CC BY
15МЕСТО ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В СИСТЕМЕ ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
КАРДАНОВ Руслан Амербиевич,
аспирант ФГБОУ ВПО «Государственный морской университет им. Адмирала Ф.Ф. Ушакова». E-mail: kardruslan91@mail.ru
Краткая аннотация: В данной статье исследуется вопрос о месте процессуальной ответственности в системе законодательства РФ, раскрываются и анализируются позиции ученых - юристов по данному вопросу.
Abstract: This article explores the place of procedural responsibility in the Russian legislative system, reveals and analyzes the positions of legal scholars on the subject.
Ключевые слова: административная ответственность, процессуальная ответственность, правонарушение. Keywords: administrative responsibility, procedural responsibility, offense.
В научной литературе вопрос выделения новых видов юридической ответственности носит дискуссионный характер. При всей разности существующих доктринальных подходов их можно свести в две группы [3, с. 20]. Сторонники первого подхода считают, что в настоящее время можно и нужно говорить о появлении новых видов юридической ответственности [3, с. 240]. Так, Д.А. Липинский и А.А. Мусаткина, которые являются сторонниками выделения иных видов юридической ответственности в качестве самостоятельных видов (налоговая, финансовая, уголовно-исполнительная и др.) отмечают, что ввиду существенного изменения общественных отношений, развития законодательства вполне реально оформились в качестве самостоятельных новые институты (виды) конституционной, финансовой, налоговой, уголовно-исполнительной, уголовно-процессуальной, гражданско-процессуальной ответствен-ности[2, с. 139].
А.А. Павлушина также придерживается данного подхода, полагая, что любые нарушения правил отправления процесса, которые не урегулированы нормами гражданского, административного, уголовного права, но влекут неблагоприятные последствия для лиц, допустивших такие нарушения, следует рассматривать как процессуальную ответственность. В связи с этим она приходит к следующему выводу: «Выделение самостоятельной процессуальной ответственности есть также не что иное, как «укрупненная» типология ответственности, несущая больше научного смысла, чем просто указание на предметную область действия, как классификационный признак»[5].
Согласно второго подхода, тенденция к выделению процессуальной ответственности как самостоятельного вида юридической ответственности связана с отсутствием в традиционных отраслях права норм материального права, которые регулируют правопорядок в процессуальных отраслях права. Однако, сторонники второго подхода, который основан на постулате права, что юридическая ответственность устанавливается только нормами матери-
ального права, считают, что процессуальная ответственность как самостоятельный вид юридической ответственности отсутствует, а меры, устанавливающие юридическую ответственность за нарушение процессуального порядка безотносительно к отрасли права, должны быть установлены нормами материальных отраслей права и поглощаться соответственно административно-правовой, гражданско-правовой, дисциплинарно-правовой и уголовно-правовой ответственностью.[3, с. 240]
Д. Н. Нохрин, рассматривая проблему государственного принуждения в гражданском судопроизводстве, приходит к выводу, что «лишено достаточных оснований объединение мер ответственности, предусмотренных ГПК РФ, в новый самостоятельный вид юридической ответственности -гражданско-процессуальную ответственность. Правомерным и заслуживающим внимания является выделение категории «ответственность в гражданском судопроизводстве»[4].
Кроме того, в качестве доводов, сторонники данного подхода, обращаясь к статье 2 Гражданского процессуального кодекса РФ и статье 6 части 1 Уголовно-процессуального кодекса РФ, высказывают позицию, что для достижения целей уголовного судопроизводства и гражданского процесса не требуется применение тех средств, которые именуются процессуальной ответственностью. Данные нормы регулируют не гражданско - процессуальные или уголовно-процессуальные отношения, а отношения юридической ответственности, которые по своим характеристикам являются административно-правовыми.[3, с. 241] В качестве обоснования данного вывода приводятся следующие аргументы: 1) совпадает объект правовой охраны (установленный порядок деятельности судов является объектом административного правонарушения, предусмотренного ст.17.3 КоАП РФ); 2) субъектный состав административного правонарушения, предусмотренного ст.17.3 КоАП РФ, не отличается от субъектного состава установленных процессуальным законодательством норм, регулирующих отношения юридической ответственности; 3) меры ответственности, предусмотренные
Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
процессуальным законодательством РФ, являются административными наказаниями (штраф, предупреждение); 4) процессуальный порядок привлечения к ответственности за нарушение процессуального законодательства имеет значительное сходство с производством по делам об административных правонарушениях.
Вышеперечисленные аргументы позволяют сторонникам данного подхода прийти к выводу, что необходимо исключить из процессуального законодательства РФ нормы, устанавливающие ответственность за нарушения порядка отправления правосудия, а меры ответственности за данные нарушения применять в рамках административно - правовой ответственности, а именно по ст.17.3 КоАП РФ.
Вместе с тем, данные аргументы опровергаются действующим законодательством.
Во-первых, ст. 17.3 устанавливает административную ответственность за неисполнение законного распоряжения судьи (судебного пристава по обеспечению установленного порядка деятельности судов) о прекращении действий, нарушающих установленные в суде правила. Такие правила устанавливаются ст.158 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 257 Уголовно-процессуального кодекса РФ, ст. 154 Арбитражного процессуального кодекса РФ. Анализ данных статей показывает, что они регламентируют правила поведения лиц, участвующих в деле, а также общественный порядок и безопасность в судебном заседании. Вместе с тем, виды нарушений, за которые процессуальным законодательством предусмотрена ответственность гораздо шире, чем общественный порядок, безопасность в судебном заседании а также поведение лиц, участвующих в деле. Так, ч. 4 ст. 162 Гражданского процессуального кодекса РФ предусмотрен штраф в случае уклонения переводчика от явки в суд или от надлежащего исполнения своих обязанностей. Часть 4 ст. 225 Арбитражного процессуального кодекса РФ устанавливает судебный штраф за неисполнение обязанности юридического лица, указанного в части 2 настоящей статьи, уведомить о возбуждении производства по делу, предмете и об основании заявленного в арбитражный суд требования, об иных обстоятельствах спора участников этого юридического лица, лиц, входящих в его органы управления и органы контроля, а также держателя реестра владельцев ценных бумаг этого юридического лица и (или) депозитария, осуществляющих учет прав на эмиссионные ценные бумаги этого юридического лица. Неисполнение вышеуказанных обязанностей не является несоблюдением порядка в судебном заседании, так как ст.158 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 154 Арбитражного процессуального кодекса РФ, которые устанавливают порядок в суде, не содержат в себе
обязанности эксперта явиться в судебное заседание или обязанности юридического лица уведомить о возбуждении производства по делу, предмете и об основании заявленного в арбитражный суд требования, об иных обстоятельствах спора участников этого юридического лица, лиц, входящих в его органы управления и органы контроля, а также держателя реестра владельцев ценных бумаг этого юридического лица и (или) депозитария, осуществляющих учет прав на эмиссионные ценные бумаги этого юридического лица.
Таким образом, круг нарушений, за совершение которых процессуальным законодательством предусмотрена ответственность, шире, чем круг нарушений, за которые ст.17.3 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность.
Во-вторых, субъектный состав административного правонарушения, предусмотренного ст.17.3 КоАП РФ, отличается от субъектного состава нарушений, установленных процессуальным законодательством. Так, к административной ответственности по ст.17.3 КоАП РФ могут быть привлечены только физические лица, в то время как ст.266 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст.119 Арбитражного процессуального кодекса РФ предусматривает ответственность в виде штрафа для должностных лиц и юридических лиц. Таким образом, субъектный состав нарушений, установленных процессуальным законодательством, значительно шире, чем субъектный состав административного правонарушения, предусмотренного ст.17.3 КоАП РФ.
В-третьих, меры ответственности, предусмотренные процессуальным законодательством РФ, не являются административными наказаниями, поскольку КоАП РФ в качестве меры ответственности не предусмотрено удаление из зала судебного заседания, а предупреждение, которое объявляет судья в судебном заседании, отличается от предупреждения как меры административной ответственности, поскольку предупреждение в административном процессе выносится судьей, должностным лицом, при вынесении постановления по делу об административном правонарушении, а предупреждение, которое объявляется судьей в судебном заседании при нарушении порядка, не сопровождается вынесением постановления по делу об административном правонарушении.
В-четвертых, процессуальный порядок привлечения к ответственности за нарушение процессуального законодательства отличается от производства по делам об административных правонарушениях. В пользу данной позиции говорят следующие аргументы: 1) Во-первых, согласно главе 28 КоАП РФ дела об административном правонарушении возбуждаются протоколом об административном правонарушении, постановлением прокурора о возбужде-
нии дела об административном правонарушении, определением о возбуждении дела об административном правонарушении и проведении административного расследования, либо непосредственно на месте совершения физическим лицом административного правонарушения назначается административное наказание без составления протокола об административном правонарушении. Анализ статьи 120 Арбитражного процессуального кодекса РФ позволяет сделать вывод, что наложению судебного штрафа не предшествует составление протокола об административном правонарушении, а назначить административное наказание без составления протокола об административном правонарушении можно только физическому лицу, в то время как к процессуальной ответственности можно привлечь и должностное лицо и юридическое лицо; 2) во-вторых, согласно ст.28.3 КоАП РФ судьи не уполномочены составлять протоколы об административных правонарушениях, а значит нет оснований утверждать, что меры ответственности, предусмотренные процессуальным законодательством, являются административно-правовыми.
Кроме того, Верховный суд РФ, признавая неправомерным привлечение физического лица к административной ответственности по ч. 1 ст. 17.3 КоАП РФ за то, что последнее, являясь ответчиком по гражданскому делу и участвуя в гражданском процессе, нарушало регламент судебного заседания, не исполнило распоряжение председательствующего судьи о прекращении действий, нарушающих установленные в судебном процессе правила, а также препятствовало рассмотрению дела, суд указал, что нарушение порядка и неисполнение распоряжения судьи допущены лицом в суде в ходе рассмотрения гражданского дела и связаны с нарушением процессуального порядка, действующего в судебном заседании, поэтому они не влекут наступления административной ответственности.[1]
Все вышеприведенные аргументы позволяют прийти к выводу, что процессуальная ответственность - самостоятельный вид юридической ответственности. В связи с этим заслуживает особого одобрения и позиция Д.А. Липинского и А.А. Мусаткиной, которые при классифицировании юридиче-
ской ответственности по отраслевому критерию, предложили использовать дополнительные признаки: «наличие кодифицированного нормативного акта, предусматривающего юридическую ответственность; особенности процессуального осуществления; наличие самостоятельного правонарушения (со своей природой объекта правонарушения); вид установленных государством неблагоприятных последствий совершения деяния, например уголовное наказание, специфично только для уголовной ответственности».[2, с. 53]
Таким образом, я пришел к следующим выводам:
1) процессуальная ответственность является самостоятельным видом юридической ответственности;
2) позиция ученых-юристов о том, что меры ответственности, предусмотренные процессуальным законодательством, являются административно-правовыми, опровергается следующими аргументами: круг нарушений, за совершение которых процессуальным законодательством предусмотрена ответственность, шире, чем круг нарушений, за которые ст.17.3 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность; субъектный состав нарушений, установленных процессуальным законодательством, значительно шире чем субъектный состав административного правонарушения, предусмотренного ст.17.3 КоАП РФ; меры ответственности, предусмотренные процессуальным законодательством РФ, не являются административными наказаниями, поскольку КоАП РФ в качестве меры ответственности не предусмотрено удаление из зала судебного заседания, а предупреждение, которое объявляет судья в судебном заседании, отличается от предупреждения как меры административной ответственности; процессуальный порядок привлечения к ответственности за нарушение процессуального законодательства отличается от производства по делам об административных правонарушениях, поскольку протокол об административном правонарушении не составляется, а назначить административное наказание без составления протокола об административном правонарушении можно только физическому лицу, в то время как к процессуальной ответственности можно привлечь и должностное лицо и юридическое лицо.
Библиография:
1. 2.
3.
4.
5.
Постановление Верховного Суда РФ от 28.08.2007 N 38-АД07-1.
Липинский Д.А., Мусаткина А.А. Юридическая ответственность, санкции и меры защиты. М.: РИОР; ИНФРА-М, 2013; Макарейко Н.В. «Процессуальная ответственность как правовое явление»//«Актуальные проблемы экономики и права», 2015, №3; Нохрин Д.Г. «Государственное принуждение в гражданском судопроизводстве». М.: ВолтерсКлувер, 2009. С. 256.
Павлушина А.А. Теория юридического процесса: итоги, проблемы, перспективы развития / под ред. В.М. Ведяхина. Самара: ГОУ ВПО «Самарская государственная экономическая академия», 2005. 480 с.
