CC BY
147
[гиена и санитария 6/2013
О л. И. ЭЛЬПИНЕР, 2013 УДК 614.777:628.1
Л. И. Эльпинер
МЕДИКО-ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КРИЗИСА ПИТЬЕВОГО ВОДОСНАБЖЕНИЯ
Институт водных проблем РАН, 119333, Москва
Рассмотрены современные данные, определяющие кризис питьевого водоснабжения в России. Показана вероятность влияния качества используемых населением питьевых вод на современные негативные демографические показатели. Обосновывается необходимость учета интересов охраны здоровья населения при формировании водохозяйственных управленческих решений. Для достижения этой цели предлагается применение медико-экологического междисциплинарного подхода. Его использование наиболее эффективно при построении целенаправленных медико-экологических разделов территориальных схем рационального использования и охраны водных ресурсов. Определены этапы разработки этих разделов, предусматривающие базирование оценочных и прогностических медико-экологических построений на аналогичных проработках смежных дисциплинарных направлений (гидрологическом, гидрогеологическом, гидробиологическом, гидрохимическом, экологическом, социально-экономическом, технико-технологическом).
Ключевые слова: кризис питьевого водоснабжения; управление водными ресурсами; охрана здоровья населения
L.I. Elpiner- MEDICAL AND ENVIRONMENTAL ASPECTS OF THE DRINKING WATER SUPPLY CRISIS.
Water Problems Institute, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation, 119333
Modern data determining drinking water supply crisis in Russia have been considered. The probability of influence of drinking water quality used by population on current negative demographic indices was shown. The necessity of taking into account interests of public health care in the process of formation of water management decisions was grounded. To achieve this goal the application of medical ecological interdisciplinary approach was proposed. Its use is mostly effective in construction of goal-directed medical ecological sections for territorial schemes of the rational use and protection of water resources. Stages of the elaboration of these sections, providing the basing of evaluation and prognostic medical and environmental constructions on similar engineering studies of related disciplinary areas (hydrological, hydrogeological, hydrobiological, hydrochemical, environmental, socio-economic, technical and technological) were determined.
Key words: drinking water supply crisis; water resources management; human healthcare
Результаты широкого круга целенаправленных научных исследований, ведущихся во многих странах мира, позволяют говорить о сформировавшейся глобальной проблеме качественного дефицита воды, отражающегося на состоянии здоровья населения в связи с использованием некондиционных питьевых вод поверхностных и подземных водоисточников. Острая необходимость решения задач полноценного и безопасного водоснабжения населения, как важнейших и первостепенных, подчеркивается положениями целого ряда крупных международных документов. Здесь уместно отметить «Протокол по проблемам воды и здоровья», созданный в рамках Конвенции ЕЭК ООН по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер [1], ратифицированный Российской Федерацией. Протокол и последующие декларации крупных международных форумов отмечают необходимость преодоления крайне негативного влияния качественного и количественного дефицита пресных вод на здоровье людей. Серьезность ситуации заставила Генеральную Ассамблею ООН объявить 2005-2015 годы Международным десятилетием действий «Вода для жизни».
Материалы и методы
Сущность кризиса питьевого водоснабжения
В числе первоочередных проблем, с которыми сталкиваются и развитые, и слаборазвитые страны, - нарастающие антропогенные нагрузки (прежде всего сброс недостаточно очищенных или вообще неочищенных
для корреспонденции: Эльпинер Леонид Ицкович, elpiner@ rambler.ru
сточных вод) в поверхностные и подземные водные потоки - источники питьевого водоснабжения. Для России это острейшая проблема, во многом определяющая состояние водопользования населения. Сегодня приходится говорить о кризисе питьевого водоснабжения, связанном с комплексом обозначившихся экологических, технологических, экономических и законодательноправовых проблем. В сложившихся условиях функционирования водохозяйственной отрасли доминирующий характер приобретает необходимость определения мероприятий, направленных на обеспечение полноценного и безопасного питьевого водоснабжения в городах и населенных пунктах. Важность и неотложность таких решений подтверждаются все более расширяющимся кругом отечественных исследований, устанавливающих прямые причинно-следственные связи повышенной неинфекционной (в том числе канцерогенной и сердечнососудистой), инфекционной и паразитарной заболеваемости с водным фактором в ряде населенных мест России.
При определении значимости водного фактора в проблеме обеспечения безопасной для здоровья среды обитания человека обращает внимание социальнодемографический фон ее развития. Так, «Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации в 2010 году», подготовленный Общественной палатой Российской Федерации [2], отмечает, что состояние здоровья российского населения продолжает ухудшаться, а наметившиеся положительные тенденции по некоторым направлениям имеют пока неустойчивый характер. В настоящее время только 23,7 % населения Российской Федерации относятся к группе практически здоровых граждан. Это положение отражается и на
38
демографической ситуации. По данным Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (2010 г.), смертность в России выше, чем во многих, в том числе и в слаборазвитых, странах. Показатели смертности по сравнению с российскими хуже только в Афганистане, Нигерии, Сомали и на Украине. В то же время естественный прирост населения в 2006-2011 гг. (кроме августа 2009 г. и августа - сентября 2011 г.) был отрицательным [3, 4].
Анализ уровня и причин смертности в России показывает, что первых два места занимают новообразования и болезни системы кровообращения. Ежегодная смертность составляет соответственно более 300 000 [5] и 1 400 000 человек [6]. Естественно, возникает вопрос о роли водного фактора в формировании сложившейся демографической ситуации. Ответ на него дают анализ данных, касающихся качества воды, используемой населением для питьевых целей, и результаты исследований причинно-следственных связей ряда фиксируемых заболеваний с водным фактором.
Качество питьевой воды и здоровье населения России
Как хорошо известно специалистам, качество питьевой воды непосредственно зависит от качества воды водоисточника, эффективности барьерной функции водопроводной станции и состояния водораспределительной сети.
По данным государственного доклада «О санитарноэпидемиологической обстановке в РФ в 2010 году» (далее - «Доклад»), ситуация с состоянием как подземных, так и поверхностных источников централизованного питьевого водоснабжения и качеством воды в местах водозабора по сравнению с 2009 г. продолжает оставаться неудовлетворительной [7].
В целом по Российской Федерации не соответствовало санитарным правилам и нормативам 36,8% поверхностных источников питьевого водоснабжения (в 2009 г.
- 37%) и 16,4 % подземных (в 2009 г. - 16,9%). Уточняя эту информацию, цитируемый «Доклад» отмечает, что в 2010 г. доля проб воды из источников централизованного водоснабжения, не соответствующей гигиеническим нормативам, в целом по Российской Федерации увеличилась как по санитарно-химическим (с 28 до 28,9%), так и по микробиологическим показателям (с 5,6 до 5,9%). При этом максимальный процент превышения по санитарно-химическим показателям отмечался в 37 субъектах Российской Федерации. Высокий процент неудовлетворительных проб воды наиболее характерен для поверхностных водоисточников. При этом в 19 субъектах РФ доля проб, не соответствующих гигиеническим нормативам по санитарно-химическим показателям, превышала среднероссийский показатель в 1,5 и более раз, по микробиологическим показателям - в 16 субъектах. Обращают внимание данные анализа причин столь негативной ситуации. По тому же официальному «Докладу», среди водопроводов из поверхностных источников в 2010 г. не соответствовали требованиям законодательства 46,3 % (в 2009 г. - 45,5 %), в том числе из-за отсутствия: зон санитарной охраны - 25,5% (2009 г. -24,9%), необходимого комплекса очистных сооружений
- 29,9% (2009 г. - 29,7%), обеззараживающих установок
- 17,2 % (2009 г. - 17,2 %). В отношении подземных источников эти данные сравнительно более благополучны. Несоответствие требованиям законодательства здесь составило 18,6 %, отсутствие зон санитарной охраны
- 10,7%, необходимого комплекса очистных сооружений - 6,2%, обеззараживающих установок - 2,3 %. Од-
нако все приведенные в «Докладе» данные - усредненные по РФ. На уровне ряда отдельных субъектов РФ они значительно хуже. Например, наибольший удельный вес подземных водоисточников, не отвечающих требованиям законодательства, из-за отсутствия зон санитарной охраны в Карачаево-Черкесской Республике - 80% (4 из 5), Республике Хакасия - 65,2%, Республике Калмыкия - 59,6%, Чеченской Республике - 58%, Красноярском крае - 44,5%, Республике Коми - 42% и Липецкой области - 40,8%.
Что касается качества воды после водоподготовки, то в течение последних трех лет оно остается на одном - неудовлетворительном - уровне. В 2010 г. доля проб воды из водопроводной сети, не соответствующих гигиеническим нормативам, составила по санитарно-химическим показателям 16,9%. Однако это также усредненные цифры. В 4 из 8 федеральных округов эта доля превышает 20 % ( например, в Северо-Западном - 24,1%). Данные по отдельным субъектам РФ еще хуже. В 26 субъектах этот показатель выше 25% (например, в Республике Карелия - 53%, в Томской области - 48,5%, в Ханты-Мансийском автономном округе - 46,4%, в Смоленской области - 41,5%). Данные 2011 г. касаются таких превышений в Республике Мордовия - 24,5%, а также в Липецкой области - 12% и Чувашской Республике - 10,4%. Приведенные выше официальные данные позволяют определить сложившуюся в секторе питьевого водоснабжения ситуацию как кризисную.
Спектр загрязняющих питьевые водоисточники химических веществ необычайно широк. По данным государственного доклада «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в 2010 году» [8], в числе вредных веществ, загрязняющих поверхностные и подземные питьевые водоисточники различных административных территорий, определяются трудно- и легкоокисляемые органические вещества, фенолы, нефтепродукты, аммонийный и нитритный азот, сульфаты, тяжелые металлы и другие вредные вещества, например диоксины. Ряд обнаруживаемых веществ являются канцерогенами, с рядом других связаны сердечнососудистые заболевания. В различных водоемах и водотоках, в том числе подземных, они представлены в разных сочетаниях и концентрациях [9].
Крайне негативная информация о масштабах и характере загрязнения поверхностных водоисточников и питьевой воды заставляет существенно повысить внимание к эксплуатационным ресурсам подземных вод. По сравнению с поверхностными водоисточниками в целом ряде случаев последние сохраняют достаточно высокие показатели качества. Однако недавно прошедшая в Подмосковье (апрель 2011 г.) международная научнопрактическая конференция «Питьевые подземные воды. Изучение, использование и информационные технологии» показала, что и в этой области определился ряд проблем, связанных с ухудшением качества получаемой воды. Это закачка неочищенных сточных вод в подземные горизонты, аварии на накопителях токсичных отходов, подземное захоронение, утечки из объектов, связанных с нефтью и нефтепродуктами, грубые нарушения режима зон санитарной охраны, проникновение загрязняющих веществ через устье скважин или технические нарушения обсадных труб, подток некондиционных вод из смежных неэксплуатируемых водоносных горизонтов или поверхностных водотоков и водоемов, в том числе интрузия морских вод, образование в подземных водах новых или увеличение содержания имеющихся нор-
39
[гиена и санитария 6/2013
мируемых компонентов вследствие процессов физикохимического взаимодействия в системе «вода - порода»
- таковы основные причины загрязнения подземных вод, часто достаточно опасного для здоровья населения [10]. Во многих регионах России водоносные горизонты характеризуются повышенным по отношению к нормативам содержанием железа, фтора, брома, бора, марганца, стронция, нефтепродуктов и других нормируемых микро- и макроэлементов. Имеется информация о случаях загрязнения подземных вод высокотоксичными хлорированными полиароматическими соединениями
- диоксинами, обладающими канцерогенными свойствами. К семейству диоксинов принадлежат еще более опасные бром- и смешанные полихлорбромсодержащие дибензодиоксины и дибензофураны) [11].
Существует большой массив отечественных и зарубежных работ, свидетельствующих о причинноследственных связях ряда заболеваний сердечнососудистой, выделительной, пищеварительной, нервной, иммунной систем, опорно-двигательного аппарата, аллергии, страданий наследственности, дефектов развития и др. с употреблением питьевых вод, содержащих повышенные концентрации вышеперечисленных веществ, особенно в том или ином сочетании [12].
Современные данные о патогенетической направленности ряда веществ, обнаруживаемых в питьевой воде российских населенных мест, определяют их высокую значимость и при определении путей преодоления сложившейся в стране демографической ситуации. В связи с этим обращают особое внимание возможные связи с водным фактором тех видов патологии человека, которые являются доминирующими в причинах высокой смертности населения в России, - раковых и сердечнососудистых заболеваний. В предыдущих публикациях мы достаточно подробно освещали результаты экологоэпидемиологических исследований, проведенных в нашей стране и за рубежом [13-17], посвященных установлению причинно-следственных связей заболеваемости населения с водным фактором. Это позволяет в настоящем сообщении остановиться лишь на данных, касающихся в первую очередь приоритетной патологии.
Так, в Ростовской области в 2010 г. распространенность злокачественных новообразований выросла на 0,9 % и составила 2315,2 на 100 000 населения, а смертность от этих заболеваний по сравнению с 2009 г. выросла на 15,1 %. Проведенные исследования выявили устойчивую связь между превышением ПДК хлорорганических соединений, алюминия, железа, марганца и нефтепродуктов в водопроводной воде и повышенным уровнем онкологической заболеваемости в г. Цимлянске (рак желудочно-кишечного тракта - в 3 раза, рак кожи и подкожной клетчатки - в 2 раза, общая смертность - в 2 раза) [18]. Исследованиями, проведенными в Республике Дагестан (г. Кизляр), установлена корреляционная зависимость между высоким уровнем заболеваемости злокачественными новообразованиями и сверхнормативным содержанием токсических веществ в питьевой воде и пробах почвы: фенола, формальдегида, меди, свинца, цинка, мышьяка [19]. Оценка риска для здоровья населения, связанного с качеством питьевой воды из подземного источника, проведенная в 2010 г. Центром гигиены и эпидемиологии в Липецкой области (пос. Матырский), показала, что в соответствии с критериями ВОЗ канцерогенный риск на рассматриваемой территории неприемлем для населения. Наибольший вклад в суммарную величину риска, при всех путях поступления и для всех
возрастных групп, вносил мышьяк, на втором месте -нитраты, на третьем - фториды. Далее следуют кальций и хром (VI) оксид [7]. Уместно отметить, что связь раковых заболеваний с содержанием в питьевой воде нитратов, превращающихся в желудке в канцерогенные N-нитрозоамины, отмечалась и ранее [20].
По данным Г. Г. Онищенко [21], в Свердловской области была обнаружена связь между содержанием хлорорганических соединений в питьевой воде в 12 городах и онкологическими заболеваниями, спонтанными абортами, частотой мутаций в соматических клетках у детей. Одним из городов максимального риска как по загрязнению воды, так и по мутагенной и канцерогенной опасности назван Екатеринбург. Повышение канцерогенного риска в связи с загрязнениями питьевой воды отмечено в Новокузнецке, Кемерово, Оренбурге.
Оценка риска для здоровья населения, связанного с качеством питьевой воды подземного источника в пос. Матырский Липецкой области [22], показала вероятность развития канцерогенных эффектов у населения в связи с воздействием бериллия, кадмия, мышьяка, свинца, хрома (VI). Установленный уровень риска (1,0Е-04) неприемлем для населения в целом. Итоги этой работы свидетельствуют о высокой целесообразности проведения подобных исследований на территориях, где отмечено использование населением некондиционной питьевой воды.
Зарубежные данные
О наличии прямых причинно-следственных связей раковых заболеваний с химическими загрязнениями питьевых вод свидетельствуют и зарубежные работы. Исследования Национального института рака США [23] отмечают увеличение риска развития раковой патологии в связи с содержанием в питьевой воде повышенных концентраций нитратов, асбестопродуктов, радионуклидов, мышьяка и вторичных продуктов хлорирования воды. Исследования, проведенные этим институтом, позволили также высказать предположение о связях повышенной заболеваемости раком молочной железы на Гавайях, где в течение 40 лет используются подземные воды, содержащие такие пестициды, как хлородан, гептахлор и 1,2-дибром-3-хлорпропан [25]. В одном из районов Египта обнаружено пестицидное загрязнение окружающей среды (подземные питьевые воды, пища, почва), одновременно установлено наличие этих химикатов в женском молоке [26]. Ранее, в исследованиях последствий Аральского кризиса, удалось расшифровать механизм попадания пестицидов в грудное молоко за счет их миграции по цепи: почвы ^ питьевая вода ^ человек [27]. Японские авторы обнаружили положительную корреляцию между раком матки и концентрацией фтора в питьевой воде в 20 районах страны [24]. В современных публикациях все чаще появляются данные о проникновении в подземные питьевые водоисточники канцерогенных соединений (метил-3-бутил эфира - MTBE) в связи с утечками топлива. Отмечена необходимость дальнейшего развития исследований для уяснения степени влияния MTBE на уровень раковых заболеваний. [28]. При оценке риска влияния воды на здоровье населения все большее значение приобретают работы, посвященные воздействию комплекса загрязняющих веществ. Из последних работ по этой сложной проблеме выделяется исследование R. Yang и др. [29] из университета штата Колорадо (СшА), посвященное совершенствованию методологии оценки риска химических смесей. В то же время примером удачного методического решения про-
40
блемы выявления специфического действия группы химических соединений является проведенное US EPA в 1970-х годах изучение влияния вторичных продуктов хлорирования питьевой воды (тригалометанов, образующихся при недостаточной очистке от органических соединений и последующем обеззараживании хлором) на уровень онкологической заболеваемости в Новом Орлеане [30]. Значительный ряд последующих исследований подтверждает наличие значимой корреляционной связи между раковыми заболеваниями и содержанием в питьевой воде тригалометанов. На этой основе и приняты современные стандарты их допустимого содержания. Для ряда токсичных веществ, содержащихся в питьевой воде, отмечены положительные корреляции NO, с раком желудка [31], As - с раком мочевого пузыря [32].
Неожиданные и настораживающие результаты дали работы тайваньских исследователей. Сопоставляя частоту смертельных исходов при заболеваниях раком (1714 случаев) с аналогичным числом смертей от других болезней (с учетом степени жесткости воды, использовавшейся объектами исследований, их возраста и пола), авторы обнаружили статистически достоверное увеличение вероятности рака ободочной кишки при снижении уровня жесткости воды из коммунальных водопроводов [33]. Японские ученые [29] на основании исследований в 98 городах и поселениях префектуры Хиого выявили значимую положительную корреляцию уровня смертности от рака желудка с отношением Mg2+/Ca2+ в питьевой воде. Авторы считают, что относительно большие концентрации Mg2+ по отношению к Ca2+ в питьевой воде могут быть одной из причин рака желудка у японцев.
При обсуждении проблемы влияния водного фактора на уровень канцерогенной патологии нельзя не обратить внимания на роль побочных продуктов хлорирования питьевой воды - галогенсодержащих соединений (ГСС), большую часть которых составляют тригалометаны (ТГМ), образование которых обусловлено взаимодействием соединений активного хлора с органическими веществами природного происхождения.
Если обратиться к перечню веществ, нормируемых в питьевой воде, то 24 из 66 (неорганические элементы, органические загрязнители, хлорорганические соединения) являются канцерогенами, в том числе восемь - побочными продуктами хлорирования (хлорорганическими соединениями). Между тем последние могут привести к рождению мутированного потомства и на
5-15 % увеличивают риск возникновения онкологических заболеваний [12]. Появление в питьевой воде этих соединений - серьезный дефект обеззараживания воды хлором в процессе водоподготовки. Наиболее эффективный метод его преодоления - максимальное устранение органических веществ природного происхождения на стадиях очистки воды до хлорирования. Однако это требует кардинального повышения барьерной функции водопроводных сетей за счет их оснащения новейшими водоочистными сооружениями. Другим приемом снижения возможности появления ТГМ в питьевой воде предложено использование для обеззараживания воды гипохлорита натрия вместо жидкого хлора. Этот способ находит все большее распространение. Однако некоторые отечественные [34] и зарубежные [35] авторы выражают к нему критическое отношение. По их данным, использование гипохлорита натрия приводит к резкому ускорению коррозии трубопроводов в сравнении с использованием для дезинфекции газообразного хлора и значительно увеличивает вероятность образования
тригалометанов. Последнее «обусловлено тем, что малоактивные гипохлорит-ионы не в состоянии быстро окислить наиболее реакционноспособные части молекул гумусовых веществ и потому реагируют с ними с образованием тригалометанов» [35]. Как можно понять, речь идет о правильности использования методов определения этих соединений с учетом времени контакта воды с гипохлоритом. Необходимость детального и объективного изучения этого вопроса для исключения каких-либо сомнений совершенно очевидна, поскольку в конце концов речь идет о снижении уровня раковой патологии населения.
Что касается связей заболеваний сердечно-сосудистой системы с качеством питьевых вод, то прямое влияние свойственно четырем неорганическим веществам: барию, натрию, свинцу и сурьме [12]. Однако чего нельзя не учитывать, так это того, что иные нормируемые химические вещества, обладающие нейро-, нефро-, гепа-тотоксическим действием, оказывают косвенное влияние и на состояние сердечно-сосудистой системы.
Известно, что весь перечень нормируемых вредных химических веществ построен по принципу «не более» и еще не учитывает последствий использования вод, отличающихся дефицитом содержания ряда природных элементов1. В то же время материалы Всемирной организации здравоохранения отмечают связь между возросшим количеством сердечно-сосудистых заболеваний с последующим летальным исходом и потреблением мягкой воды (бедной кальцием и магнием). Установлено, что ее потребление может привести к повышенному риску переломов у детей, нейродегенеративным изменениям, преждевременным родам, сниженному весу новорожденных детей и некоторым видам рака. Смертность от сердечно-сосудистых заболеваний на 25-30 % выше среди людей, употребляющих для питья мягкую воду, содержащую менее 75 миллиграммов кальция и магния в одном литре воды. Еще в середине 1970-х годов Национальным исследовательским экологическим центром (г. Цинциннати) на основе данных, относящихся к 135 городам США, была показана отчетливая тенденция к уменьшению общего числа сердечно-сосудистых заболеваний по мере роста жесткости потребляемой питьевой воды. Проведенные экспериментальные исследования базировались на представлениях о возможных заболеваниях сердечно-сосудистой системы в результате влияния не только собственно солевого состава, но главным образом ряда элементов, сопутствующих мягким и жестким водам. В этом отношении представляют интерес данные, полученные Национальной лабораторией в Ок-Ридже совместно с университетом штата Теннесси и университетом штата Миссисипи в г. Джексоне [36]. Эти исследования касаются изучения влияния состава подземных вод на развитие гипертонии и атеросклеротического процесса на биологических моделях. Изучение длительного действия питьевых вод с различным уровнем Na, K, Ca, Mg, Pb, Cd позволило выявить доминирующую роль Cd в возникновении устойчивых гипертонических тенденций при сочетании его с повышенным содержанием Ca и Mg. Обратное соотношение концентрации взятых элементов приводило к тенденции понижения кровяного давления. Роль остальных элементов оказалась малозначимой. В то же время зна-
1Как ивестно, исключением является фтор, нормируемый на оптимальном уровне.
41
[гиена и санитария 6/2013
чительное снижение содержания Ca в питьевой воде с повышенным содержанием Na приводило к повышению кровяного давления по сравнению с контролем, где количество кальция было на обычном уровне. Эти опыты явились основанием для суждений о защитной роли Ca питьевых вод по отношению к гипертоническому воздействию других элементов (Na, Cd). Кроме того, было показано, что потребление мягких вод, содержащих Cd и Pb, способствовало развитию атеросклероза и повышению содержания холестерина в плазме крови. Присутствие Ca (100 мг/л) в водах оказывало защищающее действие по отношению к Cd и Pb, вызывающим атеросклеротические эффекты. Однако потребление только кальцинированных вод (100 мг/л Ca), не содержащих иных элементов, в свою очередь нарушало обмен липопротеинов и приводило к появлению атеросклеротических бляшек в аорте подопытных животных.
Свидетельства о связи сердечно-сосудистых заболеваний с использованием «мягких» вод получены также финскими, итальянскими, испанскими, немецкими, российскими, английскими, шведскими, тайваньскими и нидерландскими учеными.
Результаты и обсуждение
Следует подчеркнуть, что приведенные данные характеризуют не только сущность медико-экологических аспектов современных водных проблем, но и демонстрируют важность санитарно-законодательных и научных основ принятия необходимых упреждающих или исправляющих негативные воздействия водного фактора управленческих решений. Приведенные выше и публикуемые ежегодно отечественные государственные доклады постоянно отмечают достаточно грубые и масштабные нарушения действующих санитарно-законодательных документов, регламентирующих охрану, рациональное и безопасное использование водных ресурсов. Сформулирован и комплекс конкретных причин, определяющих негативные последствия таких нарушений для здоровья населения. На официальном уровне демонстрируются научно подтвержденные причинно-следственные связи заболеваемости населения (в том числе смертельно опасной раковой и сердечно-сосудистой) с использованием некондиционных питьевых вод. Возникает острая необходимость принятия эффективных управленческих решений в области обеспечения безопасного водопользования населения. Для конкретных местных условий реализации такой деятельности необходимо проведение специальных исследований по установлению риска заболеваемости населения в связи с водным фактором [37]. Использование результатов таких проработок должно существенно снизить риски для здоровья населения при реализации тех или иных решений по управлению водными ресурсами.
Задачи, возникающие в связи с необходимостью учета интересов охраны здоровья человека при формировании управленческих решений в области рационального использования и охраны водных ресурсов, как правило, касаются и безопасного водопользования неселения. Полноценно они могут быть решены лишь при условии применения медико-экологического, междисциплинарного подхода, объединяющего природоведческие и медицинские дисциплины [15]. Прак-тически это означает базирование оценочных и прогностических медикоэкологических построений на аналогичных проработках смежных дисциплинарных направлений: гидрогеологического, геологического, технико-технологического, социально-экономического. Такова основа специальных
рассмотрений медико-экологических последствий принятия того или иного варианта водохозяйственного управленческого решения. В то же время использование результатов таких исследований должно стать неотъемлемым разделом согласованной деятельности государственных структур, ответственных за рациональное использование и охрану водных ресурсов и за состояние здоровья населения.
Для получения обоснованных выводов о вероятностных изменениях санитарных условий водопользования и здоровья населения при реализации того или иного водохозяйственного управленческого решения представляется необходимым:
- оценить современную санитарно-эпидемиологическую обстановку в сфере влияния изучаемого водного фактора (водного объекта, конкретного водоисточника, водопроводной системы) на основе характеристики санитарных условий водопользования, медико-демографических показателей и показателей состояния здоровья населения;
- с медико-экологических позиций проанализировать современное и прогнозируемое качество воды используемых водоисточников и питьевой воды, степень его сохранения, ухудшения или улучшения за счет принятия того или иного управленческого решения;
- оценить на основе вышеуказанных данных вероятность изменений медико-экологической обстановки в зоне влияния принимаемого управленческого решения, реализация которого возможна только при условии положительных выводов
Заключение
Анализ материалов, характеризующих санитарные условия питьевого водоснабжения и обосновывающих его критическое состояние, свидетельствует о необходимости учета интересов охраны здоровья населения при формировании управленческих решений в области рационального использования и охраны водных ресурсов России. Этот вывод подкрепляют данные о связях с качеством питьевой воды уровня раковых и сердечнососудистых заболеваний, являющихся ведущими в числе причин значительно повышенной смертности населения. Сложившаяся ситуация требует формирования управленческих водохозяйственных подходов, приоритетно учитывающих интересы охраны здоровья населения и способных значительно усилить водоохранную деятельность, обеспечить совершенствование современных систем водоподготовки, повышение использования более защищенных подземных водоисточников, безусловное применение действующих санитарно-законодательных документов. Реализация этих положений представляется возможной при создании медико-экологических разделов бассейновых генеральных схем комплексного использования и охраны водных ресурсов. Этапы разработки этих разделов предусматривают базирование оценочных и прогностических медико-экологических построений на аналогичных проработках смежных дисциплинарных направлений (гидрологического, гидрогеологического, гидробиологического, гидрохимического, экологического, социально-экономического, технико-технологического). Острота ситуации, сложившейся в области питьевого водоснабжения, несомненно, требует повышенного внимания органов власти, водохозяйственных и контролирующих организаций, а также необходимых рациональных экономических решений для реального обеспечения безопасного водопользования населения.
42
Литер атура
1. Протокол по проблемам воды и здоровья к Конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер 1992 года. URL: http://www.beUona.ru/ Casefiles/london.
2. Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации за 2010 год. Общественная палата Российской Федерации. М.; 2010. URL: http://oprt.tatarstan.ru/rus/file/pub/ pub_67319.pdf.
3. Рождаемость, смертность, естественный прирост населения России по месяцам, 2006-2011. Федеральная служба государственной статистики. Центральная база статистических данных. URL: http:// www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_month. php.
4. Доклад о состоянии гражданского общества в Россиийской Федерации за 2010 год. Общественная палата Российской Федерации. М.; 2010. URL: http://oprt.tatarstan.ru/rus/file/pub/ pub_67319.pdf.
5. Статистика рака. URL: http://www.mosblago.ru/articles/show-311.htm.
6. Агентство РФ. URL: http://www.rf-agency.ru/acn/stat_ru.
7. О санитарно-эпидемиологической обстановке в Российской Федерации в 2010 году. Государственный доклад. М.: Федеральный центр гигиены и эпидемиологии Роспотребнадзора; 2011.
8. О состоянии и об охране окружающей среды в Российской Федерации в 2010 году: Государственный доклад. М.: Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации; 2012. URL: http://www.mnr.gov.ru/regulatory/detail. php?ID=128153&print=Y.
9. Никаноров А.М., ред. Качество поверхностных вод Российской Федерации (приложение к ежегоднику 2010 г). Ростов н/Д: Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды; 2011.
10 . ЗекцерИ.С. Подземный сток и ресурсы пресных подземных вод. М.: Научный мир; 2012.
11. Вакар Н.Г., Зеегофер Ю.О., ОвсянниковВ.М. Геохимические аспекты диоксиновой проблемы. В кн.: Диоксины. Супертоксиканты XXI века: Информ. вып.2: Федеральная программа. М.: Наука; 1998: 113-24.
12 . Онищенко Г.Г., Рахманин Ю.А., Кармазинов Ф.В., Грачев В.А., Нефедова Е.Д. Бенчмаркинг качества питьевой воды. СПб.: Новый журнал; 2010.
13. Эльпинер Л.И. Прогнозирование влияния изменений гидрологической обстановки на здоровье населения. Мелиорация и водное хозяйство. 2002; 3: 31-3.
14. Эльпинер Л.И. О влиянии водного фактора на здоровье населения. Водные ресурсы. 1995; 22(4): 418-25.
15. Эльпинер Л.И. Междисциплинарный подход к решению водных проблем. Водоснабжение и сантехника. 2002; 4: 2-5.
16. Эльпинер Л.И., Беэр С.А., Зекцер И.С., Клиге Р.К., Шаповалов А.Е. К проблеме влияния изменений обводненности территории на здоровье населения при глобальном изменении климата. Водные ресурсы. 2007; 34(3): 23-8.
17 . Эльпинер Л.И. Использование подземных вод для питьевых целей. В кн.: Зекцер И.С. Подземные воды как компонент окружающей среды. М.: Научный мир; 2001: 256- 88.
18. О санитарно-эпидемиологической обстановке в Ростовской области в 2010 году: Государственный доклад. Ростов н/Д: ФГУЗ; Центр гигиены и эпидемиологии в Ростовской области; 2011.
19. Гасангаджиева А.Г. Эколого-географические принципы прогнозирования заболеваемости злокачественными новообразованиями населения Республики Дагестан: Автореф дис. ... д-ра биол. наук. Махачкала; 2010.
20 . Красовский Г.Н., Егорова Н.А. Принципы и критерии новой концепции качества воды. В кн.: Красовский Г.Н., ред. Гигиена окружающей среды. М.: Медицина; 1990: 45-59.
21. Онищенко Г.Г. Вода и здоровье. Экология и жизнь. 1999; 4: 12-3
22. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2011 году: Государственный доклад. М.: Федеральный центр гигиены и эпидемиологии Роспотребнадзора; 2012.
23. Kantor K.R. Drinking water and cancer. Cancer Causes Control . 1997; 8(3): 292-308.
24. Sakamoto N., Shimizu M, Wakabayashi I., Sakamoto K. Relationship between mortality rate of stomach cancer and cerebrovascular disease and concentrations of magnesium and calcium in well water in Hyogo prefecture. Magnes Res. 1997; 10(3): 215-23.
25. Allen R.H., Gottlieb M., Clute E., Pongsiri M.J., Sherman J., Obrams G.I. Breast cancer and pesticides in Hawaii: the need for further study. Environ. Health Perspect. 1997; 105 (Suppl. 3): 679-83.
26. Dogdeim S.M., Mohamed el-Z., Gad-Alla S.A., el-Saied S., Emel
S.Y., Mohsen A.M., Fahmy S.M. Monitoring of pesticide residues in human milk, soil, water, and food samples collected from Kafr El-Zayat Governorate. J AOAC Int. 1996; 79(1): 111-6.
27. Эльпинер Л.И., Сергеев В.П., Беэр С.А., ред. Медикоэкологические проблемы Аральского кризиса. М.: ВИНИТИ; 1993.
28. Dourison M.C., Felter S.P. Route-to-route extrapolation of the toxic potency of MTBE. Risk Anal. 1997; 17(6): 717-25.
29. Yang R.S., el-Masri H.A., Thomas R.S., Constan A.A., Tessari J.D. The application of physiologically based pharmacokinetic/ pharmacodynamic (PBPK/PD) modeling for exploring risk assessment approaches of chemical mixtures. Toxicol. Lett. 1995; 79(1-3): 193-200.
30. Environmental health criteria №6. Principles and methods for evaluating the toxicity of chemicals. Pt 1. Geneva: WHO; 1978.
31. McLachlan D.R., Bergeron C., Smith J.E., Boomer D., Rifat S.L. Risk for neuropathologically confirmed Alzheimer's disease and residual aluminum in municipal drinking water employing weighted residental histories. Neurology. 1996; 46(2): 401-5.
32. Hopenhayn-Rich C., Biggs M.L., Fuchs A., Bergoglio R., Tello E.E., Nicolli H., Smith A.H. Bladder cancer mortality associated with arsenic in drinking water in Argentina. Epidemiology. 1996; 7(2): 117-24.
33. SternB.R., TardiffRG. Risk characterization of methyl tertiary butyl ether (MTBE) in tap water. Risk Anal. 1997; 17(6): 727-43.
34. Бахир В.М. Чистая вода России: декларации, реальность, перспективы. Водоснабжение и канализация. 2009; 5-6: 120-8.
35. Faust S.D., Aly O.M. Chemistry of water treatment. 2nd ed . London et al.: CRC Press; 1998.
36. Council on Environmental Quality. 1978. Environmental Quality—9th Annual Report.
The President’s Council on Environmental Quality . Washington: U . S . Government Printing Office;1979.
37. Онищенко Г.Г., Новиков С.М., Рахманин Ю.А., Авалиани С.Л., Буштуева К.А. Основы оценки риска для здоровья населения при воздействии химических веществ, загрязняющих окружающую среду. Рахманин Ю.А., Онищенко Г.Г., ред. М.: НИИЭЧиГос; 2002.
References
1 Protocol on water and health problems for the convention on transboundary flows and international lakes protection and use. 1992 Avaible at: http://www.bellona.ru/Casefiles/london (in Russian)
2 . Report on the state of civil society in Russian Federation for
2010 . Public Chamber of Russian Federation. Moscow, 2010 . Avaible at: http://oprt.tatarstan.ru/rus/file/pub/pub_67319.pdf (in Russian)
3. Birht rate, mortality, natural growth of the population of Russia by months, 2006-2011. Federal service of state statistics, Central
43
[гиена и санитария 6/2013
statistical database. Рождаемость, смертность, естественный прирост населения России по месяцам, 2006-2011, Avaible at: http:// www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_month.php.]. (in Russian)
4. Report on the state of civil society in Russian Federation for 2010 . Public Chamber of Russian Federation . Moscow, 2010 . Avaible at: http://oprt.tatarstan.ru/rus/file/pub/pub_67319.pdf (in Russian)
5. Cancer statistics. Avaible at: http://www.mosblago.ru/articles/ show-311.htm (in Russian)
6. Agency RiF. Avaible at: http://www.rf-agency.ru/acn/stat_ru (in Russian)
7 . On sanitary epidemiological situation in Russian Federation in 2010 . State report . Moscow, Federal center of hygiene and epidemiology, 2011. (in Russian)
8. On the state and protection of the environment in Russian Federation in 2010 . State report, MPR RF, Moscow, 2012 . Avaible at http://www.mnr. gov.ru/regulatory/detail. php?ro=128153&print=Y (in Russian)
9. Surface water quality in Russian Federation (Suppliment for 2010 annals). Edited by A .M. Nikanorov, . Rostov-na-Donu, Federal service on hydrometeorology and environmental monitoring, 2011. (in Russian)
10 . ZektserI.S. Groundwater flow and fresh water resources., Nauch-ny mir, 2012 (in Russian)
11. Vakar N.G., Zeegofer Yu.O., Ovsyannikov V.M. Geochemical aspects of dioxin problems . In digest: “Dioxiny. Supertoxicanty XXI veka”, 1998, p. 113-124. (in Russian)
12 . Onischenko G.G., Rakhmanin Yu.A., Karmazinov F.V., Grachev V.A., Nefedova E.D. Drinking water quality benchmarking . St-Petersburg, Noviy jurnal, 2010 (in Russian)
13. ElpinerL.I. Forecast of hydrological situation changes influence on human health. Melioratsya I vodnoe khozyaystvo, 2002, #3, p. 31-33. (in Russian)
14. Elpiner L.I. Forecast of hydrological situation changes influence. Vodnye resursy, 1995, vol.22 #4. p.418-25 (in Russian) (in Russian)
15Elpiner L.I. Interdisciplinary approach to water problems . Vo-sosnabzhenie I santechnika, 2002, #4.
16. ElpinerL.I., Be’erS.A., ZektserI.S., KligeR.K., ShapovalovA.E. On the problem of water volume spatial changes influence on human health under global climate changes . Vodnye resursy, 2007, vol.34 #3. p.23-8 (in Russian) (in Russian).
17 . Elpiner L.I. Groundwater use for stinking purposes. In the monograph: Zektser I . S . “Podzemnye vody kak component okru-zhauschey sredy”. Moscow, Nauchniy mir, 2001, p. 256-288. (in Russian)
18. On sanitary epidemiological situation in Rostov oblast in 2010. State report. FGUZ, Center of hygiene and epidemiology in Rostov oblast, 2011. (in Russian)
19. Gasangadzhieva A.G. Ecological geographical principles of oncologic diseases forecast for the population of Dagestan Republic Dr biol sci diss Makhachkala, DGU, 2010 (in Russian)
20 . Krasovsky G.N., Egorova N.A. Principles and criteria of new water quality conception Gigiena okruzhauschey sredy, Moscow, Meditsina, 1990:45-59, (in Russian)
21. Onischenko G.G. Water and health. Ecologia I zhizn. 1999, #4, p.12-13. (in Russian)
22 State report “On sanitary epidemiological situation in Russian Federation in 2011” . Moscow, Federal center of hygiene and epidemiology. 2011 (in Russian)
23. Kantor K.R. Drinking water and cancer // Cancer Causes Control 1997 May;8(3):292-308
24. Sakamoto N, Shimizu M, Wakabayashi I, Sakamoto K. Relationship between mortality rate of stomach cancer and cerebrovascular disease and concentrations of magnesium and calcium in well water in Hyogo prefecture // Magnes Res 1997 Sep;10(3):215-23
25. Allen RH, Gottlieb M, Clute E, Pongsiri MJ, Sherman J, Obrams GI. Breast cancer and pesticides in Hawaii: the need for further study // Environ Health Perspect 1997 Apr; 105 Suppl 3: 679-83
26 Dogdeim SM, Mohamed el-Z, Gad-Alla SA, el-Saied S, Emel SY, Mohsen AM, Fahmy SM. Monitoring of pesticide residues in human milk, soil, water, and food samples collected from Kafr El-Zayat Governorate // J AOAC Int 1996 Jan-Feb; 79(1): 111-6
27 . Medical ecological problems of Aral crisis . Ed . by L . I . Elpiner,
V.P. Sergeev, S.A. Be’er. Moscow, VINITI, 1993, 101 p.
28. Dourison MC и Felter SP Route-to-route extrapolation of the toxic potency of MTBE // Risk Anal 1997 Dec; 17(6): 717-25],
29. Yang RS, el-Masri HA, Thomas RS, Constan AA, Tessari JD. The application of physiologically based pharmacokinetic/pharmaco-dynamic (PBPK/PD) modeling for exploring risk assessment approaches of chemical mixtures // Toxicol Lett 1995 Sep; 79(1-3): 193-200
30. Environmental health criteria #6. Principles and methods for evaluating the toxicity of chemicals. Pt. I. Geneva, WHO. 1978, 272 p
31. McLachlan DR, Bergeron C, Smith JE, Boomer D, Rifat SL. Risk for neuropathologically confirmed Alzheimer's disease and residual aluminum in municipal drinking water employing weighted residental histories // Neurology 1996 Feb; 46(2): 401-5],
32. Hopenhayn-Rich C, Biggs ML, Fuchs A, Bergoglio R, Tello EE, Nicolli H, Smith AH. Bladder cancer mortality associated with arsenic in drinking water in Argentina // Epidemiology 1996 Mar; 7(2): 117-24
33. Stern BR, Tardiff RG Risk characterization of methyl tertiary butyl ether (MTBE) in tap water // Risk Anal 1997 Dec; 17(6): 72743].
34. Bakhir V.M. Pure water of Russia: declarations, reality, perspectives. Vodosnabzhenie I kanalizatsia. 209, #5-6, p. 120-128. (in Russian)
35. Chemistry of Water Treatment. 2nd edition Samuel D . Faust, Osman M Aly. Lewis Publishers . Boca Roton, London, New Yourk, Washington, D . C .
36. Environmental Quality - 1978. The Ninth Annual. Rep. Of the Counc. On Environ. Quality. Washington, GPO, 1979
37. Onischenko G.G., Novikov S.M., Rakhmanin Y.A., Avaliani S.L., Bushtueva K.A. Human health risk assessment fundamentals under the influence of chemical environmental pollution. Ed. by Rakhmanin YA . , Onischenko G. G. Moscow, NlIECHiGOS, 2002 (in Russian)
Поступила 22.03.13
44
