CC BY
31Небренчин С.М.
д.и.н., профессор
МЕСТО И РОЛЬ ИНФОРМАЦИОННОГО ФАКТОРА В ПРОДВИЖЕНИИ
«МЯГКОЙ СИЛЫ»
Ключевые слова: гибридная война, мейнстрим, «мягкая сила», русский язык, лингвокультура, информационная безопасность, народная дипломатия, «агентура влияния».
Keywords: hybrid war, soft power, mainstream, Russian language, linguoculture, information security, people's diplomacy, «agents of influence».
В связи с последовательным отстаиванием своего национального суверенитета Россия находится в эпицентре информационно-виртуального противоборства в мире, практически в одиночку противостоит превосходящим силам враждебной стороны как в финансово-экономической сфере, так и гуманитарной и, в частности, в области современных медиа-коммуникаций. Мощные волны необъявленной «гибридной войны», «мягкой» и «умной» сил со стороны недоброжелателей изо дня в день накатываются на государство и общество, грозя сокрушить основы национальной безопасности, государственности, суверенитета и территориальной целостности. От того сумеет ли Россия с честью выйти из этой схватки,зависят перспективы выживания и самосохранения уникальной цивилизации в XXI веке.
Антироссийская «мягкая сила» в контексте гибридных войн
Гибридная война - это сочетание точечных мер военного характера, силовых акций и широкого применения всего арсенала «мягкой силы»1. В содержательном плане это продвижение идеалов массовой культуры, гедонизма, потребления, трансгуманизма, прогрессизма и т.п. Поэтому «мягкую» силу принято также называть «умной» силой, так речь идет о навязывании враждебных, чуждых и заидеологизированных смыслов, символов, знаков, звуков, образов, нацеленных на подрыв общественного сознания и разрушение основ государственности. В арсенале «мягкой» силы самыми эффективными инструментами признаны провоцирование социальных потрясений и массовых протестов, что, например, сегодня можно наблюдать во многих «горячих» точках планеты от Портленда (США) до Хабаровска (Россия). Целью беспорядков являются дестабилизация обстановки, подрыв государственных и общественных институтов власти, смена неугодных правителей.
В разряд «мягкой» силы включают каналы культурного проникновения (кино, литература, театр, искусство, музыка, шоу и др.), дипломатическое давление и шантаж, исторические диверсии, разного рода международные провокации и скандалы, финансово-экономическое манипулирование, подкуп чиновников и лидеров общественного мнения, продвижение и поддержка неправительственных организаций, фейковые операции и другие активные информационные мероприятия, целенаправленное медиа-воздействие и др. События 2013-2014 гг. на Украине являются классическим примером гибридной войны против суверенного государства, эффективного задействования всего арсенала «мягкой» силы в сочетании с отдельными точечными «жесткими» мерами (силовые провокации, расстрел «Небесной сотни», демонстрация силы странами НАТО и т.п.). Аналогичные сценарии «цветных революций» успешно реализо-вывались и в других странах мира и, в частности, в Румынии, Югославии, Ливии, Египте, Грузии, Киргизии, Армении и др.
В настоящее время активные попытки дестабилизировать государство и общество предпринимаются в России. Наряду с задействованием всего арсенала сил и средств «мягкой» силы, ставка делается на активизацию деятельности «агентуры влияния» («пятой колонны»), которая представляет и продвигает в РФ интересы глубинного государства -международной финансово-информационной мафии. В России «агентура влияния» представлена, прежде всего, сторонниками либеральных идей в государственных и общественных институтах власти, в олигархических кругах, среди так называемой «творческой» интеллигенции, в экспертном сообществе, медиа-сфере, шоу-бизнесе. В своей подрывной деятельности они опираются на уличных активистов, которые имеют не только щедрую финансово-материальную и информационную поддержку, но и пользуются возможностями административного ресурса. Антироссийские силы в тесной координации с международными центрами оперативно реагируют практически на все информационные поводы, которые имеют потенциал раскручивания протестных выступлений, дестабилизации обстановки в стране и отдельных регионах. В настоящее время используется «хабаровский» предлог, до того были беспрецедентные нападки на плебисцит по внесению изменений в Конституцию, в связи с проведением парада ко Дню Победы. Для нагнетания антиправительственных настроений продолжает использоваться тема коронавирусной пандемии в стране и мире, недавний захват представителей российских ЧВК в Минске перед президентскими выборами стал поводом для нового
1 См.: Небренчин С.М. Что такое гибридная война? 2018. - 28 мая. - http//www.regnum.ru/news/polit/2421809.html
170
витка напряженности в российско-белорусских отношениях. В информационную практику входит мода, когда из разного рода коррупционеров, педофилов, алкоголиков, наркоманов либерального толка «лепят» «непримиримых» борцов с кремлевским режимом. Имя им легион - Серебряков, Ефремов, Мельников и др. Фейковая информация по большинству антироссийских информационных поводов, которая распространяется по одиозным пропагандистским лекалам, переполняет социальные сервисы. Достаточно просмотреть информационные материалы о коронавирусной пандемии, событиях в Хабаровске, президентских выборах в Республике Беларусь и т.д. Между тем, массированное применение недостоверной информации, в частности, в период распространения инфекционного заболевания «может погубить столько же людей, сколько ядерный взрыв, или даже больше»1.
В многонациональной и поликонфессиональной стране, какой остается Российская Федерация, враждебные силы делают ставку на разжигание этно-религиозных противоречий. Недавний армяно-азербайджанский конфликт в Москве и других городах страны, возникший по причине обострения обстановки вокруг Нагорного Карабаха на Южном Кавказе, убедительно показал, что выходцы из этих стран, даже если они имеют российские паспорта, прежде всего, чувствуют себя армянами или азербайджанцами. Здесь в России они объединены в рамках диаспор, своих национально-культурных автономий, избегают ассимиляции, нередко игнорируют соблюдение законов, стараются проживать и работать компактно в рамках своих замкнутых коммерческих анклавов. Как пишут СМИ, многие из представителей диаспор стараются даже деньги расходовать в заведениях своих соплеменников. Аналогичным образом, в большей или меньшей степени, стремятся действовать и другие диаспоры. Немаловажно и то, что их политические и другие пристрастия нередко остаются на стороне государств, откуда они произошли.
Внешние подрывные силы пытаются противопоставить центру национальные государственные образования (22) и автономные округа (4), а титульные народы этих и других территорий представителям русско-славянского населения в России. Сам факт того, что представители «малых» народов более успешны в социально-политической, деловой и информационно-культурной жизни страны благодаря немалой поддержке и протекции со стороны «титульных» государств, диаспор и других форм национально-культурных автономий, а также международных институтов поддержки приводит к диспропорциям, перекосам и, как следствие, и к конфликтам, которые используются внешними силами. Так, например, Турция, которая до сих пор остается геоисторическим конкурентом России в Евразии, активно влияет на мусульмано-тюрское население Поволжья, Кавказа, Сибири и других регионов страны, опираясь на поддержку «титульных» гособразований и диаспор. Активно развиваются не только торгово-экономические, но и социально-культурные связи, работают совместные коммерческие структуры, поощряется взаимный туризм. Турция содействует постройке мечетей, развитию исламского образования, продвижению идей пантюркизма и османизма, насаждению латиницы и др., что не может не угрожать национальной безопасности, суверенитету и территориальной целостности страны. Через свои диаспоры лоббируют интересы и влияют на развитие событий в России и другие страны и, прежде всего, из числа республик бывшего СССР.
Конечно, современная Россия не располагает такого масштаба возможностями влияния на развитие событие в странах мира с использованием инструментов «мягкой» силы как наши геополитические противники и их сторонники. Нынешний авторитет страны в мире держится во многом на военно-политической и энергетической мощи, а также на беспрецедентно высоком уровне влияния российского президента в международных делах. Можно, конечно, говорить и о мировых спортивных достижениях России, но целенаправленная борьба враждебных сил по сдерживанию российских высших достижений, к сожалению, приносит свои результаты. Известной слабостью РФ остается то обстоятельство, что так и не удалось создать эффективной системы консолидации, объединения и мобилизации народов страны, не говоря уже о создании конкурентоспособного института «мягкой силы».
Медиа-измерение «Мягкой силы»
Если прежде информационно-виртуальные рычаги воздействия и возможности информационно-виртуального воздействия рассматривались в качестве «умной силы» как один из основных компонентов «мягкой силы», то в настоящее время, медиа-деятельность, превратившись в феномен геополитического ранга, фактически выполняет роль интегратора и координатора всех других сил и средств, форм и методов гибридной войны. Ни дипломатический демарш, ни протестная акция, ни отдельный террористический акт, ни культурное мероприятие или скандал не будут актуальными информационными поводами, если они не будут должным образом освещены в медиа.
В современной России около 70% информации поставляет враждебный заидеологизированный мейнстрим2, контент (содержание) которого формируется и продвигается глобальными фабриками смыслов и медиа-корпорациями, доминирующими в современном мире. В социальных сетях преобладание деструктивного контента нередко достигает 90-95 процентов, как было в период массовых антиправительственных нападок по тематике голосования по внесению изменений в конституцию РФ. Как показывает анализ, вольно или невольно, в орбиту подрывного мейнстрима оказывается вовлеченным значительное число российских СМИ и Интернет-ресурсов, в том числе по причине финансовой и материальной зависимости от враждебных сил внутри страны и за рубежом. Среди них немало
1 См.: Варфоломеев А. Международные организации и борьба с новыми пандемиями // Международная жизнь. - М., 2020. -№ 7. - С. 21.
2 Мейнстрим (англ. mainstream — «основное течение») — преобладающее направление в какой-либо области (информационной, научной, культурной и др.) для определенного отрезка времени. В медиа-сфере употребляется в качестве характеристики односторонней заидеологизированной направленности контента (содержания) и технологий его продвижения.
и тех медиа, которые остаются нелояльными к власти в силу идейно-политической зависимости отдельных журналистов.
В настоящее время удается противостоять враждебному заидеологизированному давлению извне за счет продвижения актуальной контрпропагандистской информации (около 30%). Делается это не столько по линии государственных СМИ, сколько благодаря активному участию сетевых добровольцев (сетевые СМИ, сайты и порталы, блоги, телеграмм-каналы и др.) в информационном противоборстве вокруг России. Многие из них поистине сражаются в Интернет-пространстве, прежде всего, за будущее своих детей и страны. Неслучайно, враждебные силы из агентуры влияния предпринимают немалые усилия, чтобы радикально сократить силы и средства информационного сопротивления, уменьшить их влияние в информационном пространстве РФ. Как известно, на альтернативную информацию вводят цензуру глобальные социальные сервисы, в частности, Facebook, Google, видео-хостинг YouTube. Последний недавно закрыл вещание популярного канала «Царьград», других Интернет-ресурсов. Агентура влияния оказывает давление на федеральные и региональные власти, продвигая своих сторонников в государственные медиа, отдельных журналистов и экспертов преследует по закону под надуманными предлогами. Многие СМИ, которые формально считаются прогосударственными и, в частности, «Эхо Москвы», активно продвигают установки мейнстрима.
В связи с этим можно напомнить, что накануне развала Советского Союза зарубежный подрывной мейнстрим охватывал около 90% информационного пространства страны. Как сейчас в США, в условиях информационно -пропагандистского шантажа многие граждане СССР тогда опасались высказывать свои политические позиции, несмотря на то что на референдуме о судьбе СССР абсолютное большинство проголосовало за сохранение Союза. В настоящее время примером того, как безраздельно глобальный заиделогизированный чужеродный мейнстрим практически полностью доминирует в национальном медиапространстве, является Украина, где русофобия возведена в ранг государственной идеологии.
В современной России также сильны позиции русофобских сил. Они опираются на возможности сетевого доминирования, беспрепятственного повсеместного насаждения идеалов массовой культуры, чуждого образа мышления и образа жизни, превосходства в информационных ресурсах и средствах, которым располагают глобальные медиа. Благодаря этому враждебным силам удается владеть стратегической инициативой в информационном противоборстве и культурной сфере, навязывать деструктивную политическую повестку российскому обществу в целях оказания влияния на развитие событий в стране. Отсутствие в РФ современной наступательной идейно-политической стратегии развития, эффективной системы консолидации и мобилизации общества, оперативного реагирования на вызовы и угрозы в информационно-культурной сфере, информационно-пропагандистского обеспечения внутри- и внешнеполитического курса вынуждает страну отстаивать свои позиции с оборонительной точки зрения, «отбиваться» преимущественно контрпропагандой.
В данном контексте проблема обретения информационного, а точнее информационно-культурного суверенитета становится острой и злободневной. Между тем, без успешного разрешения этой задачи страна обречена на поражение в глобальной конкуренции государств и народов. Сегодня особую актуальность приобретает не только разработка эффективной стратегии идейно-политического обеспечения внутренней и внешней политики, продвижения «мягкой» силы России на международной арене, но и подготовка информационных кадров, регулярное повышение квалификации профильных специалистов. К сожалению, как и в случае со США и другими ведущими западными странами, в российских ведущих вузах, в том числе ВШЭ, МГУ, СПбГУ, МГИМО и др. продолжают готовить диссидентов для информационной и других гуманитарных сфер, которые после выпуска оказываются на службе глобального заидеоло-гизированного мейнстрима. Поэтому крайне важно сегодня, наконец, избавиться от неоправданного засилья поборников антироссийской пропаганды в государственных медиа, нейтрализовать чрезмерную активность «агентуры влияния» в других СМИ и социальных сервисах (блогосфера, социальные сети, телеграмм-каналы, видео-хостинги, поисковики и т.п.). Государственные и общественные институты власти не должны прятаться за «широкой спиной» главы государства.
Несмотря на внесение изменений в Основной закон РФ, государство и общество не стали ближе к разработке идеологической доктрины продвижения интересов государства и общества внутри страны и на международной арене. Россия остается заложницей враждебного заидеологизированного мейнстрима гибридной войны. Как таковой национальной стратегии ведения гибридной войны, применения «мягкой» и «умной» силы Россия пока не располагает. В настоящее время имеется Доктрина информационной безопасности, которая как-то работает в части информационно-технической составляющей, а информационное пространство России остается в тисках враждебных социальных сервисов и, в частности, Facebook, Twitter, Instagram, Google, YouTube и др. Даже Yandex не отличается лояльностью по отношению к России. Еще хуже обстоит дело с точки зрения содержательных аспектов медиа-коммуникации.
Русский язык «мягкой силы»
В связи с тем, что «Русским миром» не пахнет даже в самой России, трудно рассчитывать на успешное продвижение «мягкой» силы на подобной идейно-политической платформе. Более того, Русский мир сегодня находится в глухой обороне, он не в состоянии адекватно реагировать на массированное и тотальное информационно-виртуальное наступление враждебных сил. И если «жесткую» (военную) силу» России удалось возродить, то о принятии на вооружение современной «мягкой» силы говорить пока не приходится. В ходе внесения изменений в Конституцию страны с большим трудом в статью 68 удалось добавить к тому, что государственным языком РФ на всей ее территории яв-
ляется русский язык еще и то, что это язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов1.
Однако это уже большое дело, так как естественная, а не искусственная идеология (либеральная, коммунистическая и др.) может и должна опираться на язык и лингвокультуру, историческое и социокультурное наследие, национальные идеалы, смыслы, образы, традиции и обычаи, она должна быть устремлена в будущее и во многом учитывать современные реалии. Кстати, языческая культура автохтонных народов России во многом восходит к общим природным истокам этнокормящего ландшафта, что в большей степени сближает и консолидирует их практику выживания и самосохранения перед лицом угроз и опасностей. Носителям других языковых культур не следует опасаться русского усиления, о чем убедительно свидетельствует наша общая история.
Несмотря на то, что русская речь, подвергшись значительной неоднократной трансформации в процессе генезиса народа, была сильно «замутнена», она сохранила свои сакральные смыслы и продолжает служить людям в качестве универсального спутника и навигатора по жизни, средства общения. Уникальная лингвокультура не только определяет смыслы и образы мышления и поведения людей «Русского мира», но и остается несущей глубинной конструкцией российской государственности, социокультурных отношений и связей. Благодаря жизнеспособности стержнеобразующего этноса, основного носителя русского языка страна выживала и сохранялась на протяжении веков. Обращение к метафизическим основам уникальной русской лингвокультуры позволяет конкретизировать сферу ее функционирования в современных условиях, определить ведущую роль русского языка в консолидации и объединении народов, укреплении национальной безопасности, продвижении интересов страны на международной арене.
Без опоры на русский язык безопасности невозможно разработать современную стратегию и сформировать эффективную систему информационного обеспечения внутри- и внешнеполитической деятельности государства, создать институт «мягкой силы». Лингвокультура во многом диктует основы информационной и культурной политики, смыслополагания, агитации, пропаганды и контрпропаганды, медиа-контент предопределяет когнитивные технологии консолидации и мобилизации общества, продвижения интересов государства внутри и за рубежом и
т.п. Народная природа общества, реализуется посредством традиционной лингвокультуры, но с учетом современ-
~ 2
ных технологий, во многом остается источником содержания «мягкой силы» .
Глубокое и всестороннее знание и владение русским языком, как и усвоение специфики и разнообразия лингво-страноведения и лингвокультуры зарубежных стран, является важным условием успешного применения всех возможностей, сил и средств нелетального воздействия в ходе «гибридных войн» нового поколения. Популяризация и продвижение русского языка, который несмотря ни на что остается одним из ведущих средств общения на международном уровне, является важнейшим направлением применения всех сил и средств «мягкой» и «умной» сил. Прежде всего, когда речь идет о формировании институтов влияния в зарубежных странах и мире.
Только в последние годы из России выехало более 10 млн. человек в другие страны, но действенного влияния на развитие событий там Москва как не имела, так и не имеет. Так сложилось, что в отличие от других стран Россия не может опираться на свои диаспоры, построенные по этническому или религиозному принципу. Граждане страны, оказываясь за рубежом, прежде всего, ощущают себя в национальной ипостаси, затем религиозном, социокультурном и другом измерениях. Армяне, если примыкают, то к армянским национально-культурным и социально-экономическим диаспорам и автономиям, а азербайджанцы - преимущественно к своим, в крайнем случае, к тюркоязычным мусульманам, и так далее. Даже близкие нам белорусы и украинцы за рубежом ищут свои опорные образования, как правило, ориентирующиеся на Украину и Белоруссию. Русские, как правило, ни к кому не примыкают, либо ищут поддержки у родственных диаспор или в православных общинах. Правда имеется опыт создания русскоязычных общин и объединений в странах Балтии, США, странах Европы, но их влиятельность возрастает, когда среди них сильны позиции русских евреев.
Доктрина продвижения «Русского мира»
Доктрина «Русского мира», одним из положений которой должно быть продвижение русского языка, должна предусматривать формирование зарубежных структур народной дипломатии и влияния на развитие событий в зарубежных странах. Диаспоры могут строиться преимущественно на основе носителей русского языка и историко-культурного наследия, пророссийской государственно-патриотической ориентации, православной религиозной принадлежности, активных деловых людей. В условиях жесткого противодействия российскому влиянию в других странах такого рода общины смогут выживать и успешно функционировать, если будут пользоваться поддержкой государственных и общественных институтов власти в РФ, взаимодействовать с российскими дипломатическими и другими международными структурами, а также организациями крупного бизнеса (Роснефть, Росатом, Газпром и др.) и т.п. Соотечественники заграницей не должны сторониться дипломатических сотрудников МИДа, далеко не всегда готовых отстаивать их интересы, структуры Россотрудничества не могут более ограничиваться календарными датами и междусобойчиками, на зарубежных российских предприятиях не могут работать нелояльные к РФ граждане других стран. По примеру других стран Москва обязана активно отстаивать права и свободы русскоязычного населения, в том числе в международных институтах. При этих и других условиях у России появятся свои эффективные лоббисты
1 См.: Новый текст Конституции с поправками 2020 г.
2
См.: Небренчин С.М. Русский язык безопасности. - М.: Международная славянская академия наук, образования, искусств и культуры, 2019.
в государственных и общественных институтах власти зарубежных стран. Сильные диаспоры вовлекут в себя и других соотечественников за рубежом.
Наши геополитические оппоненты гораздо лучше используют возможности народной дипломатии, в том числе диаспор в гибридной войне против РФ. Использование всех возможностей российской «мягкой силы» должно иметь стратегический характер и строиться на принципах народной демократии, разветвленной сети общественной комму-никации1 при должной информационно-пропагандистской поддержке. Такого рода деятельность предполагает как использование возможностей неправительственных структур влияния, так и привлечение авторитетных и влиятельных людей международного масштаба из числа политиков, ученых, музыкантов, спортсменов с мировым именем, других широко известных деятелей культуры и искусства, которые могли бы выступать в качестве полпредов народной дипломатии. В продвижении общечеловеческих ценностей и, в частности, культурных традиций страны важно опираться на потенциал Русской православной церкви (РПЦ), которая имеет достаточно разветвленную сеть своих последователей в зарубежных странах.
Популяризацию в зарубежных странах русского языка и лингвокультуры, повышение их роли в мире, в целом, должно сопровождать целенаправленное продвижение на международной арене конкурентоспособных образовательных и других проектов, уникальных культурных программ. Эффективность этой работы заметно возрастет, если в самой России сферы образования и культуры освободятся от чрезмерного внешнего влияния, засилья недоброжелателей и носителей чуждых ценностей. Кроме того важно, чтобы деятельность по популяризации культурного и образовательного наследия осуществлялась в общем контексте информационно-пропагандистского обеспечения внешнеполитических шагов государства.
Другим важным направлением деятельности следует признать оперативное реагирование на значимые информационные поводы в мире и отдельных странах, что предполагает координацию информационных и других усилий государства и общества. Так, например, попытки исторических диверсий со стороны геополитических противников должны получать должный отпор не только стороны президента, но и всех других государственных и общественных институтов власти, медиа, научно-экспертного сообщества. Однако больший эффект будет иметь реализация наступательных информационных инициатив на опережение в режиме нон-стоп. Такого рода акции (компании) должны быть скоординированными по месту и времени, целям и задачам, формам и методам, содержанию и каналам воздействия. В этом случае оппоненты вынуждены будут отступать и защищаться, а потому терять время и уверенность, даже впадать в панику и, как следствие, уступать стратегическую инициативу в информационном противоборстве. Реализация наступательной стратегии не только способствует созданию наступательного благоприятного информационно-пропагандистского фона для продвижения национальных интересов страны на международной арене, но и деятельности пророссийских сил в зарубежных государствах.
В работу по продвижению «мягкой» силы необходимо максимально вовлечь международные неправительственные организации, медиа- и экспертное сообщество. Речь, прежде всего, идет об организациях «Русский мир», «Европейский институт демократии и сотрудничества», «Российское военно-историческое общество», «Русское географическое общество» и др. В медиа-сфере явно недостаточно ограничиваться только возможностями Международного информационного агентства (МИА) «Россия сегодня» и, прежде всего, телеканала ЯТ и радио «Спутник», необходимо существенно нарастить информационные и 1Т возможности государства и общества в расчете на зарубежную аудиторию, консолидировать и скоординировать всю работу из единого центра.
Эффективным инструментом «мягкой силы» может и должно стать продвижение интересов отечественного бизнеса за рубежом, использование возможностей зарубежных филиалов крупных российских компаний. В интересах бизнеса работают межправительственные комиссии с зарубежными странами, деловые советы ШОС, БРИКС, организуются выставки, конференции, форумы, деловые миссии. Серьезный потенциал влияния на развитие торгово-экономических связей в мире имеют российские деловые общественные объединения и, в частности, система ТПП РФ, ее представительства за рубежом и деловые советы с зарубежными странами. Продвижение русского языка как инструмента делового общения имеет особое значение для развития торгово-экономического и гуманитарного сотрудничества на постсоветском пространстве, формирования позитивного делового имиджа страны в мире. На узнаваемость и привлекательность российских торговых брендов положительно влияет рост количества и качества экспортной продукции, оказание гуманитарной помощи населению в чрезвычайных ситуациях, как например, имело место в пик коронавирусной пандемии в Италии в 2020 г. Перспективным является развитие торгово-экономических и гуманитарных связей, в том числе побратимских, на уровне взаимодействия российских регионов с муниципальными и другими образованиями зарубежных стран. Стимулирование на государственном и региональном уровнях внутреннего туризма, в том числе в деловой сфере, в частности, проведение спортивных состязаний, выставок, форумов и т.п. можно рассматривать в качестве еще одного направления повышения привлекательности России в глазах зарубежного населения. Даже сам факт предоставления разного рода медицинских услуг иностранцам в России способен повысить уровень симпатий к нашей стране.
Серьезный потенциал роста уровня лояльности к России со стороны зарубежных граждан содержит в себе продвижение спорта высших достижений. Достаточно привести пример проведения летом 2018 года чемпионата мира по футболу в России, чтобы убедиться насколько большой эффект с долгосрочными перспективами можно получить от спортивных зрелищ. Огромное количество поклонников во всем мире имеют наши многие спортсмены,
1 См.: Брюханов М. Наша работа строится на принципах народной демократии, разветвленной сети общественных коммуникаций и носит стратегический характер // Международная жизнь. - М., 2020. - № 7. - С. 68.
которых можно считать полпредами народной дипломатии. Неслучайно враждебные силы предпринимают немалые усилия по сдерживанию российского спорта, преуменьшению спортивных достижений.
Современный достаточно высокий международный авторитет страны во многом обусловлен военно-политической мощью. Поэтому демонстрация силы (парады, учения, показы и выставки вооружений), военные и миротворческие успехи в международном плане, расширение военно-технического сотрудничества, оказание гуманитарной помощи, противодействие терроризму и т.п. объективно способствуют уважительному восприятию нашей страны в мире. На фоне благоприятного военно-политического фона легче добиваться успехов в других сферах применения инструментов «мягкой» силы. Отсюда неслучайны попытки враждебных сил развенчать ореол непобедимых силы и мощи российских вооруженных сил.
В настоящее время достаточно высокий международный статус влиятельности российского государства предопределяет беспрецедентный уровень международного авторитета главы государства РФ. Кстати, в настоящее время он во многом фактически в одиночку держит информационный удар в противостоянии с превосходящими силами противника.
Как свидетельствует исторический опыт, степень выживаемости страны и потенциал конкурентоспособности РФ на международной арене во многом зависит от демографического запаса прочности и, прежде всего, от состояния русско-славянского народа и его готовности противостоять глобальным вызовам и угрозам.
В целом, в долгосрочном плане «Русский мир» не сможет заявить о себе в полный голос, если «Русский мир» не укрепится в самой России. Абсурдно говорить, но само понятие «Русский мир» вошло в обиход в силу действия разнузданной русофобии, а не в результате появления стратегии национального возрождения. Сегодня преодолеть негативные последствия деидеологизации невозможно без разработки современной идейно-политической платформы возрождения и развития страны, культивирования в российском обществе идеалов, смыслов и образов оздоровления, справедливости, объединения, консолидации и мобилизации, а не деградации, разрушения и разложения.
В данном контексте важно консолидировать государственные и общественные институты власти, нацеленные на использование всего арсенала «мягкой» силы. В широком смысле России нужна информационно-культурная мобилизация, так как в информационный век защита государства является обязанностью каждого его гражданина. Координатором работы в расчете на российское население, с одной стороны, могло бы стать Министерство и культуры и информации во взаимодействии с другими государственными и общественными институтами власти. С другой стороны, Россотрудничество способно выступить оператором «мягкой» силы на международной арене с опорой на дипломатический потенциал МИДа. Чтобы повысить статус этого ведомства, его глава может быть повышен до уровня заместителя министра иностранных дел. В работу по продвижению «мягкой» силы необходимо максимально вовлечь международные неправительственные организации, медиа- и экспертное сообщество.
С учетом того, что в современных гибридных войнах используется «жесткая» (военная) сила, целесообразно координацию всей деятельности по обеспечению информационно-культурной безопасности государства и общества возложить на Совет Безопасности РФ. Работа по продвижению «мягкой» силы требует адекватного финансирования, но, в еще большей степени, нуждается в высокопрофессиональных и заинтересованных специалистах, патриотах своей страны. В целях подготовки необходимых кадров, повышения квалификации специалистов целесообразно на базе профильных вузов, в частности, МГЛУ и ВУ МО РФ организовать соответствующую учебно-педагогическую работу и научно-исследовательскую деятельность. Таковы самые необходимые первые шаги по формированию системы информационно-пропагандистского обеспечения внутри- и внешнеполитического курса страны.
