CC BY
79
УДК. 930
О. В. ЧУДАКОВ
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
МЕДИКО-САНИТАРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОРГАНОВ ГОРОДСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В СИБИРИ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ И ПЕРИОД СОЦИАЛЬНЫХ КАТАКЛИЗМОВ (1914 - НАЧАЛО 1918 гг.)__________________________________
Рассматриваются основные направления в медико-санитарной деятельности органов городского самоуправления в Сибири в годы Первой мировой войны и период социальных катаклизмов (1914 — начало 1918 гг.).
Ключевые слова: Первая мировая война, социальные катаклизмы, городское самоуправление, медицинская деятельность, военно-санитарная деятельность.
В годы Первой мировой войны на органы местного самоуправления наряду с оказанием помощи пострадавшим от войны, управлением городским хозяйством и заботой о благоустройстве городов была возложена обязанность по заведованию медико-санитарной деятельностью. Особое внимание к вопросам медицины и санитарной части в эти годы объяснялось объективными причинами: высоким уровнем заболеваемости и смертности населения и постоянной опасностью возникновения эпидемий в связи огромным количеством призывников, следовавших через города на фронт, военнопленных и беженцев, которые размещались в городских помещениях.
Для работы многих городских лечебных учреждений — больниц, родильных домов, амбулаторий — было характерно в этот период времени сильное переполнение и огромное количество отказов в приеме лиц, нуждающихся в оказании медицинской помощи из-за отсутствия мест и ничтожно малого количества медицинского персонала. Так, например, 27 февраля 1915 г. гласные Томской городской думы постановили просить освободить всех городских врачей от призыва на войну, т.к. во время эпидемий в городе просто не хватало врачей [1]. По свидетельству газеты «Жизнь Алтая» в Барнауле после призыва на военную службу единственного врача инфекционной больницы она длительный срок не функционировала [2]. В Омске, например, если в 1914 г. было 37 врачей, то в 1915 г. их число составило только 23 [3].
В годы войны, в связи с наплывом беженцев, военнопленных, раненых и больных воинов, городские общественные управления пошли по пути открытия временных лечебных учреждений, так как средств на строительство новых больниц просто не хватало. В результате этого многие городские самоуправления ходатайствовали перед правительственными учреждениями о предоставлении пособий на указанные цели. 12 мая 1915 г. Томская городская дума возбудила ходатайство о постройке в городе силами и средствами городского общественного управления за счет военного ведомства больницы «для заразных больных военнопленных и дезинфекционную камеру с прачечной при ней». Впоследствии это ходатайство было удовлетворено и
отпущено на постройку 330 тыс. руб. [1, л. 556]. На средства городского общественного управления в феврале 1915 г. было организовано для 10 тыс. военнопленных две больницы — одна на 400 и другая, инфекционная, на 300 кроватей [1, л. 237]. В Новони-колаевске для успешной борьбы с эпидемиями необходимы были новые больницы, так как существовавших не хватало, но за период 1914—1917 гг. в городе был построен только небольшой холерный барак. Под военные лазареты отводились корпуса учебных заведений и общественные здания. Для размещения больных военнослужащих и пленных городские власти прибегали к найму частных квартир. Поэтому 25 июня 1916 г. Новониколаевская городская управа ходатайствовала перед губернскими и центральными властями о выделении средств на строительство второй инфекционной больницы [4]. В Иркутске городская дума еще в октябре 1914 г. решила выделить 2000 руб. на открытие инфекционных бараков на 20 коек в связи с развитием эпидемии скарлатины [5]. В Омске 6 марта 1916 г. состоялось открытие лазарета Красного Креста на 100 кроватей, созданного на добровольные пожертвования жителей Омска и Акмолинской области [6].
Активную помощь в открытии лечебных заведений и предоставлении финансовых средств на разного рода медико-санитарные мероприятия оказывал Всероссийский союз городов. На средства союза проектировалось открыть инфекционные отделения и санитарные пункты в Томске, Барнауле, Новониколаевске, Омске, Тюмени, Иркутске и других городах [7]. В Омске местным комитетом Союза городов в 1916 г. была открыта больница на 300 коек [8]. Курганская городская дума 16 марта 1915 г. ходатайствовала перед главным комитетом Всероссийского союза городов о выдаче пособия в 50 тыс. руб. на мероприятия по предупреждению инфекционных заболеваний среди населения города, а также солдат и военнопленных, расквартированных здесь в значительном количестве [9]. В то же время курганским общественным организациям было предложено более активней участвовать совместно с городскими властями в противоэпидемических мероприятиях, а также в установлении санитарного
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (106) 2012 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (106) 2012
надзора за «наиболее уязвимым» городским населением с устройством «заразных» бараков и обсервационных пунктов в местностях, представляющих наибольшую опасность в этом отношении [10]. Таким образом, несмотря на общее увеличение объема госпитального лечения в некоторых сибирских городах, медицинская помощь населению была фактически сокращена.
При таком положении вещей представители городов для осуществления намеченных мер, а также на случай возникновения эпидемий (в частности, для устройства дезинфекционных камер и инфекционных бараков, усиления ассенизационного обоза, на закупку медикаментов и др.), использовали право ходатайствовать перед правительственными учреждениями и центральным комитетом союза городов о денежных безвозвратных субсидиях. Особое внимание обращалось на медицинское обслуживание непосредственных жертв войны. Сюда же направлялась и большая часть денежных ассигнований.
Причина неудовлетворительной организации медицинской помощи городскими самоуправлениями, за редким исключением, заключалась в нехватке денежных средств и в недостаточной организации больничного хозяйства городов. Из-за отсутствия специальных кредитов расходы на содержание больничных учреждений выделялись обычно из городского бюджета. Взимаемая за лечение плата, большая часть которой числилась в недоимках за неимущими, из года в год переписывалась, пока не сбрасывалась со счета доходов как безнадежная.
При составлении годовой сметы на содержание больничных учреждений выделялось не столько, сколько действительно было необходимо, а столько, сколько можно было ассигновать без ущерба для других потребностей городского хозяйства. Результаты такой финансовой политики отрицательно сказывались на состоянии медицинской и санитарной частей, но другого выхода для городских самоуправлений закон не предоставлял. Всякое повышение ассигнований на эти цели отрицательно влияло на развитие других направлений деятельности. В результате неудовлетворительного состояния медико-санитарной части в сибирских городах были достаточно высокие показатели общей и детской смертности и распространены инфекционные заболевания.
В Новониколаевске, например, война расстроила и без того слабо развитую сеть здравоохранения. В 1916 г. на 80-тысячное население города приходилось всего две городские больницы с тремя врачами и несколько частных врачей [11]. В 1916 г. медицинские учреждения в Барнауле были представлены городской больницей на 50 коек с двумя врачами, инфекционной больницей с одним врачом, амбулаторией с фельдшерским приемом и одной аптекой. Кроме того, в городе имелось 12 частнопрактикующих врачей [12]. В Омске в 1915 г. существовала городская больница, состоявшая из пяти отделений, имелся эпидемический барак и городская амбулатория. В Тюмени имелась лишь одна городская больница на 60 кроватей и амбулатория [13]. В Кузнецке всё городское население обслуживалось в одной единственной участковой крестьянской больнице, рассчитанной для сельских крестьян, т.к. город не имел своей собственной даже «маленькой больнички». Городские власти выделяли на ее содержание всего 300 руб. в год, которых не хватало даже на самое необходимое. Как в дальнейшем резюмировала газета больница «влачит самое жалкое существование» [14]. Хуже всего дело обстояло в Тобольске, так как здесь
городской больницы не было вообще. Жители города вынуждены были получать медицинскую помощь в бесплатной лечебнице для бедных, либо в ведомственных больницах [15]. В Иркутске для инфекционных больных имелось лишь 160 коек, которых не хватало даже в мирное время [16].
Важное значение в деятельности сибирских городских самоуправлений имела санитарная работа, в развитии которой в годы войны была сделана попытка наладить более тесные связи с городским населением путем создания городских санитарных по-печительств. Были проведены меры по улучшению деятельности торгово-санитарного надзора и санитарных станций. Однако деятельность городских самоуправлений в Сибири в области санитарии носила больше паллиативный характер, что объяснялось невозможностью в короткий срок существенно улучшить условия жизни. К тому же немногочисленному медицинскому персоналу было трудно бороться с различными эпидемиями, которые являлись результатом плохого санитарного состояния городов, скученности населения, острой нехватки медикаментов.
Согласно распоряжению Верховного начальника санитарной и эвакуационной части, обязанности по принятию противоэпидемических мер возлагались в городах на городские управы и поэтому им предлагалось принять все зависящие меры к недопущению эпидемий, а в случае возникновения их — к скорейшей ликвидации, для чего создавались специальные городские комиссии по борьбе с эпидемическими заболеваниями [17]. В частности, в Иркутске в апреле 1915 г. был создан городской подготовительный санитарный совет, который стал привлекать к своей деятельности городские общественные силы для борьбы с антисанитарией [18]. Однако в связи с отсутствием денежных средств у города дума на заседаниях в октябре и ноябре 1915 г. приняла решение ходатайствовать хотя бы о выделении 50 тыс. руб. из средств Высочайше утвержденной комиссии по борьбе с чумой и холерой на обустройство помещений дачи «Звездочка» под инфекционные бараки и размещения дезинфекционной камеры, а также постройки новых «заразных» бараков в Глазковском и Знаменском предместьях [19]. Параллельно Иркутский комитет Всероссийского союза городов весной
1915 г. наметил ряд общих противоэпидемических мероприятий, которые заключались преимущественно в регистрации и изоляции инфекционнобольных, в удалении нечистот и др. [20].
4 августа 1915 г. Тобольская городская комиссия о мерах предупреждения и борьбы с чумой постановила отпустить на противоэпидемические мероприятия городскому общественному управлению 33750 руб. [21]. Томская городская дума на заседании 28 апреля 1915 г. ходатайствовала о выдаче из государственной казны 470 тыс. руб. для принятия мер по предупреждению и борьбе с различными инфекционными заболеваниями [1, л. 404]. В Омске на заседании городской думы 27 февраля 1915 г. гласные утвердили смету расходов по «предупреждению и борьбе с могущей развиться эпидемией в г. Омске в 1915 г.» в размере 175600 руб., из которых 164 тыс. руб. предполагалось просить у Всероссийского союза городов как безвозвратное пособие. В эти мероприятия входило создание вне города обсервационного пункта, в котором прибывающие военнопленные могли быть размещены на время болезни [17, л. 148].
Но, несмотря на принимаемые меры, эпидемиче-
ские заболевания в некоторых городах принимали угрожающие размеры и сопровождались массовой смертностью. В августе 1915 г. в новониколаевских городских больницах появились первые больные холерой. Очагом распространения холеры и других кишечных заболеваний (брюшного тифа, дизентерии) были реки Каменка и Обь, загрязненные сточными водами [4, с. 210]. При отсутствии водопровода, имевшиеся 3 артезианских колодца не могли обеспечить город доброкачественной водой. На окраине воду брали прямо из рек. По официальным данным, в 1915 г. в городе болело холерой, брюшным тифом и дизентерией около 2000 чел., умерло 400 чел. [4, с. 210]. Но уже к августу 1916 г. ситуация в городе немного изменилась к лучшему, что было связано с устройством 3 новых колодцев и 2 были в стадии завершения, в увеличении ассенизационного обоза, в строительстве «заразного» барака на 76 коек, прачечной и бани [22]. В Иркутске после появления военнопленных и беженцев, проявилась угроза занесения тифа и холеры. В связи с чем городские власти просили у Кузнецовской больницы предоставить ей барак для больных скарлатиной, уплачивая больнице по 65 коп. за каждого больного в день [23]. Но вспышки эпидемических заболеваний не прекратились и в
1916 г. В Барнауле городские власти в целях предотвращения развития холерных заболеваний, которые возможны были со стороны приезжих из Новонико-лаевска и Камня, разрешили временно бесплатно отпускать воду населению из всех городских колодцев и некоторых частных лиц [24].
Особый аспект имела военно-санитарная работа органов городского самоуправления. В сибирских городах эшелоны призывников, проходившие через них на запад, масса пленных и беженцев способствовали распространению различных инфекционных заболеваний. Развитие эпидемий в городах обычно начиналось с железнодорожных вокзалов, всегда забитых людьми, вынужденными пользоваться питьевой водой непригодной к употреблению. Поэтому сеть противоэпидемических госпиталей и изоляционных пунктов, организованных городскими самоуправлениями, являлась в определенной степени своеобразным заслоном от проникновения различных инфекционных заболеваний вглубь города. Так, областной съезд представителей городов Западной Сибири выразил пожелание «...в борьбе с эпидемиями устроить на пунктах проникновения заразы таких изоляционных пунктов, которые устраняли бы возможность дальнейшего ее движения» [17, л. 222]. В связи с этим западносибирский областной комитет Всероссийского союза городов просил Тюменскую городскую думу рассмотреть вопрос об устройстве карантинно-обсервационного пункта в городе на 10 тыс. человек. Со своей стороны, городское общественное управление выразило согласие на оказание «...посильного содействия к устройству в Тюмени изоляционного пункта для пленных» [25]. Иркутская городская дума на заседании 7 апреля 1915 г. приняла решение ходатайствовать перед военным ведомством об устройстве на военно-остановочном пункте при ст. Иннокентьевской обсервационных пунктов для прибывающих военнопленных [20, л. 146].
В угрожающе антисанитарном состоянии находились помещения, занятые войсками и военнопленными, а также прилегающие к этим зданиям дворы и площади. В большинстве городов не было канализации и водопровода. В Новониколаевске, например, в проруби, где горожане брали воду, полоскалось белье инфекционной больницы. На весь
Закаменский район имелся один колодец, принадлежавший частному лицу, и жители пользовались речной водой, загрязненной навозом и мусором. В апреле 1916 г. новониколаевский городской голова сообщил губернатору, что поселок «Порт-Артур», самовольно заселенный 118 семьями рабочих и служащих, находился «...в самом антисанитарном и антигигиеническом состоянии и был очагом различных эпидемических заболеваний» [26].
Курганская городская дума на чрезвычайном заседании 16 марта 1915 г., заслушав доклад городской санитарно-медицинской комиссии, постановила выделить средства на устройство 4 новых колодцев и улучшение старых питьевых колодцев для снабжения городского населения хорошей питьевой водой [27]. Томская городская дума на заседании 2 июня 1915 г. постановила ходатайствовать перед противочумной комиссией о выдаче городу пособия в размере 150 тыс. руб. на осуществление противоэпидемических мероприятий: на увеличение ассенизационного обоза, дренажирование некоторых улиц города, на устройство канализации и др. [1, л. 515 — 516.]. Весной 1916 г. городская дума ходатайствовала перед Всероссийским союзом городов о выдаче городу пособия в сумме 27250 руб. на усиление городского ассенизационного обоза и приглашение трех санитарных врачей [28]. В Барнауле, из-за отвратительного санитарного состояния, полицейскими надзирателями предпринимались систематические обходы обывательских дворов для наблюдения за их санитарным состоянием, а также улиц, куда некоторые домовладельцы сваливали всевозможные отбросы [29].
В Канске комитет общественного здравия произвел осмотр городских окрестностей, площадей, дворов, занятых постоем и др., которые оказались «обложены назьмом, отбросами, экскрементами; на площадях жижи навоза, во дворах навоз». В результате, городская дума создала особую санитарную комиссию и постановила принять меры для немедленного ремонта городской бани, очистки и осушению улиц и др. [30]. Но и через год ситуация в Кузнецке не изменилась: «...город буквально утопает в грязи и навозе. В городе трудно достать воду, и поэтому она доставляется уже из р. Томь местными водовозами» [31].
В свою очередь губернские и городские органы власти имели право издавать обязательные постановления для горожан, связанные с вопросами городской санитарии. В Омске еще 4 августа 1914 г. было принято обязательное постановление Степного генерал-губернатора для жителей города о содержании дворов, площадей и улиц в чистоте и обязательном соблюдении санитарно-гигиенических норм [6, с. 95].
После Февральской революции 1917 г. городское хозяйство сибирских городов пришло в еще больший упадок, что отразилось и на их медикосанитарной деятельности. Городские самоуправления остались один на один с этой проблемой, и к тому же денежные средства на медико-санитарные мероприятия власти вынуждены были изыскивать самостоятельно. В июле 1917 г. Иркутский комитет Всероссийского союза городов сообщил городской думе, что смета Всероссийского союза городов на санитарные и противоинфекционные мероприятия на первое полугодие 1917 г. утвержден Временным правительством. В частности, для Иркутска предполагалось устройство «заразных» бараков на 200 коек, химико-бактериологической лаборатории, камеры, бани, ассенизационного обоза и ручной прачечной [16, л. 134]. Однако это было только на бумаге. В ре-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (106) 2012 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (106) 2012
альности всё выглядело иначе. Так, например, в сентябре 1917 г. медико-санитарное бюро Иркутска докладывало городской думе о временном закрытии городской санитарно-гигиенической лаборатории, которая следила за качеством питьевой воды и обследовала пищевые рынки, что связано с «критическим положением городских финансов» [32]. И такое было характерно для всех крупных городов Сибири. В уездных городах дело обстояло еще хуже, т.к. тех доходов, которые поступали в городской бюджет, хватало только на покрытие расходов, связанных опять же с военными обстоятельствами (расквартирование воинских частей, военнопленных, размещение беженцев и др.).
Таким образом, несмотря на всю сложность сложившейся ситуации, органы городского самоуправления в Сибири по-прежнему уделяли огромное внимание медико-санитарной деятельности, что объяснялось объективными причинами: высоким уровнем заболеваемости и смертности населения и постоянной сложностью возникновения эпидемий в городах. Несмотря на финансовые затруднения, которые испытывали сибирские города в связи с военными обстоятельствами и процессом формирования новой государственной власти в период социальных катаклизмов, городские власти изыскивали в ущерб других статей расходов средства и продолжали финансировать медико-санитарные учреждения, всё больше опираясь на помощь общественных организаций.
Библиографический список
8. Известия Томского городского общественного управления. - 1916. - № 6. - С. 72.
9. ТФ ГАТюмО. Ф. И— 152. Оп. 35. Д. 1306. Л. 58.
10. ГАКО. Ф. И-9. Оп. 1. Д. 10. Л. 5.
11. Горюшкин, Л. М. Новосибирск в историческом прошлом (конец XIX — начало XX века) / Л. М. Горюшкин, Г. А. Бочанова, Л. Н. Цепляев. — Новосибирск : Наука ; Сиб. отд-ние, 1978. — С. 210.
12. ГААК. Ф. 51.Оп. 1. Д. 18. Л. 13.
13. Клячкин, В. Е. Сводка материалов анкетных листов / В. Е. Клячкин // Вестник Омского городского общественного управления. — 1915. — № 6 — 7. — С. 12.
14. Сибирская жизнь. — 1916. — 19 августа.
15. Козьмин, М. И. Врачебно-санитарное дело в городах Западной Сибири / М. И. Козьмин // Вестник Омского городского общественного управления. — 1915. — № 6 — 7. — С. 20.
16. ГАИО. Ф. 70. Оп. 4. Д. 5. Л. 135.
17. ГАОО. Ф. 30. Оп. 1. Д. 28. Л. 206.
18. ГАИО. Ф. 70. Оп. 1. Д. 5931. Л. 374.
19. ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5929. Л. 221.
20. ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5926. Л. 143.
21. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1276. Л. 395.
22. ГАНО. Ф. Д-97. Оп. 1. Д. 172. Л. 198.
23. ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5933. Л. 63.
24. ГААК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 19. Л. 154.
25. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1277. Л. 264.
26. ГАНО. Ф. Д-97. Оп. 1. Д. 203. Л. 27.
27. ТФ ГАТюмО. Ф. И-152. Оп. 35. Д. 1306. Л. 57.
28. ГАТО. Ф. Ф-127. Оп. 1. Д. 2982. Л. 178.
29. Жизнь Алтая. — 1915. — 1 мая.
30. Сибирская жизнь. — 1915. — 30 апр.
31. Сибирская жизнь. — 1916. — 6 авг.
32. ГАИО. Ф. 70. Оп. 4. Д. 103. Л. 43.
1. ГАТО. Ф. Ф-127. Оп. 1. Д. 2969. Л. 278.
2. Жизнь Алтая. — 1915. — 29 июня.
3. Обзор Акмолинской области за 1915 год. — Омск, 1917. — С. 65.
4. Новосибирск. 100 лет. События. Люди. — Новосибирск : Наука ; Сиб. издательская фирма, 1993. — С. 103.
5. ГАИО. Ф. 70. Оп. 3. Д. 5495. Л. 323.
6. 1000 знаменательных событий из истории Омска, 1917 — 1996 : К 280-летнему юбилею Омска. — Омск, 1998. — С. 98.
7. Известия Томского городского общественного управления. — 1916. — № 2. — С. 114.
ЧУДАКОВ Олег Валерьевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры дореволюционной отечественной истории и документоведения.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 09.02.2011 г.
© О. В. Чудаков
Книжная полка
ББК 63.3(2)/З-93
Зуев, М. Н. История России : учеб. пособие для бакалавров по дисциплине «Отечественная история» для вузов неист. специальностей / М. Н. Зуев. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Юрайт, 2012. - 655 с. - ISBN 9785-9916-1557-0.
В учебном пособии в сжатой форме излагаются основные этапы развития российской государственности с древнейших времен до наших дней, освещаются проблемы как государственно-политического, социально-экономического и внешнеполитического развития нашего Отечества, так и ключевые вопросы истории российской культуры. Важным дополнением служат приведенные в тексте схемы и хронология событий. Соответствует Федеральному государственному образовательному стандарту ВПО третьего поколения. Для студентов технических вузов и факультетов университетов естественнонаучного профиля, а также для широкого круга читателей, интересующихся отечественной историей.
