Механизм противодействия ксенофобии национального, расового и религиозного экстремизма и место в нем органов внутренних дел Текст научной статьи по специальности «Право»

6 Там же. С. 8.

7 См.: Самсонов К. Элементы концепции экономической безопасности // Вопросы экономики. 1994. № 12. С. 22-23.

9 Там же. С. 3.

10 Там же. С. 6.

Р.А. Ромашов'

национального, расового и религиозного экстремизма и место в нем органов внутренних дел

Ьв

В плане укоренения теневой экономики к наиболее опасным формам деструкции государства, на наш взгляд, могут быть отнесены, во-первых, социально-экономическая деструкция российского государства, т.е. отказ от несения социального бремени под лозунгом либерализации экономики. Негативным следствием этого отказа стало разрушение человеческого капитала (человеческого потенциала). Социальная деструкция государства была вызвана законодательным закреплением в указах, постановлениях и других нормативно-правовых и программных документах тех положений, которые, по мнению правительства, обеспечивали так называемые либеральные реформы, проводимые е

в соответствии с доктриной Вашингтонского консенсуса, признанной теперь ошибочной. СЪ

Во-вторых, к числу проявлений деструкции, наиболее «способствующих» теневизации экономики, мы относим формирование неэффективной структуры прав собственности - процесс, ^

начавшийся в ходе номенклатурной «прихвати-зации» государственного имущества - коррупционно- ^

бюрократическая деструкция. Коррупционно-бюрократическая деструкция - это деструкция _

государства, «приватизированного» коррумпированными чиновниками, «купленного» криминалом, а

подчинённого интересам так называемых элит. 55

Исходя из оценок опасности проявлений деструкции государства, считаем необходимым ?]!

акцентировать внимание на возникшей в развитии российского общества дилемме. С одной стороны, необходимо усиливать роль государства в управлении экономикой, прежде всего для решения социальных задач. С другой стороны, нецелесообразно это делать по причине «заражения» е

государственного аппарата вирусом коррупции и сращивания интересов чиновников с интересами представителей криминального и олигархического капитала. В этой связи объективно возникают ^

противоречия между интересами объединённых в корпоративные сети (кланы, семьи) представителей ^

власти и интересами народа в целом. Для их разрешения требуется усовершенствовать методы ^

обеспечения экономической безопасности, в т.ч. мониторинга теневой экономики как явления, г

порождаемого деструкцией государства. ^

I

1 См. Богданов И.Я. Экономическая безопасность России: теория и практика. М., 2001. С. 21. ^

2 См.: Организованная преступность - 2 / Под ред. А.И. Долговой и С.В. Дьякова. М., 1993. С. 114-115. ^

3 Овчинский В.С., Эминов В.Е., Яблоков Н.П. Основы борьбы с организованной преступностью: Монография. М., 1996. С. 8. ^

4 См.: Абалкин Л.И. Экономическая безопасность России: угрозы и их отражение // Вопросы экономики. 1994. № 12. С. 4-13. 8

5 Там же. С. 6. 5^

р

8

8 См.: Глинкина С., Клейнер Г. «Высветление» экономики и укрепление национальной безопасности России // Российский экономический журнал. 2003. № 5-6. С. 3-13.

і

УДК 343.342.3

Механизм противодействия ксенофобии Я

я

1. Конкретизация понятийного аппарата ^

Ксенофобия (от греч. хепо8 - чужой и рЬоЬо8 - страх, боязнь) - ненависть, неприятие, нетерпение ^

к кому-либо чужому, незнакомому.

Экстремизм (от лат. ех1хетш - крайний) - приверженность к крайним взглядам и мерам. ^

Для обозначения исторически сложившихся социальных групп используют различные термины.

К числу наиболее употребляемых относятся: «нация», «национальность», «раса», «этническая группа».

* Начальник кафедры теории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки России.

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (35) 2007

Нация - а) исторически сложившаяся устойчивая общность людей, образующаяся в процессе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, особенностей культуры и духовного облика; б) страна, государство.

Национальность - принадлежность к какой-либо нации, народности.

Раса - исторически сложившаяся группа людей, объединенных общностью наследственных физических признаков (цветом кожи, глаз, волос, формой черепа и др.), обусловленных общностью происхождения и первоначального расселения.

Этнос - исторически сложившаяся этническая общность - племя, народность, нация.

Этнический - относящийся к происхождению какого-либо народа (народности, племени), исторически сложившейся общности людей1.

Сравнительный анализ содержания вышеперечисленных понятий позволяет сделать вывод о том, что четкого разграничения между ними не существует. Поэтому мы в дальнейшем примем за основу своих рассуждений следующие определения понятий:

этнос - это исторически сложившаяся общность людей, объединяемых языковыми, культурными, религиозными связями, общими традициями;

национальность - исторически сложившаяся общность людей объединяемых по антропологическому (расовому) и этническому принципам;

нация - это государствообразующий этнос. При этом основу нации-государства могут составлять как мононациональные (французский и немецкий), так и полинациональные (американский, российский) этносы.

2. Разнонаправленные тенденции развития межэтнических отношений

Межэтнические отношения развиваются под воздействием двух разнонаправленных тенденций: интеграции и локализации.

Межэтническая интеграция предполагает слияние этносов и формирование полиэтнических социальных групп - народов. К числу таких народов может быть отнесен американский народ, сформировавшийся в результате действия «государства - плавильного котла»; единая общность -советский народ, сформировавшаяся в СССР в результате добровольного и насильственного соединения «пролетариев всех стран», и др.

В процессе межэтнической интеграции происходит «стирание» черт, обусловливающих самоидентичность того или иного этноса (языка, традиций, вероисповедания, мест компактного проживания и т. п.). Одновременно вырабатываются унифицированные средства взаимодействия, при помощи которых осуществляется межэтническая коммуникация и которые рассматриваются в качестве факторов, обеспечивающих социальное единство полиэтнической общности.

Этническая локализация предполагает стремление представителей этноса к сохранению образующих этнос общностей (языковых, культурных, религиозных, пространственных и т. п.). При этом, как правило, стремления подобного рода выражены в борьбе за национальную (по сути, расовую) чистоту, выражающуюся в принудительном ограничении процессов ассимиляции, а также в борьбе за признание права этноса на владение и распоряжение землей предков.

3. Факторы, обусловливающие межэтнические противоречия

Межэтнические противоречия имеют место как в сфере интеграции, так и в сфере локализации этносов. В качестве предпосылок данных противоречий следует выделить факторы объективного и субъективного характера.

К числу объективных факторов относятся:

- различия в языках;

- различия в культурах;

- различия в уровнях социально-экономического и политико-правового развития.

К числу субъективных факторов относятся:

- психологическое восприятие непонимаемого в качестве враждебного;

- приоритет монологовых форм общения по отношению к диалоговым;

- стремление к самовозвеличиванию места и роли в социальной истории собственного этноса и, соответственно, к принижению социального статуса представителей других этносов;

- попытки объяснения собственных неудач «враждебными происками инородцев» и т. д.

Ъэ

4. Формы разрешения межэтнических противоречий

Формами разрешения межэтнических противоречий являются конфликт и консенсус.

Конфликт как форма разрешения межэтнического противоречия представляет собой открытое противоборство представителей различных этносов. При этом интересы конфликтующих сторон приобретают взаимоисключающий характер. Соответственно, осуществление интересов одной стороны (субъекта, инициировавшего конфликт) предполагает ущемление интересов другой стороны е

(контрсубъекта, принудительно вовлеченного в конфликт). В качестве предмета межэтнического СЪ

конфликта может выступать реальный (либо представляемый) дефицит ресурса в той или иной сфере межэтнических отношений (строительство православного храма в месте компактного проживания ^

мусульман, закрытие школы с преподаванием на национальном языке, обвинение представителей к

того или иного этноса в совершении вредоносных действий и т. д.).

Консенсус как форма разрешения межэтнических противоречий предполагает диалог представителей различных этносов, осуществляемый с целью нахождения компромисса этнических Д;

интересов и выработки взаимно устраивающих условий межэтнической коммуникации. ?!

і

5. Социокриминологическая характеристика преступлений

на почве «национальной ненависти» ^

Анализ субъектного состава преступлений, совершаемых на почве межнациональных ^

противоречий («национальной ненависти»), позволяет выделить два социальных типа преступности: б

- преступность бедных2. г

При этом возникает два вопроса, на которые вплоть до настоящего времени не дано четкого к

ответа. Прежде всего это вопрос о том, следует ли выделять в особую группу преступления, ^

совершенные на почве национальной ненависти, и, кроме того, следует ли акцентировать внимание о

на национальной подоплеке преступлений, совершаемых против представителей нерусских у

национальностей. Д!

Представляется, что и на первый, и на второй вопросы следует ответить, скорее нет, чем да. в

Статистика свидетельствует, что в качестве объектов преступных посягательств выступают не е

представители какой либо конкретной национальности, ассоциируемой с «врагом русского народа» а абстрагированные «лица кавказской национальности», «черные», «айзеры» и т.п. §»

При этом необходимо учитывать, что определить параметры отнесения лица к русской национальности достаточно тяжело. Зачастую преступления против «инородцев» совершают граждане ^

России, относящиеся к украинской, татарской и иным национальным группам. Тот же факт, что в момент совершения преступления молодыми людьми выкрикиваются лозунги типа «Россия для русских», является достаточно неубедительным доказательством собственно национальной подоплеки совершаемого противоправного деяния.

Являясь одним из мотивов преступления, национальная неприязнь в силу своей абстрактности («ненависть ко всему чуждому») не может рассматриваться в качестве прямого умысла, первичного ^

по отношению к иным, прежде всего материальным, мотивам преступного поведения. о

Кроме того, фактор национальной подоплеки совершенного преступления относится к наиболее

СЪ

тяжело доказываемым в силу содержательной неопределенности самих понятий «национальная ^

ненависть» или «разжигание межнациональной розни». Поэтому нет ничего удивительного в том, Й

что сотрудники милиции и судьи предпочитают использовать формулировки, в которых данные №

понятия не используются - ведь в соответствии с презумпцией невиновности лицо изначально 1 ®

считается невиновным, а все сомнения, возникающие в ходе рассмотрения дела, должны толковаться в его пользу. ^

Говоря о преступлениях с национальным аспектом, следует прежде всего говорить о неотвратимости юридической ответственности за их совершение, безотносительно к тому, кем и против кого они совершены. Ведь от рук русских преступников погибает гораздо больше представителей °

русской нации, нежели представителей других наций и народностей. При этом представители ^

государственной власти к подобным фактам относятся так сказать философски, т.е., говоря о ^

преступности как о негативном явлении, тем не менее считают ее объективной составляющей жизни общества, а потому и особой проблемы из данного факта не делают. Получается, что внимание к проблеме преступлений на почве национальной ненависти продиктовано не юридическими, а скорее политическими мотивами, что вряд ли способствует оптимизации ситуации в данной области.

и»

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (35) 2007

6. К вопросу о месте органов внутренних дел

в механизме противодействия ксенофобии

национального, расового, этнического экстремизма

Теоретически государство должно выступать в качестве структуры, предотвращающей перерастание межэтнических противоречий в межэтнические конфликты и обеспечивающей межэтнический компромисс. При этом силовые структуры, в том числе и МВД, нужны прежде всего для того, чтобы не допустить возникновения конфликтов, либо - в том случае, если избежать конфликта не удалось - в максимально короткие сроки перевести конфликт из стадии силового противоборства сторон в стадию мирного (процессуального) производства.

Вместе с тем в практике нередки случаи, когда сами сотрудники милиции своим поведением провоцируют конфликты с населением. Часто такие конфликты возникают вследствие межэтнических противоречий, обусловленных, с одной стороны, сохраняющейся карательной направленностью милицейской деятельности в целом3, а с другой - противопоставлением интересов конкретного сотрудника милиции, самоидентифицирующего себя со своим этносом, и интересов представителей иных этносов, которые в силу объективных и субъективных факторов на психологическом уровне воспринимаются в качестве враждебных4. При этом подобная враждебность усиливается вследствие того, что, с одной стороны, на официальном уровне осуществляется самовозвеличивание государствообразующего субэтноса5, а с другой - на практике представитель «великого» этноса постоянно сталкивается с ситуацией, когда те, кого он считает людьми «второго сорта», живут намного лучше, чем он. Естественно, вывод, который делает рядовой обыватель (в том числе обыватель в милицейской форме) будет примерно такого содержания: «Я - представитель великого народа, живу так плохо, потому что там, где я живу, слишком много «черных», «айзеров», чеченцев и т. п. Их хорошая жизнь - это жизнь за мой счет. Следовательно, все «черные» вокруг меня - мои враги. Причиняя зло моим врагам, я компенсирую вред, который они причинили мне». Признавая ненормальность обрисованной ситуации, следует вместе с тем, признать, что в современных условиях она приобрела в достаточной степени устойчивый характер и имеет тенденцию к сохранению в обозримой перспективе.

Не отрицая фактов дискриминационного отношения со стороны значительного числа сотрудников милиции к представителям иных этносов (и прежде всего к кавказцам), следует также сказать и о том, что напряженность межэтнических отношений в данной сфере в значительной степени обусловлена негативным поведением самих представителей дискриминируемых этносов. При этом, к сожалению, в статистике ОВД этническая преступность никак не выделяется (учитываются лишь преступления, совершенные гражданами России и иностранцами). Получается, что наличие межэтнических конфликтов (в т.ч. и криминальных) официально признается (поскольку их отрицание попросту невозможно), и в то же самое время проблемы этнической преступности, по крайней мере, на официальном уровне, не существует. Однако невнимание к проблеме не означает ее отсутствия. В Советском Союзе длительное время отрицался факт наличия организованной преступности, что негативным образом сказывалось на организации эффективного противодействия деятельности организованных преступных группировок. В настоящее время, по сути, такая же ситуация складывается в сфере этнической преступности. Закрепление на конституционном уровне мифа о «многонациональном народе России как носителе суверенитета и единственном источнике власти» означает сохранение в государственной идеологии концепции единой общности «советского народа». В контексте утверждений подобного рода проводить непосредственную связь между этносом и этнической преступностью считается «политически некорректным». Так, в соответствии с официальной версией, в Чечне федеральные силы борются не с этническим, а с международным терроризмом. Однако данная версия вряд ли может быть признана перспективной с точки зрения организации эффективного противодействия этнической преступности в целом и этническому терроризму как одному из ее проявлений в частности. На наш взгляд, преступные сообщества, образованные по этническому принципу, представляют собой специфические криминальные субэтносы6. Данные субэтносы, безусловно, связаны с «земляками», непосредственно криминальной деятельностью не занимающимися. Наиболее прочные связи между криминальными и некриминальными субэтносами имеют место в сфере легализации доходов, полученных преступным путем, а также в сфере семейных (клановых, тейповых) отношений. Конечно, далеко не все граждане, принадлежащие к тому или иному этносу, связаны с представителями криминального субэтноса, но сам факт наличия взаимодействия подобного рода не вызывает сомнений.

Обобщая вышесказанное, следует сделать следующие выводы:

- современное российское общество представляет собой полиэтническую систему. Отношения, складывающиеся в данной системе, характеризуются многочисленными межэтническими противоречиями, зачастую перерастающими в межэтнические конфликты;

- государство должно выступать в качестве независимого арбитра, рассматривающего споры о

праве и разрешающего конфликтные ситуации независимо от этнической принадлежности I Ьв конфликтующих субъектов. Вместе с тем «человеческий фактор» предполагает, что люди, участвующие ^

в реализации функций государства (в т.ч. в сфере правоохранительной деятельности), являются представителями определенных этнических групп и, соответственно, подвержены воздействию тех ^5

или иных стереотипов, связанных с восприятием определенных этносов в качестве дружественных ^

либо враждебных. Для большинства русских россиян в качестве враждебного воспринимается этнос, О

образованный лицами кавказской национальности; ^

- предвзятое отношение к «чужим в России» следует рассматривать как психологическую

предпосылку межэтнических конфликтов между сотрудниками милиции, относящимися к русскому ;?«

этносу, и лицами иных национальностей, рас, этносов. В свою очередь, отмеченная предвзятость обусловлена как сохраняющейся тенденцией возвеличивания социально-исторической роли русского

частности.

этноса и, соответственно, принижением, а нередко и уничижением, представителей национальностей е и этносов, воспринимаемых в качестве чужих, а значит, враждебных (достаточно распространенными в современном русском сленге являются такие оскорбительные обращения, как «черный», «чурка» о» и т. п.), так и высокой степенью криминальной и околокриминальной активности со стороны б представителей «нерусских» регионов, проживающих на территориях, традиционно занимаемых р русским этносом; г

при рассмотрении структуры компактных этнических групп, размещающихся в местах к

исторического поселения русского этноса, представляется целесообразным выделять криминальный ^

и некриминальный субэтносы. При этом криминальный субэтнос связан с некриминальным прежде ^

всего связями экономического характера, возникающими в сфере легализации доходов, полученных у

преступным путем. Выявление связей подобного рода является одним из условий оказания и

эффективного противодействия этнической преступности вообще и этническому терроризму в в

Если говорить о реальной программе оптимизации межнациональных отношении в

современной России, следует, выделить следующие направления.

1. В настоящий момент государство в лице аппарата государственной власти и общество по сути своей представляют обособленные социальные сегменты, взаимосвязь между которыми осуществляется посредством субординационных властеотношений. В подобной системе приказного типа практически отсутствует реальная молодежная политика, а это, в свою очередь, означает предоставленность молодежи самой себе и, как следствие - усиление радикальных тенденций экстремистского (в т.ч. и националистического) типа.

Следовательно, необходимо в кратчайшие сроки сформулировать основные направления подобной политики как на федеральном, так и на региональном уровнях. При разработке стратегии и тактики молодежного движения следует учитывать реальные отношения и тенденции, сложившиеся с

в молодежной среде, с тем, чтобы разрабатываемые модели взаимодействия государства и молодежи и

носили не абстрактный, а конкретный, адаптированный к жизненным реалиям характер. и

- Что касается противодействия конкретным проявлениям национального экстремизма и связанным с ним преступлениям, то следует избегать двух крайностей. С одной стороны, не следует уподобляться страусу, предпочитая «не замечать» очевидной проблемы, которая, очевидно, в Оо ближайшее время, быть разрешенной попросту не может, однако вместе с тем нуждается в постоянном внимании и детальном рассмотрении. С другой стороны, не имеет смысла преувеличивать социальную ^ значимость данной проблемы и придавать ей статус общенациональной угрозы. Также необходимо воздерживаться от безапелляционных заявлений, касающихся обвинения правоохранительных органов °

в бездействии либо в попустительстве по отношению к лицам, совершающим преступления в ^

отношении лиц «нерусских национальностей». Не следует забывать, что и сотрудники милиции, и присяжные - это представители общества, носители национальной правовой культуры и соответствующего правосознания. Эти люди выступают в качестве своеобразных индикаторов общественных настроений, и обвинять их в попустительстве преступникам означает, по сути, обвинение в подобном большей части российского общества.

Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (35) 2007

Из сказанного следует, что процесс воспитания терпимости к интересам «нерусских в России» и уважения к требованиям законности должен носить двусторонний характер и осуществляться по принципу взаимного уважения и ответственности между культурным гостем и хозяином дома, в котором гость, при всем уважении к нему, все-таки остается только гостем.

1 См.: Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999. С. 398, 657, 913, 914.

2 По мнению журналистки Елены Любарской, чаще всего нападающие - молодые люди, представители социально обделенных групп населения, идеологию которым с успехом заменяют почти биологический инстинкт ненависти ко всему чужому и злость на окружающий мир. По официальной статистике, в современной России около 1 млн. беспризорных подростков. Вполне естественно, что представители данной социальной группы испытывают ненависть к так называемому «благополучному» обществу, по сути отказавшемуся от них. При этом данная ненависть носит в большей степени общесоциальный, нежели национальный характер.

3 На практике заявления о том, что основной задачей милиции является защита прав человека и гражданина, воспринимаются как декларации. Данные общественных опросов свидетельствуют о том, что для простых граждан милиция, как правило, ассоциируется не с защитой, а с нарушением личных прав. Автор данной статьи на протяжении ряда лет задавал выпускникам Санкт-Петербургского университета МВД вопрос: «В чем, на ваш взгляд, заключается основная цель милицейской деятельности?». Абсолютное большинство опрашиваемых, не задумываясь, отвечали: «В борьбе с преступностью, поиске и наказании преступников». Естественно, подобный подход предполагает видение в каждом гражданине потенциального правонарушителя и соответствующее отношение к последнему. Для сравнения: западноевропейский полицейский видит свое основное предназначение не в борьбе с преступностью и преступниками, а в защите прав граждан.

4 Достаточно образный пример подобного отношения мы можем наблюдать в одном из эпизодов известного фильма «Брат-2», когда один из героев фильма (кстати, бывший сотрудник милиции), давая негативную оценку творчеству певца Ф. Киркорова, резюмирует: «Да что тут говорить, одно слово - румын (о Ф. Киркорове - Р. Р.)». «Так он же болгарин», - возражает собеседница. «А какая разница?!». Комментарии, как говорится, излишни. Ведь получивший широкое хождение термин «лицо кавказской национальности» предполагает заведомо предвзятое отношение со стороны представителей славянской национальности ко всем гражданам, по своим внешним данным относящихся к кавказскому типу, независимо от их фактической национальной принадлежности.

5 Применительно к России речь идет о великом русском народе как об этносе, сыгравшем и играющем исключительно позитивную роль в истории мировой цивилизации и, соответственно, принижение социального статуса представителей других этносов (не столь великих и, соответственно (хотя - почему?), культурных и высокоразвитых).

6 В современной России наряду с преступными группами, сформированными выходцами из бывших союзных республик, все большую активность проявляют устойчивые криминальные группировки, образованные представителями Китая и Вьетнама.

УДК: 340.132.6; 347.933 В.Г. Румянцева*, Г.Р. Мурсалимов**

Юридическая техника как средство преодоления правоприменительных ошибок

Задачи демократизации российского общества, становления рыночных отношений, формирования правового государства предполагают интенсивную работу, связанную с совершенствованием законодательства, преобразованием деятельности правоохранительных и других государственных органов, переходом к качественно новому состоянию правоприменительной деятельности. В последние годы юридической наукой уделяется самое пристальное внимание исследованию проблем эффективности правового регулирования, в частности, эффективности правоприменительной деятельности. Проводимые реформы требуют совершенствования правовой системы в целом и в частности механизма правоприменения. Эффективность осуществляемых преобразований находится в прямой зависимости от качества применения нормативно-правовых предписаний. Поэтому проблемы применения норм права, одной из которых является преодоление правоприменительных ошибок, выдвигаются на первый план, привлекают к себе пристальное внимание юридической науки и практики.

Правовые средства по степени решаемых задач в процессе правового регулирования подразделяются на общие и специальные1. Общие правовые средства призваны решать универсальные задачи правового регулирования. Названные средства занимают ведущее место в механизме правового

* Заместитель начальника кафедры истории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент.

** Адъюнкт кафедры теории государства и права Уральского юридического института МВД России.