CC BY
10
References
1. Shmelev D.N. Problemy semanticheskogo analiza leksiki. Moskva, 1973.
2. Budagov R.A. Problemy razvitiya yazyka. Moskva-Leningrad, 1965.
3. Smirnickij A.I. Leksikologiya anglijskogo yazyka. Moskva, 1956.
4. Grinev-Grinevich S.V., Sorokina 'E.A. K voprosu o polisemii v yazyke i myshlenii. Formirovanie kul'turnoj i yazykovoj kompetentnosti v processe izucheniya inostrannogo yazyka. Internet i izuchenie inostrannogo yazyka: sbornik nauchnyh trudov Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii Moskva, MGOU, 26 sentyabrya 2014.
5. Lejchik V.M. Terminovedenie: Predmet, metody, struktura. 2-e izd., ispr. i dop. Moskva, 2006.
6. Lejchik V.M. Semanticheskaya omonimiya i mnogoznachnost' v sfere terminov. Leksika i leksikografiya. Moskva, 1991
7. Grinev S.V. Vvedenie v terminovedenie. Moskva, 1993.
Статья поступила в редакцию 28.09.17
УДК 81.367
Omarova Z.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dean of Department of Languages of Dagestan, Dagestan State
Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: zainabguni@mail.ru
Gasanova M.A., Doctor of Philology, Professor, Department of Theoretical and Applied Linguistics, Dagestan State University
(Makhachkala, Russia), E-mail: gas.maria@mail.ru
AN OPPOSITION OF PRONOUNS MUN-DUN (YOU - I) AS A MEANS OF ACTUALIZATION OF A WOMAN IN POETRIC WORKS OF RASUL GAMZATOV. The article deals with the features of using the opposition of pronouns mun - dun (you - I) in lyrical poetic works (sonnets, elegies, verses dedicated to the wife) of Rasul Gamzatov. It is noted that the main function of this opposition is the actualization of the beauty of a woman, her dignity, her inner world, the poet's relationship to a woman and his internal states by deactuating the rest of the love world. Various factors (lexico-syntactic repetitions, contextual synonyms and antithetic contrasts (juxtapositions), identifying substantive metaphors, means and methods of actual sentence division), performing amplifying and emotional functions with the pronominal opposition described, are considered. The author's individual specific character of lyrical poetry is defined, in which the pronominal opposition mun - dun is a key component.
Key words: Gamzatov's poetry, pronominal opposition, function of actualizing dignity and beauty of women, means of emotionally expressive evaluation.
З.С. Омарова, канд. филол. наук, доц., декан факультета Дагестанской филологии, Дагестанский государственный
педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: zainabguni@mail.ru
М.А. Гасанова, д-р филол. наук, проф. каф. теоретический и прикладной лингвистики, Дагестанский
государственный педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: gas.maria@mail.ru
МЕСТОИМЕННОЕ ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЕ МУН - ДУН «Я - ТЫ» КАК СРЕДСТВО АКТУАЛИЗАЦИИ ЖЕНЩИНЫ В ПОЭТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ РАСУЛА ГАМЗАТОВА
В статье рассматриваются особенности использования в лирических поэтических произведениях (сонетах, элегиях, стихах, посвященных жене) Расула Гамзатова местоименной оппозиции мун - дун «ты - я». Отмечается, что основной функцией рассматриваемой оппозиции является актуализация красоты женщины, её достоинства, её внутреннего мира, отношения поэта к женщине и его внутренних состояний путем деактуализации всего остального мире любви. Рассматриваются различные факторы (лексико-синтаксические повторы, контекстуальные синонимы и антитезные противопоставления (сопоставления), идентифицирующие субстантивные метафоры, средства и способы актуального членения предложения), выполняющие усилительно-эмоциональные функции при характеризуемой местоименной оппозиции. Определяется индивидуально-авторская специфика лирических поэтических произведений Расула Гамзатова, в которых ключевым компонентом является местоименная оппозиция мун - дун «ты -я».
Ключевые слова: поэзия Гамзатова, местоименная оппозиция, функция актуализации достоинства и красоты женщины, средства выражения эмоционально-экспрессивной оценки.
Поэзия Расула Гамзатова в собственно лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах изучена недостаточно. Этим, прежде всего, определяется актуальность поднимаемой в данной статье проблемы. В лингвистическом и частично лингвокультурологическом аспекте поэзия Расула Гамзатова [1] рассматривается в работах С.М. Магомедовой [2 - 4 и др.]. В её статьях анализируются лексико-семантические особенности сравнений и средств актуализации концепта «красота» [женщины] в поэзии Расула Гамзатова; поднимается проблема специфики языковых средств создания образа женщины, матери и жены в поэзии Расула Гамзатова и их лингвокультурологической значимости. В статье Д.С. Самедова и Х.А. Хирамагомедовой рассматриваются языковые средства актуализации концепта «мужчина» в поэзии Расула Гамзатова [5].
Поднимаемая в данной статье проблема специально в лингвистической литературе не рассматривалась, в связи с чем в научный оборот впервые вводится и интерпретируется новый иллюстративный материал поэтических произведений Расула Гамзатова - сонетов, элегий и стихов, посвященных жене. Материал для выполнения статьи был собран из двух поэтических сборников Расула Гамзатова. Для сохранения национально-культурной и индивидуально-авторской специфика лирических стихотворений поэта в данной в статье сделаны
пословные (так называемые буквальные) переводы на русский язык.
Материал анализа показывает, что основной функцией местоименного противопоставления дун - мун «я - ты» является актуализация красоты женщины, её достоинства путем деактуализации собственных качеств поэта. Поэт думает не о себе, а о женщине, для него важны её самочувствие, её красота, её достоинство. Во всех «грехах» поэт винит себя, потому что красивая женщина для него неповторима и единственна. Одним из ключевых смысловых компонентов выступает чувство вины за то, что не все он сделал, не все оценил.
Дие мун йокьула г1унгут1и гьеч1ей, Дир г1унгут1абаздаса т1аса лъугьа мун. Я тебя люблю, не имеющую недостатков, Ты же прости мои недостатки Сундулго дир г1айиб, амма г1енекке: Дурги буго г1айиб - дун г1ашикъ гьави. Во всем моя вина, но все же послушай: И твоя вина в том, что меня пленила. Гьоркьобе г1азу бани, Гьеб - дир г1айиб, дир г1айиб. Г1айиб дур щибго гьеч1о. Если холод между нами пробежит,
Это моя вина, [только] моя вина, Ты ни в чем не виновата. Поэт просит женщину/жену беречь себя, потому что других таких нет. Да и сам поэт готов беречь красивую женщину, а не себя. В таких стихотворениях в желательно-императивной функции употребляется глагол ц1унизе «беречь»: Мун йиго абулей дунго ц1унеян, Дунго ц1унанани, кин мун ц1унилей? Ты говоришь, береги себя, Если беречь себя, как беречь тебя? Мун жаний щвелалде, гъасда ц1а бакун, Ц1унила дица мун квачаялдаса. До прихода твоего разожгу огонь в очаге, Сберегу я тебя от холода. Ц1уне мунго даим ургъелаздаса, Дица дуе г1оло гьаб г1умро кьела. Береги себя всегда от переживаний, Я ради тебя жизнь свою отдам. Дунго ц1уни щибжо? Г1ела дие мун. Г1аздалъ къан вук1ина дуй бакъ босизе. В стихотворениях, посвященных красивой женщине, поэт использует метафоры, типичные для фольклора. Женщина для поэта - рогьалилъ аху1леб кеч1 «утренняя песня», къаси бицунеб маргьу «вечерняя сказка», сардилъ бихьулеб макьу «ночной сон», дир гьедиги дир какги «моя клятва и моя молитва». В этой цепочке использован ряд символических экспрессивно-оценочных субстантивных метафор: кеч1 «песня», маргьу «сказка», макьу «сон», гьеди «клятва», как «молитва, намаз».
В отдельных примерах мы имеем дело с авторской метафорой, когда красота женщины оценивается не путем её сравнения со звездами, с красивыми горами, а мотивируется сиянием и красотой звезд, освященных красотой женщины и созданных Всевышним для женщины:
Руго гьадал ц1ваби дуе раккарал, Мун гьеч1они, гьудул, гьел ц1ваби гуро. Звезды эти сверкают для тебя, Если нет тебя, дорогая, это не звезды. Гьал муг1рузе щиб ургъел, Переживут горы эти Дунги гъовги гьеч1они?! И без меня, и без других. Амма мун гьеч1еб мег1ер Но без тебя эти горы, Гьадингояб гох1 буго. Просто холмы, а не горы.
Поэт использует местоименную оппозицию дун - мун «я - ты» метафорически идентифицируя (сравнивая) женщину в форме именительного падежа соответствующих субстантивов со звездами, с солнцем, с небесами.
Йокьулей дур бакъ камун, Любимая, без твоего солнца Вакъван холев вуго дун. Сохну и гибну я. Дир каранда буго ц1ва, В моей груди - звезда Дир хирияй, гьайбатай. Моя любимая, прекрасная, Гьеб мун йиго, мун йиго. Это ты, да это ты. Гьадал зобазе щайзе Для чего этим небесам,
Дунги, гьал цогиялги? Я и другие. Амма мун гьеч1онани, Но если не будет тебя,
Гьаниб ц1а кунч1иларо. Там не зажгутся огни. В некоторых сонетах звучат мотивы молитвы, мольбы поэта, обращенной как бы к Всевышнему (употребляется глагол гьари-зе «просить»):
Щибаб рогьалида дица гьарула Дуе роххел, хинлъи, дуй сагълъи, сонал. Каждое утро я прошу [у Всевышнего] Для тебя радости, тепла, здоровья, долгих лет. Во многих лирических стихотворениях, сонетах и элегиях оппозиция дун - мун «я - ты» используется для актуализации субстантивных метафор, имеющих национально-культурный и индивидуально-авторский характер. В этих целях, например, символически используются поэтизированные образы птицы (х1инч1), крыльев (куркьаби), песни (кеч1), дерева (гъвет1), любви страсти (г1ишкъу) и т.д.:
Мун дир куркьаби гуро, Ты [не просто] крылья мои,
Мун жибго х1инч1ги йиго. Ты - сама птица. Мун жибго кеч1ги йиго. Ты - сама песня для меня.
Гьаб дир рек1елъ буго гъвет1, В моем сердце - дерево, Гьеб мун йиго, мун йиго, Это тты, это ты.
Дун г1ашикъ ватани, Если я ашуг,
Г1ишкъу буго дур ц1ар. Страсть - твое имя,
Дун шаг1ир ватани, Если я поэт,
Шиг1ру буго дур ц1ар. Песня - твое имя.
Поэт готов делить переживания (къварилъи) и радости (роххел) с любимой, её переживания доставляют ему страдания. Ему нужно слышать голос (гьаракь) любимой, её песни (куч1дул, саринал).
Мун г1одарал къоязул От слез твоих в дни переживаний
Къварилъи лъана дида. Я чувствовал тоску и страдания.
Йилълъа дунгун, гьале дун, Пойдем со мной, вот и я.
Дуй кьела т1олго роххел. Отдам тебе всю радость.
Гьаб дир гьаракь къот1ула, Голос мой пропадает,
Мун аск1ой гьеч1еб мехалъ, Когда рядом тебя нет.
Дица ах1улел руго Я пою песни,
Дуца ах1арал куч1дул. Тобой исполненные песни.
Кирго гьеч1о гьел г1адал, Нигде нет таких,
Кирго гьеч1о гьел г1адал. Нигде нет таких.
Да и песни, которые сочинял поэт до встречи с любимой женщиной, ничто по сравнению с новыми, спетыми для любимой. Для актуализации новых песен, на которые вдохновила поэта красивая женщина, автор использует контекстуальные глагольные антонимы: ах1ана «пел» (до встречи с любимой) -к1очана «забыл» (после встречи с любимой, так как она стала для поэта основной песней):
Дир рук1ана саринал, У меня были песни, Мун щвелалде ах1арал. Спетые до встречи с тобой. Мун лъарайго, киналго После встречи же с тобой Рук1анщинал к1очана. Позабыл все, что были. Поэт сравнивает окружающий его мир, в котором нет красивой женщины (мир без Нее), и мир, в котором она живет (мир с Ней). Мир с любимой актуализируется, поэтизируется путем деактуализации мира без любимой, поэтому антонимически в целях формирования антитезы используются сочетания (мун) йигеб мехалъ - (мун) гьеч1еб мехалъ «когда (ты) есть - когда (тебя) нет:
Москва - гьит1инаб росу, Москва - маленькая деревня, Мун гьений гьеч1еб мехалъ. Когда там нет тебя. Росу - Москвагин Париж, Деревня - Москва и Париж, Мун гьений йигеб мехалъ. Когда ты там для меня. Дун - Пушкинги, Мах1мудги, Я - и Пушкин, и Махмуд [поэт], Мун аск1ой йигеб мехалъ Когда ты [есть] рядом.
В поэзии Расула Гамзатова для создания образа женщины используются не столько прилагательные, сколько глаголы и причастия, выражающие отношение поэта к красоте, любви, его внутренние состояния, определяемые впечатлениями, связанными с красивой женщиной, её внутренним миром. При местоименной оппозиции дун - мун «я - ты» часто используются глаголы данд-ч1вазе «встретиться, йихьизе «увидеть». Такие глаголы выражают не столько действия, сколько внутренние состояния поэта и его желание встретиться с красивой женщиной, увидеть ее. Амма мун йихьигун, рихьаралщинал, Рихьич1ел киниги, к1очана дида. Увидев тебя, всех остальных, Будто и не видел, забываю я. Иногда смысл «видеть» [красивую женщину] представляет собой имплицированное звено семантической структуры стиха. Данный смысловой компонент угадывается из контекста и частично эксплицируется сочетанием мун йиго ракьалда «ты есть на земле».
Мун йиго ракьалда, йокьулей гьудул, Гьеб г1ола, хут1араб - гьадингояб жо. Ты есть на земле, любимая подруга, Этого достаточно, остальное [все] - пустое. Контекстуальное противопоставление йокьулей гьудул «любимая подруга» и хут1араб - гьадингояб жо «остальное [все] -пустое» выполняет оценочно-усилительную функцию. Такая функция поддерживается противопоставлением анафорического местоимения гьеб «это» [то, что любимая есть на земле] и лексического адъективного компонента х1ут1араб «[все остальное] -пустое. Экспрессивность и оценочные значения синтаксических структур в анализируемых текстах создаются также различными повторами, цепочечным употреблением контекстуальных синонимов и инверсией: ср. дир хирияй гьайбатай «моя любимая, прекрасная» и др. Отмеченное выше позволяет сформулировать ряд обобщений, касающихся особенностей функционирования в лирических произведениях Расула Гамзатова местоименной оппозиции дун - мун «я - ты».
Расул Гамзатов использует данную оппозицию достаточно часто в сонетах, элегиях и в стихах, посвященных жене. Часто сравнительно-сопоставительное использование характеризуемой структуры имеет целью актуализацию через местоимение
ты «мун» красоты женщины, любви к ней, уважения её достоинства, её значимости в жизни поэта и в окружающем мире. Поэтому оппозиция часто строится не как «я и ты», а как «ты и я». При актуализируемом местоименном компоненте мун «ты» употребляется ряд идентифицирующих субстантивных метафор, номинирующих эстетически и эмоционально значимые предметы (реалии): [мун] бакъ йиго, ц1ва йиго, кеч1 йиго, гъвет1 йиго, х1инч1 йиго «[ты] солнце, звезда, песня, дерево, птица». В данном случае поэт использует фольклорные мотивы, традиции аварских лирических народных песен. В структурах с местоименной оппозицией му - дун «ты - я» в основном используются глагольные и причастные компоненты, выражающие различные состояния влюбленного человека, его отношение к любимой, его оценку, актуализирующие все, что окружает красоту женщины. Актуализирующая функ-
Библиографический список
ция рассматриваемой оппозиции поддерживается различными лексико-синтаксическими повторами, цепочечно-усилитель-ным употреблением контекстуальных синонимов и противопоставлений (сопоставлений), а также инверсией, когда важные в эмоциональном и смысловом плане компоненты (рема или часть ремы) выносится в начало предложения. В усилительной роли в характеризуемых стихах используются отрицательные слова типа кидаго [к1очене гьеч1о] «никогда [не забуду], кирго [гьеч1о мун г1адинал] «нигде [нет подобных тебе] и т.д., основной функцией которых является эмоционально нагруженное утверждение красоты женщины.
Тем самым главной идеей стихов, в которых используется характеризуемая оппозиция, является эмоционально-смысловая актуализации всего, что связано с красивой женщиной, и деакту-ализация всего остального, включая и самого поэта.
1. Гамзатов Р. Последняя цена. Поэмы и стихотворения. Махачкала, 1976.
2. Магомедова С.М. Образ материнской шали в поэзии Расула Гамзатова и Фазу Алиевой: лингвокультурологический анализ. Вестник Дагестанского государственного университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2012. № 3. С. 80 - 83.
3. Магомедова С.М. Лексико-семантические и лингвокультурологические особенности сравнений как средств создания образа женщины в поэзии Р. Гамзатова. Вестник Дагестанского государственного университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2014; 3: 115 - 119.
4. Магомедова С.М. Образ материнских рук в поэзии Расула Гамзатова и Фазу Алиевой: лингвокультурологический анализ. Вестник Дагестанского государственного университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2015; 3: 100 - 105.
5. Самедов Д.С., Хирамагомедова Х.А. Концепт «Мужчина» в русских переводах произведений Расула Гамзатова. Вопросы русского и сопоставительного языкознания. Вып. VI. Махачкала, 2012: 168 - 170.
References
1. Gamzatov R. Poslednyaya cena. Po'emy istihotvoreniya. Mahachkala, 1976.
2. Magomedova S.M. Obraz materinskoj shali v po'ezii Rasula Gamzatova i Fazu Alievoj: lingvokul'turologicheskij analiz. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Gumanitarnye nauki. 2012. № 3. S. 80 - 83.
3. Magomedova S.M. Leksiko-semanticheskie i lingvokul'turologicheskie osobennosti sravnenij kak sredstv sozdaniya obraza zhenschiny v po'ezii R. Gamzatova. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Gumanitarnye nauki. 2014; 3: 115 - 119.
4. Magomedova S.M. Obraz materinskih ruk v po'ezii Rasula Gamzatova i Fazu Alievoj: lingvokul'turologicheskij analiz. Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Gumanitarnye nauki. 2015; 3: 100 - 105.
5. Samedov D.S., Hiramagomedova H.A. Koncept «Muzhchina» v russkih perevodah proizvedenij Rasula Gamzatova. Voprosy russkogo i sopostavitel'nogo yazykoznaniya. Vyp. VI. Mahachkala, 2012: 168 - 170.
Статья поступила в редакцию 25.09.17
УДК 81'272
Guseinova A.V., Cand. of Sciences (Philology), junior research associate, Institute of Humanities Research and Sayan-Altay
Turkology, Katanov Khakass State University (Abakan, Russia), E-mail: aurika_guseynova@mail.ru
THE KHAKASS URBONONYMS OF ABAKAN: PHONOSEMANTIC ASPECT. The paper presents a summary analysis of the representation of the Khakass language in the linguistic landscape of the city of Abakan. It also reflects the results of the phonose-mantic analysis of the potential and real Khakass names of the city objects. The analysis has allowed to identify the nominations, having positive and negative phonosemantic characteristics from the point of view of a Russian native speaker. The most positively marked names are the Khakass proper names. The negative phonosemantic colouring of other names can be corrected by the translation of a word in Russian, revealing its cultural contents. The scientific results, presented in the paper, can be used in planning a linguistic space of a city with the purpose of strengthening the position of the second state language of the Republic of Khakassia.
Key words: language policy, language of a city, Khakass language, phonosemantics.
А.В. Гусейнова, канд. филол. наук, мл. науч. сотр. Института гуманитарных исследований и саяно-алтайской
тюркологии, ФГБОУ ВО «Хакасский государственный университет имени Н.Ф. Катанова», г. Абакан,
E-mail: aurika_guseynova@mail.ru
ХАКАССКАЯ УРБАНОНИМИЯ ГОРОДА АБАКАНА: ФОНОСЕМАНТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
В статье представлен краткий анализ репрезентации хакасского языка в языковом облике города Абакана, а также отражены результаты фоносемантического анализа потенциальных и реальных наименований городских объектов на хакасском языке. Проведенный анализ позволил выявить номинации, обладающие как позитивными, таки негативными фоносеман-тическими характеристиками с точки зрения носителя русского языка. Наиболее позитивно окрашенными из них оказались хакасские имена собственные. Негативная фоносемантическая окраска неблагозвучных номинаций может быть скорректирована переводом слова на русский язык, раскрывающим заключенное в нем культурологическое содержание. Научные результаты, представленные в статье, могут найти применение в планировании языкового пространства города с целью усиления позиций второго государственного языка Республики Хакасия.
Ключевые слова: языковая политика; язык города; хакасский язык; фоносемантика.
Среди приоритетов государственной национальной политики РФ особое место занимает «сохранение и развитие культур и языков народов Российской Федерации, укрепление их духовной общности» [1], что актуализирует необходимость проведения социолингвистических исследований, направленных на изучение
особенностей российского многоязычия. Важным направлением таких исследований является изучение языка современного города, языковой политики и языкового планирования в городском пространстве. Общественно-политические преобразования, неизбежные в процессе исторического, экономического и соци-
