CC BY
24
Кореи трудно представить без образа и темы Д., то в развитии славянской культуры названные образ и тема представлены отдельными эпизодами, не получившими масштабного резонанса в современном внутрикультурном диалоге европейской цивилизации. Однако фольклорная и литературная составляющие образа и темы Д. - перспективное и актуальное направление исследования, которое приближает нашего современника к пониманию многоплановости современной культуры, наследующей традиционные комплексы ассоциаций, непосредственно связанных с названным образом и названной темой. Актуальность опоры преподавателя в учебной аудитории на образ Д. неминуемо связана с отбором мифов и ХТ. Они позволяют, во-первых, уточнить природу человеческих
исканий, отметить глубину философских, нравственных, духовных и эстетических прозрений народа-творца, во-вторых, оценить вклад писателя и поэта как в развитие художественной литературы, так и в решение современных проблем человечества.
В стратегическом направлении диалога культур, осмысливаемом как поиск взаимопонимания между государствами и народами, было и остаётся актуальным уточнение значений и функций тех архетипов и кодов, которые делают культуры разноликими, позволяя их представителям оставаться интересными друг другу, в том числе и в тех ситуациях, которые можно оценить по предъявленным интересам как безусловно коммерческие.
Библиографический список
1. Алексеев В.М. Труды по китайской литературе: в 2 т. Т. 2. М.: Восточная литература, 2003. С. 76, 80.
2. Басё М. Лирика / пер. с яп. М.В. Адамчик. М.: АСТ; Минск: Харвест, 2008. 624 с.
3. Берков В.П., Мокиенко В.М., Шулежкова С.Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: Русские словари, Астрель, 2000. 624 с.
4. Босев К. Острова живых драконов: Повесть о Гонконге и Макао / пер. с болг. М.: Политиздат, 1982. 240 с.
5. Встречи и расставанья. Лирика китайских поэтесс 1-ХХ веков в переводах М. Басманова. М.: Художественная литература, 1993. 352 с.
6. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. T. 1. М.: АСТ, 1994.
7. Жюльен Н. Словарь символов / пер. с фр. С. Каюмова, И. Устьянцевой. Челябинск: Урал ЛТД, 1999. 449 с.
8. Керлот Х.Э. Словарь символов. М.: REFL-book, 1994. 608 с.
9. Мисима Ю. Исповедь маски: роман / пер. с яп. Г. Чхарти-
швили. М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2010. 224 с.
10. Мифологический словарь / гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Сов. энциклопедия, 1991. 736 с.
11. Муха А.М. // Великие художники. М.: Директ-Медиа. № 80. 2011. 48 с.
12.Сидихменов В.Я. Страницы прошлого. М.: Восточная литература, 1987. 448 с.
13. Соломоник И.Н. Традиционный театр кукол Востока. М.: Восточная литература, 1992. 312 с.
14. Тресиддер Дж. Словарь символов / пер с англ. С. Паль-ко. М.: ФАИР-ПРЕСС, 1999. 448 с.
15. То Хоай. Избранные произведения / пер. с вьетн. М.: Прогресс, 1975. 493 с.
16. Шейнина Е.Я. Энциклопедия символов. М.: АСТ; Харьков: Торсинг, 2003. 591 с.
17. Юань Кэ. Мифы древнего Китая / пер. с кит. Б.Л. Рифти-на. М.: Восточная литература, 1965. C. 206-215.
18. Штейнер Е.С. Иккю Содзюн. М.: Наука, 1987. 276 с.
УДК 81 '23+811.111
MERCY / CRUELTY - CEMAHTM4ECKM СОПРЯЖЕННЫЕ КОНСТАНТЫ СЕМИОСФЕРЫ ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА
Л
Л.В. Куликова1
Хакасский государственный университет, 655000, г. Абакан, ул. Ленина, 90.
Представлен анализ лингвистических феноменов Mercy / Cruelty как семантически сопряженных констант внутреннего мира человека. Семантические отношения, отражающие объективированную связь Mercy / Cruelty, раскрываются через дескрипцию лексических средств, осуществляющих их концептуализацию, что становится очевидным при актуализации исследуемых феноменов в речи / дискурсе, где семантически оппозитивное представление о них сменяется сближением и единством пространства. Библиогр. 18 назв.
Ключевые слова: семиосфера; внутренний мир; константа; милосердие; жестокость.
MERCY / CRUELTY - SEMANTICALLY CONJUGATED CONSTANTS OF MAN'S INNER WORLD SEMIOSPHERE L.V. Kulikova
Khakas State University, 90 Lenin St., Abakan, 655000.
The article presents the analysis of linguistic phenomena Mercy / Cruelty as semantically conjugated constants of the man's inner world. Semantic relationships that reflect the objectified link between Mercy / Cruelty, are revealed through
1 Куликова Людмила Викторовна, преподаватель иностранных языков, тел.: 89083258598, mail: dorn11@rambler Kulikova Lyudmila, Lecturer of Foreign Languages, tel.: 89083258598, mail: dorn11 @ rambler
the descriptions of lexical means that conceptualize them. The last becomes apparent under the actualization of the studied phenomena in speech / discourse, where a semantically opposite idea of them is replaced by convergence and unity of space. 18 sources.
Key words: semiosphere; inner world; constant; mercy; cruelty.
Антропоцентрическая научная парадигма ориентирована на изучение проблем семантики внутреннего мира человека [1-3], центральное место в которой занимает морально-нравственный мир индивида с его универсалиями - константами культуры, представленными в лингвистических исследованиях как общечеловеческие репрезентации культурного опыта и деятельности. В числе значимых констант семиотического пространства языка и лингвистические феномены Mercy / Cruelty (англ. милосердие, жестокость).
Милосердие /жестокость становились объектами изучения различных областей научного знания: философии, религии, психологии, этики. Многие философы относили милосердие к одной из добродетелей, проявляющейся в бескорыстном, сострадательном отношении к другим людям [4-6], (Платон, Фома Аквинский, Тейяр де Шарден Пьер, Конфуций, Лейбниц, Конт) (ФС, 2011), а жестокость рассматривали как отрицательную сторону человеческого характера, проявляющуюся в подавлении, угнетении, агрессии, злобе [4, 5], (Юнгер), (ФС, 2011). Среди философов существовала и иная точки зрения на рассматриваемые феномены, согласно которой милосердие - это черта слабых и немощных людей и сама по себе бесполезна для общества (Кант, Ницше), жестокость выступает в качестве фундаментального фактора в истории всего человеческого рода (Маркиз де Сад, Ницше) (ФС, 2011).
В христианстве милосердие является основополагающей духовно-этической ценностью, под ним понимают инициативное чувство и активное действие, предполагающее доброжелательность, понимание другого человека, сострадание к нему, деятельное участие в его жизни, умение прощать [7], (Святитель Иоанн Златоуст, Епископ Игнатий (Брянчанинов), Святитель Григорий Нисский, Святитель Григорий Пала-ма, преподобный авва Дорофей и др.), (ЭИ, 2010). Жестокость тесным образом связана с понятием порочности человеческого существа, проявлением его падшей природы [7], (Иссак Сирин, святитель Иоанн Златоуст, святитель Григорий Нисский), (ЭИ, 2010), (Священник Александр Ельчанинов), (ММСМ, 2011). В проповедях священнослужителей жестокость противопоставляется милосердию (Иссак Сирин, святитель Иоанн Златоуст, святитель Григорий Нисский), (ЭИ,
2010), (Священник Александр Ельчанинов), (ММСМ,
2011).
В библейских текстах милосердие составляет долг человека, воплощенный в сострадании, милости, доброжелательности: And he answering said, Thou shalt love the Lord thy God with all thy heart, and with all thy soul, and with all thy strength, and with all thy mind; and thy neighbour as thyself (EBD, 2011).
В Евангелии жестокость носит произвольный (причинный) характер и связана с корыстью, местью,
злобой: Blessed are ye, when men shall hate you, and when they shall separate you from their company, and shall reproach you, and cast out your name as evil, for the Son of man's sake (EBD, 2011).
По мнению психологов, милосердие тесным образом связано с религией и страхом (ХВИИ, 2011), поскольку без страха к Богу любовь к людям теряет свой глубокий источник, легко превращается в сентиментальность, в поверхностную жалость. В психологии жестокость обусловлена природой человека, склонной к разрушению и стремящейся удовлетворить свою потребность, применяя насилие [8, с. 17]. Психологи считают: жестокость причинна и вызвана желанием познать тайны жизни. Она рассматривается наряду со злобой и сексуальной любовью [9, с. 269].
Биологические предпосылки милосердия / жестокости включают наследственно-генетические особенности, врожденные свойства индивида (приобретенные во время внутриутробного развития и родов), им-принтинг (запечатление на ранних этапах онтогенеза). Предрасположенность к жестокости определена особенностью гена МАО-А [10].
Анализ различных подходов к интерпретации милосердия / жестокости позволяет выделить существенные характеристики, свойственные данным константам:
- универсальность: милосердие / жестокость -экзистенциально значимые составляющие бытия человека;
- «ценностномерность»: милосердие / жестокость, подобно другим феноменам, составляющим проблемное поле в плане координат духовно-нравственного состояния общества [11, с. 18], обладают коллективно обобщенными значениями. Глубокое осмысление их многогранной природы подвергается оценке с учетом сложившейся идеологической системы общепринятой морали в данном социуме;
- причинность: экспликация милосердия /жестокости, подобно феноменам причина/следствие [12], осуществляется через активные действия субъекта, а также особенности биологического строения его организма.
Милосердие / жестокость - ментальные образования ассоциативной природы, они представлены в любой культуре, отражают двойственность окружающего мира. Человек может воспринимать действительность лишь в противоречиях и никогда не может постичь мыслью наивысшую реальность и единство [8, с. 150]. В английской языковой традиции константы милосердие / жестокость - это полюсы противоречия, формирующие такое концептуальное пространство, где превалируют отношения противоположения. Несмотря на автономный характер их существования, они, говоря словами Ш. Балли, «не просто сопостав-
ляются в памяти, а взаимодействуют друг с другом, взаимно притягиваются и отталкиваются» [13, с. 30].
В системе английского языка константы милосердие / жестокость, в основе которых лежат одноименные базовые концепты, вербализуются целым рядом лексических единиц, соединяющих значения различных по формальному определению слов. Так, по данным лексикографических словарей милосердие репрезентируется лексемами: mercy, clemency, lenience, pardon, humaneness, compassion, pity, forgivingness, kindness, boon, blessing, benevolence, grace, indulgence, tenderness, mildness (WUDEL, 2000; AL, 2008; MW, 2010; YD, 2010 и др.), ключевой из которых является лексема mercy. Синонимический ряд константы жестокость образован лексемами cruelty, harshness, brutality, ruthlessness, inhumanity, atrocity, bestiality, malice, barbarism, animality, severity, savagery, ruthlessness, harshness, heartlessness, hardheartedness, atrocity (WUDEL, 2000; AL, 2008; MW, 2010; YD, 2010 и др.). К наиболее частотной среди них относится лексема cruelty.
Анализ словарных дефиниций позволяет раскрыть содержательную сущность констант mercy / cruelty в английском языковом сознании и выделить ряд общих концептуальных признаков их репрезентации:
1) «активное действие субъекта, направленное на достижение желаемого результата». Данное значение лексемы mercy дефиницируется в толковых словарях: a disposition to be kind and forgiving (WUDEL, 2000; AL, 2008; COED, 2009; ODEL, 2009; MW, 2010; YD, 2010); лексема cruelty толкуется: an act that causes mental or physical sufferings (WUDEL, 2000; AL, 2008; COED, 2009; ODEL, 2009; MW, 2010; YD, 2010);
2) «нечто, что служит облегчением боли / приносит боль» формулируется на основе дефиниций лексемы mercy - a relief of pain (WUDEL, 2000; COED, 2009; ODEL, 2009; MW, 2010]; лексемы cruelty - an infliction of pain (WUDEL, 2000; AL, 2008; COED, 2009; ODEL, 2009; MW, 2010; YD, 2010);
3) «счастье / несчастье» в дефинициях mercy представлено: something that causes good luck (RHDEL, 1994, p. 67); в дефинициях cruelty: something that causes extreme unhappiness to another person (WUDEL, 2000; COED, 2009; ODEL, 2009).
Изучив и сопоставив данные лексикографических словарей, приходим к выводу: Mercy - духовная ценность, воплощенная в милостивом отношении, акте помощи; положительное эмоциональное состояние человека, связанное с чувством счастья, облегчением страданий. Cruelty номинирует антиценность, в ее основе лежит акт проявления бесчеловечного отношения к людям, отсутствие сострадания; негативное эмоциональное состояние, заключающееся в испытании страданий, боли, причиненных моральными, физическими действиями; в человеческих несчастьях.
Фразеологический фонд констант Mercy / Cruelty раскрывает дополнительные возможности для исследования их смежного пространства, границы пересечения которых четко не установлены, но очевидны. Так, нами выделены следующие фразеологические единицы, указывающие на лабильную представлен-
ность (в терминологии Ю.М. Малиновича) [14] исследуемых констант:
1) фразеологические единицы, номинирующие признак «сочувствие» константы Mercy (the milk of human kindness, tender mercies, the bowels of compassion, take compassion on (upon) smb (АРФС, 2005)) и признак «несочувствие» константы Cruelty (You cannot get blood from a stone - without mercy (АРФС, 2005, р. 88)). Приведем примеры фразеологических единиц, вербализующих данные признаки в высказываниях-предложениях: At last Becky herself took compassion upon him, and tried to engage him in talk (АРФС, 2005, р. 192); You are a talented chap. You are a blackmailer. "Oh, yes, I am,' said Norman. "...you can't get blood from a stone."(АРФС, 2005, р. 88);
2) фразеологические единицы, вербализующие признак «добросердечность» константы Mercy (kind hearts are more than coronets, an open heart, kill with kindness, the common touch, good will, a white witch, have a corner in smb's heart, the straight and narrow path - the way of virtue (АРФС, 2005) и признак «бессердечность» константы Cruelty (harden one's heart, a hard heart (hardhearted, stony-hearted)). Данные признаки актуализируются в высказываниях-предложениях: She contributed to the fund with an open heart (АРФС, 2005, р. 465); The Sergeant looked at her shaking shoulders and harden his heart (АРФС, 2005, р. 462).
Семантическая многомерность, глубина констант Mercy / Cruelty становится очевидной через их актуализацию в речи - дискурсе / тексте, где происходит особое сближение и уплотнение данных противополагаемых смыслов, в результате чего стирается жесткое семантически оппозитивное представление об исследуемых явлениях.
В семиосфере внутреннего мира человека концептуальные пространства милосердие и жестокость взаимоисключают друг друга, но в тоже время находятся в отношении взаимопроникновения. Рассмотрим следующий фрагмент дискурса: Now meanwhile - not meanwhile, but quite a lot later - in early medieval allegory, you find that the allegorical poet has a quite ordinary technical problem when he's writing about things like mercy and cruelty. He wants to show the relation of mercy and cruelty and of course they conflict, so he writes a poem in which there's a battle and there's a character called Cruelty, who comes and fights against a character called Mercy. Now Cruelty is going to be called as cruel because that's the way allegorical poetry works. Mercy is going to be shown as merciful, so as soon as they start to fight Mercy starts trying to forgive Cruelty and Cruelty easily wins. Mercy wants to say, of course (BYU - BNC, 2011).
Перед поэтом стоит нелегкая задача - передать «межличностное» отношение милосердия и жестокости. Их дуалистическая природа вызывает необходимость вытеснять друг друга, соперничать между собой (to show the relation of mercy and cruelty and of course they conflict). Поэтому область их пересечения становится местом поединка, где они как два непримиримых противника стремятся занять лидирующую позицию (there's a battle and there's a character called Cruel-
ty, who comes and fights against a character called Mercy).
Бытийное осмысление природы милосердия /жестокости вызвано стремлением человека к гармонизации. Его деятельность направлена на создание равновесия и устойчивости между ними. Дистабильность таких отношений приводит к их конфронтации ^s contrary as cruelty is to mercy): This led him to write a book which he called A Discourse of the Liberty of Prophesying, Shewing the Unreasonableness of Prescribing to Other Men's Faith and the Iniquity of Persecuting Different Opinions. It was one of the earliest books published in England to make a plea for religious toleration. " As contrary as cruelty is to mercy, or tyranny to charity, " he asserted, " so is war and bloodshed to the meekness and gentleness of Christian religion" (BYU - BNC, 2011).
Для внутреннего мира человека когнитивная значимость констант Mercy / Cruelty заключается в их социально-ценностной общности. Проанализируем знаковую ситуацию с позиции англоговорящего субъекта: The element of darkness in the work comes from a different source: "After the meeting with Judea, I went home and read the book of Daniel," says Reich, "It's got all kinds of stuff: violence and cruelty, mercy and compassion. It became clear that I was going to juxtapose these two Daniels" (Guardian, 2011).
В приведенном выше дискурсе референтная ситуация вызвана необходимостью поиска субъектом социально значимых смыслов, ориентированных на приоритетные установки в обществе. Основным показателем его бытия становится неизбежная локализация в нем семантически противополагаемых сущностей: милосердия / сочувствия, с одной стороны, жестокости / насилия - с другой (it's got all kinds of stuff: violence and cruelty, mercy and compassion). Такая система противопоставлений, организованная на разных уровнях естественного языка, специфицирует его смысловое пространство и картинирует материальный мир человека.
Милосердие / жестокость - причины всего того, «что есть в жизни отдельно взятого человека» [15, 16], отражение его внутреннего духовного мира и взаимодействия с социумом. С позиции имморалистических взглядов в современном обществе демонстрируется переход от высших ценностей к нравственному нигилизму и ослаблению моральных устоев. Все это обусловливает то, почему:
- преступник заслуживает не милосердия, а жестокости (mercy it is not, but cruelty, to the offender): Eager was condemned and hung in New York for murdering the seducer of his wife; and the difference between them was, that Mercer was conscious and proud of the act, Eager was intoxicated and bitterly repented. We have no sympathy with an indiscriminate and reckless mercy. Mercy it is not, but cruelty, to the offender... (COHA, 2011);
- мать относится к своему ребенку с особой жестокостью - материнской (the woman admitted child cruelty): He told the court: "She remembers asking her mum for mercy. Her response was that a stupid child didn't deserve mercy, a stupid child deserved beating. <...> The shocking journal, written on a computer, was shown to
Blackburn magistrates after the woman admitted child cruelty (Daily Mirror, 2011);
- милосердие не применимо к врагу, а жестокость к нему оправдана (Mercy to enemies is as base as cruelty to friends): PRISONER. A death-blow dealt by me! -You'd better kill me quickly before I do more damage. LA ROCHE. You are right, sir; I should be faithless to my King if I showed you mercy now. PRISONER. Bravo! Mercy to enemies is as base as cruelty to friends (COHA, 2011);
- милосердие к предателям расценивается как жестокость к преданным (mercy to traitors is cruelty to loyal men): The enemies of the Committee in Congress took the matter up and denounced Stanton. Thereupon, Wade flamed forth, criticizing Lincoln for his leniency, venting his fury on all those who were tender of their enemies, storming that" mercy to traitors is cruelty to loyal men (COHA, 2011).
Дискурсивное пространство, формируемое константами Mercy / Cruelty, строится на основе интерио-ризации жизненного опыта человека. При актуальном осмыслении милосердия / жестокости демонстрируется их слияние и границы их семиотической реальности становятся размытыми. Рассмотрим в качестве иллюстративного материала фрагменты из дискурса: A Concord man crossed the bridge, pulled out his hatchet, and calmly spurt the Redcoat's skull. Proctor was not sure if it was cruelty or mercy. You killed a chicken in the yard that way, but not a man. And yet didn't he want the British dead? Hadn't they done the same to Everett Simes? (COHA, 2011); In this history there has been some discussion of hope and faith. It is too early to treat of love. The last appearing of the graces is still emerging from the primal ooze. Its numerous aspects are confusedly intermingled - cruelty with mercy, creativity with havoc. It may be that after many thousands of years we may see it " clarify "? as is said of turbid wine (COHA, 2011).
В этих микротекстах рефлексируются и семиоти-зируются исследуемые константы и происходит очень сильное сближение Mercy и Cruelty, в результате чего их онтологический смысл становится труднодостижим для англоговорящего субъекта (Proctor was not sure if it was cruelty or mercy, its numerous aspects are confusedly intermingled - cruelty with mercy).
При обсуждении семантических категорий в концептуальной модели бытия мира и человека в концептуальной модели естественного языка предпочтителен модульный принцип, устанавливающий новые отношения на новом уровне осмысления ранее неизвестных, малоизвестных и хорошо известных языковых явлений [16]. Системное построение семантических констант Mercy / Cruelty может быть проанализировано на основе их модульного структурирования.
Модуль 1. «От автономности ^ к взаимному проникновению». Взаимодействие константы Mercy / Cruelty формирует единое, семантически непрерывное пространство. При этом их вербализация осуществляется средствами языка - номинативными знаками merciful cruelty, cruel mercy: He had great, umbrageous eyebrows, and a gentle, peremptory manner, as of one who had done much merciful cruelty in his day. He must
have been almost at the muzzle of the pistol. He ought not to have stirred for a month. How he has borne such a journey with that arm, I can not conceive (COHA, 2011); Her eyes still rested on the photograph. "Come to my heart, my only friend, and kill me!" As those wild words escaped her, she thrust the card furiously into the bosom of her dress--and threw herself on the floor. There was something in the mad self-abandonment of that action which mocked the innocent despair of her childhood, on the day when her mother left her at the cruel mercy of her aunt (Collins, 2006, p. 143).
Модуль 2. «От автономности ^ к переходу одной в другую». За счет динамического характера семантических отношений констант Mercy / Cruelty происходит переход из одной в другую, что иллюстрирует следующий фрагмент дискурса: Louis the Sixteenth had been beheaded, and a nation once esteemed the most refined among the civilized people of the world was changing its character, and substituting cruelty for mercy, and subtlety and ferocity for magnanimity and courage. Thou sands of Frenchmen were compelled to seek protection in distant lands (Cooper, 1988, p. 43).
Структурация семантического пространства констант Mercy / Cruelty в пространстве естественного языка дополняется Модулем 3. «От автономности ^ к взаимному обуславливанию». Примером таких отношений может служить нижеприведённый фрагмент текста: "There!" I exclaimed with natural triumph. "I
have saved a life." "And yet, madam," returned the prince. "your mercy may be cruelty disguised. Where the honour is lost, it is, at least, superfluous to prolong the life." (Stevenson, 2008, p. 34). Анализ данной сложной языковой ситуации является иллюстрацией многофункциональности констант Mercy / Cruelty, способных вступать в отношения взаимной каузации друг друга.
Итак, милосердие и жестокость являются константами ассоциативной природы, поскольку для раскрытия их смыслов необходимо обратиться не только к языковому потенциалу, но и к мышлению человека. Эгоцентрические константы милосердие / жестокость, существующие в сознании-Я и сознании Другого, составляют семантику внутреннего мира человека и служат ключом к раскрытию динамического характера процесса их смыслопорождения в естественном языке.
В семиосфере языка и культуры Mercy / Cruelty функционируют как семантически сопряженные константы внутреннего мира человека, отмеченные отношением взаимного проникновения. Их диалектически противоречивое единство построено на симметрии бинарной оппозиции (в терминологии Ю.М. Малинови-ча [17, 18]), на основе которой создаются новые концептуальные смыслы. Они формируют особое семиотическое пространство, определяющее различные уровни и формы человеческого поведения во всех областях социальной жизни.
Библиографический список
1. Малинович Ю. М. Семиосфера внутреннего мира человека // Внутренний мир человека: Семантические константы: кол. монография к юбилею докт. филолог. наук Ю.М. Мали-новича / отв. ред. М.В. Малинович. Иркутск: ИГЛУ, 2007. С. 12-58.
2. Антропологическая лингвистика: Концепты. Категории: кол. монография к юбилею член-корреспондента РАН докт. филолог. наук Н.Д. Арутюновой / под ред. докт. филолог. наук, профессора Ю.М. Малиновича. Москва-Иркутск: Институт языкознания РАН - ИГЛУ, 2003. 251 с.
3. Внутренний мир человека: семантические константы: кол. монография к юбилею докт. филолог. наук, проф. Ю.М. Ма-линовича / под ред. М.В. Малиновича. Иркутск: ИГЛУ, 2007. 476 с.
4. Аристотель. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1995. 550 с.
5. Сенека Л.А. Философские трактаты / пер. с лат. СПб.: Флетейя, 2001. 400 с.
6. Шопенгауэр А. Рагегда ипЬ РагаИротепа. 1991. [Электронный ресурс]. иР1_: http://www.gumer.info/bogoslov.ru
7. Августин А. О предопределении святых // пер. с лат. Игоря Мамсурова. 2004. [Электронный ресурс]. 1^1.: //www.lib.ru
8. Фромм Э. Душа человека. М.: «Республика», 1992. 430 с.
9. Ганнушкин П.Б. Сладострастие, жестокость и религия / под ред. проф. О.В. Кербикова. Ростовн/Д.: "Феникс", 1998. С. 269-290.
10. Коллинз Ф. Доказательство Бога: аргументы ученого. М.: Альпина нон-фикш, 2009. 216 с.
11. Серебренникова Е.Ф. Этносемиометрия как способ лингвистического аксиологического анализа // Лингвистика и ак-
сиология: этносемиометрия ценностных смыслов. М.: ИГЛУ, 2011. С. 7-48.
12. Малинович М.В. Причинность // Внутренний мир человека: Семантические константы: кол. монография к юбилею докт. филолог. наук Ю.М. Малиновича / отв. ред. М.В. Мали-нович. Иркутск: ИГЛУ, 2007. С. 397-437.
13. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / пер. с фр. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. 416 с.
14. Малинович Ю.М. Функционально-семантические категории бинарной оппозиции (лингвофилософский очерк) // Текстовая реализация функционально-семантических категорий и полей. Ростовн/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2011. С. 50-69.
15. Малинович М.В. Универсальные концепты и категории: проблема иерархии и взаимодействия в пространстве языка // Концепты. Категории: Языковая реальность: кол. монография к юбилею профессора М.В. Малиновича. Иркутск, ИГЛУ, 2011. С. 10-42.
16. Малинович М.В. Ценностные смыслы в семантическом пространстве причинности // Лингвистика и аксиология: эт-носемиометрия ценностных смыслов: кол. монография / отв. редактор Л.Г. Викулова. М.: Тезаурус, 2011. С. 128-144.
17. Малинович Ю.М. Философия семантически сопряженных категорий бинарной оппозиции // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: материалы X Междунар. науч.-практ. конф. Иркутск, 14-18 июня 2005 г. Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2005. С. 70-82.
18. Малинович Ю.М. Иерархия ценностей внешнего мира и внутреннего мира человека // Лингвистика и аксиология: эт-носемиометрия ценностных смыслов. М.: ИГЛУ, 201 1.
С. 77-98.
Список использованных словарей и принятых сокращений
1. ММСМ - Марфо-Мариинское Сестричество Милосердия. 2. ХВИИ - Хронос: Всемирная история в Интернете. 2011. 2011. URL: //www.miloserdie.csn.ru/gostevaja_kniga URL: //www.hrono.ru
3. ФС - Философский словарь. 2011. URL: //www.enc-dic.com/philosophy
4. ЭИ - Энциклопедия изречений Святых отцов и учителей Церкви по различным вопросам духовной жизни. 2010. URL: //www.azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/osnovy/pravoslavnay a_entsiklopediya_001 -all.shtml
5. EBD - Easton Bible Dictionary. 2011. URL: //www.biblestudytools.com/dictionaries/eastons-bible-dictionary
6. АРФС - Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь / лит. ред. Н.Д. Литвинова. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Русский язык, 2005. 1210 с.
7. AL - ABBYY Lingvo. 2010. URL: //www.abbyyonline.ru/Translate
8. COED - impact Oxford English Dictionary. 2009. URL: //www.study.ru/online/dict
9. MW - Merriam Webster. 2010. URL: //www.merriam-webster.com/thesaurus
10. ODEL - Oxford Dictionary of the English Language. 2009. URL : //www.hyperdictionary.com
11. RHDEL - Random House Dictionary of the English Language / ed. by J.E. Lighter. New York: Random House, 1994. 1006 p.
12. WUDEL - Webter's Universal Dictionary of the English language. Noah Websterr. The World Syndicate Publishing Company. N. Y., 2000. 1716 p.
13. YD - Your Dictionary. 2010. URL: //www.hyperdictionary.com
14. BYU - BNC: British Young University - British national Corpus. 2011. URL: //www.corpus.byu.edu/bnc/
15. Collins W. The Evil Genius. Echo Library, 2006. 664 p.
16. Cooper J.F. The Pioneers. Penguin Classics, 1988. 480 p.
17. COHA - Corpus of Historical American English. 2011. URL: //www.corpus.byu.edu
18. Daily Mirror. 2011. URL: //www.mirror.co.uk
19. Guardian. 2011. URL: http://www.guardian.co.uk
20. Stevenson R.L. The Dynamiter. CSP Classic Texts, 2008. 170 p.
УДК 172-12
ЗНАЧЕНИЕ ГУМАНИСТИЧЕСКИ ОТВЕТСТВЕННОЙ ДЕТЕРМИНАНТЫ УЧЕНОГО В СОВРЕМЕННОЙ НАУКЕ
О.Н. Лагерева1
Иркутский государственный медицинский университет, 664003, г. Иркутск, ул. Красного восстания, 1.
Рассматривается роль ценностной составляющей личности ученого при возрастающей научной экспансии. В связи с нацеленностью науки на преобразование, «дорегулирование» человеческого тела при помощи генной инженерии, нанотехнологий и биоэлектроники встает проблема формирования науки нового типа, а именно гуманистически ответственной науки. Вопрос единства научной деятельности и гуманистически ответственной составляющей личности ученого становится актуальным на современном этапе развития общества, так как человечество все больше начинает зависеть от ответственности ученого за внедрение нового научного знания в практику. Библиогр. 8 назв.
Ключевые слова: трансгуманизм; самоорганизующиеся системы; ответственность; биоэлектроника; гуманизм; биологическая безопасность.
IMPORTANCE OF SCHOLAR'S HUMANISTICALLY RESPONSIBLE DETERMINANT IN MODERN SCIENCE O.N. Lagereva
Irkutsk State Medical University, 1 Krasnogo Vosstaniya St., Irkutsk, 664003.
The article examines the role of the value component of scientist personality with increasing scientific expansion. Due to the orientation of science towards transformation, "after-regulation" of the human body by means of genetic engineering, nanotechnologies and bioelectronics we face the problem of forming a new type of science, i.e. humanistically responsible science. The problem of the unity of scientific activity and the humanistically responsible component of the scientist personality is becoming relevant at the present stage of society development, since mankind is more and more dependent on the responsibility of the scientist for the introduction of new scientific knowledge into practice. 8 sources.
Key words: transhumanism; self-organizing systems; responsibility; bioelectronics; humanism; biological safety.
Учёные в процессе эволюционирующего научного познания открывают всё более мощные способы воздействия на жизнедеятельность человека. Наличие самоорганизующихся систем в науке, трансгуманистическая направленность в генной инженерии, возник-
новение нанотехнологий приводят к возможности не только воздействия на человека, но и к изменению самой физической оболочки человека, что рассматривается многими современными философами как опасная составляющая современной цивилизации.
1Лагерева Ольга Николаевна, старший преподаватель кафедры философии и социальных наук, тел.: (3952) 240839, e-mail: olga.angarsk@gmail.com
Lagereva Olga, Senior Lecturer of the Department of Philosophy and Social Sciences, tel.: (3952) 240839, e-mail: olga.angarsk@gmail.com
