CC BY
50
УДК 81
Е. М. Семенова T. M. Semenova
Метафора как средство достижения политического конформизма
Metaphor as the means of political conformism achieving
В данной статье метафора рассматривается как когнитивный механизм, способствующий достижению политического конформизма в американском обществе. Лингво-когнитивный анализ архетипических представлений о мире осуществляется на примере так называемых «мертвых» метафор, утративших свою образность и концептуализирующих политические события так, чтобы не «провоцировать» читателя на самостоятельное мышление, независимую оценку и объективный анализ окружающей реальности. Метафора, таким образом, может являться не только средством целенаправленного манипулирования общественным сознанием, но и способом достижения политической толерантности.
In this article metaphor is considered to be a cognitive mechanism, which works to achieve political conformism in the American society. The lingo-cognitive analysis of archetypical images of the world is realized on the examples of so-called "dead” metaphors, which have lost their image power and conceptualize the political events in order not to "provoke” a reader to think independently, to give their own assessment and objective analysis of the reality around. Thus, metaphor can serve to be not only the way of public conscience manipulation but the means of achieving political tolerance as well.
Ключевые слова: метафора, архетип, общественное сознание, когнитивный анализ, политические события, концептуализация, манипулирование сознанием.
Key words: metaphor, archetype, public conscience, cognitive analysis, political events, conceptualization, conscience manipulation.
Известны традиционные функции метафоры, заключающиеся в придании образности высказыванию, обеспечении познания и понимания окружающего мира и оказания целенаправленного воздействия на сознание реципиента. Менее распространена точка зрения, согласно которой метафора может рассматриваться как средство достижения политического конформизма.
Цель данной статьи заключается в том, чтобы попытаться понять, насколько правомерна вышеупомянутая позиция и в чем заключается прагматическая ценность данного подхода.
Объектом исследования послужили речи американского политического лидера, президента Б. Обамы, посвященные его инаугу-
© Семенова Е. М., 2015
112
рации, позиции США, занимаемой в отношении двух государств -Ливии и Израиля, и лидера организации «Аль-Каида» Бен Ладена, ответственного за многочисленные террористические акты, осуществленные на территории США в последние десятилетия.
Предметом научного интереса стали, в первую очередь, так называемые «избитые» или «мертвые» метафоры, не вызывающие визуального образа, и воспринимаемые как обычные словосочетания.
Оказалось, что их количество составляет более 60% из общего числа метафор, используемых говорящим. Случайно ли это, и если нет, то каков прагматический смысл выбора автором речи метафор, не вносящих ясность в происходящее, а, скорее, наоборот, «усыпляющих» сознание реципиента?
Может быть, дело в том, что в наше время «текст на политическую тематику - это всегда некачественный, дурно написанный текст. А если в каких-то случаях данный факт не подтверждается, значит, это скорее исключение из правила, где автор, подобно бунтарю, выражает свою личную точку зрения, расходящуюся с "линией партии"? [1, с. 2].
Политический текст, по мнению писателя, как правило, «лишен ярких, неожиданных и оригинальных оборотов речи, зато полон устойчивых, ни о чем не говорящих словосочетаний, типа iron heel (железная пята), bloodstained tyranny (кровавый деспотизм), stand shoulder to shoulder (стоять плечом к плечу), заставляющих мыслить общепринятыми, безжизненными и искусственными образами» [там же].
Чтобы согласиться или не согласиться с данным утверждением, обратимся к анализу метафорических образов, используемых президентом Б. Обамой в речи.
Наиболее репрезентативной в количественном отношении оказалась природная метафора. Так, сложности политической ситуации, имевшие место в США в разные исторические периоды, выражаются посредством таких словосочетаний как “gathering clouds” (сгущающиеся облака), “raging storms” (яростные шторма), “ground has skittered beneath them” (земля провалилась под ними) , “the still waters of peace” (спокойные мирные воды), “winter of our hardship” (суровое время лишений), ’’rising tides of prosperity” (на волне растущего благосостояния), “icy currents” (ледяные течения) и т.д.
«Forty-four Americans have now taken the presidential oath. The words have been spoken during rising tides of prosperity and the still waters of peace. Yet, every so often the oath is taken amidst gathering clouds and raging storms» [2, с. 5].
«What the cynics fail to understand is that the ground has shifted beneath them - that the stale political arguments that have consumed us for so long no longer apply» [4, с. 3].
Обращение к архетипическим образам природных явлений есть апелляция к устойчивым представлениям любого человека об окружающем мире, независимо от его национальной, расовой, культур-
113
ной или религиозной принадлежности. Такое манипулирование «избитыми» фразами не может способствовать активизации мыслительной деятельности реципиента, как и не дает шанса интерпретатору «заподозрить» говорящего в излишней глубине и оригинальности суждений.
С точки зрения К. Юнга такие архетипы можно отнести к внеисторическим, вневременным представлениям, которые отражают конфликт как непременный атрибут развития человечества, неизбежный как любое природное явление, предотвратить или повлиять на которое невозможно в силу его объективности.
Следовательно, можно предположить, что имплицитный смысл использования такого рода «образов» заключается в том, чтобы «вложить» в сознание реципиента идею о невозможности повлиять на ход событий, происходящих в стране, и необходимости принять сложившиеся обстоятельства как данность.
На втором месте по частотности употребления так называемая метафора пути, довольно часто встречающаяся в текстах политического характера.
В речи американского президента используются такие словосочетания как “our journey” (2 раза), “peace is the path”, “chose the path“, “the long ragged path”, “the road that unfolds before us”, “turn back”, “move forward”, “the international community moved swiftly” и т.д., метафорическая природа которых раскрывается в ниже представленных контекстах.
“This is the journey we continue today” [3, с. 4].
“It is a hard-headed recognition that a genuine peace is the only path that will ultimately provide for a peaceful Palestine as the homeland of the Palestinian people and a Jewish state of Israel as the homeland of the Jewish people” [5, с. 4].
«Our journey has never been one of short-cuts or settling for less. It has not been the path for the faint-hearted - for those who prefer leisure over work, or seek only the pleasures of riches and fame. Rather, it has been the risk-takers, the doers, the makers of things - some celebrated but more often men and women obscure in their labor, who have carried us up the long, rugged path towards prosperity and freedom» [2, с. 6].
«Where the answer is yes, we intend to move forward. Where the answer is no, programs will end» [4, с. 3].
As we consider the road that unfolds before us, we remember with humble gratitude those brave Americans who, at this very hour, patrol far-off deserts and distant mountains” [4, с. 5].
«Qaddafi chose the path of brutal suppression» [4, с. 5].
«In the face of this injustice, the United States and the international community moved swiftly» [4, с. 6].
«The world is moving too fast. The world is moving too fast. The extraordinary challenges facing Israel will only grow» [5, с. 4].
Метафорическая концептуализация исторического развития страны актуализируется в этом случае посредством апелляции к другому архетипу - восприятию временных промежутков в терминах
114
пространства, что позволяет реципиенту осознавать историю страны (абстрактную категорию, осознаваемую в терминах времени) в виде материального объекта (пути, дороги), по которой можно перемещаться вперед или назад (развиваться или деградировать).
Та же архетипическая дихотомия (пространство есть время) наблюдается при использовании говорящим словосочетаний метафорического характера ”shape the future” (формировать будущее), “days lie ahead” (дни «лежат» впереди) и т. д., «избитость» и смысловую пустоту которых трудно не заметить.
Представляется, что такая концептуализация, «встроенная» в сознание читателя с незапамятных времен, несомненно, облегчает работу его мозга, не давая пищи для появления каких-либо свежих мыслей и идей. Сознание читателя «пробуксовывает», так как никакой новой, требующей усвоения и достойной внимания информации он не получает.
Следующие метафорические словосочетания позволяют концептуализировать политические события в терминах азартной игры (или деловой сделки): “face challenge” (принять вызов), “struggle to win” (бороться, чтобы победить), “has a stake” (делать ставку в игре) и другие.
Приведем контексты, в которых данные словосочетания встречаются.
«Because we understand the challenges Israel faces, I and my Administration have made the security of Israel a priority. It’s why we’ve increased cooperation between our militaries to unprecedented levels» [5, с. 2].
«No one has a greater stake in the outcome of events that are unfolding today than your generation, and it’s inspiring to see you devote your time and energy to help shape that future» [5, с. 4].
Такая вербализация основана на общепринятом представлении о политике как об игре, в которой задействованы разные противоборствующие силы, каждая из которых стремится к реализации собственных интересов и достижению своих целей.
Какова прагматическая ценность подобного рода высказываний? Обращение к стереотипам, сформированных в общественном сознании на протяжении веков и заключающихся в том, что любая общественная деятельность носит характер игры, в которой ее участники делают ставки, разрабатывают некие тактику и стратегию, стремятся выиграть, переживают проигрыш и т. д.
Такая концептуализация политических событий не может вызывать сомнения у среднестатистического обычного человека, что позволяет ему неосознанно прийти к выводу, что президент говорит правду, ему можно верить, так как его утверждения истинны, на что, вероятно, и рассчитывает говорящий, осуществляющий выбор данных метафорических образов.
115
Подведем некоторые итоги. Приведенные примеры метафор, большинство из которых, несомненно, принадлежат к разряду «черствых» (stale) или «мертвых» (dead) метафор, характеризуют политические события таким образом, чтобы не провоцировать читателя на самостоятельное мышление, независимую оценку и когнитивный анализ сложившихся обстоятельств.
Трудно сказать насколько сознательно выступающий подходит к выбору подобных языковых средств. Но этот вопрос и не является предметом нашего интереса, так как выходит за пределы компетенции лингвистической науки.
Независимо от того, является ли выбор вербальных средств результатом сознательного политического манипулирования общественным сознанием либо характеризует оратора как человека, не вполне вникающего в смысл того, что он говорит, эффект его выступлений очевиден - они способствуют достижению политического конформизма, что в значительной степени происходит благодаря использованию им в речи архетипических метафор, «работающих» в этом случае на достижение социальной толерантности в обществе.
Список литературы
1. Дж. Оруэлл Политика и английский язык. Политическая лингвистика. -Вып. 20. - Екатеринбург, 2006. - С. 280-294. http://philology.ru/linguistics1/orwell-06.htm
2. Barack Obama First Presidential Inaugural Address "What is Required: The Price and the Promise of Citizenship", Delivered 20 January 2009 http://www.americanrhetoric.com/barackobamaspeeches
3. Barack Obama Announces the Death of Osama Bin Laden, delivered 1 May 2011 http://www.americanrhetoric.com/barackobamaspeeches
4. Barack Obama Address on Libya, delivered 18 March 2011 http://www.americanrhetoric.com/barackobamaspeeches
5. Barack Obama Address to the American-Israel Public Affairs Committee , delivered 22 May 2011, Walter E. Washington Convention Center, Washington http://www.americanrhetoric.com/barackobamaspeeches
116
