинство концептов сферы-источника проецируются автором на сферу-мишень ‘человек’, а именно на человека вообще, его физиологические органы и его образ жизни. Но данную метафору вряд ли можно назвать текстообразующей, так как она не развёрнута в тексте и не поддерживается другими метафорами, в отличие от окончательного варианта заглавия. Наиболее яркой иллюстрацией, несомненно, является развёртывание метафоры ‘клубок змей’ и её реализация в значимых позициях текста:
• Dans un soir dhumilite, j'ai compare mon crnur a un nrnud de viperes. Non, non : le nrnud de viperes est en dehors de moi; elles sont sorties de moi et elles s enroulaient, cette nuit, elles formaient ce cercle hideux au bas du perron, et la terreporte encore leurs traces. Однажды ве-
чером я в минуту самоуничижения сравнивал свое сердце с клубком змей. Нет, нет, - теперь, я вижу: эти змеи не во мне прячутся, они выползли на свободу и прошлой ночью сплелись клубком в этом мерзком кружке -у крыльца, и земля еще хранит их следы.
• Il ne tenait pas tout entier dans ce hideux nid de viperes : haine de mes enfants, desir de vengeance, amour de l’argent ; mais dans mon refus de chercher au-dela de ces viperes em-melees. Je m’en etais tenu a ce nrnud immonde comme s’il eUt ete mon crnur mime, - comme si les battements de ce crnur s’etaient confondus avec ces reptiles grouillants. Страшным было не только это мерзкое змеиное гнездо, эта ненависть к родным детям, жажда мести, алчность к деньгам; ужасным было то, что я ничего не видел иного, кроме переплетавшихся ядовитых гадюк. Я связан был гнусным клубком змей, как будто он стал моим сердцем, как будто толчки моего сердца смешивались с кишением этих гадов.
• L'instinct de conservation joueaussipour le bonheur. Инстинкт самосохранения заставляет нас защищать свое счастье. Букв. : Инстинкт сохранения играет и на счастье.
Здесь и в оригинале, и в переводе присутствует ссылка на сферу-источник ‘социум’, но у Ф. Мориака - на игровую метафору (фрейм ‘виды игры и спорта’, слот ‘игра вообще’), а у переводчика Н. Немчиновой - на милитарную метафору (фрейм ‘военные действия и вооружение’, слот ‘ход военных действий’). Это расхождение, конечно, искажает метафорическую картину, представленную в данном предложении. Но в то же время соответствует одной из основных тенденций оригинального текста: использовать военную терминологию и зоони-мы для обозначения членов семьи. При этом акцентируется именно семья как социум, в отличие от первоначального названия романа.
Думается, что использование доминантной метафорической модели художественного произведения в его заглавии усиливает эстетическую значимость и прагматический потенциал текста в целом. Так, развёрнутая в романе «Клубок змей» метафорическая модель ‘семья - это объединение животных’ вынесена Ф. Мориаком в заглавие, что свидетельствует о том, что она более полно отражает авторскую когнитивную стратегию. Члены семьи представлены им как змеи (точнее, во французском варианте - гадюки), а семейные отношения - как враждебное по отношению
друг к другу поведение. Раскрываемый в основном тексте романа, этот образ конкретизирует и дополняет метафору заглавия. Таким образом, здесь мы сталкиваемся с эффектом оправданного ожидания.
Наименее полно в романе представлены метафоры, относящиеся к сфере-источнику ‘артефакты’. Отчасти это можно объяснить тем, что артефакты (строения, дома, деньги, имущество) большей частью являются как источником, так и мишенью метафорического переноса, ведь именно из-за наследства главного героя возникают основные конфликты в его семье.
4. Субсфера ‘артефакты’
Метафора строения.
Фреймы:
1. Конструкция и внутреннее устройство здания
2. Строительство, ремонт и разрушение здания
4.2. Метафора механизма.
Фреймы:
1. Отлаженный механизм
2. Мощный и безжалостный механизм
3. Управление механизмом
4. Человек - это часть механизма
5. Поломка механизма
4.3. Метафора дороги.
Фреймы:
1. Полоса поверхности, используемая для движения
2. Процесс перемещения по дороге
3. Препятствия дороги
4.4. Финансовая метафора.
Фреймы:
1. Состояние
2. Операции
3. Способы хранения денег
4. Способы приобретения и трата
4.5. Метафора предмета и субстанции.
Фреймы:
1. Предмет
2. Свойства предметов
3. Вместилище
4. Субстанция
4.6. Пространственная метафора.
Фреймы:
1. Пространство и положение в пространстве
2. Перемещение в пространстве
Данная субсфера представлена в основном стершимися метафорами. При этом в тексте
перевода нам встречаются оязыковленные русские метафоры, не совпадающие по когнитивной основе с оригиналом:
Entre des murs de tenebres... Стены затянуты черным... Букв. Между стенами сумерек... (метафора строения, фрейм ‘конструкция здания’, слот ‘внутреннее устройство здания’)
Il avait commis le peche de scandale; ce ne serait pas trop de toute sa vie pour reparer ce qu’il avait fait... Словом, всю жизнь ему не искупить того, что он натворил . Букв. чтобы отремонтировать то, что он сделал (метафора строения, фрейм ‘строительство, ремонт и разрушение здания’, слот ‘ремонт’) ...la ruine de ma sante consommait le nau-frage de mes ambitions universitaires....что здоровье мое было подорвано, рухнули мои мечты о профессорской карьере. Букв.: ... руина моего здоровья израсходовала (потребила, завершила) крушение моих университетских амбиций.
В литературном переводе последнего примера произошла замена когнитивной основы: отсутствие метафоры механизма (слот ‘поломка механизма’). Переводчик обе части предложения оформил в соответствии с метафорой строения (фрейм ‘строительство, ремонт и разрушение здания’, слот ‘разрушение здания’), одной из наиболее частотных. Этот факт лишний раз доказывает, что в художественном переводе неизбежны некоторые компенсаторные изменения, обусловленные спецификой исходного и переводящего языков вообще и особенностями языковой картины мира автора и переводчика в частности:
Les landes formaient a l'horizon un immense arc noir ou le ciel metallique pesait. Каменистые холмы смыкались на горизонте в черную арку, придавленную светлым металлическим небом (метафора строения, фрейм ‘конструкция здания’, слот ‘конструкция здания’). Букв.: Холмы образовывали на горизонте огромную черную арку, на которой висело металлическое небо.
При очевидных различиях в деталях в этом отрывке мы наблюдаем сохранение авторской когнитивной доминанты. И это вполне отвечает гипотезе нашей работы: в художественном переводе главной задачей является трансляция авторской интенции, пусть даже это достижимо при определенных изменениях. Очевидно, что конечного варианта перевода быть не может, и «фактическая близость
содержания текстов оригинала и перевода достигается на разных уровнях эквивалентности с утратой отдельных элементов смысла». Хотя встречаются и предложения, практически идентичные в оригинале и переводе:
Il etait venu a ton appel, il avait rode autour de notre couche, il avait accompli son rnuvre de destruction. Он появился по твоему призыву, некоторое время бродил вокруг нашего ложа и сделал свое дело - разрушил супружеское счастье (метафора строения, фрейм ‘строительство, ремонт и разрушение здания’, слот ‘разрушение здания’).
Согласно положению Н. А. Кузьминой о том, что «произведения одного автора, взятые в совокупности и отражающие действительность в соответствии с особенностями её восприятия художником, можно считать материалом для реконструкции поэтической картины мира», материал практической части нашего исследования - два романа Франсуа Мориака - представляют собой фрагмент его поэтической картины. И метафорические модели, выявленные нами в тексте каждого произведения, по-разному демонстрируют «избирательность видения художника». Доминантными сферами-источниками романа «Клубок змей» являются ‘природа’ и ‘социум’. Об этом свидетельствуют данные частотного анализа развернутых в тексте метафор. Специфика метафорической системы Ф. Мориака в романе «Клубок змей» состоит также в том, что основной мишенью выступает семья главного героя и отношения, сложившиеся между её членами. Но не стоит забывать о том, что видение переводчика тоже в некотором смысле «избирательно» и представляет не менее «избирательному» вниманию читателя лишь некоторые особенности авторской концептуализации действительности. Закономерностью здесь можно назвать тот факт, что при трансляции авторских метафор чаще всего наблюдается их точное воспроизведение в тексте перевода. При переводе общеязыковых и общепоэтических метафор не всегда возможно подобрать эквивалент на уровне одного фрейма или слота. При этом определенным образом изменяется оригинальная картина мира, и эта трансформация неизбежна.
Проблемы эти обусловлены целым рядом различий: между создателями оригинала и перевода и их идиолектами, между перево-димостью текста и невозможностью создания его конечного перевода, между языковыми
картинами мира, между языковыми системами... В соответствии с этим перед переводчиком, как перед создателем текста на переводящем языке, стоит задача увидеть в оригинале все имеющиеся в нем варианты интерпретации и по возможности воссоздать их в тексте перевода. Но выявление и описание всех возможных вариантов - это уже задача отдельного исследования.
Список литературы
1. Арутюнова, Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990.
2. Гачечиладзе, Г. Р. Вопросы теории художественного перевода. Тбилиси, 1964.
3. Кузьмина, Н. А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та ; Омск : Омск. гос. ун-т, 1999.
4. Лагута, О. Н. Метафорология : теоретические аспекты. Новосибирск, 2003.
5. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон ; пер. с
англ. ; под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. М, 2004.
6. Миньяр-Белоручев, Р. К. Теория и методы перевода. М., 1996.
7. Оболенская, Ю. Л. Диалог культур и диалектика перевода. M., 1998.
8. Скляревская, Г. Н. Метафора в системе языка. СПб. : Наука, 1993.
9. Телия, В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке : Язык и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, В. И. Постовалова. М. : Наука, 1998. С. 173-189.
10.Топер, П. М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М. : Наследие, 2000.
11. Швейцер, А. Д. Теория перевода. Статус. Проблемы. Аспекты. М., 1988.
12.Язык и наука конца XX века. М. : Ин-т языкознания РАН, 1995.
13.Ricrer, P. La Metaphore vive. Paris, 2007.
